Желания сбываются/You just might get it

Была середина ночи, когда София резко проснулась от того, что кто-то звал её по имени, но в своём затуманенном состоянии она не могла разобрать откуда. Потребовалось мгновение, чтобы туман от сна рассеялся, прежде чем она села, осознав, что голос доносится из-за окна. Звучало знакомо, хотя было трудно сказать наверняка из-за приглушённого звука, который обеспечивали плотные шторы. Она сунула ноги в тапочки, стоявшие у кровати, и лениво направилась к окну. Неуклюже потянулась и не смогла ухватиться за шторы, и градус разочарования этим испытанием начал расти. Наконец она смогла отодвинуть ткань достаточно, чтобы выглянуть в окно и увидеть, как Черноклюв отчаянно мечется взад-вперёд. Она нахмурилась, пытаясь не сводить глаз с ворона, парящего посреди чёрного неба. Если бы не отблеск лунного света на его крыльях, она бы потеряла его из виду. — Черноклюв? В чём дело? Но какой бы ответ ни последовал, она бы уже не услышала. Ощущение руки, скользнувшей по её рту, и ледяной стали кинжала, приставленного к горлу, заставило её сердце забиться в ушах, заглушая любой другой внешний шум. Она почувствовала тёплое дыхание у своего уха. Прозвучало требование, но её сердце всё ещё билось слишком беспорядочно, чтобы она могла услышать. Она с трудом сглотнула и сделала всё возможное, чтобы успокоиться, чтобы разобрать, о чём идёт речь. Потребовалось несколько глубоких вдохов, но, наконец, биение сердца сменилось мурлыкающей речью нападавшего. — Я не хочу причинять тебе вред, принцесса. Но не сомневайся, я сделаю это в случае необходимости, — послышался голос, мягкий, но строгий. — Очень медленно подними руки к застёжке своего ожерелья и сними его. При этих словах у неё перехватило дыхание. Голос безошибочно принадлежал Седрику, хотя и был на несколько октав выше обычного. В нём слышался мрачный тон, который напугал её так, как она никогда раньше не пугалась, и она почувствовала дрожь во всём теле. Она подняла руку к ладони, прикрывающей её рот, и схватила, быстро оттолкнув. — Мистер Седрик, пожалуйста. После всего, через что мы прошли… — После всего, через что мы прошли… — передразнил он, подражая жалобному голосу девушки, и снова зажал ей рот рукой. — Кого, по-твоему, ты пытаешься надурить, Матильда? Глаза Софии сделались огромными при упоминании имени тёти. Она была обескуражена, но не позволила этому отвлечь её от плана выхода из сложившейся ситуации. Она широко открыла рот, чтобы сильно укусить руку Седрика, отчего кинжал в другой его руке с лязгом упал на пол. Она пошарила в темноте, пытаясь найти оружие, хотя бы для того, чтобы оно снова не попало в его руки. Её пальцы нащупали лезвие как раз в тот момент, когда она почувствовала, как две сильные руки толкают её назад. Она отшатнулась и ухватилась за шторы. Рывка было достаточно, чтобы большой металлический стержень с грохотом обрушился на неё вместе с занавесками и прочим. Она попыталась выбраться из-под всей этой тяжёлой ткани, пока не почувствовала, как та была отброшена. Следующее, что она увидела, было лицо Седрика, перекошенное яростью, но вскоре оно сменилось выражением шока. — Т-ты не Матильда, — прохрипел Седрик; лунный свет теперь заливал комнату, освещая незнакомку. Грудь Софии тяжело вздымалась, когда её глаза привыкали к новому освещению. Не было никаких сомнений, что перед ней стоял Седрик, но в его внешности было что-то совершенно иное. Он казался более хрупким, чем был ранее вечером, и серебристые пряди волос, которые служили ему чёлкой, теперь были намного длиннее, обрамляли его лицо, придавая ему несколько угловатый вид. — Мистер Седрик, что происходит? — Почему ты меня так называешь? — почти прорычал он. — Ты не намного младше меня. И вообще, откуда ты