Полукровка

Утром мне предстояла встреча с адвокатом в его офисе. По крайней мере, такое сообщение появилось в групповом чате "Красавицы и чудовище". Я уже собиралась спать, но поспешно встала, перебрала имеющуюся у меня одежду. Если уж это офис адвоката, нужно одеться официально, ведь так? Из строгих вещей у меня были только бледно-голубая блузка без излишеств и гладкая черная юбка по колено — остались ещё со времени суда. Символично, наверное. Но ведь мне нужны брюки, правильно? Вроде бы, они говорили, что это не обязательно, но с моей стороны будет прилично придерживаться традиций орков. Это просто вежливость, ведь я тоже теперь часть их общины и расы, да и... Ну, мне не хочется быть неблагодарной, а игнорирование советов и просьб о соблюдении порядков будет именно неблагодарностью, причем очень грубой. Если от меня требуется только это и "немного ласки", то я приложу все усилия. В итоге, я решила остановиться на темных джинсах, они тоже выглядели достаточно официально. Возможно, привычная мне одежда больше не соответствует моему новому статусу, нужно будет уточнить у наложниц и, если понадобится, носить что-то более подобающее. Мало ли, вдруг есть запрет на бюджетные марки или что-нибудь в этом роде, Грегори ведь из того слоя общества, о котором я, в основном, только слышала, у них свои правила приличия и этикета, в том числе, в одежде. Я почему-то нервничала. Это ведь мой адвокат, он должен мне помочь. Не как тот адвокат, что был у меня три года назад и уговаривал признать вину, чтобы срок был меньше. Я так и не согласилась, а ведь могло бы быть всего пять лет. Глупая была, гордая и глупая. Если все правда получится, если я правда освобожусь от проклятого срока, я... Даже не знаю, как буду благодарить Грегори. Наверное, сделаю все, что он попросит. Да пусть даже сама ему!.. Так, нет, оставить мышление проститутки. Он сказал, что ему от меня ничего не нужно в обмен на суд. Не знаю, как с этим буду разбираться, но нужно что-то другое. Не мое тело. Хотя даже и не знаю, есть ли у меня что-то стоящее, что можно было бы ему предложить. Я не выспалась, у меня не было аппетита из-за переживаний. В основном, потому, что перед сном до меня дошло — придется снова все рассказать. Все. С самого начала. Опять. Но надо, конечно же, надо, я это и с первым адвокатом уяснила. — Ты волнуешься? — с сочувствием спросила Грета, заметив, что я едва поковыряла вкусную и сладкую кашу. — Может, не нужно мучиться с опровержением? — Ну конечно, и страдать ещё годы из-за какого-то мерзавца! — возмутилась Грация. Ой, только не хотелось бы, чтобы они поссорились, только этого не хватало! — Но это же для нас не особо важно, какая разница? — Грета пожала плечами, погладила меня по руке. И все они смотрели на меня. Ждали, что я скажу. Понимаю, они заботятся обо мне, это очень мило, но... — Для меня это очень важно, — пробормотала я, опуская взгляд. Я до смерти хочу себе обратно свою свободу. К счастью, неловкое молчание прервал звук уведомления. Мистер Градирс просил меня спускаться в холл. Ох, ладно. Ладно, ладно, я справлюсь. Наложницы пожелали мне удачи, я нервно пригладила волосы и поторопилась к нему. Грегори снова был в костюме, как всегда. Хотя было интересно увидеть его в джинсах во время поездки в приют. Он улыбнулся мне, поцеловал руку и предложил выходить, если я готова. Не уверена, что готова, но я все равно последовала за ним. — Ты так волнуешься, — заметил он уже в каре, расстегнул пуговицу пиджака и немного наклонился ко мне, упираясь локтями в колени. У меня что, снова все на лице написано? — все будет хорошо, Мария, я обещаю. Знаешь, — он вдруг усмехнулся и как-то игриво тронул мою голень, самыми кончиками пальцев, — может, это прозвучит грубо, но мне все равно, оклеветали тебя на самом деле или нет. Я верю тебе и всегда буду на твоей стороне. Да, это, и правда, было очень грубо. Я не лгала! Но, может быть, и хорошо, что ему все равно. Это немного успокаивает, потому что... Ну, наверное, потому, что он не сомневается во мне, даже не пытается понять, правду я сказала или нет, просто верит. Вроде бы, это мило, но... Ох уж эти орки, как же мне с ними сложно! — Я постараюсь оправдать твое доверие, — прошептала я, не поднимая