Сны

      Первый день Гермионы в роли гувернантки прошел просто прекрасно, отчасти благодаря тому, что отца Скорпиуса она не видела до самого вечера.       После завтрака, пока жара еще не взяла свое, они носились по саду, играя то в мяч, то в прятки, то в салки. В дом вернулись лишь за час до обеда, взмокшие и безмерно уставшие, и Гермиона едва успела помочь Скорпи привести себя в порядок к обеду с отцом, чтобы он не опоздал. Слава Мерлину, её к столу опять не пригласили, подав обед для неё в малой столовой, где Гермиона съела его в полном одиночестве и блаженной тишине. Являться пред грозные очи Малфоя такой – растрепанной, несвежей и изрядно запыленной, предоставив ему таким образом безграничные возможности для унижений и язвительных комментариев, она не имела ни малейшего желания. Было бы неплохо вообще-то как-то решить вопрос с душем – в этом особняке наверняка полно гостевых ванных комнат, а после нескольких часов беготни он определенно был бы нелишним, но обращаться с подобными просьбами к высокомерному Малфою не хотелось. В конце концов, она волшебница и способна привести себя в порядок с помощью чар, а наслаждение прохладной водой можно отложить и до дома.       После обеда её подопечный уснул, едва его светлая головка коснулась подушки, а у Гермионы появилась возможность без помех изучить его книжки, тетрадки и пособия. Судя по имеющимся свиткам, Скорпиуса уже учили писать, причем самым жестоким образом – пером и чернилами по нелинованному пергаменту. Интересно, а Драко учился так же?.. Сколько же километров пергамента понадобилось, чтобы выработать такой каллиграфический почерк, как у него?.. Библиотека детских книг была небольшой и явно требовала серьезных дополнений. И нигде никаких настольных и развивающих игр, которые так здорово помогают изучать с детьми многие вещи просто в процессе игры. Ну да ничего, она это исправит. В конце концов, негуманно издеваться над детьми по стандартам Средневековья в то время как мир, и педагогика в том числе, не стоит на месте - по крайней мере, у магглов.       С одной стороны, наверное, ей стоило бы согласовать этот вопрос с Малфоем. С другой – этот консервативный павлин наверняка все запретит, не глядя, и велит учить Скорпи так, как принято в благородной семье Малфоев века с шестнадцатого. Или пятнадцатого, она не помнит. Так что Гермиона решила просто зайти в ближайшее время в нужные магазины и купить то, что ей нужно, за свои деньги. Ей-то Малфой ничего не смеет запрещать покупать!       После сна Скорпи без особого энтузиазма согласился показать Гермионе, чем они занимались с предыдущей гувернанткой. Судя по его кислому выражению лица, мальчик ожидал, что его засадят на строчки и тому подобную скукотень, но вместо этого они весело провели время, рассматривая его книги, зачитывая друг другу отрывки и соревнуясь между собой, кто вспомнит больше магических животных или растений.       Малфой объявился в детской перед ужином, как раз посреди увлекательного процесса рисования на огромном листе бумаги дьявольских силков в четыре руки прямо на полу. Элегантный костюм сменили мягкие серые брюки и белая футболка с поддернутыми длинными рукавами, облегающая безупречный спортивный торс и открывающая тонкие ключицы в треугольном вырезе. Гермиона не пялилась, совсем нет, просто обратила внимание – уж больно непривычно было видеть Малфоя без аристократических мантий и дорогих костюмов, как будто он обычный человек, который собирается провести вечер дома с ребенком.       Ах да, точно.       Он на самом деле собирается.       Малфой удостоил Гермиону, стоящую на четвереньках и перепачканную цветными мелками в попытке объяснить Скорпиусу, почему он неправ, рисуя листья по всей длине стебля, коротким презрительным взглядом и объявил, что на сегодня она свободна. - Миа, а завтра мы дорисуем? - с надеждой спросил её Скорпиус на прощание. - Обязательно, но только в понедельник, это послезавтра, - заверила его Гермиона. - Но при одном условии: если ты сперва мне расскажешь, как отличить дьявольские силки, чтобы не быть, как тот волшебник из больницы Святого Мунго, хорошо? - Я не забуду! - заверил её мальчик со счастливой улыбкой на лице. - До понедельника, Миа! - До свидания, Скорпи! - попрощалась Гермиона и, так и не услышав ни слова в свой адрес от его отца, развернулась и направилась к камину внизу. Если лорд Малфой считает себя выше общения с прислугой, она с удовольствием избавит его от своих формальных прощаний!       Вечер прошел тихо и спокойно в планировании выходного, тем более, что совершенно неясно было, когда выдастся следующий, и списка покупок для Скорпиуса. Все это приятно будоражило, так что засыпала Гермиона вполне довольной собой.       