Только роботы умеют любить

В четыре утра бессонница распахнула его веки. Мысли потекли, будто и не было нескольких часов забытья, включились с того же места, на котором их приглушило снотворное. Глядя в потолок, Сережа беззвучно шевелил губами. Нет данных о специализации. Отправляя подарок, Камски не сказал, что за андроид будет ждать включения в коробке. Сюрприз. Ты сам все поймешь. Так может, в Олеге всего по чуть-чуть? Немного повар, немного домашний помощник, немного любовник. Почему тогда мужчина? Сережа не скрывал своей ориентации, но и не афишировал, не совершал каминг-аут, а когда в сети всплывали старые фото с мужчинами, Алиса сразу же назначала их в друзей детства, однокурсников и деловых партнеров. Да и… кому он нужен был до резкого взлета компании? А сейчас у него и времени нет на романы. У меня не было секса почти год, проговорил Сережа про себя. Хоть иди в парк вечером и ищи там стволы… Вспомнил последние отношения, длившиеся месяц. Сначала заниматься сексом каждый день было весело, а потом он заскучал, да и парень хотел обнимашек и совместного досуга, а ему было жаль тратить время на эту ерунду, на знаки внимания к мало волнующему человеку. Так и расстались. Сережа — без сожалений, а бывший… ну, наверное, он тоже не особо скорбел. Я абсолютно одинок, в очередной раз осознал Сережа. Он один — и темнота вокруг. Ни близких друзей, ни любимых, ни родных. Из привязанностей — дело всей жизни. Искусственный интеллект, с которым он безнадежно отстал. Несвоевременность — вечная драма. Все уже изобрели, он остался за бортом. Обняв подушку, Сережа зажмурился, вдохнул через рот. Слишком устал. Слишком мало спал. Вот и все. А прикосновение Олега вчера — и вправду лишено было эротичности. Зря накричал на него. Мелькнуло в памяти словно бы обиженное лицо. Он же всерьез хотел раздеть и уложить в кровать своего хозяина, даже таблетки приготовил — заметил, что Сережа их пьет, и последние пару дней подавал их вместе со стаканом воды сам. Чем больше Сережа вспоминал вчерашнюю сцену у дивана, чем больше подробностей додумывал, тем тяжелее становилось на сердце. Сам себя укорил: о ком ты переживаешь? Об андроиде, лишенном чувств? Но уровень стресса у него подскочил из-за того, что хозяин в ответ на его правильные действия накричал. Чувствовать обиду и боль он не способен, но лицо его стало огорченным. Это же просто набор строчек, уговаривал себя Сережа. Набор строчек, которые сложились в ту реакцию, которую выдал бы человек. Нет, человек бы плеснул водой из стакана Сереже в лицо, пока он топал ногами и орал… Сережа со стоном перевернулся на другой бок. Стало ясно, что в эту ночь он уже не заснет. Он поднялся, прокрался в ванную, словно мог разбудить спящего. Постоял под душем, пытаясь прогнать лишние мысли, но лишь сильнее стало тянуть между ребер. И что я делаю? Кричу на работе. Кричу дома. Хорошо, что ни с кем не встречаюсь. Стал бы домашним тираном. Он закрыл воду, обернул волосы полотенцем, почистил зубы. Приглушенный свет над зеркалом подсвечивал красную сетку сосудов глаз. Сережа коснулся своего отражения. Я — таков, каков есть, сказал он себе. И только поэтому забрался на вершину пищевой цепочки. Ладно, далеко не вершину, надо мной хищники позубастее. Но выгрыз свое место в этом безумно быстром мире. Надев тапочки и халат на голое тело, он тихонько прошел на кухню и невольно вздрогнул: Олег сидел в углу. Блеснул голубой диод на его виске, запоздало от движений зажегся мягкий желтый свет. Олег посмотрел на Сережу. Это всего лишь код, напомнил себе Сережа. Множество нейросетей, самообучающихся каждую секунду. Вовсе нет легкой обиды в темных, поблескивающих, как у человека, глазах. Глупо извиняться перед машиной. Может, еще перед кофемашиной повиниться, которой он врезал кулаком, когда она предложила при включении ее почистить вместо того, чтобы молча налить кофе? — Прости, — выдохнул Сережа, коря себя за очеловечивание андроида. Приблизился к Олегу. — Я