Ромео и... ой.

ПРОЛОГ Входит ХОР. Хор. В компании, основанной Ши Хёком славным, в Сеуле пышном в двадцать первый год, вновь вспыхнул старый спор о самом главном, заставил литься слезы, кровь и пот. Их отношения должны остаться тайной, Любовь объяла юные сердца. В прямой эфир попал секрет случайно – Теперь скандалу не видать конца. Весь ход любви их нетрадиционной, И ярый гнев всех менеджеров HYBE, Один лишь сммщик одаренный Додумался поднять на этом хайп. Коль вам, читатель, по душе завязка, Пускай начнется NSFW сказка. (Уходит.) АКТ I. СЦЕНА I. Торговый центр Йонсан в Сеуле. Входят МЕНЕДЖЕР и ГЕНДИРЕКТОР, вооруженные папками и айпадами. Менеджер. Тревожно что-то в датском королевстве! Гендиректор. В своем-ли ты уме? То Гамлет, не Шекспир! Менеджер. Прости. Я правда не в себе — по случаю зарплаты всю ночь с друзьями разорял трактир. Гендиректор. Неужто! Кстати, мальчиков все нет. Менеджер. И не будет, ведь они на карантине. На днях поймали все проклятый вирус — мутация, что появилась в Аргентине, очередной источник новых бед. Гендиректор. Лишь слухи. Они всего-то вышли на обед. Менеджер. По-вашему, полосок пара — всего лишь глупый ненаучный бред? Гендиректор. Да говорю, я сам их здесь видал. Ты, видно, заголовок броский в дурацких интернетах прочитал? Читай после статьи тогда и сноски! Менеджер. Тогда прошу прощенья. Я, если честно, ночь не спал. Могу быть малость бестолковым. Гендиректор. Прощаю, коль ты так устал, но только впредь следи за словом. Входят ЧЛЕНЫ СОВЕТА ДИРЕКТОРОВ, за ними РУКОВОДИТЕЛЬ ФИНАНСОВОГО ОТДЕЛА и ГЛАВНЫЙ БУХГАЛТЕР. Менеджер. Судный день настал. Держу пари, у нас проблемы снова. (Громко, ГЛАВНОМУ БУХГАЛТЕРУ.) Эй, вы! Все ищете отчеты за квартал? Ну разве можно так терять бумажки?! Руководитель финансового отдела. О чем он? Менеджер. Тупицы, говорю вам, весь ваш офис! Руководитель финансового отдела. Ах, вот как. Впрочем, так и есть; мы малость не считаемся с законом. Тут из налоговой на днях звонили, ругались, мол, не там поставили мы подпись. Вот я и говорю: а что? Гендиректор. Здесь все сегодня явно не в порядке. Менеджер. Походу, утром съели что-т не то. Главный бухгалтер. Я слышу, как вы нас обсуждаете, сэр! Менеджер. Помилуйте! Главный бухгалтер. Так вы нас не обсуждаете, сэр? Менеджер. Ни в коей мере. Главный бухгалтер. То хорошо, а я уж начал волноваться. Гендиректор (шепотом, МЕНЕДЖЕРУ). Закройте двери. Вы правы; в кулере, похоже, пиво, все напились, а мне тут разбираться. Ах, как все это некрасиво! Менеджер. Жаль, нам тут матом не разрешено ругаться. Но, по крайней мере, сегодня можно не работать. Гендиректор. То правда. Можно будет отоспаться. Пойдемте-с! Уходят ГЕНДИРЕКТОР и МЕНЕДЖЕР. ЧЛЕНЫ СОВЕТА ДИРЕКТОРОВ садятся за длинный стол и заказывают завтрак. Входят НАМДЖУН и СОКДЖИН. Намджун. Отвратна нынче, право же, погодка. Сокджин. Не хуже и не лучше, чем всегда. Тем более мерзотна новостная сводка. Намджун. Пришел поезд, слава богу. Который час? Сокджин. Джуни, то другая опера. Намджун. Вот черт. Сначала. Отвратна нынче, право же, погодка… Сокджин. Святой Иисусе. Намджун. Что-т мне плохо стало. Сокджин. Ты не в курсе? Намджун. О чем? О том, что платят мало? Сокджин. Да нет же. Намджун. Но что тогда? Сокджин. Ты слишком стал небрежен, наш младший где-то пропадает. Уже три дня; как будто бы всегда. Намджун. Быть может, бицепсы качает. В спортзале поищите. Сокджин. Ты смейся, смейся, но волнение нарастает. Намджун. Хреново вы за ним следите. Сокджин. Не я — начальство. Намджун. Впрочем, знаю, где он. Сокджин. Знаешь? Намджун. Он пьет один в отеле. Сокджин. Один? И ты ему не помешаешь? Намджун. Пытался. Меня он чуть не отметелил. Сокджин. Ну и ну. Намджун. Общаться нету толку. Сокджин. Неужели? Намджун. Не станет слушать. Сокджин. В чем хоть причина, в самом деле? Намджун. Может, кто не дал покушать. Сокджин. Вы его хоть осмотрели? Намджун. Не дался. Мы его схватили, но вырвался, и потому мы не успели. Сокджин. Надеюсь, наших сильно не побили. Намджун. Мы дальше продвигаться не посмели. Сокджин. То есть, саму причину столь плохого настроения выяснить вы все же не сумели? Намджун. Увы. Сильнее нас его сопротивление. Сокджин. Не нравится мне это. Намджун. Как и мне, не сомневайся. Растет в команде нашей напряжение. Сокджин. Характера оно какого? Намджун. Такого, что готовьте снаряжение. Война нас ждет, походу. Сокджин. Враждебны все друг к другу? Намджун. Каждое мгновение. Но то не злая страсть, она другого рода. Сокджин. Ты пугаешь. Намджун. Это все природа. Сокджин. Так то — банальное