The oceans shall freeze

I know you like Adam knew Eve Every tear you cry is a tear that I will bleed Sleep baby, don't you cry Daddy's got a worn out lullaby And I’ll live forever dark and damned To see you spend one minute In wonderland

Wonderland, Angie Aparo

Исак очнулся от ленивой вечерней дремы из-за криков. Ева. Ева кричит. Спросонья он запаниковал. Эвена не было дома. Он знал это, потому что Эвен всегда был рядом с ним, когда возвращался в усадьбу после долгого дня тренировок. Он широко раскрыл глаза, судорожно пытаясь найти что-нибудь, что угодно, чтобы защитить себя и Еву. Когда он нашел кочергу, то крепко сжал ее в руках, ожидая худшего, и неслышно выскользнул в основной пристрой усадьбы. Но, когда он подошел ближе, то понял, что крики Евы были больше похожи на злые, не испуганные вопли, а ее тело скрючилось в отвращении. Он двинулся вперед, опустив кочергу в замешательстве, и посмотрел на дверь. Крупные тяжелые хлопья снега были у порога – это был явный признак того, что Эвен вернулся. Сначала было видно его ношу, и только затем его самого и то, с какими усилием он передвигал ноги под ее тяжестью. - Какого..., - громко сказал Исак, и Ева посмотрела на него с таким же изумлением. Эвен нес медведя, белого как снег, с шеи которого капала кровь. Его черные глаза были безжизненны и не видели света. А на лице Эвена была самая широкая улыбка, которую когда-либо видел Исак. - Исак! – радостно воскликнул Эвен, и Ева с Исаком наблюдали, как он, пошатываясь, тащит медведя вперед и затаскивает на стол – с туши капала кровь, теперь уже со стола на деревянный пол. - Эвен? – осторожно спросил Исак, - что… что это? - Медведь. Я поборол медведя ради тебя. Голос Эвена был довольным и жизнерадостным, и Исак почувствовал внезапно странный толчок в животе, какой-то вихрь, который заставил его покраснеть от того, что он не понимал. Он представил Эвена во всем великолепии в схватке с огромным жестоким зверем, как что-то из детских историй, которые рассказывала ему мама, и его рот слегка приоткрылся. Ева заметила выражение его лица и стукнула его по макушке в ярости. - Зачем тебе понадобилось бороться с этим созданием?! – спросила она Эвена. Он растерянно посмотрел на нее. - Я сказал тебе. Для Исака. Мясо белого медведя самое лучшее в этих землях, намного лучше, чем те крохи, что я приношу ему обычно. А мех просто невероятен. Посмотри, никаких пятен, - он провел своей большой рукой по боку, - мы испортили ковер в прошлый раз, когда трахались на нем, поэтому я подумал… - Эвен! – резко сказал Исак, указывая на Еву, которая закрывала свое лицо от стыда, - может… может, чуть больше…, - он пытался подобрать слова, но смущение полностью опустошило его голову, и он тихо фыркнул в раздражении, - Ева не хочет слышать о том, что мы испортили ковер. - Нет, конечно же, не хочет, - она ступила вперед и посмотрела на медведя, сморщив в отвращении нос, - кто будет свежевать его и резать на куски? - Я конечно, - сказал Эвен. Он не переставал улыбаться с тех пор, как вошел, и постоянно вглядывался в Исака, как будто пытаясь найти в его лице что-то. Возможно, одобрение, пусть Исак и попытался избежать этого, испуганный, что Ева ударит его снова, но любопытство взяло верх. - Это была жестокая схватка? – спросил он. Уголки рта приподнялись, и он прикрыл рот в притворном приступе кашля, когда Ева гневно посмотрела на него. - Это был первый медведь, с которым я дрался зуб на зуб. Это было весело, - просто сказал Эвен, - я убью всех белых медведей для тебя, если ты захочешь, Лилль Соль. Пусть они и