Сборник драбблов о совместной жизни Учихи и Хошигаке

Этим вечером Кисаме обескуражило странное открытие: его напарник Итачи-сан, капитан Анбу, человек вырезавший весь клан, страшный и сильный нукенин, оказался тем ещё ребёнком! Он лежал на кровати, болтая ногами в воздухе и тихо напевая какую-то весёлую мелодию, что совсем не походило на его обычное поведение. Кисаме тем временем тихо стоял за приоткрытой дверью и ошарашенно смотрел на напарника. Итачи мило улыбался, напевал весёлую мелодию, ел конфеты и болтал ногами в воздухе так, буд-то ему пять лет, а не шестнадцать. — Кисамеее! Пошли бухать! — Раздался громкий голос Хидана за спиной и Итачи с большими удивлёнными глазами беззвучно вскочил с кровати и убрал конфеты в свою тумбочку, после чего принял невозмутимый вид и взял книгу в руки. — Не хочу, — сказал Кисаме, повернувшись к Джашинисту. — Иди пей с Какузу. Я устал. Кисаме зашёл в комнату. Итачи сидел с книгой и больше не ребячился. Теперь перед мечником был привычный его глазам холодный и отстранённый напарник. Кусок льда, отличавшийся от ребёнка, которым сейчас был Итачи. — Итачи-сан, вы книгу вверх ногами держите. Новый способ чтения? И как? Удобно? Итачи непонимающе похлопал глазами и посмотрел на обложку книги. Она действительно была вверх ногами и Учиха поджав губы, перевернул книгу, под тихий смешок напарника. Следующий случай ребячества напарника Кисаме заметил на следующей неделе, когда они были на очередной миссии. Итачи тихо напевал какую-то детскую песенку и снова болтал ногами в воздухе, Кисаме стоял у приоткрытой двери в ванную и наблюдал за ребячеством напарника. — Упало, упало! Что упало? — Яблоко упало! Упало, упало! Что упало? — Падающая звезда! Упало, упало! Что упало? — Гром! Упало, упало! Что упало? — Падающая звезда! Упало, упало! Что упало? — Гром! Упало, упало! Что упало? — Трусы! — Напевал Итачи, задорно улыбаясь, чем был очень похож на ребёнка. Кисаме тихо прыснул в кулак и сел на табуретку в ванной, отметив что улыбка молодит его напарника. Делает похожим на ребёнка. Это нравилось Кисаме. Ему нравились дети. А Итачи особенно. Ребячество напарника почему-то успокаивало его. — Итачи-сан, не дадите мне полотенце? — Спросил Кисаме, выглядывая из-за двери. — Пх! От внезапного появления товарища, Итачи застыл с очень комичным выражением лица. Глаза были округлены до предела, ноги так же подняты к потолку, на щеке кислая мармеладная лягушка, а в волосах перья из подушки. — Итачи-сан, подайте мне полотенце. Оно на кровати. — Повторил просьбу Кисаме и Итачи медленно встал с кровати, после чего вручил прошенный предмет товарищу. — Спасибо. И у вас перья в волосах. Наклонившись к лицу напарника, Кисаме подцепил зубами прилипшую конфету и улыбнулся, демонстрируя «добычу», покрасневшему от стыда Итачи. Выйдя из ванной через какое-то время Кисаме заметил что его напарник зарылся с головой под одеяло и ухмыльнулся. — Да ладно вам, Итачи-сан, я и раньше видел как вы ребячитесь. — Сказал Кисаме и лёг рядом с напарником. — Не вижу в этом ничего постыдного. — Я нукенин. — И? — Вырезал свой клан. — И что дальше? — За мою голову готовы заплатить огромную сумму. Больше чем за твою и Самехаду вместе взятых. — И что? — А ты вот так говоришь что принимаешь моё ребячество? — Да. Вы в целом иногда очень похожи на ребёнка. Любите сладкое, мы с вами часто останавливаемся в кафе где подают данго, вы засматриваетесь на блестящие вещи, по типу кулонов, цепочек, браслетов. Как ворона. — То есть, в твоих глазах я ворон-сладкоежка, да? — Спросил Итачи, выглянув из-под одеяла. В глазах Учихи сверкали озорные искорки. — Весьма, — согласился Кисаме и крепко прижал к себе маленькое тельце напарника, который даже не сопротивлялся. — Каким было ваше детство, Итачи-сан? — Никаким. У меня его не было. Когда мне было четыре года, как раз началась Третья Мировая Война Шиноби, и я стал свидетелем сражений, после этого меня до сих пор мучают кошмары. В пять лет я сдружился с соклановцем Шисуи. Он был моим единственным другом, ни с кем больше я не дружил и не хотел особо. Тренировался в основном. Мой талант быстро заметили, и уже в 7 лет я закончил Академию шиноби лишь после года обучения, обогнав всех своих одноклассников. В после выпуска присоединяется к Команде 2, и, когда мне было 8 лет, мы получили миссию сопровождать Даймё во время его ежегодного визита в Коноху. Во время этой миссии наш конвой был атакован неизвестным в маске, который на моих глазах убил Тенму Изумо, из-за чего у меня пробудился Шаринган, который я полностью освоил в том же возрасте. В 10 лет мне разрешили в одиночку участвовать в экзамене на Чуунина, и я успешно сдал его, получая соответствующий ранг. В одиннадцать лет вступил в Анбу, отец гордился моими успехами и они были для него залогом процветания клана Учиха в будущем. Он часто ворчал на меня за то, что я пропускал собрания клана. Он в целом нечасто проявлял ласку. После того как я окончил академию. Я иногда так завидовал Саске, когда отец с ним сюсюкался… — Бедный ребёнок, — тихо сказал Кисаме и потёря щекой о макушку напарника, доверчиво прижимавшегося к его груди. — А твоё детство? — Почти такое же что и у тебя. Война, тренировки с отцом, но в отличие от тебя я носился по деревне с палкой вместо меча и дрался с другими мальчишками, мешая старикам мирно сыпать своим песком направо и налево. — Тебе повезло больше. А я не любил играть с другими. И войну не любил. И сейчас драки не люблю. — Не любите? — Терпеть не могу! Я хочу спокойной жизни! Без драк, войн, крови! Что бы можно было дрыхнуть до обеда как свинья и не бояться что тебя прирежут! — Сказал Итачи и Кисаме посмотрел на напарника по-новому. Перед ним был ребёнок, который не наигрался, которого недолюбили, недоласкали, которому навредили войной, начатой не им. — Итачи-сан, хотите данго? — Спросил Кисаме, положив руку на голову напарника. — Я хочу спать, — сказал разоткровенничавшийся Итачи. — Хорошо, — полушёпотом сказал Кисаме, потушив свет настольной лампы. Спал Итачи спокойно. Он чувствовал себя в тепле и безопасности. Итачи давно так себя не чувствовал. Ему это нравилось.