Адара Малфой и кольцо Уробороса

Октябрь 1992

Середина октября ознаменовалась прекрасной лётной погодой и приглушенными желто-красными красками — весь берег Черного озера был усыпан опавшими листьями, скрывая под собой пожухлую и высохшую траву. Солнце было в зените, отчего темные воды озера переливались под солнечными лучами различными оттенками синего и мутно-зеленого, скрывая за безобидным блеском гигантского кальмара. Воздух стал суше, земля подмерзла и охладела. Большинство студентов укутывались в шарфы своих факультетов, гуляя по территории Хогвартса и наслаждались последними теплыми днями осени до наступления холодов. Вдалеке виднелись уже голые деревья Запретного леса, рядом с которым проходили занятия Ухода за магическими существами. В подземельях Слизерина также ощутимо похолодало, и в гостиной, согреваемой большим камином, можно было увидеть, как обитатели Черного озера готовились к долгой зиме. Ранним субботним утром должна была состояться первая тренировка сборной Слизерина по квиддичу, и именно из-за этого Элиз с самого утра растолкала Адару, заставляя ту пойти вместе с ней. Малфой лениво приоткрыла глаза и, увидев перед своим лицом Розье, обреченно застонала — ей меньше всего хотелось вылезать из теплой постели, но спорить с Розье было бесполезно. В итоге хмурая от недосыпа после полуночной беседы с Добби и скудного завтрака Адара сидела на пустых трибунах в компании Ивон, которая была намного энергичнее и радостнее уставшей подруги. Пуффендуйка почти светилась, ослепляя опухшие глаза Адары, которая была слишком стара для полуночных походов в Выручай-комнату, но куда меньше Адаре хотелось объяснять своим соседкам по комнате внезапное появление домового эльфа в их спальне. Адара уткнулась носом в свой шарф, скрывая покрасневший от холода нос и сонный зевок, и задумчиво бросила взгляд на башню Когтеврана — она так и не смогла поймать Регулуса, чтобы поговорить с братом. Такая длительная разлука была непривычной и тяжелой, но ее младший брат легко ускользал от нее по тем самым скрытым ходам в Хогвартсе, которые она ему показала. В конце концов, он не сможет убегать от нее вечно, а сейчас она отойдет в сторону и подождет, когда Регулус захочет заговорить с ней. Ей нужно перестать сравнивать Регулуса с Драко Малфоем и тревожиться за брата — он никогда не станет тем наследником, которого желал Люциус. Занятий на третьем курсе стало больше, и Адара долгие вечера проводила в библиотеке Хогвартса — к сожалению, по Маггловедению был скупой выбор книг и часто приходилось просить Ивон о помощи, которая с радостью делилась знаниями о непостижимом, странном и противоречивом мире магглов. Лениво обдумывая следующее занятие по Зельеварению, где их ждала объемная работа с различными противоядиями, Адара с ностальгией наблюдала за Элиз — она уже и забыла, что когда-то была ловцом Слизерина. Вопреки своим многочисленным словам о бесполезности квиддича Адара пристально смотрела, как Элиз летала по полю, делая трюки в воздухе и маневрируя на своей новой метле, Серебряной стреле, которая через год по своим характеристикам останется наравне с новенькой Молнией. Элиз вошла в крутой вираж, и Ивон восторженно ахнула, ее щеки порозовели на свежем воздухе: — Она летает как профессиональный игрок в квиддич! — Возможно она им и станет, — задумчиво сказала Адара, наблюдая за очередным виражом Элиз. Она не помнила, как сложилась судьба Розье, но та никогда не отсвечивала и не боролась за лидерство на Слизерине, предпочитая наблюдать за происходящим со стороны. Розье была замкнутой, холодной и скупой на слова, что шло в разрез с нынешней яркой и эмоциональной Элиз и вызывало все больше вопросов в голове Адары. Если Элиз так изменилась, то что еще могло поменяться? Как дружба Регулуса с Золотым трио могла повлиять на будущее? Время невозможно изменить, одно мгновение может поменять все, и победа над Волан-де-Мортом от их действий могла, как и приблизиться, так и отдалиться. Адара покачала головой, отгоняя от себя тревожные вопросы, на которые она никогда не найдет ответа, когда ее дернула за рукав Ивон, указывая на землю. — Разве сейчас не время тренировки вашей команды? — растерянно уточнила Ивон, нахмурив брови. — Профессор Снейп дал разрешение на тренировку, иначе нас бы здесь не было, — утвердительно прошептала Адара, вставая на ноги и смотря на команду Слизерина, которая столкнулась с командой другого факультета. Красная команда Гриффиндора ярким пятном выделялась на фоне серых стен замка, и Адара издалека могла видеть яркую жестикуляцию рук и гнев на лице Оливера Вуда, которого подначивал и провоцировал на конфликт Флинт. На губах капитана Слизерина расплылась издевательская ухмылка, которая лишь сильнее подстегивала недовольство гриффиндорцев от несправедливости, и Адара видела, как стиснула зубы Джонсон, как затихли близнецы Уизли, что всегда было плохим знаком. Адара твердым шагом направлялась к двум соперничающим командам, когда рядом с ними приземлилась Элиз, которая откинула темные волосы с взмокшего лба и присоединилась к подругам. — Что, во имя Салазара, здесь делает Паркинсон? — раздраженно спросила Розье, отчего Адара на мгновение запнулась на ровном месте и посмотрела в ту же сторону, что и Элиз. Прямо там, за крепкими спинами Флинта, Монтегю и Пьюси, в изумрудной мантии стояла Пэнси Паркинсон, держа в руках новенький Нимбус-2001. Адара почувствовала, как у нее перехватило дыхание, к горлу подкатил ком, — у всех членов команды были Нимбусы-2001. — Разуй глаза, Вуд, — едко ухмыльнулся ему Флинт, махая у того перед носом куском пергамента, — тебе же не нужны очки, как Поттеру, чтобы прочитать написанное? — За его спиной послышались улюлюканье и свист, отчего у Вуда выступила пульсирующая вена на лбу от ярости. Поттер зло свел брови, отчего его шрам стал как будто ярче — казалось, что он вот-вот закровоточит. — Поле было зарезервировано в это время всегда за Гриффиндором, Флинт, — прорычал сквозь зубы Вуд, сжимая руки в кулаки. — Ваши грязные трюки и уловки не про… — Но-но, — перебил его Флинт. — Ты все-таки не умеешь читать, Вуд. Тут ясно написано, что профессор Снейп зарезервировал время для Слизерина. Читай: «Я, профессор С. Снейп, разрешаю команде Слизерина потренироваться сегодня на поле для квиддича в связи с необходимостью обучить их нового ловца». Если не веришь моим словам, можешь одолжить очки у Поттера, — насмешливо добавил он, бросив взгляд на ловца Гриффиндора, который повелся на провокацию и шагнул вперед, сталкиваясь взглядом с Флинтом. Вуд тем временем вырвал из рук Флинта пергамент и принялся вчитываться в каждую букву. Из-за его плеча высунулись остальные члены команды Гриффиндора, также вчитываясь в текст. — Ах да, теперь у него есть что-то дорогое на лице, новые очки. Хоть какой-то бонус от твоей драки с Малфоем. Не хочешь передать своему другу спасибо? — Лучше быть слепым, чем видеть твою троллью рожу, Флинт, — презрительно выплюнул ему Поттер, и тот мгновенно ощетинился. Его лицо позеленело от злости, на губах появился оскал, который делал его похожим на упомянутого тролля, и Флинт угрожающе навис над идиотом Поттером, который повелся на очевидную провокацию и сильнее обострил ситуацию. — Что здесь