Sacré bleu

- Пойду подышу воздухом – бросает Хёнджин и набросив халат Феликса выходит на балкон.        Феликс прислушивается к тишине комнаты. Где-то за пределами квартиры открывается лифт и захлопывается соседская дверь, с балкона отдалённо доносится шум улицы, помутнение в голове рассеивается и мысли приходят в порядок. Феликс вспоминает о своих вопросах, об обещании Хёнджина рассказать что-то о себе, и задумывается, может ли что-то измениться между ними, если услышанное ему не понравится. Я постараюсь понять его, что бы он не рассказал.       Феликс накидывает на себя махровый банный халат, и присоединяется к Хёнджину, который стоит, оперевшись локтями о раму окна. Он обхватывает широкую спину руками и прижимается к ней всем телом. - Пойдём чай пить. Заодно поболтаем.       Сквозь стеклянный заварочный чайник хорошо видно плавающие крупинки чая и лепестки цветков, которые раскрываются от горячей воды. - Ой, ты же голодный, наверное. Сейчас курицу разогрею.       Феликс суетится и расставляет тарелки, пока Хёнджин в сомнении трёт ладони друг о друга. - Ладно, чего тянуть. Феликс, я не знаю, как ты отреагируешь на сказанное мною, но я тебя сразу предупреждаю – я не выдумываю, и расстройств психики у меня тоже нет. - Эмм, окей… – блондин лишь растерянно хлопает глазами, выкладывая еду на тарелки. - С чего бы начать… Постарайся абстрагироваться от всего, что ты знаешь, от всего, что слышал или видел когда-то. Начнем с простого. Допустим, Земля – не единственное место, где есть жизнь. - Тоже мне, новость – хмыкает Феликс – Учёными давно доказано, что мы во вселенной не одни. Он жуёт ароматную курицу, не подавая вида, что совершенно не понимает, куда клонит Хёнджин. - Так вот, есть и другие формы жизни. Я – одна из них. Я не с Земли, Феликс. - Чт – Феликс не успевает договорить и едва не давится едой, но быстро проглатывает и в упор смотрит на Хёнджина – Не с Земли? С Луны, что ли? Я слышал, там много людей сейчас обосновалось… - Ты не понял. Я не человек.       В воздухе повисает неловкая тишина, и Феликс откладывает вилку, отодвигая еду. Он смотрит перед собой и поёживается от чувства инородности, словно первый раз изучает Хёнджина. - Но ты выглядишь, как человек. - Всё верно. Когда я прибыл на Землю, я приобрёл подходящую форму, чтобы иметь возможность находиться в социуме. Такова моя особенность – я подстраиваюсь. - Ты хочешь сказать… – Феликс в напряжении трёт виски, силясь поверить в услышанное – Ты выглядишь иначе? Это не твоё тело? - На самом деле, Ликс, я не имею материальной оболочки. Понимаешь, Люди никогда не смогут добраться до нас, и не потому что им не хватит световых лет, или мощности топлива, или продолжительности жизни, а просто потому что нас нельзя увидеть, потрогать или измерить любыми приборами. Человеческому мозгу неподвластны другие измерения, так же, как и нематериальные формы жизни. - У меня сейчас голова кругом пойдет, если честно – Феликс нервно встает со стула и совершает хаотичные движения по кухне. - Мне важно, чтобы ты мне поверил. Присядь, пожалуйста, и подыши.       Феликс повинуется, но виски всё равно пульсируют, и голова начинает болеть. - Объясни… Поподробнее. - На моей планете существует лишь разум. Точнее, планета – образно сказано, мы не привязаны к какому-то конкретному объекту. Но чтобы не сталкиваться хаотично в пространстве, каждый выбирает себе какое-то место и время. Мы точно так же формируем связи, семьи, у нас даже есть иерархия. - И чем вы занимаетесь, если нет тела? Как определить, где начало, а где конец жизни?       