Невероятные приключения Золотого Божества

ー Итак, что мы сделаем с лошадью? ー Шираиши, который возник неожиданно и спонтанно, кивнул в сторону Ринго. ー Что ты имеешь в виду? ー спросил Сугимото. ー Это ведь военная лошадь. Если мы продадим ее, нас могут выследить. И, наверное, будет большой потерей просто избавиться от нее. Шираиши насмешливо выгнул брови. ー Да ведь ты сам не смог с ней сладить, разве нет? ー Сугимото возмущённо открыл рот, но ничего не сказал. ー Если мы оставим её себе, то возникнут проблемы. Мы не знаем, что нас ждёт. Таким образом, у нас нет возможности держать при себе лошадь, особенно если она может нас выдать. Поэтому лучше будет пустить её в расход. ー Я так не думаю. ー наконец подала голос Асирпа, стоя рядом с Ретаром, который зевнул, демонстрируя клыки. ー Мне хотелось бы отдать её Ретару, но лучше будет вернуть её обратно. Человек, который отдал мне эту лошадь, вероятно хотел, чтобы она возвратилась обратно. Сугимото задумался. ー Но как мы это сделаем? Мы же не можем снова сунуться в это осиное гнездо! ー воскликнул Шираиши.  ー Нам и не нужно туда соваться. Я могу попросить об этом кое-кого в городе. ー сказал наконец Сугимото. ー Кто-то, на кого я могу рассчитывать. *** ー Вы трое в своём ли уме? ー брови Мияко поползли вверх. ー Хотите отправить меня прямиком к солдатам! А если кто-то из них забавы ради решит убить меня? Или решат, что я ваша сообщница и начнут пытать? Кто знает, что взбредет им в голову?  Шираиши и Сугимото переглянулись. У них были некоторые сомнения в том, что женщину, столь смело высказывающую собственное мнение, было так легко убить, но промолчали. Наконец Мияко устала вздохнула, поняв, что в покое её не оставят. Протянула ладонь.  ー Деньги вперёд. ー заявила она. ー За такое задание я хочу получить больше, чем обычно. С вас двоих. Особенно с тебя, лысый. Ты не заплатил за еду в тот раз.  ー Что? А с девочки денег не берёшь? Жадность перестала тебя терзать? ー поддел её Шираиши. ー Да и чего ради былое поминать... Оно ведь на то и былое, нет? Так неужели ты не простишь мне долг?  Мияко фыркнула.  ー Тебе стоит поискать другую дурочку, которая поведется на твоё беззаботное блеяние и простит любой долг, лысик. А мне важнее деньги. Ну же, не трать моё время попусту! Я знаю, что ты не совсем на мели. Пока что. А с девочки я денег не возьму, потому что она ещё ребёнок. Даже если у неё есть деньги, пусть оставит их при себе. Может, сладостей купит.  ー Какая принципиальная женщина... ー недовольно проворчал Шираиши.  Мияко бросила на него хмурый взгляд. ー Хочешь жить ー умей вертеться. ー таким был её лаконичный ответ. *** Угх, и какого черта я этим занимаюсь...? Во что я лезу? Мияко запрокинула голову, сердито вздыхая и продолжая вести Ринго за поводья. Та шла послушно ー полная противоположность тому, как она вела себя с Сугимото. Ради приличия Мияко покрутилась по городу, рассказывая, что ищет хозяев лошади, и это возымело результат ー в конце концов кто-то узнал Ринго и направил Мияко к баракам Седьмого. К тем, что находились далеко от сгоревшего недавно складского здания. Остановившись неподалёку, Мияко огляделась. Ей совсем не хотелось заходить на территорию солдат. Даже за вознаграждение. Тем не менее, она постояла там какое-то время, когда наконец её заметили. Нет! Только не эти двое! Этими двумя были близнецы Никайдо. Заметив Мияко, они уставились на неё одновременно ー пристальный взгляд мёртвых глаз ー и направились в ее сторону. ー И для чего сюда пришла эта шлюха, Йохей? ー Понятия не имею, Кохей. Может, к нам? Осуществить то, чего мы хотели?  Две пары глаз смотрели на неё оценивающе. Это было привычно, но столь же неприятно, как и в первый раз. ー Нет, сегодня я пришла лишь для того, чтобы отдать лошадь... Я слышала, она ваша. ー женщина хихикнула. ー Но разве проститутка не должна быть готова работать по любому первому зову? ー Йохей вдруг вытащил штык, лениво помахивая им, как палкой. ー Не хочешь поработать на нас? ー Не в этот раз. Я пришла, чтобы отдать вам лошадь. ー упрямо ответила Мияко.  ー Нашла ее за городом, около леса... Подумала, что она кому-то наверняка принадлежит. ー Кохей, она не хочет нас развлечь. Может, развлечем ее сами? ー на этот раз Йохей принялся размахивать штыком возле её уха. ー Эй, эй, женщина, тебе весело?! Мияко не могла пошевелиться, иначе оружие солдата наверняка отрезало бы ей ухо. Она уже пожалела, что явилась сюда. ー Может, вы двое прекратите заниматься ерундой? ー услышала она чей-то голос, и с облегчением выдохнула, надеясь, что ей помогут. ー Только и делаете, что доставляете другим неприятности. Слова лейтенанта для вас пустяк, да? Йохей замер и оглянулся. ー Старший рядовой Фудживара... Две пары глаз уставились на Фудживару, не мигая. Наконец, обдумав что-то в своей голове, Йохей опустил оружие. ー Так эта женщина в вашем вкусе? Тогда не будем мешать, Фудживара-доно. Наконец-то они уйдут отсюда. Повезло, повезло... У меня не было никакого желания устраивать с ними драку.  ー Итак. Ты пришла, чтобы вернуть лошадь? ー когда братья ушли, солдат равнодушно посмотрел на Мияко. ー А, да...  ー Благодарю за помощь. ー он забрал у неё поводья. ー А теперь уходи. Да поживее. Тебе не стоит здесь задерживаться.  Мияко послушалась, поспешно покидая территорию Седьмого. Солдат посмотрел ей вслед, но ничего не сказал.  *** ー Этот дом принадлежал моему умершему родственнику. Ты можешь им распоряжаться, как пожелаешь. Тебе ведь нужны деньги? У меня ещё остались сбережения. ー старик провел рукой по голове, будто ожидая ощутить под рукой волосы, но, разумеется, там ничего не было.  Он уже давно облысел, лицо покрылось старческими морщинами, а глаза, казалось, потеряли свой юношеский блеск.   ー Ещё у меня есть немного оружия, которое я получил от русского продавца. Его ты тоже можешь забрать. ー Хиджиката еле заметно усмехнулся, примериваясь к винтовке.  Казалось бы, после стольких лет тяжесть оружия в руке должна была бы стать ему непривычной, но все это ощущалось так естественно, словно все эти годы он продолжал держать оружие.  Словно продолжение его собственной руки.  Второй старик усмехнулся в ответ. ー Как видишь, это все, что я могу предложить. ー ответил он, и голос его еле заметно дрогнул. ー Этого достаточно. Я благодарен тебе.  