Желания сбываются/You just might get it

— Седрик, проснись, — нежно проговорила София, проводя рукой по его волосам. Седрик проснулся, вздрогнув от ощущения прикосновений. Он резко открыл глаза и увидел лицо Софии, смотрящей на него сверху вниз с тёплой улыбкой. Он резко принял сидячее положение и отодвинулся от девушки. — Как ты, чёрт возьми, меня нашла? София вытащила руку из-за спины, чтобы показать кольцо, сделанное из зачарованной пряди волос Седрика. — Заклинание определения местоположения. Пристальный взгляд Седрика сузился на кольце, и он узнал заклинание. — Absconditus aperio… Это древняя магия. Я впечатлён. — Мне кое-кто помог, — отметила София, садясь рядом с Седриком на диван. Она протянула руку и серьёзно посмотрела на него: — Я собираюсь вернуть мой амулет обратно. — Боюсь, у меня его нет, дорогая, — произнёс Седрик, изобразив свою самую привлекательную улыбку. — Возможно, ты потеряла его в этом ужасно плохо сидящем цирковом шатре, который ты называешь ночной рубашкой. — Я знаю, что ты не это имеешь в виду, Седрик, — сказала София, придвигаясь ближе к нему. — И я знаю, что мой амулет у тебя. Она протянула руку и обмотала цепочку, торчащую из-под его воротника, вокруг пальца, вытащив остальную часть вместе с драгоценным камнем. Седрик оскалился и схватил девушку за запястье. — Кто нашёл, берёт себе, потерявший — плачет. Уверен, ты слышала эту старую пословицу. — Ты не нашёл, а украл, — спокойно парировала София. — И я могла бы очень легко снять его с твоей шеи и забрать обратно, но я решила разбудить тебя и попросить вернуть должным образом. — Ну, это делает тебя оптимисткой и идиоткой, — проворчал Седрик. — Что в твоей хорошенькой головке заставило тебя подумать, что ты можешь просто попросить у меня что-то столь же могущественное, как Амулет Авалора, и я просто отдам его тебе? — Потому что он принадлежит мне, — ответила София. — И потому что я знаю тебя. Ты хороший человек, Седрик. Даже если сейчас так себя не ведёшь. Седрик закатил глаза и от души рассмеялся:  — Ты, должно быть, шутишь. Ты явно совсем меня не знаешь, если так думаешь. Я, наверное, годами тебя дурачил. Какая глупая. — Перестань смеяться. Это не шутка, — голос Софии прозвучал гораздо более строго. — Ты всего лишь подросток. Ты понятия не имеешь о том, каким человеком ты вырастешь, не знаешь обо всех великих свершениях, которых ты достигнешь. Седрик, ты спасал мне жизнь больше раз, чем я могу сосчитать, и ты делал это, потому что ты хороший человек. Тебе было бы довольно легко позволить мне пострадать и забрать амулет себе, но ты этого не делал. Ты всегда защищал меня. Седрик фыркнул и посмотрел на девушку свысока: — Уверен, это должно было приносить мне выгоду. — Да, так оно и было, — признала София. — Но не думаю, что нужно говорить, что человеку выгодно защищать людей, о которых он заботится. Мы с тобой друзья, Седрик. Мы были друзьями уже долгое время. И я знаю, что если бы взрослый ты увидел себя, ему бы это не понравилось. Я знаю, что внутри тебя есть что-то хорошее, и знаю, что это было там всё это время. Седрик уставился на принцессу сверху вниз, в её глазах было столько надежды. Он почувствовал лёгкую боль в груди от искренности её взгляда, прежде чем отмахнуться от неё с усмешкой. — Ты ничего обо мне не знаешь. — Я знаю о тебе всё, Седрик, — ответила София, поднимая руку так, чтобы прижаться ладонью к его щеке, но лишь кончики пальцев коснулись кожи. — По крайней мере, я так думала. Наверное, я никогда не осознавала, как яростно ты оберегаешь своё сердце, потому что временами кажется, что ты выставляешь его напоказ. Мне никогда по-настоящему не приходилось гадать, что ты чувствуешь по этому поводу, потому что это всегда казалось таким очевидным. Но встреча с тобой… встреча с этим тобой действительно расширила моё представление о тебе как о личности. — Что, чёрт возьми, это должно