ARC Corp

Вопреки ожиданиям, Жон не чувствовал нервозности или какого-либо беспокойства, когда Блейк понеслась в погоню за аномалией. То, что его оставили наедине с судьбами этих людей, было просто ещё одной обязанностью, которую нужно было взять на себя, причем он делал это годами, прежде чем взял себе второго и самого ценного сотрудника. Он сталкивался с монстрами без ауры, имея в запасе только оружие, смекалку и тренировки. И он выживал, снова и снова. Он продолжал вести партию, даже если это означало оставить некоторых позади, и даже если те выглядели такими напуганными. У них тоже был свой долг, и, как бы ужасно это ни звучало, их выживание было не так важно, как установка пандусов. Было гораздо больше людей, которым предстояло выжить или умереть, чем этим десятерым или около того, брошенных на произвол судьбы. Строительство второго пандуса проходило так же, как и первого, обрушив потолок в огромную кучу неровных обломков, которые нужно было превратить в более пологий склон. Впрочем, даже если бы этого не удалось добиться, все равно было бы быстрее подниматься по обломкам втроем, чем пытаться организовать подъем по лестнице в один ряд для такого количества людей. На последнем этаже они проломили потолок и достроили последний пандус — или, по крайней мере, разобрали завал. Жон взобрался на него и смог почти разглядеть впереди дневной свет, хотя он был невероятно слабым. — Я хочу, чтобы один из вас отправился со мной на поверхность, — сказал он группе. — Мы попросим доставить нам вниз кое-какие припасы. Фонарики, чтобы осветить путь. Добровольцы есть? Их было много, но солдаты устроили лотерею, чтобы узнать, кто станет счастливчиком, и выбрали женщину средних лет. Остальные выглядели завистливыми, но похлопали её по спине и пожелали всего хорошего. Они шутили, что скоро увидят её, и, возможно, так оно и будет. У них была самая безопасная работа — защищать самый верхний этаж. Те, кто был внизу, подвергались большей опасности, а те, кто управлял процессией, — ещё большей. — Как тебя зовут? — спросил Жон, ведя её вверх по обломкам. — Аннабель, сэр. — Я не сэр. Зови меня Жон. Ты родилась здесь, Анабель, или участвовала в войне? — Я была солдатом. Сначала они не брали женщин, но потом у них закончились молодые мужчины, и им нужно было больше мяса для передовой. Я потеряла отца и братьев, поэтому вступила в армию, чтобы вернуть свое. Это означало, что она пробыла здесь столько лет или десятилетий, сколько их держала аномалия. — Значит, тебе не терпится снова увидеть поверхность. — Да. Никогда не думала, что доживу до этого. Они пошли дальше, и её настроение поднималось все выше, чем ближе они подходили к свету. На таком близком расстоянии почти не было шансов, что тварь нападет в последний момент, и, конечно, они без проблем добрались до верхнего бункера. Выглянув за тонкие щелевидные окна, Жон мог с уверенностью сказать, что они все ещё находятся на Менаджери. Хорошо. Он бы не слишком удивился, если бы переброска кого-то из их измерения привела к смещению мира. Альфред был другим: он родился внутри аномалии и поэтому не принадлежал к какому-то конкретному измерению. Когда они вышли на солнечный свет, Аннабель пришлось прикрыть глаза рукой. Яркий свет омыл её бледную кожу, и она вздрогнула. — Боже, — прошептала она. — Так... так тепло... Я уже и забыла это ощущение. Это прекрасно. — Наверное, так и должно быть после столь долгого пребывания в ловушке. Её колени стукнулись о грязь, а затем раздался тихий вздох. Голова женщины поникла, и она исчезла на ветру, разлетевшись на пылинки и унесенная бризом. Жон закрыл глаза. — Я рад, что тебе удалось это испытать. Женщины больше не было. Он допускал такую возможность, хотя и не стал говорить об этом Блейк. Альфред был пробным тестом, но как только они поднялись, Жон осознал несоответствие. Или слабость своего метода тестирования. Альфред родился внизу, родился в другом измерении, а значит, не был связан ни с одним из них. Жон и Блейк родились из этого, и каждый раз, когда они возвращались наверх, они входили в это измерение. Было ли это совпадением? Нет. У аномалий были правила, которым они