знаешь моё имя? Что ты делаешь в комнате принцессы Матильды? Кто ты такая, девчонка? София моргнула, неуверенно глядя на Седрика, прежде чем столкнуть тяжёлый карниз с колен. — На какой вопрос вы хотите, чтобы я ответила? — На все, тупица, — рявкнул Седрик. София вздрогнула от резкости его тона. Она оттолкнулась от пола, чтобы встать на ноги, и глубоко вздохнула. — Меня зовут София, и это больше не комната принцессы Матильды. Это моя комната. — С каких это пор? — недоверчиво спросил Седрик. — Эта комната была моей в течение многих лет, мистер Седрик, — произнесла София дрожащим голосом. — Р-разве вы не помните? — Как я могу помнить то, что очевидно является ложью? — возразил Седрик, подходя ближе к девушке, стоявшей перед ним. — Где Матильда? Где её амулет? — А-амулет! — София ахнула от осознания, прежде чем её рука инстинктивно обхватила ожерелье. — Это то, что я пожелала… Седрик прищурился, глядя на девушку и изумлённое выражение её лица. — О чём ты там бормочешь? — Сколько тебе лет, Седрик? — спросила София, протягивая руки, чтобы обнять Седрика. — Мне семнадцать, — пробормотал он, сбрасывая руки девушки с себя. — Какое это имеет значение для тебя? — У меня получилось, — прошептала София, наполовину огорошенная, наполовину впечатлённая тем, что ей удалось превратить Седрика из взрослого мужчины в подростка с помощью Амулета Авалора. — Это невероятно! Это ты! Но это не ты… Но это ты! Седрика непроизвольно приподнял бровь при бессвязной болтовне девушки, стоявшей перед ним. — О чем ты, чёрт возьми, говоришь?! — Седрик! — София подалась вперёд и обняла юношу за плечи. Её страх и замешательство сменились чистым возбуждением, когда она попыталась придумать, как лучше всё ему объяснить. — Тебе на самом деле не семнадцать. Имею в виду, что сейчас да, но на самом деле ты намного старше. Я только что случайно сделала тебя семнадцатилетним. Что ж, в этом Амулет Авалора помог. Но… — Амулет Авалора? — проговорил Седрик; его глаза вспыхнули, когда взгляд упал на амулет, опасно свисающий над вырезом ночной рубашки девушки. Его внешний вид изменился с тех пор, как он видел его в последний раз, но не было сомнений, что это определённо был тот самый драгоценный камень, о котором шла речь. — Как у тебя появился этот амулет? — Это долгая история, — сказала София, позволяя своим рукам скользнуть ниже, чтобы обхватить его ладони. — Иди садись! У меня так много вопросов к тебе! Седрик ошеломлённо наблюдал, как девушка потянула его к кровати, куда заставила сесть. Она опустилась на колени и начала копаться в оборках кровати, как будто что-то искала. Когда её волосы упали вперёд, он заметил застежку её ожерелья, но она вскинулась прежде, чем он успел дотянуться до неё. Она вытащила что-то, похожее на шкатулку для волшебных палочек, и как только открыла её, то достала оттуда красивую маленькую палочку, подходящую для её изящных рук. Он не ожидал, что она будет знать, как пользоваться этим предметом, поэтому был несколько удивлён, когда она одним движением запястья зажгла все лампы в комнате. Его бровь заинтересованно приподнялась, когда девушка убрала палочку обратно в шкатулку. — Ты волшебница? София дико захихикала и забила ногами, плюхнувшись на кровать на приличном расстоянии от подростка. — Нет, я не волшебница. Я принцесса, хотя могу добавить, что благодаря тебе я довольно искусна в магии. — Благодаря мне? — Седрик оглядел девушку с ног до головы, сжав кулаки по бокам. — Тебе лучше начать говорить что-то связное. София глубоко вздохнула и медленно выдохнула. Честно говоря, у неё немного кружилась голова из-за всей этой ситуации. В конце концов, не каждый день была возможность встретиться с юной версией своего наставника, и уж точно никогда не было случая, чтобы она