Идиот! Точно, идиот!

Луис определил – сегодня был отличный день! Да просто прекрасный! Самый афигительный день в этом грёбаном году! Его группа "Неподконтрольные" представила публике целых десять композиций! Впрочем, это были все песни, что вообще имелись у них в репертуаре. Но то, что им позволили все их отыграть, да ещё и в Большом актовом зале универа – просто невероятно. На праздновании Дня первокурсника, которое группе и довелось закрывать, присутствовали, кажется, абсолютно все факультеты всех курсов. И студенты приняли выступление хэдлайнеров на все сто. Это был просто отвал башки! Их звёздный час. Всю программу парни отыграли без единой ошибки. И одну песню исполнили на бис. Даже новенький басист нигде не залажал. Хотя репетировать ему пришлось всего месяц. И малец умудрился выучить все десять композиций! При этом на вид мальчишка – ну полный идиот. *** В начале семестра первый состав, которым "Неподконтрольные" собирались уже третий год, вдруг распался. Точнее один из участников их музыкального коллектива сделал ручкой, попутно пояснив парням, куда им идти и как далеко. Те в долгу не остались. Конфликт назревал давно: Райн летел в учёбе, предки давили на него, требовали уделить больше внимания экономике, а не музыкальным "трулялям". А тот в свою очередь срывался на членах своей группы. Это конечно, при условии, если вообще не забивал на репетицию. В общем, распрощались некрасиво, с шумными взаимными обвинениями и даже парой синяков. Пришлось срочно искать нового басиста. Но все претенденты никуда не годились. Некоторые даже гитару в руках нормально не держали, но тоже рвались приобщиться к рок-культуре и отвязанной студенческой жизни. В итоге, Луи так это всё задрало, что он уже подумывал выступать с прописанным инструментом. Но тут парни притащили этого дурачка: буквально где-то на улице подобрали, перед общагой, услышав, как он поёт под гитару. И заманили ребёнка всякими плюшками. Серьезно, недалекий пацан повёлся на обещанный чай с фруктовым пирогом, если покажет злому щетинистому лидеру группы, какой он классный. Гарри, а так звали мальчишку, продавшего свою душу сомнительной компании за сладости, заодно и не был обделен внешними данными: высокий, стройный, большеглазый, с правильными чертами лица и ещё и с буйной копной шоколадных кудряшек. Не то, чтобы в их группу подбирались претенденты по внешности, а не за таланты и умения, но всё же. Луи считал, что они все капец какие красавчики, и это явно добавляло им определенные баллы в борьбе за фанатскую привязанность. Мальчишка вполне вписывался. Одно было плохо, на взгляд Томлинсона – пацан был абсолютно без мозгов. Конченый придурок. По мелкому кривляке явно скучал цирк. В минуты передышек на репетициях он трещал без умолку, вываливая на пока ещё не совсем знакомых ему ребят немерено информации, которою мало кто хотел о нём знать. Он бесконечно лыбился, тупил, обзывал сам себя, порой даже треская себя по голове, громче всех гоготал над непонятными ирландскими шутками Хорана, причём с таким видом, будто и правда считал их самыми смешными на свете. В общем, был шумным, самовлюблённым, и заполнял собой всё пространство. Короче, раздражал. Благо, во время игры он становился усердным и сосредоточенным. Музыкантом, похоже, он был отличным. А вот человеком - не очень. Хотя, напрягал, судя по всему, он только Луиса. Выбешивал с самой первой секунды, как появился на горизонте! Остальные же ребята хором решили, что мальчишка забавный, классный, просто очаровашка. Душа компании, понимаешь ли. Томлинсону осталось только смириться. Главное – чтобы на концерте отыграл хорошо. И тот справился. Они все справились. Так что и вкушали дары этого дня: оказались самыми почётными гостями на закрытой вечеринке в шикарном таунхаусе в центре города. Их встречали как королей. Парни и мелкого прихватили. Заслужил. Конечно, такому перваку, как он, до таких вечеринок ещё расти и расти. Никаких других первокурсников здесь точно не было. Исключение – только новая юная звёздочка Гарри, мать его, Стайлс. Лишь бы не зазнался. Больше, чем уже есть. *** Вечер уже преодолел свой пик сумасшествия. Луи почти дремал. Было тепло и уютно, и вообще не хотелось ни говорить, ни сдвигаться хоть на дюйм с уже насиженного места. Томмо вальяжно развалился на кресле возле окна, потягивая своё пиво, и нехотя иногда крутил головой по сторонам, разглядывая