Sacré bleu

      На улице моросит лёгкий сентябрьский дождь, высотки утопают в небе, заграждая линию горизонта. Феликс выдыхает дым электронной сигареты, и натягивает капюшон персиковой толстовки на уши. Сегодня он не в образе – даже серьги снял, и не в настроении – даже не слушает любимую музыку. Зачёт по корейскому совсем не вписывался в планы, хотелось только валяться в кровати, а еще обниматься. До хруста костей, до вспотевших ладоней, долго-долго. – Эльфам нельзя курить, – доносится из-за угла, и от неожиданности Феликс чуть не роняет свою электронку.       Сердце колотится бешено – перед ним тот самый парень из метро, который за пару дней успел стать популярным в интернете и в голове Феликса тоже. – Ой, – только и отвечает Феликс, отчего-то стыдливо пряча свой гаджет в карман. – Человеческие вредные привычки портят здоровье, – незнакомец вальяжно опирается о стену, словно это нормально – вот так явиться посреди утра, не поздоровавшись и не представившись.       Не дав Феликсу возможности ответить, он продолжает: – Меня зовут Хёнджин. А тебя?       Феликс чешет нос, по старой привычке, когда думает или сомневается, но всё же отвечает. – Меня Феликс. Или Ёнбок. А ты как меня нашел, у подписчиков разузнал? Так и думал, что нужно было скрыть местоположение... – Ну допустим, – Хёнджин опускает взгляд в землю, ковыряя ботинком мокрый асфальт. – Так и что тебе нужно, Хёнджин? Если ты по поводу фото… – Я не по поводу фото, – парень обрывает его на полуслове. – Просто решил начать разговор заново, в тот раз что-то пошло не так. – Хм.., – не зная, как реагировать, Феликс накручивает на палец верёвку от толстовки.       Он недоверчиво разглядывает теперь уже знакомого «пришельца» – сегодня тот нарядился в бордовую лакированную куртку, что поскрипывала при каждом движении, волосы были зачесаны назад и уложены гелем, открывая лучший обзор на лицо. Глаза были подчёркнуты голубым карандашом, и Феликс отметил про себя, что и сам так делает, а на шее поблёскивал кулон из малахита, обтянутый бронзовой проволокой. – Я произвёл неверное впечатление, это нужно исправить. Вот, держи, это приветственный подарок.       Хёнджин делает шаг вперед и протягивает Феликсу маленький бархатный мешочек. – Подарок? Зачем это? Мы едва знакомы, – Феликс растерянно хлопает глазами и не спешит его принимать. – Там, откуда я – так принято. Мы дарим подарки новым знакомым. – Никогда такого не слышал… – немного поколебавшись, Феликс всё же забирает мешочек, не касаясь пальцами руки Хёнджина.       Вернувшись обратно под козырёк, он осторожно развязывает узел и достает небольшой флакон, похожий на духи. Хёнджин тем временем подходит ближе и заинтересованно наблюдает за ним. Флакон оформлен в винтажном стиле, он переплетен золотистой проволокой, стенки переливаются перламутром, а прозрачная крышечка сверху блестит, словно какой-то драгоценный камень. – Это ведь духи? Очень красивый дизайн…       Феликс искренне очарован, он до визга любит подобные вещи, и в то же время он недоумевает, как этот пришелец мог догадаться? Ах да, очевидно – из его личного блога. – Правда, спасибо. Это выглядит потрясающе. – Это ты ещё не знаешь, как они пахнут, – Хёнджин улыбается уголками губ и сердце Феликса пропускает удар.       Так вот он какой, когда улыбается.       Осторожно сняв блестящую крышечку, Феликс приближает флакон к своему крошечному носу в веснушках, и застывает.       Те самые духи.       Флэшбэк настигает резко, в висках пульсирует, и сердцебиение учащается. – Ёнбоки, беги за мной! – друг заливисто смеется, увлекая маленького Феликса играть в догонялки. Ему едва исполнилось десять, а Бинни двенадцать, их семьи жили по соседству, и ребятам не оставалось ничего другого, кроме как дружить.       Клумбы пестрят цветами и в воздухе сладко пахнет, Феликс беззаботен и весел, когда маленький – не думаешь о том, что ждет впереди. – Бежим в комнату моей мамы, пока она не вернулась с работы!       В доме Бинни красиво – плетёные ковры с витиеватыми узорами, занавески из нитей со стеклянными шарами, много зелени в горшках – Феликс, ещё будучи ребенком понимает, что ему это очень нравится. Поднявшись по скрипучим ступенькам на второй этаж, мальчишки пробираются в комнату мамы Бинни.       Глаза Феликса восторженно округляются – целое трюмо баночек, пузырьков и разноцветных флаконов! У его собственной мамы в арсенале были лишь базовые средства – самое необходимое, хотя доход позволял. – Встань вот здесь, – Бинни ведёт Феликса за руку и оставляет перед зеркалом.       