была одна в своей спальне с семнадцатилетним парнем. Все это делало её слишком взвинченной, и для её же блага она попыталась успокоиться. Ещё один медленный вдох и выдох, казалось, помогли. — Хорошо. Всё это может показаться очень странным, но на самом деле тебе не семнадцать лет. Думаю, Амулет Авалора превратил тебя в семнадцатилетнего себя, потому что я этого пожелала. — Ты… пожелала это? — спросил Седрик, ничуть не проясняя своего замешательства. — Это сложно, — ответила София со вздохом. — Амулет Авалора позволяет мне делать вещи, которые обычно были бы невозможны без использования заклинаний или зелий. Честно говоря, я всё ещё пытаюсь понять, как это работает сейчас. Раньше такого никогда не было. Раньше это было… — Переходи к той части, где ты поведаешь, почему хотела, чтобы мне было семнадцать, — прервал Седрик, теряя терпение. — О, точно, — София кивнула. — Ну, ранее этим вечером мы были в твоей мастерской и обсуждали некоторые вещи. Ты рассказывал мне о проблеме, с которой столкнулся, когда был моложе, и которая была похожа на проблему, с которой столкнулась я. Ты дал мне небольшое представление о том, каким ты был, когда был примерно моего возраста, но я хотела узнать больше. Когда я уходила, я сказала тебе, что хотела бы встретиться с тобой-подростком, и, полагаю, амулет просто взял на себя ответственность за исполнение моего желания. — Я понял, — ответил Седрик, хотя, по правде говоря, он то прислушивался, то отвлекался, пока она говорила. Его взгляд был прикован к амулету, радостно покоящемуся у неё на груди. Тот был так близко, но у него, скорее всего, не было бы шанса снова подкрасться к ней, и, поскольку она принцесса, за дверью, вероятно, стояли стражники, ожидающие, что она позовёт их, если ей нужна будет помощь. Ему придётся быть тактичным. Ему нужно заставить её говорить. Нужно отвлечь. — Тогда, полагаю, я твой учитель магии. — На самом деле, скорее, наставник, — поправила София, на мгновение задумавшись об их отношениях. — Но мы намного ближе, чем это. По крайней мере… так было раньше. Широкая улыбка расползлась по губам Седрика, когда отчётливое выражение печали затопило черты лица девушки. Он нашёл подход. — Мы больше не близки? Почему? — Я сама не до конца понимаю, — тихо проговорила София. — Имею в виду, я знаю о сути проблемы. Понимаю, почему мы не должны быть близки. Наши различия и всё такое. Мы никогда по-настоящему не говорили об этом так. Это всегда было своего рода невысказанное понимание того, что все должно быть определённым образом из-за того, кто я и кто ты. Но всё же… — Это несправедливо, — проворковал Седрик, пытаясь сыграть на привязанности девушки к той версии самого себя, которой, как она чувствовала, она могла доверять. — Когда два человека так близки, их не следует держать порознь. — Согласна, — ответила София. По её телу пробежало странное, почти щекочущее ощущение, когда она почувствовала на себе пристальный взгляд Седрика. Он определённо отличался от взрослого Седрика в том, что она не могла описать. Вероятно, был более обольстительным? Да, определённо, но и кое-что ещё тоже. Что-то, что она не могла уловить. Она попыталась выбросить из головы эти мысли и продолжить начатый разговор: — Н-но, знаешь, ты действительно единственный, кто разделяет нас. Никто никогда не говорил мне, что я не должна оставаться с тобой наедине. Полагаю, что никому никогда не нужно было говорить мне об этом. Я не глупа. Я знаю, что нам не следует оставаться наедине. — Мы сейчас наедине, — сказал Седрик; его голос был едва громче шёпота. — Скажи мне кое-что, принцесса. Если бы тебе пришлось решать, как бы всё было между нами? Стали бы мы снова близкими друзьями? Не разлей вода? Или, может быть, что-то… большее? Лицо Софии вспыхнуло