ARC Corp

             Не было слышно никаких разговоров ни в «Буллхеде», доставившем их на территорию полевой базы, расположенной в лесу в миле или двух от Горы Гленн, ни во время ожидания, пока солдаты в форме Атласа обыскивали их. Судя по всему, эта полевая база существовала уже давно, поскольку казармы и другие здания заросли лианами и растениями, но взлетно-посадочные полосы и стоянки для машин были расчищены. Вокруг стояло ограждение из цепной сетки, а за ним - множество солдат, стоящих в строю. Вдали виднелись ряды грузовиков с большими ракетными установками в кузовах, нацеленными на город.              Гора Гленн выглядела тихой и неподвижной, такой же разрушенной, как и в официальной истории. Для нее это должен был быть грустный и мрачный момент - видеть, как остатки цивилизации рушатся. С учетом дополнительного контекста, это было зловещее и страшное зрелище, которое, как она знала, может вспыхнуть в любой момент. Блейк не могла оторвать от него глаз, но, к счастью, их ввели внутрь квадратного кирпичного здания и по длинному коридору провели в комнату, уставленную стальными стульями и проектором. Там их ждал человек, которого Блейк сразу узнала ещё по службе в «Белом Клыке». Генерал Джеймс Айронвуд. Её даже не удивило, что он имеет отношение к ARC Corp. В нынешние время её мало что удивляло. Блейк заняла место рядом с Жоном, Пирра села по другую сторону от нее, а Терра и Сафрон - немного подальше. Она заметила, что Коралл ссутулилась у входа, закинув ноги на другой стул, пока Николас Арк грубо не отодвинул его. Коралл хмыкнула.              – Сегодня не самый приятный день, поэтому я обойдусь без любезностей, – обратился к ним генерал Айронвуд. Он направил пульт вверх и включил проектор, выведя на гладкую дальнюю стену чертеж Горы Гленн с видом сверху. – Это Гора Гленн, первая попытка Вейла расширить город. Официально город пал из-за Гримм. Неофициально город, по общему мнению, был вполне благополучен и мог бы гордо стоять и сегодня, если бы не действия одного аномального существа, которого сейчас называют «Сумеречным городом». Николас Арк?              Отец Жона поднялся и взял пульт от проектора. Его голос прозвучал хрипловато. – «Сумеречный город» — это временная аномалия, которая затягивает всех, кто умирает в ней, в 24-часовую временную петлю. Эта петля не влияет на память, то есть все, кто попадает в нее, полностью осознают этот факт и способны адаптироваться к обстоятельствам с течением времени. Двадцатичетырехчасовая петля начинается в 14:00 каждый день. Попавшие в аномалию субъекты, обозначенные как «Сумеречные граждане», будут возвращены на место своей гибели. Это не позволит им покинуть город и является одной из причин, по которой мы считали аномалию локализованной.              Он щелкнул пультом, и появился новый слайд. На этом слайде, снятом с высоты, была показана улица разрушенного и разбитого города, на которой находилась довольно большая масса людей. На таком размытом изображении было нелегко разобрать детали, но можно было понять, что они не просто идут по делам. Для этого их было слишком много. Это было больше похоже на парад, давку или акцию протеста: люди шли плечом к плечу, образуя огромный клубок. В дальнем конце его возвышался помост, как будто кто-то обращался к толпе.              – «Сумеречные граждане» считаются враждебными и очень опасными, – пояснил Николас. – Они сошли с ума - хотя не стоит ожидать, что от этого они стали менее способными к насилию. За десятилетия жизни, смерти, постоянных повторений они потеряли большую часть своей человечности, и последние съемки с беспилотников показывают, что они теперь зациклены на потакании порокам.              Он вывел на экран новый слайд, после чего Блейк почувствовала тошноту. Раздались голоса, кто-то закричал, а Николас Арк терпеливо ждал, когда балаган закончится. Причина была проста: на экране предполагаемый беспилотник спустился со стены и осмотрел сцену, за которой наблюдала толпа. На ней лежали расчлененные тела трех человек - женщины, мужчины и ребенка. Их тела были разорваны на части, обнажены грудные клетки, а двое людей в масках тянули за внутренние органы. Лица жертв были широко вытянуты в агонии.              – Боже мой... – прошептала Пирра.              – Такие элементарные пороки, как секс, наркотики и алкоголь, уже мало их стимулируют. Если их вообще можно найти, так как ресурсы иссякли. Бессмертие и отсутствие последствий или какой-либо реальной угрозы их существованию привели их к более декадентским и жестоким желаниям. Генерал Айронвуд?              Генерал снова встал. – За годы, прошедшие с момента их заточения, мы установили ограниченный канал связи между нами и «Сумеречным городом». Это было сделано по совету ARC Corp и было задумано как средство сотрудничества и оценки изменений в их личностях. Благодаря запрашиваемым товарам, тому, что они сами предлагают, и простым разговорам, мы смогли отследить перемены, которые сначала были малозаметны, но теперь стали совсем иными. Первоначальные запросы на торговые товары включали в себя продукты питания, подгузники, книги и устройства для развлечений. Последний торговый запрос, датированный шестнадцатью месяцами назад, касался колючей проволоки, электрических батареек и живых детей.              