Бессердечные

Надежда на то, что опоздание останется незамеченным, умерла в тот момент, когда на входе в отделение Антон столкнулся с Арсением. — Опаздываем? — вместо приветствия говорит тот. — Задерживаемся, — Шастун улыбается, хотя так хочется сказать что-нибудь язвительное. — Ты пока ещё не на месте Шеминова, чтобы задерживаться, — а вот Арс, хоть и выглядел ничем не лучше зомби, оставался все таким же колким и живым. Антон тяжело вздохнул. С одной стороны продолжать пикировку не хотелось, а с другой, каждый раз, когда им удавалось остановиться и не завершить все ссорой, он чувствовал прилив энергии. И день становился чуточку лучше. — Ты видимо решил лично мне об этом напомнить? — в голосе можно было разобрать нотки шутливости. — Что бы я без тебя делал? — Продолжал бы мнить себя большим начальником, — Арсений подхватил эту веселость. — Я и так достаточно большой, — Антон улыбнулся. — А начальником стану. Вот сейчас дело раскрою и стану. — Я прекрасно помню, что ты большой, — Арс на секунду мечтательно прикрыл глаза. А потом ехидно улыбнулся и посмотрел на следователя с хитрым прищуром. — Но позволь заметить, что и я не маленький мальчик. — О да, — Антон усмехнулся, но предпочёл не продолжать пикировку. Так можно неизвестно до чего договориться. Их отношения всё ещё оставались больной темой. — А если серьезно, то что случилось? — Мать умершей говорила, что последнее время девушка не проходила никаких медицинских процедур, — Арсений все же решил пройти внутрь и уверенно направился к лабораториям. Антон пошел за ним, внимательно слушая. — И я решил, что след от укола в вену — это потому что убийца ей ввел какой-то препарат, который либо уже выветрился из организма, либо я его не заметил, не смог распознать. Над этим я собственно и работал последнее время. — Да, я помню об этом, — серьезно кивнул Шастун. — Ты выяснил, что ей вкололи? — Нет, — Арс зло махнул головой. Они как раз подошли к лабораториям. — Но, прошу пройти за мной, я тебе кое-что покажу. Они вошли внутрь, и Антон почувствовал себя неуютно. Арсений же спокойно подошёл к лежащему на столе телу. — Посмотри на пальцы внимательно, — он взял руку и развернул ее ладонью вверх. Антон еще раз посмотрел на эти тонкие пальцы. Он столько раз видел их и на фотографиях, и воочию. Тонкие, молодые… внутренний голос опять противно заныл: Ты работаешь недостаточно хорошо. Сейчас бы эти пальцы могли бы с нежностью перебирать волосы своего любимого человека, гладить котика или собачку. — Что я должен увидеть? — зло выплюнул он. — Царапина на безымянном пальце, — спокойно пояснил Попов. — Тут их много, — Антон попытался успокоиться. — Розы. Венок. Ебаный садист, если ты забыл. — Верно, — Арс кивнул. — Только одна из них немного не характерна для царапины от шипов. Есть вероятность, что я притягиваю за уши, но одна конкретная напомнила мне такую же в моем детстве. Была одна противная медсестра, которая брала у меня кровь из пальца и так поцарапала. Заживало долго. — Ты хочешь сказать, что и след от укола на руке тоже может быть от того, что она сдавала кровь? — Антон даже не усомнился в правильности выводов эксперта. — Именно, — Арсений посмотрел прямо в глаза Антона. — Пиздец, — вздохнул он. — Я тебя люблю… *** — Я не понимаю, — Серёга без стука заходит в кабинет и садится за стол напротив Антона. — Мать утверждает, что девушка ничем не болела и никаких анализов не сдавала. В поликлинике по месту регистрации тоже ничего. — Частные клиники? — Шастун даже не оторвался от материалов дела, которые перечитывал. Он был уверен, что что-то упускает, только вот что… — Ими занимается Макс, — Матвиенко отмахнулся. — Да пустое это все. Студентка из семьи с низким достатком, маленькая стипендия. Нет