Дьявол к вашим услугам

Take me to church,

I'll worship like a dog at the shrine of your lies.

I'll tell you my sins so you can sharpen your knife.

Offer me my deathless death.

Good God, let me give you my life.

(C) Hozier — Take Me to Church

***

      — Давай поговорим в более благоприятной обстановке, дочка.       Сэм словно парализовало. Какая дочка? Кто это говорит? Или это чья-то злая шутка?       — Не смешно, таинственный незнакомец, кто вы такой? — безэмоционально ответила на этот голос, хотя в душе чувствовала зачаток страха. Но Сэм приказала себе держаться.       — Повернись, — скомандовал это голос настолько властно, будто его уже начинает раздражать эта ситуация. Хотя так и есть.       На удивление, волевая натура Сэм не смогла противиться этому приказу, будто делая всё на автомате. Рядом с ней одиноко стояла скамейка, которой, Саманта была готова поклясться, минуту назад не было. Может, у неё уже галлюцинации? Да, перенервничала, поэтому на нервной почве разные звуки и образы мерещатся.       Тут, будто из тумана, на скамье образовался мужчина. Он щёлкнул пальцами, и в округе появился свет от фонарей. Сэм наконец смогла увидеть свою «галлюцинацию». Развязная поза, ехидная улыбка, светлые волосы, собранные в небольшой хвост, а также чёрный брючный костюм. Глаза. Точная копия её глаз. Чёрные, словно ночь, и глубокие, словно бездна. Вглядываясь в них, она будто видела года, прожитые им, мириады звёзд и созвездий. Или это просто её воображение разыгралось на ночь глядя. Он никак не мог быть её отцом, слишком молодо выглядел, всего лишь лет на тридцать, может тридцать пять. Это пока успокаивало Сэм и внушало надежду, что это лишь очередной сумасшедший, решивший поглумиться. Она столько лет жила с мыслью, что родители её покинули. Бросили, как абсолютно ненужную вещь под чужую дверь, словно собаку на произвол судьбы. Ей хотелось верить в эту иллюзию. Хотелось верить, что те, кто были её биологическими родителями, сейчас очень далеко, а это лишь розыгрыш.       — Присаживайся, — и приглашающе указал изящным жестом на место возле него. Он ничем не выражал даже тень беспокойства или же любых других чувств. Лишь расслабленность и доля ехидства. Закинув ногу на ногу, тот стал ждать, пока Сэм преодолеет внутренний барьер и подойдёт к нему. Он читал её, словно открытую книгу, видел её мысли, как на ладони. Видел каждую проявленную эмоцию, хоть она и пыталась это скрыть это.       «Пытается казаться сильной, — думал мужчина».       Сэм села на предложенное место. По её неестественной позе было понятно, что та напряжена. Спина прямая, ноги сведены вместе, скулы сомкнуты, но глаза бегающие. Боится. Почти как тогда, когда на неё напал тот монстр. Сэм надеялась, что она останется цела после этого разговора, что она не сглупила, решив начать разговор с этим человеком. Но человеком ли?       — Неплохое платье тебе выбрал первородный, — протянул незнакомец, окидывая вялым взглядом наряд.       — Повторюсь, вы кто? — набравшись смелости, та решила посмотреть на него. Бледное лицо, острые скулы, тонкие губы. Он был действительно чем-то похож не неё саму. Особенно глаза.       — Твой отец, я уже говорил, — как само собой разумеющееся ответил мужчина. На его губах появилась широкая улыбка. Ему, видимо, доставляло удовольствие смотреть, как девушка теряет терпение.       — Так, достаточно, — и встала со скамьи, а мужчина медленно и неспеша поднялся за ней. Он так и думал. Дочь его не примет. А что тот ожидал? Что Сэм кинется к нему с объятиями, при том, что не видела все восемнадцать лет жизни? — Хватит лгать, вы не можете быть моим отцом, не занимайтесь глупостью, а я пошла домой, хочу побыть одна, — она хотела уже на каблуках развернуться и продолжить путь, но настойчивая хватка за предплечье не давала этого сделать. Ей пришлось повернуться к этому мужчине. Он был высоким, Сэм доставала ему лишь до плеча, поэтому, чтобы смотреть ему в глаза, ей пришлось приподнять голову, от столь резкого движения хрустнула шея, а кудри подпрыгнули вверх. — Отпусти меня, — прошипела та, незаметно для обоих перейдя на «ты».       — Поспи, — обманчиво-ласковый голос и щелчок пальцев. Это всё, что услышала Сэм перед тем, как провалиться в темноту.

