Дьявол к вашим услугам

And I'm talking to myself at night

Because I can't forget

Back and forth through my mind

Behind a cigarette

And the message coming from my eyes

Says, "Leave it alone"

(C)The White Stripes — «Seven Nation Army»

***

      Последующие дни Саманта думала о том, идти ли на бал четы Майклсонов или остаться дома. Она чувствовала, что, пойдя туда, начнётся точка невозврата. Что-то должно поменяться…       Возможно, дело в самом Майклсоне, проявляющем слишком большую заинтересованность к Сэм. Она понимала, что он затеял игру с ней. Что, придя туда, сама попадёт в его сети. Её беспокоило излишнее внимание Кола. Однако это игра, к огромному удивлению Сэм, начинала ей нравиться, игра, представляющая собой спектакль двух актёров, и ещё неизвестно, кто получит овации, а кто позор. Эта интрига, эти слова, брошенные друг другу и распаляющие в сердцах обоих огонь, эти улыбки, эти глаза полные озорства и хитрости. Молодые люди оказались очень схожи, хотя поначалу так и не скажешь, — любители игр и шалостей, перед которыми не могут устоять, и готовые уйти в аферу с головой, лишь бы ощутить азарт, восполнить душу красками и эмоциями. Теми самыми эмоциями, что они хранят глубоко внутри, которые заперты под тремя замками. Оба боятся их, как огня, но сильно нуждаются, хотя и отрицают этот факт. Рано или поздно они откроются друг другу, найдут ключи к сердцам и завоюют доверие.       Возможно, дело в том, что самой девушке надоела рутина и она хочет острых ощущений. Хочет, чтобы кровь застывала в жилах, а сердце билось в бешеном ритме. Хочет незабываемых ощущений, ей надоела такая жизнь, какую имеет сейчас. Может, стоит поддаться на провокацию Кола и сделать то, чего желает сердце и душа?       А если останется дома, то проведёт ещё один скучный вечер в компании навязчивых мыслей, заполняющие разум каждый день. Ей уже невыносимо оставаться одной. Она уже не может быть наедине со своими мыслями. Они как отрава, распространяются по организму, мешая нормально существовать и наслаждаться жизнью. Ей надоел подобный образ жизни.       Сэм не всегда была такой. Когда-то младшая Форбс была довольно милым ребёнком, которая могла смеяться и радоваться жизни, но холодность в ней присутствовала всегда, будто это было врождённым, что не присуще таким, как, допустим, Кэролайн или же её знакомым. Но Саманта могла забросить холод и открываться людям и быть счастливой.       Сейчас Сэм хочет вернуться к той девушке, которая могла быть собой и не бояться осуждения или страха. Которая могла ночи напролёт разговаривать с Кэролайн, а также нежиться в объятиях любимого человека.       Хоть один раз в жизни она может забыть обо всех своих предрассудках и стать той, которой была раньше? Ответ на этот вопрос знала лишь Саманта. И она уже всё решила для себя…