ー Хиджиката... Я удивлён. Ты как будто снова стал молодым. Не могу поверить, что ты старше меня. ー Так ведь и ты все ещё молод, разве нет? ー хитрая улыбка промелькнула на губах Хиджикаты. ー Боюсь, ты ошибаешься. Если бы только моё тело было моложе... Но увы, я дряхлый старик, и не могу стать частью твоего безрассудного плана. ー Кого ты пытаешься обмануть? Разумеется, ты мог и измениться за эти годы ー слишком много времени утекло. Но я все же не поверю, что ты останешься в стороне. Ты защищал память Шинсенгуми, нашу память, все эти годы. И говоришь мне, что тебе не хочется вновь услышать голос меча? Что твоя душа не пылает от одной мысли о новом приключении? А, Нагакура? ー Ты раскусил меня... Хитрец. ー тихий смешок растворился в воздухе. ー Я знал, что этим все и закончится, Хиджиката Тошизо. А я ведь планировал дожить остаток своих дней как обычный скучный старик.  Ушияма, сидящий около раздвижной двери, несколько удивился. Нагакура? Тот самый?! Лучший мечник Шинсенгуми? Вот те раз... Ушияма задумался. То, что он услышал сейчас, было не слишком похоже на разговор людей, увлеченных одним лишь золотом.  ー Вы двое... Вы ведь не за золотом хотите пойти? Вам нужно нечто большее? Нагакура смотрел на него обманчиво спокойным взглядом, и вместо него ответил Хиджиката. ー Ты прав, Ушияма. Мы ищем нечто большее. Гораздо большее. *** Несколько мужчин ехали в закрытой повозке, запряженной двумя лошадьми. Ушияма не знал, зачем Хиджиката взял с собой его, а не своего друга, но предположил, что старику просто нужен кто-то сильный.  ー И куда же мы направляемся? ー Встретиться с Шибукавой Зенджиро. ー услышав это, Ушияма нахмурил лоб.  ー Это кто? Не помню такого. ー не то чтобы его хоть сколько нибудь волновало собственное незнание, но уточнить стоило. ー Разумеется, ты не помнишь. Он из тюрьмы Кабато, где я был заключён раньше. Его недавно выпустили. Он был весьма уважаемым лидером банды воров. Я слышал, что он собрал свою банду снова, и ошивается где-то в окраинах Отару. ー И зачем мы к нему едем? Ты ведь не собираешься ему говорить про татуировки и золото, старый пердун? Хиджиката никак не отреагировал на оскорбление (хотя Ушияма понимал, что тот вряд ли пропустил его мимо ушей), но усмехнулся. ー Он может быть мне полезен. Только и всего.  ー А не боишься, что он окажет нам убийственный приём, если мы заявимся без приглашения?  ー Я отправил к нему парочку людей, но они до сих пор не вернулись.  ー Предполагаю, это потому, что твой способ начать разговор не самый лучший. Скорее всего, они уже мертвы, или их пытают ради информации.  ー Если так, то мы просто перебьем всех людей Шибукавы. Всех, кроме него, и, может быть, некоторых самых преданных его людей. Он мне нужен. У него талант находить подходящих людей.  ー Эй, но ведь нас всего восемь. Ты, я, и твои помощники. А если информация Нагакуры верна, то там как минимум человек двенадцать. Может, даже больше. Тебе не кажется, что мы будем не в выигрыше?  ー Не кажется. Не имеет смысла вести подсчёт количества союзников. Гораздо важнее то, сколько из них готовы умереть. ー Хиджиката перезарядил винтовку.  Повозка наконец остановилась у одного из домов. Хиджиката легко спрыгнул на землю, и добавил, глядя на Ушияму: ー Если ты думаешь лишь о том, чтобы выжить, то ты уже мертв.  ...С охранниками, посланными их убить, группа разобралась легко ー и Ушияма был уверен, что даже их двоих с Хиджикатой хватило бы, чтобы перебить всех.  Он смотрел на то, с какой быстротой и грацией двигался старик, которому положено было уже лежать в постели и жаловаться на больные кости, с какой холодной яростью он убивал людей одного за другим, и думал, что, вероятно, над человеком по имени Хиджиката Тошизо не властно даже время.  ー Если человек не умирает, когда приходит его час, то его жизнь становится мучительной. Стыд, что хуже смерти. Ты уже немолод... И все ещё хочешь начать войну? Есть ли предел твоему безрассудству?  ー И это ты мне говоришь, Гамушин, вспыльчивый засранец? ー Хиджиката посмотрел на Нагакуру, и в его зрачках Шинпачи увидел себя самого ー такого, каким был много лет назад.  Тело постарело, но дух нет.  Нагакура невольно задался вопросом, видит ли сейчас Хиджиката себя таким же молодым, как он.  ー Да, это я говорю тебе. Я и сам уже немолод: слишком много времени ушло, слишком много песка просочилось сквозь пальцы. Если бы можно было вернуть время вспять... ー он вдруг осекся, Тошизо терпеливо ждал, когда Нагакура соберется с мыслями. ー Эй, Хиджиката. Неужели ты просто ищешь место, где можно умереть?  ー Нисколько! Я собираюсь прожить ещё тысячу лет. И тебе советую то же самое. Тошизо зашёл в дом без приглашения, невзирая на возмущение одного из воров банды, который тут же вскочил со словами «Кто разрешил тебе сюда заходить?!». Ушияма молча швырнул его в воздух так, что голова вора пробила потолок и он повис, бессильно раскачиваясь туда-сюда.  ー Оляля, какая встреча! Удивлён, что ты решил навестить меня. ー мужчина, сидящий у кипящего котла, в котором разогревали сакэ, не поднялся с места, но поприветствовал Хиджикату кивком головы.  ー Давно не виделись, Шибукава Зенджиро. ー Хиджиката общался с Шибукавой как со старым знакомым, но в воздухе царило напряжение.  Шибукава был уже немолод, однако его волосы все ещё сохраняли свой изначальный цвет, хотя кое-где уже видна была седина. Его волосы были собраны в небольшой хвост на затылке, возле глаз и рта залегли глубокие морщины. В руке он держал курительную трубку, и время от времени выдыхал дым изо рта.  На плечах у него, поверх чёрного кимоно, накинута была шуба из меха. Весь его облик демонстрировал ленивое спокойствие, но Хиджиката не сомневался, что за пазухой Шибукава спрятал револьвер.  ー Я не видел тебя с тех пор, как тебя перевели в Абашири. Но в Кабато ты мне очень помог.  ー Мои люди приходили сюда?  ー Конечно. Странный вопрос задаёшь, Хиджиката. Приходили, ещё как... Чтобы встретить свои пытки.  Хиджиката нахмурился.  Шибукава поменял положение, вытянул ноги. Театрально взмахнул трубкой. ー Ты обожди гневаться, Хиджиката! ー с насмешкой произнёс он. ー Лучше покажи мне свои татуировки. Можешь раздеться прямо сейчас, а я посмотрю, полюбуюсь... ー Так ты уже все узнал. Я рад. ー Хиджиката не шелохнулся, однако исходившая от него аура была зловещей. ー Значит, не придётся тратить время на объяснения. Выбирай: либо ты работаешь на меня, либо... Тебя ждёт смерть. Глаза Шибукавы сузились, а костяшки пальцев побелели, когда он стиснул руку. ー А с чего ты взял, ー по-змеиному прошипел он, ー что я хочу на тебя работать? С чего это мне, главарю, твоим подчиненным становиться?  ー Потому что ты не хочешь умирать. Не правда ли? Кстати, вот тебе подарочек. ー люди Хиджикаты молча швырнули на пол головы воров, которые должны были напасть на них, и лицо Шибукавы слегка помрачнело. ー И остальным скажи, чтобы перестали прятаться за дверьми. Пусть сложат оружие. Кстати, гляжу, ты новых людей в банду нашёл? На молоденьких да красивых потянуло? Значит, слухи про тебя верны были?  