Завтра было вчера

— Джек, только посмотри! Хейзел улыбнулась, демонстрируя парню руку. На безымянном пальце красовалось кольцо с довольно крупным бриллиантом, на указательном пальце тонкое колечко, украшенное вкраплениями мелких камешков, плавно переходило в браслет, проходя изящной цепочкой по всему запястью. На комоде перед девушкой стоял увесистый сундучок, содержимое которого Хейзел и примеряла. В сундучке были всевозможные кольца, колье, подвески и браслеты, причём такого качества и чуткой работы, что сомнений в их стоимости не возникало. — Я уже и забыла, как это красиво, — вздохнула девушка с ноткой печали в голосе и принялась снимать кольца с руки. Джек подошёл и взглянул на украшения. — Оставь, тебе очень идёт, — предложил парень и улыбнулся. Хейзел покачала головой, отправляя первое кольцо на его законное место. — И куда мне их носить? Это непрактично и навряд ли оценят в Святилище. — Зато ты будешь самой стильной убийцей мертвецов, — усмехнулся Джек и по-дружески толкнул девушку в плечо. Хейзел рассмеялась и, закрыв сундучок, потёрла освободившееся запястье. Спустя столько времени носить что-то на руках стало непривычно и даже неприятно, будто украшения лишь сковывали движения. Заметив, что Джек по-прежнему стоит рядом и смотрит на неё со странной, чуть глуповатой улыбкой, Хейзел недоверчиво прищурилась. — Что? Джек покачал головой. — Ничего. Просто ты и без всяких украшений самая красивая. Хейзел усмехнулась и поспешила отвести взгляд, чувствуя, как щёки начинают гореть румянцем. — Да брось ты, — хмыкнула девушка и попыталась стукнуть парня в плечо, но Джек перехватил её руку и притянул к себе. — Нет, я серьёзно, — улыбнулся парень, обхватив одной рукой девушку за талию, а другую запустив ей в волосы. Джек улыбнулся и уткнулся ей в шею, окунувшись в лёгкий аромат ромашек и яблок. — Ты самая потрясающая. Хейзел рассмеялась, в принципе не особо стараясь увернуться от поцелуев, которыми парень осыпал её лицо. Он целовал её щёки, нос, подбородок, лоб, глаза — всё, до чего мог дотянуться. Единственное, девушка каждый раз отворачивалась, когда парень тянулся к её губам. В один из таких разов Хейзел, смеясь, отвела взгляд и вдруг заметила странное движение в окне. Окна второго этажа выходили во двор, где среди лабиринтов вновь расцветающей зелени затаились скамейки, белая краска, которых знатно износилась, скромные беседки, обвитые плющом, и фонтанчик из белоснежного мрамора. В одной стене живой изгороди Хейзел заметила странное движение. Не обращая внимания на продолжающиеся поцелуи, девушка прищурилась, силясь разглядеть, что там происходит. Вдруг из густых кустов вышел мертвец. Одежда его свисала рваными клочками, в волосах застряла ветка. Хейзел повернулась к Джеку, на секунду потеряв бдительность, как её губы тут же накрыли чужие. Хейзел попыталась мягко отстраниться, но парень лишь добавил поцелую напористости, тогда девушка отвернулась и силой высвободилась из его объятий. Джек вздохнул с лёгким разочарованием. — Слушай, ты уверен, что здесь безопасно? — спросила Хейзел, вновь выглянув в окно. Мертвец начал двигаться в сторону мраморного фонтана. — Мы проверили только пару комнат, вдруг в здании есть кто-то ещё? Джек скрестил руки на груди и снова показательно вздохнул. — Никого здесь нет, кроме нас, Хейз. Почему ты не можешь расслабиться хоть на пару часов? Девушка нахмурилась и неосознанно дёрнула плечом, словно пыталась оттолкнуть его слова. — Неправда. Я могу расслабиться, когда точно знаю, что вокруг безопасно, но это явно не тот случай. Джек презрительно фыркнул. — Ну, конечно. С тех пор, как тебя повысили, ты в принципе стала невыносимой душнилой. — А вот и нет! Хейзел не сдержалась и даже притопнула ножкой, отчего Джек лишь усмехнулся. Парень нарочито спокойно потянулся, обошёл девушку стороной и плюхнулся на огромную кровать, из-за чего вверх взмыло облачко пыли. — Ещё как да. Последнее время ты только и делаешь, что работаешь. То ты на задании, то обучаешь своих бойцов, то… Да хрен знает, чем ты там ещё занимаешься, но эта должность тебя явно загрузила. Скоро станешь, как Регина или Гэвин. Ещё некоторое время Хейзел продолжала стоять у окна, сверля парня недовольным взглядом, словно размышляя: вот тут стоит обидеться по-настоящему или обвинение не настолько серьёзное. Однако Джек выглядел так расслабленно и беззаботно, по-хозяйски развалившись на чужой кровати, что Хейзел не смогла долго строить из себя обиженную и вскоре легла с другого краю, показательно отдельно от парня. Хейзел прекрасно понимала, что Джек сдастся первым и первым пойдёт на примирение. И она оказалась права. С минуту Хейзел лежала рядом, намеренно игнорируя парня. Вскоре Джек не выдержал. Парень сам придвинулся поближе, взял девушку за руку и стал поглаживать её пальцы, как будто ничего и не было. Хейзел улыбнулась и положила голову на грудь парня. Что ей действительно нравилось в их отношениях, так это то, что они никогда не ссорились дольше, чем на две минуты. В конечном счёте им попросту становилось скучно друг без друга и кто-то обязательно шёл мириться первым. Как правило, им оказывался Джек. Так они и лежали некоторое время на огромной мягкой кровати, на которой с лёгкостью поместилось бы трое, а то и четверо человек. Вокруг мебель из цельного дерева, потолок расписан в ручную картиной времён Ренессанса, наподобие тех, что обычно украшают потолки в музеях. В комнате имеется своя ванная и целая комната, отведённая под гардеробную. Но такие излишества, которым и в прежние времена была грош цена, в нынешнее время и вовсе потеряло всякую ценность. Изначально Джек предложил сделать вылазку, сказав, что знает очень интересное место, Хейзел согласилась, отпустил их и Ниган, но, кажется, всем с самого начала было понятно, что целью этой поездки ни в коем случае не является сбор провизии. И вот сейчас Хейзел задумалась - а правильно ли они поступили? Сбежали ото всех, урвав себе лишний выходной, оставив ребят и работу… — Хейзел… Девушка даже слегка вздрогнула, когда Джек мягко её окликнул. Он по-прежнему держал её за руку, с особой нежностью перебирая её пальцы, точно пытался запомнить каждую деталь её маленькой ладони. Хейзел чуть приподняла голову. Джек задумчиво смотрел куда-то вдаль, чёлка растрёпанных волос упала на лицо, создав тень вокруг правого глаза, отчего парень казался особенно мрачным. — Да? — Ты ведь, наверняка, тоже об этом думала, — расплывчато начал Джек, по-прежнему не глядя на девушку, но с нежностью сжимая её пальцы. — Не хочу звучать как пессимистичный мудак, но, сама понимаешь, время такое… Хейзел не выдержала и свободной рукой ткнула парня в бок. Джек ойкнул и наконец посмотрел на девушку. Хейзел тепло улыбнулась, давая понять, что он может говорить прямо, ничего не стесняясь. Джек слабо улыбнулся в ответ, прочистил горло и продолжил: — Я имею в виду… Что, если мы так и не найдём твоего парня? Сколько уже прошло с тех пор, как вы расстались? Год, два? А сколько ещё ты готова ждать? — И к чему ты клонишь? — спросила Хейзел, стараясь скрыть холод в своём тоне, уж слишком болезненная это была тема. Джек почувствовал её настороженность. Парень вздохнул и переплёл их пальцы, словно боялся, что девушка попытается убрать руку. — Мы давно знакомы и хорошо знаем друг друга. Вряд ли нам будет также комфортно с кем-то другим. Может быть, если дать ещё какой-то срок на его поиски, то после… Джек не договорил. Слова так и застряли на кончике языка, не решившись сорваться. Он чувствовал, он понимал, что просит слишком много. Если за столько времени она ни разу не сказала, что тоже его любит, то что уж тут говорить о таком важном шаге. Хейзел молчала. И в тишине этой собралось столько боли, что, казалось, каждое мгновение ожидания причиняет парню физический дискомфорт. — Да, почему бы и нет, — однако совершенно спокойно отозвалась девушка. Воздух словно бы выбили из лёгких. — Серьёзно? — на выдохе спросил Джек. Хейзел пожала плечами. — Ну да. Только давай подождём хотя бы ещё месяц. Джек сильнее сжал её руку, не веря, что это правда. — Сколько скажешь. — Но, Джек, если он всё же найдётся… — начала Хейзел с осторожностью. Однако парень уже слишком предался мечтам, не обращая внимания на такие мелочи. — Без вопросов, я всё понимаю, — усмехнулся Джек. — Если он вернётся, я не буду тем сумасшедшим бывшим, что устраивает акт самосожжения под окном или пытается отравить вашу собаку… Хейзел рассмеялась. — Господи, кошмар какой! Уж надеюсь. Джек улыбнулся. Волнение сменилось приятным теплом в груди, будто лопнул воздушный шарик, наполненный тревогами, и наконец наступило освобождение. Джек повернулся на бок, оказавшись лицом к лицу с девушкой. Она лежала так близко, что их носы соприкасались, а Джек мог рассмотреть каждое карее пятнышко в её зелёных глазах. Глазах цвета осеннего леса. — А я надеюсь, что всё сложится наилучшим образом. Хейзел улыбнулась, чуть сморщив носик, и засмеялась. Чуть подумав, Джек подался вперёд и коснулся её губ. На секунду ему показалось, что девушка снова попытается отстраниться, как и почти каждый раз, когда он пытался её поцеловать, но этого не случилось. Хейзел немного замешкалась, однако всё же ответила на поцелуй. Девушка положила ладонь на затылок парня и взъерошила волосы на загривке. Джек отозвался на это движение приглушённым стоном. В ту же секунду он оказался сверху, перехватив обе руки девушки и прижав её к кровати весом своего тела. Джек целовал её со всей страстью, со всей пылкой и одновременно нежной любовью, что раздирала его изнутри. Наконец он словно бы получил зелёный свет, позволивший хоть немного разделить свои чувства. Хейзел отвечала на поцелуй с неменьшей страстью. Ему нравилось, как временами она чуть прикусывает его за губу, чтобы потом с особой нежностью продолжить целовать. Нравилось, что её губы на вкус сладкие, как спелая вишня. Нравилось, как она прогибается в спине и тихо постанывает ему прямо в ухо, когда он переходит ниже и начинает покрывать поцелуями её шею. Чуть покусывая, чтобы наверняка остались засосы. Всё зашло настолько далеко, настолько быстро, что голова кружилась сильнее, чем от бутылки шампанского. Но в это опьянение хотелось броситься с головой, забыться и полностью в нём раствориться. Внезапно раздались помехи из рации. Джек и Хейзел так и замерли в прерванном поцелуе, а он только запустил руку ей под майку… Всё волшебство момента испарилось. Суровая реальность, о которой они посмели забыть на пару минут, не просто постучалась в двери, но выбила их из петель, как грубый омоновец. Вместо былой страсти на губах осталось разочарование, отдающее ноющей болью внизу живота от щемящего желания. Хейзел тотчас высвободилась из объятий парня и бросилась к стулу, на который они скинули свои рюкзаки. Девушка начала торопливо рыться в вещах, пытаясь отыскать злополучную рацию, а Джек продолжил лежать на кровати, закинув руку за голову и проклиная всё на свете: и Нигана, и Святилище, и эти дурацкие блокпосты, расположенные так, что никуда не деться от их сигнала — из-под земли достанут. Однако Джек понимал: шанс упущен. Навряд ли ему удастся поймать более подходящий момент и настроение Хейзел, а значит, ещё как минимум месяц придётся наслаждаться лишь горькими мечтами о близости. — Чёрт! — сквозь зубы выругалась Хейзел, отчаянно пытаясь настроить рацию и поймать нужный сигнал. — Алло, алло! Приём! Повторяю: приём! Как слышно? Джек устало вздохнул, поднимаясь с кровати. Парень подошёл к девушке и, игнорируя её возмущение, выхватил рацию из рук. — Никак не слышно, — усмехнулся Джек и выключил рацию. — Успокойся, Хейзел, один день без тебя они как-нибудь справятся. Девушка, однако, нахмурилась и попыталась вернуть рацию. — А вдруг это что-то важное? — Один день ничего не решит, — повторил Джек, вкладывая в слова толику отцовской строгости. На удивление это сработало. Хейзел насупилась, недовольно поджала губы, но спорить не стала. Джек улыбнулся и протянул руку, пытаясь вновь коснуться девушки, однако Хейзел увернулась от его ладони и направилась к двери. — Пойдём, проверим остальные комнаты, — бросила она, даже не глядя на него. Джек взглянул на рацию, что по-прежнему сжимал в своей руке, и с трудом подавил желание расплющить этот никчёмный набор пластика и микросхем, который испортил весь вечер. А ведь всё могло пойти совсем по другому сценарию… Швырнув рацию обратно в рюкзак, Джек вышел из комнаты вслед за девушкой. Хейзел и не собиралась дожидаться парня и в одиночестве двинулась прямо по длинному тёмному коридору, держа наготове нож. Джек быстро догнал девушку и поравнялся с ней. Хейзел не отреагировала. Девушка шла по коридору не спеша, как на экскурсии, и предпочитала рассматривать украшения вокруг, чем смотреть на парня. Портреты уже давно умерших родственников, драгоценные вазы на изящных подставках и прочий хлам, намеренно вытащенный напоказ, лишь бы лишний раз ткнуть в лицо каждому гостю свой кошелёк. У одного портрета Хейзел остановилась. Он был последним и явно самым свежим из всех, что висели на этой аллее тщеславия. Высокий темноволосый мужчина стоял позади кресла, в котором, как царица на троне, восседала очаровательная женщина. Её каштановые волосы плавными волнами спускались на плечи, тонкое запястье правой руки украшала золотая цепочка, а на безымянном пальце левой руки сверкало кольцо с внушительным бриллиантом (очень похожее на то, которое Хейзел нашла в сундуке). И хоть семейная пара улыбалась, изо всех сил делая вид счастливой семьи, улыбки их выглядели застывшими и совершенно бездушными. И дело было явно не в художнике, пустыми были их потухшие глаза. — Как думаешь, кому-то и правда могло нравиться жить в таком доме? — неожиданно спросила Хейзел. Джек, стоявший чуть в стороне, непонимающе нахмурился. — А что с ним не так? Девушка пожала плечами и снова замолчала, продолжая разглядывать портрет. Эта заминка у дурацкой картины начала нервировать Джека. Он то раздражённо вздыхал, то недовольно прицокивал, то постукивал ногой, но Хейзел не реагировала. Портрет манил её. Эта аккуратная горбинка на носу мужчины, его тёмные карие глаза, глядящие в лёгким прищуром, густые волосы, улыбка жены — все эти черты казались до жути знакомыми, но в то же время Хейзел точно не могла знать или когда-либо видеть этих людей. — Не знаю, просто этот дом… Он больше похож на музей, — продолжила Хейзел, спустя какое-то время. Девушка наконец отошла от картины и повернулась к Джеку. — Не удивительно, что у них не было детей. С этими словами Хейзел вновь пожала плечами и двинулась дальше. Впереди уже виднелась лестница и небольшая развилка. Джек на секунду замер от удивления, но тут же поспешил догнать девушку. Он прекрасно понимал, что стоит замолчать и не развивать эту тему, но любопытство скреблось изнутри железными когтями, и Джек не мог ему воспротивиться. — С чего ты взяла, что у них не было детей? — спросил парень словно невзначай. — Да ты только присмотрись: на всех портретах, на всех фотографиях только эти мужчина и женщина. Если бы у них были дети, они бы явно хотели, чтобы все гости видели и восхищались тем, какой замечательный у них ребёнок, — отозвалась Хейзел. Джек замолчал. Ему пришлось прикусить губу, чтобы не ляпнуть лишнего. А так хотелось… Хейзел права, он осознавал это, но от этого обида только сильнее прожигала сердце, точно опрокинутая склянка с щелочью. Не замечая, как помрачнел Джек, Хейзел остановилась на небольшом перепутье. Было всего три варианта: подняться по лестнице, вернуться на первый этаж или продолжить идти по коридору. Однако первый этаж они уже исследовали, возвращаться туда не хотелось. Хейзел обернулась к парню, чтобы спросить его мнение, но Джек понял её без лишних слов. — Давай разделимся на некоторое время? Я пойду на третий, а ты дойди до конца этажа, идёт? Хейзел кивнула, и Джек обошёл её, направляясь к ступеням. Что-то в его тоне, в его взгляде показалось девушке странным, неправильным, но Джек прошёл мимо и поднялся на третий этаж, а потому Хейзел решила списать это на усталость и тоже продолжила путь. Комнаты сменяли друг друга, сливаясь в одно безликое пятно изысков. В какой-то момент Хейзел настолько наскучило, что она перестала открывать двери, всё равно за ними находилось примерно одно и то же. Постепенно в голову начали закрадываться мысли — а зачем вообще они отправились в эту поездку? Они не собирают провизию, не занимаются какими-то важными делами, так какой толк от этого мероприятия? «Уж лучше бы я осталась в Святилище» — мысленно вздохнула Хейзел. Там Ниган и команда, с которой она только наладила отношения, там всё просто и понятно — по инструкции. А это зачем? Нет, Хейзел прекрасно понимала, зачем её сюда позвал Джек, но почему она согласилась? Ей ведь даже не хочется того же. Джек отличный друг, с ним весело и интересно, но действительно ли она хочет, чтобы эти отношения перешли на новый уровень или согласилась лишь потому, что не видит другого варианта? От всех этих мыслей начали гудеть виски. Хейзел раздражённо вздохнула и остановилась. «Ну всё, хватит дурью маяться, пора возвращаться» — подумала девушка и уже хотела развернуться, как взгляд её зацепился за дверь впереди. В отличие от остальных комнат, дверь здесь была приоткрыта, словно кто-то, уходя, забыл закрыть её полностью. Рассудительная часть разума требовала не отвлекаться по мелочам и идти к Джеку, чтобы поскорее вернуться в Святилище, однако любопытство оказалось сильнее. «Ладно, последняя комната и уходим» — вздохнула Хейзел, смирившись с поражением. Девушка подошла к двери и осторожно толкнула, та со скрипом отворилась. В нос тут же ударил запах гниющего мяса, смешанный с отходами. Хейзел закашлялась и прикрыла нос и рот рукавом кофты. Однако источника этой вони видно не было. Девушка выудила из кармана фонарик, щёлкнула кнопкой. Слабый луч света осветил кафельный пол, выложенный наподобие шахматной доски. Хейзел провела лучом вокруг. Зеркала, подвесные шкафы, раковина. У дальней стены прорисовывался неясный силуэт, что-то большое. Хейзел перевела луч туда и невольно отшагнула. У стены стояла ванна. Просторная, выполненная из серого камня. Но в ванне лежало тело. Запах мертвечины стал сильнее. Взяв себя в руки, Хейзел подошла поближе, направив свет на труп. В ванне лежала женщина. Белки глаз её пожелтели, мышцы иссохли и тело больше напоминало обитый кожей скелет, её тёмные волосы свалялись, а местами начала проглядываться лысина. На блекло-розовой блузке у женщины виднелось какое-то пятно. Подавив желание отойти от источника вони, Хейзел покрепче прижала к лицу рукав и сделала ещё шаг вперёд. Вдруг нога на что-то наткнулась. Раздался грохот, который в полной тишине прозвучал как выстрел. Что-то покатилось. Хейзел инстинктивно отскочила, вскинув нож, но ничего не произошло. Никто не выскочил. Осознав, что это было всего лишь что-то под ногами, Хейзел вздохнула с облегчением и наклонилась посмотреть, что же так незадачливо валялось на полу в ванной. Девушка присела на корточки и посветила фонариком туда, откуда недавно раздался шум. Под тумбочкой около ванны лежал оранжевый пластиковый пузырёк, в котором по-прежнему лежало несколько таблеток. Правда, из-за отсутствия крышки часть из них выпала и рассыпалась по полу. Внезапно картинка в голове сложилась. Хейзел поспешила подняться, чтобы убедиться в своей догадке. И действительно. Пятно на блузке женщины уж слишком напоминало пятно рвоты, а вот одна деталь сначала ускользнула от внимания девушки, зато сейчас, зная, что искать, Хейзел без труда её отыскала. Пулевое отверстие. Среди тёмных волос притаилась небольшая дыра, обожжённая и уходящая вглубь, в самую черепушку. Что ж, видимо, хозяйка этого дома не отличалась особой волей к жизни, но вот что стало с её супругом, застрелившим мёртвую жену?