происходит, Флинт? — резко задала вопрос Элиз, привлекая внимание к себе. Она встала между Поттером и Флинтом, который хмуро свел брови, смотря на нее исподлобья. Поттер непонимающе отступил на шаг назад к Уизли и Грейнджер, которых Адара не заметила за близнецами Уизли. — И что, черт возьми, здесь забыла Паркинсон? — Паркинсон? — сразу повторил за ней Уизли номер шесть, который стоял с Грейнджер под руку с Поттером и разинул рот от шока. Адара неверяще переводила глаза с Паркинсон на Флинта — о чем он только думал, когда взял ее в команду?! Однако при виде новых метел она быстро поняла, как именно Паркинсон заняла место в команде. Этого не должно было случиться, Люциус не вмешивался в пробы Слизерина, подтасовывая результаты выгодной сделкой! — Новый ловец? — удивленно воскликнул Вуд, в сотый раз перечитав записку. — У вас новый ловец? Но почему все повторяется? — О да, наш новый ловец, — отступив в сторону, горделиво сказал Флинт, и вперед вышла Пэнси Паркинсон. Та с саркастичной улыбкой окинула брезгливым взглядом Поттера и его компашку, которые пораженно уставились на нее в изумрудной форме Слизерина. — И в качестве презента Лорд Паркинсон предоставил новые метлы для команды Слизерина, — он насмешливо посмотрел на школьные метлы близнецов Уизли, один из которых схватился за палочку, а второй — крепко сжал руку брата, не давая тому проклясть Флинта. — Паркинсон? — гаркнула от негодования Элиз, пораженно распахнув рот. — Она на метле, как чертова мандрагора! Такая же визгливая и красная! Ты хочешь, чтобы мы проиграли кубок по квиддичу? От этих слов Паркинсон покрылась густой краской до кончиков ушей, когда команда Гриффиндора громко рассмеялась из-за слов Элиз, и шагнула вперед, нос к носу сталкиваясь с Розье. — Зато я не запасная, Розье, — ядовито выплюнула она. — Ты мелкая… Ивон крепко сжала запястье разгоряченной Элиз, которая минуту стояла с открытым ртом от такой наглости, а после сердито нахмурила брови. Пуффендуйка покачала головой, окинув раздраженным взглядом Паркинсон: — Она того не стоит, Элиз. — Я так вижу, к нам присоединился сброд с Гриффиндора, — сморщив нос, бросила Паркинсон, и гриффиндорцы в миг ощетинились. Вуд сердито сжал записку в своем кулаке, стискивая зубы, а Кэти Белл, которую Адара изо всех сил пыталась игнорировать, грозно вышла вперед, пока ее не остановили подруги. Адара проглотила желчь в горле — она заставила пронести Белл в Хогвартс Проклятое ожерелье, чтобы убить Дамблдора, и в итоге отправила несчастную девушку в больницу Святого Мунго. — И Поттер, великий ловец, — саркастично отметила она, заметив за Поттером невзрачного мальчишку с камерой. — Тебе не достаточно первой полосы в Ежедневном пророке, Поттер, раз завел себе ручного репортера? С нетерпением жду, когда ты начнешь писать себе картины, как Локхарт. — Не смей так говорить о Гарри, по крайней мере в Гриффиндоре никто не покупал себе место в команде! — решила вставить свой кнат в разговор Грейнджер, чем еще больше взбесила Паркинсон, которая уже тряслась от ярости. Она гневно надула щеки, покрываясь красными пятнами, а после неожиданно спокойно выдохнула и наклонила голову, одаривая гриффиндорку насмешливым взглядом. Адара настороженно затаилась — она отлично помнила, какие слова когда-то сказала Грейнджер и молила Мерлина, чтобы Пэнси хватило ума не произнести их. — Твоего мнения никто не спрашивал, — вальяжно растягивая слова, ответила ей Паркинсон, — поганая грязнокровка. Грейнджер громко ахнула, в ее глазах блеснули горькие слезы, а Уизли за секунду покраснел от гнева и вытащил из огромных карманов мантии согнутую палочку, направляя ее на Паркинсон. Его рука дрожала, когда он попытался произнести сглаз: — Ешь слизней, Паркинсон! — как только Уизли сказал эти слова его сломанная палочка отрикошетила заклинание в него. Лицо Уизли сразу позеленело на контрасте с его рыжими волосами, и через секунду он выкашлял из своего рта приличного размера зеленого слизня и в ужасе уставился на него, когда к его горлу снова подкатила тошнота. Поттер отбросил свою метлу в сторону, спеша к Уизли на помощь и зло оскалился на Паркинсон, вытаскивая собственную палочку. — Langlock, — молниеносно рявкнула Адара, дерево боярышника легко легло ей в руку. Паркинсон тут же заткнулась, издавая глухие хрипы и стоны, и огромными от ужаса глазами искала помощи, пытаясь понять, что произошло. Ее язык прочно сросся с небом, заставляя ее дышать через нос, а глаза наполнились слезами и покраснели. Флинт тут же потерял весь напускной вид, побелев как призрак, а Вуд в шоке перевел глаза на Адару, потеряв дар речи. Ругань утихла, голоса смолкли, и легкие шаги Адары раздавались в тишине, когда она подошла вплотную к Паркинсон. — Ты никогда не будешь произносить это слово, — прошептала она ей на ухо. — Тебе это понятно, Паркинсон? — Малфой, что ты тут… — попытался сказать ей что-то Флинт и тут же смолк, когда та подняла на него угрожающий взгляд. — Я давала тебе разрешение говорить, Флинт? — леденящим душу голосом спросила она, вскинув тонкую бровь. Команда Гриффиндора за ее спиной затихла, с интересом наблюдая за ними. — Профессор Снейп может и благоволит Слизерину, но ты знаешь, где проходит черта. Не смей пересекать ее, ты прекрасно знаешь о последствиях. Как думаешь, кому он больше поверит, тебе или мне? Флинт послушно закрыл рот, громко щелкнув челюстью, и Адара лениво оглядела трясущуюся от страха Паркинсон холодным, бесстрастным взором. Темные глаза Паркинсон неотрывно смотрели на нее, ее тело била крупная дрожь, а по щекам побежали первые слезы. Адара сделала глубокий вздох, видя ее страдания и страх, — как она могла забыть, что перед ней всего лишь ребенок? — Finite Incantatem, — одними губами прошептала она, и Паркинсон тут же схватилась за горло, поняв, что может дышать ртом. Она широкими от ужаса глазами уставилась на Адару Малфой, которая спокойно смотрела на нее леденящими душу глазами, и скрылась за спиной Флинта, покрываясь пятнами от стыда. — Это послужит тебе хорошим уроком, Паркинсон. Не пересекай черту, — Адара в последний раз посмотрела на Паркинсон, прежде чем развернуться к Вуду и протянуть руку. — Отдай это мне, Вуд. — Даже не думай, что я это сделаю, Малфой, — раздраженно выдохнул Вуд, скрестив руки на груди. — Профессор МакГонагалл должна увидеть такое вопиющее нарушение со стороны Слизерина, и ты не скроешь это! — И ты думаешь, что МакГонагалл что-то сделает? — насмешливо фыркнула она. — Какая наивность. Accio записка Снейпа, — пергамент вылетел из рук Вуда, попадая в руки Адары. — Expellimellius. — Капитан Гриффиндора не успел сказать и слова, как клочок пергамент оказался объят алым пламенем. Под ноги Флинта упал пепел сгоревшей за секунду записки, и Адара насмешливо вскинула бровь: — Что здесь делает команда Слизерина? Разве сейчас не время тренировок Гриффиндора? — Какого черта ты творишь, Малфой?! — не сдержался Флинт, видя, как его упорный труд по убеждению главы факультета только что исчез в языках пламени. — Идем, Маркус, — раздался голос вратаря Слизерина, и Майлз Блетчли положил руку на плечо Флинта, у которого от гнева и ярости чуть не шел пар из ушей. Блетчли кратко кивнул Адаре, разворачиваясь и выходя с поля. Немного помявшись, за ним