Шибукава посмотрел на него непроницаемым взглядом. ー Шибукава-сан... ー начал негодующим тоном один из воров, но главарь остановил его, приложив палец к губам. ー Молчи, Хаябуса. Тебе слова не давали. ー Хиджиката перевёл взгляд с Шибукавы на молодого вора, названного Хаябусой. Ага. ー подумал он, но ничего не сказал вслух. Шибукава размышлял, старательно сохраняя невозмутимое выражение лица. Выбор у него был невелик, как и сказал Хиджиката. Ни тот, ни другой варианты мужчину не устраивали, но из двух зол приходилось выбирать меньшее. А пусть бы и сделку заключим. Убить его всегда успеется, а если я тут сдохну, как шавка дворовая, то никакого золота уже не предвидится. ー Я согласен на твоё предложение. ー наконец изрек Шибукава, выдыхая струйку дыма в лицо Хаябусе, который от этого только закашлялся. ー Я рад, что ты решил проявить благоразумие. ー Бывший вице-командир Шинсэнгуми, однако, не убрал катану обратно в ножны, ожидая нападения (которого не последовало, так как в самый последний момент Шибукава передумал отдавать приказ об убийстве).  ー Но у меня есть одно условие. Если ты меня нанимаешь, то я имею право на долю от всего золота. Я все же не твоя цепная собака, за кусок хлеба работать не стану. Да и своих людей надо чем-то кормить. ー Хиджиката прищурился.  Впрочем, ничего другого от Шибукавы он не ожидал. ー И сколько же ты хочешь? ー А это я тебе скажу, когда увижу воочию количество золото. Сейчас, полагаю, выводы делать рано. ー усмехнулся Шибукава, снова выдыхая дым. *** Хиджиката проворно забрался в повозку, но не закрыл за собой дверь, а остался стоять снаружи, повиснув и откинув голову назад так, что его длинные волосы развевались по ветру, пока они мчались обратно к Нагакуре.  Хиджиката казалось, наслаждался всем, что его окружало, тем, чего он был лишён все это время. Время, застывшее в тот момент, когда он оказался в тюрьме, снова возобновило свой бег, стремительное и властное.  Старик что-то замурлыкал себе под нос, очевидно, довольствуясь тем, что смог и полезную сделку заключить, и вновь испытать радость от драки. ー Эй, Хиджиката... ー Ушияма оглянулся на него. ー Ты, значит, хочешь заново создать Шинсенгуми? Прости уж, но меня интересует только золото. Ничего больше. Кому вообще придёт в голову захватить Хоккайдо? ー Есть много людей, которые хотят освободить Эзо. ー Да ну? И кто же они? ー Они живут здесь уже очень давно. Айну. Где-то в одиночной камере тюрьмы Абашири мужчина, лишённый лица, поднял голову. ー Асирпа... ー пробормотал он еле слышно. *** ー И где король какашек? Сбежал опять?  ー Он пошёл в город, разузнать новости. Мы решили, что мне туда пока соваться не стоит.  Асирпа скользнула по Сугимото взглядом и отвлеклась на сосульки, свисающие с одной из веток дерева.  ー Помоги мне их собрать!  ー Зачем?  ー Чтобы съесть. Когда ветка кленового дерева раскалывается, сок вытекает наружу и затвердевает. Если мы успеем донести сосульки до хижины, то сможем вскипятить их и сделать сироп. Но можем съесть их прямо сейчас.  Она отдала Сугимото сосульку, тот, недолго думая, сунул её в рот.  ー Ого, на леденцы похоже... И сладковатый привкус есть!  ー Кстати, наконечник ー самая сладкая часть. О... Смотри, это следы оленя эзо! Довольно свежие. Наверняка он где-то рядом.  ー Пойдём за ним?  ー Да! Я проголодалась.  ー А олень вкусный?  ー Мы можем посолить мозг... Ах, нет, лучше потушим его мясо, привередливый сисам.  ー Асирпа~ Ты опять за своё~?  *** Высокий мужчина в длинном чёрном пальто и шляпе прошёл по улице, остановился у здания, где, как он знал, должны были рассказывать ракуго.  Трость, которую он держал в правой руке, стучала по мостовой, и звук ー тон тон ー возникал из ниоткуда, чтобы затем вновь раствориться в февральском морозном воздухе.   Мужчина не преследовал цели тратить время на просмотр ракуго, однако его привлек нобори, стоящий у входа в театр. Мужчина больше всего на свете ценил что-то, что могло его развлечь, поэтому, немного подумав, он зашёл внутрь, выгребая из кармана имевшиеся при нем деньги.  Он расплатился за билет, прошёл в зал, где ещё оставались свободные места... Спокойно сел и принялся ждать представления, с интересом оглядываясь по сторонам и изучая других людей. Пользуясь тем, что ракуго ещё не началось, он жестом фокусника вытащил из рукава маленькое яблоко и съел его, не привлекая к себе лишнего внимания. Доев его, он спрятал огрызок в рукаве своей одежды, утер рот платком.  На самом деле, в театре йосэ отнюдь не возбранялось есть даже во время представления, но мужчина не хотел отвлекаться на еду во время просмотра.  Выступление шло своим чередом, со сцены молодой ракугаока говорил то жалобным тоном бедняжки Оивы, то злобно шипел голосом мужа-изменщика Тамии Иэмона...  Наконец все закончилось. Снова зажегся свет, ракугаока поклонился, едва не упершись головой в пол, громко поблагодарил зрителей за то, что они пришли на его выступление. Мужчина прикрыл глаза, щурясь от яркого света, и слегка потянулся, разминая затекшее тело. Он вспоминал. Другой мужчина, сидящий рядом, похлопал, выражая свое восхищение талантом ракугаоки.  Обернулся к нему.  ー Это выступление было превосходным, не правда ли? ー он был странным.  Лицо застывшее, будто маска, со следами военных увечий. И только глаза ー острые и внимательные ー казались единственной живой чертой на некогда прекрасном лице.  ー Правда, правда ваша. ー кивнул высокий, вежливо улыбаясь. ー Цуруя Нанбоку создал поистине прекрасное произведение, раз спустя столько лет оно ещё не стерлось из человеческой памяти.  Военный засмеялся.  ー Отрадно знать, ー сказал он, ー что в мире ещё остались люди, влюбленные в искусство. Любовь ー вот причина всего! Вы согласны со мной?  ー Согласен, согласен... только вот любовь бывает разной. И не всегда она приносит людям счастье. И отчего-то мне кажется, что вы хорошо об этом знаете. ー ответил высокий, поднимаясь с места и беря в руку свою трость. ー А теперь, прошу меня простить, но мне пора. Я собирался отобедать. Был рад перекинуться с вами парой слов...  ー Ну что вы! Я и не думал вас задерживать. Однако же, у меня в достатке свободного времени, поэтому хотелось бы спросить, не желаете ли вы продолжить нашу беседу? ー несмотря на то, что военный, казалось, излучал добродушие, в глубине его глаз таилась опасность.  Высокий мужчина поглядел на него. Он был заметно выше, поэтому смотрел на военного сверху вниз, но в его взгляде не было высокомерия. Только, пожалуй, лёгкий интерес.  ー Благодарю за предложение, но нет. ー наконец ответил он.  