Все Круги Ада. Освобождение

      Крио нашел то, что нужно, в машинном отделении - серая густая масса в металлической банке с черным знаком разделенного эллипса. Здесь же взял заостренную металлическую пластинку.       - Замазка какая-то, - сказал Граф, пробуя принесенное им вещество. - Хорошо, что у него нет острого вкуса. Ты зашьешь это в мои легкие. Сможешь? Ничего страшного, тебе только нужно будет повторять те разрезы, что делали, когда доставали детей. Они еще не совсем затянулись и хорошо видны. Если экзеты что-то заметят, можно будет сказать, что просто разошлись швы. Но я хочу, чтобы ты запомнил: экзетов убиваю я. Ты к ним никакого отношения не имеешь. Ясно? Это моя идея, мой план, моя кровь. Ты тут ни при чем. И не смотри на меня так. Если со мной что-нибудь случится, твоей вины тут нет. Это не убийство. Я сам хочу этого, понимаешь?       - Хорошо, - тихо ответил зулл. - Это не убийство. Это акт милосердия.       - Нет! Не смей! Ты просто даешь мне свободу. Да со мной ничего и не случится. Я уверен в этом. А если нет - это только мой просчет. Твоей вины тут никакой. Я намерен выжить и уничтожить экзетов. Ты не причиняешь мне вреда и не причиняешь вреда им - это делаю я.       - Тебе нечего беспокоиться, что я буду мучиться угрызениями совести в случае твоей смерти. Не забывай, ты обещал убить меня до того, как умрешь сам.       Они сделали это в ванной, чтобы не оставлять в каюте следов крови, дождавшись, когда по корабельному времени настанет ночь. Зашить рану было нечем, поэтому зулл просто туго перевязал друга и тщательно смыл все следы операции. Потом стали ждать прихода экзетов. Крио набросил на голову платок и сидел у постели Графа, поближе к нему. Тот лежал с закрытыми глазами и не двигался, боясь, что пойдет кровь - это наверняка могло бы сорвать весь их план. Зулл смотрел на его бледное, неподвижное лицо, следил за слабым дыханием, с трепетом ожидая, что с минуты на минуту все кончится.       - Граф, - тревожно позвал, когда ему показалось, что тот перестал дышать. - Ты обещал...       Он с трудом улыбнулся.       - Все в порядке. Я еще жив. Нам повезло, яд действительно медленный и сильный.       Появились экзеты, и Граф открыл глаза, собрался, стараясь не показывать хозяевам своего состояния.       - Иди, - кивнул другу.       - Ты уверен?       - Я в норме. Иди.       Крио забился в узком проходе неподалеку от каюты капитана, со страхом наблюдая, как взявшие кровь насекомые расходятся, возвращаются на свои рабочие места. Сначала ничего не происходило, экипаж чувствовал себя как прежде, и зулл подумал было, что им удалось отравить только Графа. Но даже в таком случае ему не приходилось раскаиваться - он действительно считал, что яд лучше кестека, а после их прибытия на Экзет у донора не осталось бы такого шанса. Но потом дверь в каюту капитана, в этот раз бравшего кровь первым, распахнулась, он вывалился в коридор, бешено молотя лапами по воздуху. Крио проскочил мимо него и стал обыскивать комнату в поисках ключа. Нашел его почти сразу - маленький электронный ключ в виде черного жетона. Схватив добычу, метнулся назад.       Донор еще давал кровь, и зулл, помня, что он не позволяет ему присутствовать при этом, отступил назад. Но все же не удержался, высоко подняв за спиной экзета руку, показал ключ. Граф встретился с ним глазами и, схватив за голову ничего не подозревающего хозяина, мгновенно сломал ему шею.       - Помоги мне подняться, - сказал, когда Крио снял цепь.       - Тебе очень плохо?       - Все в порядке. - С помощью зулла Граф встал с постели, но тут же ноги его подломились, и он упал на пол. - Ч-черт... Сейчас.       