"The Shadow of the Prominences"

      Ночь я провела беспокойно, ворочаясь с боку на бок и нервно вздрагивая от каждого шороха или шелеста: едва мне удавалось на несколько минут впасть в столь необходимую сонную негу, как в моей голове возникали одна за другой жуткие картины того, как в мой дом забираются отъявленные бандиты с ножами и пушками наперевес с неудержимым желанием подарить мне самую отвратительную и жестокую смерть, и я судорожно подрывалась с кровати, распахнутыми воспалёнными глазами оглядывая тёмную пустую спальню. Даже слабый уже едва ощутимый запах Чонхо, исходящий от простыней, на которых я легла, не мог привести моё расшатанное состояние в норму. Несколько раз за ночь мне виделись Хонджун, отдающий приказ переломать мне кости, чтобы проверить мою верность "семье", и Сан, беспрекословно выполняющий приказы лидера, либо просто своевольно врывавшийся в мою квартирку, и его цепкие пальцы, сдавливавшие моё горло из личной прихоти, и я неизменно пробуждалась от взгляда змеиных глаз, которые, казалось, могли прожечь самую мою душу. И ещё перед моим взором появлялся Сонхва: он вскидывал руку с пистолетом, привычно-уничтожающе по-ледяному смотрел на меня сверху-вниз, и говорил, что мне стоило выбрать смерть, и он непременно это исправит…       В общем, ничего удивительного в том, что под утро мои истерзанный событиями последних дней разум и измождённый истощивший ресурсы организм не выдержали, и я провалилась в столь желанное забытьё, просто-напросто потеряв сознание.       Проснулась я в полдесятого утра от надрывающегося телефона: кто-то был очень настойчив в желании услышать меня.       Взгляд с трудом сфокусировался, но я сумела разглядеть имя звонившего.

"Кан Ёсан".

      Это был мой однокурсник.       Точно. Нужно было перевестись на заочное.       Пообещав встретиться с Ёсаном после третьей пары, которая сегодня у нас была последней, я бросила трубку на кровать и поторопилась со сборами, спешно направившись в университет с необходимыми документами. По счастью, ректор довольно быстро приняла меня и, услышав просьбу, довольно скоро удовлетворила её: немаловажную роль в этом деле, конечно, сыграла и "пропажа" моего брата.       От фальшивого лицемерного сочувствия, наклеенного на чужое лицо, меня затошнило, однако ж я лишь сдержанно поблагодарила её, забирая подписанные бумаги с выставленными где надо печатями — с бюрократией было покончено.       Выходя из кабинета ректора, я уже не волнуясь убрала документы в свой рюкзак, и почти сразу же заметила у шкафчиков неподалёку знакомую фигуру с светло-рыжеватой шевелюрой.       Только один человек во всём университете красил волосы в такой оттенок.       — Прогулял пару, Ёсан? — я в шустром темпе направилась к нему. — Серьёзно?       Он вскинул голову на звук моего голоса, отрываясь от телефона, и, слабо улыбнувшись одними уголками губ, с беспокойством оглядел моё осунувшееся лицо и общую болезненность вида.       — Не начинай, Ягодка. Ситуация требовала моего участия, и потому я пришёл.       Кан Ёсан учился на стоматолога на другом направлении нашего… моего факультета. Я сжала губы на миг, прежде чем улыбнуться ему в ответ.       — Как ты… Йери? — осторожно спросил Ёсан и склонил голову набок, заглядывая мне в лицо.       Я вздохнула, ощутив руки друга на плечах — жест заботы и поддержки.       — Знаешь, Киви, это — последнее, о чём я хочу говорить.       Ёсан понимающе кивнул и качнул головой, предлагая проводить. Я не возражала, в спокойном темпе зашагав к лестнице на первый этаж. Негромко и дребезжаще прозвучала трель университетского звонка, и двери аудиторий начали открываться, выпуская в коридор замыленных сонных студентов: звуки разговоров, смеха, переругиваний растопили кажущуюся холодность и тишину. Ёсан быстро подстроился под мой темп, вышагивая рядом и не сводя с меня пристального взора.       — Йери, ты только не теряй присутствия духа, хорошо? — мягко забормотал мой друг, вызывая у меня невольную крупную дрожь и очередную вспышку боли где-то внутри. — Его скоро найдут, вот увидишь. Я не знаю, что это, но думаю это какая-то нелепая чудовищная ошибка. Его не похитили и не будут пытать. Возможно это… какая-то случайность? — Ёсан продолжал строить теории в попытках поддержать меня и успокоить, и если бы я не знала правды, его слова непременно бы ободрили меня, дали бы надежду, но…       Я знала правду.       И поэтому от слов Ёсана мне стало только хуже: в горле собрался тяжёлый крупный ком, я зажмурилась, склонив голову, чтобы волосы скрыли моё искажённое болью лицо.       — … вроде потерял деньги или рванул на помощь давнему знакомому? Ты ведь знаешь Чонхо — он парень с широкой душой, всем норовит помочь, беспечный добряк и дурашка… — Ёсан улыбнулся, вскидывая глаза куда-то к потолку, видимо на мгновения погружаясь в приятные ему воспоминания.       