Присутствующие вздохнули, зашумели и затараторили. Блейк же почувствовала себя плохо.              – Естественно, эти запросы были отклонены, и тогда жители напали на нашу группу и попытались утащить одного из моих людей в город. Им это не удалось, и солдат не погиб, хотя мог бы. Они могли бы легко убить его там же и принять за нового жителя, но попытались забрать его в город живым. Мы полагаем, что, учитывая дальнейшее наблюдение с беспилотников, чужаки в городе считаются деликатесом. Вероятно, потому, что настоящий страх перед болью, пытками и смертью они проявляют только в первые разы, а все последующие становятся приглушенными.              – Им нравится лишать девушек девственности, – раздался знакомый голос. Коралл. Конечно, это была Коралл. – Никто не помнит свой десятый раз, но первый - незабываем. Интересно, продают ли они на аукционе право пытать и убивать чужаков, или это происходит по принципу «кто успел, тот и съел»? Первое предполагает какую-то организацию. Может быть, даже религию. Интересно. Те, кто на фотографии, - они исполнители? Мастера своего дела? Стало ли это театром? Я бы хотела узнать больше.              Несколько других членов семьи ARC отодвинулись от нее, а Жон опустил голову на руки. – Черт возьми, Коралл, – пробормотал он.              – Это, – произнес Николас, голос его был резок, а лицо более жестким, чем даже когда он смотрел на Блейк, – то, что мы, к сожалению, увидим вживую. Мы сообщаем вам об этом не для того, чтобы пробудить любопытство или получить ответы, а для того, чтобы подчеркнуть опасность «Сумеречных граждан». Как бы они ни выглядели, как бы ни вели себя, какого бы возраста ни были, они опасны и бесчеловечны. Без колебаний убивайте каждого из них. Они будут пытаться сделать то же самое с вами, и если им это удастся, то вас ждет лишь вечность страданий. Также следует отметить, что в смерти нет спасения. Самоубийство не поможет. Если вы погибнете, то единственная надежда на покой — это продолжить миссию и помочь найти и уничтожить аномалию, которая является причиной всего этого.              – А что в таком случае будет с людьми? – спросила Пирра.              «Или с нами», – подумала Блейк.              – Мы считаем, что без аномалии, поддерживающей их, они либо умрут мгновенно, либо потеряют свое бессмертие и будут подвержены смерти другими способами. Думаю, что в последнем случае никто из попавших в аномалию не будет спасен. Слишком велик риск, что они могут стать носителями и заразить другой город.              – Значит, если мы там погибнем? – спросил другой.              – Да, вас бросят, – Николас не выглядел даже отдаленно недовольным или сочувствующим этому факту. – Поэтому я призываю всех проявлять крайнее предубеждение к любому, кого вы увидите в городе. Мне все равно, если это восьмилетний ребенок, бегущий к вам. Убейте его. Аномалии, которые достигли Вейла и были обнаружены директором Жоном Арком, были детьми в возрасте от десяти до тринадцати лет. На их долю пришлось более пятидесяти жертв. Но это не значит, что мы бросим вас - да что там, самих себя - в мясорубку. Генерал Айронвуд принимает меры, чтобы максимально облегчить нашу работу, – он спустился со сцены. – Дальше продолжит генерал.              Генерал Айронвуд снова поднялся на сцену и вывел на экран изображение с видом сверху. На этот раз со всех сторон к центру города сходились многочисленные пунктирные линии. – Вы войдете в «Сумеречный город» в 14:30. В 14:00 мы начнем артиллерийский обстрел города. Мы повторим это в 14:02, 14:10, 14:15 и, наконец, в 14:25. Такой длительный обстрел позволит убрать из города большую часть населения и даст вам максимальную надежду выполнить свою работу без помех. Вы будете въезжать на двух бронемашинах, предоставленных нами у главных ворот здесь, – он указал на слайд. – Вы вольны сами определять пути поиска в соответствии с вашим опытом, но вы должны покинуть город в 10:00 следующего дня. Это согласовано с Николасом. Затем вы вернетесь на базу, где на следующий день мы начнем повторный артиллерийский обстрел и снова разрешим вам въезд. И так по кругу.              Ладно, это не был путь «все или ничего». Они проведут здесь столько дней, сколько потребуется, и в основном будут исследовать город-призрак. Это было не так уж плохо, как она ожидала. Несколько человек тоже начали расслабляться, когда поняли, что это будут не одни они против скольких-то миллионов жителей. Почти наверняка найдутся те, кому удастся спрятаться и пережить бомбардировку, но если учесть, что у них есть бронетранспортер и вся огневая мощь, то проблем быть не должно. Она сомневалась, что у жителей уже есть оружие; особенно патроны, которые должны были закончиться или быть уничтожены много лет назад.              