настоящий

      За окном было почти темно, когда учитель по английскому повторно объяснял какую-то тему, активно жестикулируя. Замученные ученики вяло записывали в свои тетради, едва не укладываясь головой на поверхность парты. И только Бомгю упорно прописывал каждую букву, выжидая подходящего момента, когда мужчина перестанет оглядывать присутствующих и отвернется хоть на пару секунд. Все для того, чтобы незаметно подкинуть записку впереди сидящему однокласснику, ради которого он просиживал свое свободное время за неудобным ученическим стулом, слушая монотонный бубнеж на иностранном языке. Ведь уроки давно закончились, а если бы проклятый баскетболист из его класса не ходил на дополнительные, то он с большой вероятностью уже был бы дома.       Чхве Ёнджун был из тех самых красивых парней школы, как в типичных американских фильмах и сериалах. И, как уже можно было догадаться, вскружил голову доброй половине девчонок своей смены. Каким бы смазливым и отвратительным по поведению он ни был, заставил влюбленно вздыхать по нему не только женский пол, но и самого Бомгю.       Та грань между «натуралом» и «ох, этот хён такой…» стерлась еще пару месяцев назад, когда к ним в класс перевёлся некий парень из другого города, что сразу завоевал всеобщее внимание. По сей день Ёнджун числился как самый известный плейбой, с которым не сравнился бы ни один из бывалых конкурентов, просто потому что тот был идеален во всем, что и стало первым звоночком тогда ещё гетеро Бомгю.       В первый день прихода новенького по расписанию вторым уроком стояла физкультура, которую Бомгю ненавидел всей душой, но ради любопытства быстро переоделся в форму и уже в строю понял, что этот парень будет язвой в его жизни до конца школы. С начальных классов Бомгю был самым высоким среди всех, следовательно, возглавлял колонну одноклассников. И стоя на своем месте, он вдруг пошатнулся от резкого толчка в бок, когда выскочка, что оказалась выше его на пару сантиметров, подвинула его в сторону.       — Ты не попутал? — возразил Бомгю, пихая в ответ.       — Я не виноват, что ты ростом не вышел, — незаинтересованно бросил светловолосый парень, даже не взглянув на одноклассника рядом с собой.       — Да ты аху-…       — Тишина в строю! — громкая команда учителя напугала настолько, что Бомгю испуганно вздрогнул, занимая вторую позицию, на что первый самодовольно хихикнул.       — Пошел к чёрту, — шикнул он, незаметно наступая тому на ногу.       — После уроков ходи и оглядывайся, мелкий… — ехидно улыбаясь уголком губ, процедил сквозь зубы парень.       Конечно, Бомгю после этого случая ежеминутно оглядывался, но совсем не для собственной безопасности, а для того, чтобы выловить парня в свободное от уроков время. Просто так, без каких-либо причин. Но вечно занятой тренировками и дополнительными Ёнджун был в поле его зрения лишь на занятиях. Поначалу он не понимал своей охоты поговорить с ним наедине, ведь эта заносчивая выскочка только и делала, что грубила и плевалась ядом. Но вскоре Бомгю понял, что змеиное поведение парня зацепило его своей колкостью, отчего он сдался. Сдался и принялся действовать. Ёнджун вечно пропадал на тренировках и дополнительных? Значит он будет ломать систему. Со спортом у Бомгю контры, но подтянуть английский ему бы не помешало, поэтому, недолго думая, он записался в ту же группу с другим Чхве в надежде, что тот не сбежит после первого же урока.       И вот сегодня Бомгю впервые пришел на дополнительные не для того, чтобы подтянуть свои знания по определенному предмету, а для того, чтобы заполучить внимание парня. У него не было как такового плана по завоеванию чужого времени, но цель «Заговорить с Ёнджуном» была первой в списке, среди которых были сотни подобных. Были мысли подсесть к нему за одну парту, но, зная парня и его вспыльчивый характер, он побоялся вторгаться в его личное пространство. Поэтому он занял место, что следовало сразу за спиной сгорбленного над тетрадью Ёнджуна, что даже не поднял своего усталого взгляда на пополнение в ряды новеньких по изучению английского языка. Даже сейчас он не замечал его, когда учитель громко ознакомил незнающих учеников с других классов с его персоной, что в свою очередь было по барабану на изучающие взгляды присутствующих, ведь он неотрывно вглядывался в чужую русую макушку в надежде, что ее владелец заметит источник прожигающего в нем сквозную дыру взгляда.       