Прости меня за то, что я люблю тебя

«Было что-то в твоих глазах и в том, как они меня привлекли.

Были эти небольшие моменты, когда ты смотрел на меня, и я смотрел на тебя,

и внезапно весь остальной мир останавливался. Как будто в эти мельчайшие

моменты все встает на свои места. Твои глаза пленяют меня, любовь моя,

и говорят больше, чем можно выразить словами»

ёМарт наступил слишком быстро. Десятки написанных контрольных лежали на столах учителей, в ожидании своей проверки. Ожидали так же, как и школьники ждали конца самой длинной и тяжелой четверти. Наступление седьмого марта было как праздник, а означало оно каникулы. Следующая четверть обещала быть сложной, даже слишком. Экзамены, контрольные, итоговые, тесты. Все это ждало и Антона, но у него был стимул прожить это время. А стимулом был уезд в Санкт-Петербург. Парень никогда в жизни не ждал чего-то так сильно, как конца этого учебного года. Он знал. Просто знал, что сейчас он не один. С наступлением марта потихоньку таял снег, но на улице все ещё была минусовая температура. С наступлением марта близился день рождения Шастуна, который он на отрез отказался праздновать. Но Арсений не сможет оставить его даже без элементарного подарка. ёТот факт, что календарь наконец показал первое марта, а субботнее утро радовало солнышком, Антон и его друзья не смогли пропустить мимо ушей, и конечно они направились гулять. Почувствовав весну, несмотря на жуткий холод, Шаст решил пойти без шапки и шарфа, хотя Попов настоял на том, чтобы парень взял их с собой. Он захватил лишь шапку и закинул её в рюкзак, как помнит это утром Арсений, но надел он её навряд ли, оправдав это присутствием солнца. Вот маленький засранец.       Проведя весь день в компании друзей, навалявшись в снегу, обойдя весь город, побывав во всех кафе и магазинах, промокнув и замерзнув до смерти, счастливый Антон вернулся домой ближе к вечеру. Мокрый, холодный, но такой счастливый.       — Шапку ты, конечно, не надел, — обняв уже снявшего верхнюю одежду Шастуна, Арсений не на шутку испугался. — Да ты же ледяной и мокрый весь, заболеешь! — немного повысив голос, договаривает мужчина.       — Ну Ааарс, не ворчи, — холодными губами зеленоглазый чмокает Попова в его, обжигающе горячие. —Не заболею. Зато мы так классно время провели, ты даже не представляешь! — восторженно размахивая руками, твердил Антон, снимая обувь. Он хотел продолжить говорить, но громко закашлялся в ладонь.       — Эх ты, котенок, — вздохнув, бубнит голубоглазый. — Я рад за тебя, но ты правда можешь заболеть, так что быстро в душ и пить чай с малиной! — уже немного грубым голосом продолжил Арсений.       — А мы потом посмотрим Гарри Поттера? — тихо чихнув, в надежде, что Арс не заметил, спросил Тоша, но чих без внимания не прошел.       — По заднице бы тебе дать за то, что шапку не носишь. Иди в душ, я подумаю как просто посмотреть с тобой фильм, а не прибить, — уже с небольшим сарказмом отвечает Попов и кивает в сторону ванной. — И носки надень, пол холодный! — кричит вслед уходящему парню.       Он не умел злиться долго на Шастуна. Ну просто не мог. Он прекрасно знал как юноша реагирует на злость и агрессию, и прекрасно понимал, что нужно быть спокойным, без всяких резкостей и криков, шатать и без того не устойчивую психику ему совсем не хотелось. Слишком уж он любит этого кота.       