Феликс вглядывается в глаза Хёнджина, и видит в них спокойствие и полную и уверенность в своих словах, что слегка заземляет его, и утихомиривает рой мыслей в воспалённом сознании. - Новая единица – назовём это так, появляется, если её придумать. Как я и говорил – многие верят в родственные души, а точнее разумы. Если два разума друг другу подходят – они создают пару. Если их единение гармонично и правильно – из этого могут возникнуть новые единицы. У нас тоже есть чувства и желания, мечты и стремления. - Стоп-стоп – Феликс поднимает ладошку вверх, прерывая Хёнджина – Подожди, а как же родимые пятна? У тебя ведь нет тела, о каких знаках тогда речь? - Здесь я не до конца уверен, но я понимаю это так – если встречаются две нематериальные формы, у них будет что-то похожее. Например, отметки в воспоминаниях или мысли, присущие только им. Так как я оказался в человеческом теле, эти знаки стали физическими. - А твоё тело?.. Ты просто принял чей-то облик? – Феликс судорожно пытается переварить информацию, хотя в голове каша и даже подташнивает слегка. - Нет, я не могу стать кем-то, кто уже существует. Это – считай что-то рандомное, чего никогда не существовало. Моя форма жизни, если позволишь так выразиться, на несколько другом уровне. Все чувства обострены, другое восприятие времени, интуиция усиленная, возможность иногда заглянуть вперед, узнать чьи-то мысли и так далее. То есть разум – мой, а тело – человеческое. Я мог выглядеть как угодно, быть любого пола, национальности и так далее. - Что ж, тебе очень повезло, в таком случае – Феликс пытается улыбнуться, но выходит криво – Я скоро вернусь.       Он закрывается в ванной и умывается холодной водой. К горлу подступает неприятный ком. Хочется проснуться и понять, что это был лишь глупый сон, и не нужно справляться с таким потоком новой информации. На самом деле, принять это было не так сложно, как казалось, ведь он жил в век современных технологий, когда люди активно искали другие населённые планеты. Теперь понятно, почему у них не получалось. - С тобой всё хорошо? - Хёнджин встревоженно берёт ладонь Феликса, когда тот садится напротив. - Да… Знаешь, сложно осознать, как из нематериального получить настоящее тело, к тому же разумное и опытное. - Я понимаю, да, звучит так себе. Но так оно и было – я путешествовал по закоулкам своей галактики, натыкаясь на другие разумы и никто во мне не откликался. Затем я попал сюда – это было чем-то абсолютно новым. Видеть людей, их причудливые формы и поведение. Я здесь уже несколько лет, ездил, смотрел, всему учился… Люди тянулись ко мне, во всём помогали. - И ты брал их деньги, да, я помню – Феликс отстраняет запотевшую ладонь и обтирает об себя. - Послушай, я – личность, по сути, несуществующая, без единого документа, я ничего бы не смог, если бы не помощь других людей. Я никогда не просил ничего, не влиял на других, так само складывалось. Я подумал – это лучше, чем воровать. - Тут я с тобой согласен – Феликс вернул свои ладони на стол, чтобы соединить их руки.       В какой-то момент, ему стало жаль Хёнджина. Он почувствовал ноющую боль в груди, представляя, как тот оказался в неизвестном месте, где всё, что тебе нужно – можно получить только при помощи денег или имея при себе документы. - В самом начале, я оказался в Сингапуре, и со мной познакомился мужчина лет сорока. Он сказал, что я очень красивый. Я задумался, ведь мне сложно было оценивать внешность – это то, в чем я совсем не разбирался. Он говорил со мной, делал много комплиментов, покормил меня. И я уехал с ним. Всё тогда так завертелось – меня несло во все стороны, понимаешь, все плотские утехи, о которых я не знал раньше… Вкусная еда, секс, музыка и фильмы, эйфория от покупок – а он и рад стараться, пользовался мной как хотел, а я всё терпел за новые впечатления и крышу над головой.       