ー Ох, прошу прощения! ー всплеснул руками военный. ー Не хотел казаться навязчивым... Ну раз нет, так нет. Извольте откланяться.  ー Прощайте. ー высокий мужчина отвернулся и ушёл, чувствуя взгляд, направленный ему в затылок.  На его губах расцветала хищная улыбка. Интересный ты человек... ー подумали двое мужчин одновременно. *** ー Сугимото! Давай быстрее! А то оленя упустим! ー Асирпа окликнула его, остановившись ненадолго.  Снег хрустел под тяжёлыми солдатскими сапогами, а затем ноги проваливались в него по колено. Сугимото Саичи выдохся.  ー Э... Давай... Помедленнее... ー простонал он, запыхавшись. ー Тебе-то бежать легко, ты мало весишь. Не то что я...  Асирпа недовольно сморщила нос.  ー Какой ты жалкий сисам.  Некоторое время они шли молча. И медленно.  ー Сугимото, а у тебя есть семья? ー вдруг спросила Асирпа.  Саичи ответил не сразу. Не то чтобы ему был неприятен вопрос Асирпы, да и раны на душе уже давно зарубцевались, однако он все равно почувствовал неприятный холодок на спине.  ー Они умерли. ー глухо ответил он, опуская фуражку на глаза. ー От болезни. Старший брат Шинтаро, отец Кэничи, и мать Сацуки... Их всех уже нет. Асирпа не стала размениваться на банальное «мне жаль», однако ее лицо немного помрачнело. Казалось, будто она огорчена тем, что нечаянно разбередила чужую рану. ー Мы с тобой похожи. ー сказала наконец она. ー Мы оба потеряли кого-то важного.  Сугимото ничего не ответил. Асирпа остановилась, протянула руку к ветке дерева, сорвала пару иголок. ー Попробуешь? Это иголки сахалинской ели. Мы зовём их хупка. ー она протянула несколько игл ему. ー Хочешь, чтобы я ел листья? ー Они очень полезны. Просто пожуй немного. А затем выплюни. Правда, вкус у них очень мерзкий... ー последнее предложение было сказано шепотом, но Саичи все равно услышал. ー Ага! Хочешь накормить меня дрянью! Я так и знал! ー он потряс кулаком в воздухе, лицо Асирпы выражало негодование. ー Ничего подобного! Ты просто изнеженный сисам, который не понимает, как важно все, что даёт нам природа! ー в доказательство своих словах она схватила горсть иголок и сунула их в рот. ー Вишишь... Ошень... Палезна... Ее лицо при этом однако скривилось так, что стало ясно ー еловые иголки ей вовсе не по вкусу. ー Да тебе тоже этот вкус не нравится, разве нет?! Я знал, я знал! ー от возбуждения Сугимото стукнул кулаком по ладони. ー Неф... Ниф... Нефправда!! Мы пфосто обысно едим пфолее швежие иголки... На вкуш они пфиятнее... ー однако все попытки Асирпы оправдаться пропадали, стоило только взглянуть на ее искривленный рот.  Она обиженно скривилась и вытащила фляжку с водой.  ...Они продолжали идти вперёд, и только снег похрустывал у Сугимото под ногами.  ー Э? Почему это тут снег вскопан?  ー Здесь был олень. Вскопал снег, чтобы попробовать бамбук. И взгляни на это дерево. Олень терся об него рогами, чтобы пометить территорию. Если мы попробуем создать похожие звуки, то он вернётся, чтобы все проверить... И мы его поймаем! ー Асирпа достала суту. ー Не кажется ли тебе, что ты используешь суту не по назначению...  ー Молчать. Так вот, олени очень важны для нас. К примеру, опора стрелы, маканит, делается из голенной кости оленя.  ー Оох, даже так... У вас ведь наверняка и легенды про оленей есть?  ー Разумеется. Мы верим, что боги сбрасывают оленей на землю, чтобы нам было, что есть. Кстати, мы никогда не называем оленей «камуи». Только юк. Юк ー значит добыча. Потому что оленей легко поймать. Однако это было так легко, что люди перестали проявлять к ним уважение. Тогда боги разгневались и перестали отправлять оленей на землю. Это случилось... Зимой. Той зимой снег был так глубок, что олени просто не могли докопаться до еды. Множество из них погибло. И с волками было то же самое... Так говорила бабушка.  ー Аномальная зима, хах... Ты случайно не про тысяча восемьсот семьдесят девятый год? Я слышал об этом от своих родителей.  ー Возможно, о нем. Я не интересовалась точными датами, знаю лишь то, что зима в тот год была необычайно холодной.  Внезапно Сугимото прищурился, замер. Он заметил оленя.  И Асирпа тоже.  ー Двигайся медленно и тихо. ー приказала она.  Несмотря на то, что Сугимото старался делать все, как надо, он был никудышным стрелком, поэтому промазал... Олень, испугавшись, бросился наутек. Сугимото выстрелил снова. И опять промазал.  ー Проклятье... ー простонал он. ー Я его упустил...  ー Мы пойдём за ним! Смотри в оба, ищи капли крови на бамбуке, сквозь заросли которого он пробежал! Мы должны понять, где именно он вышел.  Сугимото ее слышал, но не слушал. Он опустил голову, перезаряжая винтовку, забормотал что-то себе под нос.  ー Я запаниковал и промазал... Я должен убить его, иначе он будет умирать в страданиях... Я должен убить его, я должен убить, я должен... ー Асирпа посмотрела на него с тревогой.  Казалось, будто Саичи полностью упустил нить происходящего, провалившись в свои мысли. И девочка не была уверена, что хочет знать их содержание.  ー Если я не убью его, он будет страдать, я должен убить, мне надо...  ー Сугимото?  ー Ох. ー он замер на полуслове, заморгал, выдохнул. ー Прости. Я немного не в себе. Это... Случается.  ー...Понятно. ー убедившись, что Сугимото больше не погружается в свои мысли, Асирпа обследовала заросли.  Ей попались на глаза чьи-то следы. Она села на корточки, изучая их.  ー Сугимото. ー она позвала солдата.  ー Да?  ー Эти следы. Это двое мужчин и собака.  ー И что? Может быть, это просто охотники?  ー У одного из них странные следы. Возможно, он ранен. Левая нога...  На этот раз Сугимото был настороже. Он присел рядом и уставился на следы.  ー Думаешь, это он? Тот солдат из седьмого, которому Ретар поранил ногу?  ー Мы не можем исключать такую возможность, Сугимото. Нам определено стоит быть настороже.  *** ー Запомни-ка хорошенько, малец. Ты, матаги, небось думаешь, что являешься хорошим охотником, но мне придётся тебя огорчить. Ваши медведи по сравнению с медведями Хоккайдо ー ничто. Но этот маленький пес... О, айну научили его, как следует.  Мужчина, который разговаривал с Танигаки с некоторой насмешливостью, был уже немолод. Одет он был в белую рубашку (правда, теперь она была скорее желтоватой, чем идеально белой), красный клетчатый хантен и коричневый жилет. На поясе у него висела сумка. Зелёные штаны были оторочены звериным мехом.  Лицо у него было обветренное и грубое. Некогда чёрные, как смоль, волосы, теперь были таковыми лишь наполовину, остальные же стали седыми.  Танигаки не спустил на тормозах явную издевку, и спросил с хорошо заметным недоверием: ー Что у тебя за винтовка? Она ведь однозарядная, верно? Не слишком ли ты самоуверен? Не хочется идти в ногу с прогрессом, да, старик?  