Неожиданно он обернулся к едва успевшей взять себя хоть немного в руки мне: я старалась дышать через рот и наверняка была бледной как призрак — судя по взволнованному взгляду друга.       — Это так непохоже на Чонхо… — медленно проговорил Ёсан. — Он точно не оставил какой-нибудь записки? Ты не находила?       Во рту разлилась знакомая горечь, сердце заныло, вжимаясь и ударяясь о рёбра.       — Нет. Нет-нет-нет… Ёсан, пожалуйста, — мои губы предательски задрожали, я ощутила, как глаза увлажнились, поэтому поспешила проморгаться отвернувшись и попросила уже твёрже: — Хватит.       Горячие ладони осторожно опустились мне на плечи, разворачивая, позволяя укутаться в его объятья, как в самое надёжное и безопасное место на земле.       — Прости-прости меня, Йери! — зашептали мне в макушку, баюкая как маленькую принцессу. — Чёрт! — тихо ругнулся Ёсан, теперь уже укоряя себя. — Я бесчувственный чурбан и бестактный идиот!       Я шмыгнула носом, но не заплакала, только лишь обнимая парня за талию и пробурчала ему куда-то в плечо:       — Ты не виноват, Киви.       — Вот уж нет! — тут же возмутился Ёсан и чуть отодвинул меня от себя, удерживая за плечи. — Давай. Ударь меня!       Я в шоке замерла с распахнутыми по-совиному круглыми глазами, слишком ошарашенная его заявлением, чтобы хоть что-то предпринять.       Некоторые из студентов тем временем, привлечённые шумом, начали оборачиваться на нас, тихо переговариваясь.       А Ёсан всё не унимался, глядя на меня горящими решимостью глазами.       "А и к чёрту оно!.." пронеслось у меня в голове.       Я была слишком истощена и измучена событиями последних дней, хлынувшим потоком нескончаемых чувств преимущественно негативной палитры и хроническим недосыпом — кто бы в моём состоянии слушал своё благоразумие?       Вскинув кулачок я без колебаний ударила лучшего друга в плечо.       Ёсан охнул, притворно скорчив рожицу, а потом рассмеялся, и я впервые за всё то время, что провела в океане скорби, не имея возможности ни с кем поделиться своим горем, искренне улыбнулась, глядя на него.       — Полегчало? — успокоившись, Ёсан послал мне самую мягкую из своих улыбок, лишь едва дёрнув уголками губ.       — Спасибо, — я кивнула, посмотрев на него с благодарностью и признательностью, которые не могла выразить словами.       — Хей! Пустяки, — беспечно усмехнулся Ёсан и аккуратно вскинул кулачок мне навстречу. — Ведь для этого и нужны друзья.       — Боже мой. Видимо слухи и вправду не лгут.       Сзади нас послышался высокий мелодичный голос и цокот каблуков.       Высокая стройная блондинка модельной внешности неспешно приблизилась к нам с Ёсаном грациозной походкой от бедра. Взгляд больших глаз цвета морской волны, густо подкрашенных подводкой и тушью, не предвещал мне ничего хорошего.       — Неужели Чхве Чонхо действительно пропал? Боже, как это печально. — она театрально взвела глаза к потолку, обмахиваясь ладонью: дорогая шёлковая блузка была расстёгнута кокетливо на пару пуговиц, подчёркивая высокую упругую грудь, осиную талию подчёркивала чёрная летящая юбочка из новой коллекции Prada. — Ну, просто сердце разрывается при мысли, что один из самых симпатичных парней нашего университета вдруг исчез…       Я стиснула зубы, мысленно посылая её нахер.       Клэрис Гамильтон. Королева университета. Как и я — одна из немногих студенток-иностранок.       Благодаря потрясающей внешности снискала любовь мужской половины университета, как среди всех факультетов, так и среди молодой части профессорского состава. И она не была классической "блондинкой-соперницей" какой-то условно "главной героини", как это описывали в клише-образных фильмах/романах/фанфиках для сопливых девочек-подростков: Клэрис была не только красавицей и имела превосходное — казалось бы от природы — чувство стиля, она была остра на язык, могла постоять за себя и за двух своих подружек (одна из них была байкершей, а вторая — собиралась стать первоклассным адвокатом), и с её умом нельзя было не считаться.       Беда была в одном — и это был один из основных корней зла для меня в университетской жизни — Клэрис Гамильтон невзлюбила меня с первого взгляда, и за два с лишним года обучения я так и не смогла понять причину её безудержного желания унизить меня.       — Тебе что-то нужно, Клэрис? — Ёсан мягко приобнял меня за плечи, чуть оттягивая назад и в сторону, предупреждающе нахмурившись. — Йерин сейчас нелегко.       Клэрис словно бы изумилась, округлив и без того большие глаза, и прижала руку к груди, смотря на него, как невинный оленёнок глядит на мясника.       — Я понимаю это, и ни в коем случае не хотела обидеть её. Напротив, — половина факультета уже обсуждает как можно было бы помочь Йерин: ну, знаешь там, разная волонтёрская деятельность — развесить плакаты, дать показания, что-где-кто-когда? видел… Мы же всё-таки однокурсники, — Клэрис ухмыльнулась, демонстрируя белоснежные и ровные словно жемчужинки зубы. — Нельзя бросать человека в беде — он замкнётся.       Она перевела взгляд на меня, и вместо того, чтобы посмотреть ей в глаза, я сипло выдохнула и коротко кивнула:       — Спасибо, Клэрис. — я потянула Ёсана за рукав и прошептала: — Уйдём отсюда, пожалуйста.       Мой друг кивнул, и, когда мы уже развернулись, собираясь уйти, я услышала фразу на чистом английском, брошенную мне в спину:       — Так и будешь жить, вечно цепляясь за протягиваемые руки? И никогда не встанешь на ноги, Замарашка? Ты — безвольная кукла, которая только и жаждет что внимания и жалости к себе…       Я шокированно замерла, смаргивая влагу с ресниц, и обернулась к блондинке, глядя неверяще: Клэрис вскинула бровь и послала мне самую едкую из своих ухмылок, прежде чем направиться прочь.       Ёсан, кажется, что-то торопливо спрашивал у меня на корейском, уловив лишь несколько слов, но я уже рванулась за Гамильтон, и только одна мысль панически громко и яростно билась в моей голове.       — Хей! — я схватила её за локоть, вынуждая обернуться, и без обиняков спросила: — Чем я тебе не угодила?       — Отсутствием вкуса, — красивые голубые глаза смотрели хищно, без какой-либо жалости.       И пока я, оглушённая её абсурдной язвительной колкостью, осталась стоять на месте, Клэрис, грациозно развернувшись на каблуках, проследовала в аудиторию, кажется, полностью удовлетворённая произведённым эффектом.       — Хей! — Ёсан нагнал меня буквально в пару шагов и успокаивающе погладил по плечу. — Что произошло только что?       Я повернулась к нему, совершенно не зная, что ответить, и, возможно, уловив мою нервозность и рассеянность во взгляде, Ёсан тихо выдохнул:       — Так, ладно… Проехали, разберёмся чуть позже. Сейчас важнее выпить чего-нибудь горяченького и сладкого. Как насчёт какао с горкой сливок и мармеладок?       Я, разбитая и удручённая больше прежнего, позволила увести себя вниз, обмотать тёплый шарф вокруг моей шеи, и мы, вдвоём с Ёсаном выскользнули за двери университета, прямиком в холодный дождь.       И мы прошли не меньше трёх кварталов прежде чем я осознала, что моя парка не вымокла, как и волосы, несмотря на то, что я не натянула капюшон. Я рассеяно моргнула, резко вскидывая голову и замечая над собой чёрный купол раскрытого зонта.       Ёсан вышагивал рядом, иногда хмурясь и убирая пряди мокрой чёлки со своего лица.       — Киви… — прошептала я сипло, привлекая его внимание, и тут же попыталась затянуть его за локоть к себе под зонт. — Что ты делаешь?!       — Хей-хей, Ягодка, — всё ещё оглушительно-тёплые пальцы Ёсана незамедлительно опустились на мои пальцы, сжимавшие ткань его пальто, и мягко отстранили. — Расслабься. Я — всё ещё твоя главная и лучшая подружка по вопросам здоровья. Ну, по крайней мере, пока ты не найдёшь себе какую-то несчастную для этих целей, — он хохотнул, вызывая во мне волну возмущения и ответный смех; с девушками у меня никогда не строились ни романтические, ни дружеские отношения, увы. — И вдобавок ко всему — этот зонт чертовски маленький. Я покупал его не для прогулок парочкой голубков в непогоду.       — Будто бы у тебя есть "зонт для прогулок парочкой голубков в непогоду"… — пробурчала я, и Ёсан вновь рассмеялся.       — Я хотела сказать… — я вымученно улыбнулась, искренне благодаря своего друга, но запнулась на середине фразы, когда в толпе на другой сторону перехода среди десятков одинаковых курток мои глаза случайно выцепили знакомое чёрное пальто.       Мгновение я умоляла провидение сыграть с моим зрением злую шутку, но затем чуть подняла взгляд сталкиваясь с пронзительными омутами цвета золотой грозы.       Выражения лица Сонхва я с такого расстояния рассмотреть никак не могла, однако тяжесть его взгляда ощущала буквально кожей — вернее, танцующими на ней мурашками. И пока цвет светофора не сменился на зелёный, я должна была сделать всё, чтобы перейти по переходу через дорогу в одиночестве. Пальцы закоченели, когда я заглянула в блестящие полные боли и беспокойства за меня глаза своего замечательного друга: Ёсан, с мокрыми волосами, прилипшими ко лбу и щекам выглядел в разы уязвимее, но стойко сносил и порывы холодного ветра и ледяные капли барабанящего по его плечам ливня, укрывая меня зонтом…       Как я могу солгать ему? Ему, возможно последнему человеку на Земле, которому ещё было не всё равно на меня?       