Может быть, все будет не так уж плохо...              /-/              Во время службы в «Белом Клыке» Блейк имела сомнительное удовольствие наблюдать за работой передовых военных Атласа. Она думала, что видела самое худшее. Однако наблюдая за тем, как ракеты вылетают из машин и по дуге устремляются к Горе Гленн, она убедилась в обратном. Звук пуска ракет был странно высоким: постоянное «шух, шух, шух» ракет, сходящих с направляющих, а затем свист, когда они поднимались в воздух. Блейк ожидала, что звук будет гораздо больше похож на звук свистящих реактивных двигателей и рёва.              Грохот от удара тоже оказался каким-то далеким. Вверх взлетали шлейфы огня, и сам воздух над городом искривился от высокой температуры, став мутным и нечетким. Звуки были, рев был, но они были приглушенными и далекими, подавленными новым запуском. В этом была какая-то отстраненность, которая, по мнению Блейк, позволяла солдатам чувствовать, что все не так уж плохо, когда они запускают ракеты по живым людям. Не то чтобы можно было что-то с этим сделать, но если когда-нибудь случится новая Великая война, то слишком легко представить, что вместо Горы Гленн будет Менаджери.              Неподалеку стояли две машины, которые им выделили. Вместо танковых гусениц у них были колеса, но они были массивными и их было шесть штук, расположенных на равном расстоянии друг от друга. Борта были треугольно выгнуты для наклонной брони, но не для того, чтобы в них попадали снаряды, передняя часть имела такой же заостренный наконечник. Сверху находился люк с прикрепленным к нему автоматическим пулемётом на вращающейся подставке, а сзади открывался металлический пандус для входа и выхода людей. Внутри могло поместиться около двадцати человек - восемнадцать в задней части, водитель и один на пассажирском сиденье, - но всего их было почти тридцать, так что они распределялись поровну между двумя машинами.              Это было хорошо. А вот решение о том, что оба БТР будут разделены для преодоления большего расстояния, было менее приятным фактом. Они что, никогда не смотрели фильмы ужасов? Они что, не знали, как это работает? Блейк бы пожаловалась, если бы не знала, что это потому, что им нужно было покрыть целый чертов город и что даже один БТР должен быть практически непробиваем для разъяренных гражданских, проклятых или нет, после того как девяносто девять процентов их населения будет уничтожено напалмом.              И все же, когда были выпущены последние ракеты и новых не последовало, Блейк почувствовала, как её охватывает нервный, навязчивый страх. Она была не одна такая, потому что другие агенты смотрели на свои свитки, отправляли последние сообщения родным, а в одном случае даже блевали в кусты. Приятно было сознавать, что она не единственный здравомыслящий человек, окруженный психами.              – Мы скоро выезжаем! – крикнул Николас Арк. – Все по машинам.              Удивительно, но Жон был водителем одной из машин, что означало, что она поедет с ним рядом. Это её более чем устраивало, поскольку Николас Арк сидел сзади, и ей не хотелось оставаться с ним наедине в замкнутом пространстве. Кабина водителя и пассажира была частью БТР, как и заполненное людьми пространство, но сверху был установлен звукоизолирующий щит, чтобы водители могли слышать приказы с командного пункта и не отвлекаться на отряд солдат, обсуждающих что-то свое в задней части. Блейк устроилась на большом сиденье и пристегнулась. Окно перед ними представляло собой нечто вроде закаленного стекла с металлической решеткой из перекрещивающихся штырей, которые служили сеткой и обеспечивали второй уровень защиты. Даже если окно разобьется, вряд ли осколки попадут в них, не говоря уже о людях.              «Здесь мы практически неприкосновенны», – подумала Блейк. Все должно быть не так уж плохо. У меня есть аура, они - гражданские, я - на уровне обученной охотницы. Что они будут делать, похоронят меня под своими телами? Я буду в порядке, если буду двигаться, и всегда смогу отступить к БТР и забраться внутрь. Они ничего не смогут сделать.              Реальный риск - оказаться отрезанным и разделиться. Блейк поклялась, что будет держать БТР в поле зрения.              – Никто из членов вашей семьи больше не может водить машину? – спросила Блейк, как только он сел за руль и был готов к выезду.              – Все могут водить. Даже у Эмбер есть права.              – Разве ей не пятнадцать...?              – На нас законы действуют не так, как на всех остальных. Что касается того, почему я назначен водителем, то, наверное, потому, что у меня нет ауры, и поэтому я самый бесполезный вне БТР. Лучше пусть первыми выйдут самые сильные люди.              Логично. И очень разумно, что обычно не свойственно его семье. – Если ты здесь наименее полезен, то я не понимаю, почему они не оставили нас в Вейле вместо твоей младшей сестры. Ты мог бы продолжить ARC Corp, если бы все погибли.              – А. Ну... – Жон слабо усмехнулся. – Я уверен, что у отца есть свои причины, по которым он не хочет, чтобы я возглавил ARC Corp в случае, если все здесь погибнут.              Они оба знали, что это была за причина, хотя и понимали её по-разному. Блейк сказала бы, что это из-за статуса Жона как технической аномалии, в то время как он мог думать, что это из-за того, что его отец ненавидел его за желание сдерживать аномалии, или за то, что он был ответственен за смерть матери. Нелепо, что правда, вероятно, была менее эмоционально травмирующей, чем то, что он считал правдой, а она даже не могла ничего сказать, иначе её просто устранят. Насильно.              Первый БТР начал движение, и Жон переключил передачу. Он дернулся вперед, тряхнув всех сидящих сзади, на что Жон выругался, не ожидая такого мощного рывка. – Извините, – сказал он по внутренней связи. – Эта штука не ездит плавно.              Сзади кто-то махнул рукой, которую она увидела в зеркале. На вид, махнувший не выглядел сердитым, поэтому она решила, что они друг друга поняли. Сама дорога до города была неровной: земля была истерзана бомбардировками и никогда не была ровной. Огромные шины помогли свести к минимуму проблемы там, где гусеницы, скорее всего, уже давно бы застряли. Видимо, у машины была очень жесткая подвеска, потому что она тряслась и подпрыгивала, как йо-йо, и это при том, что Жон и идущий впереди БТР предпринимали активные меры, чтобы объехать глубокие воронки, поваленные деревья и самые плохие участки местности.              – Через десять секунд въезжаем в город, – снова сообщил Жон по внутренней связи. Огромные городские врата вырисовывались перед ними, как врата в подземный мир. Блейк судорожно сглотнула. – Никаких видимых объектов. Я открою верхний люк к пулемёту, если кто-то хочет его занять.              На этот раз Николас подал сигнал, после чего отец Жона отстегнул ремни и забрался в оружейный отсек. Он напоминал стоячий стул, с мягким сиденьем, на которое можно было опереться, но которое заставляло человека стоять, держа оружие. Сиденье вращалось при повороте оружия, обеспечивая человеку маневренность на триста шестьдесят градусов. Через мгновение после того, как он поднялся, люк переднего БТР впереди открылся, и Сафрон высунулась наружу, поняв намек своего отца. Блейк было бы не по себе, но у них у всех была аура, а в Горе Гленн к этому моменту не должно было остаться ни одного ствола. Риск был невелик.              Когда они прошли под вратами и через них, в салоне стало темно. Солнце заслонило свет, по обе стороны от них возвышались камень и металл, затем они выскочили на улицу, которая представляла собой гладкий асфальт, местами потрескавшийся и разбитый. Но все равно ехать было легче, чем снаружи. Жон резко переключил передачу и медленно затормозил, когда впереди идущий БТР сделал то же самое. Он выкатил их на обочину, потому что иначе они бы врезались в машину спереди.              «Конвой не должен останавливаться вот так внезапно», – подумала Блейк. Наверху она услышала разговор Сафрон и Николаса. Они что-то обсуждали. Вскоре второй БТР взревел двигателем и свернул влево, на улицу. Николас хлопнул рукой по кабине и крикнул: – Вправо. Жон нажал на газ и повез их в ту сторону, разворачивая на девяносто градусов по широкой дороге, усеянной обугленными и почерневшими обломками машин, фургонов и случайных грузовиков. От них не осталось ничего, кроме скелетов после многолетнего воздействия напалма. Ей вдруг пришло в голову, что атаки были направлены не только на уничтожение населения, но и на уничтожение ресурсов и оборудования. Машины могли пригодиться при побеге из Горы Гленн, и Атлас сделал все возможное, чтобы уничтожить все машины. Возможно, несколько машин еще сохранились в гаражах и на подземных стоянках, но они не смогли бы заправиться. Все заправки давным-давно взорвали.              Блейк молчала, пока они ехали. Отчасти это было сделано для того, чтобы они могли услышать, если Николас Арк что-нибудь крикнет. В основном же эта тишина заставляла её думать о том, что, произнеся хоть слово, она может каким-то образом привлечь на себя внимание орды. Ощущение было как в фильме про зомби. Такая же безнадежная, заброшенная атмосфера, и Блейк все время ожидала, что на них вот-вот хлынет поток людей. БТР отнюдь не был громким, но его двигатель был единственным в городе, и стук колес по асфальту, должно быть, был слышен на значительном расстоянии.              Возможно, все были мертвы.              Может быть, оставшимся в живых было просто все равно.              Но разве это не логично? Если жизнь здесь была постоянной агонией, ведь здесь другие жители ловили и пытали тебя ради забавы, то разве то, что тебя испепелили в мгновение, не было почти милосердием? Это не может быть больнее, чем когда твои внутренности вытаскивают на глазах у восхищенной публики. А может, им просто было наплевать на бомбы? «Эх, скоро я умру под напалмом. Ну ничего, завтра вернусь», – такие мысли она представляла в их головах. Нетрудно было представить, что они просто позволили этому случиться, потому что это не имело большого значения. Когда смерть — значит так мало, нет смысла беспокоиться о ней или избегать её.              /-/              Они ехали ещё час с небольшим, и Блейк, откинувшись на спинку сиденья, напряженно следила за тем, как мимо них проносятся высокие здания и пустоты ресторанов быстрого питания. Время от времени они попадали в «пробку», и Жону приходилось медленно объезжать стоящие машины, даже используя свою, чтобы подтолкнуть других и освободить место. Они подъехали к большому перекрестку, ведущему вглубь города, после чего Николас Арк трижды хлопнул по крыше. Жон остановил машину, а его отец забрался в кабину и отодвинул звуконепроницаемое стекло.              – На внешнем кольце ничего не выделяется, – отметил Николас. – Придется искать в самом городе. Проезжай дальше и найди большое открытое пространство для стоянки. Никаких укрытий. Мне нужна хорошая видимость.              Жону потребовалось всего пятнадцать минут, чтобы найти подходящее место. Дороги в городе были более узкими, всего по две полосы на каждую сторону, здания превратились из гаражей и кафе быстрого питания в торговые центры, небоскребы и даже гостиницы. Жон остановился на площади перед зданием банка. Крыша банка обрушилась, массивные двери отсутствовали, но перед зданием была открытая парковка и мощеная площадка, которая, возможно, когда-то предназначалась для пешеходов. Рядом с банком находился ряд частных магазинов с давно разбитыми витринами, а с другой стороны - выжженный парк с засохшей грязью. Если завести БТР на стоянку, то за спиной окажется банк, впереди и справа - пустая дорога, а слева - уничтоженный общественный парк. Единственное место, откуда кто-то мог бы подкрасться к ним, — это берег, да и тот был в основном завален. Остальное - открытая и незащищенная местность.              Блейк подождала, пока все выйдут и обойдут БТР, и только потом подумала о том, чтобы отпереть свою дверь и вылезти наружу. Николас Арк осматривал местность, а остальные нервно ждали. У них не было ни Сафрон, ни Терры, ни Пирры. Из сестер Жона осталась Коралл и пара почти одинаковых близнецов, одетых в облегающую черную кожу, с противогазами, висящими на ремнях возле шеи. На их плечах красовались эмблемы с изображением пламени. Офис «Ожог», что ли? Блейк никогда не встречала их, но была уверена, что слышала упоминание о них один или два раза. Они приехали с несколькими сотрудниками, но все они держались подальше от Жона и нее. Создавалось впечатление, что Офис «Сдерживания» - персона нон грата.              – Рассредоточиться и проверить здания, – крикнул Николас. Блейк даже пожалела, что не могла вести себя тише. – Ищите все необычное, аномальное или странное. Будьте внимательны, но не торопитесь. Нам предстоит проделать большой путь, а это только одна улица из тысяч. Жон, ты остаешься на пулемёте и следишь за окружением. Если что-то появится там, открывай огонь. Без малейших колебаний.              Жон отдал честь и поспешил обратно к БТР. Блейк хотела бы присоединиться к нему, но у нее не было повода, а аура у нее была. Однако это не означало, что она пойдет с его отцом. Она проследила, в какую сторону он пойдет, а затем направилась в противоположную. Остальные разбивались на пары или шли в одиночку проверять нижние этажи зданий. Блейк подошла к одному из них, где, возможно, когда-то была пекарня или магазин сладостей. Судить об этом было невозможно, поскольку мебель и вывески были уничтожены, но она разглядела обгоревшие остатки витрины, стоявшей рядом с прилавком. Это была одна из тех витрин, в которых за стеклом хранились продукты, чтобы покупатели могли на них посмотреть. Внутри не было ни одного столика, что говорило бы о том, что здесь можно было остановиться. Блейк осторожно подошла к разбитой витрине. Все стекла исчезли.              Здесь должны были валяться хотя бы осколки стекла. Сила ударной волны, несомненно, очистила окно от осколков, но она не увидела их в дальней стене, куда они, по ее мнению, должны были упасть. Похоже, что стекло кто-то забрал. Из крупных осколков получилось бы неплохое оружие...              Блейк вздрогнула и пожалела, что подумала об этом.              Никаких следов аномальных предметов она не обнаружила. Все сильно обгорело или сгорело, и остались только стойкие к огню материалы. Все было черным и обугленным, но стены и несколько старых металлических устройств, которые, вероятно, когда-то были духовками или микроволновками, уцелели. Были даже два выдолбленных шкафа для напитков, в которых, видимо, хранились прохладительные напитки. Шкафы были вычищены не только от самих напитков, но и от маленьких металлических полочек, на которых они стояли.              Когда она вышла обратно, её внимание привлекло что-то мясистое и липкое на внешней стене. Оно напоминало кожу между пальцами, соединительную ткань, которая у земноводных покрыта паутиной. Она не была живой или бьющейся и была ужасно обожжена. Блейк потрогала её ногой и удивилась тому, какая она мягкая.              – Это не аномалия, – раздался голос позади нее. Блейк вздрогнула и повернулась, как раз заставая одну из сестер-близнецов, которая проходила мимо, направляясь в другое здание.              – Что? – переспросила Блейк.              – Это, – первая близняшка, с копной волос надо лбом, выкрашенных в синий цвет, кивнула на массу плоти у её ноги. – Ты не первая, кто обращает на это внимание. Это не аномалия.              – Тогда что это?              – Это последствия того, что тела людей разлетелись по стене и наполовину расплавились.              Желудок Блейк скрутило. Её рука метнулась ко рту, и она отпрянула от мясистой массы. Это... но... – Откуда ты знаешь?              – Мы - Офис «Ожога». Для нас это не в новинку. Большинство людей сгорают, превращаясь в обугленную шелуху и скелеты, но при достаточно высокой температуре и достаточно сильном ударе… Это сложная задача, но мы уже видели такое. Их тела сначала разрушаются, а потом сгорают. Вот почему ты не увидела ни одного валяющегося скелета.              Потому что бомбы уничтожали тела людей и разбрасывали остатки по стенам и улицам, прежде чем напалм добирался до них. Было ли это милосердием? Может быть, и так. Быстрая смерть, наверное, была от удара, а потом никто не почувствовал огня. Это было просто для того, чтобы очистить все, что осталось, и убедиться, что умирающий стал мертвым. Блейк открыла рот, чтобы спросить ещё что-нибудь, но девушка уже ушла, закончив разговор. «Это хорошо», – сказала себе Блейк. Как бы ужасно это ни звучало, но подобные останки означают, что взрыв сработал. Значит, благодаря этому стало безопаснее. Блейк оглянулась на массу обгоревшей плоти и замерла.              Она исчезла.              – Э-э-э... Извини! – крикнула Блейк. Когда девушка не обернулась, Блейк бросилась к ней и схватила её за руку. – Ты! Оно исчезло!              Девушка прищелкнула языком. – Что?              – Плоть! Туша! Останки! – Блейк показала назад, туда, где они только что были, и где тротуар не совпадал с кирпичной стеной под идеальным прямым углом. – Почему оно исчезло? Оно было здесь.              – Оно все ещё должно быть там, – возразила девушка. – Если только оно не догорело, – она вырвалась из хватки Блейк и повернулась, оглядывая здание и улицы. Все они вдруг стали выглядеть немного чище. – Это не имеет смысла. Плоть была не везде, но встречалась достаточно часто. – Что... – её глаза расширились. – Блядь. Черт, черт, черт. Назад к БТР! – прорычала девушка, оторвавшись от Блейк. – НАЗАД! НАЗАД!              Все повернулись, чтобы посмотреть на нее, с удивлением. Блейк не смотрела; Блейк уже двигалась со скоростью молниеносного спринта. Сотрудники ARC Corp и два других директора, стоявшие у БТР, быстро подошли, на их лицах появились вопросы, но близняшка продолжала размахивать рукой. Блейк и сама не до конца понимала, что происходит, но в ARC Corp она усвоила одну вещь, если не больше.              Сначала беги, а вопросы задавай потом.              – Время идет неправильно! – кричала близняшка. – Или оно изменилось! Что-то происходит сейчас! Происходит откат!              Блейк бежала на полной скорости, и тут перед ней что-то появилось. Это было неожиданно, даже мгновенно. Дорога впереди была пуста и чиста, а потом вдруг перестала быть таковой. Блейк ударилась о препятствие, опрокинула его, упала сама и рухнула на него сверху. Под ней раздался испуганный крик, а затем ей на лицо легла рука. Блейк смотрела вниз сквозь чьи-то пальцы, а женщина с седеющими волосами смотрела на нее сверху с быстро нарастающим возбуждением и злой, ужасной улыбкой. Затем другая рука оказалась на её шее, пальцы и большой палец пытались вцепиться в кожу Блейк и вырвать трахею.              – Привет, дорогуша! – произнесла старуха, голос её переполняло волнение. – Ты новенькая?              Блейк без малейшего колебания ударила рукой по лицу женщины, затем просунула другую руку между её руками и вывернулась, чтобы разорвать её хватку. Она ударила ногой в живот старухи и использовала её как трамплин, чтобы перепрыгнуть её. Женщина осталась лежать, ошеломленная, но вокруг них вдруг появилось очень много людей.              Сотни.              Они с таким же недоумением смотрели на ARC Corp, как и ARC Corp на них, и мгновение застыло во времени, пока воскресшие собирались.              Раздалась очередь из установленного на БТР орудия.              Ряды людей превратились в кровавые ошметки, пронзенные пулеметной очередью. Это оружие предназначалось для бронированных Гримм, калибр был более крупный, а вместо малокалиберного патрона использовался праховый. Оно не столько убивало, сколько разрушало. Когда ужасный звук усилился, Жон пронесся по площади к банку, откуда начали выходить по меньшей мере пятьдесят человек. Бывшие сотрудники и клиенты, которые находились в банке в тот момент, когда их жизнь закончилась. Они воскресли там и теперь мчались к БТР. Мужчины и женщины в костюмах, банковские служащие, клиенты в повседневной одежде, бизнесмены, менеджеры, даже дети в сопровождении родителей. Все они неслись вперед под градом огня, который разрывал их на кровавые куски. Блейк даже видела, как детская коляска, несомненно с ребенком внутри, скатилась с края ступенек и упала на нос.              