Затем он открывает ящик, достает деревянную шкатулку, а из нее – жемчужные бусы. Обойдя Феликса сзади, он надевает бусы ему на шею и аккуратно оттягивает их назад, чтобы они не свисали так низко. – Чего-то не хватает...       Пока Бинни роется в маминой косметичке, Феликс оглаживает маленькими пальчиками прохладный жемчуг и блаженно выдыхает – так трепетно и приятно ему было лишь один раз, когда его нарядили в девчачий парик и платье для детского спектакля. – Ну-ка, намажем немного, – нахмурив брови, Бинни неумелыми жестами водит розовой помадой по губам Феликса. – И последний шаг в нашем преображении! Мама говорит, что эти духи подходят для всех – на шею Феликса прилетает облачко сладкого аромата, что навсегда врезается в память – слегка тошнотворный, но манящий, ему хочется вдыхать его вечно, пока голова не закружится. – Тебе очень идёт, – Бинни выглядывает из-за плеча Феликса, разглядывая того в отражении. – У мамы есть большая гардеробная, идём, у меня кое-что для тебя есть.       Он снова тянет Ёнбока за рукав, и прячется с ним в темной гардеробной. – И что у тебя для меня есть? – Феликс отчаянно вглядывается в темноту, видя лишь смутные очертания друга. – Вот это.       К его губам прижимаются чужие губы – сухие и теплые. Это не страшно и не противно, скорее волнующе и трепетно. Правильно ли? Он слишком мал, чтобы понять. Но на всю жизнь ему запомнился первый поцелуй с запахом духов мамы его когда-то лучшего друга. – Тебе не нравится?       Из воспоминаний вырывает голос Хёнджина и Феликс покачивается на ногах, застигнутый воспоминанием врасплох. – Нет, я просто… Хорошо пахнут, спасибо, – он суматошно прячет духи в шоппер. – Ты знаешь, мне на пару бежать нужно. Был рад знакомству. – Во сколько ты освобождаешься? – уже на ходу спрашивает Хёнджин. – Примерно в четыре, а что? – Я зайду за тобой, ладно?        Думать Феликсу становится всё сложнее – рядом с этим человеком всё кажется слишком нереалистичным. – А ты знаешь, где я учусь? Это тоже у меня на странице посмотрел? – Ага, – Хёнджин снова улыбается, и Феликс не в силах ему отказать. – Ладно.       Пары тянутся долго, за зачёт получено «В», еда в столовой – пресная, и наушники сели. – Что-то ты поникший совсем, – подмечает одногруппница. – Всё хорошо, – дежурная улыбка.       Всё на самом деле неплохо, но почему-то Феликс волнуется. Объективно он понимает, что Хёнджин симпатичен ему, но странности и совпадения не дают ему покоя.       Как он мог угадать тот самый аромат? Духи старые, я думал их уже не продают…       Спустившись на ватных ногах на первый этаж, Феликс наспех забегает в уборную, чтобы привести волосы в порядок. Отросшие светлые пряди волнами переходят в маллет, он заправляет их пальцами за уши и подкрашивает губы любимой кокосовой гигиеничкой.       Хёнджин и правда ждёт на улице. Заметив, машет рукой, Феликс неловко прощается с друзьями и те провожают его заинтересованными взглядами. – Голодный? – Хёнджин наклоняет голову и заглядывает в глаза. – Ещё бы, – в подтверждение живот урчит и требует обеда. – Только веди ты. Я здесь особо ничего не знаю.       Они досыта наедаются рисом с курицей, и Феликс с опаской вспоминает истории из интернета. – Заплатим каждый за себя сам, – отрезает он, потягивая газировку через трубочку. – А если я хочу тебя угостить? – Как пожелаешь, – Феликс разглядывает стол, не решаясь поднять взгляд. – Что-то не так?       Нужно рассказать. Невозможно держать в себе. – Я выложил твои фото в интернете, ты должно быть видел, что люди говорят о тебе странные вещи… Например, о том, что по своей воле отдавали тебе деньги. Это правда? – Правда. Но я не просил их об этом. Видишь ли, многим сложно передо мной устоять. Я для людей как магнит.       Какая нахальная самоуверенность! – Нескромно, однако, – Феликс вытирает рот салфеткой, теряя желание продолжать этот разговор. – А почему ты захотел провести время со мной? – Ты отличаешься. Не лип ко мне, не реагировал как все остальные. – Вот как? – Да. И то, что ты меня ослушался – тоже весьма непривычно… – Знаешь, мне нужно идти домой учить уроки. Хотя, еще вопрос. Почему ты называешь меня эльфом? – А ты сам не знаешь? – вопрос ставит в тупик, Феликс в очередной раз не понимает, что пришелец имеет ввиду. – Эмм, нет. – Тогда я расскажу тебе, но позже. Мы же увидимся снова? – Хёнджин в надежде поднимает свои янтарные глаза на Феликса, и хочется заплакать от того, какое его лицо красивое сейчас.       Я не могу ему отказать. Не могу, даже если хочется. – Ладно. Сходим в мой любимый парк?

