Проклятое озеро

Пальцы слабели, сопротивление воде уменьшалось с каждой секундой, а лёгкие жгло огнём. Едва заметный солнечный луч пробивался где-то сквозь глубину Черной воды. Юноша изо всех сил рванулся наверх и, как ни странно, всплыл на поверхность! Жадно глотая воздух, он огляделся, дрожа от усталости и холода. Деревни не было и в помине, не было ни раскидистых ветвей, ни берега с белым песком, усыпанного ракушками, ни одежды Ши Цинсюаня на берегу. Хуа Чэнджу также нигде не было. Едва перебирая скованными холодом воды пальцами, юноша погреб к берегу. По спине побежали мурашки, когда он понял, что песок на этом чужом берегу чёрный… Словно посыпанная углём, тёмная дорожка вела к высокому мрачному дому. Никогда в жизни Цинсюань не подошёл бы к нему, понимая, что добрые люди не поселятся в таком ужасном месте, но выбора не оставалось: он не знал, как вернуться домой. Приведёт ли повторное купание в озере к тому, что он вновь окажется там, где и нырял — не понятно. Но лезть снова в жуткую холодную воду Цинсюань не собирался. Его пробирала дрожь лишь при взгляде на ленивую голодную водную гладь, мутную и жадную. Он медленно побрел к неизвестному дому, пытаясь понять, где все-таки находится и есть ли способ убраться отсюда поскорее. Дверь сама распахнулась перед ним, словно в страшной сказке. Ши Цинсюань переступил через порог, а заодно и через свой нахлынувший волнами страх. В доме было пусто и тихо, да так, что звенело в ушах и отражалось эхом в перепуганном внезапной отсрочкой смерти сознании. Он не хотел идти туда, но шёл, преодолевая себя шаг за шагом. На дальней стене висели необычайно большие рыбьи кости, за которыми была дверь из тонкого синего шелка, натянутого на раму. Цинсюань медленно с трудом открыл эту дверь, оказываясь в плохо освещённой комнате. Потолки и стены уходили в полумрак и разглядеть, где они заканчиваются, было невозможно. Но не это волновало сейчас юношу. Посреди комнаты, на троне, украшенном костями, восседал Хуа Чэнжу, вальяжно закинув одну ногу на табуретку рядом. Он не улыбался, но поднял руки и оглушительно в окружающей из зыбкой тишине зааплодировал, лениво вставая с трона. Ши Цинсюань вздрогнул, прожигая взглядом этого странного человека. — Черновод, — обратился он к кому-то, и только тогда Ши Цинсюань увидел у подножия трона худого человека, в чёрных одеждах. Его впалые рыбьи глаза безучастно и враждебно смотрели на юношу, но сам взгляд словно растворялся где-то далеко. Он смотрел куда-то сквозь время и пространство, слегка склонив голову, ссутулившись и ничуть не обратив внимания на слова господина Хуа. — Я говорил, что мальчишка сам придет к тебе, — насмешливо заявил мужчина, махнув рукой в сторону Цинсюаня. — Просыпайся, земноводное, встречай гостя. — Еще чего, — тихо ответил человек (или не человек? Цинсюань уже и сам не знал) на полу. — Уходи, демонический владыка. Я не просил у тебя помощи, — на секунду показалось, что его голос дрогнул. В ответ на его слова по дому разнесся саркастичный смех. Хуа Чэнжу показательно смахнул слезу, но спустя мгновение от его веселья не осталось и следа. Ши Цинсюань опасливо приблизился к мужчине в черном, вставая ему за спину. Теперь он окончательно убедился, что это господин Хуа заманил его в это жуткое место. И он казался намного опаснее и непредсказуемее, чем этот несчастный худой призрак. — Не забудь, чем обязан, Черная Вода, — усмехнулся Хуа Чэн, кивая на юношу, тихо сидевшего на полу чуть поодаль и старавшегося не подавать признаков излишнего жизнелюбия. Черновод молча отвел взгляд, зло уставившись в пол. Потом поднялся и медленно, словно через силу, поклонился. — Я помню, — проговорил он, украдкой поглядывая на Ши Цинсюаня. Тот, разумеется, был страшно напуган и ничего не понимал. Но водный демон, увы, собирался забрать то, что принадлежит ему по праву. Хуа Чэн удалился, его длинные цепочки с украшениями на сапогах позвякивали при ходьбе. Жуткий мелодичный звон заставил юношу покрыться мурашками