Ночь выдалась на удивление спокойной, а воскресенье так и вовсе удалось, если не думать о том количестве галлеонов, которые Гермиона оставила во “Флориш и Блоттс” и английских фунтов – в маггловских магазинах с настольными играми, учебными пособиями и увлекательными головоломками. Она наконец смогла без содроганий смотреть на детей вокруг, слышать детские голоса, не пытаясь зажать уши от ужаса и завизжать, могла думать о светловолосом мальчике и чувствовать тепло, а не растекающееся тьмой по венам отчаяние. Всего один день со Скорпиусом оказался для нее самой удивительно целебным, и сейчас, думая о нем, она больше не видела перед собой кошмарного рождественского дерева и крови, а лишь закусывала нижнюю губу, пряча довольную и мечтательную улыбку, представляя, как он обрадуется новым книгам и играм.       В абсолютной покупательской эйфории она накупила еще и кучу подарков для детей Гарри, Джеймса и Альбуса, в последний момент остановив себя от того, чтобы заявиться на Гриммо со всем этим богатством и обрушить его на голову названных племянников. Ей пришлось напомнить самой себе, что Гермиона Грейнджер сейчас в Австралии, а светлые волосы и зеленые глаза Мии Спэрроу скорее побудят Джиневру Поттер огреть незнакомку сковородой, чем раскрыть приветственные объятия. Так что она с сожалением сложила покупки для маленьких Поттеров в пакет, чтобы потом передать их Гарри – пусть наврет, что она прислала подарки из Австралии. Мальчишкам наверняка будет приятно знать, что она помнит о них, хоть и не навещала уже целую вечность.       Но все же, как бы ни тепло относилась Гермиона к детям Гарри, все её мысли были заняты совсем другим ребенком.       Она испытывала необъяснимое воодушевление при мысли о его горящих серых глазах, сияющей улыбке и чистой, яркой, хоть и приглушенной требованиями приличий, детской радости. Ужасно подмывало зайти и скупить половину ассортимента “Всевозможных волшебных вредилок”, чтобы от души пошалить с ним вдвоем по всему скучному огромному мэнору, но это было бы совсем непедагогично. И она даже прошла мимо вожделенной Скорпи фигурки китайского дракона в витрине магазина игрушек, купив вместо нее новейшую роскошную энциклопедию о драконах, иллюстрированную волшебными рисунками, которые двигались и разыгрывали на страницах целые представления, очень похожие на коротенькие маггловские мультфильмы. Интересно, а разрешит ли Малфой привести мальчика в кафе Флориана Фортескью, чтобы перепробовать все удивительные вкусы мороженого? Отпустит ли его с ней в лондонский зоопарк – хоть и маггловский, без химер и гиппогрифов, но все равно такой интересный? Сможет ли Гермиона покатать Скорпи на аттракционах в парке развлечений и от души накормить сахарной ватой?.. Впрочем, о последнем, наверное, можно и умолчать, навряд ли Малфой одобрит сладкое. Вот её родители, несомненно, не одобрили бы.       Мысли сами собой плавно перетекли от сына к отцу. Ничего удивительного – они ведь так похожи! Скорпиус как будто маленькая копия самого Малфоя. Интересно, каким был Драко в детстве?.. Таким же очаровательным малышом с умными глазками? Интересно, а как его растили – так же, как Скорпи, с няньками и гувернантками, в окружении домашних учителей и строгих правил?.. Что ж, тогда неудивительно, что его так бесили шумные, бесцеремонные гриффиндорцы. Наверняка ему претила их развязность, отсутствие манер и отказ следовать правилам, поэтому, с типичным детским максимализмом он и записал всех огульно в невоспитанных плебеев. Что почувствовал бы Скорпи, если бы увидел, что его наказывают за хождение по темным коридорам после отбоя, а другим все сходит с рук? Наверное, обиду на несправедливость и растерянность. А может, и злость. Что ж, может быть, маленький Драко тоже поначалу не был таким невыносимым засранцем, просто... Они были слишком далеки друг от друга, чтобы понять. И, наверное, стоит как-то показать Скорпи уже сейчас, что люди могут вести себя по-разному, но это отнюдь не значит, что они плохие. Вот бы познакомить его с Джеймсом или Альбусом!.. Старший сын Гарри, правда, слишком шумный и прямолинейный, даже с её точки зрения, а вот с Альбусом, несмотря на разницу в возрасте, они наверняка могли бы поладить...       Вечером, продолжая витать в своих мыслях, Гермиона отчетливо осознала, что соскучилась по Скорпиусу и с нетерпением ждет завтрашнего утра и возвращения в Малфой-мэнор. Это было ужасно новое и непривычное для неё чувство, и, не переставая удивляться самой себе, она наконец погрузилась в сон, в котором до самого утра бушевала безумная майская гроза.