***

С каждым шагом, приближающим его к кабинету, ноги становились всё более и более ватными, словно тело обрело собственный разум и отчаянно протестовало против того, что им предстояло увидеть. А Джек давно об этом догадывался. Но, стоит признать, одно дело, когда ты просто «знаешь» что-то, а совсем другое увидеть это своими глазами, окончательно и бесповоротно поставив крест на любых «а вдруг…». Дверь в кабинет была незаперта. Джек вошёл в комнату и сразу почуял, что не ошибся. В помещении пахло не лучше, чем в мясных лавках после Конца. Парень сунул руки в карманы толстовки и двинулся вперёд, однако, сделав всего пару шагов, Джек остановился. — Ну привет, пап, — мрачно усмехнулся парень, глядя на труп. В кресле у журнального столика сидел мужчина. Ноги безвольно разъехались, из-за чего и остальное тело покосилось, съехав на бок, голова покоится на груди, руки свисают как тряпичные. Если не чувствовать запах разлагающейся плоти, не смотреть на иссохшее лицо, покрытое трупными пятнами, и сделать вид, что размазанные по стене брызги — лишь часть декора, выполненная неумелым художником-абстракционистом, то можно и вовсе подумать, что мужчина попросту уснул в кресле после тяжёлого дня. — Ну что, доволен что отослал меня во Флориду? — сквозь зубы процедил Джек, чувствуя как ладони невольно сжались в кулаки. — Помогло тебе это? Парень не сдержался и с чувством пнул отца по ногам. Тело безвольно всколыхнулось. Джек сделал шаг назад. Он ведь знал, он ведь догадывался, что здесь найдёт, для него это не было сюрпризом. С первых дней, как мертвецы начали бродить по земле, Джек мысленно похоронил своих родителей, понимая, что они не смогут жить в таком мире. Так почему глаза так щиплет, почему руки предательски дрожат, а ноги подкашиваются от сбившегося дыхания? Чертыхнувшись, Джек вытер проступившие слёзы рукавом толстовки и плюхнулся в отцовское кресло, по памяти добредя до массивного стола. Оперевшись локтями о столешницу, Джек вздохнул, спрятав лицо в ладонях. Слёзы душили, воздуха категорически не хватало, а в голове крутилась одна и та же мысль: «Если бы я только был рядом…». Но он знал, что это бы не исправило ситуацию. Отец бы в любом случае не стал к нему прислушиваться, мама наверняка впала бы в депрессию. Они бы умерли независимо от того, был бы Джек рядом или нет. Постепенно Джек смог восстановить хотя бы дыхание, а вместе с тем перестали захлёстывать слёзы. Он не знал, сколько так просидел, но это помогло. Скребущее чувство пустоты осталось, оно никуда и не денется теперь, но теперь Джек хотя бы сможет двигаться дальше. Парень уже собирался встать из-за стола и навсегда покинуть такой ненавистный кабинет отца, как вдруг взгляд его зацепился за небольшой белый квадрат бумаги. Сложенная пополам записка лежала на краю стола, а посередине отцовским почерком, таким же резким и деловитым, как и он сам, было выведено имя — Джек.

