ARC Corp

К тому времени, когда они с Жоном приехали в дом её родителей, стало ясно, что Кали убедили поверить в то, что она им рассказывала. Возможно, Гира познакомил её с одной из аномалий, выбранных для сопровождения, а может, он просто выглядел настолько серьезно, что она не могла в нем сомневаться. Так или иначе, Жон не встретил такого теплого приема, как в первый раз. И он к этому привык. — Это не вина Жона, — сказала Блейк. — Не он сказал мне солгать вам в первый раз. Это было мое решение, — их взгляды переключились на нее, но лишь слегка. Все это время они не сводили глаз с Жона. — Если уж собираетесь кого-то винить, то вините меня. — Мы не настолько лишены эмоций, чтобы не винить вас обоих, — ответила Кали. Уф. Как великодушно. Бывали моменты, когда было очевидно, откуда взялась злобная натура Блейк. — Ложь не главная проблема, — хмыкнул Гира. — Все лгут, и та ложь, которую ты говорила, не была злонамеренной. Проблема в угрозе, о которой ты говорила. Теневая организация, которая решает, кому жить, а кому умереть, и на которую каким-то образом работает наша дочь. — К тому же сразу после «Белого Клыка», — хмыкнула Кали. — Что мы сделали, чтобы вырастить тебя с таким отсутствием здравого смысла? Плохо, что ты отказалась открыть глаза и увидеть Адама таким, каким он был на самом деле... — Это несправедливо! — Правда? — не унималась Кали. — Ты сказала нам те же слова, когда мы критиковали его в первый раз, и мы оказались правы. — Ой, да ладно. Это что, момент «я же тебе говорила»? Это так по-детски! — Но мы ведь говорили тебе! Мы говорили тебе множество раз! Но ты игнорировала наши предупреждения раз за разом, и посмотри, к чему это привело. Ты никогда не слушаешь, Блейк. Никогда! В своей голове ты просто не можешь представить себе мир, в котором кто-то может быть прав, а ты — нет, и неважно, что у нас на двадцать лет больше жизненного опыта, чем у тебя! Уши Блейк прижались к голове, и она зашипела. Кали зашипела в ответ громче и резче. Жон сдвинулся с места, явно желая оказаться где угодно, только не там, где он находился в этот момент. Гира просто потягивал свой напиток и позволял жене срываться на его дочери. Вот тебе и поддержка. Меньшее, что мог сделать Жон, — это поддержать её. Блейк ткнула его локтем в бок, но он лишь хмыкнул и отказался участвовать в этом. — Сколько раз такое должно произойти, прежде чем ты допустишь хотя бы малейшую мысль о том, что ты ошибаешься? — спросила Кали. — Дважды? Три раза? Мы говорили тебе не присоединяться к «Белому Клыку» и не слушать Адама, и ты ошиблась в обоих случаях. Первый раз простителен, второй — закономерность. О чем говорит то, что ты игнорируешь наши советы в третий раз, Блейк? О некомпетентности? Глупости? Упрямой гордости? — Как будто вы оба не совершали ошибок! — Не на том уровне, чтобы присоединиться к могущественной компании, которая готова стереть с лица земли целые Королевства, чтобы сохранить свои секреты! Даже не думая сказать, что потеря контроля над «Белым Клыком» близка к этому, — Кали фыркнула. — И ты тоже не можешь критиковать нас за это, ведь половина причин, по которым мы его потеряли, заключалась в том, что наша собственная дочь снабжала Сиенну информацией! Блейк вздрогнула. — О, а ты думала, мы не знаем? — огрызнулась Кали. — Сиенна слишком охотно втирала нам это в лицо. Но мы с твоим отцом не хотели отдалять тебя ещё больше, поэтому мы проглотили чувство предательства и обиды и сделали все возможное, чтобы поддержать тебя. — Я... но... я... Это была правда. Когда Сиенна и Адам убедили её в перспективах агрессивного пути, она влюбилась в дело. Даже больше, чем Адам. Её ранние протесты в детстве лишь показали ей, что её никто не слушает. Люди бросали в них камни. Мирный путь не работал, и все, что стояло между ними и более правильным путем, — это её родители. Должно быть, убедить её предать их было до ужаса легко. Оглядываясь