Все Круги Ада. Освобождение

      В маску пошел газ, и он понял, что его не пустят на размножение, а собираются достать из саркофага таким, как есть, с сохраненной памятью. Скорее всего, это будет донорство. В таком случае их всегда усыпляли: людям требовалось время, чтобы сковать его, забрать кестек и подготовить к транспортировке - Граф с первичной личностью был слишком опасен, чтобы выпускать его так.       Проснулся он уже во флайере, прикованный к креслу, с завязанными глазами. Да, скорее всего, его предназначили для донорства, тогда их каждый раз перевозили и завязывали глаза. Делалось это из предосторожности: донора выводили из Центра и посторонние люди могли не знать, что в глаза ему смотреть нельзя. После того, как Демиург оставил ему память, его власть над людьми увеличилась настолько, что хозяевам пришлось принять ее во внимание.       Флайер передвигался мягко, почти незаметно, и Граф откинулся на спинку кресла, постарался отключиться, думая о своем, не слушать, как переговариваются его конвоиры и пилот. Он хотел, чтобы полет закончился как можно скорее, присутствие в мире утомляло его и вызывало отвращение, а донорство всегда было унизительно. Погрузившись в себя, Граф почти спал, когда флайер неожиданно нырнул вниз, выбрасывая его из кресла, ударил о стену.       Прошло совсем немного времени с момента падения, когда оглушенный донор оглянулся. Рука, едва не сломанная цепью при рывке, была ободрана и болела, но повязка с глаз слетела, и он мог увидеть последствия катастрофы. Машина упала в лесу, налетела на дерево и почти опрокинулась на бок. И, как видно, именно ветви деревьев спружинили, помешали ей получить значительные повреждения. Но они же и нанесли их: толстый сук буквально пронзил аппарат, войдя в ветровое стекло, пробив тонкую внутреннюю переборку, вошел в пассажирский салон. Охранники, сметенные им, стонали где-то внизу, пилот, очевидно, был единственным, кого не оглушило, но он и пострадал сильнее всех - ветвью ему снесло челюсть, и теперь, пуская кровавые пузыри, он расширенными глазами с мольбой смотрел перед собой, не будучи способен кричать о помощи.       При виде крови во Властителе проснулся старый голод, зашевелился в нем, требуя насыщения, и Граф тихо, надеясь, что охрана не слышит, позвал:       - Посмотри на меня. - Пилот мотал головой, захлебываясь кровью, не реагируя, и он повторил тверже: - Посмотри на меня! Вот так. А теперь иди ко мне. Иди.       Слова мало что значили. Человек не мог оторвать взгляда от его глаз, бездонных, манящих, и, забыв о боли, обо всех инструкциях, пополз к донору через опрокинутые подушки сидений и битое стекло.       Граф свернул ему шею, лег рядом и разочарованно закрыл глаза. Не то. Нет, это было не то, убийство больше не давало ему насыщения, лишенный способности наслаждаться смертью, Брат убивал, скорее, из привычки и ненависти. Сила, которую он брал, шла не ему.       Но вот зашевелилась охрана, из зелени листьев показалась синяя форма. Их было двое. Один, совсем еще молодой, вовсе не пострадал. Он вытащил и положил на кресло товарища. Второго Граф помнил, он не в первый раз сопровождал доноров. Когда-то одному из них удалось снять повязку с глаз, и он заставил медсестер, готовившихся к операции, освободить его. Брат всегда убивал, при первой же возможности, и устроил в той больнице бойню. Он никогда не пытался освободиться и бежать, в мире не было места, где ему удалось бы спрятаться, только утолял свою страсть к смерти, убивал, пока мог. Потом, когда вмешивался хозяин, останавливая его кестеком, или просто охрана пускала в ход бластеры, позволял убить себя. Смерть от лазера была не так унизительна, как донорство. А иногда, под настроение, даже и не использовал возможности вырваться, послушно ложился на стол, жадно дышал газом наркоза, желая только поскорее погрузиться в свой последний сон, закончить этот ненавистный, проклятый отрезок жизни. Граф всегда предпочитал, чтобы его предназначали для размножения, тогда ему даже не приходилось покидать саркофага, видеть этот мир и этих людей. Да, это не являлось настоящей смертью, через какое-то время он опять просыпался, но это был сон, возможность забыться.       