Сны

      Грейнджер не было.       Нигде.       После того, как они с Асторией устроили очередной грандиозный скандал, который должен был убедить её в том, что любая попытка вынести грязное белье Малфоев на публику больно ударит по ней самой, он, как последний дурак, бросился к Грейнджер. Однако дверь её квартиры так и не открылась, а в окнах не горел свет.       Малфой предпринял отчаянную попытку найти её в Министерстве, но дежурный аврор на входе уверил его, что мисс Грейнджер находится в длительном отпуске и не появлялась в Министерстве несколько недель. Драко не поверил, но мозг аврора был не слишком сложно устроен и плохо защищен, так что он с легкостью убедился в его честности, от души наплевав на то, сколько законов и правил он нарушил вторжением в мысли служителя порядка.       Он бесцельно бродил по улицам почти всю ночь, пока на горизонте не занялась розовая полоса рассвета, бесконечно вспоминая, как её тонкие пальцы путались в его волосах, как горячий шепот обжигал кожу, какой восхитительно прекрасной, незабываемо красивой в своей страсти она была в его руках. Что-то отдаленно знакомое, давно забытое было в её поцелуях, и время от времени ему казалось, что все это было лишь сном, очередной фантазией, игрой разума истосковавшегося по женской ласке и бесконечно одинокого мужчины.       Однако, когда он наконец вернулся домой, оставленные Асторией бумаги о разводе все так же лежали на столе в гостиной, доказывая, что вчерашний вечер был более чем реальным. Но где же тогда Грейнджер?.. Причины её спешного побега из мэнора были очевидны, но почему она тогда не вернулась к себе домой?.. Почему давно не появлялась на работе?.. Где она теперь? Как её найти?       В рассветном полубреду он написал ей письмо и, привязав к лапке своего филина, отправил прочь, а сам, наконец, добрался до своей спальни и отключился. О Мии в ту ночь он не думал и не вспоминал, будто её и вовсе не было.       Когда Драко с трудом проснулся и заставил себя спуститься к завтраку, хотя время определенно больше подходило для обеда, филин все еще не вернулся. Мисс Спэрроу, избегая поднимать на него глаза, сообщила, что у Скорпиуса как раз сейчас начался урок французского, и, если мистер Малфой не возражает, она хотела бы на пару часов отлучиться домой привести себя в порядок.       Он не возражал.       Ему было наплевать.       Филин вернулся через двадцать минут после того, как Миа ушла. Без ответа, но и без его письма в лапе. Значит, Грейнджер его получила. Получила и не захотела отвечать.       Он написал еще одно письмо.       Филин вернулся через час.       Без ответа.       Малфой решил дать ей время. До завтра.       А потом он найдет её, чего бы ему это ни стоило. Даже если придется отправиться к святому Поттеру и валяться у того в ногах.