***

— Джек! Джек! О, вот ты где, — с облегчением вздохнула Хейзел и зашла в кабинет. — Слушай, я только что нашла ту женщину с картины. Мёртвой. Может, нам лучше… Джек, ты в порядке? — девушка осеклась на полуслове. Парень сидел за массивным столом из красного дерева, по-хозяйски раскинувшись в кресле, однако от его улыбки не осталось и следа. То ли так неудачно падал свет из окна, то ли тени под глазами Джека и правда стали ещё темнее, ещё глубже. Тёмные волосы совсем растрепались, некоторые пряди спадали на лицо. Взгляд парня, холодный и в то же время совершенно отсутствующий, был направлен на маленький конверт бумаги в его руках. — Да, всё в порядке. Всё просто отлично, — отозвался Джек, даже не взглянув на девушку. От его ослабшего голоса веяло замогильной живостью. Хейзел невольно вздрогнула, но вопреки желаниям подошла поближе. Девушка остановилась рядом со столом, попыталась докоснуться до парня, но Джек лишь отодвинулся от неё. — Джек, что… Взгляд девушки упал на письмо в его руках и Хейзел замолчала. На бумаге было написано его имя. Внезапно все маленькие детали, которым она не придавала значения, сложились в цельную картину. — О, Господи, Джек! — выдохнула Хейзел, невольно отступив от парня. — Только не говори… Джек поднял на неё взгляд, и на какое-то безумное мгновение Хейзел показалось, что его глаза стали совсем чёрными. Парень улыбнулся. — Да, это мои родители. Хейзел опустила взгляд, не зная, что сказать. Вопросы в голове роились как стадо бешеных пчёл, то перекрикивая друг друга, то схлёстываясь один на один. Мысли смешались в сплошную кучу. И Хейзел понимала, что надо что-то делать, что, скорее всего, Джек ждёт поддержки и утешения, но в голове отбойным молотком звучало одно единственное слово, перекрывшее всё остальное — странно. Странно, что он не сказал сразу. Странно, что Джек вообще захотел сюда приехать. Странно, что до этого они бродили по дому, как ни в чём не бывало, смеялись, целовались. Странно, что она столько наговорила про это место, про портреты, а он не попытался её остановить. Всё странно. — Почему ты сразу не сказал куда мы едем? — наконец выдавила из себя Хейзел, неуверенно взглянув на парня. Джек снова переменился в лице. Больше в нём не читалось той безумной искры — а может, ей и вовсе это почудилось? Напротив, Джек сидел в кресле, закинув нога на ногу, и со скучающим видом крутил письмо между пальцев. Услышав вопрос, парень взглянул на подругу чуть удивлённо, будто она спросила что-то настолько простое и очевидное, что пояснять такое кажется бессмысленным. — Почему? И как бы это выглядело? «Хейзел, поехали посмотрим на моих мёртвых родителей?». Так ты себе это представляешь? — Не, но… Ладно, извини, — вздохнула Хейзел. — Мне правда жаль, что всё так получилось, Джек. Хейзел вновь подошла к парню, положила руку ему на плечо. Больше Джек не сопротивлялся её прикосновениям, но и не реагировал, продолжая испепелять взглядом клочок бумаги с его именем. Хейзел наклонилась и поцеловала парня в висок, а затем потрепала по волосам и обняла. — Это слабое утешение, но, по крайней мере, у тебя есть последнее письмо от родителей, — вымученно улыбнулась девушка, чуть отстранившись. Джек по-прежнему не отвечал на её прикосновения, сосредоточив весь свой гнев и все обиды на этом маленьком листке. — Я не стану его открывать. — Почему? От удивления Хейзел даже отпустила руки и сделала шаг назад. Джек перевёл взгляд на девушку. Такой холодный, полный ненависти и гнева, будто Хейзел лично была виновата в его проблемах. По спине пробежали мурашки. Вот оно. Вот то, что так пугало и отталкивало Хейзел где-то глубоко на подсознании — его тёмная сторона. И если прежде девушка могла совладать с ней, проявив чуточку любви и понимания, в этот раз злость и ненависть захлестнули Джека с такой силой, что захлебнуться в ней могла и сама Хейзел. Джек ничего не ответил, продолжая смотреть на девушку как на врага. Пересилив себя, Хейзел вновь подошла к парню и встала рядом. Джек с такой силой сжал листок, что на бумаге появились заломы. Хейзел вздохнула и накрыла его ладонь своей. — Джек, я понимаю, тебе сейчас очень тяжело, но давай не будем спешить. Если хочешь, я заберу письмо и отдам тебе тогда, когда ты почувствуешь, что готов, идёт? Хейзел попыталась мягко забрать листок, но Джек перехватил её руку. — Нет, ты не поняла. Мне плевать, что отец там написал. Я не хочу знать сейчас и не захочу никогда. В гробу я видал его жалкие извинения. — Но… — Хватит! Перестань, Хейзел! Перестань делать вид, что знаешь о чём говоришь! — взорвался Джек, вскочив со своего места. — Ты не жила в этой семье, ты не знала этих людей. Ты ничего не знаешь о том, что я чувствую и что со мной происходит! На секунду Джек будто бы и сам испугался своей ярости. Повисла оглушающая тишина. Хейзел стояла неподвижно, внимательно следя за каждым его движением. «Она боится меня» — пронеслось в голове у Джека, когда он заметил, как девушка побледнела. Однако Хейзел не была бы собой, если бы даже в момент страха не стояла с высоко поднятой головой и уверенным взглядом, готовая стойко биться до конца, если придётся. Её вид немного привёл Джека в чувства, и всё же слова продолжали вырываться наружу сами по себе, словно в голове им категорически не хватало места. Джек продолжил уже намного спокойнее: — В одном ты была права — у них не было детей. По крайней мере, того ребёнка, которым они могли бы гордиться, — вздохнул Джек. — Меня нет ни на одной фотографии, ни на одном портрете. Они стыдились меня, всегда. Сколько я себя помню, они лишь пытались отослать меня куда подальше. Я всегда был гвоздём в ботинке этой семьи. А потому мне не нужны их извинения. Это уже ничего не изменит. Джек замолчал, словно обессилев. Чуть подумав, парень поднял письмо и внимательно на него взглянул, будто взвешивая все «за» и «против». Мысленно придя к решению, Джек взял бумагу в обе руки и разорвал её, а затем ещё раз. И ещё. Только когда бумага разлетелась крошечными кусочками, точно снежинки, Джек отшвырнул её на пол и повернулся к Хейзел. — Нельзя всю жизнь травить человека, а потом исправить всё одним лишь «прости», — сказал он ослабшим голосом, словно оправдываясь. Хейзел понимающе кивнула, но не спешила отвечать. Снова повисло тягостное молчание. Гнев отступил, испарился, будто его и не было, но на выжженном поле уже вовсю зияла огромная чёрная дыра, поглощающая в себя любые чувства. Джек неопределённо дёрнул плечом, словно пытался избавиться от неприятного ощущения. — Поехали домой, Хейзел? — Уже темнеет. Лучше нам переночевать здесь, — отозвалась девушка. Возможно, ему показалось, а возможно, и нет, но голос её прозвучал холодно, чуть отстранённо. Сердце болезненно сжалось. Джек хотел и одновременно боялся поднять взгляд на подругу. Точнее, боялся он того, что мог увидеть в её глазах. Наконец Джек решился. — Ты меня теперь ненавидишь, да? Хейзел удивлённо приподняла брови, однако, поймав взгляд парня, поняла, что он серьёзно. — Джек, нет! Ни в коем случае. Хейзел подошла к парню и крепко обняла. Чуть подумав, Джек прижался к ней в ответ, устроив голову на плече девушки. Хейзел поцеловала парня в макушку и запустила пальцы в его волосы. — Я люблю тебя. И всегда буду любить, что бы ни случилось, — прошептала Хейзел, продолжая гладить парня по голове. Джек судорожно всхлипнул и сильнее прижался к девушке. Девушке, которая смогла подарить ему то, что не смогла родная семья — чувство, что ты кому-то нужен.

***

Хейзел шла по коридору, направляясь к Лауре. Немного помятая, под глазами залегли тёмные круги. От такого отдыха не помешает ещё пару выходных, но делать нечего, надо зайти к подруге и пора возвращаться к обыденным делам, которые, к сожалению, никто не отменял. «Отправить Чеса на дежурство, напомнить Мико и Асай, чтобы почистили оружие, подсчитать наши личные припасы, — мысленно пепечисляла дела Хейзел, чтобы не забыть. — Зайти к Джо, а то снова повесит инвенту на нас. Ещё нужно полы в комнате помыть.» От всех этих мыслей болела голова, но Хейзел была даже рада. Уж лучше вот такие простые хлопоты, чем всё остальное. В этой среде девушка научилась ориентироваться и выживать. Более того, Хейзел уже попросту не представляла себя где-либо ещё, кроме как в Святилище на посту лейтенанта. Работа сложная, но определённо того стоит. — Так-так-так, кого я вижу! — раздался голос, который невозможно не узнать. — Неужели это мой любимый лейтенант вернулся? От этого голоса все внутренности будто подпрыгнули, сделали тройное сальто и сжались в единый атом, однако сердце при этом радостно встрепенулось. — Привет, Ниган! — улыбнулась Хейзел, обернувшись. Мужчина в кожаной куртке вышел из-за поворота и ослепительно улыбнулся. Хейзел отметила, что Люсиль мужчина с собой не взял. — Привет? И всё? — усмехнулся Ниган. — Да я думал ты ещё неделю будешь убиваться из-за того, какую вечеринку ты пропустила. Хейзел в ответ лишь неловко улыбнулась и пожала плечами. Дождавшись пока мужчина поравняется с ней, девушка продолжила идти. — Все только и говорят, что об этой новой группе. Они с характером, да? — спросила Хейзел, осторожно взглянув на босса. Ниган скривился и махнул рукой. — Я тебя умоляю, люди — слабые существа, им всегда проще подчиниться кому-то, чем сопротивляться. Хотя стоит отметить, у этих ребят стальные яйца, — нехотя признался мужчина. — Мне пришлось убить двоих прежде, чем они наконец поняли правила игры. — Ого… — Именно, — усмехнулся Ниган, бросив насмешливый взгляд на девушку. — Но им всё равно придётся смириться и подчиниться. Хейзел не удержалась и усмехнулась в ответ. — У них нет другого выбора. Однако прозвучало это настолько уверенно и непоколебимо, будто группа людей стояла прямо в коридоре и девушка обращалась напрямую к ним, даже не скрывая угрозы в своём голосе. Таким тоном часто общался с новыми группами сам Ниган, а потому мужчина несколько удивился, услышав собственную интонацию от девушки, но решил не акцентировать на этом внимание. — Ловишь на лету! — покачал головой Ниган, пытаясь скрыть улыбку. — И знаешь что? У меня для тебя отличные новости, — объявил мужчина. Убедившись, что девушка слушает внимательно, он продолжил: — Через пару дней мы навестим наших новых закадычных друзей и… — Ниган сделала вид, что задумался. — Пожалуй, мне не помешает человек, который будет следить за порядком. Конечно, ещё будет Арат, но, как известно, одна голова хорошо — а две ещё лучше. — Вы возьмёте меня с собой? — тут же просияла Хейзел. Ниган улыбнулся и согласно кивнул. «До чего смешная девчушка, — подумал мужчина. — Ты нагружаешь её работой, а она и радуется.» — Так точно, — отозвался Ниган. — Поэтому на субботу планов не строй. Мужчина дошёл до своего поворота и остановился. Хейзел замерла следом. — Договорились, — улыбнулась девушка, да с такой неподдельной искренностью, что мужчина и сам невольно улыбнулся. Ниган щёлкнул пальцами, будто только что вспомнил кое-что очень важное. — Забыл сказать, загляни как-нибудь к Дуайти, мы захватили с собой сувенир из поездки. Хейзел непонимающе моргнула, а Ниган подмигнул на прощанье и свернул в северный коридор, однако, сделав пару шагов, развернулся и крикнул вслед: — Кстати, Хейзел, как провели время с Джеком? Хорошенько порезвились? Хейзел резко остановилась, обернувшись. Щёки горели красным пламенем. — Мы не… — попыталась было оправдаться девушка, но Ниган уже продолжил путь и только его смех отдавался эхом среди пустых коридоров. Хейзел вздохнула. К таким шуткам давно пора привыкнуть. Одно Хейзел уяснила ясно: чем больше пытаешься доказать, что это бред, тем сильнее люди убеждаются в своей правоте. Бросив последний взгляд на поворот, за которым только что скрылся Ниган, Хейзел тоже продолжила путь. — Привет, Лаура, — натянуто улыбнулась девушка, войдя в комнату и закрыв за собой дверь. Лаура сидела за небольшим столом у окна и пыталась построить что-то наподобие карточного домика, но покосившаяся конструкция максимум напоминала собой прогнивший сарай. — Привет-привет, любительница загородных поездок, — усмехнулась девушка, даже не взглянув на подругу. Хейзел закатила глаза и устроилась на свободном стуле у стены. Девушка аккуратно, стараясь не создать ни малейшего колебания, поставила локоть на стол и положила голову на ладонь, наблюдая за тем, с каким напряжением Лаура ставила очередную карту, которая явно не хотела ложиться на кривую основу. Пиковый король, который так долго сопротивлялся, наконец замер. Лаура замерла, восторженно выдохнув, и весь домик тут же рассыпался. — Да и к чёрту, — вздохнула девушка, подбирая с пола улетевшие карты. — Попытка была неплохая, — улыбнулась Хейзел, помогая собрать карты со стола. Когда наконец вся колода была собрана воедино и отправилась обратно в коробку, Лаура откинула от лица выпавшие пряди светлых волос и перебросила косу за спину, обнажив на шее свою татуировку штрих-код, и взглянула на подругу, но её голубые глаза тут же недоверчиво сощурились. — Что-то ты не выглядишь как человек, который здорово отдохнул. Вы поругались? На секунду Хейзел даже растерялась от такой проницательности. — Эм, нет… Нет, всё хорошо, просто я сейчас встретила Нигана и… — Тогда понятно, — махнула рукой Лаура и заговорщически улыбнулась. — Он тебе уже рассказал про вчерашнее? — Нет! — не выдержала Хейзел и даже хлопнула ладонью по столу. — Ты уже пятый человек за это утро, который говорит мне об этой «вечеринке», но никто, никто — мать вашу — не рассказывает, что там произошло! Лаура засмеялась, откинувшись на спинку стула. Наблюдая за подругой, Хейзел и сама невольно улыбнулась, понимая, как глупо она выглядит со стороны. Наконец насмеявшись, Лаура поднялась и подошла к холодильнику. Зазвенели стеклянные бутылки. — Ну нет, Ло, мне ещё работать и работать сегодня, — простонала Хейзел со страдальческим выражением лица. Однако Лаура уже вынырнула из холодильника с двумя бутылками в руках и закрыла дверцу точным движением ноги. Девушка одарила подругу таким взглядом, который лучше любых слов говорил: «Если ты это не выпьешь, я тебе силой в глотку волью». — Именно поэтому тебе не помешает немного расслабиться, — подмигнула Ло и протянула одну бутылку девушке. Хейзел ничего не осталось, кроме как принять напиток. Правда, и особо сопротивляться девушка не собиралась. Раздался характерный пшик и повеяло знакомым запахом хмеля и солода. Хейзел улыбнулась и протянула бутылку Лауре. Девушка поняла без лишних слов, и они стукнули горлышки бутылок друг об друга. Только после этого Хейзел отпила напиток и вздохнула с облегчением. Может, бутылочка пива и не могла решить все проблемы, зато этот горьковатый вкус брожённого хлеба делает все неприятности менее значимыми и не такими уж страшными, а это уже многого стоит. — Так что там случилось? — спросила Хейзел после затянувшегося молчания. Лаура, в этот момент как раз делавшая глоток, подняла руку, требуя секунды. Хейзел улыбнулась. — Мы наконец прижали тех ублюдков, — только и сказала Лаура, вытерев рот тыльной стороной ладони. Однако этих слов было более, чем достаточно. Вся та лёгкость и беспечность, что пришла вместе с солодом, моментально выветрилась, не успев толком и раскрыться. Руки непроизвольно сжались в кулаки, спина выпрямилась. И если бы эти люди были здесь в эту секунду, Хейзел бы тотчас ринулась в драку, будь их хоть десять, хоть пятьдесят, хоть сто. — Ниган убил их всех? Заметив как напряглась подруга, Лаура понимающе улыбнулась и покачала головой. — От мёртвых толку нет. Хейзел коротко кивнула и уставилась в пол, напряжённо прикусив губу. Где-то месяц назад им поступило сообщение — на спутниковой базе Аванпоста все мертвы. Какие-то ублюдки ворвались посреди ночи и убили всех: и Паулу, и Якоба, и Грэйя. В живых не осталось вообще никого. Причём как говорили, скорее всего, это сделали те же самые люди, что за пару дней до этого подорвали Тимми и его команду. В общей сумме они прикончили шестьдесят восемь человек. Шестьдесят восемь человек, у которых тоже были семьи, были друзья и любимые, которые ждали их возвращения с базы. Но больше всего Хейзел злило и выводило из себя то, что эти сволочи убили Якоба. А они только должны были встретиться… Якоб хотел что-то передать, а заодно поделиться новостями — у них с Грэйем всё только начало налаживаться… В глазах защипало и Хейзел отвернулась, наспех смахнув слёзы. — Это слабое утешение, но пришлось убить двоих вместо одного, — пожала плечами Лаура и добавила: — Уж слишком много они выёбывались. Хейзел невольно фыркнула. — Так им и надо. Лично бы всех придушила. Лаура усмехнулась. — Видимо, поэтому Ниган и хочет взять тебя с собой. — Он сказал, что я буду миротворцем, — покачала головой Хейзел. — А кто сказал, что это помешает набить парочку особо наглых морд? — хмыкнула Лаура, заговорщически улыбнувшись. — Они буйные уроды, их будет легко вывести на конфликт. Хейзел рассмеялась и подняла бутылку. — Что ж, тогда выпьем за буйных уродов! — Да чтоб они сдохли! — подтвердила Лаура и протянула свою бутылку.