на него взгляд. Грегори тяжело вздохнул, хотел что-то сказать, но только покачал головой и взял меня за руку. Ему явно было неудобно так тянуться с сиденья напротив, так что я тоже наклонилась вперёд. Даже в просторном салоне кара он казался огромным, как скала, занимал все пространство. Но, по крайней мере, я больше не чувствовала себя угнетенной этим. Видимо, действительно начинаю привыкать. Человек на месте водителя вдруг оглянулся и что-то тихо сказал, я не разобрала. Но господин Градирс нахмурился, даже поморщился, снова вздохнул. Что-то случилось? Видимо, что-то серьезное. — Там опять куча журналистов, — предупредил он, недовольно цыкнул, — похоже, некоторое время повышенное внимание будет сохраняться. Я нервно поправила волосы и вдруг заметила, что сделала хвост. Так беспокоилась утром об одежде, что совсем забыла, что нужно заплетать косу! Или так тоже подойдёт? Мне понадобится всего пять минут, чтобы переделать ее, так что... — Скажи, я подобающе выгляжу? — прямо спросила я, чтобы не тратить время зря. — Конечно, ты прекрасно выглядишь, — Грегори, похоже, немного удивился, приподнял брови, — если тебя беспокоят папарацци, то не стоит, им никогда не угодишь. Кстати, а вот об этом я и не подумала. Как много я упускаю, как много всего нужно держать в голове, а о многих нюансах я, похоже, до сих пор не в курсе! — Просто мне говорили, что надо заплетать волосы, — я нервно накрутила кончик хвоста на палец, понимая, что в жизни не смогу назвать орчанок девочками, как он, — а я с утра по привычке так сделала... — Все хорошо, — мягко улыбнулся мистер Градирс, качая головой, — ты права, не принято, чтобы женщина выходила из дома с распущенными волосами, хвостик вполне подойдет. Тем более, он тебе очень к лицу. Эти его небрежные комплименты даже смущают. Ничего особенного, обычный гладкий и высокий хвост, просто и удобно. Когда пришло время выходить, Грегори тихо попросил меня держаться к нему поближе и ни на один вопрос не отвечать. Я, собственно говоря, и не собиралась. Сопровождающий нас человек пытался расталкивать наседающих журналистов и блогеров, но получалось у него это явно хуже, чем у здоровенных орков перед приютом. Полукровка шел рядом, его огромная ладонь лежала у меня на спине и аккуратно направляла, поэтому я просто опустила голову и пыталась поспевать за его шагом. Но кто-то продрался через все препятствия и ткнул камеру мне прямо в лицо, я от неожиданности едва не попятилась. Орк молча и очень быстро положил ладонь на объектив, закрывая его. И неторопливо сжал пальцы, сминая металл, пластик и стекло. Очень дорогая на вид камера буквально за пару секунд превратилась в непонятный комок технологического происхождения. Довольно жутко осознавать его силу и видеть ее применение. Больше желающих подойти настолько близко не нашлось, так что остаток пути до дверей офисного здания прошел более спокойно. Но разве так можно? Это же порча имущества, разве нет? И у журналистов есть какая-то правовая защита, я помню, были какие-то скандальные последствия, когда кто-то из актеров ударил папарацци по рукам и аппаратуре. — Все хорошо? — уточнил Грегори, когда мы, наконец, оказались в тишине. — А это ничего, что ты так с камерой? — пробормотала я. И сразу же забыла об этом, потому что с его руки капала очень темная и довольно густая на вид кровь. — Ты поранился! — Ерунда и то, и то, — спокойно улыбнулся он, вынимая из кармана платок и оборачивая им ладонь, — если он хоть слово вякнет, я подам на него в суд, потому что никто не имеет права приближаться к наложнице вождя на пять метров без его разрешения, а это уже уголовное дело. Так вот какой теперь у меня статус. Нет, я и раньше знала, что стала его наложницей, но теперь, когда он произнес это вслух, пришло осознание. Наложница. Уничижительное слово. Мне просто повезло, что Грегори такой, какой есть, невероятно повезло. — Доброе утро, — к нам подошёл довольно высокий... Вампир? — прошу прощения за стервятников, мистер Градирс, их скоро разгонят. Вам нужна первая помощь? — Нет, спасибо, мистер Уильямс, — мужчины пожали руки, я просто кивнула в знак приветствия, не уверенная, что мне можно даже так официально прикасаться к нему, — я точно не могу присутствовать