следовали, даже если люди их не понимали. Аномалия забрала этих людей из их измерения, так же как она забрала Илию и их. И хотя аномалия с легкостью вернула Илию, его и Блейк в их собственное измерение, было весьма сомнительно, что она сможет сделать то же самое с другими. — Интересно, ты разумна и делаешь все возможное для них, — произнес он, вернувшись в холодный бункер. — Тебя создали, чтобы защищать людей во время войны, и ты десятилетиями защищала их, забирая из охваченного войной измерения. Возможно, их мир был уничтожен? Может быть, ты — последняя опора их цивилизации? Бункер не ответил. Возможно, с его стороны было слишком «романтично» так говорить, и все же аномальные предметы часто выполняли ту задачу, для которой были созданы. Не обладая собственной индивидуальностью, они просто делали то, для чего были предназначены. «Восьмёрка» рассказывала о возможных вариантах развития событий, Кроцеа Морс сжигал аномалии, собачий ошейник позволял говорить и жить как собака. У них не было плохих или хороших намерений, только цель, и кто-то создал этот бункер с определенной целью. То, что он стал аномальным — или то, как он стал аномальным, — было неизвестным и неожиданным результатом, но это всё ещё был бункер, предназначенный для защиты тех, кто в нем находился, а его безграничные этажи и возможность перемещаться по измерениям лишь позволяли ему лучше выполнять свою работу. Существо внутри него было ещё одной аномалией. К тому же опасной. Возможно, бункер спас её от её собственного измерения, не совсем понимая или осознавая, насколько опасным может быть её слияние с человечеством. И не имея ни свободы воли, ни разума, чтобы что-то с этим сделать, как только она окажется под защитой. Насколько он знал, там, внизу, может быть бесконечное количество цивилизаций, не все из которых человеческие, не все мирные. Ему потребовалось полчаса, чтобы дойти к Сиенне за сумкой с фонариками и объяснить ей, что и как нужно сделать «Белому Клыку». К концу объяснения женщина выглядела очень хмурой, но согласилась. Солдаты внизу с облегчением увидели его, и ещё большее облегчение они испытали, когда пол залил свет, гораздо более яркий, чем могли бы дать их свечи, благодаря стоящим вокруг фонарикам, которые он установил. — Где Анабель? — спросил один из них. — Наверху, наслаждается свободой, — соврал Жон. — Мне показалось несправедливым спускать её обратно. Скоро вы все это испытаете. Пока что просто держите строй. Я возвращаюсь вниз, чтобы разнести эти фонарики по округе. — Вы будете в безопасности, сэр? — Со мной все будет в порядке. И с вами тоже. Если что, настоящая опасность ждет нас внизу, когда мы начнем правильно перемещать конвой, — Жон наблюдал, как они улыбались, смеялись и обсуждали, что будут делать, когда достигнут поверхности. Желания были простыми, например, полежать на пляже или заблудиться в лесу, вплоть до купания в холодной реке. Блейк почти наверняка «сломалась» бы, но Жон сохранил расслабленную улыбку. — Все это и даже больше вы получите, но только после того, как мы доставим всех в безопасное место. Не халтурь сейчас и не поддавайся искушению улизнуть, пока меня не будет. На вас полагаются люди. — Мы понимаем, сэр, — они отдали честь. — Мы выполняли свой долг десятилетиями. Мы не сдадимся в последний час! Жон отсалютовал в ответ, а затем снова продолжил спуск. Он остановился на втором уровне, чтобы раздать ещё несколько фонариков, затем продолжил путь на третий и ниже, на последний уровень, где жили люди. Инженерам удалось кое-как собрать обломки в пандус. Получилось неаккуратно и откровенно опасно, но это помогло, когда он устанавливал фонарики. Хотя бы потому, что люди, использующие их, могли видеть, с чем они работают. — Есть ли какие-нибудь новости от Блейк? — спросил он. — Нет, сэр. Ангел до сих пор не вернулась. Это было тревожно. Он подумал о том, чтобы попытаться позвонить ей, но отказался от этой идеи, учитывая сигнал внизу. Было искушение побежать за ней, но у него была своя работа, как и у нее, и вместо этого он вернулся в лагерь, чтобы поговорить с бригадным генералом Пайком. — Пандусы установлены, и существо отвлечено в этот