ей смысла идти в частные клиники. — Мы должны отработать все варианты, — Антон определённо злился. — Ты эту загадочную «кажется Марину» нашёл? — Нет, — ответил Сергей. — Ни на потоке, в котором училась Мариновская, ни на курс старше нет ни одной Марины. Вообще на факультете среди студентов только две Марины и ни одну из них с нашей жертвой ничего не связывает. Вообще говорят, что девушка ни с кем не общалась. Приходила на занятия, держалась отстранённо. Занятия не пропускала. Преподаватели ничего толком сказать не могут, все твердят о хороших показателях, а человека не помнят. — Плохо, — покачал головой Шаст. — Все это очень плохо. Есть результаты по ноутбуку и телефону? — Никита послал меня, когда я к нему сунулся, — Матвиенко скривился. Нового сотрудника в отделе недолюбливали: работал он спустя рукава, был грубым и нелюдимым. Все недоумевали, почему Шеминов его не уволит. — Что значит послал? — Антон встрепенулся. — Пришли его ко мне, я пого… — он не успел договорить, раздался звонок телефона. — Слушаю. Шастун жестом показал, что Серёжа может идти. — Я запросил экспертизу по пальчику, — звонил Арсений. — Удалось частично восстановить и поиск удалось сузить. В федеральной базе есть два человека, чьи пальчики с разными погрешностями могут подойти нам. — Надеюсь, ты меня сейчас обрадуешь, — со вздохом ответил Антон. — Безусловно, — не нужно было видеть лицо эксперта, чтобы понять, что тот сейчас улыбается. — Киреев Иван Семёнович, семьдесят шестого года рождения. Всю жизнь провел в Комсомольске-на-Амуре. Там же и находится сейчас, как и последние пять месяцев. Нам он сейчас не сильно интересен. А вот второй человек, я бы даже сказал — вторая. В общем Черкасова Алина Максимовна, девяносто третьего года рождения. Родилась в селе Покровском, которое находится в четырёхстах километрах от нашего города. Скажу больше, сейчас она прописана по адресу: улица Макаренко, дом сорок шесть, квартира пятнадцать. — Девушка? — совершенно ошарашенно переспросил Антон. — С вероятностью в семьдесят процентов, — в голосе Попова было слышно самодовольство. — Восстановление отпечатка никогда не дает ста процентов. Всегда есть погрешность. — Все равно мне стоит самому поговорить с этой… — Черкасовой Алиной Максимовной, — подсказал Арсений. — Именно, — Антон кивнул, словно эксперт мог его видеть. — Скинь все данные в сообщении, я поеду к ней. — Без проблем, — Попов согласился. — И отчёт в письменном виде подготовлю к твоему возвращению, — с этими словами он завершил разговор. Антон на мгновение откатился на несколько лет назад, когда они еще работали вместе. Были командой. Хорошо же тогда было. От воспоминаний его отвлекло входящее сообщение. Пришло время поговорить с гражданкой Черкасовой. *** Сорок шестой дом по улице Макаренко оказался неприметной трехэтажкой, которую давно надо было бы включить в программу реновации, а жильцов расселить. Но… Антон знал, что этот дом будет стоять еще много лет, забытый Богом и властями. На подъезде не было домофона, а дверь была старой и местами разъедаемой ржавчиной. Внезапно Шастун не смог побороть непонятно откуда взявшуюся брезгливость, совершенно ему несвойственную. Он достал платок и взялся за ручку двери через него. Дверь противно протяжно заскрипела, а из подъезда тут же пахнуло тяжёлым, затхлым воздухом. За неимением другого варианта, Антон шагнул внутрь. Пятнадцатая квартира находилась на третьем этаже. Дверной звонок держался на честном слове и… не работал. Шастун сначала осторожно постучал, боясь снести ненадежную дверь. Но его проигнорировали, хотя отчётливо были слышны шаги за дверью. Здраво расценив, что по-хорошему у него не получится, стал стучать громче. — Колька, паскудник, вали нахрен! — крик