значить? — спросил Седрик, нахмурив брови. — Я могу сказать, что ты многое скрываешь. Ты прячешь свои серьёзные чувства глубоко внутри, потому что это проще, чем встретиться с ними лицом к лицу. Ты всегда позволяешь людям видеть только то, что им нужно видеть, только верхушку всех тех сильных, тяжёлых эмоций, которые ты испытываешь. Правда в том, что река твоего сердца глубокая. Если ты будешь держать её запертой, ты в ней утонешь, — прошептала София. Седрик скептически оглядел девушку. — Это чистое предположение. У тебя нет для этого никаких оснований, кроме… — Маленькая птичка напела мне, как тщательно ты скрываешь своё сердце, — пожала плечами София. — Или большой каркающий ворон. Как тебе больше нравится. — Черныш, — пробурчал Седрик себе под нос. — Я должен был заткнуть ему клюв, как только он начал болтать о том, как всё изменилось. — Черноклюв рассказал тебе? — с недоверием спросила София. Это правда, что ворон помогал ей весь вечер, но до этого момента ей и в голову не приходило усомниться в этом. — На самом деле это стало большим сюрпризом. Черноклюв никогда не был моим поклонником, и он всегда был ярым сторонником идеи о том, чтобы ты захватил королевство. — О да, он упомянул о моих попытках захватить трон и о том, как я отказался от этой мечты. Сказал что-то о том, что так я буду счастливее, — Седрик хихикнул при этой мысли. — Определённо, это просто ещё одно недоразумение. София вздохнула, услышав ответ Седрика. Он вёл себя наигранно, пытаясь не обращать внимания на неудобные обстоятельства, стоявшие перед ним. Пришло время сменить тактику и заставить его признать реальность происходящего. — Знаешь, не только Черноклюв дал мне понять, что в тебе есть нечто большее, чем то, что лежит на поверхности. Твой поцелуй, — смущённо улыбнулась она. — Он говорит больше, чем когда-либо сказанные тобой слова. — Мой поцелуй. Да, разумеется, — усмехнулся Седрик и недоверчиво посмотрел на неё. — Если ты пришла сюда, желая получить больше ласк, моя дорогая, всё, что тебе нужно, это попросить. Я с радостью окажу тебе услугу. София с лёгким смешком покачала головой. Он всё ещё уводил разговор в сторону от более серьёзного вопроса, который она хотела обсудить, и делал это довольно очаровательно, следует отметить. Но сыграть в его игру могли двое, и она подозревала, что ей, возможно, придётся это сделать, если она надеется добиться с ним хоть какого-то результата. Широкая улыбка появилась на её лице, прежде чем она подвинулась так, чтобы забраться на колени к юноше. Подняла руки, обхватила его лицо и посмотрела на него сверху вниз. — Поцелуй меня, Седрик. Седрик с любопытством приподнял бровь, глядя на девушку, которая теперь нависала над ним. — Если ты думаешь, что сможешь отвлечь меня от амулета… — Ш-ш-ш… София улыбнулась и прижала палец ко рту Седрика, подражая его предыдущим действиям. Она запустила пальцы в волосы у него на затылке и наклонилась, чтобы нежно поцеловать его. Приоткрыла губы, и он тут же последовал её примеру, дав возможность попробовать что-то похожее на его предыдущий поцелуй. Она позволила своему языку погрузиться в его рот, лаская его собственный, как только могла. Было приятно целовать его таким образом; никакого намёка на похоть, которая могла бы затуманить беззастенчивую привязанность, которую она испытывала к нему. Она почувствовала, как его руки схватили её за бедра и прижали к себе ближе. Возбуждение росло в его штанах от их простого соприкосновения, и хотя внутри неё тоже разгорался огонь от ощущения его естества, прижатого к её бедрам, она продолжила следовать своему первоначальному плану. Её руки скользнули вниз по его рукам, туда, где он держал её. Она на мгновение отстранилась от поцелуя, чтобы изменить их положение. Одну руку переместила себе на спину, а другую поднесла ближе к лицу, нежно целуя её при этом. Седрик наблюдал за девушкой, и её