***

Солнце слепило глаза, но жмуриться под тёплыми лучами было даже приятно. Люди вокруг суетились: кто-то проверял оружие, неподалёку Регина подгоняла своих ребят, Толстый Джо споткнулся и выронил коробку с патронами, Джед ворчал на товарища, но всё же помогал собирать. И только Хейзел стояла у машины, скрестив руки на груди, и чуть скучающе рассматривала суетливый двор. Вдруг на плечо девушки опустилась увесистая мужская ладонь. Хейзел подняла взгляд. Рядом стоял Ниган в солнечных очках авиаторах и ослепительно улыбался. — Ну что, готова к главной вечеринке десятилетия? Хейзел улыбнулась и невольно фыркнула. — Ещё как готова. Ниган понимающе кивнул и убрал руку с плеча девушки, а затем чуть опустил очки и со всей серьёзностью взглянул на Хейзел. — Только постарайся никого не убить. Твоя задача — соблюдать порядок, а не махать кулаками, ясно? Хейзел коротко кивнула и опустила глаза. Ниган прекрасно знал, насколько важен был для девушки Аванпост и люди, которые там работали, а потому мужчина понимал, что вспыльчивый характер Хейзел может сыграть не в то время и не в ту сторону. Чтобы как-то сгладить подаренное разочарование, Ниган выудил из-за спины кое-что, что девушка сразу и не заметила. — Держи, — улыбнулся Ниган, протягивая девушке кожаную куртку. — Утешительный приз. Хейзел взглянула на протянутый подарок и не поверила своим глазам. Это была та самая куртка, которую девушка нашла в магазине Флориды буквально за пару минут до знакомства с Джеком. Хейзел не видела кожанку с тех пор, как попала в Святилище. Девушка думала, что потеряла её, где-то забыла или кто стащил, а куртка всё это время была у Нигана… — Я могу её забрать? Правда? — осторожно спросила Хейзел, точно это могла быть ловушка или вопрос с подвохом. Ниган усмехнулся и накинул куртку на плечи девушке. — Мне она точно ни к чему, не мой размерчик. Зато теперь мы похожи, — улыбнулся мужчина, кивнув на свою кожанку. С этими словами Ниган подмигнул девушке, поправил очки и отправился дальше. Хейзел проводила мужчину влюблённым взглядом. Ей до конца не верилось, что Ниган вернул куртку. Это было чем-то вроде высшего признания, ведь подобную кожанку мог носить только сам Ниган, больше Хейзел ни у кого не видела таких или похожих курток. Это было негласное правило. И Хейзел стала первой, кому это правило позволили нарушить. Солнце ярко светило, прогревая собой воздух, и в кожаной куртке не было никакой необходимости, однако Хейзел надела куртку, довольно улыбнувшись. Видел бы её сейчас Джек…

***

Джек улизнул из Святилища ещё рано утром. Голова снова раскалывалась. Он всю ночь не мог уснуть. Сначала мешала пульсирующая боль в висках, затем кошмары, а под самое утро вернулось нервозное состояние. Джек протёр пыль, вычистив каждый уголок комнаты, почистил от пыли и расставил в алфавитном порядке все книги на полке, разложил по цветам все вещи в шкафу, повторил процедуру с книгами, вытащил всё из шкафа и сложил по новой, но ничего не помогало заглушить мысли. Они всё лезли в голову, царапали, свербили изнутри, как сотня голодных демонов, пытаясь разорвать его на куски. Джек смирился с болью и на рассвете вышел прогуляться. Он не знал, куда идти и что собирается делать, но единственным верным решением показалось уйти от Святилища как можно дальше. И парень пошёл. Взяв с собой только пистолет, отправился сам не зная куда. Однако ему и не надо было понимать или пытаться контролировать процесс, ноги сами несли его. Вокруг сменялись пейзажи. То он шёл по какому-то шоссе, то через густой лес, где снова зеленели кроны деревьев и щебетали птички, то мимо бурлящего ручья. И всё же Джек слабо понимал, что происходит, он словно был лишь сторонним наблюдателем в своём теле, которому разрешили подглядеть за происходящим, но не более. А он и не сопротивлялся. «А какая разница, если лучше от этого не станет?» Джек очнулся только тогда, когда ноги наконец остановились. К этому времени солнце уже стояло высоко, игриво выглядывая из-за самых макушек деревьев. Ноги гудели от усталости, зато головная боль разжала свои металлические прутья, позволив дышать свободно. Джек огляделся по сторонам. Вокруг были только деревья, деревья, деревья… И зелёный одноэтажный домик, словно притаившийся неподалёку. — Ну нет, — страдальчески вздохнул парень. — Нет! «Я не собираюсь туда идти! — мысленно протестовал Джек. — Прямо сейчас развернусь и пойду обратно!» И он развернулся. Сделал два шага и остановился. «Столько пути пройдено, как долго мы вообще шли сюда? И для чего? Чтобы просто уйти? — внезапно раздался внутренний голос. — Это же глупо.» Джек обернулся и недоверчиво взглянул на дом, словно тот мог подслушать его мысли. Парень нахмурился. С одной стороны, любопытство теперь изъедало его даже сильнее, чем головная боль до этого, но, с другой стороны… Он не навещал Сэдрика больше пяти месяцев, что он ожидает там увидеть? Ничего, кроме ходячего и кучи отходов там нет и быть не может. «Хорошо, тогда пойдём и убедимся в этом» — решил Джек и направился к дому. После зимы ступеньки прогнили ещё сильнее и теперь каждый шаг заставлял несчастные доски прогибаться, издавая страдальческий скрип. Дверь была незаперта, как и в тот день, когда Джек уходил отсюда. Только ручка проржавела. Открыв дверь, Джек тут же поморщился и прикрыл нос рукавом толстовки. Воняло хуже, чем в деревенском туалете в летний день. Глаза начало щипать. Поборов рвотный позыв, Джек вошёл в единственную комнату. Раздался приглушённый рык. Ослабший и едва слышный, словно даже сам ходячий давно выбился из сил. Джек подошёл поближе. В клетке, прижавшись спиной к стене, вверху которой виднелось крошечное окошко, сидел Сэдрик. Глаза его ввалились, седая борода потускнела и свалялась, зубы пожелтели, но на них всё равно виднелись остатки крови. «Откуда у него кровь на зубах? — мгновенно насторожился Джек. — В клетке не было никого, кого бы он мог…» Взгляд его упал на руки старика, безвольно повисшие вдоль туловища. Запястье на правой руке было истерзано. Запекшаяся кровь, лоскутки свисавшей кожи. Создавалось ощущение, будто дикий зверь напал на несчастное запястье. Однако отчаявшийся человек может быть даже хуже дикого зверя. Старик протягивал руки, сипло кряхтел, щёлкая прогнившими зубами, но так и не мог оторваться от стены. Видимо, разложение буквально приклеило ходячего. Джек опустил руку, уже не обращая никакого внимания на вонь. Он смотрел в потухшие обесцвеченные глаза старика и боялся, но одновременно с тем и жаждал почувствовать хоть что-то. В конце концов это человек, с которым он провёл немало времени, он рассказал Сэдрику столько, сколько никогда никому не расскажет. Пусть немного в специфичной манере, но Джек привязался к нему, и он знал, что старик испытывал то же самое, хоть и в стокгольмской форме. Однако в груди ничего не отзывалось. Головой Джек понимал, что ему должно быть стыдно, совестно и, наверное, даже больно, ведь он принёс этому человеку столько страданий и обрёк его на такую ужасную, унизительную кончину, но он ничего не чувствовал. «Жаль» — только и отозвался внутренний голос совершенно равнодушно. Джек развернулся и вышел из дома, в этот раз навсегда закрыв за собой дверь.

