Сожми ладонь на вересковом поле

      Наруто далеко не впервые лукавил перед родителями. Он их очень любил и всегда старался быть послушным мальчиком, но жажда приключений была сильнее него самого. Не сказать что он сам этому научился, скорее, соседские мальчишки, что были постарше, помогли ему овладеть этим навыком так, чтобы даже не краснеть и глаза не отводить. Поэтому его родители совершенно не знали, что их сын гулял почти везде, куда ему было запрещено ходить, уже с пяти лет. Как, в общем, и большинство малышни в округе, в этом плане их нерушимая детская команда была едина — все друг друга прикрывали. А из-за благосостояния их селения и отсутствия неприятных случаев — взрослые верили своим отпрыскам.       Поэтому Наруто не составило труда к назначенному времени сказать, что он всего лишь пойдёт поиграть с соседским мальчиком. И, конечно, не обошлось без обещания вернуться до вечера. И что он не будет гулять в лесу. И пирожки он берёт, чтобы на обед не возвращаться домой — это, кстати, уже было чистой правдой. Хотя с утра он всё же получил небольшой выговор за то, что оставил кучу крошек ночью. Однако смог оправдаться тем, что просто очень проголодался, а беспокоить маму совершенно не хотел.       И вот, уверенно шлёпая по немного просохшей дороге, хорошо утрамбованной тяжестью телег и повозок, Наруто был весь в предвкушении. Он не знал, ждал ли раньше чего-то так же сильно, как этой встречи. Когда он миновал крайний жилой дом, его стопы коснулись громадной — по детским меркам — пустоши, с разваленными камнями, мелкой пробившейся зеленью и ранними цветочками. Сразу после неё начиналась линия леса, к которому ему было запрещено приближаться.       Встав на месте и внимательно присмотревшись, вдалеке он увидел сидящего на одном из крупных выступающих камней Саске, взор которого был обращëн к лесу. Делая шаг за шагом, Наруто не мог остановить своё лицо — улыбка просто не хотела оттуда уходить.       — Привет!       Из-за громкого голоса Саске вздрогнул и удивлённо перевёл взгляд на Наруто, но после чуть кивнул, тихонько улыбаясь, словно надеялся, что его в таком виде больше никто не увидит.       — Ты голодный? Мама ещё пирожки сделала, разных, я принёс тебе! — начал тараторить Наруто, потому что наконец-то ему не надо быть тихим и он мог расплёскивать свои радость и задорность вокруг, — а ещё я взял свои игрушки! А ещё, ты представляешь, я видел по дороге такую большую птицу, — он воздел руками в воздух, едва не роняя из тканевого узелка те самые пирожки вперемешку с игрушками, и от испуга попытался всё быстрее поймать.       Но здесь на помощь ему пришёл Саске, умело перехватив падающие вещи, в отличие от Наруто. Они замерли на секунду, убеждаясь, что всё цело, а после Наруто расхохотался от собственной нелепости и мгновенного волнения. А за ним и Саске, словно заражаясь этим звуком. Смеялись до дрожи в коленках и слёз в уголках глаз, едва ли не хрюкая. Но с Наруто было так всегда, и Саске только предстояло узнать, насколько активным и общительным может быть его маленький спаситель.       Время потихоньку утекало, словно песок меж пальцев, пока двое мальчишек уплетали за обе щёки пирожки, восхищаясь вкусом, рассматривали и играли в резные деревянные игрушки, и, в конце концов, улеглись спинами на тот самый большой камень, рассматривая облака. Только сейчас Наруто вспомнил, что хотел поспрашивать у Саске о случившемся с ним.       — Саске? — позвал он негромко, поворачивая голову и натыкаясь взглядом на удивительно тёмные глаза, которые всё ещё хотел рассматривать, не осознавая, что же его в них так увлекает.       — Да? — Саске казался расслабленным и лишь чуть щурился, когда солнце выходило из облаков и слепило своей яркостью.       — Почему ты… — Наруто не знал, какие слова сейчас будут правильными, ему до сих пор было сложно сформулировать некоторые предложения, — почему ты был там на рынке… такой?       