Но в тот раз неопытная медсестра, укладывая его на стол, случайно задела рукой, сняла повязку. И он успел заметить рядом с собой стол с приготовленными инструментами. Ярость закипела во Властителе. С помощью этих зажимов и скальпелей эти самые молоденькие девушки, считающие себя невинными, выполняющими милосердную и важную работу в лечении людей, собирались разобрать его тело на части, по очереди, бережно, стараясь не повредить, вынуть органы и раздать чужим, незнакомым людям, которым отведены жизнь и счастье. Да, для них он не был живым, чувствующим существом. Андроид, взращенный в колбе, лишь жалкое подобие человека, с искусственной памятью, машина, управляемая своим хозяином и предназначенная для донорства, экземпляр, отведенный для разборки на запасные детали. Этому учили их, этому пытались научить и его. И Граф заставил освободить себя от браслетов, инструментами, приготовленными для него, перерезал весь персонал, находившийся в помещении. А потом, услышав крики, в операционную вбежал этот самый охранник, что лежал сейчас с поломанными ногами, глотая крик, пока его товарищ не сделал ему обезболивающий укол. Тогда он был его хозяином и, застав донора за убийством, мог положить его кестеком, но ему тоже нравилось убивать. Этот человек никогда не сознался бы в этом даже себе, для него данное действие называлось «отключить аварийного андроида». Что бы там ни говорили люди о своей гуманности, он тоже хотел убить и, остановив Графа, заставил встать того на колени, разнес ему голову бластером.       В этот раз его хозяином был молодой охранник. Оказав помощь товарищу, он стал искать пилота и быстро сообразил, что произошло.       - Хэлли, он убил Леггера!       Старший сразу подобрался.       - Не смотри ему в глаза! Прикажи лечь лицом на пол. Быстрее, пока он всех нас не передавил!       Граф послушно позволил надеть на себя повязку. Лежал и равнодушно слушал, как Хэлли требует у молодого убить его.       - Мы все равно не сможем доставить его по назначению, а донор опасен. В таких случаях их всегда уничтожают. Мы не можем допустить, чтобы он, с такой памятью, сбежал.       Молодой, видимо, совсем неопытный, не соглашался. Он считал это излишним, не веря, что Граф способен что-либо предпринять в таком положении. Никто не видел, что произошло с пилотом, а у него не было инструкций на этот счет, и отвечал за донора именно он. После долгого спора Хэлли сказал:       - Тогда забери его отсюда, чтобы я его не видел! И не своди с него глаз. А я попытаюсь починить передатчик, надо связаться с Центром, пусть вытаскивают нас из этой дыры. И они дадут тебе инструкции, вот увидишь, что я прав.       Охранник вывел донора из флайера, сел рядом с ним, прислонившись спиной к борту. Граф молчал, повернув лицо к солнцу, прислушивался к лесным звукам. Он не слышал их, наверное, уже полвека.       - Почему тебе завязывают глаза? - спросил полицейский, наблюдавший за ним.       - Потому что боятся. И чтобы я не видел того, что было бы негуманно мне показывать.       - Ну, здесь ничего страшного ты не увидишь. - Охранник снял с него повязку. - Мы просто будем ждать помощи.       Граф удивленно посмотрел на него.       - Ты что, в первый раз?       - Сопровождаю донора? Да.       - А в Центре давно работаешь?       - Около месяца. А что?       - Тебе не сказали, что я убью тебя? Как убил пилота.       - Но почему? У нас есть слуга, андроид. Он никого не трогает. Он почти как человек, и мы с ним прекрасно ладим.       - Не сравнивай меня с этим рабом. Он запрограммирован как слуга и не может принести вреда человеку. А я - убиваю.       - Но тогда зачем тебе сделали такую личность? Кому это понадобилось?       - Никому. Мы все выходим из саркофага такие, пока нам не запишут новую память, как у твоего слуги.       - Но зачем вас такими делают?       - Нас пытаются сделать не такими. Потому изменяют еще в саркофаге. А если выпускают прежними, то вот так, в наручниках, с завязанными глазами и очень ненадолго, чтобы убить.       - Я знаю об одном андроиде с естественной личностью, который существует очень долго. Это ваш эталон, что ли. Однажды я даже видел его. А тебе о нем известно?       - Нам всем, пока у нас еще есть прежняя память, известно о нем.       - Представляю, какую зависть вы к нему чувствуете! Ведь его не уничтожают.       - Зависть? Мы чувствуем к нему сострадание.       - Почему?       - Ему приходится жить.       - Вы не живые.       Граф молча рассматривал его.       - Вы не рождаетесь и не умираете естественно. У вас имеется даже дистанционное управление. Вы просто роботы!       - Я - робот, который убьет тебя.       - Ты? У тебя связаны руки. И даже если ты убьешь меня, то что потом? В наручниках далеко не сбежишь.       - Я возьму ключи у тебя.       - Не будь так уверен в себе.       Но донор уже поймал его взгляд, приблизился почти вплотную.       - Сними кестек, - сказал вкрадчиво. - Сними кестек и положи на землю.       Полицейский изменился в лице, медленно выполнил его приказание. Граф в одно мгновение извернулся, перенес скованные руки из-за спины вперед и схватил охранника за плечи, швырнул на траву. Он не запрещал ему защищаться, сопротивление всегда доставляло ему только удовольствие, и Брат не спешил, извлекая из ножен противника лазерный клинок, приставляя его к горлу жертвы.       И вдруг остановился, азарт исчез из его глаз.       - Я на минуту забыл... Мне действительно некуда бежать.       Граф сполз с полицейского, тихо сел рядом, ожидая, когда тот схватит кестек и снова завяжет ему глаза. Охранника трясло после пережитого, он втащил донора в салон флайера и приковал к креслу, запретил двигаться.       - Андроид чуть не убил меня!       - А я ведь предупреждал. - Хэлли отодвинулся, пропуская товарища в кабину. - Я уже почти закончил. Возьми, выведи наружу провод вместо антенны. Собственной у передатчика уже не осталось.       Вдвоем они быстро завершили ремонт и связались с Центром. Оттуда подтвердили правоту Хэлли: в их положении сохранять донора было слишком рискованно. Хозяин попробовал было возражать, он явно не решался убить Графа и напомнил, что его ждут в больнице. Центр сообщил, что туда уже направили другого донора, а этого приказали немедленно ликвидировать - он мог сбежать или быть похищен, а это значило бы потерю функционирующего кестека, по которому можно наладить производство андроидов вне Центра. А он слишком много усилий прилагал, чтобы сохранить свою монополию. Донора следовало уничтожить, но осторожно, чтобы не повредить кестек. Его охрана должна была доставить в Центр на спасательном флайере, который вышлют на их поиски.       - Только не здесь, - сказал Хэлли, когда хозяин достал бластер. - Выведи его наружу и возьми чехол с кресла - завернешь голову.       Охранник отстегнул донора и повел в лес.       - Ты сам виноват. Незачем было нападать на нас.       - Какая разница. - Граф встал на колени. - Ну, довезли бы вы меня до места назначения, и что? Там меня просто разобрали бы на части. Правда, это было бы под наркозом...       - Я не хотел бы тебя убивать. Ты слишком похож на моего камердинера.       - Просто сними голову. Не бойся, тебе часто придется делать подобное, раз ты выбрал такую работу. Мы все одинаковы, еще успеем вывести тебя настолько, что тебе станет приятно делать это.       - Нет ничего приятного в убийстве. Даже если это только андроид.       Граф засмеялся, запрокидывая голову к плывущим в небе кронам сосен.       - О, что ты понимаешь в смерти!