Глаза Хёнджина наполнились слезами, а голос задрожал. - Мне правда жаль – Феликс сильнее сжал его ладони и, притянув к себе, принялся покрывать лёгкими поцелуями. - Нет, ты знаешь, он помог мне во многом, даже приобрёл мне недвижимость здесь в Сеуле, но как-то я случайно услышал, что он обо мне говорил своим друзьям – что я для него типа содержанки, не более. - А сейчас? Где он? - Честно, не знаю. Денег у него было столько, что все траты на меня – пустой звук, так что он оставил мне квартиру и хорошую сумму.       Феликс лишь задумчиво прокручивал в голове услышанное. Он хотел спросить о себе, но на душе и так было тяжело. - Знаешь что, Джинни, кем бы ты ни был – ты мне нравишься, как никто и никогда не нравился. Я чувствую себя очень правильно рядом с тобой. Спасибо, что ты со мной поделился. Я не буду доставать тебя глупыми вопросами, давай сейчас просто поедим и посмотрим фильм, например. - Я знал, что ты нормально отреагируешь – облегченно выдыхает тот – Спасибо.       Они молча ужинают, ловя взгляды друг друга, каждый думает о чём-то своём. Хёнджин – переживает, не оттолкнул ли своим рассказом, Феликс – думает, как помочь в такой ситуации. - Тебе ведь нужно на что-то жить, Хёнджин. - Да, знаю… Но начать нужно с документов. А это наверняка займёт немало времени. - Можно придумать, что ты потерял память и ничего о себе не помнишь. Правда, возникнут вопросы, почему твоих отпечатков пальцев нет в единой базе… И всё же, уверен, у них есть инструкция на данный счёт. Подожди, а откуда ты знаешь своё имя? - Подсмотрел на бейдже официанта, мне нужно было как-то представиться тому мужчине, вот и ляпнул первое, что увидел. Теперь мне даже нравится.       Они по очереди купаются и наряжаются в пижамы, затем расстилают на диване мягкие пледы для просмотра фильма.       Феликс греет в микроволновке пакет солёного попкорна, зёрна лопаются, и приятный аромат разносится по всей квартире. - Вот, это моё любимое сочетание – горячий солёный попкорн, холодная кока-кола и хороший старый фильм – Феликс включает телевизор, решая посмотреть с Хёнджином «Властелина колец» – он часто смотрел трилогию в детстве, и она оставила самые приятные впечатления.       Фильм увлекает, Хёнджин смотрит внимательно и эмоционально на всё реагирует, а вот Феликс снова тает – минута за минутой, особенно когда брюнет несильно сжимает его колено или задорно смеется, запрокидывая голову назад. Желание поцеловать или прикоснуться настолько сильно, что сдерживать себя - непосильная задача, но Феликс справляется, не позволяя лишнего. Он ныряет под бок Хёнджина, и кладет голову на плечо, чтобы просто быть ближе и чувствовать его тепло. Иногда Хёнджин запускает длинные пальцы в волосы Ликса, и массирует кожу головы, отчего того клонит в сон, и на втором часу фильма он всё же засыпает от приятных прикосновений нежных рук. - Фильм кончился – Феликс просыпается от негромкого голоса и быстрого поцелуя в нос. - Ммгх, понравился? – он сонно потирает глаза, и зарывается в шею Хёнджина, обвивая руками. - Очень интересно, хочу вторую часть. - Только не сегодня, пожалуйста – Феликс заглядывает в лицо напротив и изучает – тот же пришелец перед ним, ничего ли не изменилось?       Всё то же лицо неземной красоты, только теперь в обрамлении черных как ночь волос. - Скучаю по розовым волосам, хотя так ты выглядишь более… Сексуально?       