Анатомия

Пальцы сжимают древко копья. Ему не страшно в очередной раз идти в бой. И занозы на огрубевших от сражений фалангах вовсе не беспокоят. Ему всё равно. Боль, тем более столь незначительная, не затронет адепта. — Дай хотя бы вытащить занозы! Загноится ведь. Его оскорбляет такое отношение. Как будто он похож на смертного, которого может свалить с ног даже крохотная деревяшка в подушечке пальца. Но почему-то позволяет. Пальцы у Сяо длинные и белые, но с внутренней стороны покрыты грубыми желтоватыми мозолями, что неприятно натирают кожу, если к ним прикоснуться. И костяшки ещё избиты до черноватой корочки, что отдирается от трения о ткань перчаток, а потому никогда не сходит. Пинцет прихватывает торчащий опилок и плавно вытаскивает его, от чего маленькая капелька крови выкатывается на белую кожу. Можно же так сейчас сделать, да? — Ты что делаешь?! — отдёргивает руку, когда саднящей кожи касается прохладное дыхание. Ему… подули на ранку? Как смертным детям дуют? Сжимает кулаки, от чего костяшки выпирают ещё сильнее. Но всё равно красиво. Едва слышно цокает языком. — Человеческие нежности. Да, у Сяо грубые пальцы, не знающие ничего кроме мозолей и древка копья. Но даже на них иногда нужно подуть, окутав неведомой их владельцу заботой.