был ему ответом. — Откройте, полиция, — прикрикнул Антон. — Да, блять, — донеслось приглушенное, а через несколько секунд дверь приоткрылась. — Где этот мудак я не знаю, приходил на прошлой неделе, не пустила, он час скребся в дверь и ушёл. Больше не встречала. Полноватая женщина неопределённого возраста, одетая в застиранный халат, протараторила, смотря куда-то в район груди Шастуну. Почти двухметровый Антон смотрел на нее, пытаясь хоть чем-то не выдать появившееся отвращение. От женщины несло спиртом. — Черкасова Алина Максимовна? — спросил он, не давая закрыть женщине дверь. — Чего? — та наконец-то подняла голову, чтобы посмотреть, с кем вообще говорит. — Вы кто? — Майор Шастун, — представился Антон, показывая удостоверение. — Не знаю никакой Чер… как вы там сказали? — Черкасова Алина Максимовна, — повторил Шаст. — Вот, именно ее, — женщина опять попыталась закрыть дверь. — Она прописана по этому адресу, — Антону пришлось приложить усилие, чтобы удержать дверь открытой. Он планировал уйти отсюда только с ответами. — А, так вы про эту фифу, — собеседница явно была зла. — Не знала, что эту так зовут. — Может быть мы пройдём в квартиру и вы подробно расскажете все, что знаете о гражданке Черкасовой? Женщина осмотрела Шастуна таким взглядом, что ему захотелось скрыться на другой планете. — Ну проходи, товарищ майор, — игривый тон напугал еще больше. Зайдя внутрь, Антон осмотрелся. Квартира была в плачевном состоянии: обшарпанные стены, грязь и паутина по углам, спадающая с потолка извёстка и полы, которые, видимо, не мыли с прошлого века. Мебели почти не было, а та, что была — разваливалась буквально на глазах. — Как я могу к вам обращаться? — спросил Шастун, проходя за женщиной на кухню. — Машка я, — она села на старый, покосившийся табурет и показывала на второй такой же. — Садись, товарищ майор. Антон с опаской посмотрел на табурет, но присел, как можно осторожнее, боясь, что предмет мебели попросту не выдержит. — Представьтесь полностью, пожалуйста, — попросил Шаст, убедившись, что не упадёт. — Сорнова Мария Игнатьевна, — не стесняясь, женщина закурила. — Хорошо, Мария Игнатьевна, — Антон уже несколько лет безрезультатно пытался бросить курить, но сейчас к горлу подкатывала тошнота. — Расскажите, что вы знаете о Черкасовой Алине Максимовне. — Да ничего я не знаю об этой девке, — Сорнова махнула рукой, в которой держала сигарету, да так, что частички пепла попали к Антону на рубашку. — Видела ее раза четыре за все время. Последний раз наверное больше года назад. — Может быть вы знаете, где она живёт, если не по прописке? — Не знаю и знать не желаю, — Мария Игнатьевна скривилась. — Когда Марина Алексеевна была жива, еще приезжала, а как померла, так вообще пропала. — А кто это — Марина Алексеевна? — уточнил Антон, который все еще не мог поймать нить разговора. — Так бабка этой Алины, хозяйка бывшая квартиры, — Сорова с удовольствием затянулась. — Мария Игнатьевна, а теперь вы подробно и с самого начала расскажете всю историю с родственниками, квартирами и тем, какое отношение вы имеете к этому всему, — Шастун понял, что застрял тут надолго. На улицу Антон вышел уставший. Отошёл в сторонку и закурил. Ему эта небольшая передышка в одну сигарету была жизненно необходима. Сорнова из него всю душу вынула. Парадокс — спрашивал женщину Антон, а измотала она его. Да так, что сейчас ему не помешал бы недельный отпуск. Сколько разных людей в своей жизни встречал Антон, но вот таких не любил больше всего. Он делает первую затяжку и от удовольствия прикрывает глаза. Ещё одна, третья, ещё… и кажется становится легче. Одной сигареты конечно недостаточно, чтобы успокоиться, но больше Антон не может себе позволить. И вот он делает