Успокойся

— Ну и как тебе молодой человек, Юмико? Поговорила с соней из клана Сенджу? Старейшина задумчиво провела пальцами по губам — очень интимный жест для человека, который заведует лекарствами и ядами в клане с самой развитой паранойей. Молодой человек — Сенджу Тобирама, Призрак, Выродок Сенджу — красноглазый беловолосый юноша заинтересовал её ещё когда только-только вышел на поле боя, чего скрывать. Не заметить белое среди зелёного — надо быть совсем слепым, поэтому мальчишка быстро стал одним из «лёгких» целей, тем более, когда выяснилось, что выродок является сыном Главы Сенджу. Однако мальчишка выжил — более того, качественно подрал тех, кто за ним охотился, пусть и не убил. Мальчишка был быстр и силён и с годами становился только сильнее. Слухи о том, что тело выродка проклято, постепенно обрастали подробностями. Одни считали, что мальчишка является перерождением какого-нибудь свирепого воина Сенджу, другие — что Сенджу Буцуме в наказание сниспослали сына с глазами Учиха (Юмика тогда смеялась), третьи — что сердце выродка приносит удачу, значит, его из выродка надо вынуть. Сама Юмико считала, что мальчишка невероятно умный и что его хотят убить. По-другому объяснить его постоянные хождения через территорию Учиха с какими-то пустячковыми шпионскими записками было нельзя, ведь в таком случае Учихи запоминали странного беловолосого человечка, который постоянно мелькал под носом, и в таком случае Учихи помнили о нём. Мальчишка вырос в молодого человека, став настолько сильным и быстрым, что без труда смог бы перерезать всех. Если бы он задался такой целью, то ни его пацифичный брат, ни Мадара с Изуной попросту не смогли бы за ним угнаться. Мальчишка был быстр, но Юмико знала, что он, скорее всего, сможет ещё быстрее. Его, может, останавливает отсутствие необходимости, ему, может, мешает что-то, но даже Мадара с Изуной всё ещё не вошли в полную свою силу, что уж говорить о выродке Сенджу. Эти глаза — Мангекьё Шаринган — были тем, что её клану не было известно. Они появились, и даже хроники клана не могли сказать, что могут эти глаза. Сразу заметить получилось только одно: каждое использование Мангекьё Шарингана ухудшает зрение. Как это можно исправить или предотвратить, они не знали. Пока. — Сенджу Тобирама, — она отпила чай. — Умный молодой человек с нестандартным подходом к ситуации и гениальными идеями. — Про нестандартные подходы — это ты про его спокойный сон, пока малышня Учиха ходит вокруг него кругами и во все глаза изучает живого Сенджу? — Про нестандартный подход — это я про его горячее желание заниматься чем угодно, только не работой шиноби. Действительно, странно. Обычно, люди стремились стать воинами, поскольку статус шиноби давал намного больше, чем статус горожанина или крестьянина, пусть быть вольным шиноби было крайне опасно — намного опаснее, чем клановым. И это ещё не учитывая, сколько нужно усилий потратить, чтобы развить слабый кейракукей человека, у которого не было поколений родственников-шиноби за спиной. Учёные же, которым очевидно по натуре был Сенджу Тобирама, вообще обитали всего в двух местах: храмах и дворе Даймё. Первые бесконечно рассуждали о существовании богов, крайне медленно познавали окружающий мир (пусть и эффективно), а ещё проповедовали философию «плыви по течению, всё образуется». Вторые занимались математикой, и этим всё было сказано. Вспоминая тощие скелеты, дрожащие руки, серую кожу, давно не видевшую света, Юмико искренне не могла представить мальчишку Сенджу среди учёных двора. Вспоминая улыбчивых монахов храма, на которых образ перманентно хмурой рожи Сенджу не накладывался, тоже. Удивительно вообще, как мало мальчишка улыбается, если подумать. Только вот когда дремал на энгаве, а больше она не видела. — Странный вообще мальчишка, — промолвил её собеседник, Такеши, воин, бывший ей другом лет сорок, если не больше. — И речь у него какая-то странная, пусть и завораживает. Юмико молча согласилась. Странный мальчишка. Умный, завораживающий, сильный, но странный. И речь у него — будто говорить как-то по-другому ему было привычнее, но он который год то ли пытался переучиться, то ли странности не замечал. Бред, конечно, — разве может быть второй язык, на котором говорит человек? — Странная речь, — протянула она. — Странные идеи. — Но здравые. Юмико опять согласилась.