последовали остальные члены команды — только Монтегю и Перегрин на мгновение остались со своим капитаном, но после ушли в раздевалку за остальными. Флинт зло сжал челюсти и, бросив последний долгий взгляд на Адару, рявкнул: — Розье, за мной, живо! — Тупоголовый болван, — под нос проворчала она, нехотя следуя за своим капитаном. — Почему ты помогла нам, Малфой? — растерянно спросила Джонсон, смотря на Малфой, которая меланхолично окинула взглядом позеленевшего Рона. Того в очередной раз стошнило парой толстых слизней, и Гермиона смогла наколдовать ведро, чтобы слизни не расползлись по полю для квиддича. Малфой подняла на нее взгляд, и Джонсон пробрало — ее голубые глаза смотрели слишком пристально и глубоко, на секунду она подумала, что Малфой может прочитать ее мысли. — Достаточно простого «спасибо», Джонсон, — сухо обронила она. — Поттер, мне нужно с тобой поговорить. — Зачем? — озадаченно откликнулся он, когда Уизли снова вырвало в ведро. Грейнджер также позеленела, помогая Уизли держать равновесие. На переносице Поттера были новые очки в тонкой оправе, отчего Адара на мгновение затаила дыхание — статьи Ежедневного пророка были правы, когда говорили, что у Поттера глаза цвета убивающего проклятья. Она на мгновение почувствовала дрожь в руках и разорвала зрительный контакт, ощущая нарастающую тревогу. Меньше всего ей хотелось, чтобы кто-то увидел ее в паническом состоянии. Особенно Поттер. — Это касается Регулуса, — коротко ответила она, и лицо Поттера тут же стало каменным. Он поджал губы и нахмурил брови, шрам в виде молнии придал его лицу неестественно взрослый вид — как будто перед ней стоял не двенадцатилетний мальчик, а Главный Аврор Поттер. — И я бы хотела обсудить это наедине, — скользнув глазами по команде Гриффиндора, которая с интересом наблюдала за ними, добавила Адара. Раздался звук затвора камеры, и Адара зажмурила глаза, когда прямо перед ее лицом появилась яркая вспышка. Она растерянно заморгала, когда из-за спины Поттера выскочил щуплый мальчик с волосами мышиного цвета и веснушками на курносом носе и щеках. На его мантии был герб Гриффиндора, и Поттер обреченно застонал, увидев его перед собой. Поттер поднял на ноги Уизли, раздраженно отмахнувшись от навязчивого мальчишки: — Колин, не сейчас! — Уизли чуть не упал снова на землю, когда его с другой стороны поддержала Ивон. Поттер растерянно посмотрел на нее, но на лице Ивон была привычная улыбка. — Мы идем к Хагриду, он знает, что делать, — чрезвычайно уверенно заявил Поттер для того, кто решил обменять Больничное крыло на ветхую хижину лесничего. — Просто прекрасно, — фыркнула себе под нос Адара, присоединяясь к Золотому трио и Ивон, которая по доброте душевной решила помочь несчастному Уизли. Идти к домику Хагрида им было недолго, и Адара устало вздохнула, представляя разговор с Северусом, которому обязательно настучит Флинт. Идиот, прошлый год прошел просто замечательно! Они выиграли Чемпионат по квиддичу, но Флинт решил поддаться собственной жадности и лишил Хиггса позиции ловца. Нельзя было сказать, что Хиггс был ровней Поттеру, но в конкуренции с остальными факультетами он отлично проявил себя как ловец и имел опыт игры с командой. Хагрид удивленно вскинул густые брови, увидев на пороге своего дома привычных гриффиндорцев в компании пуффендуйки и слизеринки, но отступил в сторону, давая им войти внутрь. Уизли усадили на длинную скамью и в следующее мгновение дали огромное ведро, которое Хагрид по всей видимости использовал для своего огорода, — Поттер сочувственно поморщился, когда изо рта его друга выползло еще несколько слизней, которые тяжело плюхнулись на дно ведра. — Гермиона, боюсь, что ты наколдовала слишком маленькое ведро, — на этих словах Уизли побелел словно призрак и выплюнул очередного склизкого слизняка. — Хорошо, хоть они не застревают в горле и легко выходят. — Они могут застрять в горле? — несчастно прохрипел Уизли, с ужасом смотря на Хагрида. — С этим ничего нельзя сделать? — с надеждой спросил у лесничего Поттер. Адара хотела закатить глаза — авторитетным мнением у Поттера был лесничий Хогвартса, а не медсестра в Больничном крыле с образованием и годами опыта работы с различными сглазами. — К сожалению для Уизли от этого сглаза нет контрзаклятья, — подала голос Адара, брезгливо поморщив нос, когда он снова опустил голову в ведро. — Ему придется выплюнуть всех слизней, которых он сам себе наколдовал. Как так могло получиться, что Уизли вообще проклял сам себя? Я конечно знала, что он не особо умен, но даже Локхарту не удавалось такое провернуть. — У Рона сломана палочка, — отозвалась Грейнджер, гладя Уизли по спине. — И он не заменил ее? — удивленно спросила она, на что тут же ощетинился Поттер. — Не у всех есть такая возможность раскидывать галлеонами, как у Малфоев, — раздраженно выплюнул он. — Такая возможность есть у тебя, Поттер, — не осталась в долгу Адара, устало смотря на него. Меньше всего ей хотелось отвечать на нападки Поттера. — Если ты не окончательно остался без мозгов после того, как врезался в Гремучую иву, то должен помнить, что ты — наследник огромного состояния Поттеров. Неужели у тебя не найдется семи галлеонов для Уизли, с которым ты повязан до гробовой доски? — на этих словах Поттер удивленно открыл рот и переглянулся с такой же удивленной Грейнджер. — Я об этом не думал, — честно, как под сывороткой правдой, признался Поттер. — Типично для тугоумных гриффиндорцев, как всегда… — Ада, — твердо позвала ее по имени Ивон, — хватит. Адара послушно замолчала, картинно закатив глаза под удивленные взгляды гриффиндорцев, и села в одно из кресел в маленькой хижине. Хагрид сам тяжело опустился в соседнее кресло и озадаченно оглядел разношёрстную компанию, спрашивая: — Кого он хоть пытался заколдовать? — Паркинсон, — тут же поделился Поттер. Рядом с ним Ивон заметно напряглась. — Эм… Он назвал Гермиону словом ээ… Я не уверен в его значении… Это явно был не комплимент, верно? Грейнджер встала на ноги и гневно нахмурила брови, подходя к окну, а после — круто развернулась и сердито начала говорить свою тираду: — Она назвала меня грязнокровкой, — на ее глазах снова выступили слезы, и Хагрид пораженно ахнул. — Самое гнусное прозвище для волшебников, рожденных в семье магглов, у кого родители не маги. Это значит, что у меня грязная кровь. Такими словами не бросаются просто так в приличном обществе. — Как она могла сказать такое, — тяжело выдохнул Хагрид, ласково смотря на Грейнджер. — Иногда некоторые волшебники считают себя лучше других, Гермиона, как Малфо… — он тут же запнулся, когда на него пристально бросила взгляд Адара. — Э… — Договаривайте, — сухо отрезала Адара, не чувствуя обиды на слова лесничего. В конце концов, было глупо обижаться на правду. — Я и так прекрасно знаю, что вы хотите сказать. Это не открытие, что моя семья придерживается превосходства крови. — Это омерзительно, — честно ответил Поттер, бросив на Адару непонимающий взгляд. — Как можно так мыслить? — Спроси это у моего отца, Поттер, если он не проклянет тебя при встрече, — раздраженно ответила Малфой. — А ты так не думаешь? — с сомнением спросил у нее Поттер, и в этот момент Ивон раздраженно встала со своего места и достала из кармана мантии палочку. Поттер