***

      Ночь Гермионы была ужасной.       Просто отвратительной.       Она пыталась отбросить все эмоции, и хладнокровно обдумать ситуацию.       Ничего не выходило. Перед глазами стояла сцена того, как она сама, обнаженная, целует Малфоя, как он обнимает её, прижимая к себе, как его руки зарываются в её волосы, скользят по бедру... Эти воспоминания бередили душу и будоражили тело, заставляя забыть о том, что на самом деле его губы ласкали вовсе не её, что так безрассудно, бесстыдно он хотел совсем другую женщину. Что было между ними до того, как все случилось? О чем они разговаривали, прежде чем броситься в объятия друг к другу? И была ли это их первая встреча, или Малфой давно уже завел отношения с этой... фальшивой Грейнджер?..       Чем она привлекла его? Что в ней оказалось такого особенного, что Малфой, на дух не переносивший настоящую Гермиону Грейнджер, отказавший Мие Спэрроу, набросился на эту подделку, забыв обо всем?.. Что было между ними - только секс, или все же что-то большее?..       “Это ничего не значит”.       Нет, даже та Гермиона, которую он так целовал, ничего для него, оказывается, не значит. Просто секс. Он не собирался иметь с Грейнджер ничего серьезного, так, развлечься на стороне. Не собирался разводиться и предлагать ей что-то большее, чем роль любовницы. И это ей, Гермионе Грейнджер! Как он мог настолько не уважать её?! Как мог относиться к ней, как к обычной... легкомысленной девице, девушке для необременительного секса без обязательств? Как мог поверить, что она опустится до такого? Неужели Драко Малфой настолько низкого о ней мнения, неужели совсем, ни капельки её не знает, раз не заметил подмены и решил, что Гермиону Грейнджер может устроить подобное жалкое положение?..       Хотя, конечно же, Малфой не знает. Откуда ему знать?.. И конечно, не заметил подмены. Дважды. И один этот факт говорил громче любых слов.       Еще в школе он не гнушался грязными намеками на её отношения с Гарри и Роном, что уж говорить о тех семи годах, в течение которых они не пересекались вообще? Что он мог знать о ней, кроме газетных сплетен и вранья оскорбленного ею Рональда?.. Конечно, он бы поверил во все. Поверил – и что? Захотел поставить на место гриффиндорскую выскочку? Отыграться за школьные годы? Унизить? Поиграть и выбросить? Развлечься? Или... или та Гермиона, другая Гермиона, ему и вправду чем-то понравилась?..       А как же Миа?.. Как же те взгляды, прикосновения, его слова о том, что она невероятно привлекательна и желанна, тот чертов поцелуй?.. Ведь между ними было... что-то. И она думала, что он честен и благороден, раз не воспользовался её слабостью и предпочел свою семью и брак мимолетному роману с наивной молоденькой гувернанткой. А на самом деле? Он едва не переспал с другой женщиной, и его это ни капли не смутило – главное, избежать развода. Огласки. Не выносить сор из избы. Ему плевать на мораль, на чувства Астории, для Малфоя главное – чтобы никто не узнал о его грешках. Пусть все думают, что у них идеальная семья, а на самом деле...       Боже, какая же она все-таки наивная, жалкая дура! Поверила в его благородство, в то, что Малфой способен принести в жертву собственные желания ради семьи! Непроходимая идиотка! Безмозглая доверчивая дура! Все было куда проще. Она ему просто не нравилась. Во всяком случае, не настолько. Это не просто секс на стороне, если бы между ними что-то произошло, потом пришлось бы испытывать неловкость, или, что вероятнее, он просто уволил её и пришлось бы искать для Скорпи новую гувернантку. Сближение с ней принесло бы Малфою слишком много хлопот, вот и все. Незачем утешать себя, выискивая скрытые мотивы там, где их нет.       Ему может нравиться тело Гермионы Грейнджер, но не сама Гермиона. Такая, какая она есть, вне зависимости от того, как она выглядит и какого цвета её волосы – ему не нужна.       Это было больно.       Особенно потому, что ей стоило догадаться с самого начала. Господи, и она еще считала себя умной!.. Повелась, как дурочка, а ведь ему даже стараться не пришлось. Не понадобилось ни свиданий, ни цветов, ни ухаживаний. Пара взглядов – и она была готова кинуться ему на шею, сама! Мерлин, какая дура, как противно от самой себя!.. Сама придумала, сама влю... ну уж нет. Она не влюбилась в Драко Малфоя. Увлеклась, выдумала себе прекрасного принца, поверила в светлый образ и увлеклась. Да, идиотка. Но больше она не станет себе врать. Ни за что. Он просто кобель, обычный бабник, который не прочь развлечься за спиной у жены, и почти все равно с кем – хоть с гувернанткой, хоть с героиней войны. Главное, чтобы без последствий. Секс без обязательств и головной боли – вот что ему нужно, а любит он только себя и Скорпи.       Гермиона понимала, что должна думать совсем не об этом. В Малфой-мэнор пробрался под Оборотным зельем неизвестно кто, кому хватило наглости прикинуться не просто никому не известной девчонкой, а Гермионой Грейнджер, которую знает буквально каждая собака в магической Британии. Кто это мог быть? Зачем это было нужно? Её хотят вовлечь в публичный скандал вокруг развода Малфоев, или она здесь – сопутствующий ущерб, и на самом деле все затевалось против Драко? Было по меньшей мере несколько десятков вопросов, которые требовали именно того, что она умела лучше всего – холодного разбора фактов и анализа информации. Но она не могла. Просто не могла. Стоило ей попытаться, как перед глазами опять вставали его руки на её обнаженной спине. Их бедра, так близко. Её задранная до талии юбка. Его расстегнутые брюки.       И то, что непременно произошло, если бы им не помешали.       Во всех, черт бы побрал её воображение, подробностях.       Невыносимо.       Утро после бессонной ночи выдалось отвратительным. Гермиона спускалась вниз, не представляя, как теперь смотреть в глаза Драко. Хотя, какой к чертям Драко теперь?! Малфой. Только так.       Впрочем, ей не пришлось.       Малфой не ушел на работу, не спустился к завтраку, и, по словам эльфа, еще спал. Интересно, где он шлялся всю ночь? Мирился с Асторией? Или заканчивал начатое с поддельной Грейнджер, ровно с того места, где их прервали? Это ж какие должны быть запасы Оборотного зелья... Мерлин, хотя бы не в её квартире. Этого она не перенесет. Нужно при первой возможности наведаться туда и проверить охранные чары. Или попросить Гарри. Лучше прямо сейчас. А с кем всю ночь был Малфой, ей неинтересно. Ни капельки.       Украдкой написав записку другу с просьбой немедленно проверить её квартиру и добавить сигнальные и следящие заклинания в защиту, она сбегала в совятню поместья, едва не опоздав к завтраку. Скорпи, впечатленный вчерашним вечером, болтал без умолку и был так доволен жизнью, что на его фоне Гермиона казалась самой себе унылым куском драконьего навоза. И поделом.       Сегодня утро у её подопечного было занято уроками танцев и французского, так что, с трудом выдержав завтрак с натянутой улыбкой на лице, от которой ломило скулы, Гермиона проводила мальчика в бальную залу и с облегчением вышла в сад. Заходить в ту гостиную, даже случайно, совершенно не хотелось: теперь к её предыдущим кошмарным воспоминаниям об этом помещении добавилось еще одно. Какое-то проклятое место, не иначе.       Как бы ни было ей больно и плохо, необходимо было думать о деле. А значит, нужно встретиться с Гарри при первой же возможности и обсудить ситуацию с кем-то, кому еще не успел запудрить мозг чертов блондин, не умеющий держать свой член в штанах. Но, если друга она могла выдернуть в любое время, все равно, был ли он дома или на работе, то вот когда она сама сможет покинуть мэнор – большой вопрос. Еще повезет, если это случится сегодня вечером, а то ведь Малфой может продолжить заниматься своей бурной личной жизнью, пока она сидит с его ребенком.       Мерлин, точно! Он же в любой момент может отправиться на свидание с лже-Грейнджер, и если за ним проследить, то можно узнать, кто она такая! Необходимость встречи с Гарри стала еще острее, но не писать же ему и это в письме. “Гарри, проследи за Малфоем, он может встретиться со мной, нам нужно узнать, кто она такая”. О да, если до этого у Гарри и были сомнения в её адекватности, то после такого её точно ждет больница, причем не Святого Мунго, а обычная маггловская психушка. Диагноз – шизофрения, раздвоение личности, навязчивый бред. Ладно, в крайнем случае, она попробует сама незаметно подвесить на Малфоя следящие чары, а Гарри предупредит патронусом. И будь что будет.       От решительных действий Гермиону избавил сам виновник её терзаний, который таки соизволил спуститься вниз около полудня. Она только-только передала Скорпи в надежные руки его учителя французского, так что у нее было как минимум свободных полтора часа до конца урока. И даже больше, если учесть, что Малфой остался дома и вполне мог позаботиться о сыне сам, раз уж из-за его приключений она вынуждена была не ночевать в своей квартире. И вообще, если уж на то пошло, сегодня воскресенье, а значит – законный выходной.       Видеть его не хотелось. Смотреть, разговаривать – все напоминало о произошедшем, и причиняло такую боль, как будто в неё вогнали большой кривой нож и медленно-медленно проворачивали внутри. Так что Гермиона сухо предупредила его о своем отсутствии, не поднимая глаз от мраморного пола, и почти бегом скрылась в зеленом пламени камина.       Первое, что она заметила, войдя в квартиру – птицу, сидящую за окном. Вот только не сову Гарри, а черного филина Малфоя. Нахмурившись, Гермиона открыла окно, впустила птицу и забрала привязанный к лапе конверт. Филин нахально уселся на стол, всем своим видом показывая, что без ответа не улетит, так что ей пришлось почти что выбросить его наружу, захлопнув створку так, что стекла жалобно зазвенели.

