War of hearts

Для Цири все проходило как в тумане, на мгновение ей показалось, что она оглохла и ослепла. Слова мужчины стучали в голове, как барабаны. Тук… «Ты не нужна мне там». Она наспех закидывала комом свои вещи, лишь самое необходимое, некоторые пожитки она и вовсе покидала на пол, все то, что ей напоминало или было куплено на деньги с заказов ведьмака. Тук…. « Все это было лишь ошибкой, глупой связью, ты с самого начала это понимала»…. Оставила лишь меч, застегнула его на спине и взглянула на свое отражение в зеркале. Тук... Я ничего не могу тебе дать, даже детей... Какая же она глупая и жалкая – пронеслось у девушке в голове. Все это время Белый Волк наблюдал за ней, скрестив на груди руки. Холодная бесстрастная глыба. Ни единый мускл не дрогнул на его лице, за все время он не сменил позы и почти не дышал. Ведьмачку душили слезы, но не единая слезинка не скатилась по щеке. Девушка достала из внутреннего кармана кроны и кинула добрую половину на постель. - Вот, - тихо проговорила Цирилла, боясь что собственный голос изменит ей и задрожит. - И что это? –спросил Геральт одними губами. В глазах и голосе столько льда, что Белый Хлад казался легким ветерком. Княжна невольно поежилась в надежде, что Волк не заметит, но он заметил. Нож по сердцу. - Ведьмаки ничего даром не делают, верно. Спасибо, ведьмак, за работу. Ты отлично послужил мне, учил во всем и развлекал, как только мог. Спасибо за ночь. Цирилла перекинула через плечо сумку и скорым шагом вышла из комнаты. В конце лестнице стояла Йеннифэр, ее спокойствие и такое же безразличие жгло и кололо. Ведьмачка ощутила, что чародейка читает все ее мысли и самодовольство в фиалковых глазах настолько ранило Цири, что она подлетела к брюнетке и с оглушительный хлопком ударила по щеке. Дальше пелена слез мешала ей что-либо разглядеть на своем пути. Ласточка создала портал, еле вспоминая слова, не обернулась, не взглянула на последок. Потому не видела, как в окне на втором этаже мелькнула тень. Мужчина стоял у окна, обхватив руками подоконник, глаза горели огнем и острой болью. Когда появился портал он сглотнул, осознавая, что теряет свою Ласточку навсегда. Девушка шагнула в мерцающее кольцо света и исчезла. Кулак полетел в окно и стекло разлетелось в дребезги. Ведьмак опрокинул тумбочку, старое дерево треснуло и развалилось. Перевернул кровать, и кроны покатились по полу. Ведьмачьи способности позволили даже сосчитать их – ровно триста три. Зарычал, как раненный зверь, опустился на колени и подобрал брошенные вещи возлюбленной. Идиот. « Ты смеешься над предназначением, насмехаешься над ним. У меча Предназначения два острия. Одно из них – ты. Другое – смерть. Тебя смерть не может достать, поэтому довольствуется нами. Смерть следует за тобой по пятам, Белый Волк. Но умирают другие. Из-за тебя» - Что же я наделал.