***

Поскольку союзный договор между двумя кланами действовал уже почти неделю (при его заключении никто даже не взбрыкнул и не устроил драку, что удивительно, хотя там были четверо молодых парней со свежими синяками на лицах, но они меня уверили, что просто упали), я считал себя в полном праве заявиться к старейшине Юмико с подушкой, одеялом и планами будущей скрытой деревни, даже если её муж был против моего существования не то, что в их доме, а вообще в принципе. Однако сама старейшина была явно не против, так что муж, грустный и злой, под угрозой отлучения от тела был отправлен досыпать (дело как-то неожиданно было к ночи), а в гостиной их дома стихийно образовался совет «Строить будущую Деревню: Как, Чем и Кому». Стихийно же совет был перенесён на улицу, потому что места для всех мимокрокодилов в доме старейшины катастрофически не хватало (муж бдительно охранял своё сокровище, хотя в совете не участвовал). Здесь были взрослые воины, старики и дети (я был без понятия, что когда и как сюда пришли воины, старики и дети Сенджу) и всем было что-то надо и каждый имел, что добавить или исправить. Первым делом было постановлено, что фермеры, мастера и торговцы — равно будущий золотой запас, потому что они обеспечивают «чё-пожрать» и «чё-по-кунаям». Без всего этого в будущей скрытой деревне станет грустно, ведь самая важная часть любой армии — логистика. — Война войной, а обед — по расписанию, — сказал я, и высокое собрание важно закивало. Сенджу притащили с собой еду, так что явно недокормленные Учихи сейчас познавали все прелести больших порций калорийного и питательного походного пайка. Второе — говоря, что у шиноби нет мирной специализации, это я конечно погорячился. Во-первых, у Сенджу целое крыло медиков, мы можем начать предоставлять явно необходимые услуги, которые до этого были доступны только Сенджу и Даймё, многим и многим и это явно будет приносить доход. Во-вторых, в клане Учиха до пробуждения шарингана (и если не удалось пробудить, что происходит редко) у людей (детей в первую очередь), было плохое зрение, что означало, что Учихи занимались этим вопросом. Увидев очки, я готов был бегать по потолку от радости — столько возможностей! Столько клиентуры! В первую очередь, конечно, все грамотные люди и часть дворян — чтение при свечах не слишком хорошо сказывается на зрении. Потом, не все шиноби имеют хорошее зрение, значит, можно как-то смастерить походный вариант, правда, в бой в очках ты всё равно не полезешь. И, в конце концов, очки можно раскрутить как модный аксессуар — если вставить линзы без искривлений или как-нибудь модифицировать оправу, то у нас получается почти отдельная статья дохода. Мастера Учих по зрению призадумались, Главный медик Сенджу (не Хаширама, в конце концов, он не может проводить сложные операции с организмом, пусть и имеет невероятную регенерацию) был отправлен в клан с наказом «Бегом!», расталкивать тех, кто там вздумал спать посреди ночи, когда тут такие важные вопросы решаются, чтобы на пару с бухгалтерией (или кто там заведует связями с обществом) обкашлять вопросики и сообразить на двоих решение проблемки. В середине обсуждения с ноги ворвался Хаширама с оптимистичным вопросом «А вы уже придумали название деревни?» Был пинком послан досыпать, судя по блестящим глазам, Бака-Хаши хотел отправиться прямо до Узумаки — досыпать под бочок к невесте, принцессе Мито. Пришлось разворачивать в сторону клана, чтобы не смел оставлять границы без присмотра. Вопрос именования будущей деревни был отложен до лучших времён, но людей явно гложила это мысль, поскольку слова о том, что у нас будет выборная должность главы деревни (шёпотом все по секрету передали всем, что название должности пока тоже нет) и бесплатное образование, были как-то пропущены мимо ушей. Поняв, что этой ночью мы больше ничего не добьёмся, все были отпущены спать. По кланам разбредаться не стали, кто где упал там и сопит в обе дырочки. У меня лакшери место, конечно, я же с собой взял подушку и одеяло. Судя по тому, что проснулся с неучтённой учишской рожей в моём одеяле, ночью кто-то не смог пройти мимо капкана имени Сенджу.