***

— Тук-тук-тук, маленькие поросятки! Открывайте! — громогласно произнёс Ниган, постучав битой по воротам. Ворота, как и весь забор вокруг общины, представляли собой незамысловатую конструкцию из скрепленных между собой металлических листов. Не слишком надёжно, но какая-никакая защита. Наконец ворота отъехали, за ними оказались ещё одни, правда уже сделанные из железных прутьев. Не ворота, а перегородка. Из-за этой перегородки на колёсиках выглядывал парнишка. На голове едва заметные кудряшки, глаза округлены от неподдельного удивления, а под носом пробивается несмелый ряд усиков. — В-вы кто? — спросил парень, переводя растерянный взгляд с Нигана на столпившихся за его спиной людей и обратно. Ниган расплылся в улыбке и закинул Люсиль на плечо. — Не-ет. Скажи мне, что ты пошутил. Уверен, я произвёл сильное первое впечатление. Парень, казалось, растерялся ещё сильнее. Тут подоспел другой мужчина. С густой гривой чуть поседевших волос, нос горбинкой и с пронзительно-голубыми глазами. Его такой чистый и по-детски наивный взгляд Хейзел заметила даже с расстояния. — Рик! — в ту же секунду просил Ниган. Рик, однако, восторга не разделял. — Ниган? Но ты дал нам неделю, срок ещё не прошёл, — воспротивелся мужчина. Голос его звучал твёрдо, однако нотки возмущения в нём всё же улавливались. — Но я соскучился! — ответил Ниган с улыбкой. Рик заколебался, и Ниган добавил чуть тише, но с более отчётливой угрозой: — Не заставляй меня просить. Открой чёртовы ворота. Рик словно опомнился. Отпихнув растерянного парнишку, мужчина сам отодвинул вторые ворота, пропуская группу вперёд. Спасители вошли без всяких стеснений и принялись осматриваться по сторонам, однако шагать куда-то дальше Нигана не решался никто. Ниган же отошёл от ворот на несколько метров и замер, поставив руки в боки и оценивающе оглядывая местность. — Ахринеть! — заключил мужчина и обернулся к своей группе с широкой улыбкой. — Ну просто райское местечко! Неплохо ты тут устроился, Рик, — усмехнулся Ниган, взглянув на мужчину. Рик задумчиво почесал аккуратно подстриженную бороду и собрался что-то ответить, однако Ниган его опередил. — Проведёшь мне экскурсию? — улыбнулся мужчина, скорее констатируя факт, чем спрашивая. На секунду Рик замялся. Поджал губы, едва уловимо нахмурился, глядя прямо Нигану в глаза, но быстро сдался. — Да. Да, конечно. Ниган поднял вверх руку и махнул. Спасители, получив команду, принялись разбредаться по всей территории лагеря. Хейзел на секунду затормозила, прикидывая: идти ли ей с Ниганом или можно прогуляться по окрестностям в одиночестве? Рядом с Ниганом уже шла Арат, навряд ли мужчина нуждается в двойной защите, тем более что вокруг, куда ни глянь, полным полно вооружённых Спасителей. Внезапно девушка получила ощутимый толчок в плечо. Хейзел ойкнула и начала яростно озираться по сторонам в поисках нарушителя. Впереди раздался смешок. Хейзел подняла глаза и столкнулась взглядом с Лаурой. Девушка шла спиной вперёд и, осознав, что её поймали, показала подруге язык и тут же рассмеялась. Хейзел облегчённо вздохнула и театрально закатила глаза, впрочем не сдержав улыбку. Девушка направилась в другую сторону. Хейзел шла среди ухоженных тропинок, идеально вылизанных газонов, выстриженных словно по линеечке. Вокруг возвышались ряды аккуратных домиков. Чистых, опрятных, словно кукольных. В домиках этих висели ажурные занавески, украшенные ленточкой, жили правильные люди, чьи испуганные лица сейчас выглядывали из каждого окошка, и всё в них было замечательно: и в домиках, и в людях. Ну просто сказка! Словно кто-то взял образцовый американский район и заморозил его во времени, избавив его жителей от всех невзгод и ужасов за этими стенами. Наверное, поэтому Хейзел чувствовала такое отвращение ко всему, что видела. Честно говоря, это место не понравилось ей сразу, ведь именно здесь живут люди, так жестоко, так бесчеловечно подло убившие всех на Аванпосте. Ещё меньше эта община понравилась девушке, когда при въезде их встретила табличка на заборе. «Милость — нуждающимся, смерть — врагам» — гласила надпись. Уже тогда Хейзел поняла, что до скрипа зубов ненавидит это место и этих лицемерных людей. Девушка остановилась возле небольшого прудика. В воде плавали нежные кувшинки, солнце отсвечивало своими лучиками, создавая неповторимый блеск. Рядом с прудиком находилась беседка. Маленькая, в ней поместилось бы не больше двух человек, зато внутри стояла скамейка и даже имелся столик. Хейзел нахмурилась, наконец осознав, какое слово так и вертелось на языке при виде этого всего. Неправильно Всё здесь выглядит странно, неправильно, искусственно. Точно рекламная картинка или чья-то коварная ловушка, призванная засахарить человеку глаза, сбить с толку, а потом резко окунуть его в реалии нового мира, когда он будет меньше всего этого ожидать — жестоко и бесчеловечно, как и сами люди, живущие в общине. Александрия… В этом плане Святилище идеально подходило под постапокалиптические реалии жизни. Да, всё это место чуть грубовато, пропиталось запахом бензина и пота, но оно хотя бы честно в своей мануфактурной неопрятности, не даёт человеку иллюзий и ложных надежд, а говорит прямо: «Жизнь — дрянь, сынок». Внезапно зашумела рация, вырвав девушку из размышлений, и Хейзел поймала себя на том, что вот уже десять минут как хмуро пялиться на милый прудик. Девушка тряхнула головой и сняла с пояса рацию. — В чём дело? — поинтересовалась Хейзел, а сама уже пошла вглубь общины, взглядом ища Асай, Мико и других. — У нас проблемы, босс, — раздался искажённый механический голос Асай. Хейзел вздохнула и только после этого зажала кнопку для ответа. — Скоро буду. Найти «проблему» не составило труда. В конце улицы собралась толпа людей, оттуда разносились смешанные в кучу недовольные голоса. Только подойдя поближе, Хейзел смогла различить среди них голос Мико. — Я сказал: хватит! Слезь с дивана. У нас приказ. Следом прозвучал голос, от которого сердце радостно трепыхнулось и тут же замерло, точно боясь ошибиться. Впрочем, этот тон Хейзел ни с чем не перепутала бы. — Да я твой приказ знаешь где вертел? Если хотите забрать мой диван, то только вместе с моей задницей, вы, сукины дети! Посреди улицы, как клоун на похоронах, стоял диван. Самый обыкновенный, выцветшего жёлтого цвета, на коротеньких ножках, из-за которых всякая грязь в доме собирается под ним. Диван вытащили из дома Спасители, намереваясь отнести в машину и увезти домой. Таков приказ: забрать всё ценное, не считая еды. Однако с одним из домов произошла заминка. Хейзел подошла поближе и кивнула своим подчинённым. Чес и Банзай стояли за спинкой дивана и с уставшим видом наблюдали за происходящим, пока Мико и Асай боролись с нарушителем. Девушка уже покраснела от злости, её всегда идеально причёсанные волосы заметно растрепались, на щеках горел румянец. Асай уже трясло от непробиваемости мужчины. Позабыв про все правила, девушка схватила его за руку и силой принялась стаскивать с дивана, но мужчина крепко вцепился с обивку и ни под каким предлогом не собирался отступать. — Да слезь… ты… уже… наконец-то, урод! — пропыхтела Асай, продолжая незамысловатую борьбу. — Иди ты нахуй, это мой диван! Хейзел стоило немалых усилий, чтобы не рассмеяться, но она понимала — сейчас она лидер, все будут на неё смотреть, нужно держать марку. К тому же, если успешно сыграть крутого босса, то перепугается и сам нарушитель. Девушка показательно кашлянула, привлекая внимание. Асай так резко отпустила руку мужчины, что сама чуть не упала. Выпрямившись, девушка покраснела и виновато опустила голову, прекрасно понимая, что только что нарушила правило: никакого физического насилия. Конечно, из любого правила можно было сделать исключение, но это оставалось во власти Нигана. Когда Асай отошла и сидевший на диване мужчина, теперь обиженно потиравший покрасневшую кожу на руке, поднял взгляд на нового прибывшего, его лицо мгновенно побледнело. Мужчина замер, казалось, позабыв, как правильно моргать. — Мерл, будь так добр: подними жопу с нашего дивана, — отчеканила Хейзел, едва сдерживая улыбку. Во рту пересохло. Мышцы словно парализовало. Даже если бы Мерл хотел подняться в ту же секунду, он бы не смог. «Этого не может быть! Этого не может быть!» — только и твердил разум, заладив как на батарейках. Да, этого не может быть, она не может быть жива, ведь… Он был почти уверен, что убил её. Почти, потому что всё-таки он не видел её смерти. Однако Мерл не употреблял уже больше года и это точно не могло быть глюком, ошибочным видением затуманенного разума, а лучше бы это было так… Но нет, девушка перед ним была более, чем реальна. У неё отрасли волосы, сейчас убранные в высокий хвост, она заметно похудела, из-за чего черты лица стали чуточку острее и будто бы злее. Хотя, скорее всего, злилась она именно на него. Прошло несколько мучительно долгих секунд прежде, чем Мерл смирился и принял эту изощренную шутку жизни. Мужчина без лишних возражений встал с дивана, который собирался так яростно защищать, и выпрямился по струнке. На губах девушки расцвела самодовольная ухмылка. — Пойдём посмотрим, вдруг у тебя дома есть ещё что-нибудь наше, — сказала Хейзел и кивнула в сторону дома, приказывая мужчине идти внутрь. В глубине души Мерл хотел возразить, послать куда следует и первым нанести удар — ведь это в любом случае неминуемо, он допустил ошибку, оставив девушку на волю случая, но уж она такой оплошности не допустит. Однако вместо этого мужчина коротко кивнул и подчинился. Боковым зрением Мерл заметил, как девушка махнула своим прихвостням, чтобы те уносили диван. Мужчина первым вошёл в дом. К тому моменту паника отступила, вперёд вышло желание жить, жить любой ценой. Хейзел, тем временем, без лишней скромности вошла в дом и принялась осматриваться. Она прошла по опустевшей гостиной, из которой уже вынесли диван, два кресла у окна и небольшой деревянный столик, на который Мерл обычно закидывал ноги, когда сидел на диване. Осмотрев гостиную с видом профессионального оценщика, Хейзел зашла в кухню и вернулась обратно. — Значит, тут ты живёшь? — усмехнулась Хейзел, остановившись возле окна. — Среди рюшечек и кружевов? — прыснула девушка, кивнув в сторону штор. Мерл нахмурился, неопределённо мотнув головой. — Не доёбывайся до занавесок, не я выбирал, — буркнул он. — Ты меня убьёшь? — произнёс мужчина, скорее утверждая, чем спрашивая. Хейзел прошлась мимо шкафов, уставленных книгами, обошла журнальный столик, на котором стояла утренняя чашка чая, и остановилась возле светлого пятна на ковре, где ещё недавно стоял диван. Мерл по-прежнему неуверенно топтался у двери, скрестив руки на груди. Мужчина всматривался в её лицо, пытаясь прочитать эмоции, предугадать её дальнейшие действия. Хейзел улыбалась, но улыбалась с издёвкой, не скрывая собственного превосходства. Она знала, что все карты у неё в руках. Хейзел удивлённо приподняла брови. — Думаешь, я не могла сделать этого на улице? У тебя милый домишко, не хочу его пачкать. Мерл недоверчиво прищурился. То ли ему показалось, то ли улыбка девушки и правда перестала излучать опасность. — То есть… — Я не собираюсь тебя убивать, — закончила вместо него Хейзел, а затем добавила с усмешкой: — Придурок. И это простое, немного даже детское оскорбление прозвучало куда более успокаивающе, чем любые обещания. Мерл снова взглянул на девушку, не веря до конца, однако Хейзел и правда улыбалась. Мужчина шумно выдохнул, схватившись за сердце. — Господи, меня чуть инсульт раньше времени не хватил, засранка ты мелкая! Хейзел рассмеялась. Искренне, тепло, совсем как раньше. — Так тебе и надо! Мерл пожал плечами, не в силах стереть дурацкую улыбку со своего лица. — Ну, это правда. Иди сюда, малявка, — усмехнулся мужчина, раскрыв руки для объятий. На секунду девушка словно бы заколебалась, но, улыбнувшись, сдалась и бросилась мужчине на шею. Мерл крепко сжал девушку в объятиях и приподнял над полом. В голове по-прежнему не укладывалась одна простая мысль — она живая. Живая и невредимая. Он обнимает её, мягкие волосы пахнут ромашками и щекочут лицо, её тонкие руки обвились вокруг его шеи, он снова может видеть её улыбку, слышать звонкий смех. — Как же я рад, что ты всё-таки жива, — признался Мерл и потрепал девушку по голове. Хейзел стукнула по руке, не позволяя ещё сильнее растрепать себе волосы, но тут же улыбнулась. — От меня не так просто избавиться. Мерл усмехнулся. Сейчас, когда страх исчез, он понял, что Хейзел и правда похудела и повзрослела, что ли. Скулы стали чётче, аккуратный носик ещё более точёным, да и в принципе лицо утратило ту детскую наивность, теперь перед ним стояла настоящая молодая женщина. И Мерл не мог не признать, что она чертовски похорошела. — Да, — произнёс он чуть рассеянно. — Дурилка просто обоссыться от счастья. Хейзел прыснула, но тут же стукнула мужчину в плечо. — А Дэрил тоже здесь? Где он? Девушка заметно приободрилась, в глазах её засияла такая живость, что Мерл понял — она не в курсе. — Плохие новости, киса, — покачал головой мужчина. — Он у вас. Наверное, и можно было бы как-нибудь смягчить новость, начать издалека, но в этом весь Мерл. Хейзел