назад, она не знала, какими методами они воспользовались, но понимала, что её нелегко было уговорить. — Мы никогда не планировали говорить тебе, что знаем, — хмыкнул Гира. — Это было в прошлом, или мы так думали. И сейчас тоже не планировали, — он посмотрел на Кали, которая ворчала и отказывалась извиняться. — Твой характер берет над тобой верх, дорогая. — Лучше я буду вспыльчивой, чем позволю нашей дочери совершить третью ошибку. И не говори мне, что это снова любовь. — Это не так! — лицо Блейк вспыхнуло ярко-красным, но это было скорее от смущения, что это было сказано при Жоне, чем от какого-либо представления о реальности этого. — Это... Это преданность, разумеется, но это не любовь. Не такая. Не после Адама... Послушайте, это не любовь. Это моя работа, и я должна её делать, и я не думаю, что смогу просто уйти и вернуться к нормальной жизни после того, что я видела. Эта работа меняет человека. Кали вздохнула. — Ты работаешь там меньше четырех месяцев. Только не говори мне, что этого хватило, чтобы сделать тебя ветераном, страдающим посттравматическим стрессовым расстройством. — Большинство новобранцев не переживают и двух недель. Это был вклад Жона в разговор, и Блейк не могла понять, был ли он на её стороне или пытался ещё больше настроить её родителей против себя. Она уставилась на него, широко раскрытыми глазами спрашивая, какого хрена он творит. Видимо, он не получил «сигнал» или неправильно перевел её покачивание головой, потому что продолжил «помогать» своим следующим заявлением. — Блейк чуть не умерла несколько раз за первую неделю. Только благодаря своей ауре и тренировкам в «Белом Клыке» она вообще выжила. Она могла быть съедена плотоядным домом, пиявками или зажата в бесконечном цикле вопросов из учебника, и таких случаев было предостаточно. — Спасибо, Жон, но, может быть, тебе стоит оставить разговоры мне... — Нет, — Гира прервал её. — Продолжай. Жон так и сделал. — Блейк была важной частью моего офиса и иногда спасала мне жизнь, но даже за то короткое время, что она была со мной, она попала в гораздо больше ситуаций на грани жизни и смерти, чем большинство людей за всю свою жизнь, даже несмотря на Гримм. Кроме того, просто знание того, что мы знаем, меняет взгляд на мир. Сейчас это будет происходить и с вами двумя но в меньших масштабах, но есть блаженство в неведении. Вы знаете только о существовании аномалий. Вы не знаете, какие они, что они могут делать и насколько они распространены. — Тогда расскажи нам. — Нет, — Жон медленно покачал головой. — Я не стану вознаграждать службу Блейк, доводя вас до нервного срыва. Будет лучше, если вы останетесь в неведении, насколько это возможно. Да и безопаснее так. Многие аномалии максимально безобидны именно потому, что люди о них не знают. Гира наклонился вперед. — Если ты не хочешь нам рассказывать, то как мы можем доверить тебе Блейк? — Вы и не можете. Гира и Кали отпрянули назад. — Я — аномалия, даже несмотря на то, что я тот, кто охотится за ними. В любой момент меня может поглотить моя сила и превратить в монстра, которого Блейк придётся усмирить или убить. Даже если этого не произойдет, я не могу гарантировать, что она будет в безопасности. Поглощенная, потерянная навечно, запертая в другом измерении или просто стертая из времени и бытия. Любой из этих вариантов может стать её судьбой, и мы не знаем о рисках многих наших заданий, пока не окажемся на них. Я бы соврал, если бы сказал, что вы можете доверить мне её безопасность. Каждое задание — это азартная игра. Вот почему мы так хорошо платим. Жон отлично справлялся с задачей настроить её родителей против этой работы. Возможно, таков был его план с самого начала, хотя она не могла понять, была ли это глупая попытка «спасти её» или просто он хотел «сорвать штукатурку». Она надеялась, что это было последнее, потому что она имела в виду это, когда говорила, что не может