собравшихся. Справа пара додиков чего-то активно и громко обсуждали, примостившись как-то между холодильником и мойкой. Судя по доносящимся фразам из приоткрытой двери кухни – спор идёт о том, кетчуп какой марки круче. Да, весьма интеллектуальная беседа... Но сейчас тут, в принципе, всем уже кажется, что любые разговоры исключительно глубоки и филосовски-значимы. Ага, просто выпивки сегодня было о-о-очень много. Его парни на диване, стоящем напротив кресла, в котором восседает Луи, достают барабанщика Найла, то и дело взлохмачивая его белокурые вихры, и о чём-то переговариваются. (К сожалению, Луи больше слышны всё те же разглагольствования о соусах, доносящиеся с кухни.) Похоже, "Неподконтрольные" всё ещё вспоминают лучшие моменты сегодняшнего выступления. Но уже довольно вяло, не так восторженно, как это было в начале вечера. Их лимит по выпивке тоже приблизился к рубежу и они, как и Луи, решили производить как можно меньше движений. Одним словом - массовое умиротворение. Но тут какие-то тела сбоку, видимо ещё не догнавшиеся до состояния дзен и мировой тяги полежать, надумали танцевать. Не прошло и пары минут их конвульсивных дёрганий, которые Луи наблюдал словно в замедленной съемке, как эти хромоногие балерины опрокинули кальян, стоявший на полу перед диваном. Партнёр хозяина квартиры, выкрикивая проклятия всем и вся, тут же понёсся к раковине, схватил полотенце и стал им хватать угольки, которые уже успели оставить три выжженных дырочки в паркете. Девушка, которая с грацией картошки и перевернула злосчастный кальян, попыталась извиниться и помочь, но только мешалась, а парень, продолжая причитать, вцепился в девицу, боясь, что она поскользнётся на мокрых полах и добавит проблем. Это отважный Стайлс, когда грохнулась конструкция, шланг которой был у него во рту, сориентировался быстрее всех, как настоящий бой-скаут, и затушил пивом покатившиеся к ногам угли. Весьма неожиданный порыв для такого тормоза, как он. Флеш недоделанный. Но, похоже, он всё-таки был не так стремителен. Луи лениво уставился на идиота, который скорчил смешную рожицу, обозначающую, видимо, мировое разочарование, и выпятил нижнюю губу. Затем он, чёрт знает как, развернулся на узком диване боком, на котором итак не было места, не то, что ещё и для таких маневров, и как гимнаст задрал ногу. Он показал всем собравшимся на диване свой салатовый носок, такой яркий, что «вырви глаз». На нём была видна прожжённая угольком дырочка. Идиот её под общий хохот разодрал до таких размеров, что из неё спокойно вылез большой палец, и под свои причитания о почившей с миром любимой паре носок, сунул свою стопу прямо под нос Лиаму. Видимо, чтобы тот лучше разглядел масштаб трагедии. Тот, естественно, скривил лицо, пытаясь отпихнуть ненужную ему в столь близком приближении к лицу конечность. Тем временем Зейн, наоборот, вцепился в неё, и попытался укусить Гарри за щиколотку. Тот заорал, как раненый лось, брыкнулся и свалится на пол. И, похоже, парниша уже чертовски пьян. Потому что после встречи с полом он предпринял пару неуверенных попыток встать, сдался и так и остался лежать в пивной луже. Его, видимо, собственное положение тела вполне устроило, но тут снова возник со шваброй недовольный бойфренд хозяина дома (тот же уже давно валялся в отключке, получив от вечеринки всё, что ему хотелось), намереваясь вымыть полы, как говорится, по горячим следам. А тут Стайлс под ногами примиряет на себя роль половой тряпки. Мелкий, пару раз получив шваброй под ребра, принял ещё одну попытку встать, нужно заметить, более удачную, чем в прошлый раз. Поднялся, заодно полапав грязными ладонями коленки всех, до кого смог дотянуться, встал и даже радостно развел руками, мол, гляньте, какой я молодец. И уже двинулся туда, откуда до этого выпал, но гогочущие парни развалились на диване так, что там ему уже не хватало места. Всё такой же счастливый до усрачки Стайлс так похоже и стоял бы посреди комнаты столбом, видимо чрезвычайно медленно составляя план дальнейшего действия, но тут портнёр хозяина хаты (кто-нибудь вообще помнит, как зовут этого парня?) сам определил для Гарри траекторию полёта. Луи, вдруг, понял, что придурка в поле его зрения стало слишком много. Ещё секунда – и такое блаженное марево, в котором Томлинсон прибывал последние минут сорок, резко рассеялось, потому что в его личное пространство ввалился