Те самые моменты

      До сих пор не понимаю, как так получилось, что мое окружение составляют либо мои братья, либо долбоебы, одержимые экси. Кевин и Нил тратят все свое время на этот бессмысленный спорт. Даже сейчас они смотрят записи игр в соседней комнате.       Поразительно, но Джостен оказался менее помешанным и согласился на предложение Ники поесть мороженое и посмотреть фильм. Не то, чтобы меня это волнует. Я лишь считаю пиздец странным, что Кевин и Нил обожают экси больше своих никчемных жизней, в которых им посчастливилось стать «любимчиками» Рико. Двойка и четверка. Четные числа, которые никогда не достанутся главному мудаку Воронов.       Когда Нил и Ники вернулись с мороженым, я сразу взял одно себе и сел в насыпное кресло. Хэммик не нашел интересных фильмов в нашей коллекции, поэтому пошел проверить, что есть у Мэтта. Когда кузен ушел, Нил закрыл за ним дверь. Я решил не обращать внимание, хотя меня это заинтересовало.       Джостен сел рядом, посмотрел на меня изучающим взглядом, прежде чем задать вопрос:       – Когда ты сказал, что тебе не нравятся прикосновения, ты имел в виду, что они тебе действительно неприятны или что ты не доверяешь никому настолько, чтобы дать прикоснуться к тебе?       Блять, Нил.       – Неважно, – кратко ответил я.       – Если бы это было неважно, я бы не спросил.       – Неважно для человека, который не определился со своей ориентацией.       Именно это он говорил в прошлом году. Что никем не увлекается. Ни парнями, ни девушками. Но сейчас Нил пришел к выводу, что его никто не интересовал, потому что весь период взросления единственным важным пунктом в жизни являлся вопрос выживания. У него не было времени сближаться с кем-то, он никому не мог доверять.       – А теперь я доверяю тебе, – закончил Нил.       – Не стоит.       – Говорит человек, который остановился.       Я не знал, куда заведет нас этот разговор. Перспектива довериться Нилу была заманчивой, но реальность никогда не была на моей стороне. Слишком много похороненных воспоминаний, которые норовили выбраться наружу каждый раз, когда кто-то касался меня. Мне не нравилось чувство беспомощности перед другими. Позволить кому-то касаться себя значит вновь замереть, вспоминая, что не сопротивляться проще и более безболезненно, чем мольбы и крики. Нахуй все это.       Но это был Нил. Он знает, что такое желать личного пространства. Возможно, с ним будет безопаснее, чем с кем бы то ни было. Раздумывать об этом уже было ненавистно, словно я начинаю спустя столько времени пустоты внутри что-то чувствовать, надеяться. А это было глупо и бессмысленно. Надежды – напрасные ожидания для тех, чей мир не разрушен. Иллюзия ожидания лучшего, обреченная рассыпаться, столкнувшись с реальностью.       Чувства – нелепое дерьмо, романтизированное литературой и кинематографом. В жизни же это невыносимая херня, от которой лучше избавиться.       Джостен продолжил выпытывать из меня информацию о моем отношении к прикосновениям:       – Я все еще жду ответ.       – А я все еще жду да или нет, которому я действительно поверю.       – Да, – ответил Нил.       Он забрал из моих рук мороженое и поставил рядом со своим. Наклонившись ближе ко мне, Нил застыл. Подумав, Джостен поднял руку, останавливая ее возле моего лица. Я сразу сжал его запястье, хоть и был уверен, что он не коснется меня.       – Все нормально, если ты ненавидишь меня, – сказал Нил.       – Хорошо. Потому что я действительно ненавижу тебя.       Ненавижу за то, что заставляешь хотеть этого.       Оттолкнул его, заставляя лечь на пол. Одну руку Нила, которую я еще сжимал, зафиксировал у него над головой. Усевшись на него, заметил, как вторая рука Джостена дернулась, желая коснуться меня, но я перехватил ее тоже. Теперь оба его запястья были у него над головой, контролируемые мной. Все меры предосторожности во избежание триггеров соблюдены.       – Тихо, – спокойным голосом сказал я, наклоняясь к его лицу.       «Он всего лишь увлечение, – повторял себе. – Скоро это пройдет».       Интерес к Нилу не был чем-то новым. Еще в самом начале парень привлек внимание: слишком скрытный, слишком запутанный, слишком непостижимый. Я дал Джостену обещание защищать его, впустил в свой небольшой круг людей, безопасность которых мне не безразлична. Нил не должен был стать кем-то особенным. Но он продолжал шаг за шагом занимать все больше места в моей жизни до того момента, пока игнорировать его уже становилось невозможным.       Как и в прошлый раз, Нил сразу ответил на поцелуй. Только теперь было одно важное отличие – он сказал да. Согласился не касаться меня, согласился на сбивчивое дыхание, ускоренное сердцебиение, на покусанные губы, на блуждающий язык у него во рту.       Как часто я слышал от Ники, насколько привлекателен Нил. Даже с цветными линзами и крашенными волосами. Кареглазый или голубоглазый. Брюнет или рыжий. С татуировкой на лице или синяками. Спортивное тело, которое он так исступленно скрывает под одеждой из-за страха показать свои шрамы. Кузен описывал его так, словно собирается писать о нем сонеты.       И сейчас пульс Нила, легко ощутимый под моими пальцами, ускоряется с каждой секундой из-за моих поцелуев, на которые он согласился. Я бы хотел полностью сохранять рациональное мышление каждый раз, когда мои губы накрывали его, но, очевидно, мне подвластно не все. Однако я стараюсь удерживать хотя бы видимость контроля.       Стук в дверь возвратил нас в скучную реальность. Ники вернулся, и я мысленно поблагодарил, что Нил не был таким глупым, каким иногда его считаю, и закрыл дверь. Стараясь вернуть себе привычный безразличный вид, оглядел Нила. Его губы слегка покраснели, дыхание было сбивчивым, но, в целом, он в порядке, как всегда и утверждает. Надеюсь, Ники будет слишком сосредоточен на фильме.       Я открыл дверь, Нил уже сел за стол, открывая мороженое. Ники попросил нас помочь ему в выборе фильма.       – На твой выбор, – ответил я, оставаясь возле двери и пытаясь прийти в себя. Ненавижу Нила.       – Прием, Земля вызывает Нила, как слышно? – чуть повысил голос Ники, когда Джостен проигнорировал его уже несколько раз. Видимо, я не один здесь пытаюсь собраться с мыслями. Значит, Нил все-таки не так уж и не интересуется другими людьми. Или лучше сказать, что он ими и не интересуется, а у меня просто получилось оказаться исключением в его жизни. Не думаю, что это хорошо, но я явно не собираюсь жаловаться.       – На твой выбор, – сказал Нил. Мысленно я бы мог улыбнуться этой схожести ответов, будь в моем характере хоть доля оптимизма.       – В этом деле вы двое, наверное, самые бесполезные люди во всей галактике, – пожаловался Ники.       Он, наконец, выбрал фильм самостоятельно. Когда оба парня поспешили занять места (хотя, Нил шел так медленно, что не знай я его, никогда бы не поверил, что на поле он быстро двигается), я выключил свет и присоединился к ним.       За сюжетом фильма следить было не особо интересно.