***

      Выходные Драко Малфоя омрачили раздражение и непроходящая злость.       Как началось с утра субботы, так и продолжалось два дня.       Бесило все.       Громкий смех из сада, который беспрестанно отвлекал и мешал сосредоточиться на документах. Можно было, конечно, закрыть окно, но тогда можно не услышать, если что-то случится и Скорпи будет его звать.       К тому моменту, когда шум, наконец, прекратился, он успел настолько к нему привыкнуть, что внезапная тишина отозвалась в нем тревогой. Салазар, неужели все-таки что-то случилось?! Драко вылетел из кабинета, и немедленно наткнулся на шлейф пряного, мускусного аромата и удаляющиеся по лестнице вверх спины – спины, Драко! - гувернантки и своего сына, который, цепляясь за её руки, еле волочился, ноя на ходу что-то про то, что он устал и больше ничего не может, на что она лишь ласково ерошила его светлые волосы и тянула в сторону детских комнат.       От этой картины сердце ёкнуло: вот так, наверное, могла бы вести себя с малышом родная мать, а не нанятая за деньги посторонняя женщина, которая забудет о Скорпи сразу же, как закончится её контракт... А впрочем, все это не имеет значения. Его опять оторвали от работы, а ведь документы ждут подписи уже несколько дней! Раздраженно захлопнув дверь, Малфой вернулся к работе, безуспешно стараясь не замечать густого, пряного женского запаха, пропитанного теплом, солнцем и ароматом горячих листьев и смятой травы, который за несколько секунд успел проникнуть в его ноздри и обосноваться в легких намертво.       Во время обеда Скорпи, несмотря на прекрасный аппетит, был сонным и капризным, и, даже не доев десерт, отправился спать. Что-то внутри противно зудело, так и подталкивая Драко пойти в детскую и отчитать гувернантку, но почему-то никак не находилось достойного повода. Он сам велел побольше гулять и нагружать ребенка физической активностью, и, судя по состоянию сына, мисс Спэрроу отлично справилась со своей задачей. Кроме того, к обеду он явился вовремя и в надлежащем виде, и хорошо поел. Придраться очень хотелось, но было не к чему, так что Малфою ничего не оставалось, кроме как вернуться в кабинет и с утроенной въедливостью погрузиться в изучение условий новой сделки.       Он успел закончить со срочными контрактами еще до ужина, так что успел подняться к себе, принять душ и переодеться наконец из строгого костюма (зачем он вообще сегодня его надевал?..) в домашние вещи, предвкушая спокойный и уютный вечер с сыном. Но даже за то короткое время, которое ему понадобилось, чтобы зайти к Скорпи и отпустить гувернантку, она все равно успела выбесить его еще больше прежнего. Один вид хрупкой женской фигурки, туго обтянутой тесными брючками и в этой её блузке, стекающей по телу, у его ног, на четвереньках, разбудил внутри бешеное, плюющееся огнем и желчью чудовище, а уж когда она потянулась вперед грациозным движением, словно большая кошка, чтобы что-то исправить в той части, что рисовал Скорпиус, ему показалось, что чудовище выпустило когти, раздирающие его изнутри.       Малфой злился, бесконечно злился на неё – за непосредственность и наивность, из-за которых она даже не догадывалась, насколько непристойно находиться в подобном положении перед молодым мужчиной, за молодость и красоту, которые так отличались от почтенных седин и десятков неторопливых килограмм миссис Перкинс, её предшественницы, за испачканные цветными мелками руки с коротко остриженными ногтями и лицо, на которые она не обращала ни малейшего внимания и которые до боли роднили её с той, другой...       