последнюю затяжку и уже собирается выкинуть бычок, как на него выливается ведро грязной воды с какими-то кусками продуктов. Пережёванными. — Ой, товарищ майор… я вас не увидела! Простите, ради Бога! — Гражданка Сорнова, будьте внимательнее! — Антон даже не расстроен, он зол. Зол на эту женщину, на то, что ничего не может предъявить ей и как-то воздействовать. Он опять ощущает себя в том злополучном поезде, который привёз его в этот город. Что ж, с женщинами у него максимально не складывается. Уже садясь в машину, Антон подумал о том, что не стоит ему самому вести машину — в таком эмоциональном состоянии он может быть опасен для других водителей и пешеходов. И переодеться было бы неплохо, только вот работу никто не отменял. А значит надо ехать. К тому же, у них появился реальный шанс продвинуться по делу. Но прежде чем завести машину, он набрал Матвиенко. — Серёг? Я через двадцать минут буду на месте, собери всех в моем кабинете и подготовьте информацию по Черкасовой Алине Максимовне. Нет, больше ничего. Давай, до встречи. Работа. Впереди было много работы. *** — Ты в каком бомжатнике был? — первое, что спросил Арсений, зайдя к Антону через минуту после того, как тот вернулся в отделение. — Воняет хуже, чем от мусорных баков у дома. — Бомжатник, в котором я был — это адрес, по которому ты меня послал, — Антон принюхался к рубашке и поморщился. Провонял он конечно знатно. — Подожди, — Арс уже развернулся, чтобы выйти из кабинета. — Принесу что-нибудь из своей сменной, должно подойти. — Давай позже. Сейчас уже остальные придут. Арсений резко развернулся. — Сколько мы знакомы? — Антон прекрасно видел надвигающийся ураган. Вмиг потемневшие глаза были ярким индикатором его состояния. — Лет десять? Больше? Даже после самых грандиозных пьянок ты не позволял себе на работу явиться в непрезентабельном виде. Что сейчас случилось? — Я не отказываюсь переодеться, — Шастун попытался сгладить ситуацию. — Проведу летучку и с удовольствием переоденусь. Было видно, что Арса немного отпустило, но возмущение осталось. — При мне такого никогда не будет. Ты сейчас идёшь со мной, сам выбираешь, во что переодеться, а потом проводишь летучку. — Но… — Сейчас же, — Антону показалось, что он услышал рык. — Не позорь мундир. Начинать спор совсем не хотелось. Да и только нормализовавшиеся отношения не хотелось рушить, поэтому Антон пошел за экспертом. Да и что уж душой кривить, ему самому было крайне неприятно от того, как он сейчас «благоухал». Только так не хотелось опять привыкать к заботе Арсения. Выбирая из двух зол меньшее, он бы предпочёл закончить рабочий день в провонявшей одежде, но в очередной раз прогнулся. Антон успокаивал себя тем, что делает то, что будет лучше для дела. А как показала практика — скандалы с Арсением не то, что помогает в поимке маньяков. На удивление, у Попова было много одежды на работе. — Тебе не выделили жилье? — спросил Антон, рассматривая шкаф с аккуратно разложенными футболками и брюками, развешанными рубашками. — Мне есть, где жить, — Арс просто пожал плечами. — Но я часто остаюсь на работе допоздна, когда тратить время на дорогу домой попросту глупо. В таких случаях было логично иметь на работе запасную одежду. — Действительно, — кивнул Антон. — Как я не подумал, что тебе нужна целая гардеробная. Раньше ты не рвался ночевать на работе. — Есть смысл тратить время на дорогу, когда есть, к кому возвращаться, — Арсений подошёл к шкафу и вытащил одну из рубашек. — Вот эта должна подойти. Мне велика. — Ты хочешь сказать, что ошибся с размером? — Антон вопросительно поднял бровь. — И не пошёл обменивать? — Заказывал в интернете, — Арсений даже не смутился. — Там какие-то проблемы с пересылкой, вот и оставил. Антон, не