самый момент. Мне нужно, чтобы ты подготовил людей к маршу. — Я могу это сделать. Как скоро? — Как можно скорее. Я договорился наверху, чтобы люди были готовы с едой и палатками. Я хотел вкратце обсудить организацию. Учитывая вполне реальную угрозу со стороны существа позади нас, думаю, лучше, чтобы самые опытные военные были в хвосте колонны. Пайк кивнул. — Это само собой разумеется. Мы будем охранять тыл. Но некоторым нужно будет быть впереди, чтобы поддерживать порядок. — Я знаю. Думаю, будет лучше, если это будут самые молодые и наименее опытные. У вас ведь есть солдаты, которые родились здесь? Те, кто подписался защищать это место, но никогда не знал ни мира наверху, ни войны, — когда Пайк кивнул, Жон продолжил. — Я хочу, чтобы они были на переднем крае. На самом деле, я думаю, что лучше всего, чтобы самые молодые и сильные были впереди колонны. Отсортируй их по возрасту. — Я понимаю принцип «сначала дети», но разумно ли разделять семьи? — Это опасное путешествие, и нам нужно поставить в приоритет выживание самых младших. О тех, кто постарше, позаботятся, но замедлять колонну ради них не имеет смысла. Кроме того, молодое поколение гораздо быстрее преодолеет пандусы. Если мы отправим старых и немощных первыми, они забьют пандусы и подвергнут риску всех, кто будет позади них. — Тут ты не ошибся. Хорошо. Мы поступим по-твоему. Я попрошу Анжелу возглавить колонну. — Религиозную? — Да. Она родилась здесь, внизу, и она вызывает уважение — вдвойне после того, как её проповеди воплотились в жизнь и появился ангел, — он сказал это скептически, зная, что Блейк — всего лишь охотница. — Суть в том, что она будет держать их спокойными и организованными на пути наверх. А что их может ожидать на поверхности? — У меня есть фавны из Менаджери, готовые забрать их во временные жилища, как только они поднимутся. Их отведут в палатку, дадут немного еды, сменную одежду и запишут их имя и данные. Мы можем провести точную перепись тех, кто к нам присоединяется. — И не будет никаких политических проблем? — Нет. На острове много не занятого места, куда можно вписаться, — Жон сохранял идеально честное лицо. — Это не вызовет суматохи. Просто проследи, чтобы первыми отправились самые молодые. Это должна быть быстрая экспедиция. — Ты так говоришь, будто не пойдешь с нами. — Обязательно, — сказал Жон. — Но я нужен внизу, как я полагаю. Блейк ещё не вернулась. Пайк внимательно наблюдал за ним. — Она может быть мертва. — Возможно, — голос Жона был спокойным. — Но в таком случае тебе понадобится новый отвлекающий маневр, чтобы выиграть время. И, боюсь, она под моей ответственностью, так что я не совсем готов оставить её одну, когда она может во мне нуждаться. Пайк отсалютовал. — Бог в помощь. Я прикажу людям двигаться в течение двадцати минут. Для меня было честью познакомиться с тобой, — рука была протянута, и рука была пожата. — Бог видит, я присяду и выпью с тобой на поверхности. — Ты сражался на войне, прежде чем спуститься сюда. Не так ли? — Да. Да. Жон кивнул. — Тогда не жди меня наверху. Упивайся этим миром. Наслаждайся своим пребыванием на поверхности. Ты прошел через ад, и сейчас самое время почувствовать вкус рая. Каким бы коротким он ни был. /-/ Когда Жон в очередной раз вышел к входу в «Дом», люди уже собирались. Если младший будет впереди, то они успеют добраться до поверхности — и почти наверняка поднимутся туда задолго до остальных. Это даст Сиенне и ее людям время забрать их, пообещав еду и кров, и убедиться, что они не будут рядом, чтобы увидеть, что случилось с остальными. В каком-то смысле это было жестоко — так разлучать семьи, но они не могли допустить хаоса на поверхности, когда на кону стояли жизни. Он был уверен, что те, кто исчезнет, тоже предпочтут такой расклад, что им лучше знать, что их дети в безопасности и о них позаботятся. Мог ли он найти более мягкий способ? Возможно. Но времени на это не было. Блейк была в «самоволке», существо было рядом, и чем больше времени они теряли, тем выше был риск для всех причастных. Они должны были выбраться из бункера сейчас, пока не случилось чего-нибудь похуже или — в случае поистине ужасного