Он даже не смог заставить себя сказать ей даже минимального, требуемого приличиями “До свидания”. Пришлось сжать челюсти до хруста, чтобы его не в меру вольный язык не высказал ей все это и Мерлин знает что еще, после чего она точно никогда бы не переступила каминной решетки мэнора, несмотря ни на какой контракт. А ведь у него было столько вопросов, пока он шел сюда. Как прошел первый день? Чем они занимались? Хорошо ли спал Скорпи? Какого она мнения о его знаниях и навыках? Все полетело к чертям, просто потому... потому, что она такая. Раздражающая.       И, как назло, Скорпиус весь вечер говорил только о ней. Миа такая забавная, она быстро бегает, зато часто спотыкается и падает, но она совсем не расстраивается, а смеется! Миа столько знает, она рассказала ему любимую сказку даже без книжки! Миа пообещала его научить играть в одну игру на счет и говорила, что она ужасно интересная! Они с Мией соревновались, кто знает больше волшебных растений, и он выиграл, назвав дьявольские силки, а потом они их рисовали! А в понедельник Миа собирается...       Что там собирается в понедельник чертова Миа, Драко уже не слушал. Он пытался менять тему, говорить о другом, обсудить с сыном планы на завтрашний день, но о чем бы он ни пытался завести речь – уже через минуту всплывала вездесущая гувернантка, и Драко вскипал все больше. В конце концов он практически поссорился со Скорпиусом, заявив, что не желает более слышать ни слова о мисс Спэрроу по крайней мере до понедельника, и едва не отправил сына спать в одиночку, но одумался в последнюю минуту и все-таки пришел в спальню почитать ему традиционную книжку перед сном.       Воскресенье было не лучше. За завтраком Скорпи болтал без умолку, размышляя, любит ли мисс Спэрроу блинчики, и если любит – то как: с кленовым сиропом или шоколадным? Прогулка на метлах обогатила Драко информацией о том, что Миа не умеет летать и боится высоты, так что мини-матч по квиддичу устроить не выйдет. Во время обеда сын нахально выпрашивал сладкое и пытался уговорить отца отправиться в Косой переулок в то кафе-мороженое, которое так впечатлило его огромным выбором сортов и самых разных вкусов. И кто знает, может быть, они случайно встретят там Мию, ведь она говорила, что любит мороженое, особенно кофейное с шоколадной крошкой и соленой карамелью!       К тому моменту, когда неугомонный мальчишка отправился спать, голова Малфоя уже раскалывалась на части от боли, а мисс Спэрроу он возненавидел, кажется, до конца своих дней. Черт бы побрал эту девчонку, которая за один день умудрилась влюбить в себя его сына по самую белокурую макушку! Как бы она ни злила, ни раздражала его самого, Малфой знал, что теперь ни за что не уволит её – по крайней мере до тех пор, пока Скорпиус в ней не разочаруется, и это бесило еще больше. Ни к кому раньше его сын не привязывался так глубоко и так стремительно – ни к няням, ни к друзьям семьи, ни даже к родным бабушкам и дедушкам. И если уж эта мисс Спэрроу так запала в его чистую детскую душу, то он, взрослый мужчина, уж как-нибудь запихнет свою родительскую ревность – а теперь Малфой был убежден, что это была именно она – куда поглубже. В конце концов, завтра начинаются рабочие дни, и они вернутся к привычному укладу, когда все его общение с гувернанткой сведется к вежливым приветствиям и прощаниям, да отчетам о том, как прошел день.       А смотреть на неё и вовсе не обязательно.