***

*Из дневника Учиха Хаято, музей основания Конохи, город Руто, 2017 год от начала Эпохи Скрытых Деревень*       «Эти Сенджу не люди, это какие-то неведомые потусторонние твари, особенно их выродок. Заявились посреди ночи, стали обсуждать про будущую скрытую деревню, а затем не ушли к себе, а попадали кто куда! Прям на землю легли, кто-то инициативный даже в одеяле спит.»       «Но это не самое страшное, конечно. Самое страшное, что мимо них невозможно пройти! Мало того, что эти черти даже во сне не плохо с местностью сливаются, так когда мимо проходишь — моментально хватают и не отпускают! В ухо им орёшь, по башке стучишь — бесполезно, кого схватили с тем и спят!»       «Больше всех не повезло, конечно, Главе, этого вообще сам выродок поймал. Глава пока дёргается, но безуспешно, да помогут ему боги, но я на помощь ему не пойду — выродок лежит почти в центре этой кучи-малы, как только Глава умудрился остальных обойти?»       «Ладно, ещё минут десять посторожу, если ничего не изменится, пойду спать.»

***

*Из дневника Сенджу Акайо, музей основания Конохи, город Руто, 2017 от начала Эпохи Скрытых Деревень*       «Ночью большая часть клана встала и куда-то пошла, я за ними — оказалось, к Учихам.»       «Тобирама-сама что-то обсуждал со всеми насчёт какой-то скрытой деревни — ничего не понял, зато много спорил. Подрался с каким-то парнем Учиха. Прикольно. Он кричал, что я идиот. Обидно. Ударил его по роже его красноглазой.»       «Покормили. Потом пришёл Глава и что-то спросил, отчего все задумались. Обед по расписанию ещё не скоро. Грустно. Легли спать.»       «Ночью, как оказалось, поймал в тиски какого-то Учиху. Выяснил, что Учиху зовут Хаято. Получил по роже за то, что идиот. Понял, что вчера дрался с этим Учиха. Тот ночью полез спасать Учиха Мадару, потому что того поймал Тобирама-сама.»       «Смешно.»       «Учихи тёплые на ощупь.»