***

      Цири неуклюже плюхнулась на зеленую траву. Впервые с момента первой телепортации у нее вышло так скверно. Ее мутило, весь желудок будто перекрутился в клубок. Девушка прижала ко лбу прохладную руку и свернулась калачиком. Тонкие ручейки слез стекали по ее щекам и утопали в траве. Сероволосая прикусила губу и закрыла глаза, стараясь обдумать последние события. Мысли разбегались, как муравьи. Она не знала, сколько пролежала в позе эмбриона, но когда открыла глаза, на небе ярко мерцали звезды. Цирилла поднялась на ноги и сразу ощутила слабость. Обессиленная и полностью опустошённая ведьмачка подошла к близ протекающей речке. Ледяная вода привела девушку в чувства.        Цири посмотрела на свое отражение в зеркале, вспоминая слова Йеннифэр : « Нет зрелища более жалкого, чем плачущая чародейка». Более жалко может выглядеть только плачущая, жалеющая себя ведьмачка. Девушка вытерла лицо кончиками пальцев, по привычке касаясь неровных краев шрама на щеке, словно он мог исчезнуть за последние сутки. Нет, она не будет больше рыдать по своей несчастной судьбе, она привыкла к предательствам, одиночеству и боли.       Она ведьмачка, и вынесет все, что приготовила судьба. Она ведьмачка, и эмоции не могут взять верх над разумом. Она ведьмачка, как Геральт. В голове всплыл образ Белого Волка, отчего стало так больно, что Цири обняла себя руками, пытаясь оградить себя от этой боли. - Я ведьмачка, - повторила она своему отражению. – Что нюни распустила! Пыхтишь и ноешь, как умирающий мамонт. Эта ночь была едва ли не самой долгой за последние годы в жизни Цириллы. Она проснулась от непривычной тишины и одиночества. Одиночество… Цири повертела это слово на языке, попробовала на вкус. Как странно… Если бы слова действительно имели вкус, конкретно это бы наверняка горчило. Больше теплая сильная рука не обнимала ее и не защищала. Поежилась. Стало холодно и тоскливо. Княжна не помнила, когда в последний раз засыпала и просыпалась в одиночестве, без шуток и добрых баек, без глухого смеха и строгих выговоров. Без обжигающего дыхания и дурманящего аромата кардамона и вишни. Раньше они всегда были вдвоем, неразлучны. Вместе – каждый рассвет, каждый закат. И все было идеально. Казалось, что в своих путешествиях по мирам, все могло быть иначе, красочней, богаче. Но она отказалась бы от всего, пожертвовала очень многим, чтобы жить кочевой жизнью по уши в грязи и крови. Девушка повернула голову, убеждаясь, что ведьмака нет рядом. Она встала и поправила волосы, вытащила из них листву и огляделась. Никого, ни единой души. От этого стало не по себе. Ведьмачка собрала вещи и поплелась в сторону деревни. Цири добралась до таверны, когда солнце было уже в зените. От запаха костра и мяса свело живот. Девушка поняла, что до смерти проголодалась. Она натянула на голову капюшон, полностью скрывая лицо, и шагнула внутрь помещения. К счастью, таверна пустовала, и хозяин от скуки полировал кружку, словно та могла стать новее или чище, или вовсе оттуда мог вырваться джин, исполнивший бы все желания господина. Когда дверь хлопнула мужчина бросил взгляд на гостью и расстянул рот в неком подобии улыбки. - Чего изволите? - Мне бы комнату на ночь и чего поесть, что угодно, на что хватит - девушка вытрясла из кармана оставшиеся монеты и разложила перед трактирщиком. Она сама понимала, что это мягко сказать не густо. Но мужик смотрел не на кроны, игриво блестящие на солнце, а на меч. - А вам на что меч, мазель. Нам тут неприятности не нужны. - Я ведьмачка. - Я