Крио просто ощутил волну ненависти, которой тот подстегнул себя, жестоко давя свою слабость. Придерживаясь за стену, он медленно передвигался по коридору, не пропуская ни одной каюты, и по очереди добивал насекомых. Наконец, остался последний. Во время вахты дежурный никогда не брал крови, и теперь тот, кто сидел в рубке, был в прекрасной форме. Ни о чем не зная, он склонился над приборами и не замечал, что сзади, сквозь прозрачную дверь, за ним наблюдает вырвавшийся на свободу донор. Граф задержался, вымотанный дорогой к рубке, борясь с дурнотой, прижался к холодной стене. Он не обращал внимания на то, что истекает кровью, собирал силы, стараясь отогнать темную пелену, заступившую перед ним мир, - яд все же убивал его. Видя, как он медленно ползет по стене вниз, и, понимая, что здоровый экзет - слишком сильный противник для него, Крио предложил поискать бластер.       - Нет. У нас мало времени. Мне нужно поскорее лечь в рободок. Я сейчас. Только ты туда не лезь.       Потом зулл вынимал его из-под трупа экзета и волоком тащил к санчасти. Но Граф пришел в себя, вырвался.       - Куда! Нельзя.       Он вернулся в рубку и опустился в кресло пилота, занялся клавиатурой.       - Что ты делаешь?       - Меняю программу полета.       - Ты умираешь. А это можно сделать потом.       - Нельзя. Я должен развернуть корабль, пока могу.       - Сделаешь это после того, как выйдешь из роболаборатории.       - Я могу не выйти. А мне надо быть уверенным, что ты доберешься до Земли. К тому же, мы слишком близко от Экзета.       Крио нетерпеливо метался вокруг кресла, пока он работал с компьютером. Техника была незнакомой, разобраться с ней оказалось не так легко, и дело затянулось. Один раз Граф потерял сознание, лег на пульт, от чего программа сбилась, и пришлось начинать все с начала. Наконец, он встал, позволил отвести себя в лабораторию. Зулл раздел его, как ребенка, помог лечь в контейнер, внимательно выслушал наставления.       - Захлопнешь крышку и нажмешь вот эту кнопку. Потом, когда зажжется красный огонь в этом окошке, нажмешь здесь, и робот откроется. Это сигнал, что все кончено и меня можно доставать. Смотри, пока он не появится, ничего не трогай и не переключай, - рободок сам все сделает.       - А когда зажжется сигнал?       - Не знаю. Через час, через неделю... Но поклянись, что если я не выйду, мое тело на Землю не попадет. Выбросишь труп в космосе. Центр не должен меня синтезировать.       - Ты обещал, что не умрешь.       - Я сказал только, что попытаюсь уничтожить экзетов. Но не позволяй кестеку снова попасть на Землю. Я не... - Он снова потерял сознание, и зулл поспешил захлопнуть крышку робота.       Пяти дней, проведенных им в одиночестве, ему вполне хватило, чтобы перетащить трупы насекомых в шлюз и везде стереть следы смерти. Кровь с одежды Графа смыть оказалось невозможно, поэтому все оставшееся время он потратил на то, чтобы сшить новую - этому научился еще на Зулле, обслуживая первого хозяина. Гордый плодами своего труда, отнес комбинезон в санчасть, положил на стол, потом проверил, не пора ли открывать рободок. Окошко оставалось темным. Побродил по санчасти, потрогал всевозможные инструменты неизвестного ему предназначения, и вдруг обратил внимание на большой белый куб с подведенными к нему разноцветными трубками, большим блестящим замком-защелкой. Открыл его, осторожно приподнял крышку - и обомлел. Внутри копошились крохотные, с ножками-спичечками и нежным, еще совсем мягким панцирем, экзеты. Их было много, около двадцати, и когда ящик открылся, они принялись, издавая свистящие звуки, лезть на стены, бездумно тянулись к зуллу. Крио быстро захлопнул крышку и некоторое время стоял, не дыша. Те самые дети, которых выносил Граф. Они были еще совсем несмышленые, беспомощные и невинные, и не знали, что их родитель лежит сейчас в холодном шлюзе, что летят они теперь не к Экзету, не к родному народу, а на далекую, чужую Землю. Крио вспомнил, как Граф хладнокровно, нет, даже со мстительным наслаждением ломал экзетам шеи, и понял, что эти беззащитные существа вообще никуда не летят. Он обернулся к роботу и вдруг увидел знак, которого раньше ждал с таким нетерпением, а теперь - испугался.       