Мужчина, годившийся ему, как минимум, в отцы, ухмыльнулся.  ー А ты небо и землю-то не сравнивай, ишь какой языкастый нашёлся! Ты видать не вдупляешь, с кем имеешь дело. Ну и хер с тобой, сам все увидишь... Эй, Рю, иди! Притащи этого ебаного медведя сюда! Если там самка, то можешь ее трахнуть! ー мужчина, очевидно, не стеснялся в выражениях.  Танигаки поморщился.  ー Хер не со мной, хер в гробу... ー пробормотал он под нос сущую нелепицу. ー Все из-за твоих... Игр.  ー Игр? Это ты ещё настоящих игр не видел, сопляк... А ведь хер у тебя что надо! Обладатель, правда, особыми талантами не блещет. Какая жалость, удивительная трата мужской силы... ー ответил ему мужчина, и в голосе его не слышалось никакого сочувствия.  ー И все-таки, ー заговорил вновь Танигаки, хмурясь. ー и все-таки ты уверен, что тебе хватит одного выстрела?  ー Это охота, парень. Видишь ли, коли у тебя пять патронов, то ты начинаешь думать, что у тебя есть пять шансов. Пять. А это неверно, отнюдь.  Медведь, разбуженный Рю, выбрался из берлоги, приближаясь к мужчине. Тот остался совершенно невозмутим, стоя на месте, как вкопанный.  ー Запомни, дружище. Если ты не решишь все одним выстрелом, то ты труп. У меня есть только один выстрел, только один шанс. Поэтому-то я выкладываюсь на полную. Ох черт... Он стоит прямо перед медведем, но тот в ярости... Танигаки не считал себя трусом ー в конце концов, он был на войне и повидал там достаточно. Однако же он заволновался, видя, что медведь встал на задние лапы. ー Как только медведь встал на задние лапы, то все кончено. ー сказал мужчина и выстрелил. Медведь отчаянно взревел, а затем рухнул на землю. Мужчина усмехнулся, наблюдая за тем, как жизнь быстро покидает тело животного. Удостоверившись, что медведь мертв, мужчина забрался на него, используя, как диван. Разлегся с удобством, глядя в небо. ー Эхееей, солдатик! Не хочешь полежать рядом? Он ещё тёплый. Танигаки поморщился. ー Пожалуй, я пас. ー Тьфу ты! Не мужик, а тряпка! На трупе медведя лежать боится... Кто тебя так воспитал? ー беззлобно проворчал охотник.  Танигаки проигнорировал издевки, не моргнув и глазом.  Вместо этого он сказал:  ー Когда-то от одного торговца лекарствами я слышал, что на Хоккайдо живёт человек, который охотится на медведей... И никогда не проигрывает. Легендарный убийца медведей. Нихей Тецузо. Ты не называл мне своего имени, но это ведь ты, так? ー Так, так. Хуем об косяк. ー Нихей поскреб заросшую щеку. ー Обычное дельце. Вот что меня интересует, скажи-ка мне... Долго ещё ты будешь рядом со мной тереться? А, Танигаки? Думаешь, я тебя спас потому, что любовничка хотел? В горах-то этих одному с ума сойти можно, это правда. Али я тебе и впрямь так в душу запал? Танигаки Генджиро поморщился. ー Хватит твоих скабрезных шуток, старик.  ー Утютю, какой нежный, шутки мои ему не по нраву... Ну иди поплачь своей мамаше в жилетку. Или в сиськи.  ー Прекрати. Я не в настроении для этого. Ты ведь здесь по той же причине, что и я, так? Белый волк. *** Окада переступил с ноги на ногу. Оглянулся вокруг. Чихнул.  Было довольно холодно, и немудрено: на дворе ー конец февраля.  ー Alea jacta est... Alea jacta est. ー пробормотал он задумчиво, размышляя о том, что им, предателям, пути назад нет.  И остаётся, по-хорошему, только одно: драпать как можно скорее.  Но что Нома, что Окада в этом вопросе всецело полагались на их, если так можно было его назвать, лидера. Нельзя было сказать, что капрал Тамай отличался особыми лидерскими навыками, однако же к нему все равно стоило прислушиваться.  Да и оба рядовых предпочитали, чтобы ответственность на себя взял кто-то другой, пока они могли бы быть простыми исполнителями.  Окада не стеснялся зваться человеком, плывущим по течению. Он не был амбициозным, не был стремящимся подняться верх по карьерной лестнице. Строго говоря, его вовсе не интересовала служба в армии. Он хотел только вернуться обратно, домой, где мог бы снова уткнуться в книги. Только вот родители его отчего-то за все время, как он отбыл в армию, не написали ему ни единого письмеца. Вернее, письма-то приходили, но было это так редко, что Фумио мог бы пересчитать их по пальцам одной только правой руки. Да и содержание этих писем было на редкость сдержанным и строгим. Как будто писали не по желанию сердца, а по... Долгу службы. Как будто всего лишь хотели удостовериться, что он ещё не помер на войне.  Впрочем, родители Фумио были занятыми людьми, поэтому он особенно ничего не ожидал от них.  Тем не менее, порой что-то острое, болезненное, неприятное, царапалось изнутри его головы, рвалось наружу, и... Никогда не выходило. Не могло. Окада, вольно или невольно, постоянно его подавлял. Как будто боялся.  А чего боялся ー и сам не знал.  Так и жил вот уже лет пять ー со смутным и неясным ощущением тоски и тревоги.  Ну и ладно.  Окада потер глаза кулаком, зевнул.  ー Destruam et aedificābo. ー произнёс он в задумчивости.  ー Что это значит? ー старший рядовой Фудживара Макото, бесшумный и ловкий, как кошка, вынырнул будто из ниоткуда, и Окада замер, глупо выпучив глаза (и без того казавшиеся большими).  ー Эммм, хмммм, ну... Разруля... Разругу... ー он прикусил себе язык, остановился, давая себе успокоиться, и сказал, как следует. ー Разрушу и построю. Это на латыни.  Фудживара посмотрел на него искоса.  Окада трусливо отвёл взгляд, не выдержал пристального взора. Окада был трусом и не боялся этого признать. Вся его смелость заканчивалась там, где начиналась мирная жизнь, вне поля боя.  Это казалось поразительным, учитывая то, через что он прошёл, однако реальность Фумио была именно такова.  ...Фудживара Окаде не нравился. Хотя на деле «не нравился» было в корне неверным выражением. Фудживара был человеком, к которому прислушивались даже такие неуправляемые солдаты, как близнецы Никайдо, и его авторитет был неоспорим. Не говоря уже о том, что в отличии от избалованного Който Отоношина или чрезмерно доброжелательного Ханазавы Юсаку Фудживара, аристократ из высшего общества, обученный не только владению оружием, но и тонким гуманитарным наукам, стал своим для солдат из других сословий. Удивительно было и то, что ему даже нравились грубые армейские шутки, и он искренне смеялся над ними каждый раз, когда слышал. Да уж, правильнее было бы сказать, что Окада закономерно опасался, что старший рядовой раскусит их троих и сдаст лейтенанту Цуруми с потрохами. Фумио прекрасно понимал, что это было лишь делом времени.  Ибо известно, что все тайное становится явным.  