растерянно моргнула. — Что? В каком смысле? Мерл пожал плечами. — В прямом. Ваш псих забрал его в заложники, чтобы быть уверенным, что мы будем на него батрачить. Ему повезло, что меня в тот день не было с ними. Странно, что ты об не слышала, — добавил Мерл, вновь нахмурившись и скрестив руки на груди. Хейзел уже хотела ответить, что она и правда была не в курсе, как внезапно в голове всплыли слова Нигана. «Загляни как-нибудь к Дуайти, мы захватили с собой сувенир», — сказал он тогда. Но Хейзел не придала значения этим словам, она вообще забыла об этом уже через минуту. По спине пробежала волна холодных мурашек. — О, Господи! — резко выдохнула Хейзел. — Дэрил уже три дня сидит в камере один… Сердце болезненно сжалось и ухнуло вниз, кончики пальцев похолодели. От одной только мысли хотелось рвать и метать. Она искала его столько времени, а когда оказалось, что Дэрил совсем рядом, то даже не заметила этого. Но, что куда хуже, прямо сейчас, в данный момент, пока Хейзел прохлаждалась на территории слащавой Александрии, Дэрил сидел совершенно один в тёмной сырой камере где-то в недрах Святилища. «Надо ехать, срочно!» «Нельзя, — холодно отрезал голос разума. — Здесь Ниган, здесь буквально половина Спасителей, ты не можешь просто сесть в машину и уехать.» «А если сказать Нигану, что мы знакомы? Что он сделает? Освободит Дэрила или посадит меня к нему?» Мысли лихорадочным ураганом закружили в голове, то цепляясь друг за друга, то сталкиваясь и образуя что-то совершенно новое. В какой-то момент мыслей стало так много, что стало тяжело дышать. Хейзел не знала куда себя деть, хотелось действовать, причём незамедлительно, но нельзя. Решения, принятые на горячую голову — плохие решения. Перед глазами всё поплыло. И кажется, волна переживаний, захлестнувшая девушку с головой, ясно отображалась на её лице, потому что Мерл подошёл и взял её под локоть. — Ну всё-всё, успокойся. Нечего за него переживать, мой братишка — крепкий орешек, какая-то камера ему ни по чём. Хейзел кивнула, впрочем слабо понимая, с чем именно она соглашается. Мерл прицокнул языком. — Так, понятно, — протянул мужчина и потянул девушку за собой. — Я бы предложил тебе сесть на диван, но ваши уроды его спёрли, поэтому уж извините, — усмехнулся Мерл, помогая девушке сесть на пол возле стены. Усадив Хейзел, Мерл подошёл к книжному шкафу и засунул руку в одну из полок. Вытащил ладонь Мерл уже вместе с припрятанным между книгами шкаликом. Мужчина вернулся к девушке и, прокряхтев, сел рядом, при этом Хейзел показалось, что у мужчины хрустнуло в колене. — Не самый лучший, но что осталось. На, расслабься, — хмыкнул Мерл и протянул девушке коньяк. Хейзел взглянула на янтарную жидкость и покачала головой, но мужчина буквально впихнул бутылочку ей в руки. Чуть поколебавшись, Хейзел всё же открутила крышечку и сделала глоток. Коньяк прошёлся по горлу обжигающей лавиной, оставляя после себя неприятное послевкусие спирта и дубовой бочки. «Фу, будто деревяшку проглотила» — подумала Хейзел, поморщившись. Зато, спустя пару минут, по телу пробежала согревающая волна. Понемногу мысли начали проясняться, а напряжение в мышцах спало. Хейзел вздохнула, оперевшись спиной о стену. Сидеть на полу было странно. А сидеть на полу в чужой общине, пока твой давно потерянный парень томится в тюрьме твоего же лагеря, было ещё страннее. Внезапно в голове всплыло имя. Рик. Рик Граймс. О нём рассказывала Андреа ещё когда они встретились в лесу. От воспоминаний закружилась голова. Хотелось срочно поделиться находкой из закромов памяти и ведь наконец-то рядом был человек, который поймёт все имена и не станет задавать лишних вопросов. Хейзел резко повернулась к Мерлу. — Вашего лидера зовут Рик Граймс, верно? — просияла она. Мерл непонимающе нахмурился, опасливо отклонившись. — Ну да, а что? Девушка не удержалась и стукнула мужчину в плечо, заулыбавшись ещё сильнее. — Мне о нём рассказывала Андреа! Мы встретились с ней больше года назад, с ней ещё была её подруга… Мишонн! — вспомнила Хейзел, щёлкнув пальцами. — Они рассказали мне про ферму, про новичка Рика, про то, как из-за него тебя бросили на крыше. Хейзел невольно опустила взгляд и заметила то, что ускользнуло от её взгляда с самого начала. У Мерла не было левой руки. Вместо кисти и до самого локтя тянулся металлический протез. Сейчас он напоминал самую обычную руку, но девушка догадывалась, что при желании его можно заменить и на что-то более полезное в бою. Мерл проследил за её взглядом, но решил приберечь эту историю на более удачный раз. — Так… Андреа здесь? — спросила Хейзел, однако взглянув на мужчину, поняла, что особых надежд питать не стоит. Мерл хмуро покачал головой. — Она давно умерла, как и Дейл, и Джекки, и все остальные. В принципе из нашего старого лагеря остались только мы трое, Рик с Карлом, да Кэрол. Ну, ещё Мишонн, раз вы знакомы. Хейзел снова заметно приуныла. На встрече с Мерлом хорошие новости этого дня предпочли закончиться. Повисла тишина. За дверью дома жизнь кипела полным ходом: Спасители грузили вещи, тащили всё, что только можно, кто-то спорил на повышенных тонах, вдалеке слышался плач и просьбы не забирать хотя бы матрас. Однако в доме, казалось, реальность поставили на паузу. Всякие проблемы остались снаружи, а здесь маленький уголок, их вакуумный мирок, где всё иначе, но тоже странно. Мерл взглянул на девушку и внезапно осознал, что даже не знает, о чём её спросить, что рассказать, кроме как об утрате общих знакомых. Слишком много времени прошло, за это время всё изменилось, изменилась и сама Хейзел. От неё больше не исходила энергетика маленькой потерянной девочки, которая готова была хвататься за каждого прохожего, лишь бы кто-нибудь приютил её. Она выросла, возмужала. Скорее всего, ей пришлось пройти немало испытаний, которые в корне изменили её. И Мерл чувствовал, видел эти изменения в каждой мелочи. Даже сейчас, когда она просто сидела рядом, чуть нахмурив брови, и о чём-то напряжённо размышляла, Мерл видел в ней совсем чужого, незнакомого человека. Молчание затянулось, и Мерл спросил единственное, что пришло на ум. — Почему… Почему ты с этими уродами? Хейзел пожала плечами, однако не спешила поднять взгляд на мужчину, словно всё ещё находилась в своих мыслях. — А почему нет? Они сильные. У нас есть стены, мы ни в чём не нуждаемся. В кои-то веки я могу жить, а не выживать. Такой ответ совершенно не устроил мужчину. Мерл повернулся к девушке и нахмурился. — Но они мрази. Твой Ниган убил Гленна и ещё одного нашего друга. Ты ведь помнишь Гленна? Разве он заслуживал такой смерти? Хейзел подняла на него глаза. В её взгляде не читалось ни капли сожаления, лишь бездушное желание обороняться до конца. — И что? Нет, мне правда жаль, — поспешно добавила Хейзел, заметив, как мужчина удивлённо приподнял брови. — Я помню Гленна и он был отличным парнем, но вы убили шестьдесят восемь наших человек. Шестьдесят восемь, Мерл! У них были семьи, которые их ждали, друзья, которые их любили. Чем провинились эти люди, что вы так жестоко с ними расправились? — Мерл стыдливо опустил взгляд и поджал губы. Хейзел презрительно фыркнула. — Ну, конечно. Ты видишь только то, что хочешь видеть, но мы все хороши. Хейзел поднялась с пола, оставив шкалик у стены, и отряхнула руки. — Знаешь, что я думаю? У кого сила, за тем и правда. И преимущество явно не на вашей стороне, — бросила девушка и направилась к выходу. Мерл молча проводил её взглядом, обдумывая услышанное. Хейзел вышла из дома с жгучим ощущением обиды, растекающимся в груди как опрокинутая бочка химикатов. Да, Мерл всё время использовал слово «они», как бы исключая Хейзел из их числа, но сама девушка чувствовала себя неотъемлемой частью Святилища и Спасителей в целом. Она прожила около года в этом месте и уже точно не могла провести эту черту между собой и «ними». Если они — мрази, уроды и прочие нелестные прилагательные, то она, выходит, тоже? Внезапно раздался выстрел. Где-то неподалёку, в одном из жилых домов, одиночный. А это навевало не самые радостные мысли. «Ниган!» — пронеслось в голове у девушки. Хейзел бросилась бежать. Но вокруг было тихо. Почти все люди на улице замерли, оставив свои дела, и принялись рассеянно оглядываться по сторонам. Хейзел добежала до конца улицы, но так и не нашла источник выстрела. Тупик. Никакой тропинки, чтобы перейти на другую улицу, не оказалось, а бежать обратно — роскошь, которой девушка не располагала. Поразмыслив с секунду, Хейзел подбежала к забору и перемахнула через него. Девушка приземлилась прямо на чью-то клумбу. Отряхнув руки от чёрной сырой земли, Хейзел бросилась бежать мимо детских качелей и цветочных горшков. Благо калитка перед домом оказалась не заперта и продолжать своеобразный стипль-чез под удивлённые взгляды александрийцев не пришлось. Наконец добравшись до соседней улицы, Хейзел сразу увидела место, где произошёл выстрел, и бросилась туда, на ходу вытаскивая пистолет. Вокруг небольшого домика с отделкой приятного нежно-голубого цвета, с клумбами вокруг, собралось много людей, особенно Спасителей. Хейзел подбежала и протиснулась в первый ряд, остановившись возле Арат. — Что случилось? — спросила запыхавшаяся Хейзел. Арат бросила на девушку испепеляющий взгляд, который лучше любых слов говорил держаться подальше, но, заметив перед собой Хейзел, смягчилась. — Мальчишка, сын Граймса, решил пострелять, — пояснила Арат и добавила: — Никто не пострадал. Пока что. Хейзел кивнула, удовлетворённая ответом. «Главное, что никто не пострадал, — подумала девушка, но тут же поправила саму себя: — Главное, что никто из наших не пострадал.» Все уже знали, что произошло, но терпеливо ждали вердикта босса, столпившись перед домом. Наконец дверь открылась и вышел Ниган. Неспешно, вальяжной походкой, с закинутой на плечо Люсиль. Выйдя на крыльцо, Ниган с довольной улыбкой осмотрел собравшихся Спасителей. Позади мужчины неловко топтался Рик, ещё пара Спасителей, оказавшихся по случайности в самой гуще событий, гордо вздирали подбородки. — Ну что ж, господа, — заговорил Ниган. — Сегодня мы своими глазами увидели, что бывает, если дать обезьяне гранату. Ошибки надо исправлять. К тому же, — Ниган обернулся через плечо, — Рик, вы прикарманили наше оружие с Аванпоста. В качестве извинений мы заберём всё ваше оружие. Ниган вновь взглянул на Спасителей и театрально взмахнул руками. — Что встали? Ждёте напутственных поцелуев? За работу! Спасители постепенно начали расходиться. Арат, в руках у которой оказалась планшетка с перечнем оружия, начала зачитывать и сверяться с документом, чтобы ни один ствол не ускользнул от её острого взора. Толстушка в очках, заведующая складом, нерешительно всхлипывала в сторонке. Хейзел недолго постояла на лужайке, наблюдая за слаженной работой, и решила присоединиться, однако сделав шаг заметила странное яркое пятно на своём ботинке. Девушка присела. Среди комьев чёрной земли, облепившие тёмную кожу берцев, за бортик ботинка зацепился цветок — невольный заложник, посланник клумбы, в которую девушка свалилась. Жёлтая маргаритка. Немного потрёпанная, потерявшая пару лепестков, но по-прежнему очаровательная. Хейзел так и застыла с цветком в руке. — Что происходит? — хмыкнул Мерл за спиной. — Или скорее, что опять вы тут устроили? Хейзел вздрогнула, будто позабыв, что в мире есть что-то помимо невинного цветка. В ту же секунду девушка поднялась, отбросив маргаритку, и сделала вид, что просто завязывала шнурки. Отряхнув колено, Хейзел взглянула на мужчину. — Забираем у вас наше оружие. Ну, то, что вы украли с Аванпоста. Упоминание Спутника снова сработало верно, сбив с Мерла спесь. Здоровой рукой мужчина задумчиво почесал щетинистый подбородок. — Вы забираете вообще всё? — осторожно спросил Мерл. Хейзел вопросительно склонила голову вбок. — Скажем так, у меня есть пистолет, которого нет в списке Оливии. Ты ведь позволишь мне его оставить? По старой дружбе, — поспешно добавил Мерл, улыбнувшись. Хейзел фыркнула, скрестив руки на груди, и покачала головой. — Никаких исключений, Мерл, давай его сюда, — сказала она и протянула руку. Напускное дружелюбие вновь исчезло с лица мужчины. — Диван забрали, бухло забрали, даже ствол забирают, суки, — проворчал Мерл, вынимая пистолет из-за пазухи. Всем своим видом выказывая недовольство Мерл всё же вручил девушке оружие. Хейзел осмотрела пистолет и усмехнулась. — И вообще-то это наше оружие, придурок. Хейзел продемонстрировала небольшую гравировку на ручке пистолета. Бейсбольная бита обмотанная колючей проволокой. Выжигать такой рисунок было довольно проблематично, зато такое «меченое» оружие было отличительным признаком Спасителей. Всё новое оружие подвергалось такой же гравировке. — Ой, да пошли вы нахер, — обиженно насупился Мерл. Хейзел беззаботно пожала плечами. — Ты всегда можешь получить всё и даже больше, просто присоединяйся к нам, — подмигнула ему девушка, проходя мимо. Мерл проводил подругу задумчивым взглядом, размышляя, сказала ли она это в шутку, чтобы лишний раз поддеть его, или же взаправду. А Хейзел вернулась к делам. Всё-таки не в её правилах было злоупотреблять лейтенантским преимуществом.