удивленно распахнул глаза, когда та оказалась у него перед носом. — Если бы Адара действительно так думала, то и меня, и ее здесь бы не было, Поттер, — зло прорычала она. — Я магглорожденная и горжусь этим. И я не позволю чужим словам ранить себя, — Ивон повернулась к Грейнджер, которая в шоке распахнула глаза на слова пуффендуйки. — Если тебя задевают слова Паркинсон, Грейнджер, то она продолжит называть тебя так. Грязнокровка — это просто слово. От того, что меня кто-то так назовет, моя кровь не станет грязной. Не смей даже плакать из-за этого, — она тепло улыбнулась гриффиндорке. — Я слышала, что тебе пророчат титул одной из самых умных ведьм, а ты расстраиваешься из-за завистливых оскорблений Паркинсон. — Я уже говорила, что Грейнджер нужно перестать размякать, — обратилась к ней Адара и бросила взгляд на Поттера, который все это время молчал. — И да, Поттер, — тот удивленно посмотрел на нее, словно видел в первый раз, — я хотела извиниться за Регулуса. Я знаю, что мой брат наговорил тебе много всего, но если он решит извиниться, не отталкивай его и выслушай. Поттер задумчиво нахмурился и после коротко кивнул: — Хорошо, но ты можешь сказать, что я не злюсь на него?.. Я сам наговорил предостаточно. — Я сделаю все, что от меня зависит, Поттер, — с облегчением в голосе сказала Малфой. — На этом мы удалимся, — переглянувшись с Ивон, добавила она. — Хорошего вам дня, мистер Хагрид. — На этих словах Ивон и Адара вышли из хижины, оставив гриффиндорцев в компании Хагрида, который совестливо опустил глаза в пол и встал из кресла, чтобы сделать чай. — Я совершенно не понимаю ее, — фыркнул себе под нос Гарри, когда Рона рядом с ним громко вырвало.

_________

Адара Малфой была непонятной головоломкой для Гарри Поттера — в один момент она была хладнокровна и безмятежна, а в следующую секунду она могла наслать темное проклятье и уничтожить гордость своей жертвы. В какой-то момент Гарри даже стало жаль Паркинсон, но чувство жалости быстро прошло, когда он увидел слезы Гермионы. Малфой оказалась права, и уже через час Рону стало лучше — он перестал выплевывать слизней с интервалом в минуту и порозовел, а к вечеру к нему вернулся здоровый аппетит. Хагрид довольно забрал ведро с мерзкими слизнями, сказав, что отдаст их на корм своим питомцам, отчего желудок Гарри свело судорогой. На ужине в Большом зале он, в отличие от Рона, смог положить себе в рот лишь ту еду, которая не напоминала слизней, и лениво размазывал картофель по тарелке. Его взгляд то и дело возвращался к столу Слизерина, за которым Адара Малфой ужинала с Розье и изредка переговаривалась с вратарем Слизерина, Блетчли. Флинт сидел на другом конце стола и хмуро смотрел в свою тарелку, иногда что-то говоря своим друзьям, и Гарри самодовольно улыбнулся при виде его кислой рожи, возвращаясь к своей еде. Они вернулись в гостиную Гриффиндора под вечер, и Гарри с сожалением снял с себя форму для квиддича — он с нетерпением ждал тренировок, хотя расписанный по минутам план Оливера его больше пугал, чем воодушевлял. В этом году Вуд как никогда был настроен исключительно на победу, и Гарри знал, что совсем скоро он почувствует это на своей шкуре, когда каждая мышца будет болезненно ныть на следующее утро после тренировки. Но при мысли о полёте и захватывающих дух маневрах план Вуда по тренировкам уходил на задворки памяти — Гарри слишком долго ждал момента, когда он снова окажется в небе, чтобы волноваться о таких мелочах. Выйдя из душа, Гарри вытер волосы полотенцем, плюхнувшись на свою кровать, и откинулся на спину, смотря в потолок. Сейчас он был один в спальне, пока Рон переписывал эссе Гермионы в гостиной, и пытался осмыслить сегодняшний насыщенный день. Он не ожидал, что Малфой вступится за Гриффиндор и преуспеет в этом, — какую власть она имела в Слизерине, если к ней прислушивались даже старшие слизеринцы, пусть и неохотно? Видимо громкое имя и магические навыки сыграли в этом далеко не последнюю роль. Гарри слышал байки Джорджа и Фреда, которые пугали первокурсников грозной беловолосой ведьмой, что живет в подземельях и может проклясть их, если они захотят найти гостиную Слизерина. Фред в красках расписывал, как жуткая ведьма может превратить гриффиндорцев в троллей и заставить жить в женском туалете, и почти довел Джинни до слез, пока не вмешался Перси. Гарри фыркнул себе под нос — он бы точно не хотел встретить Адару Малфой в темных закоулках подземелий. Пожелав вернувшемуся Рону спокойной ночи, Гарри крепко заснул. Оставшиеся две недели ему так и не удалось встретиться с Регулусом, хотя у них и были общие занятия по Гербологии. Уизли раздраженно фыркал каждый раз на обеде в Большом зале, когда Гарри пытался найти в толпе когтевранцев Регулуса. — Приятель, он набросился на тебя, — не переставал напоминать ему Рон, набивая щеки курицей. — А еще он выгораживал своего отца… — Действительно, Рон, почему Реджи будет защищать своего отца? — строгим тоном спросила Гермиона, которая сидела рядом с ним и перечитывала Историю Хогвартса. Гарри задумчиво свел брови — разве Гермиона не жаловалась, что оставила эту книгу дома? Рон сердито поджал губы и заработал челюстью. — Регулус искренне раскаивался в своем проступке, — искренне добавила она, смотря на Гарри. — В последнее время он словно сам не свой… Регулус такой вялый, он не может запомнить даже простые заклинания, путается в коридорах и кабинетах. Один раз я случайно встретила его в туалете Плаксы Миртл, а он не помнил, как там оказался. — Плакса Миртл? — Призрак ученицы, она обитает в женском туалете на втором этаже, — пояснила Гермиона, вздрогнув. — Я стараюсь не ходить на второй этаж, но иногда приходится зайти туда по своей надобности. А там Миртл увидит тебя и начинает рыдать… — Звучит жутко, — честно признался Рон, и Гарри согласно кивнул. — Но Редж и женский туалет? Я скорее поверю, что он забредет в кабинет Снейпа, чем к этой Плаксе Миртл. — Миртл может быть милой, но она действительно плакса, — призналась им Гермиона, а после поспешно спохватилась. — Только не говорите ей это, а то она затопит весь второй этаж своими слезами. Гарри синхронно кивнул с Роном — у него не было и малейшего желания заходить в женский туалет, в котором жил призрак плаксивой девчонки. Наступила последняя неделя октября, бурным ходом шла подготовка к Хэллоуину, и Гарри не покидало гнетущее предчувствие. Казалось, что что-то должно скоро произойти, но кроме интуиции и слов Добби, который предупреждал об опасности в Хогвартсе летом, у Гарри не было каких-то предположений, что именно должно было случиться. Гарри покорно вышел с последнего занятия по Истории Магии и еле подавил желание закричать — его ждала бесконечная пытка с Локхартом после пира в честь Хэллоуина. Хорошо, что он отказался от предложения Почти Безголового Ника присоединиться к празднованию его дня смерти, — Гермиона полюбопытствовала у Регулуса, что это праздник, и получила неутешительный ответ. Праздники мертвецов мало подходили живым — помимо того, что там будут все призраки, включая Пивза и Плаксу Миртл, там будет также стоять убойный запах сгнившей еды, чтобы призраки, проходя сквозь нее, могли почувствовать отдаленный вкус блюд. К счастью, Почти Безголовый Ник не обиделся и