от слов юноши. Это не было чуждой идеей для неё — Седрик и она вместе. В конце концов, она не была лишена самых низменных инстинктов, и она не раз позволяла своему разуму вольности. Эти мысли зарождались достаточно невинно в её раннем подростковом возрасте, но по мере того, как она становилась старше, её невинность уступала место тайным развратным желаниям, и у неё начали появляться вполне яркие фантазии. Они всегда приходили в самое неподходящее время, обычно на каком-нибудь банкете или собрании, где Седрик выступал перед гостями, а она была его милой и чуткой помощницей. Их близость в такие моменты заставляла её тело гореть в неприличных местах, но со зрителями повсюду невозможно было делать ничего, кроме как фантазировать. В любой другой ситуации, однако, он выгнал бы её из своей мастерской, заявив, что занят, даже когда она знала, что это не так, и на какое-то время грёзы прекратили бы существовать. Она разрывалась между тем, что действительно чувствовала, и тем, что было просто следствием разыгравшихся гормонов. Но теперь, когда она сидела в своей комнате наедине с версией Седрика, которая, казалось, мало заботилась о приличиях, эти похотливые ощущения заставили её чресла напрячься в ожидании того, что могло бы произойти. — Я… я полагаю, мне приходила в голову эта идея, — её голос дрогнул, когда она немного поёрзала на кровати. — Ты был единственным постоянным мужчиной в моей жизни, не считая, конечно, брата и отца. — Конечно, — замурлыкал Седрик. — И это вполне естественно — чувствовать себя так. В конце концов, мы, кажется, были близки уже много лет. Ком подступил к горлу Софии, когда она увидела, как Седрик подтянул под себя ноги. Он поднялся на четвереньки, не сводя с неё цепкого взгляда, и пополз вперёд. Она снова почувствовала, как колотится её сердце, барабанный бой в ушах был почти оглушительным. — С-Седрик, что… — Ш-ш-ш, — он заставил её замолчать, приложив палец к её губам, прежде чем наклониться вперёд, чтобы заменить его своим ртом. Он почти сразу почувствовал дрожь её тела. Он заставил себя сдержать улыбку и двинулся, чтобы углубить поцелуй, приоткрыв губы и надеясь, что она последует его примеру. Её неопытность была очевидна, когда он скользнул языком внутрь, чтобы попробовать её рот, мышцы её застыли, пока он продолжал движение языком. Он отстранился, на мгновение прикусив кожу её подбородка, прежде чем проложить дорожку поцелуев к уху. — Не будь такой робкой, принцесса. Да, этот Седрик очень сильно отличался от своей взрослой версии. Он был гораздо более напористым, чем она когда-либо ожидала. Тепло его дыхания на коже, казалось, воспламенило её. Она ахнула, когда почувствовала, как его рот прижался к её горлу. Невольный стон сорвался с её приоткрытых губ, когда он скользнул вниз по шее. Она чувствовала себя такой чудесно распущенной, что едва могла это вынести. Она знала, что должна взять себя в руки, прежде чем всё пройдет точку невозврата. — Седрик, мы не должны этого делать. — Я не буду заходить слишком далеко, — мурлыкал он у её шеи. — Пожалуйста, не останавливай меня сейчас. Было трудно отказать ему. Ощущение его кожи на её было слишком дразнящим, а ведь он только начал. Она изо всех сил старалась держать себя в руках и знала: чем дальше они пойдут, тем это будет труднее. — Боюсь, что если мы не остановимся сейчас, то не остановимся до тех пор, пока… — Ты не потеряешь контроль? — зашипел Седрик с лёгким разочарованием. — Я не собираюсь лишать тебя твоей драгоценной девственности. — Т-ты не такой? — София облегчённо выдохнула, хотя, по правде говоря, в её голосе слышался и намёк на разочарование. — Нет, — прошептал он, отстраняясь от девушки и сдвигаясь, чтобы убрать горы подушек, на которые она опиралась. Он оказался