думал, девок не берут в ведьмаки. - Для меня сделали исключение. Цири скинула капюшон и ее зеленые, пылающие огнем глаза в сочетании с шрамом в конец убедили хозяина, и тот вроде смягчился. Он почесал седой затылок и снова принялся начищать кружку. - Это, госпожа, хорошо, что вы оказались тут. В наших краях нечисть объявилась. - Бросьте, какая я вам госпожа, это во-первых. А во-вторых я с радостью возьму заказ на чудовище. За плату соответственно и некие подробности. - Тьфу на тебя, - послышался голос откуда-то с кухни. – Посмотри на нее. Бледная какая, кожа на кости натянута. Из-за двери показалась высокая женщина с ярко-рыжими волосами. - Давай, деточка, я тебя накормлю. А ты, дорогая, правда, во сякой пакости разбираешься. - Правда, - произнесла Цири. - И мечом махаешь? - Не хуже мужчин. Я обучалась в Каэр Морхене. - А что за школа там? - Школа волка, - тихо произнесла ведьмачка, неожиданно ощущая тяжесть медальона. Женщина поставила перед Цириллой поднос с едой. - А глаза у вас не кошачьи, а очень даже красивые. Простите за фривольность, госпожа. Тут вот такое дело…Недели две назад в сарае нашли истерзанное тело местного пьяницы. Крови оййй как много было, кости переломаны. Спустя некоторое время в том же месте еще был найден труп. По ночам слышны звуки напоминающие «бау». Прошу вас, убейте чудовище. Уж больно боязно стало. Цири немного обдумала слова женщины и выставила вперед руку. - Достаточно. Я займусь этим, а вы предоставите мне ночлег и дадите спокойно доесть. Девушка улыбнулась одними уголками губ. Гордился бы ею и коммерческому подходу к делу сейчас Геральт или Весемир. Снова стало тяжело на душе. - Конечно, госпожа. Можете занять гостевую комнату на верхнем этаже. Цирилла кивнула и продолжила ужинать. Еда казалось безвкусной, но она заставляла себя глотать. Она небрежно откинула на тарелку обглоданную куриную кость. Страшно захотелось выпить, напиться до беспамятства. Уйти от проблемы так « по- геральтовски». «Дура» - мысленно закричала на себя Цири и мотнула головой. Ведьмачка быстро доела, не ощущая вкуса еды, закинула на спину меч и пошла к сараю, что писывала жена корчмаря. Сарай был заброшен – крыша покосилась, доски прогнили и поросли мхом. У Цириллы не было ведьмачьего чутья, но она старалась быть максимально внимательной. Она заметила на камнях и двери глубокие царапины, настолько длинные и глубокие, что она представить не могла, что за чудовище их оставило. Растерявшись, она забыла все уроки и сразу укорила себя за расторопность. Подошла ближе и сморщилась – в нос ударил запах крови и гнили. Они не похоронили умерших. Жалкие трусы. Цири проверила гладко ли выходит меч из ножен и зашла внутрь. В дальнем углу среди мешков и деревянных ящиков лежал мужчина, вернее все то, что от него осталось. Одежда была разорвана в клочья, руки и ноги были разгрызены и переломаны, словно здесь пировали собаки или гули. Нет, след зубов не сходится из всех знакомых Цири. Ведьмачка огляделась. Она знала, что каждое существо оставляет следы. Вопрос лишь в том : что именно искать и где. Оно ходит? Ползает? Летает? Ласточка старательно искала хоть что-то напоминающее след. Наконец, почти полностью отчаявшись, девушка обнаружила клок шерсти. Она присела на корточки и подняла его. Бурый, свалявшийся напоминал медвежью шерсть, но длиннее и жестче. Цирилла услышала, как скрипнули половицы и звук… Бау….бау ….