уходят в северные земли. - Он не хочет этого, - огрызнулась Ева, - если ты погибнешь из-за подобной дурацкой выходки, в которых ты дерёшься с медведями, Исака убьют или продадут, и все, потому что тебе нужно было вновь доказать …твою мужественность ему. При слове “умрет” Исак вернулся к настоящему, и его сердце внезапно застучало быстрее, когда он разглядел кровь, сочившуюся из разорванных волчьих шкур Эвена. - Ты ранен, - сказал он, нахмурившись, и помогая Эвену скинуть шкуры. На его груди и руках было множество ран, и одна особенно неприглядная на бедре, - Эвен, Ева права, это безрассудство! - А, сейчас ты заговорил! – заворчала Ева, но, увидев, как расстроился Исак, прикусила язык, вместо этого бросив рассерженный взгляд на Эвена. - Все в порядке! – сказал Эвен, - это просто царапины. - Царапины от белого медведя. Посмотри на его когти, - сказал Исак, дотягиваясь до одной из хромых лап. Конечность была тяжелой, и он попытался выглядеть так, будто не поднимает ее с трудом, - она могла бы разорвать тебя! - Хотел бы я посмотреть, как он делает это! Исак пробежался по лицу Эвена и не увидел ничего, кроме возбуждения. Это так резко контрастировало с его поведением последние многие недели. Даже месяцы, потому что медленно, но верно наступала зима, лед начинал подтаивать в маленьких водоемах в южной части деревни. - Пожалуйста, не пытайся сделать это снова, - сказал Исак, понижая голос, и Ева поняла, что ее присутствие больше не нужно сейчас, когда у Исака хватило ума отчитать Эвена. Она вернулась в свою спальню с громким вздохом, и Исак придвинулся ближе к Эвену, его руки сжимали напряжённые мускулы его предплечий. - Я не выдержу, если ты пострадаешь из-за такой мелочи. - Мелочи? – спросил Эвен в изумлении, - это была мелочь? - Ты знаешь, о чем я, - Исак приподнялся на цыпочки, и скользнул по губам Эвена, - нет, это не была мелочь. Однажды они будут рассказывать истории о тебе. О храбром красивом северянине, который сражался с белым медведем голыми руками. - Ну, возможно, был еще и меч, - признался Эвен, и Исак светло улыбнулся, - и все-таки, что насчет тебя, Лилль Соль? Будут ли слагать сказания о твоей красоте в далеких странах? - Это все, на что я гожусь? – Исак почувствовал, как у него в животе разливается жар из-за того, как Эвен смотрел на него – так, будто он сделан из золота и драгоценностей. - Моя красота? - Возможно, они будут слагать сказания о твоей лени, - поддразнил его Эвен, и Исак притворился, что убирает губы, как будто он злится. Он вскрикнул, смеясь, когда Эвен резко взял его на руки, приговаривая, - Ты никуда не уйдешь. Я хочу показать тебе, как я сразился с диким зверем. Исак продолжал смеяться, пока Эвен нес его в спальню, его руки схватились за волосы Эвена, когда он потянул на себя, чтобы тот сел сверху. Он почувствовал, как расслабляется на кровати, зная, что весь день был в напряжении, ожидая момента, когда ему, наконец, позволено будет быть. Быть рядом с Эвеном между его ногами, с его телом на нем. Он выгнулся под прикосновением, когда Эвен провел рукой по его лицу. Он едва ли покидал постель эти дни. Эвен брал его столько раз с первой ночи, и тело Исака было разрушено так, что он чувствовал, будто разбитые кусочки соединились вместе. Он жаждал этого. - Медведь был на тебе сверху? – спросил он, и Эвен засмеялся, уголки его глаз сморщились. - Он пытался. - А ты…? – Исак игриво улыбнулся, толкая руки Эвена вниз, направляя его, чтобы он откинулся на кровать, пока Исак забирается на него, - ты подчинил его? Ты доказал, что ты был жестоким воином? – он