Сожми ладонь на вересковом поле

      Несмотря на середину весны, во время которой трава уже пробивалась из извечно мокрой после сошедшего снега земли, по-детски округлые и действительно большие голубые глаза выхватывали своим острым взором любой клочок зелени. Шестилетний мальчик с огромным сердцем, вмещающим в себя любовь и бесконечную доброту ко всему живому, был счастлив, что наконец-то наступает тепло. Он очень не любил зиму — холодную, пробирающую, с завывающим по ночам страшным ветром, бьющемуся в дымоходной трубе их деревянного дома, с вечным ощущением замёрзших пяток и ладошек. Даже то, что при большом количестве снега можно было поваляться в сугробах или поиграть с соседскими детьми в снежки, уступало перед раскрывающейся весной, а уж тем более перед тёплым, ласковым и полным жизни летом.       И сейчас, самодовольно топая вокруг оставшихся луж, ведь крепкая материнская рука уводила от них твёрдо и терпеливо, Узумаки Наруто улыбался вовсю, жизнерадостно и громко здороваясь с каждым встречным на рынке, который он пересекал вместе с мамой.       В своём возрасте Наруто был полон бесконечного запаса энергии, которая с любым поводом для хорошего настроения била из него оживляющим фонтаном. И этот ребёнок, может, и был шустрым, резвым и активным — не был надоедливым или раздражающе шумным. А когда он так себя вёл, мама говорила, что он очень хороший — и ему казалось, что это самое лучшее, что может произойти в жизни. Ну, не считая маминых пирожков. Или того, как папа трепал его по волосам и рассказывал удивительные истории на ночь.       Наруто верил каждой и точно знал, что в его доме определённо нет никакого злого духа, потому что он спит с каким-то ярко-цветастым венком над своей кроватью. И что у них под косяками дверей насыпана соль. Он точно знал, почему нельзя ходить одному в лес — не потому, что там волки, а потому, что призраки и лешие забирают маленьких мальчиков с собой. И многое другое тоже знал, он ведь всегда так внимательно слушал! Правда всё равно почему-то не помнил концовки. В те моменты в памяти оставались только тёплые отцовские ладони и его поцелуй в лоб. А после спалось очень сладко и крепко. Всегда-всегда.       Наруто думал, что он наверняка самый счастливый мальчик на этом свете, а потому, всегда был добр к другим. Его учили так — важно быть добрым, и добро к тебе вернётся. Он очень старался — всегда гладил всех кошек и собак, пока взрослые не видели. Он же очень шустрый! И всегда всем делился. Даже если родители угощали чем-то вкусным, приобретённым специально для него, он обязательно делил свой кусок на три. А если получалось, то делился всем подряд со всеми вокруг. Отчего родителям всё же пришлось несколько раз поговорить с ним, объясняя, почему собачке не нужна его вязаная кофта. И почему нельзя отдать всю корзинку с хлебом кошке с котятами. Хотя на последнее он перестал обижаться только тогда, когда мама всё же раздала вместе с ним всех котят в хорошие дома.       И вот теперь, очень стараясь стоять смирно и далеко не отходить, с тёплым пирожком в руке, Наруто восхищённо осматривал мельтешащую толпу, наслаждался запахами влажной земли, свежего хлеба из маминой корзинки, деревянных построек, мокрых после недавнего дождя. Потихоньку желание увидеть немного больше подталкивало его маленькую ножку сделать всего один шажок. А потом ещё один. Он же не видел, что там за повозкой с какими-то причудливыми вещами! Разве можно устоять? Просто взглянет всего одним глазком, а после сразу вернётся.       Но спустя всего каких-то пару десятков шагов Наруто внезапно остановился и замер. А с ним это бывало крайне редко. Всего на несколько секунд — он был уверен, что это очень много. Но сейчас он смотрел на сидящего на мокрой земле маленького мальчика, крепко прижимающего свои тонкие острые коленки к груди, обхватив их тощими ручками. Чёрные волосы незнакомого ребёнка были спутаны и испачканы землёй, а меж прядок торчали пожухлые листочки и посеревшая трава. Он прятал лицо, опустив его вниз, и ничего, кроме грязной и изодранной одежды, слишком открытой, чтобы ему было тепло, нельзя было разглядеть.       Наруто сделал шаг ближе: он никогда не видел людей в таком виде и был уверен, что надо помочь мальчику — ему же холодно! И почему он грязный? И зачем он сидит на земле?       — Привет, как тебя зовут? Я Наруто!       