The Power is on Fire

      Дом сгорал дотла. Пожарные не успевали справиться с огромными яркими языками пламени, которые заглатывали комнату за комнатой, дощечку за дощечкой. Испуганные глаза белокурого мальчика бегали по ужасному зрелищу и шептали: «Мама...».              — Мисс, уводите детей, — расталкивая таращихся на огонь людей, полицейский подбежал к женщине. Она бережно обнимала двух мальчишек, один из которых вот-вот грозился впасть в истерику. — Им нужна медицинская помощь.       — Позвольте я увезу их к себе домой до завтра.       Полицейский оглянулся на пожар: казалось, он полыхал все сильнее, а среди шума азота, голосов пожарных, корреспондентов и мешающихся под ногами людей, вдруг навзрыд прогремел дрожащий голос Аарона:       — Мамочка! — он видел, как из догорающего дома выносили два трупа. Он пытался вырваться из хватки тети — Бетси Добсон, которая приехала через несколько минут после звонка Эндрю, сообщившего о случившемся.       Аарона поймал полицейский, к которому тут же прибежали медики и ловко вкололи ребенку успокоительное. Истерика не спадала, но Аарон уже не так сильно бился и пытался вырваться. Он внимательно наблюдал, как обгорелые трупы заворачивали в плотный черный пакет и застегивали, а потом несли в медицинскую карету. Полицейский аккуратно положил мальчика на кушетку и захлопнул дверь машины. Медики предоставили данные о больнице, в которую везут мальчика, и обратились к Бетси, рядом с которой молчаливо, с пустыми глазами, стоял Эндрю.       Эндрю не издавал ни звука, и могло показаться, что от сильного шока он теперь не сможет говорить. Но когда к нему присел полицейский, аккуратно взял за руку и мягким голосом обратился к нему, Эндрю опустил на него свои глазки и четко произнес:       — Я хочу уехать с Бет.       — Малыш, ты точно в порядке? — полицейский считал, что братья должны находиться вместе в такой страшный момент, но Эндрю вырвал руку, сильнее прижимаясь к тетушке.       — Мисс Добсон, — обратился к Бет полицейский, — в таком случае увезите Эндрю домой и если его состояние будет ухудшаться...       — Я медик, — оборвала его Бетси. — Я справлюсь с ним.       Полицейский кивнул:       — Я перезвоню Вам завтра.       Бетси взяла на руки Эндрю и быстрым шагом, закрывая мальчику глаза, направилась к своему автомобилю, который теперь был припаркован чуть дальше. Она посадила мальчика на переднее сидение, пристегнув ремнем безопасности, и дала в руки бутылочку с соком.       — Я не виноват, — Эндрю смотрел на нее стеклянными от слез глазами. — Я хотел поиграть.       На ручках Эндрю были надеты перчатки. Он крутил бутылку в разные стороны, пока они ехали по бездорожью. Бет включила детское радио и надеялась, что мальчик в скором времени уснет. Эндрю действительно уснул незадолго до приезда домой, и Бетси перенесла его на второй этаж своего большого дома.       Бетси провела бессонную ночь, сидя на кухне. В девять утра ей позвонили из полиции и известили, что в скором времени сгоревшие тела будут доставлены на старое кладбище Аризоны, пройдя все соответствующие процедуры. Бет также позвонила в клинику, в которой находился Аарон: он крепко спал, а лечащий доктор сказал о скорейшей его поправке. Он порекомендовал отвезти мальчика подальше от места, которое будет напоминать ему об утрате родителей. Бет знала: братья Миньярд не глупые и уже в том возрасте, когда понимание смерти приходит в ясном виде. В конце концов, Добсон решила оставить Аарона на некоторое время у себя.       Родители мистера Миньярда умерли в начале нулевых, когда Миньярд-младший поднимал бизнес. Поэтому на похороны родителей братьев-близнецов приехала их бабушка по линии отца: Мэгги Миньярд. Похороны состоялись на третий день после происшествия. Жители небольшого городка приносили братьям одежду, постельное белье, игрушки, деньги: все, чем смогли помочь. Бет старательно отказывала им, объясняя, что мальчики ни в чем не нуждаются.       Аарон обнимал мягкую игрушку, сидя в углу комнаты, когда к нему подсел Эндрю. Он тихо сопел, глядя на брата, и попытался взять его руку, однако Аарон буквально отпрыгнул от него.       — Не прикасайся ко мне, — прошептал Аарон. — Никогда.       — Аарон, я не хотел, — Эндрю поднялся на ноги. — Я не виноват.       Аарон смотрел на брата пугающим взглядом, будто шептал про себя детские проклятия. Он не верил Эндрю. Не верил, ибо сам видел, как Эндрю целенаправленно направлял огонь на шторы, игрушки и книжные шкафы. А когда на хныканье Аарона в комнату зашла их мать, ее юбка тут же всполохнула. Перед Аароном стояли образы кричащей матери и испуганного отца, сумасшедшие языки пламени, пожирающие все вокруг, и неконтролируемый огонь, исходящий от кончиков пальцев Эндрю. Только Аарон не понимал: брат не может контролировать свою силу. Эндрю слаб для магии, которая росла с каждым днем. Он слаб для контроля над ней; он не может, не умеет, не знает.