наклонился вниз, его волосы падали на лоб Эвена, - он ревел? Он был громким? Сильным? – он осыпал поцелуями рот Эвена, страстно желая попробовать его вкус и спросил, - ты рычал в ответ? - Ты дерзок, Исак, - сказал Эвен охрипшим от желания голосом, его глаза не покидали лица Исака. Его выражение, пусть и все еще игривое, стало напряженным, сосредоточенным, когда он жадно смотрел на почти испуганного Исака, - я верю, что ты возбудился от мысли, что я сражаюсь с этим созданием. Его рука сползла вниз к штанам Исака, и он нежно провел пальцем по его твердому достоинству, и Исак задохнулся, раздвигая ноги. Следующее, что он понял – Эвен перевернул его и сейчас смотрел на него, раздевая Исака под собой. - Ты скучал по мне? – спросил он, и у Исака не было желания играть – он закивал, и Эвен наклонился, чтобы поцеловать его сжатые губы. - Ты знаешь, что я бы остался с тобой на весь день? – спросил он, - каждый день, Исак, я бы заслонил дверь и никогда не покидал тебя, если бы не нужно было снабжать тебя едой. Исак издал слабый стон, его тело было поглощено согласием. - Я знаю, - сказал он, и Эвен поцеловал его лицо снова, и снова, его глаза отчаянно пробегались по лицу, как будто ему нужно было больше. Исак пытался дать ему это, его рот раскрылся, его язык толкался глубоко в рот Эвена, пока Эвен не поднял его голову, чтобы посмотреть на него снова. - Я расскажу твою историю любому, кто захочет выслушать о красивом мальчике с волосами ярче солнца. - Я не нуждаюсь в историях, - сказал Исак, - я нуждаюсь в тебе. Эвен кивнул, опуская голову, он провел языком вниз по обнаженной груди Исака. На мгновение он оторвался, скидывая одежду, и затем устроился между раздвинутыми ногами Исака, - Ты заслуживаешь всего, что я даю тебе. Он держал руки Исака над его головой и продолжил целовать верхнюю часть тела, Исак не мог не извиваться в нетерпении, пока Эвен держал его. - Так тебе хорошо? – спросил Эвен и Исак кивнул, временно онемевший от желания, - я хочу, чтобы ты сказал да, Исак, если хочешь, чтобы я продолжал. - Я…я хочу, чтобы ты держал меня, - сказал ему Исак, когда, наконец, нашёл голос, - я хочу, чтобы ты взял меня, Эвен. Эвен кивнул, его руки были прижаты к лицу Исака, и Исак заметил глубокую рану на одной, из которой сочилась кровь, но Эвен не обращал внимания, и так же сделал Исак. Эвен позволил телу Исака сжаться, чтобы рот Эвена достал до его живота, и Исак стонал, чувствуя, как влажный язык устроился в его пупке. Его чувства были невероятно обострены, каждое из них, и он слышал, как тяжело Эвен дышал рядом, как шумело его дыхание. - Тебе больно? – спросил Исак, и Эвен рассмеялся, кивая головой. - Ужасная боль. Я страдаю, Исак. Он наконец отпустил руки Исака, и Исак завел их за спину Эвена, притягивая его ближе. Эвен наклонился, чтобы найти масло рядом с кроватью, - Я страдаю от того, что мне нужно быть в тебе, - пробормотал Эвен, и Исак услышал хлюпанье руки на члене, - я страдаю от предвкушения того, как ты готов для меня. Исак скривился, когда Эвен начал проталкивать головку, пытаясь успокоить дыхание, пока не прочувствовал весь член Эвена, который проталкивался через расширившуюся дырочку Исака, - Ты так хорошо принимаешь меня, - сказал ему Эвен, - идеально. Мы подходим друг другу идеально. Он начал двигаться, его руки спустились к бедрам Исака, пробегая по голым бедрам, прежде чем закинуть их на свои широкие плечи. Исак всхлипнул от желания, пытаясь дотянуться до своего члена, но Эвен отодвинул руки. - Я позабочусь о тебе всеми способами, - сказал он ему, прежде чем