действия заставляли его смущаться: — Подожди, что ты делаешь? — Показываю тебе, как ты любим, — ответила она, затаив дыхание. Она наклонилась, прижавшись к нему носом, прежде чем завладеть его ртом своим. Сначала он казался сдержанным, но по мере того, как она продолжала свои действия, эта нерешительность вскоре испарилась. Его руки крепче обхватили её, и он начал отвечать на поцелуй с гораздо бóльшим пылом. Она запустила пальцы в его волосы, осторожно потянула за пряди, чтобы погрузить его глубже в поцелуй. Его язык переплетался с её, казалось, в отчаянной попытке соблазнить чем-то большим, чем просто нежностью, которую она хотела ему показать. Несмотря на то, что более слабая её часть хотела сдаться, она решила придерживаться прежнего курса и вести себя мягко. Затем она услышала нечто прекрасное… он издал стон. Она медленно отстранилась, чтобы посмотреть на него сверху вниз, пока он тяжело дышал, и заметила отчётливый розовый румянец на его щеках. — Чёрт бы побрал всё это, — простонал Седрик, откидывая голову на подлокотник дивана. — Ты действительно любишь меня, не так ли? — Очень, — ответила София с лёгкой улыбкой. — Возможно, больше, чем ты когда-либо узнаешь. Седрик раздражённо проворчал в ответ на это: — Ты абсолютно глупа. Надеюсь, ты это осознаёшь. Не знаю, что я сделал, чтобы ты почувствовала, что я достоин твоей любви и доверия, но это не так, могу заверить. Однажды ты пожалеешь, что полюбила меня. — Возможно, — ответила София, пожимая плечами. — Но я в этом сомневаюсь. Седрик смотрел на девушку в безмолвном раздумье. Она улыбалась ему сверху вниз с искренним обожанием, и он не мог не почувствовать, что это неуместно — видеть, как она смотрит на него. Это заставляло его чувствовать то, чего он не хотел, поэтому он попытался сменить тему. — Знаешь, это несправедливо, что ты такая красивая и милая. Из-за этого трудно устоять перед тобой, даже в этом неприглядном ночном платье, которое на тебе надето. София попыталась подавить смешок от слов Седрика. — Смейся над моей ночной рубашкой сколько хочешь. Ты не жаловался на неё ранее этим вечером. — Нет, полагаю, не жаловался, — сказал Седрик, облизывая губы и оглядывая девушку с ног до головы. — Уверен, без неё ты выглядишь восхитительно. София почувствовала, как залилась краской от слов Седрика. Она знала, что он делает. Он всё ещё пытался отвлечь её от предстоящего серьёзного разговора, но это не входило в её планы. Она отогнала мысли о его словах, которые заставили её трепетать, и провела пальцами по его волосам. — Тебе не нужно притворяться. Только не со мной. — Что, моя дорогая принцесса, вы имеете в виду? — ухмыльнулся Седрик. София тихонько рассмеялась и цокнула на него: — Ты знаешь, что я имею в виду, Седрик. Он моргнул, глядя на девушку, когда она ещё больше приблизилась и начала осыпать короткими поцелуями его лицо, лоб, щёки, кончик носа, этими милыми маленькими проявлениями привязанности. Он замер под ней; её поцелуи были такими ласковыми. Такая тёплая, нежная, чудесная. Черт бы её побрал. — Ты собираешься мучить меня? — едва слышно произнёс он, обхватив её лицо в попытке остановить сладостную пытку из поцелуев и заставив посмотреть ему в глаза. — Я просто хочу, чтобы ты чувствовал себя любимым, — прошептала София ему в губы. — Знал, что тебя любят, и знал, что ты хороший человек. Тебе не нужно пытаться скрыть это за бездушной оболочкой. Я вижу тебя, настоящего тебя. Мне нравится то, что я вижу… каждый твой несовершенный дюйм. Думаю, я всегда видела. И, наверное, всегда буду. Седрик пристально посмотрел на девушку. Её взгляд был наполнен такими искренними эмоциями. Он не мог отвести глаз, вернее, предпочёл этого не делать. Он поднял голову, чтобы завладеть её губами. Один осторожный поцелуй привёл ко второму и третьему, прежде чем он обнаружил, что крепко сжимает её в своих объятиях. Он не закрывал глаза, чтобы