Но не через десять, ни через тридцать минут Ёнджун так и не подал признаков жизни, словно происходящее было ему неинтересно, отчего казалось, что данная трата времени была не по его собственной воле. Быть может, его родители строго относились к отметкам в школе, поэтому записали сына на внеклассные занятия, которые тот так искусно игнорировал. Все могло быть. Бомгю хотел бы узнать о нем как можно больше, но тот, словно колючий кактус в пустыне, кололся своими едкими ругательствами на любую коммуникацию, словно острыми шипами, которые ранили больнее всего на свете.       Вздохнув от собственных гнетущих мыслей, он вновь кротко посмотрел на чужую широкую спину, собирая волю в кулак. Между пальцев он зажимал кусок тетрадного листа, на котором аккуратным почерком написал: «Что ты делаешь сегодня после школы?». И пока учитель отвлекся на вопрос ученика с другого конца класса, он, не думая, перекинул записку через плечо впереди сидящего одноклассника, что тут же вздрогнул от неожиданности.       Бомгю замер в ожидании, теребя в руках шариковую ручку, что до этого знатно погрыз. Время словно остановилось пока он неотрывно наблюдал за парнем, что медленно разворачивал лист, едва слышно шелестя им. Бомгю сжался, заламывая пальцы рук до хруста, замечая, как тот тяжело вздохнул, скомкав записку.       — Не твоего ума дело, — обернувшись, тихо шикнул Ёнджун, на что Бомгю дернулся, едва не взвизгнув.       Следующий час пустой болтовни учителя прошел так, словно минуты растянулись в бесконечность. Бомгю едва сдерживался, чтобы не встать и уйти, потому что обида и разочарование поглотили его с головой, отчего он не мог концентрироваться ни на чем, кроме виновника его подавленного состояния. Он с силой сжал свои выцветшие красные волосы на затылке, борясь с закипающей злостью и мгновенно меняющим цвет лицом. Хотелось со всей силы треснуть ему учебником по голове, чтобы знал свое место. Хотелось накричать на него, обзывая всеми известными ругательствами. Высказать все то, что так давно скрывал, чтобы тот наконец понял его намерения. Но не смог бы сделать этого, даже если бы была возможность. Ведь это далекий от всего мира Ёнджун. Это просто Ёнджун, который не обращал на него внимание, как бы сильно Бомгю не хотел его заслужить.       Ком к горлу подступил так же неожиданно, как и чувство безысходности. Вместо всех тех пакостей вдруг захотелось подсесть к нему за парту, расспросить о чем угодно, лишь бы не молчать перед ним. Разузнать обо всем, что касалось его жизни. Просто познакомиться поближе, найти контакт. Ему вдруг вовсе перестало хотеться ударить его по голове, а наоборот — зацеловать его патлатую макушку, наслаждаясь запахом окрашенных волос. Хотелось нежно обнять со спины, успокоить, завоевать доверие и расположение. Взять за руку, погладить огрубевшую кожу пальцев, робко зацеловать бледные костяшки. Он вдруг растаял, понимая, что даже такое поведение парня не уменьшало его безумной тяги, а скорее — подпитывало его необычайные чувства. Он бы все отдал, чтобы Ёнджун обратил на него внимание и уделил ему хотя бы минуту своего времени, чтобы просто поболтать ни о чем, как старые приятели. Чтобы их объединяла не только неприязнь с одной стороны, не только учеба в одном классе и дополнительные в одной группе. Чтобы их объединяла хотя бы натянутая дружба, коей Бомгю хотел лишь для того, чтобы просто получить его время. Чтобы тот просто хоть на малую частичку принадлежал ему.       Но как бы сильно Бомгю не мечтал об этом — этому не суждено было сбыться.       