от бесконтрольного глубинного страха. Только тогда Ши Цинсюань понял: никто не поможет ему здесь. — Вы… Убьете меня? — прошептал он, дрожа от холода. Демон молча отвёл взгляд и покачал головой. Ши Цинсюань непонимающе нахмурился. — В том, что ты здесь, вини своего брата, — отрезал он глухим свистящим голосом, резко поднимаясь с места. Его движения напоминали марионетку, такие же неплавные и неестественные. Юноша поежился, делая несколько шагов назад. Он ничего не понимал и страх обуревал его всё сильнее, даже несмотря на то, что демон не собирался его убивать. Цинсюань даже представить боялся те жуткие вещи, что мог сделать с ним этот Черновод. Разве брат не рассказывал ему, что бывают вещи похуже смерти?.. Рот демона чуть приоткрылся, словно он вновь собирался заговорить. Но спустя мгновение его челюсть захлопнулась с жутким щелчком. Мужчина сделал несколько шагов к Ши Цинсюаню и, снимая с себя тёмно-синий плащ, накинул на плечи юноши. Прохладная мягкая ткань коснулась его обнажённой кожи, Цинсюань шумно сглотнул. Что… Что делает этот демон? Дал ему свою одежду чтобы… — На тебя жалко смотреть, — пробормотал Черновод, смотря куда-то в сторону. — Что… Что сделал вам мой брат? — жалобно проговорил Цинсюань, плотнее кутаясь в плащ демона. — Пожалуйста, объясните… Я ничего не знаю! Совсем ничего! Ему больше не ответили. Демон отвернулся, опуская взгляд. Только тогда Цинсюань понял, почему вокруг так тихо: он не слышал чужого дыхания. Видеть существо, похожее на человека и одновременно понимать, что рядом с тобой мертвец… Было жутко. Юноша поплотнее укутался в плащ, натягивая ткань на плечи. Страха не было. Вернее, он не мог бояться чего-то конкретного. Цинсюань был уверен, что не навредил этому демону абсолютно ничем. Он лишь два раза искупался в его озере и всё! Был ли он в чем нибудь виноват — абсолютно нет. Но липкий ужас перед чём-то необъяснимым, чем-то, перед чем юноша был бессилен, ворочался в груди. И Ши Цинсюань старался дышать тише, чтобы он не превратился в панику. Демон по прежнему молчал. Он потянул когтистую ладонь к Ши Цинсюаню, оборачиваясь. При этом его лицо не отражало ровно ничего: ни гнева, ни отвращения, ни голода. Оно было абсолютно мертво. Цинсюань содрогнулся: ему было жутко смотреть в эти рыбьи глаза покойника. Замешкавшись, он снял плащ, перебирая плечами от холода, и протянул его демону. Но тот резко отодвинул его руку, хватая Ши Цинсюаня за горло. — Одень обратно, — медленно произнёс он, словно насмехаясь. — Не желаю, чтобы ты расхаживал по моему дому обнажённым. И не смей ныть. Глотая подступающие слезы, юноша медленно накинул темный плащ обратно, продевая дрожащие замерзшие руки в рукава. Под диким пустым взглядом хотелось лишь упасть на пол и рыдать от собственной глупости, от того, что не прислушался к советам рассудительного Ши Уду и попался в лапы непонятного демона, который неизвестно что теперь с ним сделает. Меньше всего Цинсюаню хотелось так несуразно умереть, когда его жизнь только начинается. Мысленно он пообещал себе и брату делать все, чтобы выжить и вырваться отсюда. Демон так и не сказал, хочет ли он сожрать или прикончить Ши Цинсюаня, значит… Надежда была? — Вы убьете меня? — набравшись смелости и дрожа всем телом, снова спросил он едва слышно. Его нижняя одежда все еще была мокрой, но во рту жутко пересохло. — Что мне сделать, чтобы вернуться домой? — Ничего, — отрезал раздраженно демон, бросая на него чуть насмешливый взгляд. — Твой брат уже знает, что ты тут. И я не обещал ему вернуть тебя целым и живым. Будешь злить меня — придурок получит лишь твою голову. Или руку. Понял? Цинсюань издал жалобный полусвист. В голове уже проносилась картина, как Черновод выдергивает ему конечности, перегрызает шею и выпивает кровь из еще теплого, бьющегося в предсмертных конвульсиях тела. К горлу подступал тяжелый комок тошноты, а ноги подкашивались. Не в силах более выносить охватывающего все его существо ужаса, юноша тихо упал на