Мелодия для короля

      Шелестиаль так и замер, с поднятой ногой. Он во все глаза смотрел на Льёненпапиля, и на лице его читалась такая любовь, что Реми даже почувствовал зависть.       Однако, опальный предок немедленно отвернулся, выпалив:       — Не смотри на меня!— он постарался натянуть капюшон обратно. — Такое уродливое существо не достойно тебя.       Морской царь не отвёл глаз, напротив, стал ещё более жадно всматриваться в возлюбленного.       — Глупыш. Ты прятался от меня столько лет всего лишь из-за этого маленького шрама? — он мягко улыбнулся. — Поверь, даже если бы ты вернулся ко мне без руки или ноги, я был бы счастлив, что ты жив. Будь твоё тело хоть всё покрыто ранами, это никогда бы не заставило меня думать, что ты не красивый, мой ласковый Лён. Этот маленький шрам только делает тебя очаровательней.       Услышав эти слова, Льёненпапиль разрыдался и дёрнулся к царю, но Антуан не дал ему и шанса. Он сдавил его шею сильнее, и усмехнулся:       — Так трогательно, аж дух захватывает. Но перейдём к делу. Я не знаю, кто из вас стащил мою шкатулку, но если мне сейчас же её не отдадут, я убью этого уродца, а затем буду убивать всех присутствующих одного за другим, первыми будут те, кто мне меньше всего нравится.       Реми начал судорожно соображать. Проблема осложнялась тем, что он не знал, где и у кого шкатулка. Если бы только не это его неуёмное любопытство, чудовищная вещица никогда бы не была собрана, и не попала бы в руки мстительного недоучёного!       Вокруг короля творился какой-то ад. Карлайл поддерживал истекающего кровью Морского царя, пытаясь хоть что-то сделать с его раной, в нескольких шагах от них рыдал и бился в стальной хватке Льёненпапиль, не желая сдаваться, но и не в силах что-то предпринять. Оставшиеся советники сидели на своих местах, словно мертвецы, и равнодушно наблюдали за происходящим. Остальные с опаской поглядывали на Антуана, не решаясь напасть.       Надо было что-то сделать, чтобы освободить пленённого мужчину, и Реми ещё раз внимательно посмотрел на Льёненпапиля, чтобы оценить ситуацию, надеясь, что его посетит идея как ему помочь, и вдруг заметил, что плащ того распахнулся и обнажил карман брюк, оттопыренный чем-то угловатым.       За годы правления, Реми отточил свой ум настолько, что в стрессовых ситуациях соображал лучше всего и умел быстро принимать важные решения.       — Зачем тебе этот жалкий червяк? — спросил он, глядя прямо в глаза Антуана. — Разве он имеет хоть какую-то ценность для Этуайи? Шкатулка у меня. Оставь его, и я добровольно пойду с тобой.       План был хорош. Но Антуан оказался не так глуп.       — Покажи, — велел он и протянул руку.       Реми осторожно сделал шаг, затем ещё один, и ещё. Сунул руку за пазуху, делая вид, что достаёт оттуда что-то.       — Чёрт, — выругался он, пытаясь заговорить Антуану зубы, — это так невероятно бесит! Почему вы, полукровки такие сильные? Неужели у вас нет слабостей?       Льёненпапиль неожиданно перестал вырываться. Он многозначительно посмотрел на юношу и выпалил:       — Точно! Слабость! Реми, их единственная слабость, это…       Антуан мгновенно заткнул ему рот.       Единственная слабость полукровок? Он месяцами выискивал что же может хотя бы просто задеть Микеля, и ничего не смог придумать, до тех пор, пока…       До Реми вдруг дошло. У всех представителей морского народа, будь то чистокровные морские жители, или полукровки была одна общая особенность.       Он заозирался по сторонам в поисках хоть чего-нибудь подходящего, и впервые заметил, что зал совета, как назло, напрочь был лишён любых отличнительных знаков королевского рода. Тут на глаза ему попался знакомый ящик, стоящий всего в двух шагах от Антуана. Он сам велел принести его сюда из своей комнаты, так как постоянное шуршание раздражало. Теперь, когда он увидел морского царя и своего многострадального предка, вспомнил рассказ Элизабет и сказки Мальтруя, всё в его голове сложилось, и он понял, как надо действовать.       — Шкатулку, Реми! Или твоему предку конец! — напомнил о себе Антуан, и для верности хорошенько треснул Льёненпапила по голове.       Страдалец обмяк в его руках, ноги его подкосились и Реми заметил, как шкатулка выскальзывает из его кармана. Медлить было нельзя. Юноша бросился к резному ящику, который без сомнения был тем самым ковчегом из прошлого, прижал палец к хитроумному замку, дважды провернул его и распахнул крышку.       В воздух немедленно взвилась серая туча. Зал наполнился шуршанием крыльев, огромная, напуганная ярким светом, потерянная стая бабочек рассыпалась по округе, пытаясь найти спокойное, тихое место, где можно присесть и переждать возникший кризис.       Ближайшей подходящей поверхностью оказался Антуан.       Увидав устремившийся к нему крылатый рой, он закричал не своим голосом, полном смертельного ужаса, вскинул руки и начал отбиваться от них. Льёненпапиль словно мешок с тряпьём рухнул на пол, многострадальная шкатулка вывалилась из его кармана и подкатилась прямо к ногам беснующегося в панике Антуана. Всего один неверный шаг, и он бы сам раздавил её, но в этот момент стая бабочек как назло поредела, а затем и вовсе разлетелась в стороны, и мужчина увидел своё сокровище. Взъерошенный, помятый, сверкающий безумными глазами, он торжественно поднял её и начал:       — Ха-ха! С этого момента каждый из вас будет…       С рычанием разъярённого зверя, Реми накинулся на него, повалив на землю. Следом прыгнул Карлайл, за которым последовали Мальтруй и несколько шерьеров. Во всей этой неразберихе особенно громко прозвучал хриплый возглас:       — Стоять! Отпустите его, или королева умрёт!       Как раз только что выпутавшийся из вороха тел, со шкатулкой в руках, Реми увидел, что какой-то мужчина держит его мать за горло. Лицо его было смутно знакомо. Антуан же тем временем без труда раскидал остальных и с видом победителя встал рядом с Реми.       — Ваше…ство, — благоговейно трепеща выдохнул мужчина, в котором король с удивлением узнал недавно пленённого ими главаря разбойников, — не сочтите за дерзость, я видел, что вы и без меня, сами прекрасно справлялись, но я спешил доложить, что Элизабет…       — Элизабет? — поднял бровь Антуан.       Весь зал словно замер, не зная, что делать. Чтобы не подвергать риску королеву, приходилось мучительно бездействовать, ожидая разрешения ситуации.       — Она предала вас и сбежала, — закончил разбойник.       На секунду воцарилась тишина, в которой кто-то отчётливо скрипнул зубами. Реми мог бы поклясться, что звук исходил от Антуана, но на лице мерзавца по прежнему расплывалась беззаботная улыбка.       — С вами весело, господа, но мне пора откланиваться. А это я прихвачу с собой. — Он забрал из рук короля заветную шкатулку. На секунду остановился и кивнул своему слуге, — Королеву тоже берём.       — Я вам не позволю! — кинулся к матери Реми, но тут же оказался на полу, с сапогом Антуана на своём горле.       — Я немножко поиграл с тобой, мой маленький королёк, и ты немедленно возомнил о себе невесть что? Я мог бы прямо сейчас сломать тебе шею, и, поверь мне, она не срослась бы обратно.       На лице побледневшей королевы отразилась холодная решимость. Она покорно последовала за похитителями, лёгким движением ладони останавливая Реми.       — Я буду в порядке. Найди его, — сказала она, покорно последовала за разбойником, грубо дёрнувшим её за руку, и они покинули зал.       Антуан усмехнулся.       — Я бы на твоём месте не отвлекался на посторонние вещи. Даю тебе пять часов, чтобы найти её и убедить вернуться ко мне.       — Но как?..       — Мне плевать. Теперь это твоя проблема. Ты же как-то умудрился запудрить ей мозги, теперь будь добр, убеди её, что я единственный человек, который её достоин. Если к закату Элизабет не будет со мной, вся Этуайя в мгновение ока превратится в моих послушных рабов, не сомневайся.       Выдав эту тираду, Антуан развернулся и направился к выходу.       — Постой! — воскликнул Реми. — Куда мне привести её, когда я её найду?       Мужчина на секунду обернулся и бросил:       — Она знает, где меня искать.       Когда он вышел в зале повисла гнетущая тишина. Осмотревшись по сторонам, король увидел, в каком раздрае находится его двор. Часть советников, которым он всегда доверял, почти как собственной семье, теперь представляла собой бездушных марионеток шкатулки. Морской царь, несмотря на страшную рану, куда-то пропал, и лишь кровавый след, тянущийся к окну наводил на некоторые мысли. Льёненпапиля тоже нигде не было видно. Оставалось только надеяться, что он в очередной раз не сбежал. Реми легко мог представить себе картину, в которой его предок пытается незаметно выскочить в окно, а Шелестиаль, зажимая рану, ковыляет следом, боясь упустить едва вернувшегося возлюбленного. Карл и его шерьеры казались изрядно потрёпанными, и вряд ли выдержали бы ещё одно сражение с Антуаном. Мать Микеля сидела рядом с возлюбленным и ласково поглаживала его по спине, что-то нежно нашёптывая. Остальные неожиданные зрители и участники выглядели напуганными, и спешно собирались покинуть это проклятое место.       На плечо Реми опустилась ладонь. Он обернулся и увидел встревоженное лицо Мальтруя.       — Ну, ты как? — спросил он. — Держишься?       Сам Мальтруй был бледным и потерянным, Реми никогда раньше его таким не видел. И в этом состоянии он ещё нашёл силы поддержать его. Юноша обернулся и стиснул друга в объятиях, позволив себе проявить минутную слабость.       — Ну-ну, тише, мы справимся. Всегда справлялись, — растерянно пробормотал торговец, похлопывая короля по спине.       — Мальтруй, как ты умудряешься держать себя в руках после всего? Ведь мама… Она, конечно, сильная и смелая, с ней всё будет в порядке. Но…       Реми почувствовал, как мужчина легонько вздрогнул и сжал объятия немного сильнее.       — Это моя вина, — тихо сказал Мальтруй. — Мне не следовало отходить от неё ни на шаг. Клянусь, что спасу её, — процедил он сквозь зубы. — Чего бы мне это ни стоило.       У короля защемило сердце. Этот человек был для него опорой и поддержкой в трудные времена, наставником и другом. И сейчас, когда сам он находился в таком состоянии, ему и в голову не пришло накинуться с обвинениями на Реми.       — Нет, Мальтруй, твоей вины здесь нет, — сказал король, отходя на пару шагов. — Но сейчас самое время нам с тобой собрать волю в кулак и использовать по назначению то общее, чем одарила нас природа, — он вымученно улыбнулся, — нам надо составить план действий. Воистину гениальный, без сомнения идеальный. И придумать его надо быстро, — Реми подмигнул Мальтрую, — Иначе как мы будем смотреть в глаза нашему будущему родственнику, а, папуля?       Мальтруй на секунду потерял дар речи, а в следующее мгновение напряжение, царившее в воздухе, лопнуло как мыльный пузырь, и торговец от души расхохотался. Смех его был тем самым, заразительным, солнечным, добрым. Реми всегда нравился этот смех, и он понимал королеву поддавшуюся обаянию Мальтруя.       — Это можно расценивать, как королевское одобрение? — мужчина потрепал Реми по волосам.       — Расценивай как хочешь — увернулся Реми. — Только помоги мне придумать жизнеспособный план.       — Есть парочка хороших идей. Если ты понимаешь о чём я, — Мальтруй подмигнул королю. — Но для начала нам нужно найти Лиззи.