Перед глазами вспыхнули ледяные кольца солнечной короны в глубоком равнодушном космосе…       — О! Прости, Ёсан! — я торопливо поклонилась и тут же виновато посмотрела в его глаза, изображая спешку. — Я только вспомнила, что должна встретиться со старым другом, и я уже опаздываю...       — Со старым… — Ёсан нахмурился, видимо пытаясь переваривать новую информацию. — … другом?.. Он что-то знает о том, что с Чонхо?       Он знает всё.       Чувство вины ещё острее кольнуло моё сердце.       — Нет, — я качнула головой. — Он приехал поддержать и… поговорить.       Ёсан смотрел на меня с недоумением — едва ли не с подозрением и тревогой.       Наконец, он доброжелательно чуть сжал пальцами моё плечо и мягко поинтересовался:       — Тогда может быть мы посидим в каком-нибудь кафе втроём? Ягодка, пойми, я не знаю куда пропал твой брат, и не хочу отпускать тебя одну в дождь к какому-то непонятному типу. — взгляд Ёсан стала темнее, глубже, что показывало всю степень его беспокойства за меня. — Что если с тобой что-то случится? Как я буду оправдываться перед Чонхо?       Я сжала челюсти так, что перед глазами вспыхнули чёрные точки и собрала остатки всей своей воли в кулак.       "Ты должна быть сильной и непоколебимой как утёсы под морскими цунами, Йери-Йери" подумала я, "Ты должна быть сильной ради себя и ради Чонхо".       — Ёсан.       В душе у меня всё шло трещинами и рассыпалось в безжизненную испепеляющую пустоту, сплошная пульсирующая боль, дрожь, смятение и неуверенность, но голос мой вопреки всему прозвучал твёрдо, как я того и желала:       — Я ведь сказала: он — мой друг. И ждёт меня неподалёку — буквально за углом. В глазах Ёсана всё ещё оставались тени сомнения, но видимо моя решимость дала свои плоды — он поджал уголки губ контрольно спрашивая:       — Он — знакомый Чонхо?       — Да. — кивнула я в подтверждение. — И мой тоже.       Одинокая капелька воды скатилась по щеке Ёсана, будто слеза: тёмные глаза, всегда сверкавшие теплотой и мягкостью, теперь блеснули силой.       — Ты точно ему доверяешь?       Я надеюсь — да.       В любом случае больше "да", чем "нет".       — Да. — я не отвела взгляд, даже когда стало тяжело в груди и в горле прошёлся судорожный спазм.       Дождь продолжал тихо стучать каплями по зонту и плечам Ёсана, разбивая момент вязкой тишины между нами, прежде чем мой друг, наконец, вздохнул и мягко покачал головой.       — Ладно, тогда удачи и возьми зонт. — он протянул мне руку.       — Ёсан, я не… — воспротивилась было я, но замолчала под самым серьёзным и предупреждающим взглядом той самой "главной и лучшей подружки".       — И не спорь со мной, — Ёсан прищурился со зловещей ухмылочкой, приподнимая брови. — Не то — затащу в ближайшую кофейню сушиться и греться.       Я несколько секунд смотрела ему в глаза, прежде чем послушно взяла зонт и прижалась губами к его мокрой и холодной из-за дождя щеке, обнимая свободной рукой за шею и вставая на цыпочки.       — Киви, я люблю тебя. — искренне прошептала я.       Тёплые руки обняли меня за талию, прижимая ближе к груди.       — Я тебя тоже, Ягодка. — я почувствовала солнечную улыбку Ёсана даже не видя её. — Пожалуйста, не забывай об этом и береги себя. Я надеюсь вся эта ситуация с нашим Яблочком скоро разрешится.       Стоило нам разорвать объятья, как я краем глаза заметила, что загорелся зелёный свет и пешеходы хлынули на переход.       Поймав последний раз взгляд Ёсана, я громко шепнула:       — До встречи?       — До встречи. — послужил мне сигналом краткий кивок друга.       Подняв зонт, я поспешила сквозь льющуюся и льющуюся нескончаемым потоком мне навстречу толпу, ни разу не обернувшись.       Я суетливо выискивала долговязую тёмную фигуру в чёрном плаще, пока на повороте улицы чужие длинные пальцы ненавязчиво придержали меня за предплечье, вынуждая обернуться, — и вынуждая тут же столкнуться с золочёными сверкающими глазами:       — Следуй за мной. — я послушно уцепилась за галантно-предложенный мне локоть и постаралась поспевать за широким шагом Сонхва.       Мы лавировали между слившимися в серую однообразную массу прохожими в море раскрытых навстречу дождю зонтов. Свернули на другую улицу, где рядами сгрудились широкие витрины различных магазинов.       Именно в этот миг Сонхва неожиданно подал голос, и красный свет очередной вывески вычертил его профиль свежепролитой кровью.       — Йерин, если твой однокурсник не перестанет нас преследовать, то мне придётся решить проблему, — спокойно осведомил меня он, вызывая едва ли не нервный припадок.       Я судорожно сглотнула, ощущая, как предательская дрожь волной холодного озноба прокатилась вдоль моего позвоночника. Вскинув подбородок посмотрела на равнодушное выражение белоснежного лица мужчины, подсвечиваемого уличными огнями.       