прислонить свою большую руку к нему, крепко обхватывая достоинство Исака. - Только если я позабочусь о тебе, - прошептал Исак и Эвен кивнул, его рот снова был над грудью Исака, пока он вылизывал его соски. - Ты не должен сомневаться. Исак наклонил голову, позволяя Эвену подтолкнуть его к оргазму – его руками, языком, членом, проталкиваясь глубоко внутрь Исака, пока Эвен не захватил каждую его часть. Этого не хватало ему так долго, как будто он появился с голодного края, и сейчас жаждал Эвена любым способом. - Эв… Эвен, - задыхался он, пока Эвен говорил ему, - - Посмотри на меня, Исак, никогда не переставай смотреть на меня. Исак наклонился вперед и посмотрел на свою грудь, на Эвена с полуприкрытыми веками, и у него перехватывало дыхание от того, как красив был Эвен, когда смотрел на него этими глазами, которые напоминали ему о море. - Да, - всхлипывал Исак, - пожалуйста! Напряжение нарастало в них, как дерево, брошенное в костер, и, наконец, зажженное - Исак вцепился мертвой хваткой в Эвена, изливаясь в руку. Он скулил, его дырочка сжимала длину Эвена; он нуждался в том, чтобы почувствовать семя Эвена внутри него, и был награжден за свои усилия немного позже, когда руки Эвена крепко держали раздвинутые бедра Исака, когда он двигался, подобно поршню, изливаясь глубоко внутрь Исака. Когда он закончил, он опустился на кровать рядом с Исаком, обняв его, и Исак понял, как он одеревенел, выжатый как мокрое белье после нескольких дней носки. - Эвен, - прошептал он, его глаза уже начали слипаться, когда Эвен крепко прижал его к груди, - мне понравился мой подарок. Эвен засмеялся, прижимаясь ртом к его шее, - Я знал, что тебе понравится. Исак проснулся позже из-за жажды. Он неохотно высвободился из рук Эвена и направился на кухню за чистой водой из миски, голый – в надежде, что Ева еще не проснулась. В комнате никого не было, кроме огромного белого медведя на столе, который уставился на Исака темными глазами-бусинками. Он был бы прекрасен вживую, и Исаку было жаль его, но не настолько, чтобы чувствовать вину за щедрый жест Эвена. Он с жадностью пил и наполнил другую чашку для Эвена, уже собираясь вернуться, когда почувствовал знакомое тело позади него, и руки, которые обхватили его. - Я не люблю, когда ты покидаешь кровать первым, - сказал ему Эвен, прижимая рот к его шее и осыпая ее поцелуями, спускаясь ниже, к плечам. Исак хихикнул из-за щекочущего дыхания. - Мне нужна была вода. - Я принесу тебе все, что тебе нужно. - Я невольник, Эвен. - Да, а я твой хозяин, и я приказываю тебе оставаться в моей постели, - сказал ему Эвен. Смешки Исака превратились в гортанные вздохи, наполненные желанием, когда он почувствовал, как Эвен опускается на колени позади него, раздвигая полукружья его задницы, проверяя влажность семени между ними. - Эвен! – сказал он, смущенно извиваясь, - что ты творишь? А затем ему пришлось прислонить руку ко рту и укусить ее, когда он почувствовал язык Эвена там – он вторгался и плавно вылизывал. - Э…это так грязно, - слабо возмущался он, но Эвен просто толкнулся глубже, пока Исак не начал насаживаться на его язык бедрами. Вся промежность, казалось, горела из-за чувствительных нервных окончаний, которые обнажились наголо из-за постоянного внимания Эвена, но он все еще хотел большего, а Эвен был доволен, когда давал ему то, что нужно. Он глубоко вздохнул, позволяя Эвену вылизать его начисто, а затем погрузился в довольную дрему, когда Эвен поднял его и отнес обратно в постель. На следующий день раны Эвена были в значительно худшем состоянии, чем до этого - его