пожелал Гарри не нарываться на отработки с первого же учебного дня. Гарри даже не знал, что лучше — разбирать тонны писем Локхарта, в которых ему признаются в любви пожилые ведьмы, или натирать до блеска награды в зале трофеев. Отработка Рона у Филча была лучше, пожалуй, только в одном — Филч пусть и глумился, но после уходил и оставлял студентов в тишине. Локхарт же болтал без умолку всю отработку. — Гарри, Гарри, — отвлек его от механической работы голос преподавателя Защиты от Темных Искусств, и Гарри кисло посмотрел на колдофото, где Локхарт парил на метле, — мог ли ты представить, что будешь помогать мне отвечать на письма поклонников в качестве своего наказания? — С трудом, — честно признался Гарри. Кто бы мог подумать, что он будет скучать по отработкам у Филча? Его рука уже болела от того, сколько раз он поставил вычурную подпись на колдофото. — Слава — неверная подруга, Гарри, — продолжил свой монолог Локхарт, любуясь собственным колдофото. — Она требует от знаменитости знаменитых поступков. В твоем же случае, — сделал акцент он, — требуется что-то поистине великое, Гарри. Гарри растерянно нахмурился и задал вопрос: — И что же? — Возможно, брак со знатной волшебницей, Гарри, — лихо подмигнул ему Локхарт, отчего Гарри поперхнулся воздухом и пожалел, что вообще задал этот вопрос. Его щеки стали свекольного цвета. — Ты герой Магической Британии, уверен, что все захотят себе такой лакомый кусочек, как ты, — после этих слов Гарри вернулся к письмам, желая провалиться под землю от смущения. — Иди ко мне, — Гарри растерянно замер, услышав тихий таинственный шепот. — Иди ко мне, — голос был шипящим и неестественно громким, как будто его обладатель был совсем рядом, но кроме него и Локхарта в кабинете никого не было. — Что? — озадаченно спросил в пустоту Гарри, нахмурив брови. — Прости, Гарри? — Этот голос, — твердо сказал Гарри, смотря в лицо смущенному Локхарту. — Голос? — повторил за ним он, оглядывая кабинет беглым взглядом и откладывая перо в сторону. — Иди ко мне, ближе, ближе… Иди ко мне… — Вы не слышите его? — уточнил у него Гарри. — О чем ты говоришь, Гарри? — все также непонимающе сказал Локхарт, а после бегло глянул на часы. — О Мерлин, мы здесь сидим уже четыре часа. Неудивительно, что ты слышишь голоса, я сам иногда слышу во сне голоса своих поклонников, которые скандируют мое имя… — Верно, — коротко ответил ему Гарри, откладывая перо и начиная собирать свои вещи. Уже направляясь к башне Гриффиндора, Гарри размышлял, что это мог быть за голос. Может, Локхарт оказался прав, и ему просто слышатся голоса его фанаток, которые любили записывать свои поэмы собственным голосом и уничтожать барабанные перепонки Гарри попытками оперного пения? Он как раз хотел подняться на следующий лестничный пролет, когда снова услышал этот незнакомый шипящий голос, который стал громче. — Я чувствую кровь… Гарри застыл на месте и двинулся в коридор, медленно следуя за неизвестным голосом. Он прислонился ухом к стене, теперь слыша зловещий голос немного громче и четче: — Дай мне тебя убить… Дай мне тебя убить, — повторял он, когда Гарри гнался за ним, вплотную прислонившись ухом к стене замка. — Убить тебя… Убить, дай мне убить тебя! Убить, убить, убить! — Поттер! — Гарри пораженно распахнул глаза, когда с размаху врезался в кого-то. Он тяжело дышал от бега и круглыми глазами смотрел на Адару Малфой, которая настороженно оглядела его с ног до головы, поправляя мантию. У нее были растрёпанные распущенные волосы и недовольное выражение лица, когда она прорычала: — Обращай внимание, куда ты идешь, ясно? — Что ты тут делаешь? — растерянно спросил Гарри и замер при виде темных волос. — Регулус? Регулус испуганно дернулся, когда он услышал свое имя, и повернулся к Гарри. Поттер замер от неожиданности при виде своего друга — тот выглядел просто ужасно и больше походил на призрака, чем на живого человека. Его бледная кожа была тонкой, как бумага, под глазами были темные круги, губы потрескались. Регулус выглядел взъерошенным и больным, казалось, что у него вот-вот подкосятся ноги и он упадет на пол. Его серые глаза удивленно посмотрели на Гарри, и на секунду в них блеснуло что-то непонятное. — Ты выглядишь так, словно вот-вот упадешь, — прямо в лоб ему сказал Гарри. — Ты в порядке? — Большое спасибо, но да, я в порядке, — кисло фыркнул Регулус, закатывая глаза. Он пару секунд растерянно смотрел на Гарри, не зная, что сказать. — Но что ты тут делаешь? — Отработка Локхарта, — раздраженно закатил глаза Гарри. — Я прочитал любовных стихов больше, чем за всю свою жизнь. — Еще не вечер, Поттер, может тебя ждет своя армия поклонников, — подколол его Регулус. — Смотри, а то они узнают, что сам Гарри Поттер отвечал на их письма, и совиная почта закидает письмами весь стол Гриффиндора. Филч сорвет спину, вытирая пол от совиного помета. Болезненно позеленевшее лицо Поттера вызвало громкое фырканье со стороны, и он удивленно посмотрел в сторону Адары Малфой, которая одарила его веселым взглядом голубых глаз. На щеках против воли расцвел легкий румянец. — Убить! Убить! — Вы слышали это? — выпытывающе спросил у них Гарри, и Адара вопросительно выгнула бровь. — Слышали что, Поттер? — Голос! — встревоженно сказал ей он. — Он хочет кого-то убить! — Поттер, успокойся, — неожиданно схватила его за руку Адара. — Что за голос, где ты его слышал? — В кабинете Локхарта, — признался Гарри. — И вот снова, он становится громче… — Нам надо найти Северуса, — прошептала она. — Уходим отсюда… — Он движется, — застыл на месте Гарри, прислушиваясь к голосу. Шипение смешалось с тихим скольжением, словно владелец этого голоса пытался втиснуться во что-то очень тесное. — Он хочет кого-то убить! — Поттер вырвал руку и побежал вслед за удаляющимся голосом, скрываясь в темноте коридоров. Гарри бежал, несмотря на крики позади себя, и остановился, когда оказался в коридоре, полы которого были залиты грязной водой. Он чуть не поскользнулся на полу, но смог удержать равновесие и медленно зашагал по коридору, подсвеченному зажжёнными факелами. Гарри осторожно оглядел пустой коридор и быстро понял, что оказался на втором этаже, — возможно именно Плакса Миртл залила пол водой, как рассказывала Гермиона. Он аккуратно шел по мокрому полу, стараясь быть как можно тише, когда заметил еле уловимое движение на полу. Там, по сухому краю шеренгой бежали на улицу маленькие паучки, вылезая из маленькой щели в разбитом окне Хогвартса. — Пауки? — озадаченно нахмурился Гарри, когда позади него послышались громкие шаги. В коридоре второго этажа показалась светлая голова Адары Малфой, следом за ней появился Регулус. — Чем ты думаешь, Поттер? — тихо прошипела она, громко шагая по мокрому полу. — Ты в курсе, что если ты слышишь голос который говорит об убийстве, то нужно бежать от этого голоса, а не к нему… — Адара запнулась, увидев массовое бегство пауков. — О, это плохо. — Что это значит? — принялся выпытывать из нее Гарри. — Бегство пауков — плохой знак, это предвестник большой опасности, — подал голос Регулус, сделав судорожный вздох. Казалось, его лицо стало еще бледнее, чем раньше. — О нет. Нет, нет, нет, — судорожно выдохнула Адара, и Гарри развернулся на ее голос, смотря в ту же сторону, что и она.