вчера вспылил. — Не нужно извиняться, — улыбнулся Олег. Безупречная мимическая работа: уголки губ его поползли вверх, глаза потеплели, лицо расслабилось. Сережа невольно протянул руку к нему и коснулся большим пальцем щеки. Улыбка Олега стала чуть шире. Он, будто собака, радовался ласке хозяина. Какая нежная кожа… Сережа опустил руку. Екнуло в груди, словно он получил прощение, а Олег продолжил: — Я не могу на вас обидеться. Я вижу, как вы устаете, и хотел помочь. И если мои действия были некорректны… — Все корректно, — торопливо прервал Сережа, — просто я психанул. Навалилось всякое… — Я хочу сделать вашу жизнь приятнее, — в голос Олега словно бы закралась робость. — Только не понимаю, как. Сережа вздохнул. Ни один андроид не сможет сделать его жизнь легче. Никто ему не поможет. Но начать можно с малого. — Приготовь завтрак, — сказал Сережа. — Раз уж я все равно не смогу уснуть… Олег просиял. Сережа смотрел на него во все глаза, завидовал, ревновал — не он создал это существо. Он сел за стол. И пока Олег брал продукты из холодильника, доставал сковороду, касался кнопок на индукционной плите, Сережа словно падал в бездну. Если бы ему подарили этого андроида два, три года назад, он бы летал на крыльях. Он бы стоял у двери в нетерпении, ожидая курьера, мгновенно бы распаковал посылку, засыпал бы Олега вопросами, испытал бы все его функции. Он был бы счастлив. Сейчас… сейчас его съедала горечь. Ему словно кость кинули. Он давно вел переписку с американцами, он добрался до самого Элайджи Камски, создавшего первого идеального андроида, и тот предложил ему подарок, только когда Сережа со своей компанией встал на ноги. Снисходительно бросил объедки со стола: посмотри, наивный русский мальчик, как выглядит настоящий андроид, и умерь свои амбиции, у тебя такого никогда не выйдет. — Олег, — медленно сказал Сережа, — мне ведь даже смотреть на тебя иногда тяжело. — Я могу изменить внешность, — тут же отозвался Олег. Сережа через силу обернулся к нему. Держа сковороду в одной руке, второй Олег коснулся диода, и кожа его посветлела, а волосы стали рыжими. Он моргнул, и глаза поменяли цвет на льдисто-голубой. Сережа вздрогнул. — Нет. Верни как было. Мне нравится, как ты выглядишь. По лицу Олега пробежала волна, и он снова стал собой. — Что тогда мне следует сделать? — осторожно спросил Олег. Он не глядя поставил сковородку на плиту. Смотрел только на Сережу. — Ничего, — сказал Сережа. — Просто каждый взгляд на тебя напоминает мне о том, чего я не смог. Я ведь тоже создаю андроидов. Работаю над их созданием почти всю жизнь. И у меня не получается. У меня не получается так, как сделал твой создатель. Олег приоткрыл рот, словно хотел что-то сказать, но не нашел слов. Опустил взгляд. — Вы не хотите меня больше видеть? — спросил он и совсем по-человечески отвернулся к плите, чтобы спрятать взгляд, прибавил нагрев. Зашипело на сковороде масло, поплыл аромат сырников. — Нет. Просто… — Сережа вздохнул. И зачем стал изливать душу андроиду? А может, он не только чуть-чуть повар, чуть-чуть нянька, но и немного психолог? Смешно. Собравшись с мыслями, Сережа сказал: — Просто объясняю, почему я на тебя срывался и злился. Выбросить или выключить я тебя не могу. Не хочу. Поэтому буду учиться с тобой жить. Потерпи меня, пожалуйста. Ранимый, пронеслось в голове. Будь с ним нежнее, Сергей, он ранимый. Олег потер висок, где мягко светился кружок диода. — Мне не нужно терпеть вас. Я радуюсь каждой минуте, проведенной вместе, — сказал наконец Олег. Перевернув сырники, он накрыл сковороду крышкой. Сказал, оглянувшись на Сережу: — Вы напряжены. Вам станет легче от массажа плеч. — Опять хочешь меня потрогать? — усмехнулся Сережа и торопливо пояснил: — Я шучу. Да. Давай. Он напрягся еще больше от того, что Олег встал за его спиной. Весь закаменел. Почему-то ждал неприятной медицинской процедуры, прикосновения холодных рук в латексных перчатках, хоть и знал, что температура тела у Олега