Бомгю шагал за пределы школы, едва не спотыкаясь на ровном месте. Опьяненный влюбленностью разум давал о себе знать подобной неуклюжестью и рассеянностью. На территории заведения почти никого не было, только некоторые ученики, что так же, как и он, возвращались с дополнительных. Не поднимая головы, он семенил, пиная камни под ногами, не замечая вокруг абсолютно ничего. Но промчавшаяся знакомая фигура сбоку заставила его встрепенуться и оглядеться, а после увидеть удаляющегося за ворота школы Ёнджуна, что нервно ускорял шаг с каждым мгновением. Особо не имея никакого плана, он быстрым шагом пошел следом, стараясь нагнать торопившегося парня. И стоило ему это сделать, как дар речи тут же пропал, словно до этого он не был им наделен.       — Ёнджун… — тихо позвал он надломленным голосом, но достаточно, чтобы тот остановился, гортанно выдыхая в воздух, запрокинув голову и не скрывая при этом раздражения.       — Ну чего тебе, мелкий? — равнодушно протянул он, лениво поворачиваясь к замявшемуся однокласснику.       Рот бесполезно раскрывался в попытках вымолвить хоть слово, но получалось лишь тщетно вдыхать воздух, часто хлопая ресницами. Он стоял, словно вкопанный, потому что конечности налились свинцом, отчего пошевелить ими было почти невозможно. Серое вещество в голове мгновенно вскипело и испарилось так быстро, что казалось, что его и не было вовсе. Бомгю и без этого считал себя глупым, так тут еще и подобные конфузы организма заставляли его краснеть от собственного торможения.       — Ну? — нетерпеливо воскликнул он, вскидывая брови. — Если это все, то я пошел…       — Н-нет, хён, под-дожди… — вдруг отвис Бомгю, хватая того за край рубашки, отчего тот недоуменно уставился на данное действие. — Я… я хотел спросить…       Он не знал, что можно было придумать, что действительно заинтересовало бы такую занятую персону, как Чхве Ёнджун. Было много вариантов, например, вместе пойти завтра в школу, ведь они жили в одной стороне. Или вообще пойти прогуляться и, дай Бог, разговорить парня, а там уже как пойдет. Самое главное — импровизация, и чтобы Ёнджун не сбежал раньше времени, посчитав его за идиота. Хотя он наверняка уже давно так считал, ведь младший ни на шаг не отступал и не давал продыху от своего вечного присутствия. Он и так его досаждал во время занятий, так еще и записался с ним в одну группу по английскому. Вот уж точно дурак, раз так сильно хотел набиться в приятели, что пошел на такие крайние меры.       Честно говоря, Ёнджун замечал все эти странные выкидоны парня, его постоянную суету вокруг него, излишнее внимание и откровенную навязчивость. Но знал бы он, что за этим стояло далеко не желание просто дружить, а что-то более масштабное и совсем ненатуральное. Такое, что наверняка бы не понравилось ему, как парню, что имел популярность среди прекрасного пола. Знал бы он, что не только девушки сходили по нему с ума. Знал бы он, что Бомгю мог испытывать намного больше, чем эти смазливые куклы, что выглядели как с одного завода. Ведь только Бомгю смог влюбиться в него не из-за внешности, а из-за тяжелого характера, равнодушия к своей персоне и ядовитых оскорблений в свой адрес. Он мог смело назвать себя мазохистом, ведь подобное им и является.       — … Я хотел спросить… — повторил он. — Где ты научился так классно играть в баскетбол?       Ему показалось, что стоило ему заговорить на интересующую парня тему, как его морщинки между бровей мгновенно разгладились, а до этого хмурые брови приняли прежний расслабленный вид. Его раздраженный взгляд вдруг забегал по его лицу, словно старался найти подвох в неожиданной похвале. Бомгю впервые видел его таким спокойным, как сейчас, когда он удивленно хлопал длинными ресницами и неловко закусывал пухлую губу, вместо того, чтобы привычно плеваться ядом и раздраженно закатывать глаза.       — Эм… — задумчиво протянул Ёнджун, смущенно потирая шею рукой, и отвел взгляд, робко улыбнувшись чужой заинтересованности.       Бомгю мог поклясться, что между ними пробежала искра, что заставила Ёнджуна сменить раздражение на милость, стоило затронуть тему успехов и достижений эгоцентричного парня.        — Ну я много тренировался в старой школе… Был капитаном команды долгие годы. Участвовал во всех соревнованиях, много побеждал… Вот…       — Ого… — восхищенно раскрыл он рот. — Если честно, то я даже немного завидую…       — Правда? Эм.. В смысле, почему? — неуверенно произнес Ёнджун, на что Бомгю прикусил язык.       