Саске поджал губы и отвернулся. И сделал он это так, что Наруто весь напрягся — испугался сильно, хотя и не знал, чего именно. А молчание уселось между ними, словно желало разделить, и отчаянная мысль Наруто, что он всё испортил, расстраивала так сильно, что он едва сдерживал желание расплакаться.       — Я не могу, — внезапно выдохнул Саске, нарушая эту злостную тишину, и повернулся обратно, тоже выглядя расстроенным, — не могу всё рассказать.       — А чуть-чуть можешь? — у Наруто голос стих, и он даже этого не заметил. Все его детские инстинкты верещали о том, что надо быть тише, надо быть аккуратным. Это ощущалось совсем иначе, чем когда отец учил его ловить рыбу и не пугать её шумом. Это не было похоже на то, как нужно следить за поплавком — долго и пристально. Всё происходящее казалось совсем другим — ведь ему могли открыть какую-то тайну.       — За моей семьёй пришли очень плохие… люди, — Саске нервно прикусывал нижнюю губу, будто тщательно подбирал каждое слово, — мы сбежали, но несколько дней назад нам пришлось разделиться. За мной скоро вернутся родные, но до тех пор… — голос у него совсем стих, — мне говорили, что люди здесь добрые, поэтому хотел попросить на рынке еды, но они все… Только ты оказался добрым, Наруто.       Наруто не знал, как он выглядел, прислушиваясь к каждому тихому слову и в кои-то веки боясь прервать собеседника. Он затаил дыхание, не совсем всё понимая из услышанного, но слова отчего-то не подбирались. Он нахмурился, но лишь из-за того, что решил — точно будет учиться читать усерднее! Почему у Саске так хорошо получается говорить, а у него нет? Ведь ему сейчас так бы пригодилось знать немного больше, чтобы пояснить, как сильно он хочет помочь. И что он сделает всё-всё! Ведь ему показалось это очень страшным — расстаться со своими родителями и бежать из дома. А значит, и Саске сейчас тоже, должно быть, боялся. Так дело не пойдёт, нельзя никого бросать напуганным — это Наруто знал лучше, чем все свои прописи.       — Ты точно знаешь, что они вернутся? — ему пришлось очень тяжело подбирать слова в своей голове, чтобы выдать эту фразу, но видя, как Саске согласно кивнул, протянул свою руку к его, лежащей рядом на тёплом камне, и сжал ладошку. — Значит, подождём вместе, — уверенно выдал Наруто, — я останусь с тобой.       Саске лишь улыбнулся на услышанное.       — Ты очень хороший, Наруто. Спасибо тебе.       Они вновь перевели взгляды на небо, но на деле Наруто не мог сосредоточиться на облаке, которое точно напоминало какое-то животное, только чувствовал, как бьётся его сердечко — быстрым стук-стук-стук, а ладонь Саске, лежащая в его руке, ощущалась очень приятной, мягкой и тёплой — отпускать совсем не хотелось. В какой-то момент, когда их опять ослепило яркими лучами, он отвернул голову вбок, к краю камня, щурясь и опуская взгляд на траву возле.       — Смотри! — Наруто внезапно вскочил, буквально утаскивая Саске за собой, и ткнул пальцем в землю. Тому пришлось чуть наклониться, чтобы понять причину волнения — это оказалась всего лишь веточка молодого вереска с едва набухшими бутончиками цветов.       Однако она показалась детям не совсем обычной, ведь среди поля, где в основном расцветали только лиловые цветки этого растения, прямо перед ними раскрывался один из белых бутонов, словно он единственный впитывал окружающее тепло и насыщался жизнью. Наруто, как и Саске, затаил дыхание, продолжая наблюдать, как вся ветка зацветала прямо на глазах, и сжимал в ответ их сцепленные ладони, искренне восхищаясь.       Лишь закончив любование, они решили проверить всё это поле и разбежались к разным камням, переходя от одного к другому, но больше не замечали подобного явления. Однако к тому времени, как они закончили свой любопытный обход, солнце уже почти коснулось горизонта, и Наруто пришлось спешно возвращаться домой. Но он не расстроился, потому что был уверен, они вновь скоро увидятся! Прямо под подоконником у его окна.       