*

      — Я не могу...       — Не спеши, Эндрю.       Миньярд взял бутылку в руки, которая тут же расплавилась.       — Видишь! Я не могу это контролировать.       Бет тяжело вздохнула. Прошло десять лет, как родители Эндрю и Аарона погибли в пожаре. Следствие зашло в тупик, остановившись на версии неумышленного поджога. Аарон вместе с бабушкой Мэгги уехали в городок под Аризоной — Меса, а Эндрю остался в Милпорте. Он закончил старшую школу и готовился к поступлению в университет. Он не знал, как контролировать магию, которой был награжден с рождения и о которой почти никто не знал. Он проклинал тот день, когда был рожден. Проклинал себя и часто думал, обладая Аарон его силой, он мог бы контролировать ее.       — Хэй, заканчивайте, — Никки вырулил из-за дерева, неся в руках стаканы с соком. — Пора признать, что Эндрю не может контролировать магию только из-за того, пока не поймет, что нужно с ней делать.       — Я знаю, Никки, — утвердила Бетси. Она развернулась к Эндрю, тепло натянув на руки юноши перчатки. — Постарайся держать себя в руках следующий раз.       Бет ушла в дом, оставив кузенов вместе. Никки смотрел на подростка, мечтающего о нормальной жизни, друзьях, путешествиях, о всем том, что есть у обычных людей. Только вот Эндрю необычный. И жизнь никогда не будет нормальной в том ключе, в котором хотел Миньярд. Он не выбирал рождаться таким, не выбирал владеть магией огня, от которого одни беды. Он не выбирал себя. Его жизнь состояла из школы и дома Бетси, ее друга дяди Ваймака и Никки, который после окончание университета переехал к ней, не желая оставлять брата совсем одного.       Перчатки на руках Эндрю стали спасательным кругом. Только они не позволяли пропускать огонь на поверхность: внутри подушечки пальцев были сделаны из огнестойкой базальтовой ткани, к ощупи которой Эндрю привыкал некоторое время. Затем это не ощущалось, а всевозможные вопросы об аксессуаре, как называла их Бет, старался игнорировать.       — Что мне делать, Ник? — Эндрю снял с руки перчатку, смотря на свои белоснежные пальцы. В какой-то момент на них появились искорки, а затем небольшой огонек. Но он тут же смахнул его и надел перчатку.       Никки сжал губы в одну тоненькую линию, медленно разворачиваясь и направляясь к дому.       — Я не могу ничего утверждать. Это же ты у нас особенный, малыш, — он обернулся через плечо, подмечая, как брат сопит и смотрит на него исподлобья: не нравилось ему быть малышом в семнадцать лет. — Но наблюдая за тобой, я могу сделать некие выводы.       — Какие?       — Душой и разумом ты должен понимать, что никогда не избавишься от своего дара. Тебе придется с этим жить, совершенствоваться, быть среди таких же, как ты, только непохожих на тебя. Когда ты это осознаешь полноценно, ты начнешь контролировать огонь. Эндрю, огонь — это твоя сила. Огонь — это ты. И ты не должен позволять завладеть огню тобой. Ты должен завладеть огнем.