бау… Цири сделала перекат и сразу вскочила на ноги и выхватила меч. По среди комнаты возникло существо, видимо ведьмачка разбудила его, и то выползло из погреба. На мгновение девушка подумала, что это медведь, но ошиблась. Зверь передвигался на задних лапах, прихрамывая и неуклюже задевая все предметы на пути. Чудовище бросилось на незванного гостя издавая все те же звуки. Цири увернулась и сделала выпад. Промах. Существо хоть было довольно большим, увернуться ему удалось довольно ловко. - Холера! Очередная попытка удачи не принесла. Так же, как и следующие четыре. Чудовище откинуло ведьмачку, и та угадила до этого момента уцелевший шкаф. Послышался звон битой посуды, либо это у нее в ушах зазвенело, Цири не знала. Что бы это не было, но помогло. От грохота и шума существо отступило, прижимая мохнатые уши. Девушка улыбнулась находке, переместилась к окну и разбила стекло. Существо отступило в глубь. Цири разбила очередное стекло, звон наполнил комнату. Существо вновь отступило, слишком поздно осознавая, что загнано в угол. Цири подскочила к нему, наотмашь резанула противника мечом. Острие меча наконец достигло своей цели, оставляя глубокий кровавый след на боку монстра. ***       Цири вернулась в корчму. Все тело ныло. Ей нужно было выпить, помыться и выспаться. В какой последовательности , она еще не решила. Девушка села за стол перед хозяином корчмы , тот сразу наполнил стакан девушки до краев. Она порадовалась, что вопросов задавать не стал. Цири постучала по краю стакана, давая понять, что желает напиться. Девушка расстегнула жилетку и бросила ее на соседний стул. Корчмарь уставился на пепельноволосую, но все еще молчал. Не уж то язык проглотил. Цири осушила стакан, морщась. Это была редкостная дрянь, но выбирать не приходилось. « Остановись», - промелькнуло в голове ведьмачки. Голос был настольк знаком – хриплый, глухой, но такой нежный с нотками власти, власти над ней. - Это ты сделал со мной, - прошипела Цири. – Потому иди к черту. - Госпожа? – испуганно спросил мужчина, заламывая руки. - Наливай. - Может, вам хватит. Цири устремила на него гневный взгляд. Корчмарь повиновался и снова наполнил чарку. « Цири…» Голос звучал у самого уха. Девушка даже обернулась. Никого. Только шумящая толпа в холе, постоянный контингент. - За злато в кармане и сталь ладони! – громко произнесла Цири и в один глоток осушила стакан. Спирт обжог глотку и пищевод. Он был настолько горьким, что девушка занюхала рукавом. К ведьмачке подсел парень. У него были черные взъерошенные волосы и оголенный торс. Его ехидная улыбка говорила за него. Девушка повернулась к нему торсом, не заботясь о полу расстёгнутой рубашке. И пареньку было на что посмотреть. Тот облизнул потрескавшиеся губы и наполнил два стакана реданской « Свирепой». Они чокнулись и выпили. - А ты красивая, - пьяно произнес парень, гладя девушку по коленке. Ей захотелось скинуть его ручонку, в глубине сознания понимая, что лишь один мужчина касался ее так, она лишь ему одному могла бы позволить это. Все переменилось, и теперь Цири позволяла местному пьянчуге бесцеремонно лапать ее на людях. – Как звать тебя, красотуля? - Цири, - произнесла девушка, и все внутри у нее упало. Она сама упала ниже всех своих принципов. Больно, ей было больно, и по наивности она хотела сделать все, чтобы забыть о пережитом. В ушах грохотала кровь. - Я хочу, чтобы ты занялся со мной любовью. Сейчас. Парень от удивления поднял брови. Каждая частичка ее существа вопила и молила ее остановиться. - Как пожелаешь. Цири показалось, что мириады ледяных иголок вонзились ей в руки. Брюнет взял княжну за руку и повел в