Их маленькие встречи становились регулярными. Иногда они умудрялись увидеться днём, но чаще всего это происходило поздними вечерами. Наруто приучился не только тихо себя вести, но и запасать еду у себя в комнате, благо его родители не были бедны, чтобы следить за каждым пропавшим яблоком или ломтём хлеба. Они даже хвалили сына за хозяйственность — ведь он взялся принимать более активное участие в готовке и уборке, следя за всем, что делает мама, и помогая ей, на деле желая скорее стать самостоятельным и умелым. Ведь чем быстрее он вырастет, тем больше сможет позаботиться о Саске. Он был так уверен в этом, что даже не пренебрегал уроками и терпеливо высиживал все часы, которые отводились для учёбы. И почти перестал завидовать некоторым соседским детям — не всех обучали грамоте и счёту, но его родители являлись не последними людьми в этом селении, а потому Наруто должен был соответствовать.       Но спустя месяц после их знакомства, в одну из ночей Саске не пришёл. Наруто не на шутку испугался и не спал почти до рассвета, но усталость всё равно сморила его. Тогда ему приснился ужасный кошмар, после которого он в слезах побежал к маме. Наруто так и не смог его вспомнить, но плакать хотелось очень сильно.       Тот день был плохим для него. После слёз постоянно болела голова, отчего впервые за долгое время его отец пришёл к нему, чтобы рассказать очередную сказку. Но Наруто не было интересно. Он лишь продолжал смотреть в окно и сквозь голос отца искренне надеялся расслышать размеренное стук-стук-стук веточкой по ставням. Но было тихо. Ужасно тихо.       Он не помнил, как задремал, не почувствовал краткий поцелуй в лоб и мягкое тормошение волос. Не слышал, как стеклянный купол накрыл стоящую рядом свечу. Но как-то резко и внезапно раскрыл глаза, со странным чувством замечая, что ставни в его комнату распахнуты. Без задней мысли он поднялся, чтобы закрыть их — несмотря на летний зной сейчас ему было прохладно.       По новой привычке Наруто немного высунулся из окна, видя светлеющий горизонт. Он чуть осмотрелся — уже хорошо виднелись крепкий забор вокруг их дома, линия деревьев по вздымающемуся холму сразу позади ограждения и… силуэты двух людей?       Нахмурившись и выглянув чуть сильнее, Наруто удивлённо распахнул глаза, внезапно понимая, что одна из фигур в длинном тёмном плаще, но маленького роста идёт прямо к нему. Немного испугавшись, он хотел было вернуться в комнату и закрыть наконец ставни, но едва схватился за деревянные ручки, как услышал негромкое: — Наруто! Это я, Саске!       Тут же позабыв про окно, Наруто снова выглянул, действительно видя то, как, сняв тёмный капюшон, на него смотрел никто иной, как его пропавший друг.       — Ты…       — Тс-с-с, — Саске приложил палец к губам, как когда-то сделал сам Наруто, и не отрываясь смотрел на него, — за мной вернулся брат. Нам надо уйти, но я обещаю, что скоро приду к тебе, — с кроткой улыбкой он легонько кивнул, — и спасибо за всё, Наруто.       Его негромкий голос словно растворился в воздухе, и Наруто вовсе не успел что-то сказать, даже не совсем понимая, как Саске ушëл — моргнув, он лишь заметил всколыхнувшуюся полу плаща у угла дома, но совсем не слышал шагов. Когда удивлённые голубые глаза вновь посмотрели на холм — там уже было пусто.       В конце концов, закрыв ставни на щеколду, Наруто вернулся в кровать со странным чувством, вроде бы облегчения, но в то же время щемящей под рёбрами грустью. Однако Саске же пообещал, что вернётся. Наруто хотел в это верить всем своим маленьким, но таким необъятным сердцем. А значит, незачем ему грустить. Совсем незачем. Но ладошка всё равно легла на ту часть кровати, где ранее спал Саске, и Наруто немного сжал пальцами холодную простынь.       Утром Наруто был настолько задумчивым, что практически не ел — лишь елозил ложкой по тарелке с кашей, за что получил замечание. Все его мысли были совсем не в этом доме, и кажется, даже не в нëм самом — они следовали за темноволосым мальчиком, который за короткий срок стал самым замечательным другом. Теперь Наруто думал о том, что и Саске ему помогал, значит, его тоже надо было поблагодарить. Однако он этого не сделал.       