Грейнджер!

      Нам надо поговорить. Я был у тебя дома, но ты туда не вернулась, был в Министерстве, но мне сказали, что ты в отпуске. Прошу, умоляю тебя, не сбегай. Ты была права во всем, что сказала, до последнего слова. И я тоже не хочу больше игр. Мы должны поговорить. Один разговор. Назови место и время, любое.

Драко.

      Гермиона разжала пальцы, и листок пергамента, кружа, опустился на стол. Он искал её. Ночью он не был с Асторией – он искал Грейнджер. Ненастоящую, но он-то об этом не знал. Кинулся к ней домой – кстати, откуда он знает адрес?.. Даже на работу поперся, хотя должно было быть уже довольно поздно. Что же, гриндилоу её задери, такого наговорила ему эта Грейнджер, что Малфоя так проняло? В чем она “была права”? О каких играх идет речь? И что ей теперь со всем этим делать?..       Гарри. Ей нужен Гарри. Прямо сейчас.       Она отправила другу сову с запиской, потребовав немедленной встречи в том самом маггловском ресторанчике. Днем там куда малолюднее, чем вечером, да и маггловский Лондон для них все так же более безопасен с точки зрения конфиденциальности, чем магический.       Гермиона уже стояла в дверях, когда услышала стук в стекло. Неужели Гарри не сможет придти?! Но это опять была не сова от друга, а уже знакомый черный филин. Чтоб его.

Грейнджер!

      Я знаю, что ты получила мое письмо. Что бы ты себе ни придумала, даже если ты тысячу раз пожалела о том, что произошло вчера – прошу, дай мне шанс объясниться. Если ты захочешь, потом мы забудем обо всем, можешь даже Обливиэйт на меня наложить, если тебе так будет спокойнее.       Просто давай поговорим. Мы же взрослые люди, верно? И ты не сможешь избегать меня вечно. Один разговор, и я оставлю тебя в покое, если ты хочешь именно этого.       Пожалуйста, Гермиона.

Драко.

      С ума сойти! Он даже назвал её по имени. Да что там такого между ними произошло?!       В очередной раз выгнав филина без ответа, Гермиона, поколебавшись, сунула оба письма Малфоя в сумочку и выбежала прочь.       Она уже почти опаздывала.