Тайная комната снова открыта

Трепещите, враги Наследника!

— Что это такое? — спросил в пустоту Гарри, смотря на надпись на стене замка. Буквы были явно написаны кровью, излишки с них стекали вниз тонкими полосами. — Это что, кошка Филча? — заметив в углу знакомый силуэт, Гарри направился к ней. Там, на скобе факела за хвост была подвешена знакомая кошка. — Миссис Норрис? Вдалеке послышался шум шагов, Гарри оцепенело огляделся и замер на месте, когда вокруг за пару минут собралась целая толпа учеников. Гермиона и Рон в ужасе прочитали послание, написанное на стене, и кинулись к нему. — Что здесь случилось? — тихо спросила у него Гермиона, смотря на кровавое предупреждение. — И что ты делал в компании Регулуса? Вы смогли поговорить? — Я не знаю, Гермиона, — признался ей Гарри, когда сквозь толпу к ним пролез Филч и в ужасе выпучил глаза, увидев подвешенную за хвост миссис Норрис. — Поттер! — закричал на него Филч, его руки тряслись от гнева. Гермиона испуганно дернулась. — Ты убил мою кошку! Мою дорогую миссис Норрис!.. — Нет-нет, я этого не делал! — торопливо начал защищать себя Гарри, когда костлявые руки Филча чуть не схватили его за воротник. — Аргус! — громогласный голос Альбуса Дамблдора, который протиснулся сквозь шумную толпу студентов со всем преподавательским составом за своей спиной, тут же осадил Филча. Голубые глаза Дамблдора потемнели, когда он увидел след на стене, и директор произнес спокойным голосом: — Я прошу всех разойтись по своим комнатам, старосты соберите учеников. Тут же старосты начали окликать студентов, собирая своих младшекурсников, и Гарри бросил взгляд на Регулуса, которого забрала староста Когтеврана. Адара Малфой в последний раз посмотрела на таинственную надпись и перевела взгляд на Гарри, когда услышала свое имя. Из толпы показалась Элиз Розье, которая обеспокоенно оттащила подругу в сторону. Гарри уже собирался уйти, когда Дамблдор добавил: — Всех, кроме Вас, мистер Поттер. — Директор Хогвартса подошел к миссис Норрис и внимательно осмотрел ее, прислушался к ее дыханию и выпрямился. — Она жива, Аргус, только проклята. — Я так и знал! — тут же поддакнул Локхарт, вышагивая перед кровавой надписью. — Меня здесь не было, иначе… — Иначе мы бы об этом даже не узнали, — протянул Снейп, одаривая Локхарта презрительным взглядом. — Боюсь, что мы не сможем насладиться новой книгой о ваших подвигах, профессор Локхарт, из-за несвоевременного промедления с вашей стороны. Как печально. — Северус, — прошипела ему Минерва МакГонагалл. — Это был этот чертов мальчишка Поттер! И эта надпись его рук дело! — Аргус, мистер Поттер не способен на такую темную магию, — спокойно объяснил ему Дамблдор. — Боюсь, что это дело рук волшебника намного сильнее, чем мистер Поттер. Что ты видел, Гарри? — Я-я, — запнулся Гарри под бдительными взглядами профессоров, — не знаю, что случилось с миссис Норрис. Когда мы здесь оказались, то она уже была в таком состоянии, а на стене была надпись. Я никого не видел здесь. — Мы? — уточнила у него профессор МакГонагалл. — Кто был с вами, мистер Поттер? — Когда я вышел из кабинета профессора Локхарта, то столкнулся с Регулусом и его сестрой, профессор МакГонагалл… — Даже если так, — перебил его Снейп, направляясь к Гарри, — это подозрительно, что мистер Поттер в очередной раз оказался на месте преступления случайно, — сделал он акцент на последнем слове. — И снова мистер Поттер впутал в неприятности посторонних, как всегда проявляя самонадеянность и глупость. — Гарри ощетинился, он не заставлял Регулуса и Адару идти за собой! — Помни о презумпции невиновности, Северус, — мирно отозвался Дамблдор. — К тому же, у мадам Стебль зреет отличный урожай мандрагор. Как только они поспеют, мы сможем снять проклятье с миссис Норрис. А пока я прошу вас вернуться в свое общежитие, мистер Поттер. Гарри вернулся в гостиную Гриффиндора с нехорошим предчувствием и новыми вопросами — кто такой этот Наследник и чем открытие Тайной комнаты грозит Хогвартсу?