колени, утыкаясь лицом в ледяные от холода и страха ладони. Плечи беззвучно вздрагивали, пока он пытался подавить слезы, которые все текли и текли, так что рукава отданного ему плаща промокли и потемнели еще сильнее. Демон раздраженно приказал встать, но Цинсюань, казалось, не мог и пальцем пошевелить. Его трясло, как в лихорадке. От неслабого пинка под дых юноша повалился на пол, сотрясаясь в рыданиях. Демон еще несколько раз ударил его носком сапога, заставляя Ши Цинсюаня прикусывать костяшки рук, чтобы не закричать от боли и страха. Страха за свою жизнь, жизнь брата и деревни. Но более всего — за свое тело, которое так легко может истязать это чудовище, уже пообещавшее оторвать ему голову в случае неподчинения. Неподчинения… Кусая губы, юноша поднялся на руках и вздернул голову, упрямо взглянув в пустые мертвые глаза напротив. Уже не пустые. В них горел непонятный огонек. Досада ли это была, злость или раздражение — он не мог прочесть. И потому поднялся на ноги как можно быстрее, с трудом шевеля заледеневшими конечностями. Демон привел его в почти пустое помещение, не похожее на жилое ничем: там не было мебели, за исключением узкой кровати в углу или утвари. На стенах не было картин и портретов. Не было даже светильника. Даже окна здесь отсутствовали, отчего юношу пробрало могильным холодом вдоль позвоночника. Лишь голые стены, облицованные серой и синей тканью, такие же, как и во всем поместье. Доски заскрипели под ногами Ши Цинсюаня, едва он вошел. — Не смей выходить отсюда без моего разрешения, — буркнул демон, почти сразу же выходя, едва брезгливо втолкнул парня в его временное жилье. Ши Цинсюань вздрогнул, оглядываясь, когда дверь захлопнулась за его стеной. Скрипнул замок и юноша остался в полной темноте. Не сказать, что он когда-то её боялся. Но вкупе с жуткой атмосферой самого демонического поместья, находиться в пустой тёмной комнате было жутко. Кусая губы, он осторожно ступал по доскам, стараясь не споткнуться. На ощупь пройдя к кровати, Цинсюань со вздохом повалился на неё, прикрывая глаза. Шевелиться больше не хотелось: недолгий путь в темноте отнял последние силы и нервы. Хоть он и длился едва ли полторы минуты, но потребовал от юноши такой концентрации, словно он шёл по нитке над раскалённым озером. Пальцы совсем заледенели. Ши Цинсюань подул на них, пытаясь хоть немного согреть. Это помогло. Растирая и отогревая руки, он смог немного отвлечься от гнетущих мыслей и переключиться на что-то более насущное и земное. Накрывшись чужим плащом, слово одеялом, Цинсюань покрепче завернулся в него. Гэ всегда укутывал его в холода. Воспоминания о брате заставили тихую слезу скатиться по его щеке, оставляя мокрый след на грубой простыни. Он чувствовал себя таким вымотанным, словно пережил по меньшей мере, недели жутких мучений. Эти два ужасно долгих дня навалились непосильным бременем на слабого и никогда не испытывающего настолько потустороннего иррационального ужаса юношу. У него не оставалось сил даже на то, чтобы думать, что будет дальше. Он боялся, не хотел думать об этом. Всё спуталось колтуном в голове, вопросы, на которые никто не собирался ему отвечать, переживания, страхи и боль. Прежде он никогда не чувствовал столько всего… Ши Цинсюань уткнулся лицом в ладони. Юноша притянул колени к груди, пытаясь согреться. Он не расчитывал, что сможет спокойно уснуть, но, как ни странно, провалился в беспокойный странный сон. Всё было словно в бесконечной тьме и при этом Цинсюань слышал голоса. Он понимал, что спит, но не понимал, как проснуться. Он не хотел просыпаться, хоть и мучался здесь. Эта мягкая тьма мешала ему дышать, заполняла лёгкие. Он скреб горло ногтями, всхлипывая и хрипя от бессилия. Больно…