чёртова заноза Гарри Стайлс. Мокрый, пропахший табаком и пивом. Луи только и успел, что откинуть руку с зажатой бутылкой в сторону, чтобы не облиться. Придурок бухнулся на него с такой силой, что в груди совсем не осталось воздуха. На которой, собственно, сейчас покоилась кудрявая голова вторженца. - Привет! Я к тебе! - послышалось восторженное бормотание из-под кудрявой челки. Гарри чуть приподнял лоб, при этом проехавшись по груди Луи подбородком, и уставился на парня своими огромными зелеными глазищами, в которых сейчас плескалось немерено алкоголя. Похоже, он даже не особо понимал, на кого совершил посадку. - Ты мне чуть ребра не сломал! – попытался взбухнуть Луи, своим тоже не самым трезвым мозгом всё же догоняя, что это балбес его, возможно, даже не поймёт и ругать его бессмысленно. - Прости меня! – проныло это нечто и видимо, чтобы смягчить эффект своего приземления, погладил Луи по тем самым многострадальным ребрам. А заодно и по животу. От его руки по телу Луи пробежали мурашки. - У собачки боли, у кошечки боли, а у Луисика, радости нашей, не боли, жирком заплыви, - стало выговаривать это недоразумение по слогам детский стишок, причём с таким видом, будто и вправду верил в его чудодейственные свойства. При этом так же продолжая водить своими лапищами по животу Луи, а заодно и бокам. - Эй, щекотно! Чего творишь, мелкий? И какой нахер жирок! - Луи честно и офонарел от посягательств на своё тело, и никак не мог сдержать вырывающийся ржач. Пьяным идиот был ещё большим придурком, чем обычно. - Прости! – снова пролепетала эта пьянь, а потом совершил какой-то непонятный рывок, похоже, пытаясь встать, но потом, как гусеничка, пополз куда-то вверх по Луи, пока не уткнулся лицом в район его шеи. При этом свои длиннющие ноги Стайлс раскинул по сторонам от правой ноги Луи, и вытянул так, что они комично лежали на полу кверху ступнями. Казалось, что его колени ещё немного и выгнуться в обратную сторону, как у кузнечика. Поза прям не самая удобная, и выглядела нелепо, но мальчишке, похоже, было всё равно. В довершении он просунул руки под спину Луиса, таким образом стиснув его в своих объятьях. И похоже вознамерился поспать. А Томлинсона, прозванного в народе Томмо, выбрал в роли матраса. На маленьком кресле двум парням явно не было места, но Стайлс решил всё по-своему. Луи оставалось только лежать и вяло охреневать. Как же его напрягала эта тушка сверху. Но ещё больше он не хотел двигаться. Ему так было лень. А пацан, хоть и вонял всем подряд, был такой мягкий и теплый. Такое живое одеялко. Для галочки Томлинсон немного подрыгался, пытаясь сбрыкнуть налётчика, но тот только крепче прижался к нему. А и хрен бы то с ним! Луи решил расслабиться, нехотя строя рожицы парням, которые уже достали свои телефоны и херачили компромат. Мысль о том, что эти фотки придутся с утра не по душе не только ему, ничуть не напрягла. Завтра можно со всеми поржать над придурком, вспоминая как он, решив, что Томмо - пальма, вскарабкивался по нему вверх. Да и снимки точно будут забавные. Хотя бы потому, что кто-то из парней уже успел запихать мелкому за ухо бантик, сделанный из золотистой блестящей обёртки от конфеты. Пару раз Томлинсон продемонстрировал всем факи, а затем -уж творить херню, так творить - сделал вид, что целует кучерявого в висок, изображая на лице невероятную материнскую любовь к нерадивому дитя. Пьяный мозг Луи решил, что это дофига как смешно, и завтра мелкий охренеет от этого снимка, ведь что уж там - Томлинсон своей нерасположенности от парня не скрывал, а порой слегка завуалированно намекал, что, если бы не обстоятельства, в группу бы он Гарри ни за что бы не пустил. Стайлсу до вспышек фотокамер было побоку, он походу основательно задрых и его теплое дыхание щекотало шею. Когда Луи надоело корчить рожи, фотки стали одинаковыми, и толпа пьяных друзей-папарацци, наконец, от них отвязалась. Снова началась какая-то размеренная движуха. Луи снова присосался к горлышку бутылки. Снова его накрыла нега, а звуки притупились. Он медленно плыл на волнах своего опьянения, пока его шеи ни коснулись влажные горячие губы. Луис аж подавился, выныривая из своего бытия. Он уставился на парня, намереваясь вытрясти из придурка душу и узнать, что он творит. Но тот, похоже, так же продолжал спать. Только вот губы мальчишки оставались прижаты к шее. Грёбанные пухлые губёшки! Такие мягкие, и