Все Круги Ада. Освобождение

Было слишком поздно для визитов, когда Сеида разбудили слуги, привычно чертя пальцем на лице шрам, что всегда означало Графа. Слуга был встревожен, поэтому ага сразу же поспешил за ним. В саду у забора аскеры обступили гостя. Тот сжимал потускневший от крови ятаган и прикрывал другого человека, лежавшего на земле за ним. Увидев Сеида, бросил оружие и протянул вперед пустые руки. - Сеид-ага, клянусь, я не причиню тебе вреда. Я пришел просить помощи. Сеид знаком приказал слугам отойти. - Что случилось? - спросил, подходя к Графу. - Что это? Кровь? Ты ранен? - Ничего страшного, ага. Прошу тебя, помоги или хотя бы позволь воспользоваться твоей лабораторией. Сеид наклонился над лежащим человеком. - А это кто? Сафар? Он мертв? Ты убил его? - Нет, это не я. Он еще жив. Пожалуйста, дорога каждая минута, он умирает. Я поил его кровью, но этого мало. Помоги ему. Это я виноват... - У него перехватило дыхание. - Хорошо. - Ага подозвал слуг. - Отнесите этого человека в лабораторию. Ты, Граф, будешь помогать мне. В лаборатории он внимательно присмотрелся к бледному, окровавленному рабу. - Ты точно не ранен? - Все в порядке, ага. Это его кровь. Но надо спешить. - Хорошо, я начинаю. А ты ложись здесь. - Сеид подтащил переносной стол к операционному. - Я буду переливать ему твою кровь. У меня нет запаса такого состава. - И он станет таким же, как и я? - Нет. Не бойся, этого недостаточно. Граф подключился к бею и лег на стол. - Он потерял много крови. И рана глубокая, - сказал ученый, приступая к операции. - Но все будет в порядке. Так что же все-таки произошло? - Сафар пытался наложить на себя руки. Я не смог бы ему помочь без твоей лаборатории, поэтому привез сюда. Пришлось пробиваться с боем. Когда его аскеры увидели, что я несу их окровавленного бея, они решили, что это сделал я, и не позволяли мне уйти. Сафар будет зол, когда увидит, что я там натворил. - Н-да... Я думаю, они скоро будут здесь. - Некому, - лаконично ответил Граф. Больше во время операции они не говорили - Сеид был слишком занят. Когда же он, наконец, закончил и повернулся к Графу, чтобы отключить его, то поскользнулся и едва не упал. Под переносным столом собралась лужа крови. Сеид похолодел от ужаса и дотронулся до Графа. Тот был мертв. Почти через сутки после операции Сафар пришел в себя. Он открыл глаза и огляделся по сторонам. Помещение было ему незнакомо. Пока он терялся в догадках, как тут оказался, в комнату вошел Сеид. Выглядел он очень усталым и озабоченным. - А-а, с тобой, я вижу, все в порядке. - Как я сюда попал? - Тебя привез Граф, и я сделал тебе операцию. Теперь ты здоров, можешь встать. Не бойся, я залечиваю раны очень быстро. У тебя уже не осталось и следа. Сафар поднялся. - А где Граф? - Граф умер. - Что? - Аскеры не позволяли ему унести тебя. Во время стычки его и ранили. Можно сказать, убили, потому что для простого человека такая рана смертельна. Удивительно, как у него хватило сил добраться ко мне. И не знаю, как ему удалось обмануть меня. Но вы оба были в крови, и он сказал, что она твоя. И ты жив только благодаря ему. Он поил, а потом переливал тебе свою кровь. Это можно было сделать, так как его кровь универсальна, более того, целительна. Если бы не это, ты бы тоже был уже мертв. Но он скрыл, что умирает, потому что понимал, что тебе необходима немедленная помощь, а я, ты уж извини, прежде всего стал бы помогать ему. И он давал тебе кровь, хоть его самого надо было спасать немедля. Боюсь, я потерял его. Что с тобой? - испугался Сеид, когда Сафар побледнел и сел на кровать. - Он пожертвовал ради меня своей жизнью. - Ну, вряд ли это было с его стороны жертвой. Граф хронически умирает, и делает это сознательно. Тебе следовало бы знать, что у него проблемы с психикой. Кроме того, это входит в его обязанности, ведь ты его хозяин. - Какая разница? Он мертв! - Ты хочешь сказать, что для тебя это так важно? Мне казалось, что именно для этого ты его и покупал, - съязвил