***

Цинсюань понял, что не спит. Он осторожно приоткрыл глаза, когда услышал тихие шаги. От страха слова застряли в горле. Первобытный ужас накрывал его с головой: он станет добычей. Узкая полоска холодного света позволила ему мельком увидеть фигуру Черновода. Тот стоял у его кровати, пустым взглядом пялясь на якобы спящего юношу. Цинсюань стиснул зубы, боясь закричать. Что будет, если он даст понять демону, что не спит? Тем временем существо подошло чуть ближе. Демон бесшумно приземлился на кровать рядом с ним. Когтистые пальцы пробежались по его накрытому плащом телу. От этих прикосновений, пусть даже сквозь ткань, Ши Цинсюаню захотелось кричать от ужаса. Он с трудом сдерживался, чтобы не пошевелиться, хотя всё внутри него кричало об опасности. Юноша бесшумно притянул руку, закрывая себе рот. По лицу покатились слезы, но он продолжал держать глаза закрытыми, молясь без слов. Пусть демон уйдёт, пусть уходит, пусть не трогает Цинсюаня, оставил его в живых! Но демон ничего не делал. Он просто тихо сидел на краю его кровати, изредка почти неощутимо касаясь Ши Цинсюаня кончиками пальцев. Худая рука погладила его по шелковистым волосам, выцепляя прядь. Черновод опустился на колени рядом с его кроватью, разглядывая беспокойное лицо юноши. Хоть тот и держал глаза закрытыми, слезы продолжали катиться. Мышцы лица болезненно напряглись, словно судорогой свело. Демон потянулся пальцами к его щеке, аккуратно вытирая слезы. Ши Цинсюань невольно вздрогнул от ощущения мертвецкого холода на своей коже. Как ни странно, он смог выровнять дыхание и теперь больше походил на спящего. Впрочем, похоже, демон ничего не заподозрил. Черновод сидел подле него, перебирая руками волосы Цинсюаня. Он неловко, медленно и неумело подцеплял когтями пряди волос, собирая в косу спутанные волосы юноши. Едва дыша, Цинсюань почувствовал, как демон закрепляет заколкой небрежную причёску. Он почти неощутимо огладил ладонью щеку юноши и поднялся на ноги. Послышались удаляющиеся шаги. Ши Цинсюань распахнул глаза, успев заметить лишь силуэт уходящего мужчины. Полоска света продолжала проникать в помещение. Демон не запер его. Юноша с облегчением вздохнул, трогая своё лицо, словно проверяя, не оставил ли демон на нём следов. Он вытащил заколку из волос, но в полумраке не смог разглядеть её. Сжав в пальцах ледяной металл украшения, он быстро убрал его в рукав плаща.

***

Когда Цинсюань открыл глаза, в помещении всё ещё было очень темно. К своему удивлению, он практически моментально осознал где находится. Что-то разбудило его? Или он просто выспался? Не важно, хоть и чуточку интересно. Юноша встал, быстро набрасывая ханьфу демона. Заколка, что была подарена ему ночью, всё ещё была в рукаве и Ши Цинсюань на ощупь сумел закрепить ею волосы. Оглянувшись по сторонам, он быстрым шагом двинулся к двери и распахнул её, вдыхая затхлый воздух демонического поместья. Здесь было всё также холодно, тихо и мрачно. Помещения утопали в зловещем неуютном полумраке. Осторожно делая шаг за шагом по незнакомым пустым комнатам, Ши Цинсюань явно ощущал свою чужерожность здесь, в этом мёртвом месте, больше напоминающем могильник. По крайней мере, по запаху местами уж точно. Юноша не нашёл здесь ни одного человеческого трупа, но вот местами запах гниения был очень сильным. Сладковатый мерзкий смрад, оставляющий привкус тошноты на языке и словно пачкающий воздух и кожу преследовал его повсюду. Лишь в помещении, где его оставил Черновод, аромата не было. Цинсюань не помнил, чуял ли его до своего сна. «Вчера», как решил он окрестить тот промежуток времени. Он был слишком напуган и не был уверен, пахло ли мертвечиной в «его» спальне ранее. Но сейчас, возвращаясь туда, он явно почувствовал разницу в ощущении воздуха. Шаги демона в гулкой пустоте дома он услышал задолго до его появления. Панический страх вновь охватил всё его существо. Цинсюань почувствовал лёгкие капли холодного пота на спине и шее. В каком настроении демон сейчас? Объяснит ли он проишествие ночью? Набравшись смелости, юноша на дрожащих ослабших ногам двинулся к двери, надеясь не столкнуться с демоном в дверном проходе. Он прикрыл за собой дверь и храбро взглянул в лицо Черновода, который практически подошёл к его комнате. — Доброе