А ведь в его комнате появился резной лисёнок — Саске принёс его совсем недавно, когда они виделись вновь на вересковом поле. Сказал, что сам вырезал, и Наруто искренне восхитился — он так совсем не умел, ему даже одному не разрешали этим заниматься, только под чутким присмотром. Однако Наруто всё же спрятал игрушку от родителей под подушкой — впервые он не хотел ни с кем делиться. И всего пару дней назад Саске принёс ему целую пригоршню каких-то невероятно сладких ягод — тёмно-синих и округлых. А ещё частенько он учил Наруто: например, рассказывал про травы на том самом поле. Но не только, ещё о звёздах, о лесах, о грибах — о всяком таком, чем раньше Наруто не интересовался. Он знал так много, что это просто не укладывалось в голове, но Наруто совсем не думал, что Саске был куда умнее, чем любой другой ребёнок такого же возраста. Наруто лишь восхищался им, а потому старался изо всех сил учить свои уроки, чтобы он тоже мог что-то рассказать ему и так же сильно удивить. Или ещё сильнее!       И этого запала ему хватало, чтобы держаться. Но дни сменялись, летняя жара распалялась всё больше, а вечера всё так же были наполнены тоской и надеждой. Наруто сильно загорел: он часто помогал отцу на посевах и пытался запомнить, как работает их огромная мельница — единственная в их селении, из-за чего очень ценилась, но для него это было слишком сложно.       Однако он не переставал просить, чтобы ему рассказывали больше. Он уже не хотел слушать про тайные народы, что живут возле лесов и на опушках самых непроходимых чащоб, у которых есть духи-покровители и которые призваны как защищать людей, так и вредить им. Но он всё чаще прислушивался, помогая маме с разносом свежего хлеба по рынку, к пересудам торговок травами, что не прекращали восхищаться — в этом году вереск разошёлся и заполонил всю пустошь, которую считали вымершей. Кто-то говорил, что это к тёплой зиме и можно не так сильно заготавливать припасы. Кто-то — что это к плодородию женщин и в этом году все успешно разродятся. И только старая карга, которую называли ведуньей, что постоянно сидела в тени на своём дряхлом табурете, посмеивалась над этими сплетнями, уверяя всех, что это лишь судьба свела предназначенные души, а всем остальным надо трудиться ничуть не меньше, чем раньше.       Все последние дни июля, когда жара была просто страшной, Наруто, как и большинство людей с селения, проводил много времени у реки. Её берега были большие и песчаные, а устье не очень широким, но пересекать её запрещалось всем детям, потому как прямо на противоположной стороне начиналась граница леса. Но, помимо этого, достаточно сильное речное течение тоже таило угрозу, поэтому все взрослые следили за малышнёй непрерывно, не давая ступить лишнего шагу.       Однако Наруто был удивлён, что, похоже, только он, сидя на песке и играя стопами с водой, заметил силуэты двух людей возле одного из деревьев на той стороне. Это показалось ему необычным — взрослые тоже редко ходили туда, лишь заядлые охотники и только большими группами. Это даже планировали заранее на сельских собраниях. Когда Наруто присмотрелся, то смог разглядеть лишь одно движение: более высокий человек положил руку на плечо второго, судя по росту — совсем ребёнка, и увёл за крупный ветвистый ствол старого дуба. Когда Наруто подскочил на ноги, чтобы посмотреть с другой стороны — он больше никого не нашёл.       Странное чувство, совсем незнакомое, нахлынуло на Наруто, и его спина покрылась мурашками. Отчего-то в его голове всплыло то самое утро, когда Саске с ним прощался. Может быть, это он вернулся? Может, сегодня он придёт?       