рассмотреть всё, что только мог, на её лице, чего, к сожалению, было недостаточно, учитывая их близость. В какой-то степени она должна была говорить правду, рассуждал он. Он не мог представить, чтобы принцесса рисковала всем, что у неё было, если бы не испытывала к нему никаких чувств. В противном случае она могла бы просто позвать на помощь стражу замка. Она могла бы посадить его в тюрьму, казнить за преступления. Она могла бы просто украсть амулет обратно и решить свою проблему так, чтобы он даже не узнал. Она могла бы сделать всё по-другому, и всё же она была здесь… в его объятиях. Это было место, где, как он быстро осознал, он хотел удержать её. Никто никогда раньше не дарил ему столько ласки. Но теперь она это делала, делала всё, что только могла себе позволить, а он ничего из этого не заслуживал. Он прервал поцелуй и посмотрел на неё; вопрос терзал его где-то в глубине сознания. — Что я сделал в своей взрослой жизни, чтобы мне посчастливилось заслужить твою любовь? София выпрямилась на коленях у юноши и взглянула на него сверху вниз, как будто ответ уже был очевиден, хотя она знала, что он ничего не помнил об их совместном времяпрепровождении и, вполне естественно, не мог понять, что она ощущала. — Ты мой самый дорогой друг, Седрик. Ты всегда был рядом со мной, сколько мы знаем друг друга. Даже когда ты пытался захватить королевство, мое счастьё и благополучие всё ещё были для тебя важнее, до такой степени, что ты отбросил в сторону всё, что тебе было дорого, ради меня. Мы через столько всего прошли вместе… Если бы ты только мог это вспомнить. Седрик взглянул на амулет у себя на шее, прежде чем снова посмотреть на принцессу. — Полагаю, решение, которое ты хочешь, чтобы я принял, далось бы мне намного легче, если бы я мог вспомнить всё это. — Не думаю, что тебе было бы трудно сделать выбор, если бы ты помнил. Я бы хотела, чтобы у меня был какой-нибудь способ… — София замолчала, прежде чем взгляд её ярко загорелся. — Подожди, у тебя в спальне есть дневник! — Ты была в моей спальне? — вопросил Седрик, приподняв бровь и хитро улыбнувшись. — Ты в глубине души непослушная маленькая бестия, не так ли? София покраснела и отчаянно замахала руками. — Н-нет, это не так! Это было всего один раз, чтобы… н-неважно. Это не имеет значения. Важно то, что в твоей спальне есть книга, в которой, вероятно, подробно описана вся твоя жизнь здесь, в замке! — И ты хочешь, чтобы я прочитал её, — резюмировал Седрик. — Ты думаешь, это изменит моё мнение о желании завладеть амулетом. — Думаю, это изменит твоё мнение о многих вещах, — с улыбкой предположила принцесса. — Что тебе терять? — Моё достоинство, — фыркнул Седрик. — Ну, хорошо, если ты настаиваешь. — Отлично! Пойдём возьмём его! — радостно воскликнула София, но когда двинулась, чтобы слезть с колен Седрика, почувствовала, как он схватил её за бедра и притянул обратно. — Нет, нет. Ты мне нравишься там, где сейчас находишься, благодарю, — Седрик быстро подмигнул принцессе в ответ на её удивлённый взгляд. Затем сунул руку в рукав, чтобы достать свою самую надёжную палочку, и взмахнул ею над головой, вызывая нужную книгу. — Acquiro libellus*. София увидела, как дневник материализовался над ними и опустился в руки Седрика, всё ещё открытый на странице, на которой был раньше. Часть её хотела начать читать вместе с ним, но она знала, что это было бы предательством по отношению к взрослому Седрику, даже если юному Седрику было всё равно. Она наблюдала, как он без интереса перелистывал страницы, прежде бросить книгу на пол. — Подожди, что ты делаешь? — Слишком долго, — ответил Седрик. — Я не смогу прочитать всё это за одну ночь. Кроме того, я бы предпочёл смотреть на тебя, а не на кучу скучных страниц. На тебя гораздо приятнее. София ахнула, слегка раздражённая поступком юноши, несмотря на его флирт. Она наклонилась, подняла дневник с пола