Воспитание же важнее всего, правильно? Поздороваться, представиться, познакомиться — Наруто был уверен, что сделал всё как нужно, а потому, когда мальчик поднял на него испуганный взгляд и шарахнулся назад, едва не падая спиной в грязь, очень удивился.       Они уставились друг на друга, рассматривая — знакомясь визуально. Впервые в жизни Наруто смутился — жаром обдало уши и щёки, ведь мальчик выглядел абсолютно удивительно в своей красоте, несмотря на подтёк грязи на его светлом носике и упавшие кончики испачканных волос, что едва прикрывали большущие и чернющие глаза. Наруто был уверен, такого цвета он никогда не видел, и, если честно, очень хотел рассмотреть, но застопорился — не знал, как бы подойти.       Однако внезапно между ними пронёсся звук урчащего живота, как раз от этого черноволосого незнакомца. Словно очнувшись от своего удивления, Наруто понял, что всё ещё крепко держит чуть тёплый пирожок, который так заботливо готовила его мама.       — Возьми, он очень вкусный, — он протянул пирожок мальчику, сделав полушаг ближе, видя, как тот немного отпрянул, но после остановил взор своих чёрных глаз на еде. Решив чуть-чуть подождать, Наруто замер и, когда мальчик всё же протянул руку к нему, широко улыбнулся, буквально втолкнув кусочек тёплого теста в маленькую ладошку.       — Наруто! — услышал он возмущённый громкий зов и обернулся, видя, как его прекрасная, рыжеволосая мама очень быстро идёт к нему. Он радостно помахал ей, показывая своё местоположение. — Ты почему ушёл от меня? Я же просила постоять рядом!       Наруто был уверен, что мама сказала бы ещё что-нибудь, если бы не увидела того самого мальчика, который сидел на земле и во все глаза ошарашенно уставился на кричащую женщину.       — Я угостил его! — счастливо объявил Наруто, улыбаясь и совершенно не замечая странного взгляда матери. И совсем не понял, почему она взяла его за руку и силой потащила куда-то от того, с кем он ещё не успел познакомиться. — Стой! Стой, подожди! — заверещал он на всю улицу, — ему надо помочь, он же!..       — Не подходи к этому мальчику, — резко бросила ему в ответ его замечательная мама, — слышишь меня? — она немного наклонилась, уложив руки на его щёчки, и, видя, как светлые глаза стали наполняться слезами, смягчила тон: — Ты молодец, что угостил, но на этом хватит. Пойдём домой, уже темнеет.       Обиженно шмыгнув носом, Наруто лишь тихонько кивнул, подаваясь хватке материнской руки на своей ладошке и делая шаг за шагом, вслед за ней. Но он не понимал. Это же просто маленький ребёнок, почему нельзя к нему подходить? Наруто же играл с соседскими детьми, так почему с ним нельзя?       Уловив лишь единственный момент, чтобы обернуться, Наруто успел поймать взглядом того мальчика, и, надеясь, что он заметит, свободной рукой сделал подзывающий жест. Он и сам не знал, отчего так тянулся к этому ребёнку, но был убеждён, что никого нельзя вот так бросать. Однако пока они шли домой, он так и не смог понять, последовали ли за ними по его зову, ведь никого не было видно.       Дома же он поделился с папой, отчего-то в этот раз рассказав не весь их путь — обычно он говорил о каждой мошке, которую увидел и запомнил по дороге, — теперь же только про этого мальчика. Ему было невдомёк, почему родители так странно переглядывались. Без объяснений папа тоже сказал, что не нужно подходить к чужим без родителей. Но Наруто всё равно было непонятно, там же была мама — значит, он был не один? У него были десятки вопросов, но похоже, никто не собирался ему отвечать так, как он хотел. И после ужина его отправили в свою комнату.       Сегодня был один из вечеров, который Наруто не любил. В такие дни ему не рассказывали сказки на ночь — это делали всё реже, ведь говорили, что он уже взрослый. А после того, как родители объявили о том, что у него скоро будет братик или сестрёнка, мама очень рано ложилась спать и её нельзя было беспокоить. Наруто не любил оставаться один, но всё же он давно перестал капризничать и пытаться пробраться в родительскую комнату. В этот вечер ему было более грустно, чем во все остальные, потому, лишь прихватив свой любимый деревянный кораблик, который он вырезал вместе с папой, Наруто сел на кровать и уставился в окно — солнце уже почти зашло, и сумерки постепенно сгущались, делая окружение более непроглядным.       