кровь запятнала всю кожу, и Исак проклинал себя за то, что позволил себе предаться похоти и проигнорировал их. Прежде чем его северянин отправился на тренировки к бою, Исак сделал простую мазь из того, что было под рукой – тюлений жир, чеснок и высушенные цветки ромашки. Эвен завис у двери, твердо уверенный в том, что ему нужно пойти на тренировку, когда Исак закатил рукава туники и намазал рану мазью, прежде чем поднять рубашку и оставить несколько мазков и там. Эвен поднял брови при этом, и его рот сложился в игривую ухмылку. - Снова? – спросил он, и Исак закатил глаза. - Они тоже могут быть заразными. - Тогда тебе придется целовать их лучше. - Я не буду целовать твои мерзкие раны! Он пытался удержаться от смеха, когда Эвен притянул его ближе, целуя губы, прежде чем отпрянуть, видя, что он не соблазнит этим Исака снова, - я увижу тебя позже днем. - Увидишь. Исак смотрел, как он уходит, прежде чем затворить дверь, подавленно вздыхая. Он ненавидел, когда Эвен уходил на весь день, зная, что и Эвен ненавидит оставлять его. Ева наблюдала за ним у миски с завтраком, подозрительно прищурив глаза. - Он в последнее время ведет себя по-другому. - Я…, - щеки Исака загорелись, - я уверен, ты знаешь, почему так. - Нет, - решительно сказала Ева, тряся головой, - это.. странно по-другому. Это не только его ненасытное желание, даже такое раздражающее. Исак выдавил короткий смешок, - Спасибо, Ева! - Ты не заметил? Исак пожал плечами, мотая головой. Он знал, что Эвен ведет себя по-другому – его характер стал легким, он даже ходить стал легче. Но он был все таким же добрым, нежным, и обращался с Исаком так, что не было другого такого слова в его словаре. Это любовь, думал Исак. Вот она, разница. - Я беспокоюсь о его ранах, - сказал Исак, меняя тему, - и зима лишила этот дом лекарств. Есть ли место в деревне, где я могу купить еще? Ева кивнула. - Николай иногда приходил домой с налетов с порезами на лице и руках. Он отправлял меня к мужчине в деревне, который продавал подобные лекарства. Эскильд или что-то такое, - она улыбнулась, - он хороший человек. Очень забавный. Он заставил меня смеяться, пусть и недолго, прежде чем мне приходилось возвращаться к этому монстру. - Сходим? – спросил Исак, - это безопасно ведь, да? – по правде говоря, к Исаку не приставал ни один северянин с тех пор как Эвен изувечил и убил Элиаса. Так же как и к Еве, которая ходила в деревню чаще, чем Исак, и расцвела у Эвена в услужении. Ее бедра снова раздались, а волосы начали отрастать гладкими и шелковистыми, пусть и все еще были короткими. - Да, будет здорово выбраться отсюда, - согласилась она. Они нашли монеты на столе и Исак положил их в карман, прежде чем завернуться в тепло мехов. Медведь все еще лежал на столе, и Ева содрогнулась, когда взглянула на него. - Эвену нужно освежевать его и разделать, или он сгниет. - Он сделает это, Ева. - Я не столь уверена, - пробормотала она, но Исак взглянул на нее гневно, и она тут же улыбнулась, - не обращай внимания. Я просто не люблю делить дом с умершим созданием, особенно, таким как этот. Я уверена, что в него вселился плохой дух. Исак закатил глаза. - Вильде рассказывала тебе слишком много историй в детстве, - сказал он, выталкивая ее из дома, - пойдем, найдем этого Эскильда. Деревня была тихой и сонной, и они не попали ни в какие неприятности, пока Ева вела его к лавке Эскильда в центре деревни. Дверь была закрыта, когда они прибыли, но это не смутило Еву, которая резко постучала по дереву, пока высокий мужчина с короткими волосами не открыл ее. Его лицо расплылось