Но это никого не волновало.              Блейк взмахнула рукой и увернулась от пары цепких рук, уклонилась в сторону, чтобы избежать человека, пытавшегося схватить её в прыжке, а затем выхватила Гэмбол Шрауд и перерубила руку у запястья как раз в тот момент, когда рука вцепилась ей в волосы. Рука так и не отпустила волосы, мигом она помчалась прочь от наступающей орды. Вокруг них ARC Corp открыли огонь, делая все возможное, чтобы добраться до БТР, так как за ними устремилось множество людей.              Что-то пошло не так. Блейк не могла даже представить, что Атлас просто перепутал время — это было бы глупо, даже комично, - похоже что-то изменилось в работе самой аномалии. Граждане возвращались в течение часа или двух, а не двадцати четырех, как должно было быть. Заметил ли «Сумеречный город» их присутствие? Может быть, он сопротивляется им? Что бы это ни было, это было что-то новое и нежелательное.              Блейк ударила коленом подростка в толстовке и перепрыгнула через его тело, а затем пригнулась, когда бездомный закричал ей в след: на яркой краске все еще красовалась просьба о еде или деньгах, но его бородатое лицо было обезображено безумием. С его губ полетела слюна, когда он бросился на нее с желтыми зубами и попытался откусить ей руку. Блейк ударила его ногой в подбородок, раздробив зубы и опрокинув на спину, а затем нанесла один удар в грудь. Но он всё ещё пытался схватится за ее ноги, когда она пронеслась мимо, он смог дотянутся до неё и выдернуть руку из ее волос, заполучив окровавленную конечность. Бездомный схватил её и сунул в рот, его лицо исказилось от блаженства, когда он попытался заполнить желудок, остававшийся вечно пустым в течение десятилетий, прежде чем его затоптали и убили те, кто гнался за ней.              Блейк добралась до БТР, распахнула дверь кабины и ударила ею в грудь одного из мужчин, затем запрыгнула внутрь и захлопнула её за собой. Она выбила ногой засов и переползла на водительское сиденье за несколько секунд до того, как кто-то попытался взяться за ручку и яростно дернул её. Разъяренные кулаки били по окнам и двери, пытаясь достать её, а Блейк лежала в кресле, на спине, с расширенными глазами, задыхаясь и прижав уши к окровавленным волосам. Все её худшие опасения воплотились в жизнь.              – Какого черта я не поехала домой в Менаджери? Что, блядь, со мной не так!?              Остальные члены ARC Corp тоже бросились к машине, и отец Жона добрался до нее первым, не останавливаясь, пробиваясь сквозь граждан. Он прокладывал себе путь через них, в то время как огромные языки пламени взлетали вверх и сжигали еще больше людей. Офис «Ожога» прочертил огненную дорожку, опалившую улицу, и прикрыл собой других сотрудников, которые, ковыляя и прихрамывая, шли от отверстия в задней части ближайшего здания.              Некоторые ползли и спотыкались. Несколько человек были тяжело ранены, но они были живы. Пока что. Блейк видела через сетчатое окно, как одного из них с криками потащила вниз толпа, и поняла, что он мертв. Однако это видение исчезло, когда люди стали забираться на бронированную переднюю часть БТР и бить по окнам кулаками, камнями, ботинками и всем, что попадалось под руку. Стекло местами треснуло, но Жон, повернув пулемёт, снес их косой, очистив переднюю часть, вскоре Коралл и близнецы Арк запрыгнули в кузов и захлопнули за собой дверь.              – У нас не хватает четверых! – крикнул один из агентов сзади.              – Они мертвы! – прорычал Николас, ударяя рукой по задней стенке кабины. – Езжай, черт возьми! Гони!              У Блейк не было прав, не было опыта вождения, и ей было абсолютно наплевать. Пусть Гора Гленн лишит её прав, ей было все равно. Она уселась на место, нажала на кнопку, чтобы завести двигатель, переключила передачи так резко, что под машиной заскрипел металл, а затем надавила ногой на педаль газа.              Жон и раньше заставлял машину крениться при старте, но тут она оторвала от пола два передних колеса. БТР врезался в стоящих перед ним людей с такой скоростью, что их занесло под колеса и они ужасно прохрустели под ними. Если и до этого поездка была неровной, то с потоком людей, несущихся по улице навстречу, она стала ещё хуже, но тяжелые шины упорно прокладывали себе путь по телам и костям – суровая инженерия Атласа в действии. У горожан не было ни чувства самосохранения, ни страха смерти, и поэтому они с маниакальными улыбками и возбужденными лицами бросались ей навстречу.              