Через сорок минут пара лежала на своем любимом диване, смотря третью часть «Гарри Поттера». Арсений отпоил чаем Антона и дал противовирусное лекарство. Все было хорошо ровно до тех пор, пока Антон не начал жутко мерзнуть. Несмотря на то, что он находился в носках, толстовке и пижамных штанах, ему было холодно. Он не сказал ни слова Арсу, чтобы не давать лишнего повода для переживаний, и лишь укрыл себя и его пледом. На вопрос «Ты замерз?» он ответил «Для уюта» и улыбнулся. Спустя какое-то время он начал сильнее кашлять и его начало знобить, заболела голова. Попов заставил его прервать просмотр и лечь вместе спать. Без лишних разговоров, Шаст послушался и они отправились в постель. Засыпая в обнимку с зеленоглазым, Арсений перебирал его волосы, чувствовал тяжелое дыхание и то, как время от времени его потряхивает. Он хотел заставить парня померить температуру, но слишком быстро уснул в этих мягких и невесомых объятиях. Около трех часов ночи, учитель проснулся от странных звуков. Открыв глаза он обнаружил, что ученика рядом нет, и встал с кровати. Звук шел из приоткрытой двери в ванную. Шаста рвало. Причём сильно, до жуткой тряски. Попов ничего не сказал, он лишь присел рядом и стал размеренно поглаживать юношу по спине, что бы успокоить, время от времени шепча «Тихо-тихо» и «Все хорошо, я рядом». Его трясло так сильно, что, казалось, он вот-вот взорвется. Позывы рвоты не прекращались, и, признаться, Арсению было больно смотреть на все это, и на то, как крепко Антон держится за оправу унитаза, до побеления костяшек на руках. Но он не мог уйти. Он обещал всегда быть рядом, и сейчас он просто не мог бросить его одного, особенно если учесть то, как ему плохо.       Спустя десять минут, парня наконец отпустило. Почти без сил он упал на пол, поджав ноги под себя.       — Прости, Арс, я отвратителен… Ты не должен был этого видеть, — глубоко и устало дыша, еле говорит шатен. Он подвигается к мужчине и падает в его объятия.       — Ничего ты не отвратительный, я все понимаю, я с тобой, — заботливо перебирая пшеничные волосы Шастуна, говорит Попов. — Тебе нужно выпить ромашковый чай и померить температуру, но сначала умыться. Обещаю, станет легче. Идем, — он мягко поцеловал юношу в макушку, и помог подняться, взяв под плечи. Трясло его уже чуть меньше, но сил совсем не было. Мужчина помог ему умыться и привел в кухню-студию, усадив на диван.       — Похоже ты был прав… Я заболел… Прости, — опустив голову вниз, тихо говорит Антон.       — Мой ты дурашка, — мягко улыбнувшись, сказал Арсений. — Ничего, все будет хорошо. Выздоровеешь, — поставив подмышку парню электронный градусник, он чуть тише продолжает. — Сейчас чай сделаю, выпьешь лекарство и спать.       — И что бы я делал без тебя… Умер бы наверное, еще в декабре. А может и раньше, — глубоко вдохнув, говорит Шастун. — Спасибо. Я люблю тебя.       — И я тебя, — уже наливая кипяток в чашку отвечает брюнет, как вдруг слышит писк градусника. — Посмотрим, что тут у нас, — глаза округлились и учитель нервно вздохнул. — Когда-нибудь я убью тебя сам, если ты еще раз не наденешь в такой холод шапку. Тридцать восемь и шесть. Ты горишь, котенок.        — Ого… это плохо… — вновь опустив голову тихо говорит шатен. Они почти все время говорили шепотом, хотя такой необходимости абсолютно не было — Что вот со мной не так, а…       — Все с тобой нормально, Тош, ты просто приболел, такое бывает. Так вот держи чай, аккуратно, он горячий, это жаропонижающие и витамины. Пей, и нужно спать. Думаю в последнюю неделю школа обойдется без тебя. С отметками у тебя все в порядке вроде, верно? — подав кружку и несколько таблеток выпаливает учитель.       — Но я по русскому одну работу не написал. Мне пятерки не хватает до высокой четвертной, — запив лекарство горячем чаем, уже по громче жалобным голосом говорит Антон.       — С Павлом Алексеевичем я договорюсь, он поставит отметку в зачет, а позже ты напишешь что нужно. Он все знает. Он все поймет.

