В плену

Несмотря на то, что Кацуки всё время ожидал подвоха от Тойи и не думал, что тот так легко уймёт своё желание избавиться от пленника, он никак не мог быть готовым к тому, что случилось сегодня. Во время ужина он упал со стула, ощущая сильную боль в животе и страшное головокружение. Перед глазами темнело, а к горлу подступала тошнота. Он не понимал, что с ним, ведь ещё минуту назад чувствовал себя отлично. Используя последние силы, он толкнул стойку с подсвечником на пол. Та рухнула с громким треском, привлекая внимание стражи. Силы покидали Бакуго слишком быстро, он больше не мог пошевелиться, даже слово произнести. Оставаться в сознании не получалось, как бы он ни цеплялся за реальность, его бросало в темноту. *** Пробуждение далось ему тяжело. Во рту было ужасно сухо, словно он не пил несколько дней. Боль в голове сразу дала о себе знать, словно кто-то приложил его о камень. Возможно, он сам ударился, когда упал. Открыв глаза, Кацуки осмотрелся и сразу понял, где находится. Он лежал в постели короля, значит, тот уже был осведомлён о состоянии своего пленника. За окном было уже темно, а это значит, что он проспал весь день. Сам Шото сидел за письменным столом, погружённый в бумаги, и не заметил чужого пробуждения. — Дай мне воды, — попросил Бакуго, привлекая к себе внимание. — Что со мной произошло? Во всем теле была сильная слабость, и он не мог подняться с кровати. Тодороки незамедлительно встал с места и подал ему стакан, предварительно наполнив его жидкостью из кувшина. — Как ты себя чувствуешь, Кацуки? — обеспокоенно спросил он и сел на край, рядом с любовником. — Паршиво, — ответил Бакуго, в раз осушив весь стакан. — Что случилось? — Тебя отравили, — ответил Шото, уперев взгляд в пол. — Лекарь успел спасти тебя, потому что яда было слишком мало. Кацуки сжал кулаки от злости, опешив от услышанного. Он мог умереть в чёртовом Королевстве, так и не достигнув ни одной своей цели. Он остался в живых по чистой случайности. В груди неприятно сдавило, а голова заболела с новой силой. — Я приказал провести расследование. Виновника скоро поймают, — произнёс Тодороки, не поднимая взгляда. — Ты прекрасно знаешь, чьих рук это дело, — выкрикнул Бакуго, не сдерживая эмоций. Сейчас он не мог унять свой гнев. Сил на притворство не было. Тойе надоело бездействие, и он решил сделать первый шаг до того, как Кацуки бы что-то выкинул. Он недооценил своего врага, и это могло стоить ему жизни. — Тойя был со мной с раннего утра. Он не мог этого сделать, — тихо ответил Шото, хотя по нему было видно, что он сам не верит своим словам. — Ты думаешь, он стал бы травить меня сам? Не будь идиотом и признай очевидное. Твой советник хотел убить меня и почти это сделал. Мы могли бы не разговаривать сейчас, потому что ты был бы занят избавлением от моего тела, — Бакуго продолжал кричать, в каждое слово вкладывая всю ненависть к королю и его государству. — Прекрати. Я накажу того, кто это сделал, как только расследование закончится, — Тодороки встал с кровати, взял со стола бутылёк с неизвестным содержимым, после чего вернулся к вождю. — Лекарь сказал, чтобы ты выпил это, как проснёшься. — А оно не отравлено? — язвительно произнёс Бакуго, но всё же выхватил лекарство из рук короля. Шото вернулся к бумагам и больше ничего не говорил, а Кацуки чувствовал себя слишком плохо, чтобы начинать разговор. Очень быстро он снова провалился в сон. *** Второе пробуждение далось ему легче. За окном было светло, значит, наступил следующий день. Бакуго медленно приподнялся, чтобы сесть, и заметил лежащего рядом Тодороки. Пришлось напомнить себе, что он ни в коем случае не должен был испортить отношения с королём. Его вчерашний срыв мог плохо сказаться на их отношениях. В любой момент тот мог задуматься над словами своего брата и сообразить, что Кацуки водит его за нос. Поднявшись с кровати, он медленно прошёл к двери. Каждое движение давалось с трудом, словно он очень много выпил прошлым вечером. Пересиливая ломоту во всём теле и остаточную головную боль, он велел слугам принести воду для умывания и принятия ванны. Шото проснулся от звуков его копошения и обеспокоенно взглянул на него. — Я в порядке, — отозвался вождь и вернулся на кровать. — Я подверг твою жизнь опасности и не сдержал своё слово. Прости меня, — Тодороки выглядел по-настоящему печальным. Скорее всего, вчерашние крики Бакуго заставили его ощутить сильную вину. — Я настаиваю на том, чтобы ты жил со мной в одних покоях. Отныне нам будут приносить одну еду. Принятое королём решение не было выходом, ведь Тойя мог найти другие способы убийства. Это просто усложнит ему задачу. И всё же Кацуки опасался давить на любовника, ведь не мог лишиться его расположения. — Как пожелаешь, — отрешённо произнёс он. Однако, Шото не был доволен таким ответом. Оказавшись напротив сидящего пленника, он опустился прямо на пол, накрыл руками колени Бакуго и положил голову на них. — Я не хочу тебя потерять, когда только недавно обрёл. Я люблю тебя, Кацуки. Я прикажу отослать Тойю. Он не навредит тебе больше. Раскрыв рот от удивления, вождь вплёл пальцы в волосы короля. Он не был хорош в утешениях, но видел, как Тодороки был расстроен. Он и не рассчитывал, что всё сложится так удачно, но недооценил чувства, которые Шото к нему испытывал. Его привязанность к Кацуки была действительно сильна. Тойя сам добился своего краха. Решился на действие, которое привело к потери доверия брата. Несмотря на то, что он напал на Бакуго, как только вернулся во дворец, король ничего ему не сделал, закрыв на это глаза. Однако, вчера советник перешёл черту дозволенного. Кацуки даже не пришлось прикладывать усилия, чтобы избавиться от врага — Я тоже тебя люблю. Мне жаль, что тебе пришлось так поступить.