То, как Наруто рванул домой, совершенно не слушая голос матери, взволновало окружающих. Но ему было всё равно. Пробегая мимо верескового поля, он всё же затормозил, внимательно всмотревшись в цветущую яркими лиловыми цветами гладь. Запах стоял потрясающий, а над раскрывшимися бутонами целыми стайками жужжали пчёлы, собирая нектар. И лишь у одного камня, тихонько прячась в тени более высоких растений, продолжала цвести веточка белого вереска. На такой большой территории её до сих пор не нашли травницы, когда собирали для себя необходимые ингредиенты. И, скорее всего, никогда не найдут. Но Наруто искал там вовсе не цветы и не ту самую веточку и, осознав, что долгожданного человека он не видит, направился дальше — к себе в комнату, готовый сегодня всю ночь просидеть у окна, искренне веря, что наконец-то… он встретится с Саске.       Но когда луна налилась бледно-золотистым светом, показывая свою возвышающуюся мрачную красоту, Наруто всё ещё сидел у своего окна и смотрел лишь на одно дерево на холме. У него уже начинали дрожать губы, но он резко сжимал их, заставляя себя не сводить взгляда, и ждал.       Лишь только когда и луна стала пропадать из виду, а его голова в который раз опускалась к деревянному подоконнику, и глаза кое-как удерживались раскрытыми, Наруто услышал какой-то шорох. Словно кто-то резко ударил палкой по траве. Или на неё упало что-то тяжёлое. Стоило ему попытаться сфокусироваться, как он отметил ставший таким привычным блеск чёрных глаз своего долгожданного друга, и облегчённая улыбка разошлась по его губам. Но потом веки Наруто сомкнулись, а разум провалился в сон, ибо каким бы энергичным он ни был и твердящим, что ему уже почти целых семь (он даже сам посчитал, чуть больше двух месяцев осталось!), его тело не было готово к такому долгому бодрствованию.       Утром Наруто проснулся, вздрагивая и едва ли не подпрыгивая на кровати. Но увы, возле него никого не было. Он шустро покрутил головой, совсем не понимая, как оказался в постели, укрытый одеялом. А ещё окно у него слегка приоткрыто. И рядом… Наруто распахнул глаза, схватив резную фигурку свернувшегося клубочком животного, похожего на собачку. Она была очень аккуратная, гладкая и совсем без зацепок. Такая, каких у Наруто ещё не было. Он тихонько погладил её пальцами, а потом улыбнулся. Саске вернулся, он в этом уверен.       В этот день его настроение было самым лучшим, несмотря на то, что мама взялась перебирать его одежду и задавала много вопросов о том, куда Наруто подевал некоторые свои вещи. Но он лишь пожимал плечами и совершенно, абсолютно не помнил, куда же они делись. Вот совсем не получилось вспомнить. Однако просто так отвертеться не получилось, и в наказание за такое беспамятство Наруто пришлось провести весь день учась счёту. Но он не жалел. Просто очень ждал вечера.       И в этот раз не напрасно.       Едва сумерки сгустились и тьма накрыла своим непроглядным покрывалом эту часть мира, Наруто услышал долгожданное стук-стук-стук. Он выглянул в окно, даже не здороваясь, а после сразу отошёл назад. Так он давал понять Саске, что услышал его и не испугается, когда тот начнёт пробираться внутрь.       Пока его гость закрывал ставни, Наруто зажёг свечу и, обернувшись, облегчённо улыбнулся, замечая такую же реакцию в ответ.       — Я ненадолго, — Саске присел на край кровати, расстегнув свой тёмный плащик и положив его рядом с собой, — брат был против того, чтобы я вообще виделся с людьми, но позволил навестить тебя.       Наруто резко посмурнел. И тоже сел рядышком, вроде как незаметно — пялясь во все глаза — осмотрел Саске. Теперь он был одет в хорошую светлую рубаху и штанишки, длиной чуть ниже колена.       — Значит, твоя семья нашла тебя, да? — этот факт вроде и радовал Наруто, но почему-то было обидно, что теперь ему не нужно заботиться о Саске. Он же спрятал сегодня под подушкой аж целых шесть пирожков с яблоком! Специально для него, чтобы мог взять с собой. А ещё Наруто не мог придраться к словам. Он пока не понимал эту формулировку, не замечал намёка. Его сейчас поглощала лишь лёгкая грусть вперемешку с ликующей радостью — Саске же всё равно здесь.       — Пока только мы с братом вдвоём, — тихонько поделился с ним Саске, — он нашёл нам убежище, и там мы дождёмся остальных. Но мне… — он тихонько двинул ладошкой по покрывалу, едва задевая пальцы Наруто, — я думаю, мне разрешат иногда гулять с тобой…       И в эту секунду Наруто всё же решил, что радости в нём больше. Ведь это на самом деле так хорошо, что Саске теперь не будет плохо, голодно или холодно. А если они и правда смогут гулять вместе, то это же здорово! Потому, зная, что времени теперь мало, Наруто сразу залез под свою подушку, разворачивая полотенце, где он спрятал выпечку. И вновь испытал чувство неописуемого счастья, когда Саске с восторгом делился тем, насколько же пирожки оказались вкусные. Может, он больше и не голодал, но всё же от такого предложения отказаться не мог. И в этот раз взял два пирожка с собой, чтобы поделиться с братом — Наруто одобрил такой подход, но втихую понадеялся, что, может, из-за таких вкусных гостинцев, Саске будут разрешать чаще видеться с ним.       Последующие два месяца для Наруто выдались невероятно счастливыми. Коварная фортуна позволила ему насладиться тем временем: он всё ещё помогал родителям, учился, а иногда вечерами приходил Саске, пускай всего на час или два. Или же он появлялся всего на несколько секунд, предлагая увидеться на вересковом поле, и у Наруто получалось сделать так, чтобы он оказывался там в нужное время. Для ребёнка такие совпадения и обстоятельства не были существенными или тем, над чем стоило бы задумываться. Он просто жил и радовался детству, благосклонным родителям и тому, какой замечательный друг у него теперь есть. А всё потому, что он был добрым мальчиком! Уверенность в таком факте была беспрекословной.       В этом году урожай в их селении выдался невероятно большим. Женщины и дети делали огромные запасы, погреба заполнялись доверху, а у скота и живностей не было сезонных болезней, так ещё и потомство многочисленнее, чем обычно. Мужчины работали не покладая рук, заполняя поленницы, обрабатывая обширные поля и засаливая мясо и рыбу.       Но всё изменилось в день осеннего равноденствия. Несмотря на конец сентября, природа пылала своей красотой, ни одного листочка ещё не желтело, а тёплый ветер и ласковое солнце обогревали округу, словно благодать сошла на землю. В честь праздника были большие гуляния, взрослые пили яблочный сидр и медовуху, как раз из верескового мёда, а дети, наконец-то предоставленные сами себе, и вовсе разошлись кто куда. Наруто, конечно, дорвался до возможности встретиться с Саске.       Они носились по цветочному полю, догоняя друг друга, шутливо дрались на палках, представляя, что это мечи, Саске был вынужден ещё и рассматривать каждого жучка, которого под нос ему подсовывал Наруто. Они валялись в выжженной солнцем траве и разглядывали небо. Смогли найти ту веточку белого вереска, несмотря на то, что пришлось долго шнырять по полю. Счастливые голоса и смех разносились эхом до самого заката. Уставшие и довольные, к вечеру они сидели на камне и рассматривали царапинки на своих руках — даже в этом они будто бы соревновались, у кого их больше.       Внезапно из леса донёсся вой. Долгий, протяжный и настолько пронзительный, что Наруто ощутил мурашки по коже. Он никогда раньше не слышал волков. Он их поэтому и не боялся никогда. Но сейчас было очень страшно. Переведя взгляд на Саске, Наруто заметил, что тот странно замер — будто не моргал и, кажется, не дышал, лишь смотрел в глубь леса.       Спустя несколько секунд, как прервался первый зов, за ним раздался следующий, а следом ещё и ещё, словно к ним приближалась целая стая.       Саске собрался первым, резко поднимаясь с камня и хватая Наруто за руку. Он был таким серьёзным, словно вовсе не маленький мальчик. Резко положив ладошки на щёки Наруто, он строго посмотрел ему в глаза.       — Ты же веришь мне?       — Верю, — а у Наруто всё внутри похолодело, ему было страшно двигаться. И лишь поведение Саске заставляло его хоть как-то держаться и не разрыдаться от страха.       — Тогда, пожалуйста, Наруто, беги отсюда и закрой дома своё окно, не открывай его сегодня, — после Саске слегка оттолкнул его, словно заставляя наконец-то сделать шаг.       — А ты? Пойдем со мной!.. — теперь даже голос дрожал, ведь звуки воя становились ещё ближе и громче, почти оглушая.       — Со мной всё будет хорошо. Давай, беги же скорее.       Это был последний раз в том году, когда Наруто увидел улыбку Саске — и в памяти она осталась, как самое драгоценное сокровище. Потому что, действительно искренне веря ему, Наруто развернулся и изо всех сил побежал домой.       После той ночи этот праздник в их селении больше не праздновали. Ведь тогда исчезли почти все дети, что были возрастом младше десяти лет. Лишь те, кто оказались в тот вечер и ночью дома с закрытыми окнами, остались целыми и невредимыми. Почти все взрослые были уверены, что до пропавших добрались волки, потому на следующий день глава селения организовал с мужчинами поход в лес, с ружьями и топорами, дабы наказать провинившуюся стаю. Но никого не нашли. Ни тел детей, ни волков, даже крови не было. Однако что больше напугало их — так это ощущение, словно лес вымер. В тот день не было ни птиц, ни белок, ни сурков. Никакой жизни. И лишь резко покрасневшие листья ворохом осыпались с деревьев.       Через неделю новая напасть постигла всех женщин на сносях, но Наруто этого не знал. Он лишь слышал, как плакала его мама, а её живот вновь стал маленьким и больше не рос. Он не знал причину. Но когда он видел её слёзы, совсем не мог сдержать своих. А ещё за ним стали следить больше, чем раньше. Но это было бессмысленно. Ведь Саске больше не приходил.       В ту страшную ночь Наруто совсем не мог спать и слышал, будто бы под его окном кто-то ходил и скрёбся о дерево. Он с немым ужасом смотрел на ставни, которые словно пытались открыть с улицы, и сжимал в своих руках две резные фигурки — лисёнка и собаки. Лишь на рассвете всё прекратилось, и его утащило в тяжёлый лихорадочный сон.       Но с тех пор Саске больше не объявлялся. Наруто высматривал его на вересковом поле, которое словно потухло после осеннего праздника и стало затхлым. Наруто ждал его у своего окна, едва ли не заставляя себя слышать тихое стук-стук-стук и пару раз распахивая окно, наталкиваясь на пустующую темноту. Наруто ходил с матерью к реке и присматривался к пожухлым деревьям, надеясь заметить там знакомый силуэт. Наруто плакал несколько раз по ночам от страха, потому что слышал, что пропавших детей считали погибшими. И допускал удушающую мысль, что Саске тоже погиб. Засыпал он только к рассвету, прижимая к груди ставшие самыми драгоценными две деревянные игрушки.       А жизнь продолжала идти, дела насущные занимали его всё больше и больше. Когда наступила зима — неимоверно холодная, самая ужасная за многие годы, он спал между родителями в комнате с печкой. И тогда вновь отец рассказывал ему истории, которые Наруто всё чаще считал небылицами. Он потихоньку взрослел, а потеря близкого друга и вовсе заставила ощутить значение той самой фразы — разбитое сердце. Хотя изредка он прислушивался к страшным историям, которые рассказывала старая ведунья, приходившая к его маме. Слушал о том, что маленькие духи заманивают детей в непроходимые чащобы, оставляя там на съедение хозяевам леса. Старуха говорила ему, заглядывая в ясные голубые глаза, что чужие дети никогда здесь не появляются просто так. И что с ними нельзя заговаривать, ведь это лишь приманка — опасная и коварная. Потому что если и были раньше добрые хранители леса — они уже давно проиграли все войны более сильным и злым существам.       Но Наруто совершенно ей не верил. А воспоминания о самом замечательном друге, что был у него, сохранялись в сердце и дальше. Грусть со временем распадалась и оставляла место лишь тёплому нежному чувству благодарности и таящей надежду привязанности. Почему-то его большому сердцу не давала покоя мысль, что однажды они с Саске ещё раз встретятся. Нужно было лишь подождать.