верхние комнаты. Корчмарь с грусть провожал их взглядом так, как бы проводил свою родную дочь. Пара оказалась в темноте, Сероволосая сразу была прижата к стене. Парень привлек затем ее к себе, а другой убрал в сторону ее волосы и тонкими губами коснулся шеи. Мерзко. Цири было мерзко от его слюнявых прикосновений. Она вздрогнула, стараясь представить Геральта, ее губы, прикосновения, руки. Девушка всхлипнула, поняла, что плачет. Парень был достаточно глуп, нахален и молод, чтобы считать себя неотразимым, и думать, что девушка в его руках сходит с ума от похоти. Цирилла ощутила прикосновение зубов на шеи, зажмурилась и изобразила стон, поощряя его быть грубым. Меньше всего на свете ей была нужна нежность. « Пожалуйста. Цири. Остановись», - любимый голос прожигал. И мольба была настолько реальной и печальной, что у ведьмачки разрывалось сердце. - Геральт, - прошептала она в ночь. - Меня зовут Гейди. Но твое слово и я буду кем угодно, - пробормотала брюнет. – Твой Геральт настоящий олух. Даже его болтовня было утомительной и раздражающей. - Может ты и прав. Гейди сжал ее ягодицы, притискивая к себе. Он похотливо потерся об него, демонстрируя свое возбуждение.Цири затошнило, но она ничего не делала. Вместо этого она тяжело задышала ему в ухо, чтобы придать ему уверенности в том, что он полностью располагает ее телом. - Попроси меня сделать это, маленькая шлюха. - Меня тошнит от его телячьих нежностей. Совсем не то, что нужно настоящей женщине. Сделай это. Пожалуйста. Цирилла чуть не закричала, когда Гейди выкрутил ей сосок. А затем запустил руки ей под брюки, словно проверяя, действительно ли она позволит делать с собой все. Цири покорно раздвинула ноги, а слезы катились по щекам. Пока он ее лапал, Цири держалась за его плечи, всхлипывая. Брюнет ошибочно принял ее всхлипы за похоть и стал еще активнее. Было больно, но при этом она чувствовала, как в ней просыпается дикий чувственный голод. Цири ахнула от боли, ее глаза расширились, все тело напряглось. « ЦИРИ!» Ведьмачка вскрикнула и оттолкнула от себя Гейди с полностью спущенными штанами. Боль продолжала пульсировать, и девушка покраснела от осознания как и где болит. Она выскочила из комнаты, наспех застегивая рубашку. Сердце колотилось как после бешеной скачки. Она сбегала с лестнице, когда заметила солдат в черном с солнцем на груди. Щелк. На шее застегнулся замок, Цири охнула от неожиданности, понимая, насколько все плохо. Один из солдат ударил ее в лицо, от чего девушка закачалась, картинка перед глазами поплыла, новый удар, ведьмачка опустилась на одно колено. Чуть приподняв голову, она заметила мужчину. Чуть прихрамывая на левую ногу, он своей кошачьей грацией выделялся среди прочих солдат. На нем были легкие доспехи из темной кожи. Два меча за спиной. Кожаные штаны и высокие сапоги подчеркивали мускулатуру его ног. Взгляд цинтрийки скользнул выше – по груди, что виднелась из-под распахнутой белой рубашки, янтарный блеск змеиных глаз и черные короткие волосы. - Девушку велели привести невредимый, Вы, болваны! - Ты здесь не за этим, приблуда. Ведьмак сделал полу пируэт, и нивгальрдец схватился за руку, мужчина согнул пальцы и нарисовал в воздухе аксий. - Затки пасть! Брюнет подошел к застывшей Цири, накинул на нее свою куртку и помог подняться. - Девушка поедет со мной, -в его голосе было больше льда, чем при Белом Хладе. – Слышал, тебе нравятся ведьмаки, княжна. Серкан Болат к Вашим услугам, - он насмешливо присел в поклоне, а затем ловко подхватил девушку на руки.