просто уйти на пенсию и вернуться к нормальной жизни. — А что, если мы потребуем, чтобы Блейк осталась здесь? — спросила Кали. — Думаю, лучше спросить, что изменится, если Блейк останется здесь? — парировал Жон. — И я уверен, что Блейк могла бы рассказать. Все взгляды снова устремились на нее. — Уф, спасибо за это, Жон. Черт возьми. Предположим, что я не сбежала и не вернулась в Вейл, как только представилась возможность, а меня каким-то волшебным образом удержали на Менаджери... — Блейк на секунду призадумалась. — Я бы, наверное, стала слишком параноидальной, чтобы принять нормальную жизнь. Я бы открыла здесь свой собственный офис ARC Corp или какой-нибудь офис частного детектива и постоянно выслеживала бы аномалии на острове, хотя бы для того, чтобы добраться до них раньше, чем они доберутся до меня. Я была бы вечным параноиком, гадающим, когда же меня настигнет аномалия. — У меня не было бы Жона, который прикрывал бы мне спину, пока я сплю, так что я, скорее всего, жила бы одна. Как я могу подвергать кого-то другого такой опасности, вступая в отношения? Думаю, у меня возникнут проблемы с «Белым Клыком», ведь они захотят собирать и использовать аномалии, а я захочу им помешать. Возможно, какое-то время это будет просто словесный спор и угрозы, но достаточно будет одного случая, при котором мы оба будем охотиться за опасной аномалией, чтобы все изменилось. — И что это значит? — спросила Кали. — Если бы мы с «Белым Клыком» охотились за аномальным предметом, который может быть опасен для Менаджери, или за аномалией, которая может угрожать жизни людей, я бы вмешалась и попыталась её убить — и если бы Сиенна или братья Альбайн встали у меня на пути, я бы убила и их. Или попыталась бы. Они могли бы достать меня первыми, и даже если бы они этого не сделали, следующий лидер «Белого Клыка» пришел бы за мной, чтобы отомстить. — Не говори об убийстве так, будто это просто, — хмыкнул Гира. — Но это просто, — ответила Блейк, шокировав обоих родителей. — Потому что если «Белый Клык» соберет слишком много аномалий и станет наглеть, то ARC Corp узнает об этом. А если ARC Corp узнает, что жители Куо Куана знают правду, то самым безопасным вариантом для них будет очистить остров и убить всех. Быстрый геноцид, замаскированный под вторжение Гримм, и все свидетели замолчат, — они были в ужасе. — Вот почему я без колебаний убью братьев Альбайн или Сиенну. Несколько жизней против десятков тысяч. Легкий выбор, несмотря ни на что. Повисшее в воздухе молчание было столь же гнетущим, сколь и шокирующим, причем первое исходило от нее самой и от Жона. Было бы легко сказать, что её бессердечные слова были призваны шокировать и не имели под собой особой правды, что она просто хотела выиграть спор, но это было не так. Угрозы были очень реальными, и единственная причина, по которой она могла держаться за хоть какое-то ощущение нормальности жизни, заключалась в том, что они с Жоном могли разделить между собой бремя знаний. Когда она спала, то доверяла ему, что он разбудит её, если рядом возникнет опасность. Возможно, именно поэтому офисы ARC Corp нуждались в таких людях, как Терра, потому что они поддерживали здравомыслие директоров офисов. Позволяли им закрыть глаза и быть уязвимыми, потому что они знали, что у них есть кто-то, кто присмотрит за ними. Блейк не была уверена, как Жон управлял своим офисом в одиночку до её прихода, но у неё закралось подозрение, что дело было в фаталистическом настрое. Он открыл свой офис в Вейле, полностью ожидая и принимая, что умрет, и просто выполнял все указания, пока этого не произошло. — Эта угроза очень реальна, даже если Блейк здесь не будет, — отметил Жон. — Куо Куана находится в серьезной опасности, если моя семья когда-нибудь узнает об этой договоренности с «Белым Клыком». Именно поэтому мы здесь и информируем вас, потому что вы двое лучше всех можете ограничить количество