влечение? Намджун. Влечение, о да. Немало не банальное, однако. Чудна же человеческая порода, все в ней неоднозначно и двояко. Сокджин. Откуда же вдруг все это томление? Неужто девушка какая ввела Чонгука в это заблуждение? Намджун. Не знаю, кто мог стать его причиной. Но ясно, отчего сопротивление: душе нужна свобода; свяжут — сразу рвется в драку, ведь тяжко выносить ей заключение. Сокджин. Жизнь айдола сложна. И пусть не лезет в эту индустрию, кто не способен выдержать давление. И как не вовремя все эти ссоры, у нас же совсем скоро выступление! Как, говоришь, никто не знает, что за сомнительный субъект его вдруг так сильно занимает? Намджун. Не ведаю. И не имеет то значения, ведь в нашем случае любовь — не что иное, как от правил отступление. Сокджин. О, боги! Ладно, я уж с ним поговорю. Намджун. Будь добр. А то я, право, уже не знаю, как нам быть. Сокджин. Вон, глянь, его я вижу. Ну, пойду. И Джуни, ты не смей себя винить, а то накликаешь на всех на нас беду. Намджун. Ступай же! Входит ЧОНГУК, в то же время НАМДЖУН направляется к двери. СОКДЖИН подходит ближе. Сокджин. Брат, с добрым утром. Чонгук. Утром? Неужели так плохо? Сколько время? Сокджин. Било полдень. Чонгук. В самом деле? Как медленно часы тоски ползут, когда лежишь один в своей постели! Где мой вискарь? Сокджин. Опять в бутылку, и проведешь так весь январь? Чонгук. А что? Кто мне мешает? Сокджин. Тур по Европе. Чонгук. Прости, меня Европа не прельщает. Я, разумеется, контрактом вечно связан, но вне концертов улыбаться не обязан. Сокджин. И что за горе длит часы псевдоРомео? Чонгук. Вот ты смеешься, а моя Джульетта, поет, видать, не из того либретто. Теперь слова не совпадают. Что сказать, такие тоже случаи бывают. Сокджин. Что это значит? Чонгук. Ах, забудь. Сокджин. Рассказ уж начат, объясни же суть. Виной — любовь, ведь так? Чонгук. О, если бы! Виной лишь вечный мрак! Но, впрочем, можно звать это любовью. Сокджин. И, видимо, не очень-то взаимной, раз это все тебя так сильно гложет? Чонгук. Куда страшней, не очень легитимной. Но более всего меня тревожит лишь сила чувства нежности интимной, что пленит тело жаркое до дрожи. И я пропал; помочь никто не сможет. Сокджин. За исключением объекта воздыханий. Ну друг, колись: и что за Лаура, которой столько посвятил стараний? Что в ней? Фигура? Голос? Аура? Кому сонеты, полные страданий? Откуда пыл в тебе, пожар столь жаркий? Откуда вдруг в тебе талант Петрарки? Чонгук. Сказать со вздохом? Сокджин. Но к чему тут вздохи? Неужто впрямь дела твои на этом поприще настолько плохи? Чонгук. О, если бы ты знал, насколько там все сложно. Сокджин. Мой милый, не шучу, и мне тревожно. Чонгук. О чем тревога? Сокджин. О тебе. Чонгук. Не стоит, я и сам переживаю много. Сокджин. Друг, потерять карьеру все еще возможно. Твой путь тяжелый, вся твоя дорога, коль поведешь себя не слишком осторожно, вновь выбросит тебя же у порога. Ты знаешь, что всем нам нельзя встречаться. Придется чувствам и без слов сопротивляться. Чонгук. Противны мне условия контракта. Сокджин. Но в пьесе нет ни одного антракта. Всегда под вспышкой камер, в объективе, нет личного пространства в коллективе. Ты выбрал этот путь, взобрался на вершину, зачем же сразу вниз и прыгать под машину? Иль столь сильна твоя привязанность к любимой? Чонгук. О, как ты заблуждаешься…! Впрочем, то понятно, ведь правда тебя, пожалуй, неприятно удивит. Прошу, лишь дай совет, коль моя просьба тебя не слишком сильно затруднит. Сокджин. Ничуть, я буду рад помочь. Надеюсь облегчить твое отчаяние. Чонгук. Спасибо, что не отсылаешь прочь. Я знаю, что не вынесу молчания. Мне сердце раздирает неизвестность и часто прекращается дыхание. Надо-ли мне признаться? Твою честность всегда я уважал, то неизменно. Сказать о своих чувствах? Умолчать? Пожалуйста, ответь мне откровенно, чтоб мог я верно важный разговор начать. Сокджин. Вопрос весьма неоднозначный. Считаю, нужно подождать, чтоб подобрать момент удачный. Пока не стоит сильно досаждать, готовиться услышать «да» иль «нет», но только не пытаться убеждать, принять любой услышанный ответ. Чонгук. А коль отвергнет? Сокджин. Не конец вселенной. Жить себе дальше тихо и смиренно. Чонгук. Не конец твоей, моей всего лишь. Сокджин. Но если вдруг тебе ответят тем же, меж вами ничего не может быть. Заставит график видеться все реже, запрет вам все равно не отменить. Бросай это, работе помешает. Чонгук (шепотом.) График не проблема, ведь они буквально совпадают… Сокджин. Чего? Чонгук (громко.) Да так. Спасибо за совет, пойду, пожалуй. Всем от меня привет. (Уходит.)