комфортная. Олег вдруг бережно дотронулся до пряди волос Сережи и убрал ее за плечо. Сережа склонил голову, нервно сам убрал оставшиеся пряди, свесил их вперед, на грудь. И тогда Олег коснулся его плеч, провел по ним большими пальцами, потер шею у основания, вдоль позвоночника, а потом положил ладони и легонько сжал. Сережа выдохнул. Через шелк халата пальцы Олега скользили, давили осторожно и даже, наверное, ласково. Закрыв глаза, Сережа отдался ощущениям. Тело обманывало его, посылало искаженные сигналы. Ведь так касаться может только человек, понимающий, с какой силой нужно делать массаж, чтобы не причинить боли. Осознающий, как кожа реагирует на пощипывания и растирание. Знающий, что с шеей надо аккуратно, чтобы не навредить. Он поплыл, покачиваясь на волнах удовольствия, Олег точно знал, что делал, и делал приятно, нежно, ладони его хранили тепло. Под кожей побежала кровь, растворились все зажимы, и плечи Сережи обмякли, опустились. Он не открывал глаз. Казалось, с ним повторяется что-то давно забытое, словно когда-то, давным-давно, кто-то точно так же массировал ему плечи, вкладывая в движения всю любовь, чьи-то крупные ладони на его худеньких, еще детских плечиках, на его тонкой шейке. Казалось, о нем вновь, спустя долгие годы, спустя целую жизнь, кто-то заботится. Руки замерли на плечах. Кольнуло предчувствие поцелуя — теперь, после массажа, человек за ним должен наклониться и поцеловать в макушку. Тепло ладоней пропало. Сережа открыл глаза. Ресницы слиплись от слез, так и не соскользнувших на щеку. Схватив салфетку со стола, он вытер лицо. — Что-то не так? — тихо спросил Олег. — Все… все так, — через силу ответил Сережа. — Не обращай внимания. Нервы расшатанные. То кричу, то плачу. Он криво усмехнулся, хоть Олег и стоял за его спиной и не мог увидеть выдавленную гримасу. Сырники получились восхитительные: пышные, нежные, словно без грамма муки, со сливочным соусом в отдельной мисочке, о существовании которой на своей кухне Сережа и не знал, а кофе в дополнение к раннему завтраку вернул его к жизни. Олег подал ему смарт, и Сережа с тяжелым сердцем листал одну за другой сетки каналов. Жизнь текла своим чередом, его вчерашняя оплошность была даже не главной новостью дня, но несколько болезненных шпилек ему досталось. В соцсетях запестрели оскорбительные хэштэги с его фамилией, подписчиков стало меньше на пару тысяч. Капля в море, а все равно злит. Олег мыл сковороду — якобы так будет чище, чем в посудомоечной машине. Сережа попросил: — Сядь рядом, составь мне компанию. Тут же отложив сковороду, Олег опустился за стол напротив него. Сережа подвинул к нему смарт. — Что думаешь? Олег почти мгновенно просканировал сотню тысяч комментариев, пролистал его посты. Вернул смарт и ответил: — Я думаю, что они не понимают, какая нагрузка лежит на ваших плечах. Вы показываете им легкую и красивую жизнь, в которой нет места срывам. И они завидуют вам. Сережа хмыкнул. Ага, завидуют… Он себе так еще в детстве говорил. Они меня дразнят, потому что завидуют моим красивым длинным волосам. Они рвут мои рисунки, потому что завидуют моему таланту. — Нет, Олег. Они меня ненавидят и только и ждут, когда я оступлюсь и потеряю все. Олег погрустнел. — Ладно, — тяжело вздохнул Сережа. — Пора на работу. Пора создавать новые поводы для ненависти… — Он уже поднялся из-за стола, как опомнился: — Очень вкусно. Спасибо, Олег. Лицо Олега осветила улыбка — такая же счастливая, как в тот день, когда он кормил собак. Подумав, Сережа добавил: — Дворняг можешь и дальше подкармливать. Только уводи их на задний двор, посмотри, где камеры не видят. — Вы добрее, чем думаете. Сережа фыркнул: — Да я сама доброта. Никогда в этом не сомневался. …В свой кабинет он прошел мимо Ани, мельком поздоровавшись, но понял: что-то не так. Нет ее радостной улыбки, словно она только и ждала, когда появится любимый директор, нет сияющих глаз. Обернулся, навис над ее столом, и Аня втянула голову в