_________

Регулус проснулся в Больничном крыле и расфокусированным взглядом пытался различить лица перед собой, его голова кружилась от количества и громкости голосов. Нос сразу учуял запах трав, и на короткое мгновение ему показалось, что он видит светлые волосы своей сестры. Сердце учащенно забилось, а в следующее мгновение расплывчатый силуэт со светлыми волосами заговорил голосом Лавгуд. Регулус снова закрыл глаза и смутно смог разобрать срывающийся голос Терри, который звонко звал мадам Помфри, отчего у него заболела голова: — Мадам Помфри, он проснулся! — его глаза резанул яркий свет, и Регулус крепко зажмурился. В следующую секунду свет пропал, голоса стихли, и Регулус облегченно выдохнул, расслабляясь. Он почувствовал на своем языке легкий вкус зелья и рефлекторно проглотил жидкость, после чего его голова коснулась подушки. Он не смог различить вкус зелья, но по стихшей боли в висках предположил, что это было зелье от головной боли. — Что случилось? — прохрипел Регулус, приоткрывая глаза. По расплывчатому силуэту перед собой он понял, что с ним сидел Энтони. Спустя минуту его зрение сфокусировалось и окончательно пришло в норму, и он четко увидел перед собой мертвенно-бледные лица своих друзей, которые смотрели на него, как на призрака. Даже привычно безмятежная Лавгуд выглядела испуганной, ее большие голубые глаза отражали страх. — Ты чуть не разбился на метле, Редж, — на одном дыхании сказал Терри, взъерошивая темные волосы на затылке. Его одежда промокла от дождя, руки дрожали от холода. Только тогда понял, что Майкл, Энтони и Лавгуд были полностью мокрыми, с их одежды стекала вода. — Дождь стал слишком сильным, Дэвидс спустил всех вниз и пытался докричаться до тебя, — он остановился, переводя дыхание. — А потом… Потом мы увидели, как ты начал падать вниз. Ты потерял сознание, но Дэвидс и Инглби успели тебя поймать. Еще пару минут, и… И… — Я думал, что умру вместе с тобой на этом чертовом поле для квиддича, — рвано добавил Майкл, его немигающий взгляд заставил Регулуса пораженно распахнуть глаза от удивления. — Не смей так больше пугать нас, Малфой, ты меня понял? — Хорошо, я понял это, — тихо рассмеялся Регулус, хотя внутри себя чувствовал самый настоящий животный страх. Он чуть не умер сегодня, еще чуть-чуть и он бы разбился. Его рука нервно сжала простыню, когда к ним вернулась мадам Помфри. — Время посещений на сегодня завершено, прошу вас вернуться в свои общежития, — объявила им пожилая ведьма, и когтевранцы покорно вышли из Больничного крыла с порциями Бодроперцового зелья для профилактики и рекомендациями принять горячий душ, позволяя мадам Помфри вернуться к своей работе. — Мистер Малфой, вы здорово напугали всех сегодня. Вы чувствовали себя плохо в последнее время? — Я все время хочу спать, мне холодно, — задрожал под одеялом Регулус, вспоминая, как перед падением у него закружилась голова. — Иногда у меня кружилась голова, но я думал, что это потому что я мало сплю. — Это серьезные симптомы, мистер Малфой, — строго принялась отчитывать его мадам Помфри. — Вы не должны так халатно относиться к своему здоровью! У вас скорее всего кентский грипп, в этом году многие ученики подхватили его с наступлением осени… Вкус Бодроперцового зелья был таким же травянистым, как и всегда, и Регулус сразу почувствовал его действие — в ту же минуту оно согрело его до самых костей, из ушей и рта повалил дым. Руки перестала бить дрожь от холода, и он спокойно откинулся на подушку, прикрывая глаза. Казалось, он лежал так максимум десять минут, пока не услышал торопливые шаги и знакомый приглушенный голос сестры. — Мадам Помфри! — шаги стали громче, а голос срывался от эмоций. — Что с моим братом? — Мистер Малфой сейчас отдыхает, мисс Малфой, — спокойно отозвалась целительница. — Вы можете остаться, но ведите себя тихо. Мистеру Малфою очень повезло сегодня. Регулус открыл глаза и застыл при виде своей сестры — ее волосы выбились из хвоста, лицо было бледнее, чем обычно, а глаза покраснели и в них отражался животный страх. Регулус никогда не думал, что увидит Адару такой испуганной, ее трясло. — О чем ты думал, ради Мерлина? — в бессильной ярости прошипела она, смотря на него. — Я… Черт, я думала, ты разбился! — Мне жаль. — Я просто рада, что все хорошо закончилось, — она тяжело рухнула на край кровати и крепко сжала его руку, словно боясь, что Регулус вот-вот исчезнет. — Не смей меня никогда так пугать, Реджи. Мое сердце не выдержит этого. — Говоришь, как старуха, — попытался пошутить он, и на лице Адары скользнула тень улыбки. — Я… Прости меня, я столько тебе наговорил. Я никогда не думал, что ты всегда идеальная и что ты не понимаешь меня… — по щекам Регулуса побежали слезы, он захрипел и засопел. Регулус замер, когда почувствовал на своей спине теплую руку сестры, и встретился глазами с мягким взглядом Адары. — Я знаю, Реджи, — она крепко обняла его, давая почувствовать тепло своего тела. Слезы сильнее полились, и Регулус засопел ей в плечо, утыкаясь в длинные светлые волосы. — Мне тоже очень жаль. Я не хотела, что ты чувствовал себя одиноким. Регулус остался в Больничном крыле еще на пару дней, но уже в вечер понедельника он вернулся в башню Когтеврана с несъеденными сладостями, которые ему приносили друзья вместе с домашним заданием. Особенно сильно Регулус дорожил упаковкой шоколадных лягушек от Гарри и лакричными палочками от Рона, которые принесла ему Гермиона на следующий день. Гермиона не смогла пройти мимо мадам Помфри, которая сказала ей, что уже совсем скоро начнется комендантский час и ей нужно возвращаться в свое общежитие, но на следующее утро она как штык стояла у Больничного крыла и принялась беспокойно обхаживать Регулуса, у которого от ее мельтешений заболела голова. — Я всегда знала, что квиддич — опасная игра! — не уставала повторять она, заламывая руки от нервов. — А что было бы если бы тебя не поймали?.. Ты мог погибнуть! — Гермиона, я знаю, — спокойно ответил ей Регулус. — Сейчас я на всякий случай нахожусь в Больничном крыле, но мне уже намного лучше. Правда я не попал в команду, — с сожалением пожал плечами Малфой, разочарованно выдохнув. — Но всегда есть следующий год, верно? — Верно, — попыталась улыбнуться ему Гермиона, но Регулус чувствовал, что лишь усилил ее страх перед полетами. Если раньше они ее просто пугали, то теперь она должна быть в ужасе от метел. Через полчаса ей пришлось уйти, но они успели обсудить домашнее задание и отрывки из своих эссе для следующего урока по Астрономии. Регулус улыбнулся, когда заметил созвездие Большого Пса на звездной карте Гермионы, и сказал: — Видишь эту звезду? — Гермиона утвердительно кивнула, проследив за его пальцем. — Да, конечно, это альфа Большого Пса, Сириус, — ответила она. — Она одна из ярчайших звезд ночного неба, многие народы использовали ее свет в качестве ориентира, особенно в мореходстве… — Да, — кивнул Регулус. — А это эпсилон Большого Пса, вторая по яркости звезда в этом созвездии, Адара. В честь этого созвездия назвали мою сестру. — Традиция твоей семьи называть детей в честь созвездий и звезд очень красивая, — призналась Гермиона, убрав вьющуюся прядь волос за ухо. — Хотя многое другое в чистокровных семьях мне категорически не нравится, — сморщила она лицо. — Не обращай внимания на слова Паркинсон, — напомнил ей Регулус, нахмурив брови. Жаль, что он сам не прислушался в свое время к этому совету. — Она может тявкать сколько угодно, но от этого ее слова не станут правдой. — Хорошо-хорошо, — улыбнулась ему Гермиона. Бронзовый ворон у входа в гостиную Когтеврана припас для него остроумную загадку, на которую Регулус с легкостью ответил, — если ворон думал, что он растерял хватку за время, проведенное в Больничном крыле, то он ошибался. Как только ворон открыл проход в башню, Регулус широко улыбнулся, когда ему на встречу выбежали Энтони и Терри, за их спинами мельтешил Майкл. Роджер Дэвидс, который до этого сидел за пергаментом у камина, вскочил на ноги и подошел к Малфою, облегченно выдыхая: — Не смей вытворять что-то подобное снова, Малфой. Я думал, что в тот же день поседею! Жизнь вернулась в прежнее русло, за исключением того, что Регулус так и не нашел в себе силы подойти к Гарри. Казалось, что он никак не мог найти нужных слов, когда встречался с ним взглядом, и обессилено уходил прочь. Том пытался подбадривать его, говоря, что переживал за него, и искренне посочувствовал его неудаче в квиддиче: — «Жаль, что такой потенциал будет ждать еще год для своей реализации,» — элегантным почерком отписался Том в дневнике, когда Регулус сидел на своей кровати. Близилась полночь, он слышал приглушенный храп от кровати Терри и искренне сочувствовал Адаре — та всегда спала чутко и просыпалась от малейшего шороха. — «Ничего страшного, ведь будет следующий год! В конце концов, для одного из охотников этот год выпускной, а значит я могу попробовать занять его позицию,» — быстро писал ему ответ Регулус, зевая. — «Мне стоит идти спать, Том, поэтому я прощаюсь с тобой.» — Регулус убрал дневник под подушку, быстро засыпая в кромешной темноте спальни. Как он оказался в коридоре третьего этажа было для Регулуса загадкой, но еще больше вопросов вызывало то, что он наткнулся на собственную сестру, которая должна была быть в Большом зале и праздновать Самайн. У него снова была словно ватная голова, и он неуверенно стоял на ногах, но меньше всего ему хотелось возвращаться в Больничное крыло. Адара хмуро свела брови на переносице и обеспокоенно спросила: — Ты не видел здесь сестру Уизли? Регулус удивленно выгнул бровь и повторил: — Уизли? Адара, сейчас все в Большом зале, а я как раз шел из библиотеки… И зачем тебе нужна сестра Рона? — Мне показалось, что я видела рыжие волосы за углом, — сразу сказала она. — Поэтому я сразу подумала на Уиз… — Адара тут же запнулась, когда в нее неожиданно врезался запыхавшийся от бега Гарри. Дальнейшие события напоминали ворох картинок — Регулус не мог сфокусироваться, все плыло перед ним, он слышал чужие голоса, словно под толщей воды. Но его сердце сжалось в ужасе, когда он увидел послание, написанное кровью. Неужели старая легенда — правда? Неужели Наследник Слизерина действительно существует? От этого руки Регулуса предательски задрожали — все магглорожденые ученики были в опасности! Что если Наследник придет за Гермионой или Ивон? Что если он придет за кем-то еще? Размышления Регулуса прервала Пенелопа Кристал, которая сдвинула его с места и на дрожащих ногах повела за остальными младшекурсниками в башню Когтеврана. Регулус успел бросить последний взгляд на Гарри, прежде чем он скрылся за поворотом. Вся гостиная Когтеврана бурлила от новостей, девочки кричали и плакали от ужаса, пока не появился профессор Флитвик и не разогнал всех по кроватям. Регулус устало собрал свои последние силы и еле дошел до ванны — казалось, что он снова что-то подхватил. В их комнате бурным ходом шло обсуждение, кто же этот неизвестный Наследник, но от препирательств Энтони и Терри у него начинала болеть голова. Регулус бросил печальный взгляд на свое болезненное лицо и дотронулся до него рукой, а в следующее мгновение замер в ужасе. На его щеке остался красный след от руки. Он развернул ладони к себе и еле сдержал крик — его руки были полностью вымазаны в крови.