ー Ты знаешь латынь...? ー начал было Фудживара, да сам себя и одернул. ー Ах, да, прости, я и забыл. Твои родители, кажется, занимались переводами и многому тебя научили. Окада поспешно кивнул. ー Вроде того, да... У меня дома много книг было. При мысли о доме Фумио снова почувствовал себя до ужаса тоскливо. Тоска сжала сердце в тиски, сжимая свои когтистые лапы все сильнее и сильнее.  Дом... Что такое ー дом? Это всего лишь место, где ты родился? Или место, которое ты можешь назвать своим, вне привязки к определенной территории? А есть ли у меня этот дом? Был ли он вообще?  *** Для Фудживары Чиеми дом был там, где находился её брат. А Макото сейчас был далеко... Очень, несоизмеримо далеко. Если вообще ー был. Одна эта мысль заставляла её чувствовать себя так, будто часть её души умерла.  ...Потолок над головой ー незнакомый, дерево пахнет не так, как дома, ее брат бы понял это сразу. Сад, раскинувшийся за пределами традиционного японского дома, тоже не так велик и разнообразен, как тот, что был у неё дома. В родительском саду было все: хурма, яблоневые деревья, грушевые, многочисленные цветы...  И недостатка во фруктах семья никогда не испытывала. Этот сад был, вне всяких сомнений, одной из причин для гордости Фудживары Тоширо, ее отца. И отца Макото.  ...Ну, по крайней мере, сны в этом чужом, незнакомом ей доме снились столь же часто, как и там, где она провела всю свою жизнь.  Сны веселые или страшные, грустные или скучные ー сны о прошлом или видения неизвестного будущего... Много чего было.  И был среди всего этого аляпистого, цветастого вороха снов один, который повторялся раз за разом, упорно и упрямо. Раз за разом приходил, сидел у порога, будто незваный гость. И раз за разом Чиеми видела его, просматривала с самого начала.  Сказка о печальном принце, несправедливо осужденном и ставшим козлом отпущения для своего народа, рассказанная няней в детстве, врезалась в память, обретала краски и оживала под веками, оставляя после себя свернувшуюся в груди тоску и слезы на глазах. Этот принц, которого Чиеми представляла неутомимым, пылким и своенравным, очаровывал всех вокруг, даже если в конце это не спасло его от жестокой гибели. Но сегодня ей снилось что-то иное. ー Попробуй, догони! ー мальчик высунул язык и стремглав взобрался на ветку дерева, прячась в листве. Кокуши, временно обязанный следить за ним в свое недолгое пребывание в столице, выдохся и склонил голову, тяжело дыша. Он потерял принца из вида и теперь не мог понять, куда тот делся, хотя все пути вели к высокому дереву. ー Вака-сама! Принц, что же вы делаете?! Принц захихикал, прикрывая рот ладонью. Черные, как вороново крыло, волосы растрепались во все стороны, и на макушку принца приземлился оторвавшийся от ветки листок. Мальчик затаился в листве, наблюдая, как взволнованный кокуши ходит туда-сюда, кусая пальцы от беспокойства. ー Вака-сама!!! Проявите благоразумие! Если вы сейчас же не отзоветесь, мне придется позвать Минамото-доно или Абе-доно, и они быстро отыщут вас! По натуре принц не был жестоким, поэтому, сжалившись над незадачливым кокуши, собирался было заявить о своем присутствии, однако, увидев новоприбывшего, снова затаился. ー В чем дело, Киехара-доно? ー Ми... Минамото-доно! ー от переизбытка чувств Киехара хлюпнул носом и слезы брызнули у него из глаз. ー Вака-сама сбежал от меня и я никак не могу найти его! Прошу, помогите! Человек, которого назвали Минамото, оглянулся вокруг, и его зелёные глаза изучали ближайшую местность... Принц вздохнул с облегчением, и очень зря: стоило ему это сделать, как Минамото поднял голову, глядя точно в то место, где прятался принц. ー Вака-сама. Прошу, спускайтесь. Не огорчайте Киехару-доно лишний раз. ー ласково произнес Минамото, вытягивая руки, чтобы поймать принца, если тот решит спрыгнуть. А потом сон закончился. Чиеми пока не могла открыть глаз, поэтому какое-то время лежала под одеялом, размышляя. Всё вокруг казалось смутным, искусственным. Ненастоящим. Где же была реальность, к которой она принадлежала? Там, на залитом солнце лугу с высоким деревом, где прятался маленький принц? Или там, где была тяжесть одеяла и тёмные деревянные потолки, ощущение человеческого присутствия поблизости? Иногда Чиеми теряла способность отличить вымысел от действительности. В такие минуты она лежала, или глядя задумчиво в потолок, или же с закрытыми глазами, притворяясь спящей. И мысли её текли размеренно и неторопливо, а сама она казалась себе маленькой лодочкой, уносимой течением. В этот раз окончательно разбудил ее запах свежей еды, завтрака... Чиеми, продолжая делать вид, что спит, повела носом, принюхиваясь. От запаха еды рот моментально наполнился слюной, благо, что в доме Умибэ в еде толк знали и готовили ее ー даже самые простые блюда ー довольно вкусно. Хозяин дома, однако, обнаружился вовсе не в гостиной, где они и трапезничали по обыкновению, а на веранде, там, где можно было сидеть, разглядывая раскинувшийся перед глазам сад.  Правда, чего там было сейчас разглядывать, в феврале? Разве что снег...  ー Санноске-сан? ー мужчина повернул голову. У него почти всегда было спокойное, умиротворенное выражение лица, сочетавшееся с его вежливым и доброжелательным поведением. Волосы у него были не чёрными, а, скорее, каштановыми, ниже плеч. Обычно он собирал их в хвост, чтобы не мешались, но сегодня распустил их. ー О, Чиеми, ты уже проснулась? Как насчёт завтрака? ー Я ждала... Ва- То есть, тебя. ー вне зависимости от того, как ласково он говорил с ней, ей все еще было непривычно говорить с ним на «ты». Дикому ребёнку, не знавшему любви, сложно кому-то довериться. ー Все в порядке, все в порядке! ー взмахнул рукой Умибэ Санноске, аристократ, который и стал мужем Чиеми. Ну, если быть точнее, её просто заставили выйти за него замуж. Случилось это сразу после того, как ее... Брат, Макото, покинул отчий дом и отправился на войну. Чиеми так и не получила от него никаких писем, а отец отказывался отвечать на ее вопросы, а вскоре и вовсе отправил ее в другой город, выдав замуж. Зная её отца, она, разумеется, прекрасно понимала, что он вероятно вовсе не желал, чтобы они с Макото вели переписку, поэтому решил каким-то образом оборвать ее. В худшем же случае Макото уже не было в живых, но верить в это не хотелось. Да и... Не верилось. Все-таки, отец бы не отправил Макото на войну, если бы не был убежден, что тот выживет. Я знаю его лучше, чем кто-либо другой. Макото не умрёт просто так. Особенно если пообещал, что когда он вернётся обратно, мы больше не расстанемся. Чиеми задумчиво покачала головой. Ну и ну! Услышь кто мои рассуждения, подумал бы, что речь идёт о противоестественной семейной связи... Со стороны оно действительно так и выглядит, но это неверное мнение. Мы действительно нужны друг другу, но не как возлюбленные. Мы нужны друг другу, как воздух.  