Анатомия

— Прости, это выглядит совсем не поэтично. Он едва улыбается, а голос становится на пару тонов тише, когда Казуха прячет руку за спину, неловко опуская глаза. Нет, ему не стыдно вовсе за эти рубцы и шрамы. Но вот их история… Слишком яркие образы ещё держаться в его голове. Вновь утыкается взглядом в своё запястье, плавно обматывая изуродованную кожу моток за мотком. Полупрозрачная марля скрывает красноватые пятна и белые рубцы. В них всё до самый кончиков пальцев, и Каэдэхара пытается не смотреть, на автомате бинтуя кисть. Этот отпечаток его прошлого так выбивается. Казуха — олицетворение лёгкости, спокойствия и нежности. А эти складки омертвевшей кожи словно к земле его тянут. И он прячет их под пушистой марлей, в тайне надеясь, что и сам позабудет. Обматывает последний палец и вновь улыбается, едва щурясь. — Давай я прочитаю тебе пару строк, которые написал вчера. Казуха прячет под бинтами уродливые ожоги. Которые уже никогда не заживут.