Мы прошли ещё с десяток метров в молчании, пока моё сердце неистово колотилось в грудной клетке, а в голове летали сотни отметаемых планов, как решить затруднявшую нас ситуацию, прежде чем…       — Сейчас мы пройдём чуть дальше и свернём в тот переулок, — будничным тоном, словно говорил, что сейчас выкинет мусор, проинформировал меня Сонхва. — Там я его и убью.       — Сонхва, нет, пожалуйста, нет! Есть другой способ! Он сейчас потеряет нас!       Заметив буквально рядом с нами переход через дорогу, ведущий к подземному спуску в метро, я моментально выстроила цепочку, и в голове моей родился простой, но верный план.       Я несильно потянула пальцами рукав чёрного плаща и, дождавшись, пока два золотеюще-янтарных взгляда обратили на меня свой ястребиный взор, кивком указала в сторону. Сонхва не потребовалось слов: он понял всё мгновенно, бросил молниеносный взгляд на отражение в витрине позади нас, и, плавно придержав меня на месте, резко рванул с места.       Мы в шесть шагов достигли светофора и свернули на переход, вливаясь в толпу. В четыре руки поспешно и ловко закрыли зонт, и в том же шустром темпе сбежали по лестнице в подземный переход. Возможно, в том была виновата леденящая аура Сонхва, но мы стали словно неприкасаемы для толпы людей, мешающих друг другу, лившихся нам навстречу. Я вцепилась в руку Сонхва, неотступно следуя за ним, но даже с зажмуренными глазами и ударившими в лицо каплями холодного дождя и сырого ветра, я ни с кем не столкнулась.       Пройдя к краю платформы, Сонхва скользнул за тень широкой квадратной колонны и аккуратно прижал меня к своей груди, поднимая ворот плаща. Я резко распахнула глаза, судорожно вскидывая голову и ловя ошарашенным взглядом бледный безразличный профиль моего спутника: его серьёзность выдавали лишь чуть потемневшие яхонтовые глаза, сосредоточенно выглядывавшие цель. В этот миг я невольно подумала, что Сонхва и вправду похож на хищную птицу, готовую к погоне, — такая вцепиться и не отпустит; разорвёт на части.       — Йерин.       Я вздрогнула, на миг отведя взгляд: своего друга в толпе я к огромному своему облегчению не заметила.       — Да?..       Подъехавший поезд закрыл свою дверь и плавно загрохотал по рельсам, всё ускоряясь и отдаляясь в черноту тоннеля.       — Возвращаемся. — Сонхва смерил меня внимательным взглядом, и тут же развернувшись, решительно увлёк за собой.       Я вздохнула и не сопротивляясь, юркнула в наплывающую на платформу толпу, ожидавшую скорого отправления следующего поезда.       Сонхва вывел меня на поверхность, и, пройдя пару кварталов, мы оказались у его машины. Фары мерседеса уютным желтоватым подмигиванием посигналили нам сквозь пелену ливня, а после автомобиль вместе с нами сорвался с места, увозя на базу группировки.       Добрались мы несмотря на пробки и непрекращающийся дождь довольно быстро, и Сонхва незримой чёрной тенью последовал за мной по пятам до пункта охраны: там сегодня восседал другой амбал, что принесло мне ощутимое облегчение. Сонхва молча показал свой пропуск, и качнул головой, взглядом указывая мне идти вперёд.       Я послушно прошла вглубь базы и нерешительно замерла в коридоре.       Сонхва прикрыл за собой дверь и рукой в перчатке зачесал мокрые чёрные волосы назад: пряди чёлки непослушно вернулись обратно на лоб, частично закрывая его левый глаз.       — Как прошло?       Я на миг замялась, нелепо моргнув, — всё ещё слишком непривычная к внезапным выпадам этого мужчины, — но быстро собравшись и поняв, что от меня требуется (судя по взгляду золочёных глаз, направленных на мой рюкзак).       — Я теперь на заочном.       Сонхва одобрительно кивнул.       — Я покажу, где ты работаешь. — звуки его глухих размеренных шагов и моих поспевающих за ним едва-едва слились в единый негромкий перестук в стерильной мёртвой тишине длинного коридора. — В ближайшие дни у тебя будет много дел. Не отставай.       — Да. — качнула я подбородком в ответ на брошенную фразу, послушно следуя сбоку и на шаг позади мужчины.       — Тебе нужно получить свой пропуск, — продолжал тем временем Сонхва, когда мы достигли лифта. — Под твоей ответственностью будут два помещения — больничное крыло и склад медикаментов. И там, и там, после смерти предыдущего врача, — я вздрогнула, уже привычно закусывая губу, чтобы не заплакать, и хмуро сосредоточившись, продолжила слушать: — Нужно будет навести порядок. Просмотреть бумаги на выброс, отчёты и количество медикаментов. Все бумаги теперь будешь заполнять сама с точностью до цифры, чтобы мы успевали вовремя пополнять запасы. Личные указания даст сам Лидер, нюансы — узнаешь от одного из капо.       Я невольно поёжилась, надеясь, что инструктировать меня будет не Сан, и повела плечами под мокрой паркой от неуютности серой обстановки мафиозного логова.       