и настойчиво вручила его Седрику. — Тебе необязательно читать всё это полностью. Только записи за последние несколько лет или около того. Пожалуйста, Седрик. Седрик посмотрел на девушку, в её умоляющие глаза. Ему становилось всё труднее и труднее отмахиваться от неё. Он раздражённо вздохнул и неохотно взял книгу из её рук. — Ладно. Но мне понадобится свет от твоего кольца. Держи свою руку прямо здесь, чтобы я мог хорошо видеть. София не смогла сдержать смущения, когда Седрик осторожно взял её руку в свою и положил себе на грудь. Она чувствовала его сердцебиение под своей ладонью, прерывистое, несмотря на спокойное, собранное выражение его лица. Она задавалась вопросом, всегда ли он был таким, даже в зрелом возрасте: дикое сердце, скрытое за безразличным фасадом. Она с тревогой наблюдала за ним поверх книги, пока он читал, но Седрик никак не выдавал своих чувств или мыслей. Он был равнодушен. Время, казалось, ползло, как улитка, и она начала терять счёт тому, как долго они там пробыли. Однако её беспокойство уступило место удовлетворённости, пока она наблюдала за ним, и его взор пробегал по страницам. Было что-то такое успокаивающее в том, чтобы видеть его расслабленным в её присутствии, особенно после того, как он был так насторожен с ней ранее. После того, что показалось вечностью, он опустил книгу обратно на пол, и она с надеждой посмотрела на него. — Ну, как? — Я совершенно уверен, что вырос полным идиотом, — ответил Седрик. — Черноклюв сказал, что так я стал счастливее. Судя по записям, я совсем не выгляжу счастливым. Я кажусь ноющим трусом, который не заметил бы ничего хорошего, даже если бы это укусило его в задницу! — Т-ты не счастлив? — спросила София, печально взглянув на дневник. Искушение заглянуть было сильным, но она отогнала его и перевела взгляд на юношу под ней. Она колебалась, подбирая слова, прекрасно понимая, какими будут последствия, если он неправильно поймёт то, что она собиралась сказать. — Знаешь, Седрик, Амулет Авалора важен для меня, но я бы с радостью отдала его тебе, если бы знала, что это действительно сделает тебя счастливым. — Ты просто не думаешь, что это бы произошло, — проворчал Седрик. — Не думаю, — тихо сказала София, покачав головой. — Честно говоря, не знаю, что сделало бы тебя по-настоящему счастливым, но знаю наверняка, что амулет — не то. — Понимаю, — произнёс Седрик, больше для себя, чем для девушки, всё ещё сидящей у него на коленях. Он сжал амулет и задумчиво провёл по нему большим пальцем. — Принцесса, у меня к тебе есть вопрос, чисто гипотетический, конечно. Предположим, я верну тебе твой амулет, как думаешь, что произойдёт? Ты бы оставила меня рядом в этом облике? София шокированно уставилась на Седрика: вопрос был очень неожиданным. — Я… я не знаю. Имею в виду, я бы хотела, чтобы ты был рядом, будучи таким, но… — Тебе не пришлось бы возвращать меня обратно, ты же знаешь. Ты могла бы оставить меня в таком состоянии, если бы захотела. Мы могли бы снова стать близки, — предложил Седрик. — Больше похоже на то, что между нами сейчас… но ещё ближе. София покраснела при этой мысли, точно зная, что имел в виду Седрик. Они могли бы стать любовниками, если бы она оставила его в нынешнем облике. Он определённо не выглядел так, будто бы отверг её, как это сделал его взрослый аналог. Нельзя было отрицать, что это было заманчивым предложением, но, в конце концов, он не был тем мужчиной, которого она любила, и никогда им не станет, если она позволит ему остаться семнадцатилетним. — Седрик, я не могу оставить тебя таким. Мы столько пережили вместе, и просто прочитать об этом в дневнике — это не то же самое, что пережить это. Мне придётся вернуть тебя в нормальное состояние. — Я боялся, что ты это скажешь, — огорчённо произнёс Седрик. — Ты же знаешь, что это несправедливо, верно? Для каждого из нас. Если бы ты вернула меня обратно, всё