ага. - Я не собирался его убивать. И убил. Сеид смотрел на него с удивлением. Сафар действительно переживал. Что между ними произошло? - Да не убивайся ты так. Граф умер, но я пытаюсь его реанимировать. Ему не так просто умереть. Я заметил это не слишком поздно, есть еще надежда. Очень маленькая, но есть. Его мозг еще жив, он может долго обходиться без кислорода. Сейчас он находится на искусственном питании. Если бы мне удалось запустить сердце... - Где он? - В лаборатории. - Я должен его видеть. - Нельзя. Он все равно без сознания. Лучше возвращайся домой. Граф говорил, что пока смог вырваться с тобой из твоего имения, всех там вырезал. Так что уезжай. У тебя будет много забот после этой резни. - Ты спасешь его? - Я пытаюсь. Ручаться нельзя. Я многое могу, но одно дело - спасать умирающего человека, а другое - если он уже мертв больше часа. Если бы это был обычный человек, не стоило бы и браться. Но его организм очень живуч. К тому же я уже однажды реанимировал его после подобного. - Сделай так, чтобы он выжил, Сеид-ага. Я заплачу... - Да в своем ли ты уме? Чтобы я брал деньги за Графа? Лучше уезжай побыстрее. Ты здоров, а у меня нет времени для тебя. Прошло больше недели, прежде чем Граф смог выйти из лаборатории. Сеид сопровождал его, оставаясь начеку на случай осложнений. - Со мной все в порядке, ага, - заверил его тот, заметив, как настороженно он наблюдает за ним. - Я уже здоров. - Ты жив. Это больше, чем быть здоровым. - Да, жив. - Он пошатнулся, и Сеид схватил его за руку. - Ничего страшного, ага. Просто кружится голова. Я в самом деле был мертв все это время? - Да. Интересно, как это тебе понравилось? Действительно ли стоит так к этому стремиться, как это делаешь ты? - Я ничего не помню. - Кое-что все же должен помнить. - Да. Агонию. - Ну и как, стоит ли она того, чтобы так рваться к ней? - К ней? - Граф отвернулся. - Это было отвратительно. Но то, что приходит потом, стоит того, чтобы пройти через нее. - А что же было потом? Царство Аллаха? Ты же сказал, что ничего не помнишь. - Потом не было ничего. - И ты рад этому? Ну что же, и это тоже хорошо. Во всяком случае, ты не будешь теперь так бояться своего ада. - То, что со мной было, не настоящая смерть. Ведь ты оживил меня. Это не доказывает отсутствия ада. - Ты вернешься к Сафару? - Он все еще мой хозяин. - Не спеши. Я не сообщал ему, что ты поправляешься. Поживи у меня несколько дней. А если хочешь, вообще скажу, что ты умер, и не отдам ему. - Он меня ждет. Прости, я должен идти. Но я боюсь. И не за одного себя. Ты дашь мне наркотиков? Вряд ли я без них выдержу то, что от меня хочет Сафар. - Дам. Ты сразу уходишь? - Я виноват перед ним. - В чем ты можешь быть виноват? Ты ничего не мог сделать против его воли. - Кое-что все же смог. - Побудь у меня. Отдохни. Сейчас тебе незачем меня бояться, я ведь не твой хозяин. Ты просто гость. Граф отвернулся. - Видишь ли, Сеид, на моей душе очень много греха. Я убивал, убивал не один раз, и мне это нравилось. Но нет страшнее преступления, чем довести человека до самоубийства. Можно перерезать горло счастливому, и он даже не успеет ничего осознать, он так и останется счастлив. А можно сделать его жизнь настолько невыносимой, что сама смерть покажется ему счастьем. Я ведь знаю, что это такое. И после этого сам поступил так же. - О чем ты говоришь? Ты заставил Сафара попытаться убить себя? - Да. Только не спрашивай меня. Я очень виноват. И перед ним, и перед своей совестью. И поэтому я иду к нему. Мне надо искупить свою вину. - Он не вправе требовать от тебя никакого искупления. Ты спас ему жизнь. - Ты не понимаешь. Искупление нужно не ему, а мне. Ведь речь идет о моей душе, моей совести. Сафар вздрогнул, увидев входящего Графа, и расцвел улыбкой. - Ты! Ты все-таки жив, слава Аллаху! Он шагнул к нему и обнял. Граф не оттолкнул его и не попытался отступить. Но когда бей почувствовал, как напряглось, сжалось тело раба под его руками, тут же осекся и отодвинулся. - Ты вернулся