***

– Здесь всё такое зелёное! Ты ведь любишь растения, верно?       Солнце подсвечивает кроны деревьев, парней обдает легким ветерком. Суббота начинается с их встречи, которую они запланировали, когда виделись в последний раз. – Верно… я в целом люблю природу, – Феликс прячет руки в карманы джинсовки, спина которой расписана вручную одним из его друзей-художников. Сегодня он решился на лёгкий макияж – в уголках глаз блестящие розовые тени, на пышных ресницах белая тушь, а на губах лиловый тинт.       Хёнджин одет в белое – отчего сияет так, что даже прохожие оглядываются. – Ты слишком привлекаешь внимание, – улыбается Феликс. – Наконец-то! – внезапный хлопок в ладоши. – Наконец я увидел твою широкую улыбку! – Это такой радостный повод? – смущается блондин. – Искренняя улыбка – всегда радостный повод. – Может расскажешь о себе что-то? Чем занимаешься?       Парни садятся на деревянную лавку, чтобы немного передохнуть и погреться на солнце. – Я… В основном, путешествую. Уже много всего видел. – А зарабатываешь чем? Ой, извини за нескромный вопрос.       От лёгкого волнения Феликс раскуривает вишнёвую электронку, погружая их в облако дыма. – У меня есть некоторые запасы. На самом деле, я здесь застрял, – голос Хёнджина отдает какой-то непривычной тоскливостью. – В смысле, в Корее? Ты разве неместный? – Я не отсюда. Как бы тебе объяснить… Я живу очень, очень далеко, и оказался здесь случайно. Хотел уехать, но не получилось. Я подумал, что возможно… – Хёнджин в волнении потирает ладони друг о друга. – Возможно, здесь есть что-то важное для меня. Но мне не хочется в это верить. Мне здесь совсем не нравится. – Вот как, – задумчиво произносит Феликс. Информации о пришельце стало больше, однако понятнее от этого он не стал. – А что ты? Дай угадаю, – Хёнджин опирается локтем о спинку скамейки, поворачиваясь к Феликсу. – Ты любишь природу, как ты и сам подтвердил, ты глубоко чувствуешь и понимаешь других, они часто обращаются к тебе за советом… Закаты тебе нравятся больше, чем рассветы, хотя твоё любимое небо – иссиня-голубое. Такое как сейчас, верно? – Откуда ты знаешь? – Феликсу становится не по себе. – Помню, познакомился с французом, а он часто повторял «Sacré bleu!». Я думал это что-то о разновидности голубого цвета, а оказалось – он всего-навсего ругался… – Ты не ответил на мой вопрос. – Я кое-что чувствую, кое-что вижу, и кое-что понимаю в людях. Возможно, чуть больше, чем остальные. – Это что-то типа экстрасенсорики? И почему я должен тебе поверить? А вдруг ты обычный сталкер? Знал я одного такого чувака… – Феликс, верить мне или нет – дело твоё. Я не желаю тебе зла. Я лишь почувствовал что-то, и понял, что должен тебя найти после той встречи в метро. Что-то внутри меня тянется к тебе, но пока это всё, что я могу тебе сказать, – Хёнджин облокачивается спиной и устремляет взгляд перед собой на небольшой пруд, утопающий в зелени. – Если честно, я чувствую нечто подобное. – И это я тоже знаю. – Разве это не скучно – знать что-то наперёд? – Многое остается для меня нераскрытым. Пойдём дальше?       Они поднимаются на крышу высотки, в которой живёт Феликс – всем жильцам выдается ключ. – Это какой этаж? – Хёнджин бросает взгляд вниз, через парапет. – Сто двадцать седьмой. Боишься высоты? – Феликс делает козырёк из ладоней, щурится от солнца и улыбается своей самой широкой улыбкой. – Я бывал и повыше. Значительно, – Хёнджин посмеивается, и Феликс жадно ловит его мимику – ямочка на щеке выглядит невозможно мило, хочется коснуться и рука тянется вперед мысли «не стоит». – Ох, – глаза Хёнджина расширяются, а щёки заливаются лёгкой краской.       