***

Несмотря на то, что работы было непочатый край, и конца-краю этой работы не видно, и выше гор могут быть только горы новой работы, чувствовал я себя так, будто скинул с души целую груду камней. Как будто поменял на плечах килограммы железа на килограммы перьев — при должном усердии со вторыми можно взлететь. Как писал великий Дуглас Адамс: «Полёт — это искусство, а точнее сказать, навык. Весь фокус в том, чтобы научиться швыряться своим телом в земную поверхность и при этом промахиваться.» Я, конечно, не пытался выполнить пошаговую инструкцию по полётам, предоставленную автором, однако сила притяжения явно стала действовать на меня как-то странно: неожиданная лёгкость в теле подначивала улететь. Как бы то ни было, у нас началось Великое Строительство — всё с большой буквы — и все были заняты. Название нашего скрытого селения и Главы нашего скрытого селения делегировали Мадаре и Хашираме соответственно, поэтому то, что деревня называется Конохагакуре, а Глава — Хокаге, только их вина. Потихоньку образовывался новый экономический центр (с разрешения Даймё, разумеется, в конце концов, мы все живём в его стране) — наш. К нам уже на пмж прибыли несколько семей фермеров (те, кто подозрительно много падал мордами на всякое, были определены со строительства домов на поля — пахать на будущее буквально), торговцы приезжали узнать насчёт нашей экономики — увы, многое мы пока не можем позволить себе производить — и один мастер кузнечных с семьёй и подмастерьями, что было просто шикарно. Кэйташи, младший из близнецов, испортил мне всю малину. Горячо увлечённый строением глаза и клановым дзюцу, заметил, что я как-то подозрительно щурюсь, и донёс об этом сначала старейшине Юмико, а потом Изуне. Те, как-то не сговариваясь, объявили на меня охоту, причём, как я понял, Изуну до глубины души оскорбляло, что я, «слепошарый придурок, сражался полуслепым», хотя это было преувеличение, очевидно, не так у меня всё плохо со зрением, не надо мне никаких врачей. Как бы то ни было, о ситуации узнал Мадара, рассказал о ней Хашираме, а вместе они умудрились меня поймать — проблематично бегать по траве, которая пытается тебя схватить и имеет прочность стальных канатов, плюс, когда тебя параллельно пытаются поймать в гендзюцу. Результат был примерно такой, какой я ожидал услышать: минус два и минус два с половиной и последствия ожогов от солнца. Последнее, кажется, поразило Учих до глубины души — Хаширама не удивлялся, он меня лечил, в конце концов, когда у меня были резь в глазах и покраснения. Плохое зрение жить мне не мешало, сенсор я или погулять вышел, о чём и сообщил присутствующим. Присутствующие смотрели как-то странно и явно что-то задумывали, но я уже ушёл — работы было море, в конце концов. Тем более, я наконец серьёзно начал работу над одним своим проектом — вещественная иллюзия. В конце концов, чакра может создавать иллюзии, и те даже передвигаются (техника клонирования, речь не только о иллюзиях шарингана), чакра может материализовать предмет — речь в большинстве своём о дотоне, ведь земляная стена является овеществлением чакры, поскольку при её создании никак не деформируется поверхность. Ниндзя, конечно, могут управлять землёй непосредственно, но навряд ли они думают о том, откуда она берётся и что заполняет освободившееся пространство, а чакра на это плотно завязана. В каком-то смысле, может, она является высшим взаимодействием информации с материей — шаринган является порождением чакры, но при этом передаётся генетически, значит, чакра повлияла на тело основателя клана Учиха. Мокутон тоже материализация, только материализация живого, и на это тратится ещё и жизненная сила, что позволяет материализованным деревьям жить, в то время как камень — ну, просто камень. Также со всеми остальными стихиями, но мне нужна техника, основанная на клонировании, но делала бы иллюзию вещественной. Что может послужить основой такой иллюзии, чтобы придать ей вещественности? Огонь? Он, как и ветер, слишком нестабильный, иллюзия быстро рассеется. Молния туда же, если только не найти стабилизатор. Земля? Слишком массивная, иллюзия не будет двигаться. Точнее, будет, но это определённо не та иллюзия, которая мне нужна. Или, возможно, эти иллюзии не рассеются и смогут двигаться, но тогда, когда разрушат их оболочку, после них останется материя, из которой они были созданы. С молнией это прекрасно, а с землёй? Нет, нужна материя, которая, когда оболочка исчезнет, не оставляла после себя доказательств своего существования или что-то опасное, типа молнии. Может, воздух? Блин, да воздушная иллюзия — это самая обыкновенная, получится, у неё будет минимальный вес, она минимально будет влиять на окружение, такими темпами проще забабахать какую-нибудь тень, для шпионажа, а когда понадобится, накачать её весом при помощи чакры, чтобы обмануть противника! — Тобирама-сама, послание из клана Нара! Посмотрим. Предложение о переговорах. Если Нара, то вместе с ними, как пить дать, Акимичи и Яманака. Их умники наверняка уже просчитали все плюсы и минусы будущего скрытого селения и рассказали союзникам, так что, если Нара решили, что Коноха — это выгодно и безопасно, то идея изначально была ничего. Да и техники у клана Нара достаточно интересные, например, Техника Теневого Связывания, которую те очень иронично используют, чтобы ловить оленей и вражеских шиноби. Стоп. Тень. Стихия Инь, управление воображением, добавление веса с помощью чакры… — Отправь согласие на переговоры. Нам в перспективе определённо понадобятся умники. Мне пора задуматься о лаборатории, где можно будет прятаться от мира, а то Хаширама с Изуной решили со всей ответственностью следить, как я отношусь к своим глазам, что немного нервирует, поскольку необходимо прятаться от этих поборников здоровья и честной схватки. Хорошо хоть, Мадара и остальные братья (не только мои, но и Изаму с Кэйташи) оставляют вопрос моего здоровья мне. Ну, или, видимо, Хашираме с Изуной, я не сильно в этом разбираюсь.