***

      Сэм резко поднимается на кровати, непонимающе оглядываясь по сторонам, тяжело дыша. Обстановка ей была незнакома. Комната была затемнена плотными шторами, поэтому трудно было что-нибудь увидеть помимо бордовых стен, на которых были развешаны старинные картины, занимавшие все стены. На них были изображены библейские сюжеты, такие картины обычно выставляют в главных залах художественных галерей. На первой картине — ангелы, умиротворённые и счастливые. От этой картины на душе становится спокойно, но чувство какого-то подвоха не даёт спокойно любоваться шедевром, будто все на картине — показушное и лицемерное.       Превозмогая тянущую боль в мышцах, Сэм встала с кровати, на которую её любезно уложили, поправляя помятое платье, и подошла поближе к картинам.       Вторая картина — бой между двумя сторонами ангелов. Одни спокойные, даже безэмоциональные, их ведёт чувство долга, лица ангелов ничего не выражают, лишь холодную решимость. Другие — яростные, разгневанные, они готовы биться до конца, несмотря на самые худшие последствия. Они полностью уверены в своей правоте и готовы умереть за идею. От этой картины учащается пульс и начинает кружиться голова. Страх и волнение. Третья картина — самая жестокая и самая завораживающая. Ангелы, которые ещё на предыдущей картине были полны гнева и эмоций, сейчас ничего не чувствуют, кроме тихой ненависти. Они проиграли. Один из ангелов, по видимому их лидер, изгнанный, но по-прежнему полный злости, смотрит на своих братьев и сестёр сквозь горячие слёзы. Настанет день и он ещё сможет дать отпор. Эта картина бросает на самое дно и тут же возносит до небес…       Она почувствовала те эмоции, которые переполняют героев этих картин, их злость, их отчаяние, их ненависть. Сэм не понимала себя и свои эмоции, в чём причина? Почему она чувствует некое родство с этими людьми? Особенно с их лидером, он показался ей знакомым. Даже очень, но Сэм не могла вспомнить, где его видела. Чуть прищурившись, она смогла рассмотреть, кто это. Это существо и было тем, с кем она говорила на кануне. По словам незнакомца, он являлся её отцом. Саманта долгим и тяжёлым взглядом сверлила картину над её головой, будто ища ответы на неозвученные вопросы. Зачем она здесь? Кто этот мужчина? Почему он на картинах выглядит, как ангел? А точнее, падший ангел…       Почему, почему, почему…       Форбс смотрела на последнюю картину, не отрываясь, будто завороженная. Вдруг, всего на секунду, она услышала крики, но этого хватило, чтобы девушка отпрянула от этой стены, словно ошпаренная. Она слышала крики, стоны и звон стали. Битва. Битва за власть. Битва Отца и Сына. Битва двух сторон. Сэм будто знала это событие. Точнее, видела его глазами других. Сэм глубоко дышала, стараясь убрать это наваждение. Девушка направилась в сторону, где по идее должна находиться веранда или хоть бы балкон, дабы узнать, где она находится. Отодвинув плотные занавески, у Форбс широко раскрылись глаза. Тьма, которая была освещена лишь слабым светилом красного солнца, но всё равно вид на кровавое небо заставляло в ужасе открыть глаза и попятиться назад.       — Твою мать, — сорвалось с её уст и та, нервно усмехнувшись, приблизилась вновь к балкону, но так и не решалась выйти за пределы комнаты. Её пугало это, она не могла объединить все факторы в одну картину. Это не её дом, не её город и, сто процентов, не эта планета, как она думала тогда…       Вдали виднелись лишь чёрные горы, с которых стекала лава, падая в устья реки и охватывая масштабы этого места. Сэм приблизилась ещё, аккуратно ступая, будто в любой момент под ногами может провалиться пол. Когда она подошла к краю, опираясь на перила, Сэм увидела, что место, где она находится, в буквальном смысле, парит над землёй. Под ней бурлила та самая лава, которая стекала с гор. Самое удивительное, как отметила Сэм, ей жарко не было, хотя пары такой температуры должны приносить какой-то дискомфорт.       — Ты в Аду, — тут за её спиной послышался голос. Сэм его узнала сразу: голос того незнакомца на картинах, с которым она разговаривала…когда? Сколько прошло времени?       — Никогда не рассчитывала, что попаду в Рай, но чтобы сразу в Ад, да ещё и ничего не помнить…— ехидно ответила Сэм. Защитная реакция. И незнакомец это чувствовал.       — Ты не умерла, не рассчитывай на такой подарок, — не остался тот в долгу и подошёл к ней. Сэм же не шевелилась и всё также смотрела на небо. Или то, что могло им являться. — Думаю, ты хочешь узнать, как здесь оказалась?       — Ты очень проницателен, — фыркнула Саманта. Страха, на удивление, она уже не чувствовала.       — И ещё, мне стоит представиться: Люцифер, правитель Ада и Дьявол к вашим услугам, — и на лице молодого мужчины появилась широкая улыбка. Сэм подняла брови и наконец повернулась к блондину, чуть приподняв голову.       — Дьявол? — даже немного снисходительно спросила Сэм. — Тот самый?       — Единственный и неповторимый, — самодовольно подтвердил Люцифер. Теперь картины, которые были повешены в комнате приобрели новые краски. С Библией она была знакома поверхностно, но про Люцифера и его изгнание знала. Получается, что это действительно тот самый король Ада? Сэм старалась не показывать смятение и излишнюю задумчивость по этому вопросу, но Люцифер мог читать других, словно открытые книги. Для него не было преград в этом вопросе. Он видел, как девушка обдумывает его слова, как вспоминает некоторые фрагменты и вновь восстанавливает в памяти те самые картины со сражением.       — Допустим, но причём тут я? — как можно холодно спросила Сэм, смотря прямо в глаза Люцифера. Впервые ей было сложно смотреть кому-то в глаза. Она ощущала его силу, его власть, его стрежень и его стойкость. Форбс почувствовала себя несмышлёным ребёнком, который пытается пародировать взрослых и быть как они. Такого она давно не чувствовала.       — Ты с этим напрямую связана, дочка, — Люциферу не составило огромного труда выдержать взгляд дочери, который достался ей от него самого же. И это был небольшой повод для гордости за неё.       — Дочка? С чего бы мне тебе верить?       — У меня нет причин врать тебе, Саманта. Хоть я и считаюсь истинным злом, но сейчас смысла во лжи нет. Ни к чему, — ответил Люцифер и заложил руки за спину, оглядывая свои владения. Мужчина был одет в такой же костюм, в который был одет во встречу с Сэм, волосы были также завязаны в низкий хвост. Его поза была расслабленная и непринуждённая, будто его абсолютно не заботило то, что сейчас рядом с ним, буквально в метре от него, стоит его дочь, которую не видел восемнадцать лет. По крайней мере, так казалось Сэм. То, что творилось в голове Люцифер и то, что он ощущал — знал лишь сам Люцифер. Сэм не знала, верить ли ему, ибо для неё сейчас эти новости были сродни бреда сумасшедшего.       Она столько лет принимала то, что была не нужна биологическим родителям, что её бросили, что она должна их ненавидеть и презирать. Но сейчас, когда она узнала правду, она испытывала только горечь и раздражение. Почему именно сейчас?       — Почему именно сейчас? — озвучила Сэм свой вопрос и отвернулась от отца. Люцифер чувствовал перемену в настроении дочери. Чувствовал её горечь, разочарование и раздражение. Видно, как она начинает мелко дрожать. Властитель не мог дать однозначного ответа, почему не появился раньше, почему не забрал раньше. Хотя хотел. И очень. Но сомнения были всегда выше, ведь он избегал подобного разговора. А он бы состоялся рано или поздно.       — Я не любитель подробных разговоров по душам, — совсем не это сорвалось с его губ, совсем не это он хотел сказать. Сэм прикрыла глаза, в которых потихоньку начинал накапливаться влага. Это были слёзы злости. Слёзы боли. Её отец. У неё никогда не было отца. Даже в семье Форбс.       — Верни меня домой, отец, — последнее слово прозвучало, словно ругательство. Ей было противно говорить с ним. Дьявол. Самый настоящий.       — Не совершай того, о чём будешь жалеть, — необычным ласковым голосом сказал Люцифер. Он с затаённой нежностью смотрел на Саманту, которая со всех сил сдерживалась, чтобы не выпустить свой гнев и злость. Она верила, что он является тем самым Дьяволом. По-другому и нельзя было объяснить её появление тут.       — О, уж поверь, такого родственника я не желаю, — скривила та губы в презрительной гримасе.       — Я наблюдал за тобой с самого дня, как ты попала в новую семью. Ты должна была быть там, я не хотел, чтобы ты была втянута в проблемы Ада.       — Почему не мог сообщить, а после оставить меня? Я бы, возможно, тогда не бы истязала себя тем, что меня, как подбитого щенка, оставили у порога незнакомцев, — Сэм взялась за перила, сжимая со всей силы и опустив голову. Ей было противно находится тут, рядом с ним. — Те картины, которые в комнате, — после тишины, которая окутала обоих, она решила уточнить, — на них изображён ты и другие ангелы?       — Лучше я тебе покажу, чтобы больше не оставалось вопросов, — и махнул кистью. Из-за спины Люцифера образовались огромные крылья, охватывающие несколько метров. На голове образовались рога, которые были присущи всем демонам, но отличие в том, что у него они больше и выше. Сэм испуганно отпрянула. Вновь те ассоциации с тем монстром из кошмаров. — Подойди, — настойчиво потребовал отец, и Сэм, со сомнением, всё же подошла. Он взял её за руки и приблизил к себе, чтобы та обняла его руками, что Сэм и сделала. Сильный взмах крыльями, и отец с дочерью взлетели вверх, прямо к самой верхушке чертога Люцифера, где и было то, что хотел показать мужчина. Сэм испуганно сжалась, когда они подлетели близко к кровавому светилу. Она видела внизу реки лавы, видела многогранные и острые камни, на которые если упадешь, то останется лишь воспоминание. Она надеялась, что её не отпустят и не отправят поплавать в лаве. Бывшая Форбс сглотнула. Куда подевалась вся её стойкость и холодность, спросите вы? Такие новости, отец — Люцифер, она — в Аду, а сам папочка хочет наладить отношения по непонятным причинам. Неплохая причина для нестабильности в поведении, Сэм сама удивляется, как ещё может нормально думать и воспринимать информацию. Да, она живёт в мире, где существуют вампиры, гибриды, оборотни и ведьмы, но то, что существует Ад и Рай — она и подумать не могла. Что её ещё ожидает дальше?       Спустя непродолжительное время в полёте, они всё-таки приземлились на вершину башни, где стоял огромный колокол, а под ним шла лестница вниз, где и находится то, что так Люцифер жаждет показать дочери. Очередной взмах рукой, и крылья с рогами исчезли, оставляя обычного мужчину, поправляющий костюм. Он, не обмолвившись и словом, зашагал в сторону колокола, а Саманте ничего не оставалось, как последовать за ним. Платье ужасно мешало и теснило движения, но та промолчала о неудобствах. Плюс ещё и воспоминания о Коле неуместно залезли в голову. Губы сразу скривились в гримасе отвращения, и аура вокруг неё стала сгущаться, наполняясь ненавистью. Это заметил Люцифер, шедший по ступеням впереди и, не оборачиваясь, сказал:       — Не думай об этом, сейчас это ни к чему.       — Откуда ты знаешь, о чём я думаю? Некая способность Дьявола? — усмехнулась Сэм.       — Можно и так сказать, для меня любые существа — открытые книги, мне не составило труда почувствовать перемену твоего настроения.       — Полезная способность, скажу я тебе, — чуть засмеялась.       — Не прибедняйся, тебе досталась похожая способность, но только от твоего деда по линии матери, — в голосе можно было легко уловить ненависть.       — По линии матери? От дедушки? — удивлённо спросила Форбс. Видимо, сегодня это не последняя новость.       — О да, он ещё тот плут, столько всего сделал за свою жизнь и продолжает делать, что не сосчитать, — он чуть качнул головой.       — Ты теперь меня даже заинтересовал, — улыбнулась Сэм, продолжая спускаться вниз. Она уже начинала думать, что эти ступеньки будут бесконечны.       — Пришли, — оповестил Люцифер и хлопнул в ладони. Тёмное помещение осветил свет. По периметру были сожжены факелы, где плескался адский огонь, который покорялся Властителю Тьмы. Саманта осмотрелась. Если до этого она думала, что полотна в комнатах были невероятным произведением искусства, то сейчас поменяла своё мнение. Здесь было показано куда больше и масштабнее, чем наверху. Более большие размеры, более точные изображениям, более точные детали битв, больше жертв…       Здесь был и сам Люцифер…       — Отвечу на тот вопрос: да, это я, и это было очень давно, — после минуты молчания ответил Люцифер. — Я хотел быть выше Отца Своего, хотел власти, хотел вернуть свой статус, как один из сильнейших на небесах, — он подошёл к одной из фреске, где бы показан он в образе ангела: светящегося, дарящего свет. — Но Отец слишком заигрался в блюстителя порядка и полюбил своё творение — людей, — и презрительно усмехнулся, а Сэм подошла ближе к нему. Огонь отображался от стен, создавая причудливую атмосферу, будто все персонажи, показанные тут, горят в огне, — а мне этого не хотелось. Это было его ошибкой. Господь планировал сделать людей наравне с ангелами, а многие этому воспротивились. Был бунт. Была кровавая битва, на которой погибло много моих братьев и сестёр, которые были за меня. Они хотели свергнуть Бога, как и я, — и замолчал. Сэм внимательно слушала отца, не перебивая. После молчания Люцифер продолжил: — Меня сослали на Землю в качестве изгнания, а тех, кто остался жив, — превратили в бесов, некоторых — в демонов. Но то унижение я никогда не забуду, не забуду и лицо своего папочки, который меня выгнал с небес, предпочитая своё творение. Но создание людей послужило мне неплохую службу, — и усмехнулся. Но эта улыбка отдавала горечью. Люцифер смотрел на себя много тысячелетий назад, смотрел на себя, на свои слёзы, стекающие по щекам, помнил своё желание мести. Жажда власти сгубила его тогда, будучи мальчишкой. Гордыня взяла вверх… — До сих пор помню, как когда-то искушал Еву, славная девушка, но чересчур наивная была, — и засмеялся бархатным смехом. Саманта не удержалась и тоже улыбнулась. — Люди грешны, люди отдают предпочтение грехам, поэтому я имею власть. Пока у людей есть пороки, пока у них есть грехи — я буду при власти. Здесь. В Аду, который я создал. Который стал домом для демонов, в котором живут грехи и пороки, где я — Властитель Тьмы.       — Как ты свыкся с мыслью, что проиграл? — нарушила давящую тишину девушка, не отрываясь от произведения искусства на стенах. Она чувствовала родство с этими фресками. Очень необычное ощущение.       — С годами привык. Понял, что теперь у меня есть место, где смогу быть главным, где мне будут подчиняться, и привык, — холодно отчеканил и сложил руки на груди. — Вопросы ещё есть? — и повернул голову в сторону, где стояла Сэм. Глаза в глаза. Негласная битва, в который Сэм не могла одержать победу вновь.       — Кем была моя мать? — вопрос сорвался с её губ прежде, чем та успела хорошо подумать. Люцифер не по доброму улыбнулся, видимо, вспомнив что-то неприятное. — Неужели всё настолько плохо?       — Мягко сказано. Холодная, словно льды, и несгибаемая, словно скала. Ты знакома со Скандинавскими мифами? — Сэм неуверенно качнула головой в знак отрицания. — Видно, имя Хель тебе неведомо. Хозяйка Загробного Мира, Богиня Смерти, живущая на окраине Нифельхейма за стеной, за пределами которых находится Хельхейм.       — И как вы познакомились?       — Раз в восемнадцать лет верховные Боги собирают всех подобных существ на балу, где проводят пир. Боги Скандинавии, Христианства, Рима, Греции… собирались все. Отдельный пантеон — отдельные страны, где принята та или иная религия. Там был и я приглашён своим Отцом чисто ради вежливости. Говорит, что простил меня, ведь на это воля Его — прощать, и многое подобное. Там находилась и она со своим отцом, который где-то уже развлекался с девами, и мы познакомились из-за скуки. Одна ночь, один короткий роман, вследствие чего появилась ты. Эта новость была шоком для нас обоих, об этом знали только я, Хель и её отец, — ныне твой дедушка, которому нельзя было соврать насчёт того, почему у его дочери начал увеличиваться живот.       — И, как я понимаю, вы не могли меня оставить жить с вами? — пыталась спросить ровно, но некая горечь ощущалась в её голосе.       — Да, к сожалению, я не мог тебя оставить, хоть и хотел этого. В мире Богов очень опасно, а тем более союзам, подобным таким, как мы с твоей матерью совершили. На таких детей идёт больше проблем и сложностей, чем другим. Покушения здесь царят вечно, а детоубийства расцветают. Многие посягают на мой престол, хотят стать будущими королями, но наследник бы помешал их планам. Они бы не поскупились на убийство ребёнка, это в их возможностях. У них нет принципов и привычных для тебя норм морали. Они — возможные претенденты на престол. Приближенные ко мне лица, демоны, князья и знать. Но один отличился…— полушёпотом сказал последнее Люцифер и его глаза налились гневом, а сам он держался, чтобы не натворить лишнего. Но Саманте о нём знать рано, и так слишком много новостей для неё сегодня он открыл. Но она должна знать об этом… Саманта услышала последнюю фразу, но предпочла сделать вид, что не расслышала. — Поэтому я и твоя мать приняли решение, что лучше бы ты жила в мире смертных при хороших родителях, вдали от опасности, — он ненадолго замолчал. Сэм внимательно слушала его, задумавшись о том, что её жизнь сложилась бы иначе, если бы её оставили. Но она благодарна, что уберегли от этого и отдали в семью Форбс. Она приобрела сестру, мать и друга. Даже Майклсона. Она этом моменте она усмехнулась. — Я за тобой наблюдал, порой был неподалеку в виде незнакомца, разделял с тобой твои потери и страдания, видел то, как ты начала сближаться с первородным, — он многозначно глянул на неё, на что Сэм закатила глаза в излюбленной манере.       — Напоминаешь мою сестрицу с её поучительными советами.       — Так вы же обе общаетесь с этими первородными, очень глупо с вашей стороны, — холодно улыбнулся Люцифер. Сэм насмешливо приподняла брови.       — И это мне говорит мой новоприобретённый отец — Люцифер? Что они опасны? — она будто насмехалась над ним и над его речами. Люцифер усмехнулся уголком губ. Скверный характер, который достался ей от Хель, он бы почувствовал за версту, а тут прямо перед ним стоит её маленькая копия. От него она взяла не меньше, просто ещё не пришло время проявить это…       — Вокруг их семьи много заговоров, проклятий, лжи и смертей. Их мать очень коварная женщина, которая решила обмануть смерть… Но не об этом. Её дети — выродки природы, но похвально то, что они знают, как жить и выживать.       — Да, это в их репертуаре, — усмехнулась Сэм и наступило неловкое молчание, в момент которого каждый думал о своём. Сэм не покидали мысли о матери, которая, похоже, совсем не думает о дочери. По словам отца, в мире есть и другие Боги, которые руководят отдельными странами и, получается, что их души идут к определенным Богам. Теперь её мучал вопрос о том, для чего отец решил раскрыть тайну именно сейчас, а не через многие года.       — Почему…       Вдруг её прервал топот копыт, которые эхом отражались от стен помещения. Слышалось тяжёлое дыхание, падения чего-то, будто кто-то в торопясь спешил передать что-то.       — Властитель! — к ним, запыхавшись, бежал чёрт с маленькими рожками, крутя хвостом влево-вправо. — Вторжение! Снова! — и в подтверждение его слов где-то сверху раздался мощный взрыв, который состряс стены, что аж с потолка посыпался камень. Саманта испуганно закрыла голову руками в попытке защититься в случае возможного обвала. Люцифер отвёл дочь с сторону, дабы она была подальше от грубых колон.       