сценария — бункер откроет двери в другое измерение, и на них внезапно обрушилось сверху ещё больше людей, или существ, или монстров. Подойдя к лестнице, спускавшейся с самого последнего этажа, Жон снял пиджак и отложил его в сторону, а затем закатал рукава, обнажив горящие, раскаленные руки. Они освещали туннель не хуже любого факела, окрашивая его в жуткий оранжево-красный цвет. Перчатки остались на нем, что позволило ему спуститься по лестнице, не расплавив металл. Как только его ботинки коснулись бетона внизу, он почувствовал ужасающий хруст высушенной шелухи под ногами и посмотрел вниз и вокруг себя. Пол был покрыт морем сухих, покрытых панцирем существ, многие из которых были перевернуты на спину с шестью маленькими лапками, поднятыми к потолку. Он наклонился, чтобы поднять одну из них, и, хотя она была сухой и увядшей до неузнаваемости, разглядел внутри острые мандибулы и хоботок. Меньше, чем у комара. И толще. Казалось, что они могут проколоть кожу и оставить неприятные раны, а в достаточном количестве убить взрослого человека за несколько секунд. — Рой значит, — сказал он, опуская насекомое. — Интересно, похоже ли это на ситуацию с ульевым разумом. Может быть, бункер открылся для вида из другого мира? Или это случай, когда насекомые, которых держали здесь веками, эволюционировали и приспосабливались. Запертые в бесконечном бункере, где единственным источником пищи являются несчастные люди, запертые внутри, это имело бы какой-то смысл. — Возможно, — улыбнувшись, ответила Блейк. — Согласен? Такие бедные существа, у которых нет другого выбора, кроме как эволюционировать или умереть с голоду. Одежда Блейк была разорвана по всему телу, обнажая щедрое количество кожи, по которой он позволил своим глазам пройтись — разумеется, только для того, чтобы проверить, нет ли повреждений. Её рубашка была в клочья и висела, как растрепанные занавески, а штаны и куртка пострадали лишь немногим лучше, поскольку были из более плотного материала. По её лицу были прочерчены красные линии, хотя, к счастью, её аура не позволила им пробить кожу насквозь. Её глаза тускло светились в темноте. — Мне вот что интересно, — хмыкнул Жон, поворачиваясь к ней лицом. — У тебя есть аура, следовательно, ты обладаешь «Светом Души». Это, конечно, не мешает аномальным силам вредить тебе, но должно предотвратить твою аномальную трансформацию. — Вот как. И что с того? Жон широко расставил ноги и поднял перед собой кулаки. — Как же тогда ты смогла овладеть ею...? — Хмхмхмхм, — Блейк закрыла глаза, наслаждаясь весельем. — Не прошло и десяти секунд. Признаюсь, я ожидала, что тебе понадобится хотя бы немного больше времени, чтобы понять. Что выдало меня? Что я могла сделать такого очевидного? — Ты улыбнулась. — И все? Неужели? Я знаю, что она маленький кислый котенок, но я уверена, что она должна была улыбнуться хотя бы раз в своей жалкой короткой жизни, — аномалия внутри книги, теперь уже внутри Блейк, драматично вздохнула. — Какая жалкая маленькая девочка, к которой я привязалась. — Блейк улыбается, но редко — и уж точно не здесь, когда она выглядит так, будто её пропустили через блендер. Не думаю, что ты захочешь меня просветить. — Почему бы и нет? — аномалия скрестила руки Блейк. — Мы — то есть Блейк — приземлились ногами вперед в массу существ, демонстрируя свое типичное пренебрежение здравым смыслом, и её быстро снесли с ног и отправили катиться среди них. Хотя её аура и вес сокрушали многих, они роились вокруг её тела и атаковали в таком количестве, что её аура ослабевала с обескураживающей быстротой. Именно тогда я потянулась к ней. — Почувствовала момент слабости? — Это и предчувствие кризисного момента. Думаешь, мне было бы выгодно застрять здесь, потому что мой носитель истек вот так? Я видела мир её глазами. Если выбирать между поиском нового носителя в мире, где их полно, и попыткой найти его в этой адской яме, думаю, ты можешь представить, что я выберу. — Я ожидаю, что твоя «поддержка» влечет за собой определенные потери. — Разве это не равноценный обмен? Я множество раз помогала ей в прошлом и всегда держала свое слово. Душа её бывшего любовника была самой