при вашем разговоре? — Вы мой клиент, но работать я буду только с миссис Градирс, — твердо кивнул адвокат, — я обязан сохранить ее конфиденциальность даже от вас. Вздохнув, орк, видимо, решил уступить тому, кого сам же назвал лучшим адвокатом. Он тихо попросил меня связаться с ним, когда закончу, выудил что-то из внутреннего кармана пиджака и вручил мне. Упаковка бумажных платочков. Да, они мне явно понадобятся. Человек, который нас сопровождал, остался ждать в холле, а мы с вампиром на лифте отправились куда-то наверх. Я немного нервничала, не столько от того, что осталась наедине с вампиром, сколько от того, что должна буду ему рассказать. Меня проводили в небольшой и довольно уютный кабинет с тщательно зашторенными окнами, но ярко освещенный. Устроившись в кресле посреди комнаты, мистер Уильямс жестом пригласил меня сесть напротив. — Я буду записывать наши консультации, — предупредил он, продемонстрировав диктофон, положил его на столик между нами, — со своей стороны гарантирую полную конфиденциальность и постараюсь обеспечить ваш комфорт, несмотря на неприятный предмет иска. Могу я называть вас по имени? — Конечно, — я нервно стиснула зашелестевшую упаковку платочков и решила, что на них и стоит сосредоточиться. — В таком случае, Мария, называйте меня Джонатан, — адвокат дружелюбно улыбнулся, показав спаренные клыки. Значит, аристократ? И работает адвокатом? Так странно, — я веду практику уже девяносто три года, поэтому не сомневайтесь — исход дела будет таким, каким мы хотим, — мне оставалось только кивнуть, раз уж они все так в этом уверены. Мистер Уильямс взял со столика планшет, расслабленно закинул ногу на ногу, — я изучил материалы вашего дела и ваши показания. Что-то изменилось? Изменилось? Изменились ли мои показания? Ещё один! Я не понимаю, это что, так сложно — поверить мне? С ума сойти можно! — Нет, ничего не изменилось, — ответила я, стараясь сохранить спокойствие. Этот человек будет представлять мои интересы, собирается освободить меня. Причем его услуги не будут мне ничего стоить. Надо успокоиться. — Скажите только мне, чтобы я знал, как строить защиту, — подняв взгляд от планшета, он посмотрел мне прямо в глаза, — в ваших показаниях правда, только правда и ничего, кроме правды? — Да, — просто ответила я, чтобы лишний раз не раздражаться и не обижаться. Это просто его работа, вот и все. — Вам предлагали признать вину, почему не согласились? — его интонация не менялась, он просто опрашивал меня, похоже, по стандартному сценарию. — Потому что я невиновна, — твердо сказала я. Я ни в чем не виновата, ни в чем! И буду отстаивать это, хоть и кажется, что проще было бы плыть по течению, — наверное, надо было. — Вовсе нет, тогда опровержение усложнилось бы, — снова опустив глаза, он задумчиво поджал губы, что-то перечитывая, — мы с вашим супругом договорились на лишение вашего бывшего адвоката и судьи лицензий с компенсацией по сорок тысяч с каждого, а также на понижение социального статуса истца на десять лет и компенсацию в размере трехсот тысяч, чтобы у него не осталось средств к безбедному существованию во время срока. Вас устраивает? Сколько? Чего-чего? Разве это столько стоит? Разве так можно? Но тогда я смогу оплатить услуги адвоката, пусть и с запозданием, да? И свое возможное обучение в колледже. И даже смогу жить, не завися финансово от Грегори, да? Даже поверить трудно в такие суммы! Поджав губы, я кивнула. Вообще-то, мне не нужны эти деньги. Но да, если бы доктору Сойеру просто понизили социальный статус, он не оказался бы в ситуации, хоть сколько-нибудь похожей на мою, потому что имеет серьезные финансовые возможности. От него бы отказалось все окружение, потому что близкие контакты с тем, у кого понижен статус, могут повлиять на карьеру или кредитную политику, но он смог бы просто жить на свои накопления. Нет, я так не хочу. Хочу, чтобы он страдал так же, как я. Это будут последствия его подлости. Если, конечно, все получится. К счастью, мне не пришлось многое рассказывать, только о том, что было после суда. Я отправила адвокату копию своего трудового договора с мисс Лайвли, часть выписки с банковского счета, чтобы показать уровень доходов. Он успокоил меня, сказал, что все будет быстро