Граф заметил состояние зулла сразу, искоса поглядывал на него, пока одевался, ждал, что он сам все выложит. Но Крио молчал.       - Так что же все-таки произошло?       - Произошло? Ничего. - Почувствовав, что ответил слишком поспешно, зулл постарался изменить тему. - Ты плохо выглядишь.       - Я чувствую.       Он подошел к роботу, вытащил ленту с отчетом, стал просматривать. Крио заглянул через его плечо, но ничего не понял в столбиках странных знаков.       - Что это значит?       - Это значит, что у меня стало вдвое меньше легких. - Граф взглянул на его вытянувшееся лицо и улыбнулся. - Ничего страшного. Не пройдет и года, как я буду в норме. Лучше, скажи, чем ты так обеспокоен? Что-то случилось, пока меня не было?       - Нет, все в порядке. Я тут убрал немного и экзетов перетащил в шлюз, хотел выбросить в космос. Но открыть его не сумел. И еще. У меня кончается порошок. Экзеты делали его в той вот машине, я видел. Но что я ни пробовал - ничего не получается.       - Я разберусь. Ты ведь не голодал?       - Нет-нет, его хватит еще на несколько дней.       - Что-то еще? Ну, Крио, что с тобой? - Граф осторожно погладил его по щеке. - Мы свободны, ни один экзет больше не дотронется ни до тебя, ни до меня. У нас есть свой корабль, и какой корабль! Мы полетим, куда угодно. Нам все удалось!       - Подожди. - Зулл отошел в сторону. - Я должен что-то сказать... Ты... - Наконец, он решился: Граф имел право знать про детей, в конечном счете, это были и его дети. - Вот, сам взгляни.       Крио показал ему инкубатор. Граф подозрительно посмотрел на друга, потом подошел, открыл ящик. Заглянув в него, замер.       - Они ни в чем не виноваты. И они еще не способны сделать ничего плохого. Это же просто дети. - Зулл дотронулся до его плеча, но тот не пошевелился. - Помнишь, ты ведь сам когда-то говорил, что нет ни животных, ни чудовищ, мы все равны. Ты сам говорил, что боишься и ненавидишь экзетов только за то, что они мучали тебя. Но ведь эти дети ничего тебе не сделали! Не надо!       Граф повернул к нему каменное лицо - и Крио замолчал, медленно, пятясь, вышел из лаборатории. В глазах донора явно стояла та ночь, когда его оплодотворяли. Когда он появился в коридоре, зулл, стоявший за дверью, сразу отступил назад.       - Ты убил их, - сказал, обвиняюще. - Ты убил их всех.       - Остались еще запасы живой пищи в трюме.       - Что?!       - Их надо уничтожить.       Крио пришел в себя и побежал за ним, расставив руки, заступил люк в трюм.       - Не смей! Уж они-то не сделали тебе ничего плохого.       - Их, так или иначе, съели бы экзеты. А теперь они вымрут от голода или будут есть друг друга. Что и сейчас наверняка делают, ведь ты же их не кормил?       - Но чем же я мог их кормить?       - Об этом я и говорю. Ты предлагаешь каждый раз выбирать одного из них и скармливать остальным?       - Можно давать им мой порошок.       - Ты сам рассказывал, что они едят мясо. Пропусти, мне не хочется применять к тебе силу.       - Нет. Перед тем, как убить их, тебе придется сначала сделать это со мной.       - Крио, пойми, если я этого не сделаю, они умрут мучительной голодной смертью. До Земли не один месяц пути, ты не сможешь сохранить им жизнь. Сначала те, что посильнее, будут есть слабых, пока не останется один, которому уже будет нечего есть. Жизнь очень жестокая штука, она не такая, какой ты хочешь ее видеть. Это закон, борьба за выживание. Но здесь нет шансов ни у кого. Этот последний тоже умрет. И если он и был разумен, то тогда уже этот разум успеет потерять, если не потерял до сих пор. Так зачем тебе все это? Ты хочешь всю дорогу домой, каждый раз, проходя мимо, слышать их голодные, безумные крики? Я не собираюсь их мучать, клянусь, я постараюсь сделать это как можно быстрее и безболезненнее.       - Лучше поклянись, что ты их не тронешь.       Графы долго смотрел на него, потом молча развернулся и направился назад.       - Стой! Куда ты?       - В лабораторию. Надо попробовать создать твой порошок. Я тоже голоден - пять дней в роботе, пусть даже без сознания, способны заставить думать о еде.       - Ты же раньше не ел порошка.       - А тебе разве не известно, что я ел раньше? Вот этих вот твоих подзащитных, только, в отличие от экзетов, не в сыром виде.       - Так вот почему ты сразу побежал убивать этих несчастных! Потому что проголодался! Ты был бы способен убивать и есть их? - Возможно. Почему бы я не смог есть этих? Но только не тогда, когда ты со мной на одном корабле, не бойся.       Крио вышел из себя.       - Если тебе так необходимо мясо, - закричал издевательски, - то ешь трупы экзетов! Это, во всяком случае, было бы хоть немного справедливо, ведь они ели тебя.       - Есть трупы?       - Да! От тебя можно дождаться и этого?       - Ты говорил, что сложил их в шлюзе?       Крио опять побежал за ним, теперь уже к шлюзу. Граф открыл люк и присел рядом с экзетами. Достал нож, отрезал кусок мяса и поднес к лицу.       - Здесь довольно холодно, они почти не испортились.       - Что ты собираешься делать? - с ужасом спросил Крио.       Тот обернулся, поднял на него смеющиеся глаза.       - Не бойся, я не стану есть мертвечину. Но, если хочешь, попробую сохранить жизнь тем, в трюме. Перенесем трупы в холодильник и будем постепенно скармливать им. Экзеты большие, их надолго хватит. Против этого, надеюсь, ты ничего не имеешь?       - Скажи, почему ты всегда убиваешь? Всюду, куда ты идешь, сразу возникает смерть. В большинстве случаев проблему можно решить вполне нормальным путем. Но ты никогда даже не задумываешься, для тебя существует одно: убить. Других, себя - все равно. Вот и сейчас...       Крио осекся, видя, как недобро изменилось его лицо.       - По-моему, сейчас я не убил. Напротив, согласился возиться с ними. Ведь трупы разделывать придется мне.       - А дети? Они не были ни в чем виноваты.       Граф, не отвечая, вышел.       Следующей проблемой, требовавшей скорейшего разрешения, была пища для них самих. У них имелось немного порошка и аппарат для его изготовления. Изучив его конструкцию и химический состав самой пищи, Граф ничего не добился и засел за центральный компьютер, надеясь найти в его памяти нужные сведения. Когда Крио заглянул в экран, с любопытством рассматривая поток абсолютно невразумительных для него знаков, тот тут же отключил монитор.       - Что там такое?       - Ничего. Тебе это будет не интересно. Обычная химия.       - Не обычная, ведь от этого зависит наша жизнь. Тебе удастся сделать порошок?       - Думаю, да.       - Покажешь мне?       - Зачем тебе это? Я же говорю: это совсем не интересно. В одно отверстие вкладываешь, из другого - получаешь. Остальное делает машина.       - А что надо вкладывать?       - Да... разные химические элементы. Зачем тебе это?       Он не мог признаться Крио в том, что узнал. Его, зулла, не признававшего крови, все это время кормили именно кровью. Экзеты брали ее у своих мясных животных и потом просто расщепляли на составные элементы. Да про это возможно было догадаться и так: какую еще пищу можно достать на корабле, где ели только мясо? Крио и не знал, что уже несколько месяцев питается преступной пищей. Граф решил оставить его в счастливом неведении. И не только потому, что зулл бы мучался угрызениями совести, но, узнай он, что представляет из себя порошок, - и уже никогда бы не взял его в рот. А ничего другого не было. Зулл бы умер с голода. И поэтому Граф продолжал синтезировать пищу, тщательно скрывая принцип ее изготовления. Правда, теперь он ел фактически самого себя: в качестве исходного материала брал свою собственную кровь, так как добывать ее потихоньку у запертых в трюме животных и потом предлагать другу у него не хватало совести. Та же, что давал он, во всяком случае, давалась добровольно. И порошок получался качественнее, им обоим его вполне хватало. С донором, при его потенциале и способности восстанавливаться, какое-то время эта штука проходила.       