***

      Проснувшись утром, Антон обнаружил жуткую слабость. Болело горло, голова и даже желудок. Тело ломило, а нос болезненно жгло. Протерев глаза и посмотрев на соседнюю сторону кровати, он обнаружил, что Арсения рядом нет, зато из кухни доносился тихий звук и чудесный запах блинов и шоколада. Кое-как заставив себя встать с постели, парень натянул на себя толстовку, которую снял посреди ночи и выполз из комнаты. Покашляв, он дал знать голубоглазому о том, что проснулся.       — Доброе утро, — потянувшись, пищит шатен. — А чем так вкусно пахнет? — в квартире этим утром было до эйфории уютно.       — Блинчики с нутеллой. Я уже сварил какао, и включил Гарри Поттера на том моменте, где мы остановились. Так и знал, что ты сейчас проснешься, — отставив лопатку для переворачивания блинов, Арс подошел к зеленоглазому и заботливо потрогал его лоб, невесомо поцеловав. — Так, температуры вроде нет. Ты как себя чувствуешь?       — Физически паршиво, все тело ломит, желудок с ночи болит ну и еще пару болячек, но это не важно. Главное что морально и в душе я самый счастливый человек! — широко раскинув руки для обнимашек, улыбнулся шатен и кинулся к учителю. Он такой уютный. Такой теплый и домашний. Родной. От него все так же пахнет, как и во время первой встречи. Дорогой парфюм вперемешку с персиком и кокосом. Почти так же пах сам Шастун. Арс был одет в растянутую черную футболку и красные штаны в клеточку. У Антона были точно такие же. Они купили их вместе, когда ездили за украшениями на новый год. Жаль конечно, что елку и прочие штуки они убрали еще полтора месяца назад, но в квартире было по-прежнему уютно.       — Ну, паршиво будет еще несколько дней. Иди умывайся и давай завтракать, заждался я тебя, — поцеловав своего котенка, мужчина вернулся за готовку завтрака, а парень ушел в душ.       Вы спросите, как бы выглядело идеальное утро Антона? Да вот так. Блинчики, шоколадная паста, какао, любимый фильм и Арсений. Его Арсений. Плевать, что Шаст болеет. Плевать, что ломит тело и каждая клеточка внутри и снаружи болит. Плевать, что сейчас придётся пить невкусные таблетки, без разницы. Рядом Арсений и ему спокойно. Больше ничего не нужно.

***

      — Ну что? Поможешь старому другу? Поставишь ему оценку, он напишет, обещаю, — находясь у себя в кабинете, Арсений умолял Павла Алексеевича поставить оценку в зачет Антону, так как тот болеет       — Скорее не другу, а его парню, — хихикая, легонько толкнув в плечо Арса, подшучивает учитель русского языка. Он прекрасно все знал и понимал. Тем более, что недавно Попов сам все рассказал. Павел воспринял все абсолютно спокойно, мол «вы идеальная пара». — Ладно, куда же я денусь. Поставлю, тем более, что парень очень много старался в этой четверти.       — Спасибо огромное, с меня коньяк, — подмигнул голубоглазый и усмехнулся, продолжив распивать свой чай.

***

      — Парниии, — тянет счастливый Антон, раскинувшись на кресле в зале, общаясь с друзьями по видео связи. — Какой я счастливый. Вы не представляете. Таким живым я не чувствовал себя давно, хоть и болею. Вы там как? — сделав глоток чая, спрашивает парень.       — Мы супер, сегодня Арс отменил зачет, поставив всем автомат. Без тебя, конечно, тут, грустно, — вздыхает Сережа. — А ты че, днюху будешь праздновать, или как обычно?       — Я тоже по вам скучаю, — улыбается Шастун. — Вы же знаете, я не праздную дни рождения. Может просто встретиться погулять, не более. Даже выпить желания нет.       — Ну ты, Тох, как обычно, не удивительно, — усмехается Дима. — Ладно, встретимся, нам пора, у нас сейчас дополнительные после школы будут, пока ты там жопу греешь. Выздоравливай, скучаем, — договаривает Позов за двоих и отключается от звонка.       И десяти минут с окончания разговора не проходит, как в дверном замке проворачивается ключ, и открывается дверь. Антон без лишних раздумий несется к Попову, по которому за целый день успел жутко соскучиться. Он кидается к нему в холодные, но такие родные объятия.       — Я тоже рад тебя видеть, Тош. Ты как себя чувствуешь? Кушал? Таблетки пил? Температуры нет? — задает сразу несколько вопросов голубоглазый, не разрывая объятий.       — Ну ты и зануда, — смеется Антон, после чего жадно целует Арсения, нежно углубляя поцелуй. Возникает ощущение, что они не виделись целую вечность. — Чувствую хорошо. Да, кушал. Да, таблетки пил. Температура была тридцать семь и три несколько часов назад. Минут двадцать назад мерил, тридцать шесть и восемь, — быстро выпаливает Шаст, наконец отпустив брюнета, позволяя ему раздеться.       — Я не зануда. Я о тебе забочусь. Ладно, умничка. Я договорился с Павлом Алексеевичем, он поставит тебе оценку. А ещё, без тебя твои друзья чахнут, — они вместе хохочут, уже направляясь на кухню. — Что делал без меня?       — Поспал до одиннадцати, позавтракал, посмотрел фильм, порисовал. Все как обычно, Арс. Кстати, ты знаешь, что… — дальше Попов почти не слушал парня. Он лишь улыбался и умиротворенно смотрел. Смотрел на то, как искренне улыбается юноша. На то, как ходит в футболках, и не цепляет дома кучу браслетов. На то, как он кушает и искренне смеется. Он гордится им. Гордится, что у Антоши получается поправиться. Получается жить как раньше. Жить счастливо.