плечи. Прищурившись, он спросил: — Боишься меня? — Нет, — пискнула Аня. — То есть да. Немного. Частокол ее ресниц дрогнул. Ищет правильный ответ, понял Сережа. Сжалившись, сказал: — Я же тебя не съем. И не уволю. Ты отлично справляешься со своими обязанностями. А то, что кофе не тот сделала, — ну, с кем не бывает? Аня, явно уверенная, что его мирный тон — обманный маневр, натянуто улыбнулась и сказала: — А я вот в пабликах видела, как вас поддерживают. Пишут, чего такого — сорвался человек. Потому что работы много. — А еще что писали? — заинтересовался Сережа. Аня тут же вспыхнула: — Ой, вам не понравится. — Нет уж, говори. — Я такое сказать не могу, — прошептала она и, быстренько листнув на планшете экран, показала его Сереже. “Орет, потому что палки в жопе давно не было”, — блистал остроумием некий Иван. “точно ему бы нормальный крепкий хер и сразу бы подобрел”, — поддакивал неизвестный до этого момента Сереже Антошка. Дальше читать их фантазии Сережа не стал и вернул планшет Ане. Она вся сжалась. Выходит, боялась, что он спалит, какие комментарии она только что прочитала. Продолжения выволочки за сладкий кофе она не опасалась. А вот наказания за случайно попавшиеся ей на глаза неприятные слова незнакомых людей… Хорошая девочка, подумал Сережа, почему-то беспокоится за мое душевное равновесие. Он ухмыльнулся и сказал: — В чем-то они даже правы. Аня разинула рот. Настроение у Сережи парадоксально улучшилось. Он направился к кабинету, и в спину ему донеслось: — Вы сегодня какой-то другой, Сергей Викторович! Будто… будто просветленный! Сережа засмеялся и скрылся в кабинете. Наталья порадовала его проектом допа к договору с оборонкой, из замов Андрея Сережа наконец выбрал застенчивого, но вдумчивого Илюшу, Алиса заверила, что история с криками на Аню будет аукаться им еще недели две, но основной негатив удалось погасить. День, от которого Сережа ожидал самого худшего, оказался не таким уж и плохим. На неделе он больше ни на кого не кричал — ни на работе, ни дома. Видимо, он и вправду добрый. Олег готовил ужины (до сих пор ни разу не повторился), упрямо колдовал над завтраками, ставил на тумбочку возле кровати стакан воды и выдавленную из блистера таблетку. Да, весело думал Сережа, предосторожность не помешает, а то в очередной раз психану и передознусь… В субботу он, провалявшись в кровати до обеда, выполз в гостиную и велел Олегу включать его любимые отупляющие шоу. Под крики ведущего и слезы участников он потихоньку сместился из вертикального положения в горизонтальное, подложил под щеку ладони. Возился, перекладывал так и сяк подушки, а потом устроил голову на коленях Олега, наконец найдя удобное положение. Закрыл глаза: вот теперь хорошо. Звук плазмы потихоньку становился тише, убаюкивал. Померещилось прикосновение ладони к волосам. Нет, не померещилось, и вправду гладит… как ласково гладит… Сережа повернулся на другой бок, обнял Олега за талию и уткнулся лицом ему в живот, чтобы не мешал свет. И под бормотание плазмы, под теплые прикосновения неожиданно для себя уснул, впервые за долгое время уснул сладко, без мучительного роя мыслей в голове, без томящейся на подкорке тревоги. Он очнулся уже в кровати. Обнимал подушку, а Олег, сидя рядом, касался его волос. Сережа по привычке рывком сел, хрипло спросил: — Сколько времени? — Семь вечера, суббота, — тихо ответил Олег. — Отдыхайте, у вас на сегодня не запланировано никаких дел. — А… Сережа рухнул обратно на подушку, потянулся. Зевнул. Он и забыл, что можно спать так спокойно, а просыпаться без свербящей во всем теле усталости. Неужели снотворные таблетки начали действовать?.. Олег обвел кончиком пальца ушную раковину Сережи, нежно коснулся шеи. Сережу словно ледяной водой окатило. Какие еще снотворные? Он их в последний раз прошлым вечером пил. Это из-за Олега. Тело обманулось, решило, что рядом человек, которому можно доверять, и наконец расслабилось, вечно гудящий мозг притих, замедлил процессы. Только