Ему никогда не удавалось выйти с ним на контакт, отчего казалось, что это было просто невозможно. Но стоило ему рискнуть, как добился интереса в глазах Ёнджуна, что получилось так неожиданно. И он не сказал бы, что это было слишком просто и легко, ведь даже просто подойти и банально заговорить было проблемой для Бомгю. Механизм в голове, что отвечал за речевой аппарат, мгновенно прекращал работу, а ржавые шестерёнки начинали крутиться в обратную сторону. Он не мог связать слова в ясные предложения так же, как и мысли в своей черепной коробке. Поэтому сейчас, едва раздумывая, он говорил то, что первое приходило на ум.       — Ну… ты такой спортивный… наверняка сильный… — он тут же смутился, замечая тихий самодовольный смешок, но робко продолжил: — … и… краси… вый… кхм.       Ёнджун прокашлялся, не ожидая такого от парня, поэтому просто пропустил комплименты мимо ушей. Он подошел ближе, переводя взгляд на их плечи, чтобы сравнить рост.       — На самом деле ты и не такой мелкий, как казался до этого, — издевательски хохотнул он, меняя тему и игнорируя возмущенный вздох со стороны. — Я это к чему… Ты можешь попробовать прийти позаниматься со… мной, да. Ты это-…       — Когда?! — слишком быстро спросил Бомгю, отчего Ёнджун слегка опешил, но вновь невозмутимо почесал затылок, задумываясь.       — Да… хоть завтра. Только если забьешь болт, я вместо мяча тебя в кольцо закину, понял?       — Ха-ха! Идет. Спасибо, хён! — радостно воскликнул он, прикрывая рот рукой, после чего тихо ойкнул из-за чрезмерной громкости.       — Не за что, мелкий, — все же по традиции не меняя своего настроя называть того этим злосчастным прозвищем, хохотнул Ёнджун, встречаясь с недовольной мордашкой парня. — Ну ладно, ладно. До завтра.

***

      Звонок с последнего урока прозвенел, словно стартовый выстрел перед чем-то неизбежным. Он поспешно вышел из класса, оставаясь возле двери чуть поодаль, чтобы дождаться Ёнджуна, что спустя минуту покинул кабинет почти последний.       — Я думал, ты забыл, — замер тот, едва не врезаясь в статую в виде Бомгю перед собой.       — Забудешь тут, я же… — он задумался, едва не продолжая: «…не сомкнул глаз до самого утра, обдумывая наш диалог», но помедлил, тушуясь. — эм… не суть. Идем?       Они вошли в прохладный спортзал, сразу направляясь к мужской раздевалке. Стоило переступить её порог, Ёнджун тут же без стеснения стянул с себя школьную жилетку, после расстегивая белую рубашку под пристальный взгляд парня, что застыл, засматриваясь на то, как длинные пальцы изящно подцепляли каждую мелкую пуговицу, по частям оголяя ключицу, затем и саму грудь. Это выглядело настолько потрясающе, что Бомгю вовремя спохватился и закрыл рот, дабы не пустить слюни, которыми он почти захлебнулся, когда громко сглотнул, отводя взгляд в сторону, и последовал его примеру, смущенно прячась от чужих глаз.       — Чего я там не видел? — усмехнулся Ёнджун, закатывая глаза.       — Меня ты там не видел… — буркнул он, поспешно натягивая свободную футболку.       — Подумаешь… — хмыкнув, ответил тот. — Смотри не переломись от тяжести мяча, мелкий, а то я не хочу собирать твой позвоночник по всему спортзалу, — шутил парень, подмечая чужую худощавость, выраженные позвонки и рёбра.       На очередной подкол Бомгю привычно цокнул языком, стараясь игнорировать чужой изучающий взгляд на собственных оголенных бёдрах, когда торопливо стягивал брюки. Он словно ощущал своей кожей каждое невербальное прикосновение, которое обжигало его ноги и острые колени. Бомгю мог поклясться, что краем глаза увидел, как тот нагло пялился, сдерживая довольную улыбку закусанной губой, но постарался не обращать на это внимания. Хоть это получалось с трудом, ведь то, как смотрел Ёнджун, можно было смело приравнивать к самой сладкой пытке, которую он только мог вообразить в своих испорченных фантазиях. Мандраж от одной лишь мысли, что в этот момент было в голове у парня, что застыл в нескольких метрах от него, уже готовый к тренировке, заставлял его колени незаметно трястись, а сердце останавливаться на мгновение, когда Бомгю искоса ловил его прожигающий взгляд своим, бегающим по его лицу.       — Я готов, — прошелестел он, заканчивая с переодеванием.       Во всеоружии парни вышли из раздевалки, взглядом рассматривая огромное помещение в поисках мяча. Ёнджун появился откуда-то сбоку с находкой под рукой и звонко отбил мяч, отчего Бомгю вздрогнул, отступая.       — Ты вообще что-то умеешь? — с интересом спросил Ёнджун, вновь подхватив мяч.       — Нет… — замялся он, заламывая пальцы. — Научи меня.       Казалось, что чужая застенчивость только подпитывала огромное эго Ёнджуна. Иначе и не скажешь, ведь самодовольная улыбка уже который раз в присутствии младшего растягивалась по его лицу, а глаза горели от уязвимости парня перед ним. На мгновение он подумал, как бы не навредить столь хрупкому мальчику, чьи обе руки были размером почти с одну собственную. Чьи ноги были настолько тонкими даже в широких штанах, что заставило его со страхом задуматься о том, как те вообще его удерживали. Может и в раздевалке визуально он изучал его тело не в каких-то странных целях, а просто для того, чтобы сделать выводы по поводу чужого телосложения. Может да, а может и нет. Может он и не на него смотрел вовсе, а на красивую скамейку позади него. Ёнджун знает ответ на вопрос, но никогда в этом не признается.       Он звонко отбил мяч об пол, начиная движение по залу, отчего Бомгю подпрыгнул от неожиданности и замер на месте, не понимая, что делать.       — Чего стоишь? Нападай! — командным голосом сказал он.       Бомгю не успел среагировать, как тот промчался мимо него, ловко владея мячом и не давая перехватить, как бы тот не старался неуклюже махать руками перед парнем, что с особым удовольствием дразнил своим мастерством такого новичка, как он.       В баскетбольный щит позади Бомгю неожиданно врезался мяч, что секундой ранее был в руках Ёнджуна, но был успешно упущен из поля зрения, ввиду ловкости противника. Наблюдая за тем, как мяч медленно крутился по кольцу, он прикусил губу, надеясь, что тот по счастливой случайности не попадет в центр. Но через какое-то мгновение тот все же проскользнул внутрь кольца, отчего Ёнджун победно вскинул руки вверх.       — Е-е-е! — смеялся он, обнажая белоснежные зубы.       Его улыбка заставила Бомгю мгновенно растаять, а огорчению от такого быстрого первого провала вмиг раствориться вместе с нежеланием продолжать. Он рефлекторно улыбнулся в ответ, наблюдая, как тот вновь перехватил мяч и повторно забросил в корзину, после чего пригнулся и по инерции прикрыл рот рукой. В следующее мгновение скула застывшего Бомгю встретилась с чем-то твердым и шершавым, отчего он повержено взвизгнул, не успев увернуться. Он ухватился за ушибленную часть лица, подмечая то, как та стремительно становилась горячее и чувствительнее.       — Бля, бро, прости… — виновато протараторил Ёнджун, тут же подбежав к нему и взяв за плечи. Калечить парня сегодня не входило в его планы.       — Н-ничего страшного… ай, — шикнул он, когда чужая ладонь помассировала покрасневшую скулу.       — Сильно больно? — встревоженно повторял парень, хмуря густые брови, потому что на чужие, сведенные к переносице, было невыносимо смотреть без сожаления и чувства вины.       — Чуть-чуть, хён, — прошелестел Бомгю, робко дуя губы, на что старший сжалился ещё сильнее. — Ой… — единственное, что тихо произнес он, когда Ёнджун приблизился и стал осторожно дуть на ссадину на его лице, стараясь облегчить боль.       Чужое горячее дыхание делало только хуже. И вовсе не продлевало саднящую боль, а скручивало живот из-за поселившихся там бабочек, мутирующих в птеродактилей. Ёнджун был так преступно близко, но так правильно, словно подобное являлось обыденностью в отношениях двух парней. Его не волновало ничего, даже то, что в любой момент мог зайти кто-то из работников школы или учеников и застукать их в такой странный момент, который хотелось растянуть настолько долго, насколько это было возможно.       