мешкаясь, переодел рубашку, которая и вправду оказалась ему почти по размеру. Коротковатые рукава немного портили весь вид. Не долго думая, он их просто закатал. — Лучше? — не надеясь на ответ, спросил он, поворачиваясь к Арсению. Тот сосредоточенно разглядывал две пары джинсов — черные и синие, на секунду оторвался, кивнул каким-то своим мыслям. — Будешь, если наденешь их, — он кинул Антону черные. Тот с сомнением посмотрел на тонкие зауженные джинсы: — Ты уверен? — Надевай, — Арсений посмотрел на него как на несмышленого ребенка. — Могу дать такие же, но с дранными коленями. — Нет, спасибо, — Антон поспешил переодеться. С джинсами не получилось так же легко, как с рубашкой — они были слишком узкими. — Слушай, они тесные и короткие, — Антон с болью посмотрел на Арсения. Тот с ухмылкой подошёл ближе и тут же взялся за пояс джинсов. — Максимально втяни живот, — сказал, смотря в глаза Антону. Он тяжело сглотнул, но просьбу выполнил. С небольшим усилием, но продел пуговицу в петельку. — Молодец, — узкая ладонь скользнула по паху, слегка сжала, а уже через мгновение вжухнула молния, штаны были полностью застегнуты. — Можешь взять мои кроссовки, они больше подойдут для этого образа. — Боюсь, джинсы сейчас станут ещё теснее, — хрипло проговорил Антон. — Быстрее, работа ждёт, — Арсений уже отошёл и направился к выходу из своего личного кабинета. — Там девушек убивают, а у тебя стояк. Подозрительно. Не находишь? — Сука, — процедил Антон. Он быстро обул предложенные кроссовки и поспешил догнать Арсения. *** Возле кабинета уже ждали Сергей и Максим. — Ого, Антон Андреевич, — воскликнул первый. — Вы к подозреваемой ездили или в клуб? — Сергей Борисович, оставим все вопросы на нерабочее время, — Антон открыл кабинет и пропустил внутрь коллег. — Лучше скажите мне, где Никита? — Наверное, чахнет в своем закутке, как Кощей над ноутбуком Мариновской, — вместо Матвиенко ответил Максим. — Ах, все еще чахнет? — Антон был на взводе. — Арс, загляни к нему, пожалуйста, и передай, что если не явится сейчас же, то может писать рапорт. Свято место пусто не бывает. — Дима? — только и спросил Арсений. — Кто знает, — расплывчато ответил Антон. Попов только кивнул и вышел. — Так, теперь к вам, — Шастун посмотрел на оперативников, которые с удобством разместились на диванчике возле окна. — В частных клиниках Мариновская тоже не появлялась, — ответил Максим. — Она как призрак. Вроде и была, жила, а следов никаких. Даже в сети. — На счет следов в сети я могу поспорить, но дождёмся нашего компьютерного гения, — Антон нахмурился. — Но мы попробуем подойти к этому делу с другой стороны. Подражатель хоть и старался, но наследил. Серег, что там по Черкасовой? — Черкасова Алина Максимовна, студентка очного отделения медицинского колледжа, — Сергей ответил излишне самодовольно. — Через год должна стать дипломированной медицинской сестрой. Вот она могла, скажем, избавиться от соперницы. Девушки вечно готовы убивать, если кто-то позарится на их парней. — Не могла, — Максим покачал головой. — Не сходится. — Верно, — Антон мысленно порадовался тому, что у него есть перспективные коллеги, способные думать. — Она безусловно причастна к случившемуся, но действовала не одна. Должен быть как минимум один сообщник. — Какой-нибудь влюблённый в нее дурачок? — предположил Сергей. — Она им воспользовалась и все. — Печень, — возразил Максим. — Зачем ее удалять? На ужин пожарить? — Фу, — Сергей изобразил рвоту. — Думай, что говоришь. — По сути ты прав, — Антон в очередной раз стал перечитывать свои выписки по делу. — Печень не просто так удалена. Сереж, тебе съездить в колледж и узнать, какой студенткой она была, чем занималась, может быть подрабатывала. Нам нужно ее найти. — Все