людей, которые узнают об этом. И потому что вы можете контролировать, какие новости попадут за пределы острова. — И все здесь умрут, если ARC Corp узнает об этом, — сплюнул Гира. — Это большое давление на наши плечи. — Не совсем, — перебила Кали. — Это ведь потому, что так меньше жертв, ведь так? Если только мы будем знать, то ARC Corp сможет просто убить нас и представителей «Белого Клыка» и пощадить мирных жителей. Жон склонил голову, но при этом добавил: — В идеальном мире они никогда не узнают — и есть шанс, что они оставят вас в живых, даже если узнают. Если же они узнают, что вы знали, держали это в секрете и смогли держать людей в неведении, то вы будете не угрозой, а преимуществом. Они наверняка не одобрят, что вы перешли на нашу сторону, но они будут знать, что вы все равно хранили секреты ARC Corp. Вы не дали аномалиям стать общеизвестными и помешали «Белому Клыку» раскрыть их. Моя семья презирает аномалии, но они также прагматичны. Они захватят власть и настроят вас против нас, но не убьют. Если это произойдет, то лучше всего дать понять, что я угрозами заставил вас подчиниться, что я держал под прицелом безопасность Блейк. Переложите вину на меня. — Вина и так лежит на тебе! — крикнула Кали. — Нам угрожают. Может быть, не ты, а скорее наша собственная дочь, но мы все равно находимся в ситуации, когда либо делаем, как ты говоришь, либо подвергаем нашу дочь крайней опасности. Блейк нахмурилась, но не могла отрицать этого. Она как бы сама себя взяла в заложники, но реальность заключалась в том, что она не лгала и не преувеличивала. Именно так она будет вести себя, если окажется отрезанной от Жона, и такой участи она тоже не хотела. — Мы не планируем допустить, чтобы ARC Corp узнала о причастности к этому «Белого Клыка», — заверил Жон. — Ставки высоки, но шансы на то, что что-то пойдет не так, невелики. Блейк просто пытается донести до вас, насколько плохо все может пойти, если вы не отнесетесь к этому серьезно. Вы видели аномалии, — обратился он к её отцу. — Вы видели, какие они. Глупые, наивные, но не злые. Они просто хотят, чтобы их воспринимали всерьез, и чтобы у них был хоть какой-то контроль над собственной жизнью. — А что насчет тех опасных, о которых ты говорил? — Им можно дать отпор, и «Белый Клык» и даже те аномалии, которым вы помогли, поддержат вас в этом. Они будут защищать вас от других аномалий и отстаивать свободы, которые вы им предоставите. Естественно, мы с Блейк тоже придем, как только услышим о какой-либо опасности. — Определенно, — согласилась Блейк. — Я не пытаюсь быть стервой или сказать, что вы здесь не правы. Мама, ты была права насчет Адама. Я согласна с этим. Папа, прости, что подвела тебя, — Блейк низко опустила голову, чувствуя, как её гложет вполне реальное чувство вины. — Я знаю, что не была хорошей дочерью... — Блейк, хватит, — прошептал Гира. Кали тоже съежилась от дискомфорта. — Я бы не зашла так далеко, милая... — Я бы зашла! — перебила она. — Я была ужасной дочерью для вас обоих, и я не хочу слышать ничего другого. Я люблю вас, и, увидев больший мир, я понимаю, как сильно вы любите меня и как мне повезло, что вы у меня есть, — в отличие, например, от рождения в семье Жона. — Но ARC Corp — это теперь моя жизнь. Я такая, какая есть, независимо от того, нравится мне это или нет. Я не могу просто перестать быть агентом, потому что даже если бы я не работала здесь, я бы все равно вела себя как агент. Я не могу просто отказаться от этой работы, так же как вы двое не можете отказаться от того, чтобы быть моими родителями. Вот и все. Больше сказать было нечего. — Ты... — Кали заколебалась. — Ты хотя бы довольна тем, что делаешь...? Это был сложный вопрос, и она жалела, что не может солгать. — Меня все устраивает. Есть настоящее чувство цели. Счастье — это... ну, я не всегда несчастна. Есть хорошие моменты, яркие моменты. Есть веселые люди, есть милые