ведь рядом не человек. Андроид. Сережа потер глаза. Спросил: — А зачем… зачем ты меня гладишь? Олег помедлил с ответом. Словно нарочно притворяется живым. У него варианты отклика мгновенно генерятся. — Я запомнил, как вам понравился массаж плеч, — сказал он, будто тщательно подбирая слова. — И решил, что прикосновения к голове вам тоже понравятся. — Ну да… логично… Иррационально коснулась грусть. Конечно. Он же андроид. Спонтанно проявить нежность по велению сердца может лишь человек. Сережа стянул с плеч халат и перевернулся на живот. Попросил: — Погладь еще. Встав рядом с ним на колени, Олег размашисто провел ладонями по обнаженной спине — от шеи до ягодиц, а потом — по бедрам, размял голени… Сережа разомлел. Когда-то, вечность назад, он бегал за парнями, а они — за ним, велись на его красивые волосы и несносный характер. Потом стало не до этого. Но тело помнило. Олег правильно заметил — ему понравилось. Он истосковался по прикосновениям, только не позволял себе зациклиться на этом. С его индексом узнаваемости больше не найти приключений на одну ночь, а выстраивать отношения, обговаривать сохранение всего в тайне — слишком накладно. Проще вовсе отказаться от желаний плоти. Олег скользнул ладонями по ребрам, кончиками пальцев задел талию, и стало щекотно, совсем чуть-чуть, на грани возбуждения. Он крепче обхватил бедра, задевая их внутреннюю сторону, и в животе дрогнула натянутая тетива. Сережа напрягся. Напряглось и в паху. Мелькнула сумасбродная мысль: а почему бы и нет? Олег, разумеется, сливает о нем море информации на американские сервера, о конфиденциальности нет и речи — к чему иначе делать столь дорогостоящий подарок? Разумеется, лишь для того, чтобы собирать информацию. Но о работе дома Сережа не говорит. Не выдает ничего важного. Все, что увидят создатели Олега, — лишь уставшего и одинокого человека, нуждающегося в человеческом тепле. Как же он ягодицы приятно разминает, хочется ноги сразу раздвинуть… И что в этом такого? В США давно бордели с андроидами на каждом углу, интимной связью с бездушной человекоподобной куклой никого не удивишь. Ему отдали андроида в единоличное пользование, не выставляли условий, лишь попросили не обижать. Так почему бы не… Олег с нажимом провел от талии вверх. Переставил колено через ноги Сережи, навис над ним — не стал садиться. Коснулся рук, подмышечных впадин, запустил ладони под него и сжал грудь. Сережа выдохнул, толкнулся бедрами в постель. Позвал: — Олег… Руки Олега замерли. А он ведь сильный, вдруг осознал Сережа. Он очень сильный. Но касается так бережно, так нежно… Сережа перевернулся на спину. Взял Олега, серьезного, внимательно глядящего на него, за руку и положил его ладонь себе на пах. Пересохшими губами прошептал: — Понимаешь, чего я хочу от тебя? Олег сжал его член через нижнее белье и улыбнулся: — Это заложено в мою программу. И, увидев, как разочарование проступает на лице Сережи, тут же исправился: — Неуместная шутка. Я понимаю. Я чувствую. Его оговорка цепанула внимание Сережи лишь на миг — и тут же растворилась. Олег с напором провел по члену, по намокшей от смазки ткани. Он, наверное, не такой уж многозадачный, и не такой уж очеловеченный, просто подрочит — и все, мелькнули вскользь мысли. Но Олег наклонился, коснулся губами груди, живота… Плавно стянул нижнее белье, не прекращая целовать мягкими теплыми губами, обхватил член. Сережа толкнулся ему в ладонь. Закрыл глаза. По телу словно прошел электрический ток, прокатился дрожью, прикосновение пальцев андроида было неотличимо от человеческих, и Сережа горел под ним. Кончил слишком быстро — у Олега оказались удивительно умелые руки. Сережа потянулся было к пачке салфеток на тумбочке, но Олег опередил, аккуратно вытер с живота Сережи сперму. Только тогда Сережа открыл глаза. Приподнялся на локтях, ошеломленно глядя на Олега. Не веря, что между ними только что случилась близость. Олег улыбался. Провел ладонью по груди и животу, спросил с