Все Круги Ада. Освобождение

      Графа привели в наручниках с длинной цепью. Охранник молча осмотрелся по сторонам, провел конвоированного в ванную и зацепил цепь за высоко расположенную трубу душа.       - Так вам будет удобнее.       Ахмед посмотрел на безучастно стоящего у стены Графа с закинутыми над головой руками, подтянутыми цепью, и подозрительно спросил:       - На что это вы намекаете?       - Да на что же... Я ознакомился с вашим договором, когда принимал андроида на руки. Вы не несете никакой ответственности за любые противозаконные действия против него... И в то же время вам запрещено его отпускать, передавать в пользование третьим лицам или совершать с его помощью действия, способные нанести ущерб кому-либо, чему-либо, экологии, экономике и такое подобное. Какие еще противоправные действия можно совершать с ним? Вы пришли сюда из древних времен, кровь любите.       - Я не позволю оскорблять себя.       - Да я не оскорбляю... После использования голова должна быть передана Центру. Вот, возьмите и распишитесь. - Охранник передал турку кестек, ключи от наручников и, не прощаясь, ушел.       Ахмед приблизился к Графу.       - Ты выглядишь по-прежнему, ифрит. Или тебе больше нравится имя Граф?       - Я Граф. И выгляжу как Граф.       - Но Граф - это одно из воплощений ифрита, ты так говорил.       - У меня нет его силы и власти. Я просто человек, изуродованный учеными, - Граф.       - Да откуда же возьмется сила? Посмотри на себя: у тебя кестек, браслет, наручники, да и этот ошейник тоже, наверное, что-то значит.       - Ошейник не для меня, а для того, кто во мне.       - А ты говоришь, что у тебя ничего от ифрита нет. Ты сделал все, чтобы никто не догадался. Не боишься, что в Центре все же узнают, кто ты на самом деле? Ведь они опять будут копаться в тебе.       - Я не скажу. Даже если они насильно снимут ментограмму, то на кестеке о демоне упоминания нет. А если ты попробуешь рассказать, в мою память внесено, что все это тебе навеял я, с помощью гипноза. Есть у меня такая способность, ты знаешь. Кстати, этот разговор тоже не записывается, пока ты не сменишь тему. Так что не пытайся на меня донести.       - Как это тебе удается?       - Не мне. Но мне обещано, и я надеюсь, что Он сдержит обещание.       - Знаешь, после того, как мне стало известно, кто ты, я снова стал молиться.       Граф промолчал.       - Тебе тоже следовало бы.       - Мне молиться незачем.       - Веришь, что он тебя все же бережет, как сына? Поэтому так спокоен?       - Я знаю, что Он не спускает с меня глаз. Поэтому готов ко всему. - Ко всему? И к тому, на что у меня есть право по договору с Центром?       - В этом договоре стоит и моя подпись.       - Ты слишком уверен в себе. А если я убью тебя с помощью кестека? Или не просто прикажу тебе умереть, а замкну кестек? Молчишь? Этим тебя не удивишь, да? А что ты скажешь, если я замкну кестек, приведу сюда зулла и покажу тебя?       Граф побледнел и рванулся вперед, дернул цепь.       - Спокойно, кестек ведь все равно у меня. Ты испугался? Да, ты испугался, потому что знаешь.       - Оставь Крио в покое.       - Ты знаешь, что тогда случится. Он не сможет смотреть, как ты страдаешь, и добьет тебя. Или попытается убить меня, чтобы забрать кестек. В любом случае, что будет с ним? А значит, с тобой? Пропадут все твои старания.       - Ты не имеешь права причинять кому-то вред, кроме меня. Тебя будут судить.       - Но я ведь не стану причинять ему вреда. Он все сделает сам. Он и ты.       Властитель разозлился. Все могло произойти так, как говорил хозяин. Он оттолкнул зулла, вычеркнул из своей жизни, но не мог забыть его совсем. И уже одно это могло погубить Крио - от проклятия избавиться невозможно.       - Не трогай его. Зачем он тебе? Крио никогда не делал тебе зла. Ты ненавидишь меня, а не его.       