Однако в какой-то момент присмотревшись внимательнее, Наруто увидел у одного из деревьев, совсем близко к их забору, того самого мальчика с рынка. Он сидел у корней на земле и смотрел прямо на него. Наруто чувствовал этот взгляд, но ни капли не боялся, а наоборот, очень обрадовался. Уже зная, как открывать своё окно, он распахнул ставни — благо те не скрипели, — и помахал рукой, буквально подзывая к себе. На самом деле для Наруто оказалось очень сложным сдержать восторженный писк, когда мальчик среагировал на зов, пускай и с небольшой заминкой.       Но спустя несколько мгновений, когда он спустился по холму вниз, скрываясь за забором, Наруто заволновался. Он не подумал о том, что ограждение высокое и ворота давно заперты. Теперь он совсем растерялся, не зная, как поступить, чтобы помочь незнакомцу, но вдруг услышал небольшой шорох прямо у своего окна и ещё немного выглянул из него, едва не перевешиваясь вниз. Тот самый мальчик стоял прямо под подоконником и смотрел на Наруто, который с неким восторгом зацепился взглядом за чёрные глаза — из-за сгущающейся тьмы последние отблески света в них напоминали загорающиеся звёзды на ясном ночном небе.       — Я хотел по… — достаточно громко начал мальчик, из-за чего Наруто, испугавшись, резко прижал палец к своим губам.       — Тс-с-с… — он обеспокоено обернулся вглубь своей комнаты, прислушиваясь и надеясь не услышать родительских шагов. Лишь спустя долгие мгновения Наруто выдохнул, поворачиваясь обратно к незнакомцу и тыкая рукой вниз. — Поднимись сюда, там на пенёк встать можно.       — Отойди, — негромко ответили ему, и, радостно улыбнувшись, Наруто сделал пару шагов назад, наблюдая за тем, как на его подоконнике появились очертания чужих пальцев. После мальчик подтянулся и корпусом перевесился в комнату, постепенно перебираясь целиком. Наруто сразу подошёл к окну, закрывая его — с улицы всё ещё тянуло неприятной ночной прохладой, ведь земля не прогрелась окончательно. После, резко развернувшись, он хотел было шагнуть навстречу к гостю, но тот стушевался и совсем прижался к стене.       — Я… — тихо начал он, будто испугавшись осознания, что находится на чужой территории, — я просто хотел сказать спасибо за… за пирожок. Он правда был вкусный, — уже едва ли не шепча, он поднял взгляд.       Наруто казалось, что сам-то сейчас начнёт прыгать от радости. Он на самом деле очень хотел это сделать, но был уверен, что родители не обрадуются этому мальчику. Потому лишь сжимал и разжимал свои маленькие ладошки, не сдерживая только широкую и счастливую улыбку. Он совсем не обращал внимание, что его гость говорил совсем не так, как он — тот более чётко и правильно складывал предложения.       — Я сейчас принесу ещё, — с твёрдой уверенностью, однако умеренно тихо произнёс Наруто, желая выполнить свои слова, но мальчик перехватил его за руку своими совсем замерзшими пальцами у самой двери и сразу испуганно отдёрнулся, мечась взглядом. Лишь после как-то собрался и шумно выдохнул.       — Меня зовут Саске, — он уже более твёрдо посмотрел на Наруто, который изменился в своей улыбке — странное приятное чувство заполняло его изнутри.       — Приятно познакомиться, Саске, — кивнув головой, Наруто всё же скрылся за массивной деревянной дверью вместе с небольшим огарком свечи в маленьком подсвечнике, оставляя нового знакомого в темноте своей комнаты.       Наруто вернулся через пару минут, с полотенчиком в подмышке, спрятав в нём три пирожка. Больше у него никак не получилось унести, но он был уверен, что, если будет нужно, он сходит за ними ещё раз. Он нашёл Саске, сидящего на его кровати и рассматривающего тот самый кораблик, с которым Наруто до этого собирался провести вечер. Его вовсе не смущал тот факт, что в комнате было слишком темно, пока он отсутствовал. Наруто хотел было отдать пирожки Саске в руки, но в свете свечи заметил, что те целиком испачканные.       Недолго думая, он с трудом открыл комод, стоящий в этой же комнате, и, выудив оттуда специальную тряпочку, сделал то же, что делали для него родители, когда он играл в земле: смочил ткань питьевой водой из кувшина, который ему оставляли на ночь, случайно пролил немного на пол и растёр это дело собственным носком, после сел напротив Саске и, даже не спрашивая, начал стирать грязь с его рук.       Наруто совсем не обращал внимания, насколько ошарашенные глаза были у Саске. Он лишь повторял то, чему научился, считая это правильным. И учитывая, что никто этому не сопротивлялся, у него получилось немного оттереть чужие ладошки.       — Вот теперь ешь, — сообщил он, раскрыв наконец полотенчик и представив взору чёрных глаз три пирожка с золотистой корочкой, от которых очень вкусно пахло хлебом и картофелем.       — Спасибо, — Саске говорил едва слышно, но потихоньку всё же смелел и переставал бояться. Совсем чуть-чуть.       А вот с Наруто происходило нечто обратное. Он вновь почувствовал, как у него горят уши и потеют ладошки, пока наблюдал за Саске. Тот ел, делая маленькие укусы, и тщательно пережёвывал. Смотрел только куда-то перед собой, словно прислушиваясь и остерегаясь чего-то неизведанного.       Тягучее, странное и размеренное молчание, прерывающееся лишь негромким поглощением пищи, укладывалось вокруг двоих детей. Наруто совсем не знал, что делать, так как ему надо бы вести себя тихо. Он очень боялся, что Саске прогонят родители. А ведь тишина была ему несвойственной и оттого очень тяжёлой.       Но похоже, самого Саске это не особо волновало. Впрочем, что мог знать один шестилетний ребёнок о том, что происходит в голове у другого? Единственное, что смог заметить Наруто — это как после еды у Саске глаза закрывались, но он всеми силами пытался не уснуть.       — Если хочешь, оставайся до утра, — прошептал Наруто, рискнув положить ладошку на пальцы Саске, искренне радуясь тому, что он не одёрнул их. Он лишь всем сердцем хотел поддержать этого мальчика, который явно попал в беду. Потому что не было в их селении брошенных детей. Не было попрошаек и бродяг. Наруто просто не мог оставить всё, как есть, довольствуясь тем малым, что он уже сделал. Он ведь действительно не понимал, что помог уже и так слишком многим.       — Правда можно? — детский голос совсем задрожал, и, когда Наруто кивнул, он только успел мимолётно заметить несколько упавших капель солёных слёз на его одеяло, ведь Саске наклонил голову вниз и его лица теперь не было видно. Наруто совсем не знал, что с этим делать, лишь подался чуть вперёд, инстинктивно обнимая тихонько подрагивающее тело такого же маленького ребёнка, как и он сам.       Лишь спустя полчаса, всё ещё не разрывая первых объятий, они оба заснули на небольшой кровати, пока угасающее пламя догорающей свечи играло бликами на их лицах.       Но на утро Наруто проснулся уже один. Спросонья он даже не понял, что не так. Почему он ищет что-то глазами, и отчего недоволен тем, что не находит? Внезапно вспомнив всё, что было перед сном, он стал более шустро озираться по сторонам и прислушиваться. В доме не было тихо, мама явно что-то готовила, а голос отца раздавался с улицы. Обратив внимание на последнее, Наруто увидел то, чего точно не могло быть — окно закрыто неплотно, не на щеколду, а ведь он точно её защёлкивал, пока здесь был Саске. Единственной догадкой в детской голове было то, что его гость ушёл через окно.       Немного расстроившись тому, что он оказался один, Наруто постепенно раскачивался и в итоге сам вышел из своей комнаты, абсолютно не видя удивлённый взгляд матери. Ведь кто-кто, а чтобы Наруто сам встал с кровати, да ещё и в такую рань? Ещё большее беспокойство вызывало у родителей поведение их сына в течение дня. Наруто всё время на что-то отвлекался, что-то высматривал на улице и постоянно пропускал всё мимо ушей. И даже вечером он сказал, что ему не нужны сказки, он же взрослый, а потому ушёл в свою комнату один. От удивления родители заглядывали к нему в тот вечер чаще обычного, заставая его сидящим у окна, а в конце концов уже заснувшим прямо на покрывале кровати, даже не разобрав её.       Но Наруто не спал, просто закрыл глаза, надеясь, что от него отстанут. Слушал тихую поступь отца и то, как он накрыл небольшим куполом новую свечу, заставляя её потухнуть. Затем мягкий шорох двери и то, как она закрылась. Наруто продолжил лежать в темноте, по-детски обиженно надувая губы. Он очень расстроился из-за того, что Саске ушёл, не попрощавшись. И он ничего не успел о нём узнать. Почему он оказался на рынке? Где его родители? Наруто был уверен, выясни он всё это — точно смог бы помочь Саске.       Внезапно сквозь домашнюю тишину и негромкое завывание ветра Наруто что-то услышал. Резко поднявшись на кровати, он всмотрелся в окно. Тихое тук-тук-тук точно доносилось оттуда. Не успев подумать о чём-то плохом, Наруто рванул туда, раскрывая ставни и смотря вниз, наталкиваясь на уже знакомый взгляд чёрных глаз.       — Тебе можно выйти? — несмотря на то, что Саске спрашивал негромко, Наруто слышал его так, будто он говорил ему на самое ухо.       — Нет, уже не разрешат, — он досадливо покачал головой. Но заметив, как Саске понуро опустил лицо, Наруто высунулся чуть больше, — не уходи, — вышло даже жалобно.       Саске задрал голову наверх, словно думая о чём-то, а после согласно кивнул. И вновь — пару шагов назад, в глубь комнаты, и почти сразу Саске оказался внутри.       Наруто подошёл к своей кровати, ближе к столу, на котором стояла свеча — его уже давно научили самостоятельно их зажигать. Спустя несколько секунд копошений в комнате заиграл тёплый свет, и Саске уже сам закрыл окно — запомнил, как это сделал вчера Наруто.       Они мало разговаривали, потому что в этот раз Наруто ещё больше рассматривал своего нового знакомого — за этот день Саске успел смыть грязь с волос и лица, и руки у него сейчас уже были чистые. Вот только одежда осталась такой же истрёпанной, что Наруто совсем не устроило, отчего он решил поделиться своей. Как оказалось, те самые вязаные кофточки, которые для Наруто уже маловаты, были Саске в пору из-за его худобы. А ещё они были тёплые и шершавые, и Наруто не прекращал улыбаться, смотря на то, как Саске почёсывал кожу от грубой шерсти. После этого пришлось искать рубашку.       В этот раз Наруто принёс с кухни немного хлеба и несколько ломтей сыра. И сегодня он совсем не думал о том, насколько он шумный, потому что был очень счастлив. Только не знал, отчего именно. Невдомёк было, да и какая разница, когда теперь можно заметить больше из того, насколько необычайно симпатично выглядел его новый знакомый. Невольно залюбовавшись — на деле же жадно уставившись — Наруто сразу приметил розоватый румянец, проявляющийся на бледных щёчках. Отчего-то хотелось ликовать, но он очень-очень терпеливо держался.       — Зачем ты хотел, чтобы я вышел? — спросил он у Саске, когда тот закончил с трапезой и они легли на кровать, смотря друг на друга.       — Твои родные же не обрадуются тому, что я здесь, вот и хотел позвать погулять, — тихонько прошептал Саске, и Наруто всё же заметил, что он говорит как-то совсем по-умному. Прямо как взрослый. Наверное, он просто очень много знает, подумал про себя Наруто, ведь сам-то очень не любил учить уроки.       — Мне нельзя, когда темно, — обиженно проговорил он в ответ.       — Может быть, тогда завтра днём? — слегка улыбнувшись, спросил Саске, и от его мягкого выражения почему-то стало очень приятно.       Наруто лишь согласно кивнул, всё ещё желая рассматривать своего гостя, но он очень устал за сегодняшний день, и глаза нещадно закрывались, погружая его в сон. Но даже в полудрёме Наруто успел расстроиться, что опять ничего не смог спросить у Саске. Он ведь правда забыл про все свои вопросы, сосредоточившись лишь на том, что Саске вернулся к нему. Однако, к удивлению, спал он очень хорошо. Прямо как после папиных сказок.       Мягкий, дребезжащий предрассветный свет пробивался сквозь толщу тьмы и рассеивал её, освещая маленькую комнату шестилетнего ребёнка. Но он был не один, другой мальчик, судя по внешности, был примерно такого же возраста, как и Наруто, сидел рядом с ним на постели. Он замер совсем ненадолго, желая рассмотреть трепыхающиеся светлые реснички и немного округлые щёчки с тремя полосочками родимых пятен на них.       — Наруто, — тихо позвал Саске, склонившись над его лицом. Но ответа не последовало. Позвав ещё несколько раз, Саске всё же провёл согревшимися тёплыми пальчиками по горячей ладошке его нового знакомого, надеясь разбудить касанием. — Наруто, мне нужно идти, — вновь прошептал он, не сдерживаясь от улыбки, видя, как Наруто нехотя просыпался, морщив свой носик и лоб.       Непонимающие спросонья глаза медленно моргали. До Наруто долго доходило, пока Саске не повторил свои слова.       — В полдень я буду ждать тебя на вересковом поле, — произнёс Саске прежде, чем спрыгнуть вниз из открытого окна.       Когда Наруто закрывал щеколду, наблюдая, как Саске пропадает из его поля зрения, он не понимал всего вороха того, что происходило в его маленькой голове. На самом деле, он очень хотел спать. А потому лёг обратно в постель, всё ещё хранившую тепло двух тел, и с лёгкой улыбкой положил свою ладошку на место, где всего пару мгновений назад был его новый друг.