***

— Что это за хрень? — спросил Мадара, и у него, если быть честным, были причины. Перед ним стоял Тобирама, и, ладно, в обычном Тобираме нет ничего особенного (за исключением того, что он понравился старейшине Юмико и клану, по большей части), к обычному Тобираме он уже привык, но чего он от Тобирамы не ожидал (помимо крепкой хватки и сна на земле в одеяле, пока Мадара пытался от него сбежать, что не получилось), так это двух Тобирам сразу, одновременно, причём, не иллюзий. Шаринган не даст соврать, оба Тобирамы не были иллюзией, и это чертовски сильно сбивало с толку. Один был в полном доспехе, второй без доспехов и шлема (в водолазке и штанах, то бишь), и Мадара подумал: Вот он, конец света. — Классно вышло, правда? — сказал тот Тобирама, который был без доспехов. — Идея с вещественной иллюзией определённо оправдала себя. Мало того, что она имеет собственный вес, так ещё и достаточно плотная, чтобы на неё можно было надеть доспех, но нужно больше данных, вполне может быть, что оболочка не сможет выдержать более агрессивную среду, хотя воду она вполне выдерживает. — По крайней мере, — сказал тот Тобирама, который был в доспехах, — связь с вещественной иллюзией помогла с передачей информации через сигналы чакры, что я действительно не ожидал. — Ну, на этом строится иллюзия, я полагаю, хотя тебя вполне можно назвать копией. И, поскольку ты имеешь копию моего разума, мне легче распознать сигналы чакры, посылаемые тобой. Но с этим ещё работать и работать, конечно. — Да и минусы есть, типа разделения чакры на равные части между клонами и оригиналом. Хьюги, конечно, отличить не смогут, если не врут насчёт кланового дзюцу, но ведь пользователь тратит просто прорву чакры, а ведь она возвращается не в полном размере. Необходимо также поработать над теневыми шпионами. — Это точно. Мадара понял две вещи: а) Тобирама хвастается перед ним техникой, которую только что изобрёл, б) это вещественная иллюзия, что бы это ни было. — Эй, Тобирама, — сказал он, сложив у себя в голове эти два факта. — Хочешь проверить её в бою? Потому что да, какая-то неведомая техника с непонятными эффектами, которая была изобретена прям только что? Мадара хотел посмотреть на неё в деле!