Вдали друг от друга мы можем существовать, будучи разными людьми, но временами это превращается в настоящую пытку. Как будто часть души иссохла, как цветок.  С другой стороны... И то, и другое в сущности является любовью, пусть и разной... Так что какая мне разница, что о нас подумает тот человек? Санноске поманил ее к себе. ー Чиеми-кун, присядешь? ー Разве здесь не холодно? ー Ничуть! Чиеми была непохожа на остальных членов своей семьи. Однако отличие это выражалось лишь в атмосфере, возникающей вокруг неё. У неё были такие же серые, холодные глаза, как у брата или матери, такая же изящная, холодная красота, как у них. Однако же удивительным образом на фоне брата или родителей она казалась летним цветком, внезапно пробившимся сквозь толщу снега посреди долгой, долгой зимы. ー Ты уже позавтракала? ー Умибэ посмотрел на ее. ー Было вкусно? ー Нет, я ещё ничего не ела. ー Чиеми взглянула в сад, на деревья, голые и темные ветви которых, пусть и припорошенные снегом, никогда не были ей по душе.  Ей в принципе никогда не нравилась зима. Может, оттого, что в доме Фудживара она длилась целую вечность. И никак не желала уходить. ー В таком случае, не откажешь ли мне в удовольствии позавтракать со мной? Разумеется, только если ты не против. ー Умибэ не был навязчив, как не был и требователен. Строго говоря, он был больше похож на старшего брата, чем на мужа. С самого первого дня, как Чиеми переступила порог его дома, он ни разу не потребовал от неё выполнения ее супружеских обязанностей. И, похоже, даже не собирался этого требовать. Однажды ー случилось это через полгода после ее замужества ー Чиеми осмелилась спросить его напрямую.  Ответом ей послужил удивлённый взгляд.  Умибэ так и замер с протянутой рукой, касаясь кончиками пальцев корешка книги, которую собирался достать с верхней полки.  ー Ты спрашиваешь, не пренебрегаю ли я тобой?  ー Верно.  ー Но ведь ты мне ничем не обязана. ー он наконец вытащил книгу, держа ее распахнутой на ладони.  ー Но ведь...  ー Брак ー это, зачастую, всего лишь формальность. Особенно между людьми из высшего общества. Однако глупо было бы полагать, ー он нахмурился. ー глупо было бы полагать, что рождение детей является такой же формальностью. Дети ー это не блажь, не развлечение. И пусть люди привыкли продолжать свой род таким образом, это не означает, что это нужно делать столь бездумно и безрассудно. К тому же, осмелюсь предположить, что ты сама не особенно горишь желанием возиться с детьми.  Чиеми, может, и должна была бы возразить, настоять на том, что было бы правильно, потому что люди обязаны продолжать род... Но она не стала этого делать. Потому что это было правильным не для неё, а для окружающих.  А врать в лицо человеку, стоявшему перед ней, ей показалось поступком весьма низким и подлым.  ー Ты прав. ー твёрдо ответила она, глядя ему в глаза. ー Я не хочу детей. И брака с тобой я тоже не хотела.  Умибэ посмотрел на неё куда более заинтересованно.  ー Ох? Продолжай.  ー Я не хотела выходить за тебя замуж. Это было требованием моего отца, а не моим.  ー Стало быть, ты хочешь покинуть этот дом и вернуться к себе обратно, в Осаку?  Чиеми размышляла недолго.  Вечная зима против зимы временной? Выбор был очевиден.  ー Нет. По крайней мере, не сейчас.  ー Почему же, позволь спросить?  ー Потому что ты ни к чему меня не принуждал. Ты мог бы так поступить, раз уж мы официально связаны узами брака, но ты с самого начала позволил мне решать все самой. Поэтому я задам тебе встречный вопрос. Почему ты это сделал?  Умибэ улыбнулся.  ー Просто я не люблю принуждение. ー Он раскрыл книгу, пряча лицо за нею так, что видны были лишь глаза, а голос его звучал приглушенно. ー Принуждением ты можешь добиться ненависти и страха, а страх, в свою очередь, ведёт к истинному послушанию. Но принуждением ты никогда не добьёшься любви.  Чиеми слушала его, навострив уши. Умибэ Санноске действительно не был похож на тех, кого ей доводилось встречать ранее.  А мужчина продолжал: ー Любовь ー это свобода и право выбора, которое является неотъемлимым для каждого человека. И тем не менее многие почему-то убеждены, что могут с лёгкостью отбирать свободу у других, по праву так называемой принадлежности. Такое отношение к людям, как к вещам, довольно губительно, ты так не считаешь? Чиеми молчала. Откуда ты знаешь, ー думала она настороженно.ー откуда ты знаешь так много о моей семье? Или  же просто высказываешь свою точку зрения, не зная ничего? ー В любом случае, ー подытожил Умибэ, захлопывая книгу, ー быть может, я так много рассуждаю об этом исключительно оттого, что могу себе это позволить. Легко думать о гуманизме, когда тебе не надо бороться за выживание и беспокоиться о завтрашнем дне.  Чиеми встрепенулась, возвращаясь в настоящее. ー Позавтракать? Да, конечно... Я не возражаю. ー В таком случае, пойдём? ー Умибэ протянул ей руку. ー Цуруя и Исобэ наверняка уже решили посоревноваться в готовке прямо с утра... Надеюсь, они не разрушили мою кухню!  Чиеми беззлобно фыркнула.  ー Много ты понимаешь, Санноске-сан! Они ведь просто без ума от тебя, вот и пытаются угодить, как могут.  ー Да уж знаю я, как они угождать горазды ー чуть что, начинают ссориться о том, кто из них двоих мне полезнее... А мне вообще-то они оба ценны одинаково.  *** Нихей присел на корточки возле тела медведицы. Блеснуло лезвие ножа. ー Ты только глянь, солдатик! Эта медведица могла стать людоедом. ー Откуда такая уверенность? ー Сейчас увидишь. ー Нихей распорол ей брюхо. ー Что и требовалось доказать. Самка, шесть лет отроду. Медвежат не вынашивала. Такие медведи с годами становятся весьма агрессивны. ー Что...? Ты все это узнал, только взглянув на ее морду? ー Юнец, если бы ты был таким же опытным, как я, ты бы знал, что самки медведей гораздо более эмоциональны и страшны. Прямо как женщины! ー и Нихей хрипло засмеялся над своей же шуткой. Танигаки, однако, не проявил к шутке никакого интереса, только поморщился. Нихей продолжил говорить: ー Ты ведь матаги, да? Значит, должен знать, что у каждого зверя свои черты. Некоторые могут испугаться и сбежать, а иные же встанут на задние планы, показав свои слабые места. Есть и такие, которые будут атаковать тебя до последнего. И неважно, сколько пуль ты успел в них всадить. Я, знаешь ли, убил двести медведей. И каждый из них отличался от другого. Двести?! Один?! Я множество раз ходил на охоту, но никогда бы не смог приблизиться к такой цифре... ー...