Станешь моим?

      Голод. Он всегда представлялся Паше сухим стариком-соседом. Вечно пустые, почти прозрачные глаза, большие жилистые руки без сил, но ежели ухватит за воротник ни за что просто так не убежишь. Зубы у него были кривые и неровные, словно скалы в море. А ещё голод - это как пустота, которая стремится заполниться. Стоит пару дней не поесть, все внутренности стягиваются внутрь, а потом вдруг решают наоборот вывалиться наружу. Живот распухает, словно в нем прячется целый мешок хлеба. Ощущение хоть и неприятное, но довольно привычное. В отличие от того, что сейчас чувствовал мальчик.       Анна и Кирилл сказали, что он может теперь называть их мамой и папой. Но на языке слова не лежали, поэтому Паша решил пока называть их мама Анна и папа Кирилл. Конечно, про себя, чтобы просто привыкнуть. Его подстригли, помыли и выяснилось, что большая часть довольно тёмного загара и не загар вовсе, а самая настоящая грязь. Как же было стыдно от того, что папе пришлось несколько раз набирать ванну, чтобы в конце концов завернуть его в большое мягкое полотенце, пахнущее цветами. Мама за это время успела приготовить печенье и сварить какао и забрать Олю в ванну, поэтому вскоре на диване сидели два смешных маленьких человека с мокрыми волосами, в пижамах и с теплым какао в руках. Оля довольно мурчала, прихлебывая сладкий напиток, а Паша смаковал, стараясь прочувствовать всю шоколадность, которую там нашёл. К слову у него это была уже третья кружка. Он даже отказался от ужина в пользу четвёртой, хотя внутри уже давно не было места. Кирилл рассмеялся, Анна попыталась вразумить, но сдалась под умоляющим взглядом больших голубых глаз. Вот так просто и внезапно их стало четверо. Никакого отторжения не было, словно Паша всегда жил с ними. Оля вытащила из закромов ту самую настольную игру и вечер безвозвратно потерялся в ней. Хотя совестно не было. Ближе к ночи Кирилл ушёл и вернулся с частями будущей Пашиной кровати. Из самых глубоких недр шкафа достали и новую подушку, и одеяло, и синее постельное, которое как раз подходило мальчику. В сумраке спальни, слушая, как размеренно дышит новообретенная сестра и тихо бормочут родители проходя мимо дверей, он думал лишь о том, чтобы все это не оказалось сном. Ему отдали его старые вещи. Правда рубашки мама почти сразу отправила в мусорку, как и прочую старую одежду из-за стойкого запаха плесени, больше напоминающего запах болота. Книжки были уже очень потрепаные и их решено было просто поставить на полку, как память. Ведь кроме них было ещё множество других. А в железной коробочке нашлось Пашино свидетельство о рождении, крошечная черно-белая фотография Марины, его настоящей мамы и свидетельство о её смерти. Вот такие вот сокровища у семилетки. Для новых игрушек и одежды место нашлось с большим трудом, но после небольшого выяснения получился мешок одежды чтобы кому-то отдать и довольно большая коробка разонравившихся Оле игрушек, половину из которых Паша забрал себе, сгорая при этом со стыда, но продолжая при этом быть удивительно упрямым.       Опасения по поводу того, что Оля будет ревновать родителей к брату не оправдались. Причём до такой степени, что ревновала она именно Пашу. Ко всем. К детям на улице, к родителям, к его школьным друзьям. Он обладал удивительным даром нравится всем едва ли не с первого взгляда. Оттого рассказанная папой история о том, как к нему относились раньше удивляла ещё сильнее.        В общем теперь старик Голод был не страшен, как и многие другие ужасы, подстерегающие за каждым углом ещё вчера. Ему могло не повезти. Мама с папой могли выбрать кого угодно кроме него, но этого не случилось, поэтому в благодарность Паша взялся за свою миссию быть самым лучшим сыном и братом. Правда ему ещё только предстояло узнать, что любят его не за это.       Аккуратный, домашний, любимый ребёнок. В дневнике одни пятёрки. Сестра души не чает и считает дни до того момента, когда и она сможет пойти в школу, чтобы видеться с ним чаще. Он легко считывал настроение и всегда знал, что ответить и сделать, чтобы оставаться хорошим. Правда усыновить Пашу так и не получилось. Остановились на опекунстве, но что значит официальный статус перед истинным желанием. Из зашуганного, внимательного ко всем он постепенно становился ребёнком, которым и должен был быть. Любил своего медведя Борю и книжки в маминой библиотеке, а еще очень любил сестру. В чем, если не в этом счастье?       А для родителей уже была победа, когда Паша говорил, что что-то хочет. Не должен, не пообещал кому-то, а хочет сам. Правда из всех его желаний были в основном либо бытовые вроде маминого фирменного печенья на выходные или обычных просьб о том, чтобы пойти в кино или цирк. Хотя последнее итак было большой победой. Никто и не говорил, что будет легко. Покладистый, серьёзный ребенок с ним не было бы проблем, если бы только родители оставили все как есть и перестали замечать детали. Однако это было невозможно ещё и потому что Оля была привязана к брату настолько сильно, что это поражало, а с её способностями влипать в передряги и повышенной честностью становилось совсем невозможно.