утро! — излишне бодро и почти истерично воскликнул Ши Цинсюань, делая шаг назад. — Извините, что я вышел… Я просто хотел воды! — Сейчас почти вечер, тупица, — пробормотал демон, отводя взгляд. Только сейчас Цинсюань заметил, что они были одного роста. Могло ли быть, что Черновод умер, будучи в том же возрасте, что и Цинсюань сейчас? Внезапно ему стало необъяснимо стыдно. Демон говорил, что не собирается убивать его просто так. А Цинсюань, по сути его гость, ведь он пришёл в поместье сам… И в озеро полез сам. Никто его не заставлял. Ни Черновод, ни Хуа Чэнжу не затаскивали его в озеро насильно… — Я дам тебе воды, — кивнул демон. Он чуть поджал губы и нахмурился, хоть мертвецкие глаза и оставались такими же пустыми и безразличными. — Спасибо, — неловко произнёс Цинсюань, потирая затылок. Демон смотрел на него довольно странно, словно ждал ещё чего-то. — А… Эм… — Твой брат не сказал, когда отдаст долг, — холодно и отстранённо поведал Черновод. — И я так понимаю, нет смысла поторапливать его. Кажется, ему на тебя плевать. — Не правда! — неверяще воскликнул Цинсюань, широко распахивая глаза от услышанного. — Гэ обязательно отдаст вам все! Он всё для меня сделает! — И лучше бы ему делать это побыстрее, — сквозь зубы пробормотал демон, резко хватая юношу за подбородок и притягивая к себе. Ши Цинсюань задержал дыхание. Он с трудом выдохнул, издавая жалкий писк. Демон смотрел на него почти вплотную. Его ледяное мёртвое дыхание опалило лицо юноши, пытающегося отшатнуться. Он судорожно вцепился законченевшими пальцами в руку демона, пытаясь оторвать её от своего лица. Но это походило на попытки муравья сдвинуть гору. Черновод даже не шелохнулся. От взгляда на себе Цинсюаню хотелось разрыдаться. Его словно прожигали насквозь эти два темных стеклянных шара. — Твое лицо… Горячее, — прошептал демон. В голове Цинсюаня всё перевернулось и запуталось. Сердце упало в пятки, а лёгкие словно обратились в камень, когда Черновод властным движением притянул его ещё ближе, припадая губами к его приоткрытому рту. Это было ужасно, жутко страшно и непонятно. Цинсюаня трясло как в лихорадке, но тело перестало слушаться. Он едва мог пошевелить пальцем, словно его парализовало. Мир сузился до его тяжёлого прерывистого дыхания, мягкой кожи чужих губ и… Поцелуя? Он закрыл глаза, опасаясь пошевелиться, пока демон жадно терзал его губы, иногда проводя по гладкой коже острыми зубами. Его пальцы, удерживающие подбородок Цинсюаня, чуть дрожали. Их носы мягко соприкоснулись и юноша открыл глаза, отстраняясь. — Тебе страшно? — демон чуть ослабил хватку, напряжённо глядя в его глаза. Сейчас они выглядели неожиданно живыми. У Ши Цинсюаня не возникло и мысли соврать. Он молча кивнул. Лицо демона всё ещё было так близко. Оно не было таким холодным, как его руки, но холоднее, чем у Цинсюаня. Разочарованно отпустив его, Черновод поспешно развернулся и зашагал дальше по коридору. Словно и не сделал ничего необычного. Заторможенно прикрыв рот ладонью, Цинсюань едва коснулся пальцем покрасневших губ, тяжело дыша. Что… Что хотел от него демон? Неужели Цинсюань нужен ему для того… Чтобы вытягивать из него энергию? Юноша знал, что некоторая нечисть способна питаться жизненной силой людей через соитие. Неужели демон хочет… Его тело? От одной мысли об этом Ши Цинсюаня сковал жуткий холод. Сердце бешено стучало. Успеет ли брат забрать его отсюда? Отпустит ли демон его вообще? Мысль о том, что нечисть собиралась присвоить себе его душу и тело была невыносимой. Вся его жизнь бы рухнула, полетела под откос стремительно и под свист холода. Ши Цинсюань осел на пол, содрогаясь в беззвучных рыданиях и чувствовал: он на грани нервного срыва. Пусть он и провёл в доме демона всего ничего: какие-то сутки, максимум — пару дней, но ему было всё тяжелее дышать здесь с каждой минутой. Невидимая петля затягивалась на его шее стремительно и неотвратимо. И лишь вопрос времени: когда Цинсюань задохнётся окончательно? Он ведь так мало успел пожить…