вкусной. Он был благодарен, знаешь ли. В конце концов, когда он тонул, он прижался ко мне и полностью сдался, счастливый, что у него есть кто-то, кто держит и любит его. Разве это жалко? Я не настолько человек, чтобы судить. По-моему, это мудро. Если тебе суждено умереть, почему бы не умереть, окутанным наслаждением? — Но ты не любила его. Он был едой. — Конечно, был, но разве вы не выращиваете и не убиваете животных для еды? Я считаю, что это можно назвать этичным, раз с ними обращаются ласково, — Я нашептывала ему на ухо сладкие нотации, пока он не превратился в сладкое ничто. Лакомым кусочком. С остальными дела обстояли не так хорошо, но в то время я была очень голодна. Жон медленно снял перчатки. — А Блейк? — Она жива, до сих пор. Дремлет. Бедняжка совсем измоталась, видишь ли. Она довольно забавный хозяин. Такая колючая, такая параноидальная, такая страстная, несмотря на — как ты говоришь — её отказ улыбаться или действовать. Ты знаешь, что у нее противоречивые чувства к тебе? — Об этом нетрудно догадаться. — О, а знаешь ли ты, что часть её противоречий заключается в том, стоит ли ей испытывать к тебе чувства? Жон хмыкнул. — И об этом было несложно догадаться. — О, ты знал и об этом? Я думала, что только догадывался. Ты проделал хорошую работу, отпугивая её от «обязательств». Но, опять же, она и сама неплохо справляется с тем, чтобы отпугнуть себя. Клянусь, у нее случается один неудачный опыт, а потом она думает о том, чтобы навсегда завязать с чем-то. Как мелочно. О? — Блейк наклонила голову, глаза сфокусировались на нем. — Мы собираемся драться? Ты собираешься убить её и бросить меня здесь с её сломанным, обожженным телом? Жон хрустнул костяшками пальцев. — Политика ARC Corp диктует, что я должен это сделать. — Хммм. Тогда давай. Убей меня. Это тело ослаблено, и я не могу использовать то, что ты называешь аурой. Ты знаешь, что это аномалия, но знаешь ли ты, что она делает? Я знаю. Или, по крайней мере, я знаю, что она делает с Блейк. Я не могу гарантировать, что она делает то же самое со всеми остальными. Они связаны между собой? Разные части одного целого? Или каждая из них индивидуалистична, является самостоятельной живой сущностью? Уверена, ты задавался теми же вопросами и приходил к таким же неубедительным ответам. — Какую сделку заключила с тобой Блейк? — Тебе не любопытно узнать о её ауре? — Я не могу предотвратить то, что она делает, так что нет. Незнание — это блаженство. Ответь на вопрос. Блейк просто пожала плечами. — Сделка была простой. Я связалась с ней и предложила спасти её жизнь и вытащить отсюда живой. Взамен я попросила предоставить мне возможность пользоваться её телом на время этого, а также на два дня и ночи после. По моему выбору. Черт возьми, Блейк. Жон был уверен, что в любой другой ситуации она бы отвергла такие бессрочные условия. Должно быть, её жизнь была в опасности, чтобы она даже рассматривала такие условия здесь. Два дня и ночи, сорок восемь часов. Ему нужно будет следить за ней в течение них, но аномалия будет знать и не станет выбирать это время. Не было смысла спрашивать, что она собирается делать, потому что она наверняка солжет ему. Я должен убить её здесь и сейчас. Это шанс предотвратить последующую катастрофу и привязать книгу здесь, внизу. Сиенна больше никого сюда не спустит, так что книга окажется в ловушке. Или, в противном случае, это будет проблемой для другого измерения. Не нашего. Неизвестно, насколько мощной была аномалия в теле Блейк, но у нее, по крайней мере, не было ауры, так что достаточное количество огня и жара должно быть смертельным. Ему не нужно было убивать аномалию, только Блейк, а она была из плоти и крови, как и все остальные. К тому же туннель был узким. Его огонь с легкостью нагреет ограниченное пространство. Кроцеа Морс мог ослепить и её, и его в равной степени, давая ему шанс. Хотя, возможно, ей удастся вовремя нанести смертельный удар, в зависимости от её способностей, это наверняка будет обоюдная смерть. Беспроигрышная ситуация, насколько это было возможно для ARC Corp. — Ты ведь злишься? Будет ли иметь значение, если я дам клятву не причинять вреда ни тебе, ни кому-либо