аномалии. Вот, посмотри на нашего питомца! Блейк взволнованно подошла, чтобы показать им фотографию на своем свитке, где Тимоти лежит с ней в постели, свернувшись калачиком у нее на груди поверх одеяла, а его лапки лежат по обе стороны от нее. Их лица были близко, его огромные клыки у её черепа, пока она делала селфи с усталой улыбкой. — Он... эм... он выглядит мило...? — рискованно спросила Кали. — А что он ест? — спросил Гира, гораздо более обеспокоенный. — Насекомых, птиц. Людей он не ест, иначе бы перекусил Адама, — Блейк пролистала ещё несколько фотографий Тимоти, но её родители, похоже, не находили его таким же милым, как она. — А ещё мне платят баснословные суммы, и я раз в неделю посещаю этот спа-салон и массаж, и, кажется, считаю тамошних девушек подругами. Мы всегда разговариваем, даже если они ужасные сплетницы. А еще есть Руби, Янг и... эээ... Сан..... — Сан? — Парень, с которым я встречаюсь. Кали и Гира посмотрели на Жона, который безобидно улыбнулся в ответ. Неужели они действительно думали, что она и Жон встречаются? Очевидно, так и было. — Я не уверена, что могу продолжать с Саном, — добавила она. — С ним все то же самое, что и с вами. Он не знает обо всем этом, он такой беззаботный, счастливый и милый, и я не хочу просто взять и сжечь все эти хорошие стороны в нем на костре. Он бы вышел из этого параноиком и холодным, как я, а это кажется несправедливым, учитывая, какой он хороший. Я и раньше была такой благодаря Адаму. Для меня это не было такой уж большой переменой. Её родители обменялись взглядами. — Нам понадобится время, чтобы все обдумать — и спланировать, что делать с аномалиями, которые будут ходить за Гирой завтра. Почему бы тебе не зайти ко мне завтра, Блейк, а Жон может поработать с Гирой и убедиться, что на этом фронте все в порядке. Разделив их, они могли допросить каждого. Блейк помрачнела, но решила, что её родители заслужили это, и она скорее доверит Жона своему отцу, чем матери. Гира был прямолинеен, но и Жон тоже. Кали съела бы его живьем. — Да, все в порядке. — Вы можете остаться на ночь... — Мы обещали, что будем держаться поближе к Сиенне и аномалиям, — солгала Блейк. Она, конечно, доверяла своим родителям, но не хотела находиться с ними под одной крышей, если они будут ссориться из-за нее. Это было бы слишком неловко. — Но мы вернемся завтра утром. Жон не стал уличать её во лжи. Он просто кивнул и встал рядом с ней, склонив голову и поблагодарив её родителей за гостеприимство. — Все прошло хорошо, — сказал он по пути к выходу. — Жон, бомба в центре города лучше, чем твои семейные встречи. Это не значит, что то, что произошло там, было хорошо. Просто это меньшее дерьмо, чем твоя беспорядочная жизнь. Он рассмеялся. — Хах, справедливо. /-/ — Ты вернулась, — сказала Сиенна. Самым волнующим моментом был облегченный вздох, который она испустила. — Хорошо. Мы хотели поймать тебя. У нас проблема. — Черт побери, — выругалась Блейк. — Что теперь натворили эти идиотские аномалии? — На этот раз это не они. Маленькое милосердие. На самом деле, это не что-то новое. Скорее, это то, что было проблемой уже некоторое время, но мы не знали, почему. Контекст, созданный аномалиями, дает ответ, хотя я, честно говоря, до сегодняшнего дня забыла об этом. Жон уловил суть. — Вы нашли аномалию. — Мы так думаем. Я надеюсь, вы сможете сказать наверняка. И мы её не нашли — о ней известно уже более полутора лет. В основном в качестве городского слуха. Мы держали его в таком состоянии. — Мы? — «Белый Клык», — Сиенна села обратно на свой трон. — Основная история заключается в том, что мы нашли на острове старый бункер. Далекое прошлое Менаджери до конца не известно, но бункеры существовали с тех пор, как появились Гримм. Думаю, в каждой деревне и городе раньше были такие, ещё до того, как дома начали строить с укрепленными подвалами. Блейк кивнула. Она и сама не была уверена в