Люцифер нахмурился, что между его бровей залегла складка. Вновь нападение. Белиал. Тот, из-за которого рушится его власть и слабеет Ад. Тот, который много лет назад помешал его жизни с дочерью…       — Приготовить войнов, я сейчас поднимусь. Выполнять! — гаркнул Люцифер и чёрт, сломя голову, убежал наверх. Люцифер повернулся к Сэм, которая напряжённо смотрела на то, как Люцифер в один миг из омута воспоминаний стал правителем, отдающим приказы. — У тебя много вопросов, я вижу, но сейчас я не могу тебе ответить. Я отправлю тебя домой, — и он достал из кармана брюк небольшой медальон с рубиновым камнем, — я свяжусь с тобой позже. Если понадобится помощь, то просто позови через этот кулон, — Люцифер вручил медальон. Силуэт отца начал размываться, будто через толщу воды она слышала крики и взрывы, доносящиеся наверху. И последнее, что она увидела, это обеспокоенные глаза отца…       Сэм вновь открыла глаза, но на этот раз обстановка была ей знакома. Её комната. Саманта выдохнула спокойно. Возможно, это был лишь сон и на самом деле этого не было. Она размяла шею после неудобной позы на кровати, но обнаружила тот самый кулон, который отдал ей отец. Она сняла его, чтобы получше разглядеть. Кулон был круглой формы, а внутри была некая переливающаяся субстанция, которая время от времени светилась красным светом, а сама конструкция держалась на тоненькой цепочке. Сэм нахмурилась. Отец, мать, Ад, Боги…       У неё просто не могло сложиться в голове то, что она узнала о своих родителях, почему они её оставили, кем они являлись… Что же случилось у отца? Почему напали на его чертог? Как бы ей хотелось вызвать отца, спросить обо всём, но умом та понимала, что этим отвлечёт его от дел и от защиты своего дома.       Были и другие вопросы. Почему нужно было оповещать её о том, что у неё есть биологические родители? Почему-то не сильно верилось, что у него резко проснулись родительские чувства. Она могла поверить, что будь она ещё ребёнком, то была бы в опасности, но почему именно сейчас? Этот глупый вопрос не давал ей места. Хоть и прошло всего несколько минут с её возвращения, но сотни мыслей уже заполнили её голову, не давая думать о настоящем.       «Думаю, сейчас нет смысла размышлять. Когда Люцифер со мной свяжется, тогда я и спрошу, — думала Сэм, вставая с кровати».       Судя по тому, что была ещё ночь, а внизу не было никаких признаков жизни, то прошло всего ничего, и Кэролайн не вернулась домой. Тем же лучше. К сожалению, телефон она благополучно потеряла где-то ещё на улице, поэтому она посмотрела на время на часах в комнате. Последний раз, когда она смотрела на время, было тогда, когда она выходила из поместья. Получается, что она пробыла в царстве отца от силы минут пятнадцать, хотя казалось, что больше… Поэтому можно рассчитывать, что в ближайшее время её семьи здесь не будет. Что семьи Форбс, что семьи из Ада.       Переодеваясь в домашнюю одежду и складывая платье в шкаф, Сэм подумывала о том, чтобы сжечь это. Раз одна проблема временно откладывается на неопределенный срок, то теперь есть и другая проблема, которая носит имя Кол Майклсон. То, что он сделал тогда на балу, было непозволительно. Если он думал, что это поможет завоевать её сердце, то тот глубоко ошибался. Нужно было не играть в эти игры, не нужно было затевать с ним это, нужно было послушаться Кэролайн и не связываться с ним. Хитёр и изворотлив. В стиле Майклсона. Сэм все ещё корила себя за ту слабость в ванне её дома, за те чувства и желание, что испытала. Она считала, что не должна такого чувствовать хотя бы какое-то время, ведь это для неё была подобие измены. Адам. Это имя одновременно и бремя и воспоминание для Саманты, которое мешает ей дальше двигаться, дальше существовать. Постоянное чувство вины, горя и скорби преследует её уже год, а она так и не смогла жить дальше. Говорят, что нужно уметь разделять живых и мёртвых и нужно отпускать тех, кто не с нами. Но Сэм не может. Ей впервые обременительно то, что она не может забыть Адама. Раньше для неё это была дань его памяти, чтобы о нём помнили, но сейчас ей приходит озарение, что ему уже всё равно. Его нет. Но она жива. И нужно идти дальше.       