позади неё и откинул её волосы на плечо. — Я просто хочу наслаждаться тобой, пока могу. Так редко выпадает возможность насладиться обществом такой красивой девушки, как ты. И к тому же он был искусным собеседником. О господи боже, она втрескалась по уши. Она не могла подавить стон удовольствия, вырвавшийся из горла, когда его голова опустилась, и он прижался ртом к её шее. Его руки надёжно обвивали её талию, ноги были расположены по обе стороны от неё, и что-то твёрдое и интригующее грубо прижималось к ней сзади. Она не была настолько наивна, чтобы не осознавать, что именно это было… Скорее, она вполне осознавала это, но притворялась, что не замечает. Если бы она признала его пульсирующую потребность, ей также пришлось бы признать его желание разрядки, но она была слишком застенчива, чтобы попытаться сделать что-то, даже отдалённо похожее на попытку удовлетворить его. Хотя целоваться было хорошо. С поцелуями она могла справиться. Словно прочитав её мысли, он высунул язык, чтобы попробовать на вкус её шею, и она дёрнулась в ответ. Она почувствовала, как его руки начали перемещаться по телу; правая потянулась вверх, чтобы ощупать её грудь через ночную рубашку, а левая скользнула между бедер. Она вскрикнула от шока, но попыталась говорить тише, пока он продолжал целовать её шею. — С-Седрик! Тебе действительно не следует этого дела-а-а-а…! Он либо не слышал её, либо ему было всё равно; скорее всего, последнее. Она заёрзала от его прикосновений, желая, чтобы он прекратил возбуждающую пытку с её телом, одновременно надеясь, что он будет продолжать вести себя, как страстный герой одного из тайных неприличных романов, которые Эмбер прятала под кроватью. Его левая рука была уже на пути к тому, чтобы скользнуть в её панталоны, когда ощущение чего-то, упавшего ей на колени, заставило их обоих замереть. Его правая рука оказалась на колене быстрее, чем её собственная, и он схватил то, что там нашёл. Она почувствовала, как он вышел из-за спины, теперь уже нежно целуя её на ходу. — Знаешь, думаю, ты права, принцесса. Мы не должны торопить события. Мне так жаль, что я смял постельное бельё, — ласково заговорил Седрик. — Наверное, мне следует оставить тебя в покое. — Седрик, что ты взял с моих колен? — спросила София: внезапная смена интонации юноши заставила её засомневаться. Всего несколько мгновений назад он, казалось, был готов повалить её на кровать и показать ей всё, чего она так долго желала в глубине души. Теперь же он ускользал с предметом, который, казалось, выпал из ниоткуда. — Это была моя серёжка. Выпала, — ответил он с очаровательной улыбкой, направляясь к двери. — Мне лучше сразу же пойти и заменить её, иначе обязательно потеряю. Седрик лгал. Она сразу это поняла. Она провела более чем достаточно времени, рассматривая мужчину вблизи, когда ей представлялась такая возможность, и никогда не замечала никаких признаков того, что у него когда-либо были проколоты уши. Она подползла к краю кровати, пока он продолжал удаляться, пытаясь мельком увидеть то, что было зажато в его руке. Именно тогда она заметила странное ощущение, точнее — его отсутствие. У неё на шее не было амулета. Её глаза широко распахнулись; она вскочила с кровати, но Седрик уже вышел из комнаты, прежде чем она успела добежать до двери. К тому времени, как она открыла её и выбежала в холл, обнаружилось, что Седрик исчез. Чувство вины, смешанное с ужасом, охватило её, когда она осознала, что позволила юноше манипулировать собой. Она не могла поверить, что была настолько глупа, что поддалась его чарам и оставила себя и амулет незащищёнными. Однако вместо того, чтобы отчаиваться, она сжала кулаки по бокам и отправилась на поиски молодого волшебника, прежде чем он сможет причинить какой-либо вред.