истории, но в этом был смысл, к тому же у людей в те времена было меньше возможностей справиться с Гримм, так как у них не было такого технологического прогресса, как в современном мире. — Он вырыт в земле с каменными стенами. Что-то среднее между шахтой и военным бункером — возможно, он был построен во время войны, причем такой далекой, что никто уже не помнит. Мы точно не знаем. Так или иначе, люди были слишком увлечены исследованием этого места, и вот тут-то все и пошло наперекосяк. Большинство не вернулось, но одна вернулась в полном отчаянии. Она выцарапала себе глаза и, несмотря на все наши усилия сдержать её, связав, сумела пробраться к стене и разбить себе череп о нее. Некоторые слышали её предсмертные крики, и, по их словам, она сказала, что они не смогут добраться до меня, если я умру здесь, — Сиенна позволила этому прозвучать. — Тревожно, если не сказать больше. — Вы закрыли его? — Хотелось бы, — Сиенна вздохнула. — Мы, очевидно, предположили, что это Гримм или какой-то извращенный серийный убийца, но ведь мы – «Белый Клык». Мы отправили туда людей. Ни один не вернулся живым. После этого я подумала и приказала запечатать вход, но бетон, который мы использовали, на следующий же день рассыпался, снова открыв вход. Мы притащили туда огромное количество металлолома и заблокировали его, заварив края, но и металл ночью разорвало на части. Что бы там ни было, оно хочет, чтобы вход был открыт, и тогда я решила поставить колючие заборы на значительном расстоянии вокруг него и просто объявить эту территорию ничейной землей. — Мудро, — ответил Жон. — Вы приняли правильное решение. С тех пор туда никто не заходил? — Не знаю. Я не поставила там охрану, но всегда есть шанс, что какие-то идиоты пробрались туда, думая, что они умные, и погибли. Я не была готова рисковать своими людьми из-за этого, и я не хотела привлекать к этому внимание, делая из всего этого большое дело. Я хотела, чтобы люди забыли о его существовании. У меня в лагере даже ходили истории о том, что проволока отгораживала людей от неразорвавшихся атласских бомб. Как очень по-армейски с её стороны. Пресекай поток информации, контролируй повествование, не привлекай внимания к вещам, которые ты хотел сохранить в тайне, и позволь им раствориться в безвестности. Сиенна вполне могла спасти больше жизней, поступая так. И это было ещё до того, как она вообще узнала о существовании аномалий. — Теперь, когда я знаю, что на самом деле может быть там, внизу, не думаю, что успокоюсь, пока с этим не разберусь. Это ведь твоя сильная сторона, верно? Это твой удел. И я думаю, что если мы оставим все как есть, что, если остальные члены твоей семьи услышат об этом и пошлют кого-нибудь разобраться с этим? Они могут наткнуться на деревню, если такое случится. — Тебе не нужно заставлять нас соглашаться на эту работу, — ответил Жон. — Мы бы согласились, если бы ты просто спросила. — Хм... — Сиенна пропустила это мимо ушей. — Я привыкла к более суровым методам. Извини. Я не знаю, как ты планируешь с этим справиться, и не знаю, что это дает. Я знаю, что ты сможешь выбраться, потому что это сделал один человек, но не считай, что это что-то значит. У девушки, которая сбежала, не было ни ауры, ни даже оружия, в то время как внутри погибла целая команда наших людей. Ещё одна типичная опасная аномалия. Блейк не была уверена, стоит ли ей радоваться, что это не что-то нелепое, вроде работы с аномальной демократией, или раздражаться, что их бросили в туннель на верную гибель сразу после того, как она рассказала родителям о риске. Они не будут счастливы, но она скорее отрежет им ноги, чем позволит ходить за ней тенью, и у нее было ощущение, что родители захотят пойти за ней. Технически они могли драться, но против многих аномалий это не имело бы никакого значения, и она не собиралась позволять им сопровождать её, как будто это была какая-то экскурсия. — У нас