и просто, потому что манипуляции на прошлом суде очевидны. Быстро и просто? Поверить не могу. И никогда не смогу. В холле Джонатан передал меня сопровождающему, распрощался и обещал связаться со мной через Грегори, если будет необходимость. Меня спросили, хочу ли я отправиться домой, или есть ещё дела. И я подумала, что, все же, надо обзавестись одеждой. И для дома, и для выхода, потому что у меня не так много подходящих вещей. Пару блузок, брючный костюм, просто джинсы и брюки, какую-то строгую обувь, может быть. Но сперва я связалась с мужем, который теперь мной распоряжается, и спросила, можно ли. — Конечно, Мария, ни в чем себе не отказывай, — усмехнулся он, кажется, довольно спокойный, — напиши мне, если будут нужны ещё деньги. Он столько мне перевел перед прокалыванием ушей, что мне на всю жизнь хватило бы. Но, пока кар вез меня в торговый центр, я поинтересовалась у наложниц, нужно ли выбирать какие-то определенные марки или фасоны. Мне сказали, что я могу покупать, что хочу и что понравится, но покупку украшений лучше отложить, даже если что-то захочется. Потому что господин любит, когда его берут за руку, приводят в салон и выбирают драгоценности при нем, чтобы он мог сам оплатить и чувствовать себя дарителем. Ох, сколько деталей и нюансов, как привыкнуть? Пожалуй, пора вести заметки, чтобы ничего не забывать. Сопровождающий везде ходил за мной, предупредительно забирал пакеты и вообще не отлучался. Мне было от такого немного неловко, я даже думала узнать, как его зовут, но не решалась, вдруг это не понравится Грегори. Теперь я вообще не понимаю, что мне можно и нельзя в отношении мужчин, потому что то из дома не выйти без охраны, то на пять метров подойти запрещено, то оставляют меня наедине с адвокатом. В общем, лучше уточнить, причем даже не знаю, у орка или у его гарема. Сам он, похоже, не горит желанием что-то мне запрещать. Начала я со строгих вещей. Видимо, они мне ещё понадобятся. И решила, что лучше куплю один дорогой костюм, чтобы идеально сидел, для выходов в свет в качестве наложницы. В салоне я выбрала фасон, примерила, заказала подшив брюк и рукавов, небольшой подгон пиджака на талии. Смотрелось прекрасно, мне нравилось. Там же я купила и белоснежную сорочку со строгим воротником. Отлично, с этим разобрались. Ещё немного прогулявшись по магазинам, я купила черные строгие джинсы и ещё одни, голубые, более просторные и мягкие. Не удержалась и взяла ещё пижаму точно такого же нежного оттенка, как лама, которую подарил Грегори. Надеюсь, ему будет приятно. Потому что, судя по его вечерним визитам, застать меня в пижаме для него будет несложно. Впрочем, после скудного завтрака я быстро проголодалась и решила отправиться домой. И уже в каре подумала, что так быстро привыкну. Хотя, может быть, я просто переключилась на множество забот, связанных с привыканием к традициям орков. И одежда эта не столько для меня, сколько для них. Неужели я, как образцовая наложница, собираюсь наряжаться не для себя, а для своего мужа? Потрясающе, Мария, прекрасно. Осталось окончательно разобраться, жизнь то ли кончена, то ли налажена. После обеда я посидела с орчанками в общей комнате, пока они вязали и вышивали, тренировалась и сама вязать. Потом на часок посетила тренажерный зал, размялась, растянулась хорошенько, больше всего уделяя внимания плечам и спине, чтобы не портилась осанка. Из любопытства хотелось заглянуть в новости, но при этом не хотелось портить себе хорошее настроение. Я думала, что после визита к адвокату ещё долго не смогу успокоиться, а оказалось, что мистер Уильямс очень тактичный и приятный в общении. К ужину приехал и хозяин дома, подали чудесное на вкус красное вино, а мне в который раз показалось, что я попала в сказку. Сказку, которую не особенно-то и заслуживаю. Закуски и вино перенесли в женскую комнату, все расселись по креслам и дивану, Грация устроилась рядом с мужем и прислонилась к его боку, давая обнять себя. Так мило они вместе смотрятся, несмотря на свои внушительные габариты, рядом с орком, пусть и полукровкой, она выглядела довольно хрупкой. Грегори на что-то очень внимательно смотрел, даже почти не моргал. Я не сразу поняла, на что именно, осмотрела Грису, но с ней, кажется, все