***

Я зашел в комнату, и встал, как в копанный. Какого черта! - Цири! Остановись... Цири Девушка сидела сверху. Обнаженная, со сбитым дыханием, распущенными волосами. Она остановилась и слегка повернула голову, все так же продолжая сжимать его бедра своими. - Пожалуйста. Цири. Остановись. Ее глаза полны безразличия. - Мне плевать, что ты хочешь, ведьмак. Она не назвала его по имени. Это как удар в спину. Никогда она не казалась такой чужой и далекой. Все как в бреду. Она не могла этого сделать. Только не моя Цири. Это не она, ее заставили, это лишь иллюзия. Может, это не то, что я подумал. Закрыл глаза, но все равно эта картина – хрупкая нежная Цири с кем-то. Она не только со мной такая, но еще с каким-то малознакомым мужиком. Не моя. Внезапно чьи-то руки нежно обняли меня со спины, обхватывая грудь и разворачивая к себе. Это была Цири. Она коснулась моих скул, провела тонкими пальчиками по губам. Я протянул руки ей ответ, но внезапно она отвернулась от меня. - Геральт. Геральт вернулся в реальность и с неохотой открыл глаза. Первые лучи солнца озарили небо, еще темно-синее после долгой ночи. Ведьмак встал с кровати, весьма измятой, со съехавшей простыней и подушкой, стал одеваться. После вчерашнего сна о Цири, он мучился кошмарами всю оставшуюся ночь. Раньше ему она снилась, но чтобы эротические сна, да еще такие. Ведьмак помассировал виски, стараясь сосредоточиться. Но знакомое шевеление в брюках и давящая теснота заставили мысленно вернуться к сценам из снов. Чьи-то томно приоткрытые губы, влажые и пылающие от поцелуев. Его руки, проводящие изящную линию на женской спине. Тихие стоны и шелест простыни. Поцелуи сперва сдержанные, а потом грубые, распаляющие страсть. Слияние тел, стремящихся друг к другу, капли пота на коже. Последнее, что видел Геральт – пепельные волосы на атласной подушке и имя, его имя. Мужчина накинул куртку поверх изношенной рубашки и затянул пояс. Он все еще старался разгадать смысл сна: было ли это предостережение или лишь отражение темных фантазий. Геральт застегнул на груди ремешок, удерживающий мечи, надел сапоги и спустился по лестнице в главный зал. Столы пустовали, но на полу отчетливо виднелись следы разлитого пойла и кое-где валялись куски хлеба и обглоданные кости. Послышалось одинокое бренчание лютни. -

Ну что ж прощай Вернуть былое не мечтай! После стольких пройденных миль Ты позабыл меня, ну что ж прощай!

- Очень во время, и как никогда к стати, - пробурчал Геральт и пошел на звуки песни. Бард сидел у самого окна. На столе лежало перо и пергамент со свеженаписанными стихами песни. Лтик был в своей любимой шляпе с пером, которое подрагивало при движении. -

В огне мясник сгорай! И даже на смертнои одре Скажу что был прав, когда крикнул тебе Сгорай!

Геральт прочистил горло, извещая о своем присутствии. Поэт вздрогнул, его пальцы скольнули по струнам. - Знаешь, Лютик, мне кажется, без меня твое творчество бы умерло. - Не только творчество, - усмехнулся бард и отложил инструмент. – С чего ты взял, что песня о тебе. У меня много друзей, ревнивец. - Разве нет? – изогнул бровь ведьмак. - Ладно, о тебе, - махнул рукой Лютик и похлопал Геральта по плечу. – Рад видеть тебя, дружище. - Стоит просить процент с концертов, - пошутил волк и заключил друга в объятья. – И я тебя, балабол ты наш. - - Учти у меня тонкая творческая натура. - Что ты тут делаешь? Разорился в Новиграде? - Для этой истории нужна бутылка. А ты? - Для этой истории понадобился бы погреб. Бард разлил из вдруг появившейся бутылки спиртное по двум стаканам. Геральт пожал плечами и присел напротив друга. Пока поэт вкратце описывал все события, что с ним приключились, молодая полуэльфийка принесла две похлебки и аккуратно поставила их на стол, предварительно смахнув с него крошки. Лютик подарил ей широкую улыбку, заставив смущенно опустить глаза и поспешно удалиться. К сожалению Геральта, бутылка к этому моменту опустела. - Я переспал с Цири. Лютик подавился и выпрыснул изо рта все содержимое. Ведьмак вытер лицо. - Что? - Я переспал… - С той самой Цири? Такая красивая, пепельноволосая со шрамом. Эта Цири? - Лютик… - Ты имеешь в виду секс?Ну, наверное, это произошло. Случайно? По пьяне? - Мы были трезвые и хотели этого. Каждый раз. Лютик закашлялся. - Каждый раз? Она же твоя дочь, Геральт. - Она мое предназначение. Я люблю ее. А она любит меня, по крайней мере любила. Бард прикрыл рот в изумлении.