есть несколько вопросов, если ты можешь на них ответить. — Задавай, — кивнула Сиенна. — Удалось ли вам поддерживать связь с командой, которую вы отправили, или она сразу же была потеряна? — Связь была в порядке, пока не пропала, но это не было внезапно, как будто они исчезли. Радио стало работать нестабильно, и команда внутри жаловалась на то, что батареи разряжаются быстрее, чем должны были. Мы поддерживали связь до тех пор, пока они не вышли из строя, и моим последним приказом было то, что они должны были отступить за свежими припасами. Они так и не вернулись. — Полагаю, вы не пробовали использовать беспилотники? — У нас нет технологий для этого. — Ты можешь достать для нас машинку на радиоуправлении и запасной свиток? Сиенна сделала паузу, затем хмыкнула. — Полагаю, это было бы простым решением. Досадно, что я об этом не подумала. Да, я уверена, что могу достать тебе эти вещи. Правда, в бункере батареи могут разрядиться быстрее. — Это нормально. Я хочу быть уверен, что это не разлом измерений. Сиенна приподняла одну бровь. — Что...? — Он имеет в виду, не унесло ли твою команду в альтернативное измерение, — объяснила Блейк, наслаждаясь её реакцией. — Но, скорее всего, это не так, потому что вы смогли оставаться на связи. ККТ — это кросс-континент, а не кросс-измерение. — Р-Разумеется. А насколько распространены разломы измерений? — К счастью, не слишком, — Жон улыбнулся, как он, несомненно, считал, утешительной улыбкой. — Иначе наш мир заполонили бы потусторонние существа, и все здесь уже были бы либо убиты, либо порабощены. Достаточно столкнуться с одним измерением, где есть разумный вид, и внезапно у вас на руках оказывается межпространственная война. — Мы бы победили, конечно. У нас есть аура и проявления. — Неизвестно, что у них может быть, — заметила Блейк. Узнав, что Сиенна слила родителям информацию о своем участии в «Белом клыке», она хотела, чтобы эта женщина немного помучилась. — Их технологии могут затмить наши на тысячи лет, а может, наша аура даже не выдержит столкновения с ними. О. Мы уже упоминали, что аура — это тоже аномалия? — Сиенна напряглась. — Мы понятия не имеем, что она делает с людьми или их душами, так что мы вроде как отказались от её уничтожения. Впрочем, удачи тебе с твоей душой. — Блейк, — Жон послал ей забавное, но строгое выражение лица, а затем присоединился к ней. — Есть вещи, о которых мы не говорим людям. То, насколько обречены их бессмертные души, — одна из таких вещей. — Хмм. Что это значит? — Ничего, Сиенна. С тобой все будет хорошо. — Не похоже, что со мной все будет хорошо! — С тобой все будет хорошо, — повторила она, но Сиенну это не успокоило. — А теперь проводи нас в этот бункер, и выдай нам те вещи, которые просил Жон, и мы попробуем решить твою проблему, пока она не поглотила весь Куо Куана и живущих в нем людей. Ведь эта штука не просто так заманивает людей вниз. Сиенна побледнела и спрыгнула со своего трона, на бегу отдавая приказы и не оглядываясь. Блейк фыркнула и скрестила руки, встретившись взглядом с глазами Жона, который слабо улыбнулся в ответ. Возможно, это было жестоко, но после всех неприятностей, которые свалил на них «Белый Клык», она не боялась заставить их страдать. К тому же, это было к лучшему, если Сиенна будет очень осторожно относиться к аномалиям. Они хотели, чтобы «Белый Клык» знал, что в тот раз им повезло с разумными аномалиями в деревне. И пусть здесь все получилось, но им не стоит наглеть и играть с непонятными существами, как это сделали Шни. — Мои родители убьют нас, когда узнают об этом, — произнесла она. — Мы скажем им или просто пойдем и разберемся с последствиями позже? — Мы? Они же твои родители. — Не делай этого, Жон. Не поступай так со мной. Он хлопнул рукой в перчатке по её плечу. — Ты знаешь их лучше, чем я, Блейк. Уверен, ты сможешь их убедить, — Его глаза сверкнули, когда он улыбнулся. — Удачи. Ублюдок!