Но, копаясь в памяти бортового компьютера, Граф наткнулся на нечто, что резко изменило его планы. После того, как он вышел из рободока, они изменили курс, уже не возвращались на Землю, а снова направились в открытый космос, надеясь, что удастся найти новый дом. Но вот однажды Крио проснулся от того, что едва не упал с постели. Крейсер разворачивался.       - Что такое? - спросил он, прибежав в рубку.       - Мы летим на Землю.       - На Землю? Ты ведь не хотел возвращаться.       - Я не возвращаюсь. Но там мой хозяин. Я заберу кестек, ссажу тебя и улечу.       - Почему это? Ты хочешь меня бросить? Я полечу с тобой.       - Нет. - Он сказал это настолько безучастно, что Крио по-настоящему заволновался: Граф, видимо, считал этот вопрос решенным.       - Я не хочу оставаться на Земле. Что я такого сделал, что ты меня бросаешь? Ты сердишься, что я не позволил тебе убить тех несчастных? Ну, сделай это, если тебе так необходимо!       - Я не собираюсь их трогать. Хотя сомневаюсь, что в лабораториях Центра им будет лучше.       - Так в чем же дело? Позволь мне остаться, я не буду тебе мешать.       - Нельзя.       - Почему? Пожалуйста. - Крио прижался к нему, уткнулся лицом в плечо. - Не бросай меня.       - Ты не можешь лететь со мной. Я нашел в бортжурнале координаты Экзета и его уязвимые места. Эту планету можно уничтожить одним ударом. Я намерен забрать кестек, загрузиться оружием и подорвать Экзет.       Зулл отскочил.       - Опять! Ты снова собираешься убивать! Тебе всегда мало, но теперь ты замахнулся на целую планету! Тебе уже нужна не одна, не десять, а миллионы жизней! Как ты способен даже думать о таком! Как ты сможешь жить после этого, если тебе удастся? Совесть тебя мучать не будет?       Граф встал с кресла.       - Не будет, - сказал холодно. - И не пытайся меня остановить. Ты мне не хозяин, тебя это не касается. Я так хочу, и говорить не о чем.       Крио смотрел, как он мягкой кошачьей походкой удаляется по стальному коридору, и чувствовал себя ужасно обиженным и несчастным. И все же пошел вслед за ним, толкнул дверь его каюты. Она оказалась запертой. - Граф, открой. Нам надо поговорить. - Не дождавшись ответа, принялся молотить в нее. - Открой!       Удары гулко разлетались по пустому коридору, эхом возвращаясь назад. Минут через пятнадцать зулл устал ломиться в безответные двери, отступил назад.       - Пожалуйста, открой, - попросил со слезами в голосе. - За что ты так...       - Я все сказал.       Граф, видимо, стоял тут же, за дверью, и не выдержал, когда Крио заплакал. Но, услышав его голос, зулл приободрился, снова подошел ближе.       - Ну хорошо, ты убьешь их, пусть. Ты возьмешь этот грех на душу и погубишь все эти жизни. Но не бросай меня. Я хочу остаться с тобой. Ну что я тебе сделал, что ты так поступаешь?       Дверь открылась.       - Ты не можешь лететь со мной, - мягко сказал Граф. - Этот крейсер будет взорван. На Экзете есть только одно место, удар по которому уничтожит его, - реактор. И экзеты это знают, он защищен. Мне неизвестен ни один снаряд, достаточно мощный, чтобы пробить такую защиту. И неизвестен ни один электронный мозг, что смог бы обмануть противовоздушную оборону Экзета и провести ракету к реактору. Но я надеюсь, что удара загруженного взрывчаткой крейсера окажется достаточно. Так же, как и моей реакции и способности убивать. Я проведу корабль сквозь оборону и брошу его на реактор. Поэтому ты останешься на Земле. И лучше не пытайся мне помешать. Нам придется провести вместе еще не один месяц, и мне очень не хотелось бы все это время заниматься бесполезными пререканиями. Экзет должен быть уничтожен.