***

Солнце достигло зенита и плавно начало покидать свою позицию, однако жара спадать не собиралась. В какой-то момент стало настолько душно, что Хейзел сняла кожанку, перекинув её через оградку у склада. В мешковатой футболке было намного комфортнее, да и хвост пришлось перевязать в пучок, чтобы ничего не липло к шее. Загрузив в машину очередной ящик, до самого верха набитый оружием, Хейзел решила немного передохнуть и привалилась спиной к машине с водительской стороны, чтобы избежать осуждающих взглядов тех, кто по-прежнему таскал ящики. На складе заведовала и зверствовала Арат. Девушка строго следила за тем, кто и какое оружие принёс, заставляла александрийцев чистить и полировать, если вид был непригодным, а пухлую заведующую держала не то в качестве помощника, не то заложника. Ветерок приятно задувал за шиворот и трепал выпавшие из пучка пряди волос. И воздух здесь был свежим, без запаха гари и гудрона. Если прикрыть глаза и представить, что нет этих грубых голосов и прочего шума, то можно подумать, что это тихий пригород, где не случился апокалипсис и жизнь идёт своим размеренным чередом со сплетнями о всякой чепухе и воскресными встречами всех жителей в церкви. — Пс-с! Внезапный звук заставил Хейзел вздрогнуть и немедленно открыть глаза. Девушка заозиралась по сторонам. Неужели она настолько ушла в свои мысли, что почти уснула? Или этот звук ей не померещился? — Пс-с! — снова раздалось где-то совсем неподалёку. Хейзел нахмурилась. Что за дурацкие шутки? Вдруг девушка заметила кудрявую макушку спереди машины. Выглянув ещё раз, Толстый Джо торопливо поманил пальцем и вновь скрылся за машиной. Хейзел закатила глаза, невольно улыбнувшись. — Что случилось? — спросила она, подойдя к парню. Джозеф весь употел из-за жаркого солнца. На шее, на груди и даже на животе футболки виднелись мокрые пятна. Весь лоб покрылся испариной. Даже чёрные кудряшки Джо намокли так, будто он только что принял душ. И всё же выглядел парень скорее довольным, чем уставшим. Бегло оглядевшись по сторонам, точно какой-то контрабандист, Джо оттопырил полу жилетки и мельком продемонстрировал девушке цветную обёртку шоколадного батончика. Хейзел усмехнулась и покачала головой. — Джо, нам ведь запретили брать у них еду, — сказала девушка, перейдя на шёпот, точно трудящимся вокруг людям и правда было до них дело. Джо снова оглянулся по сторонам и поспешно сунул девушке в руку один из батончиков. — Это за молчание, — улыбнулся он. Хейзел взглянула на шоколадку и покачала головой, довольно улыбаясь. Последовав примеру Джо, девушка убедилась, что никто не смотрит, и только после этого сунула батончик за пазуху. — Спасибо, — улыбнулась Хейзел и протянула сжатую ладонь. Джо заговорщически подмигнул и отбил кулачок. Хейзел ещё раз оглянулась по сторонам и медленно вернулась на своё прежнее место, думая о том, как странно, должно быть, они выглядели со стороны. Два контрабандиста, торгующие чем-то нелегальным. Так повелось ещё с первой её недели в Святилище, что Джо время от времени подкармливал девушку чем-нибудь вкусным. Сначала от жалости, а потом по дружбе. Хейзел даже не особо любила шоколад, но всегда с благодарностью принимала эти маленькие проявления большого сердца. «Вот Дэрил обрадуется!» — подумала Хейзел, пряча батончик в карман кожанки, чтобы шоколад не растаял. Вдруг из глубин склада раздался крик Арат. Затем громко запищала толстушка. Спустя всего секунду на пороге показалась Арат, тащившая женщину за собой. Заведующая вся покраснела, очки её съехали набок. Женщина тряслась и всхлипывала, казалось, она вот-вот грохнется в обморок. — Говори! — приказала Арат, встряхнув несчастную. — Ну же, Арат, ни к чему такая грубость, — бархатистым голосом прощебетал Ниган, появившийся внезапно. Следом за ним плёлся Рик, держа Люсиль в негнущихся руках. — Если, конечно, не случилось чего серьёзного, — расплывшись в жуткой улыбке добавил Ниган, наклонившись к самому лицу пухлой заведующей. У женщины подкосило ноги. Стало ясно, что говорить она не в состоянии. Ещё раз встряхнув свою жертву, Арат сказала вместо неё: — На складе несостыковка. Не хватает двух стволов. Ниган хотел что-то сказать, но Рик выступил вперёд, закрыв женщину собой. — Этого не может быть. Это какая-то ошибка, — затараторил он, а затем обратился к Арат: — Проверьте ещё раз, вдруг вы что-то упустили. Арат насупилась и со злобой ткнула пальцем в журнал. — Никакой ошибки. Не хватает Бобкэта и Глок-16, — отчеканила девушка, прищурившись. Ниган коротко кивнул, однако былая, пусть и обманчивая, весёлость испарилась с его лица. — Рик, ты знаешь, где мои пушки? Голубые глаза Рика судорожно забегали, будто он вспоминал. — Н-нет. Нет, я не знаю. Ниган задумчиво хмыкнул. — Значит, Оливия очень хреново выполняет свою работу. Ты это хочешь сказать? Толстушка не только подъедает ваши припасы, но и теряет оружие налево и направо. Рик отчаянно замотал головой. Оливия за его спиной заскулила, как побитая собака. — Нет, это неправда. — Тогда, выходит, кто-то спёр две пушки и припрятал их, а Оливия проморгала, — продолжил Ниган, повысив голос. — Ты понимаешь, что мне в любом случае придётся убить толстуху, если вы не найдёте мои стволы? — Ниган перешёл на крик, яростно чеканя каждое слово, будто вбивая смысл в бестолковые головы Рика и его подружки. Оливия жалобно всхлипнула, ноги её снова подкосились. Арат закатила глаза и отпустила женщину. Чтобы не рухнуть вовсе, Оливия прижалась спиной к стене. — Мы всё найдём, Ниган. Пожалуйста, дай нам время, мы всё найдём, — сказал Рик, боясь поднять взгляд. Ниган сделал шаг, приблизившись к мужчине почти вплотную. На секунду Хейзел показалось, что Ниган вот-вот выхватит пистолет и пристрелит и Рика, и рассеянную Оливию. Однако мужчина резко отступил и повернулся к столпившимся вокруг жителям, глядящих на происходящее с неподдельным ужасом. — Мы никуда не уедем, пока все стволы не будут на месте! — объявил Ниган. Хейзел сама не заметила, как ладони сжались в кулаки. Только когда острая боль от впившихся ногтей пронзила правую ладонь, девушка разжала руки и поспешила уйти. Хейзел не представляла, куда именно она направлялась, но важен был сам факт — уйти подальше от толпы, чтобы не прибить кого-нибудь голыми руками. Вся эта заварушка с пистолетами означала только одно: их встреча с Дэрилом откладывается ещё на неопределённый срок. «Ты ждала два года, ещё пара часов ничего не изменит» — твердил голос разума. И Хейзел понимала, что голос прав, но всё внутри так и клокотало от ярости, горло сжал удушливый обод обиды. Так хотелось врезать кому-нибудь, нарваться на неприятности, вызвать конфликт и просто размазать случайно подвернувшегося идиота по асфальту этой гнусной общины. Всё здесь не настоящее, обманчивое, и люди такие же — лживые, лицемерные, готовые подставить друг друга и пустить нож в спину родному человеку. Хейзел не помнила, как она дошла, но, когда красная пелена ярости утихла, девушка поняла, что оказалась у маленького прудика. Хейзел раздражённо вздохнула. Снова этот проклятый водоём с прыгающими лучиками солнца, милая беседка на том бережку и свежая ухоженная трава, будто из рекламы новомодной газонокосилки. И всё же, как бы Хейзел не хотела это отрицать, прудик ей понравился. Здесь тихо, голоса приглушены, воздух прохладен и наполнен тем непередаваемым запахом свежести, что бывает только у воды. Это словно отдельный крошечный мирок, огражденный надёжным куполом от прочей суеты. Хейзел сдалась и села на траву у пруда. Всё-таки вода всегда её завораживала. Тихая, мягкая, скрывающая в себе огромную силу, способную как уничтожить жизнь, так и подарить её. «С Тихим океаном, конечно, не сравнится» — мысленно хмыкнула Хейзел, глядя на задорные солнечные лучики то тут, то там скакавшие по воде, точно маленькие дети. Вдруг невидимый купол, которого, наверное, никогда и не было, лопнул. Кто-то бесцеремонно нарушил его границы. Тяжко вздохнув, Мерл плюхнулся рядом. Хейзел растерянно моргнула, потеряв счёт времени. — Ну что, нашли оружие? — спросила она. Мерл скривился и поднял с земли камушек. — Да хер там плавал, — отозвался мужчина и бросил камушек в пруд. Хейзел проследила взглядом за его полётом, отчего-то почувствовав внутренний протест. Ей не хотелось, чтобы кто-то кидал камни в этот маленький прудик. Мерл пошарил рукой по траве, но больше ничего не нашёл. Вздохнув ещё раз, мужчина откинулся на спину, запрокинув руки за голову. Хейзел выдохнула с облегчением. — Значит, сегодня вас станет на одного человека меньше, — без всяких эмоций сказала девушка. Мерл приподнялся на локтях и прищурился. Хейзел видела, как напряглись его челюсти. — Оливия не заслуживает такой смерти. — Как и шестьдесят восемь наших человек, которых вы убили без зазрений совести. Жизнь несправедлива, — абсолютно равнодушно пожала Хейзел плечами. Чуть подумав, девушка добавила: — Знаешь, будь я на месте Нигана, я бы не стала церемониться и перебила бы вас всех. Так же ночью, пока вы спите. Ну, всех, кроме тебя и Дэрила, конечно. Мерл нахмурился и сел. Та ненавязчивая дружеская атмосфера, которая была в самом начале дня, исчезла и никак не хотела возвращаться. — Я и сам не в восторге от того, что мы сделали. Хватит меня постоянно в это тыкать, — буркнул мужчина. Хейзел не ответила. Девушка, как зачарованная, смотрела как сверкает в воде уходящее солнце, окрасившее пруд кровавым цветом. — Слушай, а ты серьёзно говорила насчёт… Ну… Или пошутила? — Мерл неопределённо дёрнул плечом. Хейзел пришлось отвлечься от заката в отражении и напрячь память, чтобы вообще вспомнить, о чём он говорит. — Насчёт того, что ты всегда можешь перейти к нам? — уточнила девушка, слегка нахмурившись. Мерл лишь коротко кивнул, будто стыдился того, что задал такой вопрос, что такие мысли вообще посетили его. — Угу. Хейзел улыбнулась. — Да нет, я серьёзно. Ты отличный боец, Мерл, нам такие нужны. Если хочешь, я поговорю с Ниганом, замолвлю за тебя словечко. Мерл промычал что-то нечленораздельное и мотнул головой, заставив девушку улыбнуться ещё сильнее. Так когда-то делал Дэрил, когда чего-то не знал или не хотел говорить. Хейзел невольно умилилась. Всё-таки семья, одни привычки, это никуда не денешь. Однако поразмыслив немного, Мерл вновь спросил: — А у вас там есть еда, кровать?.. Не знаю. — Если будешь не рабочим, а бойцом, то у тебя будет своя комната. Не так, чтобы роскошная, но своя. А если станешь лейтенантом, как я, то будет вообще супер-люкс. Там и микроволновка, и телевизор есть. И еды у нас просто завались, на кухне почти любое блюдо приготовить можно. А ещё есть врач, у него настоящий медкабинет и лекарства. Чем больше Хейзел рассказывала, тем сильнее чувствовала себя рекрутёром Дьявола. «Приходи-приходи, у нас всё есть, только вот тут распишись, чтобы душу нам продать». Но ведь она говорила честно, всё так и есть. В Святилище люди живут хорошо, им не приходится голодать и рисковать жизнями, чтобы достать банку консерв, так почему бы не пригласить в такое место близкого человека? Однако Мерл, казалось, и сам был не в восторге от такого искушения. Мужчина задумался, отчего на лбу залегла глубокая морщинка. — Знаешь, — наконец решил Мерл, — ты сначала поговори с Дэрилом. Навряд ли он согласится, а я без этого дурилы никуда не пойду. Хейзел просияла и радостно стукнула мужчину в плечо. — Я его уговорю! И будем мы снова все вместе, как раньше, но только лучше. И даже не пытайся больше от меня избавиться, — добавила Хейзел, стараясь преподнести как шутку, однако вышло довольно угрожающе. Мерл усмехнулся, с опаской покосившись на девушку. — Если честно, теперь я боюсь остаться за бортом. Хейзел рассмеялась и снова стукнула, но тут же взяла мужчину под руку и устроилась у него на плече. Мерл хмыкнул и здоровой рукой потрепал девушку по голове. Хейзел вздохнула, прикрыв глаза от умиротворения. Солнце медленно уходило в закат, вдалеке слышался гомон голосов, а рядом сидел близкий человек. «Скоро всё будет совсем как раньше» — мечтательно подумала Хейзел и улыбнулась. Однако Мерл расслабляться не спешил. Хейзел чувствовала, как напряжены его мышцы, видела, как он хмурит брови и задумчиво кусает губу, будто хочет, но боится о чём-то спросить. Наконец Мерл не выдержал. — Ты расскажешь Дэрилу? Хейзел отстранилась и со всей серьёзностью взглянула на мужчину. Она понимала, что, наверное, должна злиться и ненавидеть его за то, что он сделал, ведь, если так подумать, именно Мерл запустил цепочку тех ужасных событий, которые сломали и полностью изменили её, но… Хейзел не могла его ненавидеть. Смотрела в эти уставшие серо-голубые глаза, как у Дэрила, на это хорошо знакомое лицо, на котором появились новые морщинки, и понимала, что даже если Мерл прямо сейчас выхватит нож и попытается её убить, она всё равно его простит. Потому что когда-то давно, когда она так нуждалась в человеческом обществе, они её приняли, приютили. И пусть это продлилось не долго, Хейзел до сих пор считала Мерла частью своей приобретенной семьи. Хейзел покачала головой. — Незачем ему об этом знать. Это бы вызвало лишь новую волну конфликта, недовольств, выяснений отношений, а Хейзел чувствовала, что у неё уже нет никаких сил на такие глупости. Да и какая разница, что случилось в прошлом? Главное, чтобы они снова были вместе, целые и невредимые. Мерл облегчённо выдохнул и с благодарностью кивнул, однако настал черёд Хейзел задавать неудобные вопросы. Хейзел немного замялась. Ей одновременно хотелось узнать ответ, но и было страшно услышать правду. Вдруг окажется, что правда совсем неудобная? Тогда лучше бы её не знать. И всё же вопрос сорвался сам собой: — Почему ты тогда это сделал? — спросила Хейзел и сама удивилась своей смелости. Девушка взглянула на Мерла не то с сожалением, не то с обидой. — Что я сделала не так, что ты хотел моей смерти? Я долго думала об этом, но так и не смогла понять. Мерл нахмурился, отвёл взгляд и неопределённо дёрнул плечом, словно отгонял назойливую муху. — Не знаю, наверное, мне казалось, что ты только мешаешь нам с братом, но… Без тебя стало только хуже, — признался Мерл, виновато взглянув на девушку. Хейзел слегка нахмурилась, пропустив мимо ушей фразу, которая, по всей видимости, должна была перекрыть первую часть. — И всё? Я тебе мешала? Мерл поморщился, будто тяжёлая мысль наступила ему на ногу. — Ну сама подумай: вы молодые, влюблённые, я в ваших отношениях был как стакан песка в Сахаре. Плюс этот грёбаный мет… Конкретно на мозги давил, — Мерл вздохнул и устало протёр глаза. — Фу, от всех этих разговоров аж на душе полегчало. Как будто исповедался, — вновь сморщил нос мужчина и поднялся с травы, не забыв отряхнуть зад. — Пойдём лучше я тебе экскурсию по нашему дому проведу. Ты ещё не видела дебильные занавески в ванной, — усмехнулся Мерл и протянул девушке руку. Хейзел невольно улыбнулась от того, как ловко он соскочил с темы, но и спорить не стала. Девушка закатила глаза и схватила предложенную ладонь.