***

      Конец сентября. Время, когда последние лучи солнца пробираются сквозь тёмные и хмурые тучи, в последний раз освещая и согревая землю. Последние дни теплоты перед дождями и пасмурной погодой. Ранний вечер. Пожухлые листья хрустят под подошвами грубых ботинок девушки, оповещая о том, что последние листья опали, оголяя ветви многочисленных деревьев. Лёгкий ветер развивал тёмные волосы Сэм, заставляя её вечно поправлять надоедливые пряди. Прогуливаясь неспешным шагом, она ощущала тревогу, закравшуюся в душу с того самого момента, как она вышла из дома с целью развеяться и проветрить мозги и, возможно, заглянуть в бар, в котором долго не была.       С продажей алкоголя проблем не будет, ибо возраст уже позволяет, а с самим барменом, Мэттом, вполне хорошие отношения. Как хорошо, когда твоя сестра знает весь город, сразу приобретаешь новых и полезных знакомых.       Поправив на ходу кожаную куртку, девушка вошла в бар полный людей разных сортов и кругов общества. От школьников и студентов до простых жителей и алкоголиков. «Мистик Грилль» сегодня кишит людьми и шумом разговоров со столиков, а из колонок играет тихая музыка, разбавляя атмосферу шума в заведении. Молодые люди играли в бильярд в углу, забивая шары в лунки и довольно громко разговаривая. Из всей этой компании смертных молчал лишь Кол, держа в руках кий и строя глазки проходящим мимо девицам в коротких коктейльных платьях. Он откровенно скучал, а разукрашенные девы его уже не привлекали, лишь только в качестве перекуса или удовольствия на одну ночь.       Младший Майклсон пришёл не один, а вместе с Клаусом, что теперь сидел за барной стойкой, иногда поднося к губам глубокий стакан с бурбоном двадцатилетней выдержки. Это один из тех дней, когда Ник позволил себе расслабиться и на время забыть о других гибридах, о Елене и её дружках. Просто посидеть в шумном баре и выпить. Гибрид мельком поглядывал на брата, который вновь поедал взглядом очередную девушку. Никлаус усмехнулся.       «Не меняется, — подумал Клаус, — всё тот же блеск в глазах при виде очередной юбки девушки. Ни капли серьёзности. Ничего его жизнь не учит. Если Кол подобное учудит снова, то во второй раз отправиться в гроб».       Мужчине надоели выходки брата и его кровавые игры, после которых он оставляет реки крови, не заботясь о том, что их могут узнать и семье придётся переезжать. И планы Никлауса канут в небытие, тогда, когда его цель так близка.       Тут Кол мельком уловил движение и знакомую женскую фигуру, а затем буквально кожей ощутил ту самую гордую поступь, которой заинтересовался ещё в школе.       Саманта же не замечала заинтересованный взгляд янтарных глаз, который был направлен на фигуру девушки. Она без промедлений подошла к стойке и устало опустилась на стул, грохоча им, глазами выискивая бармена, который, похоже, ушёл на минуту. Устало повернувшись, девушка безразлично оглядела зал людей, ни на ком толком не задерживаясь. Ей стало душно, и Сэм сняла тёплую кожанку, оставшись в футболке. Когда Форбс во второй раз оглядывала посетителей, то наткнулась взглядом тёмных глаз на фигуру Майклсона, что стоял в тени зала и заигрывал с очередной девицей.       Она еле заметно закатила глаза, глядя на Кола.       Почему-то ей стало не очень приятно смотреть на то, как он заигрывает с очередной жертвой. Возможно, ей было жаль девушку, которую, скорее всего, через сутки найдут обескровленную с пустым кукольным взглядом. Ведь у неё, наверное, есть семья или друзья. На вид ей лет семнадцать, такая юная и такая наивная, которая летит к вампиру в руки, будто мотылёк на огонь, ведь есть возможность сгореть. В её глазах тот блеск, который раньше она видела в своих глазах, в глазах полных стремлений и желания жить.       Она глубже вдохнула носом воздух, стараясь отогнать ужасные картины, которые предстали перед ней. Ей не чужда человечность, ей тоже может быть жаль людей, сострадание имеется в её душе, хоть она и пытается его скрыть за слоем льда.       Саманта пыталась успокоиться, но чуть подрагивающие пальцы рук не давали сосредоточиться на чем-нибудь другом. Девочка, которая так отчаянно идёт к смерти, а палачом является Кол Майклсон.       Её плеча чуть дотронулись, отчего она дёрнулась и на автомате занесла руку для удара, но в последнем моменте она была остановлена прямо перед лицом блондина, который ухмылялся, показывая ямочки на щеках.

«Первородный»