потом, — Арсений буквально ворвался в кабинет. — На заброшке в северном районе нашли ещё одну девушку. — Да твою мать, — выругался Матвиенко. Все остальные согласно с ним кивнули. *** Картина предстала перед оперативниками поистине ужасная. Пятый этаж в одном из помещений, которое когда-то было чьей-то детской — остались куски обоев на стенах — на куче мусора сидела девушка. Словно статуя. Идеальная осанка, вздернутый подбородок, коротко остриженные волосы аккуратно уложены, а голову венчала позолоченная корона, украшенная красными розами. Букет из этих же цветов лежал на коленях девушки. — Блядский пиздец, — только и смог проговорить Антон. У него уже не было никаких моральных сил смотреть на эти ужасы. — Как она держит позу? — привёл его в чувства вопрос Максима, который задержался у машины и только что подошёл. — Гипс, — коротко ответил Арсений, уже начавший осмотр тела. — Её заковали в гипс? — переспросил Антон, даже не веря, что произносит это. Слишком абсурдно звучало. — Уже после смерти, — ответил Попов. — Она словно… статуя или… — Памятник, — прошептал Максим. Только Антон стоял и не мог пошевелиться. Его переполняли злость, отчаяние, боль, ненависть… было слишком много всего. Он опять почувствовал себя молодым пареньком, который впервые попал на место преступления. «Холодный рассудок, Шастун» — в голове звучали слова Добровольского, сказанные много лет назад. — «Только так ты сможешь хорошо выполнять свою работу и по-настоящему помочь жертве и её близким, которые просто хотят правды и справедливости.» Холодный рассудок. Это всегда помогало. Работать, раскрывать дела, отправлять за решётку самых мразотных преступников, для которых человеческая жизнь — пустой звук. Только сейчас эмоции просто крыли. Справиться с ними было невероятно трудно. — Это послание, — Антон даже не осознал, что начал говорить. Он не узнавал свой голос, словно слышал это со стороны. — Это послание от нашего маньяка. Он знает о подражателе и… зол? Разгневан? Он недоволен, что им пытаются прикрыться. Он превозносит свои действия, считая, что создано что-то прекрасное. Сейчас он оскорблен, хочет показать, что никто не может превзойти его. Поэтому корона и розы, он… извиняется? Перед жертвой подражателя. — Поэтому посадил свою жертву на гору мусора? — уточнил Сергей, молчавший до этого момента. — Это не гора мусора, — Антон покачал головой. — Трон, — Арсений отошёл от тела и внимательно осмотрел всю картину целиком. — Это трон. — Да, — Шаст был с ним согласен. — Он не просто стащил кучу мусора. Он сделал трон, чтобы посадить на него королеву. Высказать почтение убитой девушке, показать, что это все не просто так. — Убивая при этом другую девушку? — сомнение в голосе Сергея говорило об его отношении к этому всему. — Убивая девушек, он, наверное, отдаёт должные почести их красоте, — пожал плечами Арс, возвращаясь к осмотру тела. — А сердца забирает, потому что когда-то сердце забрали у него, — Антон соглашается с коллегой. — Еще одна причина, почему его задело появление подражателя. Это все, — он обвел помещение рукой. — Это личное. Его боль. — Вы меня пугаете, — Сергей настороженно смотрел на Антона и Арсения. — Я два года смотрел на ваше противостояние, офигивая, думая, что все, финиш. Но то, как вы спокойно работаете вместе — пиздец. Вы — пиздец. — Серег, закончишь здесь — займись выяснением личности убитой, — Шастун почувствовал, что постепенно получается усмирить эмоции. — Макс, а ты вернись к делу подражателя. Черкасову нужно хоть из-под земли достать. Мужчины синхронно кивнули в ответ. — Арс, после первичного осмотра с отчётом ко мне, — Антон знал, что мог бы этого не озвучивать, зная, что эксперт и так все сделает. — А я к Шеминову поехал с докладом.