только потому, что я твой хозяин, - сказал, отворачиваясь. Граф молчал. - Я много думал и надеялся, что все изменится, - продолжал турок, бледнея. - Я не хочу тебя принуждать. А жить вот так, рядом с тобой, и постоянно бороться с самим собой, со своими желаниями, я больше не могу. - Сафар сорвал с себя цепочку и протянул Графу. - Уходи. Тот взял кестек, но не сдвинулся с места, продолжая молча смотреть на бея. Сафар осторожно дотронулся до его щеки. - Я только хочу, чтобы ты знал, что я люблю тебя. - Я не хотел причинить тебе вреда. Но ты найдешь себе другого. - Мне нужен ты. Только ты один. Я не могу жить без тебя, но и с тобой рядом, не смея к тебе прикоснуться, - тоже. И я виноват перед тобой, я знаю. Окно в моей спальне никогда не закрыто, я буду ждать. Тебе решать, приходить ли ко мне и с какой целью. Но я хочу, чтобы ты пришел... А сейчас уходи. Но как только тот повернулся к выходу, остановил его. - Нет, постой! Ты же не питаешь ко мне ненависти? Ты спас мне жизнь, сам, никто же тебя не принуждал. - Это мой долг. Я слуга, убийца и твой телохранитель. Выполнять твои приказания, уничтожать твоих врагов и охранять твою жизнь - моя обязанность. Меня этому учили слишком долго. - Не говори мне, что спас меня только потому, что послушный раб. Ты никогда им не был. - Я вернулся, чтобы быть им. - Быть послушным? Ты? - Я виноват. У меня не было права отказывать тебе в чем-либо. - В чем-либо? Ты пришел... - Защититься от хозяина я все равно не могу. Но тебя остановило только то, что я просил. Я не имел права делать этого. Сеид шагнул к нему с протянутыми руками, но тот отступил. - Стой, не двигайся. - Ты отпустил меня. - Позволь мне. Я не сделаю ничего страшного и не попытаюсь получить тебя обратно. Только не двигайся. Ну? Он медленно подошел, обнял и поцеловал его. Поцелуй затянулся, и Граф не выдержал, вырвался. - Вот видишь, - сказал турок с горечью. - Одна минута, а ты не можешь сдержать свое отвращение. И ты думал, что я буду удовлетворен, день за днем насилуя тебя и наталкиваясь на твой ужас, ненависть? Это я мог получить от любого раба, их тоже парализует, когда я прикасаюсь к ним, - от страха. Но мне мало иметь твое безвольное тело. Уходи. Сеид удивился, когда Граф, не успев отправиться к Сафару, сразу же вернулся. - Что там у вас опять произошло? Граф протянул ему цепочку. - Сафар отпустил меня. - Он слабо усмехнулся. - Можно сказать, даже выгнал. - Х-мм... По-моему, Сафар сам не знает, чего хочет. А он не передумает и не явится опять обвинять меня, что я укрываю беглого раба? - Он не передумает. Да у него и не будет на это времени. - Граф отвернулся и пояснил сдавленным голосом: - Уже прошел год. До прилета экзетов осталось чуть больше недели. Сеид тоже нахмурился. - Да, действительно. Почему же ты не остался у Сафара? - Я не мог. Он этого не хотел. И лучше, если мы не будем с ним рядом. - Значит, сам Аллах за то, чтобы они тебя забрали. Граф обернулся к нему. - Господин, я знаю, я обещал молчать и ничего не предпринимать против твоей воли. Ты накажешь меня. Но позволь сказать. Неужели со мной ничего нельзя сделать? Ведь тебе может понадобиться мое тело, моя смерть. Помнишь, тебе было интересно, что будет, если замкнуть кестек? Сделай это. Ты поставишь свой эксперимент, а я буду только благодарен. - Тебе не следовало бы даже говорить об этом. Ты должен бояться кестека больше всего, он так запрограммирован. - В сравнении с экзетами даже кестек - ничто. Пожалуйста. Я все сделаю так, как тебе нужно, буду вести дневник, следить за ощущениями... - Проще было бы отрубить тебе голову прямо сейчас. Но я не могу этого сделать. Я не могу тебя убить. - Позволь, я замкну кестек сам. И тебе ничего делать не потребуется. - Этого не будет. Единственное, что я могу сделать, это запереть тебя в подвал. Делай, что хочешь, тебе не надо будет бороться с собой. Но предупреждаю, умереть с помощью кестека я тебе не позволю. - Да, господин. - Граф поцеловал ему руку. - Спасибо, господин.