Она не могла не согласиться, что некое влечение к младшему Майклсону имеется, но поддаться искушению — значит упасть в омут с головой. Лучше пока сохранять дистанцию, так будет разумнее.       И тут дверь сносит с петель…

***

      Пока Сэм была в Аду и переговаривала с новоиспеченным отцом, Кол восстанавливался от той боли, которую наслала младшая Форбс. Майклсон был в ярости, у него было желание спалить всё до тла, разрушить что-нибудь или же выпить, дабы отвлечься от желания убивать. С одной стороны Кол понимал, что поцеловать её было опрометчивым поступком, который был совершён слишком рано. У них только начали настраиваться взаимоотношения, а тут теперь заново придётся всё строить. Эта своеобразная игра поглотила древнего с головой. Он не мог не думать о Форбс, его мысли были полностью посвящены ей, даже задание от Никлауса он перестал выполнять. Он понимал, что начинающая зарождаться привязанность до добра не доведёт. Хорошими примерами были его братья, которые испытали это чувство, но слишком долго их счастье не продлилось. Первордным не свойственно любить. Все, кто привязываются к ним — в итоге играют в русскую рулетку.       Когда же действие заклятие завершилось, то первой мысль, проскользнувшей в голове, была найти Сэм, а после убить. Настолько его ещё не унижали, а тем более после такого. Почему она так отреагировала? Почему испытала такую злость? А ведь он много о ней не знает, также и не знает и о её жизни. Когда он в шутку говорил про отношения во время танца, так сразу её настрой сменился. Почему-то, когда он начинает тему отношений, так сразу Сэм начинает злиться. Что же случилось у неё в прошлом?       Кол, поправляя смятый костюм, поднялся на ноги, желая поскорее найти девушку. Ему хотелось проучить наглую смертную, которая посмела ему препятствовать. Да, это была игра, но всё зашло слишком далеко. Он пожалел, что решил связаться с ней. Впервые он жалел, что не послушал здравый смысл, который предвещал его о таком исходе. Может, прекратить всё это? Может, просто оставить её, а самому жить дальше, как ни в чём не бывало? Но он не сможет. Это уже просто не в его силах. Сэм действительно его заинтересовала. Это странно. И это пугает. Кол не хочет сейчас заниматься самокопанием, ведь знает, что придёт к одному выводу. Поэтому лучше быть временно в неведении…       Кол решительно направляется в сторону выхода из особняка. Обходя прохожих, Майклсон сдерживается, чтобы не выдать себя и не пробраться сквозь толпу на улицу. Несколько раз задевая гостей, Кол уже видит выход, как перед ним вырастает Ребекка.       — Как тебе вечер, Кол? — иронично спрашивает Ребекка, пряча издевательскую улыбка за бокалом шампанского. Она слышала, как Сэм выходила из поместья и, похоже, не в самом лучшем расположении духа. Ребекка сделала вывод, что братец что-то натворил. — Подумать только, Кол не смог завоевать сердце девушки. Кому скажу — не поверят, — всё продолжала Ребекка, смотря вслед брату, который не слушал насмехательских речей сестры. Младшая Майклсон уже хочет познакомиться с Сэм получше. Мало кто мог устоять перед шармом Кола, а после ещё и остаться в живых — нонсенс.       Кол, наконец выйдя из дома семейства и избавившись от сестры, на вампирской скорости бежит до дома Сэм, где, судя по сердцебиения, она сейчас находится. Никогда он ещё не был так доволен, как сейчас, имея приглашение в их дом. Теперь она от него не спрячется…