      Вот, что почувствовала она, глядя в голубые глаза существа, который ухмылялся и будто без особого труда удерживал её кулак возле лица.       — Довольно неплохое начало знакомства, не находишь? — чуть иронично спросил Клаус, отпуская руку Сэм. Причина в том, почему он заговорил с ней, так это её слишком быстрое сердцебиение, будто пробежала марафон без перерыва, хотя внешне она была спокойна. Клаусу это показалось подозрительным. Кол также услышал этот звук, и он сдерживал себя, чтобы не закрыть уши руками.       Но не было уже той нервозности или дрожания рук, её внимание перехватил древний, который чуть прищурено смотрел на темноволосую, будто читая её.       — Я Клаус, — представился гибрид, протягивая руку. В его голубых как лёд глазах горел огонь, что Сэм сразу насторожило. Ей не была известна причина его интереса к ней. Как бы то ни было, она не трепетала перед ним от страха, он вообще не вызвал тех эмоций, которые должен вызывать, если верить словам Кэролайн.       — Знаю, слухи о тебе ходят знатные, — ехидно протянула она, краем глаза наблюдая на Колом, который всё так же обхаживал жертву. — Самый опасный древний из вашей семьи, не так ли?       Гибрид засмеялся, чуть запрокинув голову назад. Тем временем к бару подошёл Мэтт и, глядя на незваного гостя, уже был готов что-то сказать, но был перебит:       — Два бурбона, пожалуйста, — попросил Ник, и Мэтту пришлось послушаться, хоть его и волновала Сэм, которая спокойно сидит спиной к стойке и никак не показывает своё отношение к такой компании.       — О, и откуда же ты меня знаешь? — Клаус спросил интересующий его вопрос, как только два янтарных напитка были поставлены на стол.       — Кэролайн очень любит о тебе рассказывать, — девушка чуть повела тёмными бровями, а губы изогнулись в лукавой усмешке. Чуть отпив из стакана, она блаженно прикрыла глаза. Ей нравилась эта забава, она сама ведёт сестру к Майклсону, ведь Сэм видит, что Кэр стала довольно много о нём рассказывать, порой даже со слишком сильным энтузиазмом. Как нам известно, у Сэм везде есть глаза и уши.       — А кем ты приходишься Кэролайн? — удивлённо спросил Никлаус, глядя на прямой профиль девушки, в то время, как она смотрела перед собой, чтобы краем глаза видеть Кола. Она себя убеждала, что она это делает только ради девушки, а не потому, что ей интересно наблюдать за фигурой древнего.       Хоть она и не видит, но Кол уже давно не обращает внимание на рыжую, что с усердием рассказывает какую-то бессмыслицу. Шатена сейчас интересует Сэм, которая сидит рядом с его братом и перекидывается ехидными фразами. На его губах уже нет обольстительной усмешки, все его действия перешли в слух, чтобы в случае чего отгородить её от Клауса. Кол не знал, что на уме у этого первородного. Сегодня был тот случай, когда они вместе пошли развлечься, но Кол всё также был в обиде на него и не спускал настороженных взглядов, будто в любой момент готов получить кинжал в спину.              — Сестра, — сухо ответила Сэм на вопрос гибрида, а после недолгой паузы ответила: — приёмная.       Брови старшего брата поползли вверх от удивления. Клаус видел невооружённым взглядом, что они абсолютно разные. Холодная и скрытная Сэм и яркая весёлая Кэролайн. Как Инь и Янь. Две противоположности.       Саманта уже успела повернуть голову в сторону Кола, но он не заметил этого движения. Но Форбс поняла по нахмуренным бровям и наклону головы в её сторону, что их подслушивают.       — Ни разу не слышал о том, что у Кэролайн есть сестра, — всё ещё удивлённо отозвался Клаус, одновременно делая глоток.       — Это нормально, многие так думают, — со сталью в голосе ответила Сэм, выразительно глядя на Майклсона в углу. — Кол, можешь больше не греть уши, ты очень плохо прячешься. Видимо, за сотню лет в гробу подрастерял навык, — ехидство из её уст так рвалось наружу. Она знала, что плохо злить первородных, но на такое искушение невозможно не поддаться. Это была их своеобразная игра, где не было победителей. Форбс доставало это огромное удовольствие, хоть и клялась себе отгородиться от Кола и от всех древних. Её холодная стена, выстроенная годами, её принципы и то, что одной быть лучше, ежедневно рушились с треском. И, что самое интересное, именно с приходом в её жизнь надоедливого Майклсона.       Кол покинул рыжеволосую, кинув неразборчивое: «Скоро вернусь».       Саманта ухмыльнулась, глядя на то, как Майклсон бросил девушку одну, перемещая весь интерес на неё. Это был своеобразный план, чтобы на время обезопасить девушку. Саманта не могла понять, откуда такая обеспокоенность к чужой жизни? Они ведь даже незнакомы. Но Форбс чувствует, что это девушка что-то стоит, она может что-то поменять. Это чувство волнения, что так глубоко засело в груди, сейчас драло ей горло, что хотелось кашлять, чтобы убрать этот тугой ком.       Тёмные глаза бегали по залу, стараясь хоть как-то отвлечься, а сама поза была более напряжённой, чем минуту назад.       Кол подошёл к брату и Сэм с дежурной улыбкой.       — Что же поделать, такой уж я, — наигранно развёл руками, не отрывая взгляда от лица темноволосой. От того, как напряжены её скулы, и от того, как зрачки судорожно бегают по залу.       