Феликс смеётся от смутившегося Хёнджина и забирается к нему на колени, лицом к лицу. - Поцелуй меня – шепчет блондин, и нежно потирается щекой о щеку, прикрывая глаза в трепетном ожидании.       Хёнджин целует медленно, не спеша, словно прислушивается к ощущениям. Миллиметр за миллиметром, он покрывает лицо десятками прикосновений губ, и прижимается ко рту, долго не решаясь углубить поцелуй.       Феликс охает, когда горячий язык проталкивается сквозь губы и ныряет внутрь, отчего всё в теле содрогается в сладостной истоме. Он активнее двигает языком навстречу, пока ладони Хёнджина сжимают талию и притягивают теснее к себе. После жаркого поцелуя Феликс со всей нежностью чмокает раскрасневшиеся губы, и прижимается лбом, пока ладони скользят от груди вниз к животу, рисуя узоры на белой футболке. - Можно я?.. – задает риторический вопрос Ликс, едва задевая пальцами заметный бугорок в штанах Хёнджина. После он ныряет рукой под белье и касается затвердевшего органа, в приятном удивлении отмечая размер, особенно в сравнении с маленькой ладошкой Феликса. Пока его рука медленно двигается вверх-вниз, он снова порывисто целует, срывая тихие стоны с губ Хёнджина. Когда тот отбрасывает голову на спинку дивана, закрывая глаза, Феликс не может отвести взгляда от открывшейся перед ним картины. Вздымающаяся грудь, выделяющийся кадык на гладкой шее, острый подбородок и широкие плечи, что хочется гладить без конца.       Хочу, чтобы ты меня взял – мысль, теперь принадлежавшая точно Феликсу, пронизывает остро, как стрела, даже жжение в районе лопаток кажется реалистичным. Внезапно Хёнджин поднимает голову и устремляет свой сфокусированный взгляд перед собой, словно услышал её. Он вынимает ладонь из штанов, и подхватывает младшего на руках, чтобы отнести в спальню.       Нависая сверху, Хёнджин убирает светлые прядки с лица, и целует уже такие родные губы, сладко и тягуче, пока Феликс обхватывает его ногами. Очень быстро они оказываются обнажёнными друг перед другом, словно возвращаясь к начатому сегодня вечером.       Феликс готовился, честно признаться, он томился в ожидании, и с нескрываемым волнением подрагивал от любых прикосновений.       Хёнджин припадает влажными губами к чувствительной шее Феликса, тот лишь подается всем телом навстречу, подставляя кожу для поцелуев. Ликс отчаянно старается не романтизировать первый раз и даже немного стесняется своей неопытности. - Не волнуйся, Ёнбоки, у меня тоже первый раз вот так – Хёнджин кивает головой вниз, и Феликс понимает, что речь идёт о роли в сексе.       Так глупо, но его сердце ликует, что в чем-то он первый у Хёнджина, и в груди разливается тепло, а чувства накрывают с новой силой.       Пока их разгорячённые губы снова сталкиваются, руки Хёнджина хаотично бродят по телу, приятно оглаживают тазовые косточки и сжимают нежную кожу ягодиц. Затем ладонь скользит на внутреннюю часть бёдер, Феликс тихонько стонет в поцелуй, но не отрывается, отчаянно двигая языком. Он боится отстраниться от горячих губ, что так идеально подходят к его.       Влажные пальцы мягко ныряют внутрь, медленно проталкиваясь в узкое колечко мышц, отчего глаза Феликса широко раскрываются, а дыхание сбивается. - Шшш, я буду очень медленно – Хёнджин успокаивающе целует лоб и дискомфорт постепенно исчезает.       