в широкой искренней улыбке, когда он увидел ее. - Эскильд, - сказала она, улыбаясь в ответ, когда он наклонился поцеловать ее в щеку. Его острые глаза пробежались по Исаку, а улыбка стала озорной. - Малыш невольник, - Исак, - обиженно сказал Исак, - а ты тот самый с побритой головой. - Я нахожу это довольно милым, - сказал Эскильд, дотрагиваясь до головы, - это приводит остальных жителей деревни в замешательство. Я невольник или торговец? Кто может сказать? – он подмигнул Исаку, - не все мы благословлены хорошенькими светлыми кудрями. Исак закатил глаза, и Ева рассмеялась над ним, толкая Исака внутрь, следуя за ним, закрывая дверь - Мы здесь, чтобы купить припасы, - сказала она Эскильду, - чтобы залечить раны. - У меня уже есть мазь, - сказал Эскильд, проходя к одной из набитой полок, которыми были увешаны стены хижины, - вот, это… - Мне не нужна мазь, - резко сказал Исак. Ему не нужно было указывать, что делать, когда речь заходила о мазях – он делал это для мамы с тех пор, как был маленьким ребенком и знал, что у него это получается, - я совершенно в состоянии сделать свою. Мне нужны ингредиенты, а не лекарства. Эскильд взглянул на Еву, а Исак притворился, что не заметил их изумлённых взглядов, - Боже, он всегда такой ворчливый? - Да, - ту же отозвалась Ева, - лучше дать ему делать, как он хочет. Пока Ева и Эскильд сплетничали о делах в деревне, Исак собирал то, что ему было нужно – высушенные растения, горку чеснока, мед, внутренности жуков, которые заставили его отвернуть нос при виде. Он знал, что Эскильд и Ева наблюдают за ним с середины комнаты и пытался игнорировать их, пусть его кожа и горела от их взглядов. Еву он понимал – Исак не был хорош во многом, и она всегда хвалила его способности к целительству. Однако легкий подход Эскильда был чем-то новым, и он понял, что ему нравится болтовня между лучшей подругой и этим странным торговцем, пока не почувствовал, что знает этого человека целую вечность. - И для кого это? – спросил Эскильд, когда Исак наконец закончил и выложил свои приобретения на стол перед мужчиной, чтобы тот сказал их цену, - никто из вас не ранен, я надеюсь? - Это для нашего хозяина, Эвена, - сказала ему Ева, и Исак бросил на нее упреждающий взгляд. Он не хотел обсуждать личные дела Эвена с незнакомцем, даже таким беззащитным, как Эскильд. И, видно, его побуждения были верными, потому что Эскильд изменился в лице при упоминании имени Эвена. - А, - сказал Эскильд, - у него всё еще раны после драки с Бьорном? Исак моргнул, услышав это, в растерянности, и когда он посмотрел на Еву, увидел, что она так же растеряна. - Слухи в деревне, - начал Эскильд, без следа иронии, - говорили о том, что вчера северяне тренировались. Жена Бьорна пришла увидеть меня, просила лекарство от сильных отеков на лице, - он закатил глаза от нетерпения, когда Исак и Ева так же смотрели на него с пустым выражением лица, - очевидно, Эвен воспринял последние поступки Бьорна как личную обиду и избил его до полусмерти. Исак раскрыл рот и сделал шаг назад, тряся головой. Исаку нужно было верить, что Эвен не жестокий человек. Бьорн был одним из самых отвратительных северян. Исак все еще помнил, как он взял Сару в Ютландии, слова, которые он говорил Эвену о том, чтобы оттрахать Исака до бесчувствия, когда они прибыли на север. Но большинство мужчин здесь были такими, и Эвен хорошо поступал, не обращая на них внимание. - Я тебе не верю, - огрызнулся Исак, и Эскильд вскинул руки, сдаваясь. - Я могу рассказать только то, о чем слышал, малыш невольник. - И что ты слышал? – с вызовом спросил Исак, - зачем бы Эвену делать что-то подобное? Эскильд смотрел то на Эву, то на Исака с упавшим лицом, - Вы не знаете? - Не знаем что?