в таком стратегически опасном месте. Чертова шея – сплошная эрогенная зона! Луи попытался отодвинуть голову, но она оказалась плотно прижатой к спинке кресла. Он постарался успокоиться. Подумаешь губы. Главное, чтобы слюни не начал ему за воротник пускать. Томмо продолжал лежать так уже минут десять, но проклятые губы всё никак не давали ему покоя. Они нервировали и вызывали совсем уж дикие мысли. В конечном итоге, Луис взбрыкнул один, второй раз, все-таки вознамерившись скидануть, ну или хотя бы хоть немного сдвинуть мальчишку. Его мягкие кудряшки щекотали подбородок Луи, а пальцы тихонько перебирали позвонки на его спине. И тут придавленный другим телом парень, к своему ужасу, понял, что у него стоит! Да ну нахер!!! И вариант, на что именно реагирует его орган был один. Похоже, его неадекватный дружок возбудился на елозившее бессознательное тело сверху. Признавать, что встал у него на придурочного басиста Томлинсон отказался напрочь. Нужно было успокоиться и скинуть с себя парня. Луи вмиг протрезвел. По спине пробежал холодок. А вот возбуждение даже на просветленную голову не прошло. Не подействовала даже охватившая его паника. Это пиздец, дамы и господа! Дожился, на парня встает. Сука, воздержание никому не идёт на пользу. Пообещав, что, когда выберется из-под этой длинноногой тушки, он для профилактики поимеет половину женской части кампуса, Луис принялся напрягать мозги. Заскоков таких у него раньше не случалось. На парней его никогда не тянуло. Да и на девушек-то не особо сейчас хотелось тратить время. Как-то пока не до отношений. Он предпочитал выплескивать свою энергию в музыку. Но вот стоило перебрать с выпивкой, и уже хочется трахнуть первое, что под руку попало. "Недалекого пацана", – вякнуло сознание. "Но очень красивого, впрочем. Да и задница у него классная", – продолжил Луи свой внутренний диалог, скосив глаза на её самую. Член от этого ещё больше приободрился. Ну, просто прекрасно! Просто пиздец! Похоже внутренний голос начинал впадать в истерику. Никогда, никогда он не будет больше пить! Особенно всякую бурду, подсунутую Зейном! Так, стопэ! А ведь и вправду, пиво он взял не сам, и на тот момент, когда бутылка оказалась в его руке, крышка уже была открыта. И тут его накрыло озарение! Конечно, с этих гадов любимых станется подсыпать ему чего-нибудь в алкоголь. Вот твари тварьные! Припомнит ещё! Что за приколы ниже пояса. Что это? Похоже афродизиак какой-то! Ну, парни! Гниды предприимчивые. Радостной разоблачительной толпы вокруг не наблюдалось. Похоже, махинаторы устали ждать, решив, что доза была слишком маленькой. Окрыленный тем, что нашёл решение своей проблемы, Луис стал брыкаться с удвоенной силой. А потом и вовсе заорал спящей красавице на ухо: «подъём». Гарри сразу встрепенулся, выпучил на него ничего не понимающие глазенки, а потом его веки стали смеживаться, словно он собирался заново провалиться в спячку. Луи такой расклад не устраивал, он продолжил орать, пока глубоко вздохнувший парень не разомкнул руки, выпуская Луиса из объятий, а потом съехал по нему вниз на пол. Заодно проехавшись всем торсом и по его члену. Луис тут же вскочил, не дожидаясь, пока этот дурачила не только почувствует всем телом стояк Луи, но ещё и увидит его. Забежав в туалет, Томлинсон попытался как можно быстрее избавиться от проблемы. Он медленно вдыхал через нос раз, другой, третий. Но ничего не выходило. К сожалению, перед глазами как вирусный баннер встала картинка задницы Стайлса. Нахрена он вообще на неё посмотрел? Как развидеть увиденное? Томмо открутил кран и, набрав в ладони ледяной воды, плеснул её себе в лицо. А затем ещё! Похоже, это помогло. Он уселся на бортик ванной, представляя, как завтра надаёт по шеям этим массовикам-затейникам. А лучше - устроит им такую выматывающую репетицию, что они все взвоют! Завтра же нужно начать учить новую песню! И что-нибудь посложнее. Но всё же, лучше через денёк, ведь ему бы тоже сначала отойти от последствий этой вечеринки. Хотя бы от похмелья. Пока Луис погружался в мысли о неминуемых кознях и предстоящей репетиции, он не сразу заметил, как основная на данный момент проблема решилась. Парень выскочил из туалета, и как ледоход, минуя препятствия в виде людей, пытавшихся его остановить, добрался до дверей, нацепил куртку (очень надеялся, что свою), и пешком потащился до дома. Хватит с него на сегодня этой психушки.