Он продолжает плавные движения пальцами и следит за реакцией Феликса – тот плотно сжимает губы и прерывисто дышит, но неприятных ощущений больше не испытывает. Хёнджин тянется за смазкой на тумбочке, чтобы попробовать двумя пальцами, как вдруг Феликс внезапно спрашивает, точнее просит: - Пообещай, что мы потом как-нибудь попробуем наоборот – он сглатывает слюну и гладит впалый живот рукой, пока его член сочится смазкой, но он не смеет к нему прикоснуться, ожидая рук Хёнджина, как единственно правильного выхода из данной ситуации. - Конечно, Ликси, мы попробуем всё, что захочешь.       Слова приятно обнадёживают, и не от ожидания смены ролей, а от мыслей о возможном совместном будущем.       Хёнджин обильно смазывает пальцы и снова проникает внутрь, на этот раз уже двумя; он старается растягивать Феликса по возможности плавно и мягко. Скоро Феликс начинает постанывать, его ресницы подрагивают, рот приоткрывается, а дыхание учащается. - Ты очень красивый – шепчет Хёнджин и уголки губ Феликса приподнимаются в блаженной улыбке. - Ты можешь начать – просит Ликс, и Хёнджин устраивается сверху, заглядывая в глаза небесного цвета.       В очередной раз, получая согласие одним только взглядом, он бегло натягивает презерватив, и пока их губы мягко ласкают друг друга, он осторожно входит.       Всё тело Феликса напрягается, и Хёнджин не двигается, давая привыкнуть и расслабиться. Ладошки блондина бродят по широкой спине, гладят грудь, затем обхватывают лицо и притягивают для мелких поцелуев в щёки.       Хёнджин начинает медленно двигаться, периодически останавливаясь, затем он обхватывает ладонью влажный орган Феликса, мажет большим пальцем по головке и скользит вверх-вниз.       В ответ Ликс томно дышит на ухо, и сильнее притягивает ногами Хёнджина к себе. Тот входит глубже, до основания, затем повторяет снова. Его уши горят, и виски пульсируют, он не испытывал подобных ощущений раньше. Феликс сильно сжимает его, и это чертовски приятно, внутри так горячо и тесно, что сердце, кажется, не выдержит и выскочит из груди. - Тебе не больно? – Хёнджин заглядывает в лицо Феликса, силясь считать эмоции. - Всё хорошо – тот наспех кивает и обхватывает руками сильнее.       Рука Хёнджина всё так же ласкает Феликса, он быстрее двигает бёдрами, вколачиваясь в хрупкое тельце, вызывая тихие всхлипы и стоны. - Ох, вот сейчас очень приятно – прерывисто шепчет блондин.       Хёнджин понимает, что всё делает верно, и ускоряет движения. Его спина взмокла и мышцы застыли в напряжении, так, что каждую было отчётливо видно на точёном словно у скульптуры теле. Низ живота тянет в сладостном предвкушении, и он чувствует, как рука наполняется горячей жидкостью, а из уст Феликса доносится резкий стон. - Я скоро, Ликси – Хёнджин кусает мочку Феликса, интенсивнее двигаясь внутри, меняя темп с резких толчков на медленные и глубокие.       Вскоре он кончает, прикусив тонкую ключицу зубами, не сразу понимая, что может сделать больно.       Минуты плавно текут, пока они восстанавливают дыхание. - Я в душ, ты со мной? – Феликс первый поднимается и направляется в сторону ванной комнаты.       Хёнджин следует за ним и разглядывает своё отражение в зеркале – мокрые пряди налипли ко лбу, губы раскраснелись и опухли, а на плечах красовались следы от пальцев, что медленно исчезали с бледной кожи. Но ему нравится его внешний вид, напоминавший о случившемся. Он чувствует, что всё сложилось правильно – и то, что он попал на эту планету, и то, что встретил Феликса. Такого невозможно красивого и трогательного, доброго и отзывчивого, который сейчас тихонько напевал песню под горячими струями воды, намыливая стройное тело персиковым гелем для душа. Всё так, как должно быть.       В тот момент ему кажется, что всё идеально, и любые проблемы обойдут их стороной. Но приобретя человеческую оболочку, он обзавёлся главным свойством людей – ошибаться.