Ноябрь 1992

Первый день ноября встретил Хогвартс первым снегом, который легким пухом ложился на промерзшую землю, но небо оставалось ясным. Казалось, природа не отражала той тревоги, что разрасталась в груди Адары, — она не могла понять, где она ошиблась. Месяцы наблюдения за младшей Уизли не принесли никаких плодов, она вела себя как любая одиннадцатилетняя девочка, которая впервые оказалась в Хогвартсе. Она даже смогла как-то подружиться с Лавгуд, Адара видела их двоих сидящих вместе на уроке Трансфигурации. — О чем задумалась? — спросила Элиз, с ее губ сорвался белый пар. Она надела перчатки и покрепче обняла себя, несмотря на теплую шерстяную мантию с согревающими чарами. — Об этом неизвестном Наследнике? Никогда бы не подумала, что старая легенда — правда… — Легенда? — полюбопытствовала Ивон, удивленно смотря на подруг. Она остановилась по пути к Хогсмиду, который в этот день должен быть практически пуст. Вчерашнее кровавое обещание расправы над магглорождеными волшебниками и ведьмами сделало свое дело и напугало всех до глубины души. Адара хотела бы верить, что это чья-то глупая шутка, но Тайная комната открылась, а значит монстр, оставленный Салазаром Слизерином, проснулся. Малфой зло прикусила нижнюю губу — она была абсолютно беспомощна и не имела в своих руках даже капли информации. Ее единственной зацепкой была Уизли, но теперь она не имела ни малейшего понятия, где находилась та злосчастная книжка, которая послужила отправной точкой для последующих нападений на учеников Хогвартса. — Существует легенда, что Салазар Слизерин был против обучения волшебников и ведьм маггловской крови, — начала объяснять ей Элиз. — Он поругался со всеми основателями Хогвартса и покинул школу. — Но перед этим он построил комнату, которую прозвали «Тайной комнатой», так как никто не знает, где она находится, — продолжила Адара. — И оставил в ней немыслимое чудовище, которое прозвали «Ужасом Слизерина». По преданиям только потомок крови Салазара Слизерина может открыть Тайную комнату и пробудить спящее внутри нее чудовище, которое призвано уничтожать волшебников с маггловской кровью. — Звучит ужасающе, — честно призналась им Ивон, вздрогнув. — Но что это может быть за чудовище? — Этого никто не знает, — покачала головой Элиз. — Тайная комната никогда не… — Она была открыта пятьдесят лет назад, — перебила ее Адара, и Элиз удивленно распахнула глаза, смотря в ее сторону. Во взгляде блеснул ужас и неверие, а Ивон нервно облизнула губы, несмотря на холод. — Тогда погибла одна девочка. Сейчас она обитает в Хогвартсе, в том самом месте, где и умерла. — Плакса Миртл? — сразу же догадалась Элиз, прикрыв рот. — О Мерлин, она умерла из-за чудовища Слизерина? — Да, — кивнула Адара, смотря на промерзшую землю. — Она ничего не запомнила… Только темноту, а после она уже была мертва и парила над собственным телом. — Бедная Миртл, — несчастно прозвучал голос Ивон, ее карие глаза покраснели от непролитых слез за убитую девочку. Адара сочувственно выдохнула, смотря в лица своих подруг, и мягко напомнила: — Незачем жалеть мертвых, они от этого не воскреснут. Я только надеюсь, что Миртл останется единственной жертвой Наследника Слизерина. Миртл была добра и искренне пыталась помочь отчаявшемуся Драко Малфою, но она была мертва, и Адара Малфой не могла с этим ничего сделать. Однако наименьшее, что Адара Малфой могла сделать для нее в оплату за оказанную доброту, — дать ей защиту от Пивза и добродушную компанию. Адара глубоко вздохнула, мотнув головой, — сейчас ее главная задача была найти Наследника Слизерина и попытаться остановить того монстра, что вышел на охоту за магглорожденными волшебниками. Кошка Филча была парализована в том самом коридоре на втором этаже, рядом с предупреждающей надписью, и это было только началом. Колин Криви, Пенелопа Кристал, Почти Безголовый Ник и Грейнджер — все они были жертвами, но никто из них не умер, как Миртл. — Все они были найдены в разных местах замка и все же… — хмуро свела брови Адара, следуя за Элиз, которая решила продолжить их прогулку в Хогсмид. — Что такого было в том коридоре, что спасло жизнь старой кошке Филча? — Ивон! — вырвал ее из мыслей звонкий голос Элиз. Адара догнала их за минуту и облегченно выдохнула, когда увидела, что левая нога Ивон провалилась под незамерзшую лужу и промокла. — Смотри, куда ты наступаешь, — обеспокоенно приговаривала Розье, накладывая согревающие чары на пуффендуйку. — Это всего лишь вода, — пожала плечами Ивон, и в голове Адары раздался звонкий щелчок. Вода! Весь пол на втором этаже был залит водой, и кошка Филча смотрела в отражение! Именно это спасло жизнь миссис Норрис. Но что за существо могло убить свою жертву одним только взглядом? Взгляд Адары скользнул по мантии Элиз и застыл на серебряной змее на изумрудном фоне. Поттер слышал голос, который больше никто не мог услышать. Поттер был змееустом, как и Салазар Слизерин. Существо, что могло убить свою жертву одним единственным взглядом; что могло понимать волшебника и подчиняться его приказам; что боялись пауки и от того бежали без оглядки из Хогвартса. Змея, что обозвали Королем Змей, имела одно имя. И имя это было Василиск.