Но Ахмед не обращал на него внимания.       - Ты возродил его таким чистеньким, еще без крови на руках. Ты всегда дрожал над ним. И мне сдался только для того, чтобы заставить помочь тебе вернуть его. Ты побеспокоился даже о том, чтобы он не страдал от жалости к тебе, уверил, что сам хочешь сдаться Центру, что счастлив и спокоен. И из-за него ты ненавидел меня, когда мне принадлежал.       - Я был согласен на все, чтобы угодить тебе.       - Но не тронул зулла!       - Я прошел через все, что ты делал со мной. И заплатил тебе за его жизнь.       - Это было так ужасно?       - Да, потому что тогда я тебя любил. Я верил тебе и снес бы все. Но не это. И ты был последним, от кого я мог ожидать этого. И последним, кто доказал мне, что жизнь - это не то, с чем я смог бы примириться. Когда-то я ушел из Обители, потому что пытался научиться жить, получить то тепло и ту близость, что можете иметь вы, смертные, научиться смеяться, как смеетесь вы. Потом, когда мне запретили это, я боролся уже только за свободу, за право поступать по собственному усмотрению. Но я ушел, намереваясь доказать, что сумею добиться своего. А узнал только худшие стороны жизни. И ты был той каплей, что переполнила мое терпение. Мне всегда хотелось уйти из этой жизни, потому что по рождению я не должен находиться здесь. Но именно ты, то, что ты со мной сделал, лишило меня выбора. Я возненавидел жизнь благодаря тебе. Даже Сеиду, с его кестеком не удалось добиться этого. После него я знал только, что не хочу жить, у меня еще оставалась надежда, что я ошибаюсь, что все еще может измениться. Благодаря тебе, я понял, что жить не должен, что дело не в моих желаниях, не в моей слабости и ненависти.       - Глупости! После этого ты успокоился и бежал со своими зуллом!       - Да, Крио был светлым пятном в этом мире. Тем, кто причинял мне боль другого рода. Но я, так или иначе, умереть не способен. Я могу только вернуться. - Я приведу зулла сюда, и он опять причинит тебе боль. Не знаю, какого рода, но причинит.       - Ты говоришь все это для того, чтобы я просил тебя, иначе давно бы привел его сюда. Я прошу. Я сделаю все, что ты хочешь. Скажи, как мне тебя просить, что я должен делать, и я все сделаю.       - Ты еще успеешь поунижаться. Лучше скажи, тот зулл, каким ты его возродил, уже был с тобой в постели, или ты позаботился, чтобы он был чист и от этого? Молчишь? Значит, это между вами все-таки было? Я в этом был уверен, ты ведь всегда сходил от него с ума. И я так и знал, что рано или поздно ты совратишь и его.       - За что ты его так ненавидишь? Если ты ревнуешь, я снова лягу под тебя. Я сделаю все, что ты хочешь. Клянусь, ты будешь доволен. Тебе не к кому будет ревновать, я больше никогда не увижу Крио, я никого не увижу. Не спускай меня с цепи, замкни кестек, все, что хочешь. Но оставь Крио. У тебя есть я. Я на все готов.       - Ошибаешься. Я знаю, кто ты, и знаю, что тот, кто имеет дело с Иблисом, навлекает на себя беду. Я не хочу даже прикасаться к тебе.       - Я никогда не сделаю тебе зла. А гнев моего Хозяина не грозит тому, кто причиняет мне боль.       - Вот за то, что ты не хочешь делать мне зла, я и навлеку на себя его гнев. Нет уж, я до тебя не дотронусь. Это все ваши разборки, меня в них не втягивайте. Пусть Центр делает с тобой все, что ему нужно.       - А Крио?       - Успокойся. Я не хочу его видеть. Никогда.       - Спасибо, господин. Я...       - Помолчи. Я должен связаться с Центром.       - Ты хочешь сказать, что привел меня сюда только для того, чтобы угрожать Крио?       - Только? Однако это подействовало лучше всего. Испытанный прием, правда? Если бы не цепь, ты бы ползал передо мной на четвереньках. Вряд ли бы это случилось, замкни я кестек.       Ахмед набрал номер, оставленный ему охранником. На экране видеофона появился чиновник по внешним связям.       - Я хочу, чтобы вы забрали Графа. Он мне больше не нужен.       - Центр берет только голову. Тело вы кремируете за свой счет.       - Но он жив! На нем ни единой царапины. Я просто хочу вернуть его.       - Вас не устраивает экземпляр, доставленный вам?       - Меня все устраивает. Но он мне больше не нужен. Я возвращаю его.       - Уважаемый, вы внимательно читали договор? Там сказано, что Центру возвращается голова с целью избежать производства андроидов посторонними лицами. Только голова. Вы вернете нам Графа, а потом передумаете и скажете, что не использовали его полностью и желаете получить другого.       - Я не попрошу другого.       - Мы не намерены так рисковать. Ни один Граф с сохраненной памятью больше не покинет стен Центра. Это слишком опасно. Сроками мы вас не ограничиваем, можете держать его у себя хоть всю жизнь, вы понимаете. Но никто посторонний при этом пострадать не должен.       - Мне Граф больше не понадобится.       - Центр забирает только голову.       - Это возмутительно! Я буду жаловаться вашему начальству, Совету!       Чиновник прервал связь.       Ахмед тяжело посмотрел на Графа.       - Так. Центр забирать тебя не хочет. Отпустить, отдать - у меня нет права. Но и держать у себя Иблиса я тоже не собираюсь. Так что сам понимаешь... Аллах, я не хотел этого делать! Твоя кровь приносит несчастье. Ты уже приносишь несчастье.       - Если боишься проклятия, я все сделаю сам.       - Ты ничего сделать с собой не можешь.       - Я могу заставить кестек.       - Кестек? И на который день ты проклянешь меня?       - Я не сделаю этого.       - Ты, может быть, не захочешь, но проклянешь. Я могу поверить, что на тех, кто любил тебя, падал гнев Аллаха. Кто проклинал тех, кто тебя ненавидел? Они ведь тоже все погибли. Их проклинал Иблис, ты.       - Я - Граф.       - Ну, значит, как ты сказал: "тот, кто в тебе". Жди здесь. Я скоро.       - А что еще я могу делать? Ты сам говорил: кестек, браслет, ошейник, наручники...       - Иблис может все.       - Я - не могу.       Вернулся Ахмед через несколько часов. Достал длинный, украшенный искусственными алмазами нож.       - Подойдет?       - Серебро? - слабо усмехнулся Граф.       - Чистое. Я проверял пробу.       - Не стоит этого делать. Я - Граф. Просто Граф, никто больше.       - Ты что-то имеешь против?       - Я ничего не могу иметь против. И не хочу. Просто предупреждаю, что изгнания не выйдет.       - Ты не человек.       - Нет. Я тот, кем сделал меня Сеид, - Граф.       - Тебя держит серебряный ошейник.       - Он не для меня.       - Хорошо. Нож тоже будет для того, кто в тебе.       - Как тебе угодно, господин. Но у тебя ничего не получится.       - Текст у меня сохранился. - Ахмед достал смятый листочек, осторожно пришпилил к стене рядом с Графом и медленно, нараспев произнес непонятную латынь экзерсиса. - Отвернись, - сказал, закончив.       - Ты стесняешься меня?       - Отвернись, шайтан!       Граф послушно закрыл глаза и отвернул голову. Хозяин всадил нож ему в сердце по самую ручку, длинное лезвие прошло насквозь, царапнуло стену. Помня, что произошло в прошлый раз, Ахмед поспешно покинул комнату и вернулся только утром. И замер на пороге от неожиданности: изгнание действительно не получилось. Граф не исчез, мало того, даже не был мертв. При появлении хозяина медленно поднял голову с пустыми, усталыми глазами.       Ахмед подошел к нему.       - Ты все еще жив? Добить или сам умрешь? Ну? Говори! Ты можешь ответить?       Граф осторожно, шепотом произнес:       - Как тебе угодно, господин. - Нож пробил легкое, кровь подступала к горлу, и каждое слово давалась ему с трудом.       - Идиот! Я не собираюсь дразнить тебя. Я спрашиваю, как тебе будет легче. Ты сможешь сам умереть, или тебя добить?       - Тогда, помоги. В этот раз турок не колебался, он действительно хотел избавить его от долгой агонии. Схватившись за ручку ножа обеими руками, с силой рванул его вниз, наваливаясь всем своим весом, наискось распорол Графа до бедра, отскочил от потока крови.       Но получилось неудачно и жестоко. Граф не ожидал, что хозяин начнет действовать так сразу и таким образом, и не успел подготовиться. Судорожно глотнул воздух, давясь кровью, в муке закидывая голову, намертво вцепился в державшую его цепь.       Ахмед подождал еще немного и не выдержал.       - Да что же ты никак не умрешь!       Вытащил нож и расстегнул браслеты наручников, потом неудачно попытался разжать окаменевшие пальца Графа.       - Да пусти же цепь, шайтан! Дай мне отрезать тебе голову.       Турок положил его на дно ванны и постарался побыстрее перерезать горло до самой кости. Потом руками повернул голову, ломая позвоночник. И только тогда мышцы Графа расслабились. Ахмед посмотрел на растерзанное тело, залитую кровью комнату и горько, с сарказмом усмехнулся. Люди из Центра, пришедшие за кестеком, увидят то, что и ждали: варварскую жестокость, жуткую, кровавую расправу.       Он связался с ними.       - Можете забирать Графа.       - Центр забирает только голову. Тело вы...       - Забирайте голову. Я жду.       Каково же было его возмущение, когда позвонивший в двери посыльный Центра втолкнул к нему в квартиру второго Графа.       - Что это значит?       - Сотрудник по внешним связям был не очень вежлив с вами, и Центр в порядке компенсации делает вам подарок. Мы хотим, чтобы с вашей стороны не было никаких претензий к нашей организации.       - Заберите его сейчас же!       - Я не имею таких полномочий. Советую обратиться к начальству.       Турок бросился к видеофону, но Центр не отвечал. Там, видимо, решили не связываться с ним во избежание дальнейших конфликтов. Вернувшись в прихожую, Ахмед не застал уже и посыльного. На ручке открытой двери болтались кестек и ключ от наручников.       Граф, тем временем, прошел в квартиру, остановился на пороге ванной комнаты и, прислонившись к косяку, отчужденно рассматривал ее. Когда хозяин подошел к нему, осторожно, стараясь не задеть тела своего предшественника, ступил в широкую ванну и повернулся к Ахмеду.       Некоторое время они молча смотрели друг на друга.       - Ну? - спросил, наконец, Граф.       - Что?       - Куда мне? Наверх, - он указал на трубу, к которой раньше был прикован первый, - на колени, лечь? Что тебе надо - шея, руки? Приказывай.       В его голосе чувствовалось раздражение, а взгляд был таким холодным, каким ранее он никогда не смотрел на муаллима. Властитель явно не собирался позволить унижать себя, и брал инициативу в свои руки. Настроение у турка испортилось окончательно.       - Куда это ты спешишь?       - Раньше начнешь - раньше закончишь. - А с чего ты взял, что я вообще собираюсь что-то делать с тобой?       - Ты не успел даже смыть кровь! Начинай. Я хочу забыть про все и распрощаться с прошлым. Первый из нас был здесь для этого. Ты сделал с ним все что хотел, и он заплатил тебе за все. И я не знаю, чем ты еще можешь быть недоволен. Первый из нас пришел сюда для того, чтобы я имел право забыть о тебе. Он заплатил за все, и я тебя видеть больше не хотел. Но меня подарили тебе для того, чтобы ты не имел никаких претензий к Центру. И я хочу, чтобы ты больше не имел никаких претензий ко мне. Чего тебе еще нужно? Тебе мало, хочешь повторить?       - Я не хотел поступать с ним так...       - Ну, так поступи, как хочешь. Ведь Центр уже не связывает тебя, - нетерпеливо оборвал его Граф. - Что я должен делать? Раздеться, лечь? - И, видя, что Ахмед не двигается, крикнул: - Начинай же! - Он явно не желал, чтобы хозяин оставил его себе живым.       - Я не просил отдавать тебя мне. Но Центр ничего не слушает. Мне приходится убивать тебя против своей воли Я не могу держать у себя ифрита.       - Какое это имеет значение? Мне все равно. Но будь милосерден, позволь мне уйти. Поступи со мной так, чтобы твоя ненависть не привязывала меня к тебе. Позволь мне заплатить и забыть. Пусть те, что придут после меня, уже ничего не будут тебе должны. Раздави меня, наконец, сделай так, чтобы я заплатил за все. Меня ждет другая судьба, в ней нет места прошлому.       - Ты уже не любишь меня.       - Нет.       - Ты возненавидел меня за то, что я сделал с ним? - Он указал на ванну.       - Я не чувствую к тебе ни любви, ни ненависти. Свое прошлое я оставил в прошлом, мне достаточно будущего. Мне больше нет дела до смертных, ни до кого. Хватит и того, что мое тело будет служить вам. Остальное - между мной и моим Хозяином.       - Я - твой хозяин.       - Нет. Ты только марионетка в его руках, плеть.       - Хорошо, я плеть. А зулл? Его ты тоже уже не любишь?       - Ты будешь шантажировать меня им?       - Видно, ты зазнался с тех пор, как узнал, кто такой на самом деле.       - А кто я? Экземпляр андроида, созданный специально для того, чтобы ты его уничтожил? Смертное тело, принадлежащее тебе, которому ты сейчас пустишь кровь? Душа, которой попытаешься пустить кровь перед этим? Что это будет? Обвинения, приказ, изнасилование? Тебе это всегда хорошо удавалось. Но проблема в том, что моя душа тебе теперь не принадлежит.       - Твоего предшественника я не насиловал и кестеком не ломал. Не бойся.       - Я не боюсь. Просто, хочу, чтобы это скорее кончилось.       - Ты легко мог сбежать, когда ушел охранник. Он бросил кестек без присмотра. И ты был один. Почему ты не сбежал, если так относишься ко всему этому?       - От чего бежать? Я сам - смерть. А боль означает жизнь. Так зачем? И куда? В Центр? Они тоже убьют меня. Так или иначе, мне придется провести там не одну жизнь.       - Зачем же в Центр? Во Вселенной достаточно места. - Для меня - нет. Я не могу затеряться в космосе. Меня сразу же вернут в Центр. Но перед этим мне придется предстать перед Ним. Я не хочу. Лучше ты, что бы ты ни придумал.       Ахмед выловил из ванны нож, и Граф тоже взглянул вниз, толкнул труп ногой.       - Вряд ли ты распорол его после того, как отрезал голову. Значит, вивисекция... Мне лечь или... - Он оценивающе посмотрел на кровавую полосу на стене, перевел взгляд на трубу под потолком. - Сам я не смогу закрепиться там достаточно надежно.       Ахмед поморщился.       - Стань на колени, лицом к стене. - Турок обхватил его подбородок, потянул к себе, и Граф послушно откинулся всем телом назад, поддаваясь давлению хозяина, выгнулся, открывая грудь и живот. - Нет. Только голову. Никто не собирается тебя мучать. Я хочу сделать это как можно быстрее и безболезненнее. Я вообще не хотел бы тебя убивать. В этом виноват Центр.       Тот не ответил, молча открыл горло.       - Постой. - Ахмед отошел, раздраженно бросил ему полотенце. - Завяжи глаза.       Граф взял белую ткань и вдруг рассмеялся.       - Что такое?       - Ничего.       Он завязал глаза и принял нужную позу, коленом наступил на цепь наручников.       - В чем дело?       - Ты не можешь смотреть мне в лицо сейчас, просто перерезая горло? А помнишь, как торжествовал, когда я плакал, ползая перед тобой на коленях, а ты ломал меня? Ты меня насиловал и заставлял смотреть тебе в глаза, ты хотел видеть... А теперь завязываешь мне глаза? Разве это не смешно?       - Замолчи!       - Я готов замолчать. - Граф запрокинул голову. - Я хотел бы замолчать.       Больше Ахмед никогда не виделся с ним, не завел даже андроида. Он избегал вспоминать о нем, и только однажды столкнулся с Графом - когда нуждался в пересадке сердца. Для этого пришлось использовать двух доноров, так как один из них не прибыл на место назначения, но ни один из них так и не узнал, кому они потребовались