снова пришло бы к тому, о чём ты говорила, — мы больше не были бы близки. Я знаю, что ты этого не хочешь. — Не хочу, — пробормотала София. — Но мне всё равно пришлось бы это сделать. Часть всего, что я люблю в тебе, проистекает из твоего жизненного опыта. Я не могу забрать это у тебя из эгоистических побуждений. Думаю, взрослый ты согласился бы со мной. Седрик скрестил руки на груди: слова принцессы были не тем, что он надеялся услышать. И всё-таки он предполагал, что она, вероятно, права. Казалось, она знала его лучше, чем он сам, даже после того, как он мельком узнал о своём будущем «я» из дневника. Однако его по-прежнему мучил один вопрос: — София, как думаешь, я бы запомнил всё это, если бы ты вернула меня прежнего? — Ох, очень надеюсь, что нет! — воскликнула она, её зрачки расширились от ужаса при этой мысли. Хотя она чувствовала себя комфортно, признаваясь в своих чувствах юной версии Седрика, она жутко боялась, что взрослый Седрик будет осведомлён о том, что она к нему испытывает. Если и раньше он держал её на расстоянии вытянутой руки, то теперь наверняка с криком убежал бы от неё. — Надеюсь, что запомню, — сказал Седрик с полуулыбкой. — Было бы обидно позволить всем этим сладостным поцелуям пропасть даром. София отвела встревоженный взгляд от юноши, но тут же вернула, когда почувствовала, как он наклонился вперёд, а его руки внезапно оказались позади её головы. Она посмотрела вниз между ними и, к своему большому удивлению, увидела, что он надел амулет ей на шею. — Седрик… — Спасибо тебе, София, — сказал Седрик. — Ты могла бы справиться с этим самыми разными способами. Тебе, наверное, следовало бы это сделать, если честно. Даже сейчас, когда я сижу здесь, не могу не думать, что я дурак из-за того, что вернул тебе твой амулет. Я чувствую, что должен сорвать его с твоей шеи, чтобы ты не смогла вернуть меня взрослого. Но опять же, тебе нравится та моя версия. Полагаю, что любой человек, к которому ты можешь испытывать настолько сильные чувства, не может быть таким уж плохим, верно? — он сделал паузу, чтобы посмеяться над собственными словами, и закатил глаза. — Либо так, либо ты такая же полная дура, как и я. — Ты не дурак, Седрик, — София осторожно прикоснулась к его щеке. — Ты хороший человек. И как бы я ни была счастлива вернуть тебя взрослого, я также буду скучать по этой твоей версии. Я давно не чувствовала себя так… близко к тебе. Седрик одарил девушку кривой улыбкой: — Тогда пока не возвращай меня обратно. — Мне действительно не следует ждать больше, — ответила София, попытавшись скрыть сожаление в голосе, но знала, что это было заметно. — Мне жаль, Седрик. Юноша разочарованно склонил голову вбок, но сохранил улыбку на лице, хотя бы ради неё: — Что ж, ладно. София глубоко вздохнула и, подняв руку, сжала амулет: — Хочу, чтобы ты снова стал тем мужчиной, которого я знаю и люблю. Седрик долго молча смотрел на Софию, их взгляды впивались друг в друга. Он не чувствовал никакой разницы, но трудно было быть уверенным. Может быть, его взрослое «я» чувствовало себя примерно так же, как и его молодое «я», и сказать об этом было бы невозможно. — Сколько времени это займёт? — Не знаю, по правде говоря, — ответила София, собираясь встать с колен юноши. — Но теперь, когда я думаю об этом, мне, вероятно, следует уйти, когда это произойдёт. Я содрогаюсь при мысли о том, что… — Останься, — попросил Седрик. Он поймал принцессу за руку и притянул её обратно к себе. — Пожалуйста, София. Оставайся со мной до тех пор. Она знала, что не должна этого делать. Она знала, что всё может пойти крахом, если она останется спать с ним. Но она не могла заставить себя уйти от него. Она медленно кивнула и положила голову ему на грудь. Его сердце по-прежнему сильно билось, но она находила эти быстрые удары успокаивающими. Она закрыла глаза, позволяя звуку его бьющегося сердца погрузить её в сон.