Тут на лице Сэм появилась ухмылка и она, рывком выпив бо́льшую часть бурбона, повернулась к Колу. Её глаза блестели, словно агаты на свете солнца. Её улыбка была обращена лишь к нему, она дарила этот взгляд лишь ему. Кол разглядел за слоем льда, через пережитую боли и горести тот лучик света, которому ещё предстоит открыться миру. На его устах заиграла тёплая улыбка, ведь он понимает, что потихоньку начинает завоёвывать сердце холодной девы.       «А действительно ли это мне нужно?» —думал Кол, глядя на Форбс.       Может, действительно оставить попытки её добиться или же пройти тот путь и достичь желаемой цели? Он хочет увидеть её настоящую, без маски, хочет услышать её смех, увидеть её широкую улыбку, хочет увидеть её в своих объятиях.       Для чего? Чтобы потом бросить и оставить её одну в темноте? Чтобы уничтожить её жизнь?       На этом вопросе Кол застыл, словно вкопанный. Он понял, что не хочет причинять ей вред. Откуда подобное взялось? Может, он это выдумал, чтобы совесть не так сильно замучила после победы? Эти вопросы терзали голову Майклсона уже как несколько дней, и он не мог найти ответа на них. Семья стала чаще видеть его задумчивым и более отстранённым и искренне недоумевали переменам. Клаус видел тот огонь в глазах Кола, когда он начал с ней говорить. Её сарказм, её ирония и яд лился, словно мёд с кубка, но Кол всё это стойко проглатывал и продолжал свой спектакль.       Ещё и позвал на бал. Причина ясна: он хотел её увидеть. Хотел увидеть её падение, когда она сдастся и попадёт в его сети, где уже он будет главным.       Вы спросите: ему жить скучно, что ли?       Да, ему скучно. Без этой скуки и желания развлечься он бы не затеял подобное. В нём боролись две сущности, словно Ангел и Демон нашёптывали ему на ухо, как поступить. Одна сторона, более светлая, предлагала не мучить девушку и оставить её, хоть соблазн играть и был силён. Другая же, тёмная, шептала, что он должен продолжить игру, ведь желание выиграть и увидеть, как она будет его, доставит невероятное удовольствие. Эти слова, словно патока лились к нему, отравляя сознание древнего.       То, что осталось от хорошей стороны кричало, молило оставить эту затею. Здравый смысл тоже говорил, что она не так проста, как простые девицы в пабах на одну ночь. Она хитра и коварна и холодна как лёд. Её глаза, словно иглы, впивались в кожу жертвы и не отпускали до самого конца. И тот ужас, что сковывал всех при прямом взгляде в её тёмные очи, не давал покоя Майклсону.       — Так ты согласна пойти со мной на бал? — спросил Кол, тоже взяв бурбон от бармена. Его лукавый взгляд прожигал Сэм насквозь, но она и бровью не повела, лишь улыбнулась, да так остро и холодно, что уже и сам Кол не был уверен в своих силах. А Клаус же сидел подле Сэм, заинтересованно барабаня пальцами по столешнице и отпивая янтарного напитка, пряча широкую хитрую улыбку. Он знал, что Кол не терпит язвительности в свою сторону, но тут он позволил ей это, да и ещё и получает удовольствие, судя по глазам.       — На бал пойду, но не факт, что с тобой, — ухмыльнулась и, не поворачиваясь корпусом, Саманта отодвинула бурбон.       — А кто сказал, что это обсуждается? — нагло поинтересовался Кол.       — Я сказала, и уже это не обсуждается, — отрезала Сэм, глядя на младшего Майклсона с явной насмешкой. Видимо, что-то задумала. — Я могла бы пойти с Джереми или же, — тут она сделала паузу, драматично-задумчиво прикладывая указательный палец с подбородку, а Кол уже раздражённо сжимал стакан в правой руке, — или же с Клаусом, — и повернулась к нему, а в глазах просьба подыграть, а Ник не мог отказать, тем более наблюдать, как бесится братец, многого стоит.       — Как такой девушке отказать? — притворно изумился Клаус, хоть и знал, что пойдёт на бал семьи с другой сестрой.       Тут стакан, наполненный бурбоном, лопнул и рассыпался на маленькие осколки, впившись в руку Майклсона, оставляя кровавые подтёки, которые тут же быстро заживали. Янтарный напиток полился на горчичную футболку древнего, а также и на джинсы Сэм, ибо сидела она между двумя братьями. Она тут же встала и зло глянула на Кола, который не менее злостно смотрел на Форбс. Будем честны, ему не понравились сказанные минутой ранее её слова о том, что она предпочтёт Джереми или его брата, чем его. И это неплохо бьёт по его мужскому самолюбию. Он впервые сталкивается с такой непокорностью и попросту не знает, как полностью заполучить внимание Саманты, заставить думать о нём и больше ни о ком. Какими бы они с Сэм не были друзьями с младшим Гилбертом, но он не позволит, чтобы он пригласил её на бал. А о Никлаусе и речи идти не может.       — Такие джинсы были…— разочарованно проговорила Сэм, осматривая ущерб. Ничего серьёзного, пятно небольшое, и она успеет дойти до дома. — Ну, что ж, до встречи, Клаус. Удачи в завоевании сердца моей сестры. На заметку, она обожает голубой цвет, — последнее она проговорила почти шёпотом, но с озорной улыбкой на губах, на что Клаус отобразил её, и поднял стакан вверх, говоря о благодарности.       И Саманта, даже не глядя в сторону Кола, удалилась из бара, напоследок захватив куртку на спине стула и оставив Майклсона недоумевать о том, что она забыла их прощальный поклон и обмен язвительных реплик.       Но кто сказал, что он позволит ей просто уйти?