***

      «Время. Опять время. Оно всегда было беспощадным остриём, вскрывающим ткань пространства и убивающим миллионы людей. Представьте. Миллионы, а может и миллиарды людей убило элементарное время. Может его не хватало, а может было слишком много. Время летит так быстро, не позволяя порой, ухватиться за момент, за день, за секунду. Летит с невероятной скоростью, давая понять, что ждать нельзя. Нельзя ждать определенного момента, ждать, пока наладится жизнь, пока ты похудеешь, или пока окончишь школу. Оно заставляет жить в эту секунду, не ожидая ничего. При этом, время бывает жестоким. Настолько, что беспощадно рушит множество жизней, и разрушает сотни мечт.»

      Но в этот раз, разрушение не коснется ни Арсения, ни Антона.       Наступило двадцатое марта. Почти растаявший на улицах снег и теплое солнце. Для кого-то это обычный день. Обычная суббота, обычное мартовское число. Но у Антона сегодня день рождения. Лет с двенадцати он перестал любить его. Он не получал подарки, объятия, теплые поздравления. Разве что от друзей.       Но сегодняшнее восемнадцатилетие было особенным. Ровно неделю назад Арсений, зная страсть Шастуна к браслетам, заказал серебряный браслетик с кожаным ремешком и гравировкой. Не маленькие деньги, но Попову действительно было все равно на то, сколько это стоило. Вчера он забрал это украшение и купил к нему темно-синий футляр. Хорошо его запрятал и стал ждать утра.       Он проснулся пораньше, чтобы сделать завтрак и включить любимый фильм для своего котенка. Он знал, что если бы он для него приготовил какой-то грандиозный сюрприз, то Антон оценил бы это куда меньше, чем тихие, любимые утренние посиделки с шоколадным попкорном и фильмами. Он так любил это. Для него это ценнее любого ресторана. Он знал, что захочет провести утро и день с Арсом, а вечером уйдет гулять с друзьями.       — Солнце мое, — Попов тихонько убирает челку со лба юноши, и словно облачком целует его в нос. — Вставай, у тебя сегодня праздник. Давай, открывай глазки, мой хороший. Доброе утро.       Наконец открыв глаза и потянувшись, у Антона начинает просыпаться сознание, и он привстает в локтях. Перед ним сидит как всегда красивый Арсений, с улыбкой во все тридцать два зуба.       — Я знал, что ты не хочешь праздновать, и сюрпризы ты не любишь, поэтому я просто приготовил для тебя подарок и завтрак, — он вытаскивает из-за спины темную коробочку и подает юноше в руки. — Вот, с днем рождения, котенок. Я люблю тебя.       — Арс, ну зачем ты тратился…? — а Попов не ответил. Он выжидающе смотрел на реакцию парня напротив. Тонкие, длинные пальцы медленно открыли футляр, и юноша застыл секунд на десять. — Арс… — трясущимися руками, Шаст достает содержимое. Серебряный браслет с кожаным ремешком и гравировкой. С лучшей гравировкой в его жизни.

Всегда с тобой.

      — Не нравится? — грустно спрашивает мужчина.       — Ты шутишь что ли? Это лучшее, что я получал когда-либо в своей жизни. Спасибо. Спасибо огромное. Я тоже тебя люблю, — Антон крепко обнимает учителя. Обнимает и не хочет отпускать. — Спасибо…       Что ждет этого парня в восемнадцатилетие? Чудесный завтрак с любимым человеком. Потом поедание их любимого шоколадного попкорна под просмотр любимой серии фильмов «Гарри Поттера» в обнимку. А вечером прогулка с его компанией из лучших людей, за всю его жизнь.