застенчивостью: — Вам понравилось? И от его смущенного вида, от него, полностью запакованного в одежду, глядящего с нежностью, снова скрутило низ живота истомой. — Не распробовал, — прошептал Сережа. — Надо повторить. И сними свой костюмчик, а то я его могу запачкать… — Я постираю… — начал было Олег, но сам себя перебил: — Я понял. Он опустил скомканную салфетку на пол, снял поло. Темно-розовые соски казались напряженными, и Сережа, сев, потянулся к его груди, потрогал. И вправду — твердые… Потер и, не удержавшись, лизнул острую горошину. Нет вкуса. Но ощущение приятное… Спросил: — А что у тебя с уровнем стресса? — Только что поднялся, — улыбнулся Олег. Он встал на колени, расстегнул ширинку, и Сережа ожидал увидеть бесполый низ. Но у Олега был член. И даже яйца. Не хватало только волос в паху. Сережа сжал его между ног. Хитро спросил: — Он всегда такой? Спустив брюки до колен, Олег мимолетно коснулся диода на виске. Член затвердел в ладони Сережи, стал горячее. Завороженно глядя на аккуратную обрезанную головку, на ствол в венах, Сережа провел по нему кулаком. Отличается. Тут все-таки отличается от человека. Слишком красивый и ровный. Но тонкая искусственная кожа скользит почти как настоящая… — Толстый, — выдохнул Сережа. — Длинный. Щедро тебя наградили… — Размер регулируется, — предупредил Олег. Сережа прижал пальцы к его губам. — Т-ш-ш. Не порти романтический момент. Обними лучше. И они рухнули на постель. Олег, горячий, гладкий, прижимался к нему со спины, целовал шею, ласкал, и в ягодицы приятной твердостью утыкался его член. Постанывая, Сережа потерялся в его объятиях. Хорошо, что он крупный, с большими мужчинами всегда приятнее… Олег плавно толкнулся к нему бедрами, скользнул ладонью по члену в такт своим движениям, подвел к самому краю — и сбавил темп. Его кожа будто бы стала жарче, а может, сам Сережа перегрелся от ощущений и горел. Он больше не жмурился, не боялся взаправду увидеть существо, словно шагнувшее из его фантазий в реальность, существо послушное и мечтающее доставить удовольствие. Опустив взгляд, Сережа смотрел, как мелькает член в крупной ладони, как проступает рисунок вен на предплечье Олега. Сжав под самой головкой, он скользнул по ней сверху пальцем, по смазке, пропустил ствол между указательным и средним, надавил на яйца, и Сережа едва не заскулил — так точно Олег находил, как сделать приятно. Повозившись, Сережа притерся к нему ягодицами, чтобы между ними плотнее лег горячий член. Олег толкнулся ближе, протиснул колено между ног, прижал к себе еще крепче, и захотелось с ним прямо сейчас, на полную, позволить ему — войти, разрешить себе — отдаться, а лучше — чтобы он сам, без указаний, перевернул на живот, раздвинул ноги и взял… Но возбуждение накатило так остро, что Сережа и слова не мог выдавить, только плавился, постанывая. Почти кончал — и Олег резко ослаблял хватку на члене, сбавлял темп. Ласкал так долго, что Сережа взмолился: — Олег… Олег… — Сейчас, — тихо отозвался Олег. Прижался губами к шее, обнял крепче поперек груди, ускорил движения — и Сережа, глухо вскрикнув, кончил ему в руку. Глубоко дыша, скованный объятиями Олега, дрожащий, заторможенно подумал: а он не кончил, у него все такой же твердый… И обжегся: он и не может, не забрызгает задницу спермой. Сережа завозился, лег на живот. Поглаживая его по спине, Олег спросил: — Вы хотите еще? — После того, что между нами, можно и на “ты”, — пробормотал Сережа. — Закажи пиццу. — Я приготовлю, — вызвался Олег. — Нет, я хочу доставку, — закапризничал Сережа. Перекатился на бок и посмотрел на Олега. Опустил взгляд вниз — член у него уже расслабился. Сережа коснулся его и мечтательно протянул: — Жаль, ты не можешь почувствовать, как я… — Мне тоже жаль, — почти неслышно сказал Олег и стал одеваться. Сережа, ощущая негу во всем теле, без тени тревоги и раздражения за долгое время, потянулся. Может, и правы были незнакомцы из интернета, способ снять напряжение очень даже рабочий…