Он блаженно прикрыл глаза, ощущая легкий, но все также горячий ветерок на своей коже, наслаждаясь приятными ощущениями. Он смущенно поджал губы, стараясь скрыть непрошенную улыбку, но та все же предательски растянулась по его лицу, отчего Ёнджун скосил глаза на его губы.       — Что? — невозмутимо спросил Ёнджун, не понимая выражение лица младшего.       — На самом деле ты не такой уж и злой, каким кажешься. Плохо у тебя получается строить из себя бэд боя, хён, когда тебя так легко развести на милое отношение.       — Э! — возмутился тот, слегка толкая рукой в плечо. — Я тут распинаюсь, а мог бы добить тебя этим несчастным мячом, мелкий! — обиженно закатил глаза он, обходя его стороной.       — А что же не добил? Между прочим, ты меня все это время недолюбливал. Так почему бы тебе не отыграться?       — Недолюбливал?! — истерически посмеялся он. — С чего ты взял, что я перестал тебя недолюбливать?       — Ну… — надломленным голосом произнес он, опуская голову. — Мне так показалось…       На эти слова Ёнджун лишь прыснул со смеха, раздражающе выгибая бровь, отчего Бомгю дернулся, словно от удара током.       — Ты серьёзно сейчас?       — И правда… с чего я вообще взял, что ты изменился? — поджав губы, с разочарованием в голосе сказал Бомгю, отворачивая голову.       — Нарываешься?       — Нет, что ты. Вовсе нет, — отмахивался Бомгю, будучи на грани расплакаться, но так мастерски скрывая это.       — Слушай… — в мгновение оказавшись перед его лицом, сказал старший, сжимая челюсти от закипающей злости. — Будешь паясничать, знаешь, что я с тобой сделаю?       — Ч-что? — пятясь назад, промямлил он.       Обида и злость затмевали все те чувства, что Бомгю лелеял изо дня в день, будучи по уши влюблённым. Сейчас он хотел лишь оттолкнуть его, настучать по его смазливому лицу, накричать всеми возможными матами, лишь бы тот перестал вести себя как последний ублюдок.       «И что же, сука, я нашел в тебе…?» — отчаянно кричало сознание, когда губы кривились, а глаза слишком часто моргали от легкого покалывания.       — Ходить потом не сможешь, — прошипел он совсем близко к уху, отчего колючие мурашки прошли по всему его напряжённому телу.       Бомгю вдруг вздрогнул, испуганно поднимая глаза на Ёнджуна, чье выражение лица, что ранее отражало лишь раздражение, в мгновение сменилось на усмешку, наблюдая за чужим страхом. Он отступил, бросая мяч в конец спортзала с характерным громким хлопком, на что Бомгю повторно вздрогнул.       — Ну ты это… не обессудь, — как ни в чем не бывало сказал он. — Я пошутил если что. Давай продолжим чуть позже. Окей? — Бомгю кивнул, словно болванчик, сжимая до скрежета челюсти. — Вот и славно. До завтра, мелкий.       Ёнджун удалился, оставляя его наедине с испугом и странным ощущением в груди. Не так он себе представлял общение с ним. Задиристое поведение парня все же давало о себе знать, несмотря на ту точку соприкосновения, которую Бомгю нашел, спустя долгое время. А что он ожидал? Что Ёнджун по первому зову станет его лучшим другом? Что вмиг поменяет свой колкий характер и станет относиться к нему как-то иначе? Бомгю все ещё удивлен, как не получил от него в глаз за непокладистое поведение. Они были совершенно разными, но его успокаивало то, что противоположности притягиваются. И глубоко в душе надеялся, что данная фраза имела место быть, хоть и Ёнджун все ещё жутко раздражал, но нравиться, блять, не перестал…

***

      Ночь снова выдалась бессонной. Мысли о Ёнджуне не отступали ни на секунду, не давая продыху изнеможенному мозгу. Он не сомкнул ни глаза, все вспоминая прошлый день, в особенности мгновение слишком откровенной близости, блокируя воспоминания о ссоре. Он совсем забыл про боль в уже переставшей болеть скуле, помня лишь чужое горячее дыхание на ней. Сердце то и дело замирало, когда Бомгю прокручивал у себя в голове этот интимный момент, словно заевшую виниловую пластинку, которую хотелось слушать бесконечно.       Он вошёл в класс, опоздав буквально на две минуты, и занял свое место у окна, взглядом изучая присутствующих в надежде зацепиться за чужой, холодный. Но ни его, ни его источника не было на месте. Лишь пустая парта в другом конце класса говорила о том, что смысл пребывания в школе отсутствовал.       