– настороженно спросила Ева. - Та хорошенькая светленькая невольница, которой владел Бьорн, та, что приехала с вами? - Сара, - подтвердил Исак. - Да, Сара. Бьорн брал ее... много раз. Она умерла три луны назад от…, - Эскильд вздохнул, его лицо омрачилось, - от длительного кровотечения. Я не смог остановить его. Ева приложила руку ко рту, и Исак почувствовал что-то странное, что нарастало в нем. Что-то, что сейчас росло как споры. Сара. Сара была мертва? Он не думал о ней ни разу за эти недели, полностью погруженный в новый уклад Севера, но он часто разговаривал с ней в деревне. В более невинные времена они даже играли в ухаживания, пока Ева не услышала, как Сара смеется над Вильде, и после они втроем перестали общаться с ней. Сара не была приятным человеком, но она была человеком. Исак помнил ее напуганные вскрики в ту ночь, что их забрали с деревни, когда их стащили с кроватей, и тут же почувствовал глубокую боль в животе. Он сел, придерживая руку на талии и наклоняясь вперед в попытке облегчить шок, который он чувствовал. - Сара, - сказала Ева, как будто то, что они произносили ее имя, каким-то образом что-то меняло. - Эвен правильно сделал, - внезапно сказал Исак, глядя на Эскильда с вызовом. Только попробуй сказать о нем что-либо, попробуй осудить его… я вырву те немногие волосы, что у тебя остались. Но он не увидел ни изумления. ни слухов, ни пренебрежения. Эскильд был так же опечален случившимся, как Ева и Исак. - Я не виню Эвена за то, что он сделал. Я просто думаю, что ему нужно больше. - Больше чего? – резко сказал Исак, прерывая его, - некоторых дикарских черт, как у других людей в этой деревне? Те же люди что насмехаются и глумятся над нами, трахая нас до полусмерти. - Нет, - сказал Эскильд, - это не то, что я хотел сказать. Эвен… - Мы должны идти, - сказал Исак, не желая слышать этого. Он отыскал деньги, кидая их на стол перед ними. Там было больше, чем нужно, он был уверен в этом, но он просто хотел уйти из этого места, подальше от озабоченного выражения лица Эскильда. Он думал о том, что Эвен сделал вчера – как должно быть Эвен был зол, в какой ярости, выяснив, что сделал Бьорн – настолько, что это привело его к ледяным равнинам Халогаланда, чтобы охотиться за кем-то настоящим и первобытным. Исак не знал, что думать, но он знал, что Эвен не плохой человек. Он бы не позволил Эскильду убедить его в обратном. Выйдя наружу на холод с бешеным выражением на лице, он повернулся, чтобы увидеть, как Эскильд и Ева прижимаются друг к другу, их обеспокоенные лица то и дело обращались к Исаку. Исак слышал имя на их губах, знал, что они обсуждают Эвена и, когда он прислушался лучше, услышал, как Эскильд сказал, - Ему нужен уход, - и, возможно, ты не сможешь обеспечить его. - Я не нуждаюсь в уходе, - неожиданно прокричал Исак, - я не слабый маленький ребенок. Он с топотом отошел, и Ева поспешила за ним - он не останавливался, пока не вернулся в усадьбу. Когда они вернулись, белый медведь все еще был там, вокруг его огромной склоненной головы начали собираться мухи. И прямо напротив стола, где он лежал, прислонившись к стене, полулежал Эвен. Его глаза не видели ничего, его широкие плечи поникли, а запекшаяся кровь собралась у ран. - Я думал, что они забрали тебя, - сказал северянин, его голос был тусклым, - я думал… Ева была позади Исака, ее мягкая рука на его плече, и Исак в ужасе наблюдал, как Эвен начинает беззвучно плакать.