***

      Саманта быстро шла по улице, преодолевая небольшое количество случайных прохожих, даже не зацикливаясь на окружающей обстановке. Ей кажется, что за ней кто-то следит, плюс ещё и этот Майклсон разлил на неё бурбон. Хотя, она его неплохо разозлила. Вид разгневанного первородного, его глаза, налившиеся кровью лишь об одном упоминании Джереми, вызывал злорадную улыбку на лице Сэм. Возможно, она поступила не очень хорошо, но кого это волнует, когда есть возможность вывести из себя того, кого нельзя выводить из себя? Она не послушала Кэролайн и теперь общается с двумя древними. Хотя, она не сильно уже переживает на этот счёт. Ей хочется разнообразия, серая и унылая жизнь в стенах школы ей наскучила до гроба. Пора выходить из своей зоны комфорта и повеселиться.       Она шла всё быстрее и быстрее, и дело даже не в бурбоне. Сэм кажется, будто кто-то по пятам идёт за ней, будто кто-то дышит в затылок. Ощущение, словно смерть идёт за ней с того момента, как она вышла из бара. Кончики пальцев на руках онемели, пот выступил на лбу крупными каплями, а пульс участился до немыслимой цифры. Кровь в жилах застывает от этого ужаса. Такого ей ещё не предстояло ощущать за свою жизнь. Она не боялась гулять ближе к ночи или же вечером по тёмным переулкам, но теперь её ноги дрожат, а во рту засуха.       Людей было всё меньше и меньше, пока они совсем не пропали, словно испарились по велению кого-то.       Это не вампир, ведьма или оборотень. Это что-то более опасное, более потустороннее и мистическое. Форбс не может определить природу этого существа с первых ощущений.       — «Саманта», — хриплый голос раздался возле её уха, щекоча шею. Сэм уже перешла на бег, стараясь не оглядываться назад, будто бы это действие принесёт её в лапы смерти.       Она бежала, не разбирая дороги, пока её кто-то не повернул за плечо. Да так сильно, что могло бы вывихнуть сустав. Перед ней предстало нечто с кроваво-красными глазами, пылающие гневом и яростью. Острые клыки, будто иглы, блестели в свете луны, а рога на голове чудища, закрученные назад, отдавали чёрным отливом. Его лицо было перекошено в гримасе злобы, но ухмылка на лице выглядела вполне человеческой. Острые когти впились в кожу как ножи, оставляя кровавые следы на плече и ключице.       Сэм открыла рот в беззвучном крике, а ноги предательски дрожали и готовы были подкоситься. Если бы не рука чудища, то она бы уже давно упала на холодный асфальт. Её парализовал священный ужас, пробирающий до костей при виде лишь его глаз.       — Кто ты? — дрожащим голосом, отдающим хрипотцой, спросила Форбс. Монстр чуть наклонил голову в бок, будто заинтересованно глядя на девушку, которую бьёт крупная дрожь лишь при одном его виде. Она старается не обращать внимания, как рука существа до боли сжимает её плечо и как вязкая и тёплая жидкость капает на куртку и футболку.       — Твой ночной кошмар, — прошипел монстр и, обнажив клыки, исчез в чёрной дымке, оставив девушку одну на пустынной улице Мистик-Фоллс.       Саманта стояла, не в силах пошевелиться, будто что-то сдерживает её движения и не даёт убежать отсюда, подальше от улицы, подальше от темноты, подальше от страха…