Золото

      Касаемое растений - на самую верхнюю полку, все справочники и путеводители - на вторую, то, что явно не на Тейватском - на среднюю, эскизы - разделить на две категории: для работы и для души. Зачем он вообще взялся разгребать эту тонну бумаг в его лаборатории в Ордо Фавониус, черт пойми. Мысли ученого так же хаотичны, как и записи, но, тем не менее, даже с таким распорядком эта русая голова умудряется довольно резво продвигаться в своих исследованиях и прекрасно во всем этом ориентируется. "Только идиотам нужен порядок, гений властвует над хаосом" - точно про него. А еще парень без устали благодарит Итэра за помощь. Еще бы, он столько времени стал проводить с этим загадочным Принцем. Но у него свои цели. Спровадить Паймон к Сахарозе, чтоб донимала ее расспросами, а самому провести жизненно важную разведку.       Кто же он такой? Просит ровно столько, сколько считает нужным, всегда учтив и вежлив, в любую секунду готов к отказу и самостоятельному решению проблемы. Нелюдим, но не против общения. Постоянно в размышлениях, но стоит окликнуть - и все его внимание переключается на Итэра, как по щелчку. И в его глазах правда видна заинтересованность, читается молчаливое “я, конечно, занят, но для тебя минутка всегда найдется”. Странная звезда на шее. Слегка вьющиеся пышные волосы, наверняка очень непослушные после мытья. А еще его широкие плечи… Под курткой они не выделяются, зато теперь, когда она мирно покоится на вешалке, и синяя рубашка так плотно прилегает к спине, в обтяжку...       Так… Поезд едет не туда…       Заботливый. Щеки до сих пор фантомно помнят прикосновения, и вкус того чая был незабываемым. Внимательный. Загадочный. Интересный. Проницательный. Прекрасно рисует. Неизмеримо умный, галантный, совершенный... - Итэр? - А? Что? - Нет, ты просто долго молчал, я решил, что тебя что-то тревожит. - Ах, нет, порядок! Я разложил отдельно книги, листы и записные тетради, сейчас буду расставлять по полкам. Мне… Проще концентрироваться на работе в тишине, вот! - только бы успел отвести взгляд, пока его смущение не заметили. Но, видимо, его подловить и не пытались - Альбедо коротко обернулся, и так же коротко вернул взгляд к своему рабочему столу. - Вот оно что… Хорошо, не буду мешать. Еще раз спасибо, спрашивай, если что-то нужно.       Вот же черт треклятый. Путешественник в душе не знал, как ему относиться к этому созданию. Он из него веревки вьет одним своим присутствием, совершенно ничего не делая. Просто потому что он дьявольски хорош. Несправедливо хорош! И как будто совершенно не обращает на самого Итэра внимания. Все исследования да эксперименты, а как же знакомство, узнать друг друга поближе, наладить контакт?       Вздор.       Работа.       Он, черт возьми, за пару дней научился отличать одну кипу алхимических бумаг от других, он теперь почти божественная домохозяйка, способная сложить по пунктам даже то, в чем совсем не разбирается. К слову, Альбедо был искренне за это благодарен, потому что с таким упорядочиванием к нему в голову часто приходило озарение, отчего исследования шли продуктивно и гладко. “Растения Инадзумы” - наверх, “Влияние цианидов на рост грибов” - средняя, “Странствия Алой Ведьмы” - …вниз? Оставить на столе? Это явно для Кли, лучше оставить в стороне. "Животный мир горы Аоцзан" - вторая, "Принципы исследования археологических находок" - вторая... Альбом… Альбом?       Пресвятые Боги Селестии. Это ж он сам. - Аль-бе-до…       Тянуть его имя по гласным, невыносимо долго. Как будто он убил человека. Как будто создал смертельное оружие и по собственной неосторожности потерял его. Как будто открыл ящик Пандоры собственноручно, дал Еве яблоко, начал Войну Архонтов и породил род Лоуренсов. За эти тягучие полминуты ему наверняка могло показаться, что стоять под дулом заряженного пистолета комфортнее, чем перед злым Итэром. Во всяком случае, первый вариант подразумевает смерть быструю и безболезненную, а второй…       Про второй любой бы точно предпочел не думать. - Это уже за гранью добра и зла, Альбедо! - путешественник с таким искренним возмущением в голосе тыкал пальцем в альбом, найденный на рабочем столе у алхимика под кипой бумаг.       Все его содержимое представляло собой рисунки самого Итэра. Во всех возможных вариациях. Не всегда в рамках приличия. Вот он со счастливой улыбкой после того, как нашел в сундуке особо редкий артефакт, на следующем - заваленный кучей снега после падения, еще через пять - парит в небе над Мондштадтом, два спустя - сидит на стуле почти обнаженный, только в плаще самого алхимика… Ну и стыдоба.       Альбедо смотрел на соседа по комнате с непонимающими глазами ребенка, словно он сделал что-то плохое и даже не заметил этого, не понял. Скорее взбешенное и красное лицо путешественника заставляло его чувствовать вину. Он ведь ученый, для него вся Вселенная особенная, и все в ней хочется посмотреть, изучить, попробовать, потрогать, лизнуть, понять. Как будто Итэр может быть исключением. Как он вообще мог подумать, что неинтересен этой паре изумрудных глаз.       Сейчас их обладатель мог только покорно сесть на пол, поджав под себя ноги, и ждать “божественного суда”, которому подвергли Гео Архонта. Спасибо за Глаз Бога, Моракс, скоро ученый пойдет за тобой следом, не уходи далеко.       И стоило тому с самым трагичным видом опустить голову с “мне очень жаль, Итэр”, в комнату ворвалась малышка в красном. Как не вовремя. - Братик Альбедо! Итэр! А… Что случилось… - Ничего такого, Кли, просто братик Альбедо… - Итэр снова бросил на и без того чувствующего вину собеседника испепеляющий взгляд. - Почему вы ругаетесь? - ребенок стиснула кулачки и с таким детским возмущением надулась, что страшно стало, - вы что, дурацкая семья?! Сначала оба круглыми глазами смотрели на ребенка, потом друг на друга, потом снова на ребенка. Как это дурацкая? - Не дурацкая, мы уже перестали. Откуда ты это услышала, Кли? - Кли шла вместе с братиком Кэйей по городу, а потом мы услышали как тетенька ругалась на другого дядю, а потом он сказал, что эта семья дурацкая, раз они ссорятся! Я не хочу, чтобы моя семья тоже ругалась!       Парни, как только осознали произошедшее, тут же расхохотались. Малышка, которую очевидно таки Кэйя спровадил к алхимику, пока сам занимается своими делами, побежала к обоим обниматься, и все непонимание как-то быстро перетекло в более спокойное русло. Если так подумать, не этого ли Итэр хотел добиться?       Альбом вплоть до вечера и оставался на столе, вне поля зрения дитятки, конечно же. А когда уже пора была расходиться, искатель любви вполне-определенного-алхимика уже с крайней задумчивостью всматривался в увесистую кипу рисунков, словно почерпывал для себя идеи и… Взвесив все “за” и “за”, принял решение. - А вот это ничего кстати, я бы попробовал как-нибудь... “А?”