***

Драка между воинами, которые не ставят цели убить друг друга на смерть, ритуал такой же древний, как рождение и смерть. Люди будут драться друг с другом всегда — на то они и люди — зависит только, чем они будут драться, как и почему. Поэтому битва ради битвы, азарт и адреналин, которые не закончатся смертью слабейшего, были редкостью, ведь даже спарринги среди соклановцев редко доходили до масштабных или слишком разрушительных техник. Людской ресурс — самый дорогой из всех возможных, порой его просто опасаются тратить понапрасну, тем более так глупо, как в тренировочных поединках. Поэтому такие поединки настолько древние как ритуал и поэтому начинают их обычно с чего попроще, чтобы ненароком не убить друг друга с одной техники. С тайдзюцу, например. Но мы с Мадарой ебанутые, конечно. Возможно, это была какая-то извращенная форма доверия между людьми, которые дольше всех терпят непроглядный оптимизм Бака-Хаши. Ну, знаете, когда хочется, чтобы на фоне заката всё горело, кричали люди, на небе летал огромный дракон, а ты бегаешь среди этого хаоса и кричишь «НАСИЛИЕ!!!» Поэтому первыми полетели огненный дракон от Мадары и водяной — от меня. В конце концов, мы не пытались друг друга убить. И у нас был благовидный предлог — технику мы проверяли или что? Можно даже сказать, две техники: помимо теневого клонирования, мне хотелось проверить, как я смогу считывать эмоции с чакры — на информацию я пока не замахиваюсь. В конце концов, даже если я имею связь с клоном, который является моей копией, я всё равно смог почувствовать его эмоции — с учётом того, что техника не была обязана их контролировать. И если я бы хотел описать эмоции Мадары, не пришлось бы даже искать слов: это был азарт. Увлечение, любопытство, наслаждение боем — всё это утягивало меня за собой, подстёгивало, отчего я сражался так, как не позволил бы себе в реальном бою никогда — ближе и ближе, на расстоянии удара, когда шаринганы уже разглядываешь почти в упор — и не ожидаешь, что последняя иллюзия закончится кунаем в ребро. Ближе и ближе, азартнее и азартнее — уже не замечаешь, что техниками разворотили и подожгли всё вокруг, уже даже печати для техники не складываешь: клоны почти привычно появляются, пытаются достать, ударить, схватить — и также рассеиваются после ударов в ничто. Иногда они держат оболочку чуть дольше. С этим иногда Мадара замирает на полсекунды — смотрит на кунай в животе и замирает. И битва продолжается, потому что, конечно же, смерть не причина и всё такое, и пусть мы не привыкли сражаться друг с другом — скорость привычно сплетается с силой, кулаки оставляют следы на коже, а меня этот ублюдок ударил по носу до крови — шиноби, блин, кодекс чести. Домой — если эту стройку, этих людей, сведённых вместе по договору, можно назвать домом — возвращаемся на своих двоих, пусть изрядно уставшие и побитые. В реальной битве мы бы друг друга взаимно убили, а так ничего — он к медикам, я к себе на квартиру. Медика ещё на меня тратить, я сам прекрасно владею медицинскими техниками, пусть и не так хорошо, как Хаширама, но подлечить себя я в состоянии. Удивительно вообще получается, если так подумать, в каждом из кланов около трёхсот человек, лишь сотню из них можно назвать полноценными бойцами. Ещё около сотни — старики и дети. Оставшиеся — те, кто обеспечивает всех остальных. Воины зарабатывают деньги и защищают территорию, за деньги покупается еда и оружие, но всё остальное клан, по идее, способен произвести себе сам. Однако практика показывает, что эти люди чаще всего медики, бухгалтера и дипломаты, поскольку более сложные вещи выгоднее и проще закупать, более лёгкие способны изготовить и не мастера своего дела, так что лелеемый и культивированный в кланах культ силы процветает. Как бы то ни было, в зарождающейся ячейке общества работа нашлась всем, в том числе тем, кто пока до нас только доезжает. Воины заняты защитой и строительством, и строительством защиты, тактики и дипломаты заняты продумыванием всей этой абсолютно новой по идее структуры — деревня больше, чем просто клан, тем более, нужно учесть, что кланов может стать больше, чем два — и надо учесть, что мы больше военная сила, как бы не стремились к миру (по крайней мере, наша будущая независимость строится на этом, Даймё явно придётся учесть сборище сильных и неадекватных воинов в одном месте), медики как всегда — травмы, травмы, травмы. Как говорится, человек — это создание, которое может остаться целым и невредимым только если никогда не рождался. К чему я это веду? Шиноби возраста четырнадцати-двадцати лет, которые пока не обзавелись семьёй, восприняли идею общежитий и квартир просто на ура. Да и квартира для молодой семьи, пока не готовой содержать дом (учитывая, что в одном доме могут проживать до трёх далеко не маленьких семей за раз), неплохой вариант. Много ли места нужно трём людям? Так что куда вернуться «к себе» у меня было, «сбежать» из места, где отношение ко мне долгое время было неоднозначным — выродок, пусть главный и сильный — ещё можно признаться, что все эти годы мне остро требовалось место для самоизоляции и долгого самокопания, место, где меня не будут беспокоить, очень радовало. Вообще, идея «квартир» была типа позаимствована у Страны Железа — та славилась высоким уровнем технологий и жизни населения, отчего в голове до сих пор крутится идея отправить делегацию и выпросить себе хотя бы водопровод — холодильник тоже бы порадовал. Кто бы не попал в этот мир до меня, спасибо, Здравый Смысл, что это был какой-то инициативный технарь. Часа через два заявилась одна неучтённая учишская рожа: выяснить, почему я отлёживаюсь дома, а не в медкорпусе. Сначала пришлось объяснять, что у меня с медицинскими техниками всё в порядке, потом, поскольку время позднее, оставить ночевать, утром накормить завтраком и пнуть работать. Дел невпроворот, будет мне ещё какой-то Мадара претензии высказывать по поводу отношения к здоровью. Утром пришёл Итама и принёс не самые хорошие новости. Эти ублюдки — все, кто там был, я подозреваю — собрали внеочередное собрание с вопросом на повестке дня: кто будет руководить первые десять лет (идея о выборном Главе как-то прижилась) — и, поскольку это стресс и неблагодарный труд, решили, что лучше Сенджу Тобирамы на этот пост не сыскать, раз уж он так хорошо начал и с переговорами, и со строительством, а о других руководящих должностях можно подумать и потом. Сукины дети.