Ощущение нежной кожи под пальцами кажется чем-то сюрреалистичным, и Феликс одёргивает руку в смущении. – Кстати, я же взял с собой брауни. Давай здесь поедим.       Он расстилает небольшой плед прямо на прогретый асфальт террасы, и достает контейнер с брауни, ради которого он встал сегодня с утра пораньше. – Это очень вкусно! – Хёнджин с аппетитом откусывает и слегка пританцовывает, покачиваясь из стороны в сторону. – Спасибо. – Вот о том, что ты умеешь готовить, я не знал. Можно ещё кусочек? – Бери сколько хочешь. Вообще, я ещё занимаюсь спортом, рисую, иногда делаю эскизы одежды для подруг, спицами вяжу.., – внезапный приступ саморекламы шел вразрез со скромностью Феликса – он и сам от себя не ожидал, но перед пришельцем хотелось показать все свои лучшие стороны. – А есть что-то, чего ты не умеешь? – улыбается жующий Хёнджин. Ветер раздувает его белоснежную рубашку, оголяя тонкие ключицы и кожу нежно-молочного цвета. – Да, – сглатывает Феликс. – Целоваться как следует, например.       Боже, да что на меня нашло?! – Я тебя услышал, – тихо отвечает Хёнджин, заставляя уши Феликса покраснеть, и доедает последний кусочек брауни. – Это было волшебно! Всё-таки у вас тут вкусная еда, даже лучше, чем у нас. – А что вы едите? – В основном, это полезные смеси, с витаминами и микроэлементами, фрукты и овощи мы кстати тоже едим, а вот мясо – нет. Не принято. – Но ты ел курицу тогда со мной, – Феликс улыбается и толкает Хёнджина в бок. – Я знаю. Просто пользуюсь случаем – улыбается тот в ответ.       За разговорами они провели еще час, темы были абстрактными, Хёнджин не говорил о себе точных фактов – лишь обтекаемо и общими фразами, но Феликс не настаивал, а старался довольствоваться тем, что есть. Он расспросил, в каких странах был Хёнджин, из какой он семьи, и что любит делать на досуге. Тот рассказал, что в семье он единственный ребёнок, родители – добрые и мудрые, почитаемые в обществе, но уже пожилые. Именно они и направили Хёнджина в такое далёкое путешествие на поиски своей судьбы. – Они, знаешь, из предыдущего поколения, верят в легенды старожил… Что каждому индивидууму суждено встретить свою пару, но найти её можно в любом уголке Вселенной, не ограничиваясь своим местом проживания. – Я никогда о таком не слышал, но звучит даже романтично. – Что за люди твои родители, Феликс? – Хорошие. Мы ладим, и проблем никогда не было. Сейчас они оплачивают мне жилье и мои дополнительные занятия, всё остальное я покупаю сам со стипендии и заработка на фотосъемках. – Они тебя любят? – вопрос резкий, но Хёнджин произносит это как можно мягче. – Я думаю, да. Хотя, у нас всё было как по шпаргалке, объятия и зоопарк по расписанию, они со мной всегда осторожничали – постоянные медосмотры, МРТ мозга, беседы с психологом… В общем, излишняя опека. О, вот и сейчас, смотри – мама звонит.       Феликс поднимается с покрывала и отходит, чтобы поговорить. Когда он возвращается, Хёнджин сидит неподвижно в позе лотоса, его глаза прикрыты, а ладони раскрыты к небу. – Ты решил помедитировать? – Что-то вроде того, – и снова эта тёплая улыбка с ямочкой на щеке. – Спасибо тебе за день, – Хёнджин облокачивается на проём перед дверью Феликса. – Можешь зайти, если хочешь, – снова, неожиданно для себя, предлагает он. – Тебе же нужно делать уроки? – Хёнджин вопросительно приподнимает бровь. – Сегодня выходной, так что пошли к чёрту эти уроки! У меня, кстати, в холодильнике, стоит бутылка соджу с клубникой. – Не знаю, что это, но звучит заманчиво.       Хёнджин проходит внутрь, и дверь за ним закрывается, ограждая двух парней от всего мира.