из этих людей, запертых здесь? И вернуть ей контроль, как только мы выберемся на поверхность? Я - существо, держащее свое слово, как ты прекрасно знаешь. — А как насчет того, что будет потом? Поклянешься ли ты? — Конечно, нет. Я буду наслаждаться своими двумя днями свободы. — И что ты будешь делать? — О, у меня нет намерения отправиться на убой, если ты это имеешь в виду. Неужели ты думаешь, что я буду использовать свое ограниченное время для таких мелочных целей? Нет. Я намереваюсь получить «опыт». И кстати… Я не против испытать его с тобой, если ты об этом... Лицо Жона неприятно исказилось. — Это же тело Блейк! — Оно живет сейчас только потому, что я его спасала. Ты должен... — она сделала паузу, и Жон тоже. Он услышал, как под их ногами, этажом ниже, раздался шорох. Очень громкий. Похожий на миллионы крошечных лапок. — Похоже, наше время подошло к концу. Ты принимаешь сделку или нет? — Нет! — Тогда мы будем сражаться и умрем здесь? — Нет, — Жон зарычал и повернулся к лестнице, натягивая перчатки обратно. — Но я не позволю тебе просто уйти от ответственности, что бы ты ни задумала. Если понадобится, я буду преследовать тебя на каждом шагу, — и Блейк получит по ушам за это позже. — Не отставай или умрешь, тварь. — Как романтично с твоей стороны пожертвовать своими идеалами ради нее. Жон проигнорировал её слова и полез наверх. Он подумал о том, чтобы протянуть руку вниз, но тело Блейк было более чем достаточно приспособлено для того, чтобы подняться самостоятельно. Он бросился к следующей лестнице, уже слыша позади себя тварей. Последовал треск электричества, затем вспышка света и раскат грома. У него щипало глаза, но он заставил их прищуриться, наблюдая за тем, как тысячи крошечных существ сгорают. Мысленно он записал силу молнии, хотя ему придется сравнить её с тем, что Блейк использовала против Винтер, а затем с тем, что она использовала в их поисках «Завтрашних новостей». У него было предчувствие, что это будет проблемная аномалия, и снова его «тренировки» напомнили ему о возможности оставить её здесь. Его мать сказала бы ему сделать это, сбросить Блейк с лестницы и оставить её там на съедение насекомым. Но Джунипер Арк была мертва. Он убил её. — Пошли. Процессия уже должна двигаться! — А они успеют пройти нужное расстояние? — задала аномалия вопрос, который могла бы задать Блейк, но с забавным подтекстом. — У меня такое чувство, что нам с тобой придется выиграть для них больше времени. Потанцуем, любовь моя? Жон зарычал, поворачиваясь с огнем, скатывающимся по его рукам. — Не называй меня так! Он достал Кроцеа Морс и заметил яростное шипение аномалии. Ему тоже было больно, но когда он вонзил меч, насекомые закричали и отступили. Он словно рассекал океан сверкающей черной воды, а они не смели приблизиться к его мечу на расстояние четырех футов. В ответ аномалия Блейк метнула в них молнию, чтобы сжечь насекомых дотла - в этом не было необходимости, но она сделала это, чтобы он убрал Кроцеа Морс, что он и сделал через несколько секунд. Они оба вздохнули с облегчением, моргая и вытирая пятна со своих глаз. Аномалия не просто слепила, а жгла, и почему-то его руки - которые горели и всегда болели — заболели ещё сильнее, чем обычно. — Аномалия, использующая оружие, уничтожающее аномалии. Ты действительно противоречишь себе. — Это мой долг. — И твоя погибель тоже. Это оружие хранится при тебе, чтобы, если ты когда-нибудь потеряешь контроль над собой, любому члену твоей семьи было достаточно вытащить меч на спине, чтобы ослепить и убить тебя. Это равносильно тому, чтобы нести в бой ошейник со взрывчаткой, а твой злейший враг будет держать детонатор. — Это полезно против таких существ, как ты. Они мчались дальше, пока не увидели заднюю часть колонны. Они как раз покидали этаж, что казалось убийственно медленным, но, вероятно, это был неплохой темп, учитывая численность, раненых и немощных. Вполне возможно, что младшее поколение уже находилось на поверхности. В конце концов, расстояние между передней частью колонны и задней было бы ощутимым. Сейчас те, кто поднимался на поверхность, возможно, уже умирали, а те, кто выживал, были сметены «Белым Клыком», чтобы не видеть этого. — У тебя такое лицо. Что-то, что я - или мы - должны знать? — Узнаешь позже. Держи строй. — Приказывать мне? Знаешь, ты мог бы создать команду аномалий, если бы тебе на самом деле интересно. — Не интересно! — Жон взметнул руку вперед и метнул огненный шар в наступающую массу. Он осветил их, позволив солдатам наконец-то увидеть, что их убивало. Некоторые двинулись на помощь, но он махнул им в ответ. — Уходите, уходите! Оставьте это нам! — Предоставьте это своему божественному ангелу! — крикнула аномалия в Блейк, её голос был полон благоговения. — Я буду поражать наших врагов во имя вас, дети мои, — молния пролетела по коридору, убив целую волну жуков. — Возможно, мне стоит основать религию, как только мы вернемся. Наверняка найдется немало желающих принести себя в жертву мне. Таких бы не было. Но он не чувствовал необходимости говорить это. Как бы он ни ненавидел её, он должен был признать, что иметь на своей стороне более сильную Блейк было полезно. Аномалия хорошо сражалась. Она должна была, ведь её жизнь была в опасности не меньше, чем его. Попав сюда в ловушку, она могла больше никогда не найти хозяина, так что она будет работать с ним и сражаться вместе с ним, чтобы выбраться. Как и он, даже если бы не должен был. Но предавать идеалы своей семьи было уже не в новинку. Как только люди оказались на следующем этаже, они поднялись и на него, а затем удерживали этот этаж так же, как и тот, что был ниже. Насекомые прибывали в нескончаемом количестве, и он был уверен, что они убили миллионы из них. Даже десятки миллионов. Этот рой был частью более крупной колонии, и он задумался, сколько этажей она занимает. Сотни? Тысячи? А что, если этажей было сотни тысяч, и все они были заняты сотнями миллиардов этих крошечных насекомых, обслуживающих один улей? Такое было страшно представить. Но в итоге именно бункер спас их. Его узкие туннели и бескомпромиссная планировка означали, что они могли атаковать только с одной стороны и только в этом небольшом пространстве. Его огня в сочетании с молниями аномалии Блейк оказалось более чем достаточно, чтобы сдержать их. Хороший огнемет мог бы сделать то же самое, хотя у него уже закончилось бы топливо. Они продолжали сражаться и продолжали отступать. Пока, наконец, не взобрались на последний пандус, и рой без предупреждения унесся обратно в глубину, оставив их одних. Жон вздохнул и опустил рукава, чтобы спрятать руки. Ему придется взять запасную куртку, но жизнь, проведенная в ARC Corp, приучила его к тому, что на любую работу нужно брать с собой несколько. Блейк тоже понадобится новая одежда. Чтобы её родители не подумали, что он что-то с ней сделал. Жон и аномалия поднялись по последним ступенькам и увидели бригадного генерала Пайка, который стоял там, уставившись на солнечный свет. — Они исчезли, — сказал он им. — Ты знал, что это случится...? Жон вздохнул. — Да. Молодое поколение будет жить дальше. Те, кто родились в бункере, не умрут. Но ты... я ничего не мог сделать. — Понятно, — мужчина закрыл глаза. — Это небольшая цена. Присмотри за ними. — Я прослежу, чтобы всё было сделано. Вот так солдат унесся по ветру, теряя форму и превращаясь в пыль, как песок в стакане воды. Вскоре он был унесен ветром вдаль вместе со многими другими потерянными душами. Позади него раздался стук. — Жон, — задыхаясь, произнесла Блейк. — Я... унх. Я чувствую себя... ужасно... Жон повернулся и посмотрел на нее сверху вниз. — Миссия завершена. — Вовремя... — Можешь улыбнуться для меня? — Лучше не надо, — прошипела она, обхватив голову руками. — Хорошо, — он потянулся вниз и взял её за руку, поднимая на ноги. — Давай-ка переоденем тебя и примем ванну. Потом, я думаю, нам нужно поговорить о той твоей книге. — У меня не было выбора. Мне жаль. У нее все же был выбор — принять свою судьбу, но он отказался произнести слова, которых от него ждали, или позволить ей думать так. — Я знаю. Ты сделала единственное, что могла, — ложь далась легко. — Главное, что ты жива, и мы спасли этих людей. Во всяком случае, тех, кого можно было спасти. Он надеялся, что остальные обретут покой в следующей жизни.