было в порядке, она склонилась над вышивкой и распутывала случайно получившийся узелок. А потом орк медленно, явно непроизвольно облизнул губы, не отрывая от нее взгляда, и я осознала, что он смотрел на ее шею, открытую из-за широкого ворота кофты и заколотых на затылке волос. Невольно смутившись, я поспешно отвела взгляд. Так неловко, будто подглядывала, ведь момент такой интимный. Лучше вот вернусь к своему вязанию, да. Я думала, что сегодня мистер Градирс решит провести остаток вечера с Грисой, раз уж он с таким вожделением на нее смотрел, но в десять часов он встал, пожелал всем спокойной ночи и спросил, может ли заглянуть ко мне немного позже, чтобы обсудить кое-что. Наверное, мой разговор с адвокатом. Я ведь могу ничего не скрывать, так что, если он спросит, отвечу без проблем. Извинившись перед наложницами, я поторопилась к себе. Приняла душ, переоделась в новую пижаму. Даже если он не заметит цвет — она и мне нравится, мягкая, тонкая и очень приятная к телу. Как всегда, Грегори постучал и вошёл только после моего разрешения. Он был спокоен и расслаблен, даже немного улыбался. Я сидела на кровати, и он тоже присел рядом, аккуратно взял меня за руку. — Как прошел твой день? — поинтересовался мужчина, поглаживая большим пальцем тыльную сторону ладони. — Ты сильно расстроилась? — Почти хорошо, — я постаралась улыбнуться в ответ, — многое рассказывать не пришлось, оно уже было в материалах дела. — Это хорошо, — с удовлетворением кивнул он, наклонился, приподнимая мою руку, и поцеловал мне запястье, — я хотел сказать тебе две вещи. Во-первых, я нашел тебе психотерапевта, — ах, да, точно, — у нее хорошая квалификация и много рекомендаций. Как мы и договорились, сходи, пожалуйста, хотя бы один раз, хорошо? — я кивнула, потому что уже все равно согласилась. И до сих пор не считаю, что мне это нужно. — Завтра в три тебе будет удобно? Странный вопрос, учитывая, что здесь у меня просто блаженное безделье. — Конечно, — пробормотала я, замечая, что он ещё немного наклонился ко мне. — Можно поцеловать тебя? — почти прошептал Грегори, внимательно глядя на меня. Мне оставалось только кивнуть и немного поднять лицо, чтобы ему было удобнее. — Я просто с ума от тебя схожу, малышка. Поцелуй был очень приятным. Неторопливым, ласковым, с долей страсти. Но и оборвался он неожиданно быстро, орк почти рывком отстранился, не подавая виду, что что-то произошло. Наверное, у него снова приступ желания из-за гормонов, даже неловко. Кашлянув, он потер подбородок и ненадолго прикрыл глаза. Даже жалко его так мучить, но что я могу? — Второе, — медленно сказал он, будто пытался вспомнить, о чем мы вообще говорили, — со мной связались твои родители, — я чуть не подпрыгнула на месте, и он успокаивающе погладил мою ладонь, — увидели тебя в новостях и просили передать, что хотят встретиться. — И что ты сказал? — осторожно уточнила я. Я не хочу с ними видеться. Потому что не надо было бросать меня! Они понятия не имеют, на что мне пришлось пойти, хотя было вполне в их силах финансово меня поддержать, чтобы мне не пришлось голодать и продавать свое тело! Им бы это ничего не стоило, никто мог бы и не узнать! В конце концов, я их единственный ребенок, а они так просто от меня отказались! — Что спрошу, хочешь ли ты этого, и дам им знать, — услышав это, я выдохнула и потерла лицо. Хорошо, что он не согласился сразу, — ты ведь упоминала, что у вас не лучшие отношения. — Да, потому что они бросили меня одну, — проворчала я, поджала губы, — я не хочу их видеть. Когда я была просто Марией Грин, униженной и уничтоженной, я не была им нужна, они даже не пытались со мной связаться. А теперь что, увидели, что я стала Марией Градирс, и решили обо мне вспомнить? Даже если их мотивы не такие корыстные — все равно не прощу. И хорошо, что Грегори заменил мне коммуникатор, они теперь меня не найдут так просто. — Не волнуйся так, все хорошо, — шепнул он, снова поцеловал меня, — я буду защищать тебя от всего. И мне охотно верилось, когда он так нежно и ласково целовал меня, едва ощутимо касаясь щеки кончиками пальцев. Неважно, что он захочет взамен. Я просто хочу остаться с ним, его гаремом, и знать, что все это не обман или сказка, а моя новая реальность.