Бомгю разочаровано вздохнул, кладя свою сумку на свободное место рядом с собой, и достал все необходимое к уже начавшемуся уроку. Отключив мозг вместе со слухом, он начал писать заданный конспект, совсем не замечая движущуюся к нему фигуру опоздавшего парня. Он вздрогнул, испортив собственную писанину случайно проведенной линией на половину листа, когда собственная сумка оказалась на тетради, а в плечо уперлось чужое, более крупное.       — Двинься, мелкий, че расселся, — пробубнил Ёнджун вместо «Привет».       — Ты пришел… — на выдохе прошелестел Бомгю, стараясь так ярко не улыбаться от радости, хоть и обида все еще стояла поперёк горла. В ответ он встретился лишь с привычным холодным взглядом, который привык видеть всякий раз, когда тот обращал на него внимание. Ёнджун, как всегда, был не в настроении.       — Как видишь, — бросил он, доставая учебник из собственной сумки.       Бомгю ещё с минуту наблюдал за чужими действиями, не веря своим глазам: Ёнджун по собственному желанию занял место рядом с ним. Чёрт, да Бомгю этот день обведет красным маркером в календаре! Настолько это было неожиданно для него, что он словно умалишённый пялился на отчего-то раздраженного парня, не переставая сдерживать непрошенную улыбку. Он со всей своей нежностью во взгляде старался сделать чужое настроение хоть на каплю лучше, несмотря на то, что делал это невербально, словно посылал свою энергию через космос, на самом же деле просто глупо наблюдая за тем, как тот размашистым почерком принялся за работу.       Спустя полчаса с начала урока Ёнджун больше не проронил ни слова, не обращая внимания на чужой взгляд, что ежеминутно рассматривал его хмурый профиль лица. Даже недовольный Ёнджун вызывал у него ураган эмоций в груди, а когда тот ещё и раздраженно дул губы, так Бомгю был готов свалиться со стула, не выдерживая всей красоты хёна. Остатки обиды растворились, словно и не бывали вовсе, ведь просто рассматривая его черты, он забывал обо всем на свете, включая собственное имя. Но Бомгю вдруг осёкся, когда тот неожиданно повернул голову и непонимающе выгнул бровь, отчего он, будучи пойманным с поличным, неловко улыбнулся.       — Что? — спросил Ёнджун, скашивая глаза на скулу парня.       Бомгю часто замотал головой, отводя взгляд на тетрадь, где по сравнению с тетрадями остальных было написано в два раза меньше. Все же человек, который заставлял твое сердце делать кульбит и все это время сидящий рядом с тобой, растворял мозги своим присутствием.       — Как скула? — непринуждённо спросил Ёнджун, рассматривая место удара мячом, словно у самого вчера не было желания добить эту чертову мордашку.       — Все хорошо, спасибо…       — Спасибо за что? За то, что я тебе и всёк? — усмехнулся он.       — Н-нет. За беспокойство… Спасибо за беспокойство, вот… — робко ответил Бомгю, на что Ёнджун лишь хмыкнул, постепенно меняясь в лице, словно общение с младшим поднимало ему настроение. Как бы не привыкнуть к подобному факту.       Ёнджун вновь пустил какую-то шутку, на что Бомгю, сдерживая смех, цокнул языком, не замечая пристального взгляда с другого конца класса. Он слегка толкнул того в плечо, когда парень сказал что-то до жути странное, но в своем стиле. Он хотел было поддержать диалог, как вздрогнул от чужого голоса.       — Мы вам не мешаем, молодые люди? — возмутился учитель, недовольно стуча пальцами по поверхности стола.       — Нет, не мешаете, — вместо извинений паясничал Ёнджун, в ответ вперившись взглядом в мужчину.       — Хён, ты чего? — прошептал Бомгю, касаясь его предплечья.       — Тогда прошу вас покинуть класс. Оба за дверь.       По кабинету прошла волна перешептываний. Бомгю спиной ощущал косые переглядывание одноклассников, когда медленно поднимался со своего места, не предпринимая попыток извиниться. Опустив голову, он посеменил вслед за удаляющимся Ёнджуном, что с особым остервенением толкнул дверь, ведущую в коридор. Как только та закрылась за ними, Бомгю возмущенно всплеснул руками, все также шагая следом за парнем.       — И что это было?       — Что было? — парировал Ёнджун, складывая руки в карманы брюк, все также продолжая идти в своем направлении.       — Ты издеваешься?! — недоумевал Бомгю, поравнявшись с ним, после чего хватая за запястье, чтобы остановить и развернуть к себе. — Нас же теперь к директору вызовут!       — Слушай, если ты так боишься, то возвращайся в класс.       — И ты так просто об этом говоришь?! — закипал Бомгю. — Кто виноват в том, что нас выставили?       Все это время Ёнджун прожигал его пустым взглядом из-под полуопущенных век, отчего неприятные мурашки пробежали по спине. Он раздражённо выдохнул, вырывая свою руку из захвата чужой, прежде чем сделать шаг вперёд и толкнуть парня в грудь, чтобы тот уперся спиной в стену, не имея пути для отступления. Он выставил обе руки над его головой, угрожающе нависая, отчего Бомгю сжался всем телом, едва не дрожа от страха.       — Да, я виноват, но извиняться не буду ни перед тобой, ни перед учителем. Если нас и вызовут, то можешь не переживать — я, так уж и быть, постою за тебя, — процедил он, отстраняясь. — В спортзал сегодня не приходи. Я домой.       Наблюдая за удаляющимся силуэтом парня, Бомгю прижимал к груди свою сумку, стараясь справиться с учащённым дыханием. Ёнджун был слишком агрессивным, чтобы Бомгю его не боялся, но слишком нужным для него, чтобы просто так отступать. Вторая ссора была уже как красный флаг, но Бомгю и не думал обращать на это внимание.       Внезапный звонок оповещал об окончании первого урока, а это значило, что у Бомгю ещё целых четыре, включая последний, что был у того же учителя, что выгнал их из класса. Он лениво поплелся на другой этаж, где находился кабинет математики, обдумывая произошедшее. Неужели Ёнджун действительно такой плохой, раз уж поступал подобным образом…? Неужели он и правда был зациклен только на себе, не обращая внимания на окружающих? Неужели не было той лазейки, которая помогла бы расположить его к себе, чтобы тот не кололся своими острыми шипами на любое его слово и действие? И что же только Бомгю в нём нашел?       Он прошел в класс, занимая прежнее место, больше не надеясь на то, что его соседом по парте Ёнджун сможет стать повторно, объясняя это тем, что тот больше ни в какую не проявит инициативу. Первый шаг на пути к цели завоевания чужого сердца успешно провален. Он разочаровано проглотил ком в горле, не замечая, как в кабинет зашла классная руководительница с яркой улыбкой на лице. Бомгю был слишком поглощен переживаниями и все не появляющимися новыми идеями в голове о примирении, но стоило одной фразе женщины врезаться в его барабанные перепонки, как он неверяще поднял свой взгляд на нее, выпучивая глаза в удивлении.       — Да, ребята. В связи с окончанием школы совет учителей разрешил нам устроить небольшой отдых за городом! Природа, свежий воздух — все это отвлечет вас от предстоящих экзаменов. Так что не забывайте все необходимое! Завтра после обеда жду вас около входа в школу. И да, — таинственно прошептала она. — Ещё уговорю ваших родителей, чтобы мы остались там на ночь. Как вам идея?       Все хором довольно загалдели, радостно раскрыв рты. И только Бомгю замер, будучи оживлённый более замечательной идеей, расплываясь в улыбке. Чёрт, да это же прекрасная возможность сблизиться с Ёнджуном за пределами школы. Осталось только надеяться, что тот согласится на поездку и не оставит Бомгю в привычном огорчении.       Странное предчувствие кольнуло в груди, а желание, чтобы завтра поскорее наступило, накрыло с головой. Поездка, где будет присутствовать весь класс, в том числе и Ёнджун? Это значило лишь то, что, несмотря на взаимную непереносимость друг друга, у них не будет пути в отступление. У них не будет шанса скрыться от презрительных переглядываний из-за прошлой ссоры, от острых подколов и привычных ругательств в адрес друг друга. Да, сбежать будет действительно тяжело. Но кто сказал, что Бомгю этого хочет? Кто сказал, что он не хочет выйти с ним на контакт, чтобы окончательно задобрить эту высокомерную выскочку, которая вросла в его сердце всеми конечностями и не желала покидать его голову?