***

Напрасно Мерл переживал по поводу судьбы Оливии. Рик поднял на уши всю общину, устроил срочное собрание, а потом перевернул вверх дном всю Александрию, но всё-таки нашёл пропавшее оружие. В конечном счёте всё закончилось хорошо. Правда, Хейзел мало вдавалась в подробности. С тех пор, как пропажа была обнаружена, девушка то и дело посматривала на часы, нервно постукивая ногой или отстукивая незамысловатый ритм по любой доступной поверхности. Хейзел считала секунды, мечтая поскорее уехать из этой общины. И только когда все расселись по машинам и тронулись в путь, Хейзел смогла выдохнуть с облегчением. Мико вёл машину, время от времени перекидываясь с сестрой парой фраз, солнце за окном окрасило небо пастельными оттенками розового, переходящего от оранжевого к едва заметной синеве, равномерно гудел мотор, машина мягко покачивалась. Но что самое главное — они наконец-то ехали домой. Прислонившись к стеклу, Хейзел прикрыла глаза, чтобы никто не отвлекал разговорами, и пыталась во всех деталях представить грядущую встречу. Девушка прекрасно понимала, что Дэрил провёл в заточении целых три дня, а потому наверняка будет голоден, измучен жаждой и недосыпом и поначалу, зная его пылкий характер, он наотрез откажется сотрудничать с людьми, которые убили двух его друзей и заточили его самого. Но ничего, Хейзел знала, что найдёт нужные слова. Она его переубедит, и всё у них будет хорошо. В этом Хейзел не сомневалась ни на секунду, уж слишком большую цену они заплатили, пора бы и счастливому этапу наступить. Наконец вереница автомобилей заехала на территорию Святилища. Рабочие принялись закрывать за ними ворота, мертвецы на заборах зашипели и зарычали, учуяв людское движение, а люди начали медленно высыпать на улицу, галдя и разгружая добычу. Затесавшись среди толпы, Хейзел прошмыгнула в Святилище. Девушка шла по коридорам, стараясь оставаться в тени. И хотя навряд ли кто-нибудь стал бы задавать ей вопросы, Хейзел не хотела лишний раз попадаться на глаза и привлекать внимание. Хейзел добралась до склада, так никого и не встретив. На складе, где обычно заправлял Джо, сидел охранник и, закинув ноги на стол, дремал, откинувшись на спинку стула. Девушка прошмыгнула мимо и направилась в самую глубь склада, туда, где хранились дубликаты ключей. Джо никогда не запирал этот маленький подвесной шкафчик. Выудив нужную связку, Хейзел крепко сжала ключи в руке, чтобы не звенели, и медленно двинулась прочь со склада. По пути до блока, где находились камеры, девушке встретились лишь пара уборщиков, но те, как правило, предпочитали молчать и не поднимать глаз, чтобы не нарываться на неприятности. Хейзел дошла до тюремного блока. В первом коридоре камеры были пусты, во втором коридоре — всё не то. В какой-то момент Хейзел поймала себя на том, что просто открывает и закрывает все двери подряд, не глядя на номера и надписи. Кладовка? Ну и что, лучше проверить. Пустая камера? А что, если нет? Схватившись за очередную ручку, Хейзел уже начала терять терпение. Дверь оказалась заперта. Выругавшись, девушка подобрала нужный ключ. Замок протяжно скрипнул, словно умоляя оставить его в покое. Хейзел распахнула дверь, беглым взглядом оценив камеру и по привычке собралась закрыть, как вдруг заметила человека, сжавшегося в комок у дальней стены. Воздух из лёгких вышибло, будто точным ударом под дых. — Дэрил?.. Голое грязное тело с синяками и кровоподтёками, прижимающее к груди колени, было в принципе сложно опознать как человека, как что-то живое. Забившийся в угол, дрожащий, изнемождённый. Внезапно косматая голова дёрнулась и сквозь заросшие патлы волос на девушку взглянули два пронзительно серо-голубых глаза. Чуть прищурившись от яркого света, но глядящие со страхом и недоверием. Так смотрит собака, когда ждёт, что в неё в очередной раз кинут камень. Хейзел сделала шаг, однако и сама словно боялась приблизиться. Девушка медленно, стараясь не делать резких движений, опустилась на колени. Свет из коридора за её спиной создавал искусственное свечение, будто сам силуэт девушки испускал сияние. Оказавшись на одном уровне с мужчиной, Хейзел смогла детально рассмотреть его лицо. Губа разбита, под глазом багровеет постепенно уходящий фингал. Какие бы речи девушка ни готовила заранее, все они оказались абсолютно бессильны перед тем, что открылось в камере. Чуть поколебавшись, Хейзел осторожно подняла руку и попыталась коснуться мужчины, не то пытаясь успокоить его, не то внушая себе, что это не сон. Девушка старалась, чтобы движения её были мягкие, плавные, она не хотела ещё сильнее напугать, но Дэрил непроизвольно дёрнулся, не позволяя прикоснуться к себе. Казалось, он до сих пор не узнавал её. «А что, если он и правда тебя забыл? Что, если они что-то с ним сделали или повредили рассудок?» — поднялась волна паники в мыслях. Однако голос разума одним лишь уверенным движением зарубил истерику на корню: «Если они сделали с ним хоть что-то, я спалю это место дотла.» — Господи, Дэрил… — судорожно вздохнула Хейзел, убрав от мужчины ладонь. Вдруг за спиной в коридоре послышались торопливые шаги. Кто-то стремительно приближался к камере с распахнутой дверью. Дэрил тотчас вскинул голову, пытаясь увидеть идущего. Хейзел заметила как волна напряжения пробежала по его телу, заставляя сжаться ещё сильнее. А может, это от холода? Сама же девушка нисколько не спешила обернуться, вскочить на ноги или сделать хоть что-нибудь. Ей было наплевать, кто приближается, будь это какой-нибудь идиот из охраны или даже сам Ниган. — Какого чёрта ты здесь забыла, Хейзел?! — раздался яростный голос Дуайта. Хейзел вздохнула, чувствуя, как кулаки непроизвольно сжались. Даже находясь к мужчине спиной девушка была готова поклясться, что его искорёженное от ожога лицо ещё сильнее перекосило от ярости, а крохотные глазки превратились в две щёлки, прожигающие её спину ненавистью. Видимо, охранник на складе всё-таки проснулся. Хейзел поднялась с холодного каменного пола камеры и с совершенно невозмутимым лицом обернулась к Дуайту. «Если ты ждёшь, что я тебя испугаюсь, то начинай молиться, щенок» — пронеслось у девушки в голове. Однако на её лице не отразилось ровным счётом никаких эмоций. Хейзел встретилась с ним взглядом. — Могу задать тебе встречный вопрос. Какого чёрта на нём нет одежды? Дуайт нахмурился и невольно сделал шаг назад, наткнувшись на ледяную стену спокойствия. Взгляд его забегал. Мужчина взглянул на Дэрила, затем на Хейзел и снова на Дэрила. — Н-ну… Не став дожидаться ответа, Хейзел шагнула вперёд и с размаху влепила мужчине пощёчину, да с такой силой, что Дуайт пошатнулся. По коридору звонким эхо разнёсся хлопок. Хейзел подошла ещё ближе и схватила мужчину за ворот жилетки. — Немедленно принеси ему чистых вещей и стакан воды, — сквозь зубы процедила девушка, едва не переходя на шёпот. Дуайт вырвался из цепкой хватки и отступил к самой стене, прикрывая ладонью красный отпечаток на щеке. Он явно не ожидал такого расклада. — Н-но Ниган… — Сейчас я здесь Ниган, — отрезала Хейзел. Внезапно девушка нахмурилась и добавила, переходя на крик: — Ну что ты встал как истукан? Напутственных речей ждёшь? Шевели задницей! И если ещё секунду назад Дуайт был готов послать её ко всем чертям, наброситься на девушку с кулаками, вопреки всем правилам, или вызвать охрану, сдав её под трибунал, то после этих слов мужчина лишь смущённо притих. Перед ним словно и правда стоял Ниган, только в женском обличии. Похожая куртка, те же фразы, что обычно использовал Ниган, его манеры и жестикуляция. Сама того не заметив, Хейзел стала его точной копией. — Да, мэм, — растерянно кивнул Дуайт и поспешил удалиться, лишь бы не видеть босса в её глазах. Проследив, что Дуайт действительно свернул в сторону небольшого служебного помещения, где хранилась одежда для заключённых, Хейзел вздохнула и повернулась к Дэрилу. Девушка слабо улыбнулась и вернулась в камеру. Вновь опустившись на колени, Хейзел осторожно положила руку на плечо мужчины. В этот раз Дэрил не дёрнулся, взгляд его прояснился, словно он проснулся от долгого кошмара, но он по-прежнему глядел на мир вокруг с едким недоверием. — Всё будет хорошо, Дэрил, обещаю. Теперь всё будет хорошо, — улыбнулась Хейзел, мягко поглаживая его истерзанную кожу.