Как только скорость возросла, она перешла от волочения людей под колесами к моментальным убийствам. Кровь забрызгивала окна, а тела практически взрывались или разрубались пополам острием наклонной брони. Все лобовое стекло окрасилось в красный цвет, и автоматические дворники изо всех сил старались расчистить треугольное окно, чтобы она могла видеть сквозь него, разбрызгивая кровь, части тела и органы направо и налево с ужасными скребущими звуками. Некоторые даже сочились сквозь трещины в стекле, а проволочная сетка почти не защищала руки от стекающих по ним внутренностей. В это время Жон продолжал вести огонь сверху, теперь уже целясь вперед, чтобы расчистить путь.              – Не останавливайся! – крикнул Николас. – Мы должны вернуться на кольцевую дорогу. Джейд, свяжись с Сафрон. Их, наверное, атакуют так же, как и нас. Коралл, попробуй связаться с Айронвудом.              – Нет сигнала! – ответила Коралл. – Похоже... Что-то блокирует нас.              – Что!?              Коралл прибавила громкость на своем свитке, что не слишком помогло справиться с ужасными криками, ударами тел о лобовое стекло, когда она их сбивала, и визгом шин, когда она дергала руль вправо и влево, пытаясь увернуться от больших групп людей, брошенных машин или крупных обломков на дороге. Тем не менее, Блейк едва расслышала голос. Более того, она узнала его, и это позволило её мозгу заполнить пробелы. Вместо пустых гудков на свитке Корал играла тихая и призрачная песня.              Тише, малыш, не говори ни слова. Мама купит тебе пересмешника. А если пересмешник не запоет, мама купит тебе кольцо с бриллиантом.              Колыбельная на мгновение затихла, когда Блейк в панике уставилась в лицо ребенка, которому было лет шесть, и которого занесло или подбросило к её окну. Он смотрел на нее сквозь стекло, его лицо было вмято и окровавлено. Он неуклюже ударил камнем по стеклу, но мощные стеклоочистители соскребли его и отбросили в сторону. Блейк жалобно заскулила, глаза слезились, уши заложило, но она продолжала держать руки, теперь уже перепачканные кровью, на руле и не желала убирать ногу с педали.              А если лошадь и телега развернутся, ты станешь самой милой крошкой в городе. Тише, малышка, не плачь...              Песня повторялась до тех пор, пока Коралл не закончила вызов. Блейк с превеликим удовольствием сказала бы, что осталась только тишина, но снаружи было слишком много криков, воя и возбужденных возгласов, не говоря уже об стрельбе и телах, отскакивающих от их машины.              – Это из-за аномалии? – спросила одна из сестер-близнецов.              – Скорее всего, – ответил Николас. – Радиовышка, возможно... ККТ. Это объяснило бы, как она передается.              – Это может быть цифровая аномалия, – высказалась Коралл. – Заражает устройства по всей Горе Гленн. Скорее всего её невозможно будет убить.              – Если это так, то мир и вправду обречен. Я не поверю в это, пока у нас не будет доказательств. Продолжай попытки связаться с остальными в городе, – затем он наклонился к кабине и сказал: – И ты. Вытащи нас отсюда. Мы перегруппируемся, снова разбомбим город, а потом решим, что делать дальше...              Он прервался, глаза его расширились, как и глаза Блейк. Её нога ударила по тормозам, отбросив Николаса Арка вперед и заставив всех остальных заерзать на своих местах. Если бы не его ноги и средняя часть туловища, Жон мог бы и вовсе вылететь из машины. А так он был достаточно ошеломлен, чтобы на мгновение прекратить стрельбу, и не без оснований.              Дорога впереди была заполнена людьми. И людей было не сотни, а тысячи. Возможно, десятки тысяч. Они заполняли улицу, превращая её в океан, и многие из них смотрели в их сторону. БТР никак не смог бы протиснуться через такое количество людей, не завязнув в них, или просто теряя темп, пока масса тел не остановила бы его.              – Господи, – прошептал Николас, глядя вперед, когда их преследователи настигли их и начали бить в двери, пытаясь прорваться внутрь. Блейк не могла оторвать глаз от орды, даже когда люди забрались на БТР. Жон нырнул обратно и закрыл люк. Удары и скрежет гулко отдавались над ними, и сейчас казалось, что они заперты в металлическом ящике, который скоро разорвут на части. Так казалось, потому что именно это и происходило.              Блейк снова перевела рычаг на заднюю передачу, снова раздался ужасающий скрип снизу и напоминание о том, что сцепление существует и хочет, чтобы она об этом знала, и нажала на педаль. На этот раз они поехали назад, проталкиваясь сквозь ещё большее количество людей и затягивая их под шины, пока они медленно - слишком медленно, на её взгляд, - отступали от мчащейся толпы. Блейк резко дернула руль влево, заставив их отчаянно закрутиться, сбивая людей с пути и поворачивая машину носом в другую сторону. Коробка передач снова завизжала, когда она резко рванула вперед, а затем ещё раз подпрыгнула, когда они врезались в меньшую, но не менее опасную толпу. Люди падали с крыш позади них, пока они набирали скорость, но это было уже не в направлении кольцевой дороги и безопасности.              Они ехали в центр города.