Тем не менее, есть повадки, общие для всех медведей. К примеру, медведь, залезший в бамбуковую рощу, там и будет отсиживаться. Или может сделать крюк по своим же следам, забраться в заросли и поджидать охотника. Если выучишь повадки медведей ー получишь преимущество. Танигаки стоял, не шелохнувшись. Нихей посмотрел на него. Недовольно засвистел.  ー Тюююю, какой же ты скучный! Вот стоит мужик ни дать ни взять, и толку ー ноль. Что в тебе хорошего? Твои волосы на груди? Или твой хуй? ー Я считал себя неплохим охотником и исполнительным солдатом. ー сдержанно ответил Танигаки, не поддаваясь на очевидные подколы старшего товарища. ー Поэтому надеюсь быть полезным в этой охоте. ー Ох, брось... ー проворчал Тецузо. ー Как будто бытие исполнительным солдатом ー это что-то очень важное. Ты, поди, и сам этому вовсе не рад. Был бы рад ー вернулся бы обратно к своим, едва только сумев на ногу встать. ー Но я не вернулся. ー ответил Генджиро. Получается ли... Что я, ненавидя предательство, сам стал предателем? Неловко вышло... Однако же справедливости ради предательством это было бы, если бы я открыто пошёл против Седьмого Дивизиона, а так... Нет, это какая-то ерунда, досужие домыслы.  ー Да я уж вижу, чай не слепой. Мне вот интересно только, как ты на волка охотиться собираешься? Ты ведь не ходил на него никогда. Да и нога твоя делает тебя обузой и жертвой, а не охотником. ー А что насчёт тебя? Ты охотился на волка?  ー Неа! Ничего подобного. Именно поэтому и хочу попробовать поохотиться. Когда олени толпами погибать начали, то волки стали нападать на домашний скот. Ну а дальше, как ты можешь понять, люди-то вон сами волков истреблять начали. Но кое-кто все же выжил... Я хочу с ним сразиться. И выяснить, кто сильнее. От одной лишь мысли об этом у меня стояк. Мой азарт охотника заставляет меня дрожать от волнения!  *** Асирпа шла по следам, нисколько не сомневаясь в правильности своих действий. Она прекрасно знала, что надо было делать и только время от времени направляла Сугимото, плохо разбиравшегося в охоте.  ー Здесь следы разделяются. Но наверх мы не пойдём. Олень ранен, на возвышенность он не поднимется.  ー Мы должны поспешить... ー пробормотал Сугимото. Асирпа нахмурилась. ー Ты прав, если мы не поспешим, то не сможем съесть его печень. И вкус мяса оленя ухудшится из-за стресса. ー Не об этом я беспокоился! ー вдруг коротко рыкнул Саичи, будто разозлившись. Асирпа ничего не ответила. Дальше они шли в молчании, пока наконец не увидели, что вниз по склону, у подножия, растёт ель, возле которой и кончались следы. ー Думаешь, он там? ー Наверняка. Давай так: я спущусь тут по склону, напугаю его, а ты будешь ловить его в с другой стороны. Выстрелишь, когда он побежит в твою сторону. ー Предлагаешь мне спуститься?! Да я скорее отсюда просто скачу... СРАНЬ ГОСПОДНЯ, ОТКУДА ТЫ СТОЛЬКО УМЕЕШЬ?! Асирпа, не слушая причитания Сугимото, схватила палку, которую носила с собой, и быстро скатилась вниз, используя ее, чтобы придать себе скорости. Саичи с воплем помчался по склону, чуть не упав, и, разумеется, что подобный дилетантский подход не позволил ему даже выстрелить в оленя. Он скатился в снег, уткнувшись в него носом, проехал так пару метров, но тут же встрепенулся.  ー Олень?! Где олень?!  ー Он сбежал вверх по склону... Удивлена, что он такой живучий. ー Асирпа с сожалением посмотрела вслед добыче.  ー Ох... ー Сугимото выглядел огорченным и озадаченным. ー Вот дерьмо...  ー Забудь о нем пока что. Сейчас мы должны устроить место для ночевки, ведь скоро стемнеет. А до хижины мы не доберемся. Найди хорошую ель и сруби ее. Ствол будет нашим укрытием. Срежь ветки и положи их на землю.  Когда приготовления были завершены, а огонь разведен, Сугимото сел, подтянув колени к подбородку. Он очень мерз.  ー Брр...  ー Сними свой плащ и сядь спиной к огню. Иначе не согреешься. ー сказала Асирпа. ー У нас есть поверие, что если согреть спину, то можно будет согреть все тело.  Сугимото не ответил, но плащ снял.  ー И того оленя мы сможем поймать завтра. Он ведь ранен, так что это не станет проблемой.  ー Угу...  ー Ты так расстроен потому, что не смог его вовремя убить? Не стоит об этом беспокоиться! Его мозг и глаза все равно останутся вкусными!  ー Сказал же, не это меня беспокоит...  *** ー Повезло тебе, однако! Сегодня попробуешь блюда из медведя! И только посмей не нажраться как следует, солдат! Тадам... Вот и оно! Жареное сердце!  Танигаки откусил немного, чувствуя, как вкус крови заполняет рот. По обычаям матаги охотник, убивший медведя, мог выпить его крови. Кровь также сушили, измельчали и использовали в лекарственных целях.  ー Ну разве не здорово, а, солдат? Поедание свежего сердца ー это привилегия! Только для нас, охотников! И попробуй-ка ещё вот это... Ха! Кровавые сосиски! Меня это научил один мужик из Монголии. Ну как?  ー Вкусно. ー с достоинством ответил Танигаки, жуя свой ужин.  ー Вот то-то и оно! Но будь осторожен! Эти штуки наполняют тебя энергией, так что ты можешь ненароком пробить эту крышу! ー Что ты имеешь в виду? ー Генджиро был не слишком догадлив.  Или, быть может, старался таковым казаться.  ー Я имею в виду, ー Нихей откусил кусок сосиски и рыгнул, ー твой стояк, солдат. Хахахах, стояк!  ー Стояк, значит...  ー А ты довольно тихий, как я погляжу. Слыхал я, что матаги и должны быть такими. Как только ты оказываешься в горах, то тебе запрещено чихать или кашлять, да?  ー Тебе похоже попался чертовски болтливый матаги. Большинство из нас не любят говорить о своей жизни.  ー Значит, до сих пор считаешь себя матаги... Тогда почему ещё не вернулся обратно? Зачем носишь эту солдатскую одежду?  ー У меня были свои причины быть в армии. Я покинул свой дом и отказался от своей части матаги. Жил, как в тумане, отравленный ядом... Но когда оказался здесь, то мне показалось, будто туман в моей голове начинает рассеиваться. У нас, матаги, есть песнопение, которое мы поем, отправляя дух медведя в загробный мир. Но я ни разу не произнес его для тех людей, которых убил на войне...  Лицо Танигаки, спрятанное под тенью кепки, потемнело.  ー Так значит, охота на волка для тебя лишь оправдание. Ты не можешь вернуться ни в армию, ни домой... И бесцельно мечешься в лесу Хоккайдо. Это ведь одна из причин, почему ты остался вместе со мной, вместо того, чтобы вернуться к остальным солдатам?  ー Да.  ー Знаешь что я тебе скажу... Как только мы убьём этого волка, забери его шкуру и возвращайся к себе. Домой. Пусть это будет твоим ритуалом воскрешения.  Танигаки вдруг усмехнулся. Снял солдатскую кепку, швырнул ее в огонь. Языки пламени тут же охватили её, принялись жадно лизать, сжигая потихоньку.  ー Ха... Стояк! ー выразил свое одобрение Нихей.  ー Стояк. ー ответил Танигаки, глядя на пламя костра.