Лифт с тихим звякнувшим звуком приехал, распахивая двери перед нами и Сонхва повернулся ко мне, смеряя ничего не выражающим долгим взглядом.       Я глазами попыталась выискать подсказку на его равнодушном лице, но оно было больше похоже на лик статуи, нежели чем на лицо живого человека. Лишь через пару оглушительно долгих мгновений до меня дошло, что он хочет, чтобы я вышла на этом этаже.       Я поспешно шагнула за пределы лифта, оборачиваясь к Сонхва: его ледяное спокойствие осталось нерушимым. Он лишь лениво моргнул, с непоколебимой уверенностью чуть склонив голову.       — Твой кабинет — номер 306. — в тусклом свете золотые глаза сверкнули солнечными искрами. — Девятая дверь по левую руку прямо по коридору.       Он поднял кисть в перчатку: раздался тихий мелодичный звон и в пальцах его оказалась связка ключей с металлической биркой. Я робко приняла ключи из его руки, поднимая взгляд.       — Всё запомнила? — чёрные волосы ворохом рассыпались, касаясь мокрыми прядями его скул, и он вынужден был вновь зачесать их назад небрежным, но изящным движением.       Я кивнула, но потом вспомнила его слова и тут же добавила поспешно:       — Да, Сонхва.       Уголок его губ будто бы приподнялся одобрительно, но возможно мне это лишь показалось от расшатанности нервов, недосыпа и игры тусклого неровного света.       — Хорошо. Завтра будь здесь в семь. Я пошлю за тобой Минги — он проводит сделать пропуск. — я послушно кивнула. — Дорогу до базы запомнила?       — Да. — я позволила себе мягко улыбнуться ему.       Лицо Сонхва осталось безэмоциональным: ни единый мускул не дрогнул, когда он, моргнув, отвернулся, нажимая нужный ему этаж.       — Тогда иди. — шелестящим эхом донеслись до меня его последние слова перед тем, как лифт, тихо звякнув, закрыл свои двери, оповещая об отправке на поверхность.       Я выдохнула и вдохнула, успокаивая бешено бившееся от волнения сердце, на миг смежила веки, но потом решительно распахнула их, прижимая вверенную мне связку ключей к груди. Новая ответственность грела затылок и тяжелым пледом ложилась на плечи. К этому нужно было привыкнуть. Как и к месту моей новой "работы".       Я повернулась, глядя в длинный коридор: тёмные стены подземного этажа незримо сдавливали и угнетали, вызывая чувство тревожности и притаившейся неподалёку опасности.       Решив не задерживаться на одном месте надолго, я собрав остатки своей воли и храбрости в кулак направилась прямо. Звуки моих поспешных шагов были единственным звуком, сопровождавшим меня на моём пути к цели.       Пройдя мимо больших двустворчатых дверей я неожиданно услышала тихий лязгающий звук: обернувшись, я замерла, безуспешно вглядываясь в закрытые двери. Голос разума завопил о том, что следует убираться, но любопытство пересилило страх.       Поскольку повторения звука я не услышала, я на цыпочках подошла к дверям, прикладывая ухо к поверхности.       Ничего. Тишина.       Заметив приоткрывшуюся створку, я осторожно потянула её на себя и бесстрашно шагнула в открытый зал, освещённый ярким жёлтым светом множества ламп, висящих под потолком.       Широкая комната была похожа на гараж: заваленная разобранными автомобилями и их деталями, с мотоциклами на столах, инструментами, кучами висевших повсюду шлангов, валявшихся колёс и креплений. С удивлением оглядывая открывшееся мне зрелище, я неожиданно услышала тихую брань, потом шорох, и вскинула голову вверх.       — А. Док! — мужская фигура на подмостках под потолком издала ликующий возглас, прежде чем схватившись за ближайший крюк спланировать вниз на удлиняющемся тросе. Я даже ахнуть не успела, как встретила взгляд любопытных тёмных глаз.       — Чон Юнхо, — парень в белой борцовке, измазанной несколькими пятнами чёрного масла, скорее всего машинного, наспех вытер крепкую большую ладонь и протянул её мне.       Я учтиво пожала руку в знак приветствия, ощутив силу в этих рабочих руках и грубость мозолистых подушечек пальцев: особенно в сравнении с моими — тонкими, смазанными кремом с пчелиным воском.       — Я — механик Лидера, — тут же пояснил мой новый знакомый, отворачиваясь и неспешно протирая и убирая инструменты. — Чиню его сраных тамагочи, пока время, ну и не только время, — Юнхо внезапно обернулся поигрывая недвусмысленно бровями, — позволяет. А тебя, каким чёртом сюда занесло? Продавала наркотики? Оперировала без лицензии?       То, что у моего нового знакомого напрочь отсутствовало чувство такта, мне пришлось осознать довольно быстро.       — Меня зовут Чхве Йерин. — вежливо представилась я, на что парень лишь поморщился, будто мои слова вызвали у него головную боль.       — Да, ладно, Док… — он махнул рукой и поправил приспущенный ремень (у него их было штуки три на поясе и на каждом что-то висело). — Можно без официоза?       — Ээ… Да. — я замялась, но тут же поспешила ответить: — Да, если вам так будет удобно…       Юнхо оскалился, изогнув губы в доброй ухмылке.       — Тебе. — поправил он. — И да, быть на короткой ноге, к тому же с симпатягой вроде тебя, да ещё и с халатиком доктора — самое то. — он хохотнул, масляные чёрные глаза цепко оглядели мою фигуру, однако не вкладывая никаких сальных мыслишек в жест. — Мне по душе.       По беспечной манере поведения и дерзости в словах я поняла, что мой новый знакомый обожает заигрывать с девушками.       — Могу звать вас… — тут же исправилась я и улыбнулась. — ... тебя "Юнхо"?       Парень качнул головой, тёмные шоколадного цвета волосы в недлинной стрижке, красиво запереливались в свете ламп.       — Юнни — тоже подойдёт, но в целом как хочешь. — он вытащил перчатки, висящие у него на одном из ремней, и повернул корпус в сторону открытого капота машины, жестом показывая приблизиться, чтобы продолжать разговор. — Так как ты сюда угодила? А, то я даже слушков про тебя не услышал, а уже — подтверждённый медицинский, да ещё под крылышком Сонхва. Наша Златоглазка абы кого не берёт. Вдобавок ещё и девчонку… — я послушно приблизилась замечая рядом с Юнхо свободный стул и аккуратно присела на краешек, готовясь к долгому разговору. — Ты хоть университет закончила?       — Пока нет. — коротко ответствовала я, запинаясь и не зная, что конкретно могу рассказать ему. — Я ещё учусь на заочном. А попала… это немного… это необычная история, скажем так.       Юнхо обернулся, смеряя меня долгим изучающим взглядом и, даже, оторвавшись от движка машины: он только задумчиво протирал массивный гаечный ключ грязной тряпкой.       — Ты можешь не бояться и говорить, Док. — Юнхо посмотрел исподлобья, доверительно улыбаясь уголком губ. — Лидер доверяет мне также, как любому из капо — я ведь стерегу его тачку.       Несколько мгновений между нами висела тишина, пока я металась в своих сомнениях, но, в итоге я пришла к решению.       — Что ж, Юнхо, я… — голос вдруг на мгновение отнялся, я сглотнула, ощущая сухость в горле: — Я — младшая сестра Чхве Чонхо, вашего предыдущего врача. И Сонхва выдвинул меня на место нового доктора, а господин Хонджун одобрил. — слова полились легко, возможно ещё и потому, что я, наконец, могла поделиться всем накопившимся хоть с кем-то. — Господину Сану я, кажется, не понравилась, но…       — Уоу-уоу-уоу! — Юнхо вскинул руки, останавливая мою речь. — Поменьше подробностей, Док. Мне они ни к чему. И, вообще, — он вдруг настороженно прищурился, и с лица его слетела всякая доброжелательность, являя чёрные беспросветные глаза в совершенно ином свете. — Не слишком ли легко ты веришь людям на слово, а? Я мог спиздануть любую хуйню, а ты сразу же поверила мне и начала вываливать информацию… — он покачал головой. — Не надо так, Док.       У меня внутри всё похолодело, и мурашки табунами забегали по коже, пока я слушала речь механика. Видимо заметив мой загнанный испуганный взгляд, Юнхо вдруг ободряюще усмехнулся, подмигнув мне:       — Да, расслабься ты! — шутливый тон и тёплая манера речи вернулись, вместе с панибратски-весёлым настроем балагура. — В этой информации не было ничего, за что можно было бы тебя чикнуть.       Юнхо снова кратко хохотнул, но мне не стало спокойнее от его слов: тихий страх всё ещё душил меня где-то внутри. Видимо заметив выражение моего побледневшего лица, Юнхо вдруг снова посерьёзнел, внимательно поглядев мне в глаза:       — Хей, Док. Полегче. — тихо, но твёрдо произнёс он, вскинув ладони вверх перед собой в жесте безоговорочной капитуляции. — Я — механик, а не убийца. Для этого у нас мистер Златоглазка есть.       Я медленно качнула головой, чистым усилием воли, заставляя тело расслабиться, а брови — перестать хмуриться. Однако от горчащего кома в горле это меня не спасло.       — Сонхва, он… — не надо спрашивать то, что и так знаешь и не захочешь услышать, Йерин. — Профессиональный киллер?       — Шутишь? — хохотнул Юнхо, вновь отвернувшись к движку, который он чинил. — Он — киллер номер один в Корее. Уж, если кому и поручено будет "снять" кого-то внутри, так это ему. — бросил он через плечо.       Я несколько мгновений наблюдала за ним, прежде чем мысль — острая как заточенная катана и внезапная точно молния — поразила меня ледяным ужасным осознанием: значат ли слова Юнхо, что налёт на базу помог организовать кто-то изнутри?       "— Как он умер?       — Выстрел в голову. Прямо в лоб. Он умер мгновенно..."       Внутри у меня заворочалось нехорошее чувство.

Если на корабле есть крысиный помёт — значит должна быть и крыса.

      — Так значит… — словно сквозь пелену донёсся до меня обрывок какого-то туманного вопроса: — Черноглазик скопытился? — я закусила губу, наблюдая за двигавшимися плечами Юнхо. — Жалко… — уже тише пробормотал парень. — Но и тому, кто это сделал не жить.       Собравшись с духом, я всё же спросила:       — Ты… был близко знаком с Чонхо?       Юнхо качнулся всем корпусом вперёд, вытирая предплечьем пот со лба, и сквозь зубы, задерживая дыхания, чтобы подтянуть какой-то винт, ответил:       — Близко знаком? Не… — механик тихо выругался. — Но твой брат был хорошим малым.       Стягивая перчатки с рук и вешая их обратно на пояс, Юнхо с грохотом захлопнул крышку автомобиля и поднял на меня тёмный почти непроницаемый взгляд, на дне которого отчётливо читались глубокая грусть и зарождающийся гнев.       — Ну, знаешь, искренний и… тёплый, что ли. — Юнхо неловко почесал затылок, отводя взгляд и наклоняясь за какой-то крупной деталью к полу. — Не было вот этого бесящего осуждения, нимба или света, нет. Он просто был рядом и от этого было хорошо.       Я опустила взгляд, сжав ткань джинс на своих коленях, закусила щёку изнутри, проглатывая готовые распуститься очередными цветущими кустами отчаяние и сожаление.       — Юнни. — я уверена, что подобрала верное обращение, когда увидела удивлённый, но тёплый взгляд механика.       От неожиданности он опустил деталь на стол перед собой с излишним грохотом, подняв мелкую-мелкую металлическую пыль в воздух.       — А?       Я одарила его самой печальной улыбкой, но по свету, отразившемуся в его глазах, я поняла, что мы оба почувствовали себя чуть менее несчастными и разбитыми.       — Спасибо тебе.       Юнхо вздёрнул бровь, усмехаясь и утирая тыльной стороной ладони каплю пота с виска.       — Да не за что, Док. — он кивнул.

***

      Всё же посетив вверенные мне помещения и оценив масштаб работ, я собрала вещи и поднялась на поверхность. Вечерело быстро, и я в сгущающихся сумерках, быстро добрела до остановки автобусов. Пасмурное небо всё ещё висело над головой и в больших лужах отражаясь серые кляксы грозовых облаков, однако дождь прекратился, сменяясь неприятный холодной моросью, повисшей в воздухе.       А дома меня тем временем ждал последний сюрприз этого насыщенного дня.       Когда двери открылись с тихим "дзынь" и я вышла на лестничную площадку, первое, что бросилось мне в глаза — двое копошащихся у моей двери мужчин, которые ковырялись с моим замком и третий, в чёрном пальто, наблюдавший за ними.       — Э-эй!.. — воскликнула я, запнувшись. — Что вы дела... — мужчина в пальто повернулся ко мне и я узнала в нём Пака Сонхва. — ...аете.       Сонхва протянул мне руку, и я обнаружила на ладони в чёрной перчатке связку ключей.       Я торопливо заглянула ему в глаза, будто ожидая одобрения, и опустив взгляд на ключи, неуверенно взяла их.       — Старую связку отдай мне.       Я покорно потянулась к карману рюкзака, и, вытащив ключи, отстегнула брелок-клубничку, прежде чем вложить в руку терпеливо ожидающего Сонхва.       — Ключи будешь носить в кармане джинс или пальто. — флегматично проговорил он, убирая старую ненужную связку. — Не клади их туда, откуда не сможешь быстро достать.       Я вздрогнула, живо представив себе, как я судорожно пытаюсь достать ключи и открыть дверь в квартиру, пока с нижнего этажа доносится топот бандитов, пришедших по мою душу...       — Йерин.       От звука собственного имени я едва не вскрикнула, тут же переводя взгляд на внимательно осматривающего моё лицо Сонхва.       — Ты услышала, что я сказал?       — Д-да, да..! Не волнуйся.       Я попыталась улыбнуться, тут же прикусывая себе язык от испытываемых стыда и неловкости. Вот дурёха! Какое ещё "не волнуйся"?! Да как будто ему вообще есть до тебя дело!       Но пока я терзалась от собственной недалёкости, на лице Сонхва вопреки моим ожиданиям не отразилось никаких эмоций: он смерил меня чуть более долгим нежели обычно взглядом, свидетельствующем о его задумчивости и слегка кивнул каким-то своим мыслям.       Наконец, двое мужчин отступили от моей двери, кивая Сонхва с почтением и не удостоив меня взглядом, прошли к лифту вместе со своими чемоданчиками.       Я, бросив очередной неуверенный взгляд на Сонхва, медленно шагнула к двери, оглядывая новый замок. Сзади послышался спокойный вкрадчивый голос:       — Изнутри врезаны ещё два. Не забывай закрывать их. Для безопасности.       Я обернулась к нему, утыкаясь взглядом лишь в плавно удаляющуюся спину.       — Спасибо. И спокойной ночи, Сонхва.       Сонхва не замер на краю площадки, продолжив спускаться по лестнице вниз, и не обернулся в мою сторону, но на миг, — не иначе как мне показалось из-за мерцающего блёклого света лестничной лампочки — он качнул головой, будто бы кивая.       "И тебе спокойной ночи, Йерин".