ARC Corp

      Частный самолет опустился на взлетно-посадочную полосу в сердце Атласа, отчего Блейк невольно вздрогнула, услышав, как колеса стукнулись об асфальт. Как посадка на взлетно-посадочную полосу может быть более жесткой, чем в пустыне Менаджери, она не знала, но пилот каким-то неведомым образом это провернул. Жон уже был впереди, он был занят тем, что благодарил и пожимал руку пилота. Блейк было любопытно услышать его историю, как он «познакомился» с ними и что Жон сделал, чтобы помочь ему, но более опытная её часть говорила, что незнание — это благо.              Её родители, по понятным причинам, были опечалены их отъездом, но в то же время были рады, что с ней все в порядке и что она познакомилась с Жоном. Было много объятий, обещаний приехать снова - на этот раз раньше, чем через шесть лет, - и даже предложение приехать на фестиваль Вайтала и провести некоторое время с ней, на этот раз в её квартире. Блейк надеялась, что так и будет, ведь теперь, когда их отношения наладились, ей стало легче дышать и вообще стало спокойнее. Жон был прав, когда подтолкнул её к этому, но она не желала доставлять ему удовольствия, сказав это.              Сиенна и «Белый Клык» тоже были на удивление спокойны. Не то чтобы они были в восторге, но были благодарны за то, что они с Жоном решили проблему, и все молча согласились с тем, что лучше бы Адаму не узнавать о её возвращении. Блейк не назвала бы это миром, но это было своего рода понимание и соглашение о ненападении, что вполне вписывалось в её роль в ARC Corp. Она больше не боролась между людьми и фавнами.              Несмотря на то, что они прилетели на частном самолете, им все равно пришлось регистрироваться в стране по обычным каналам, а это означало и паспорта, и очереди, и беглый осмотр багажа, и краткий миг паники на лицах сотрудников службы безопасности аэропорта, когда в их сумках оказалось оружие и патроны. Благо все закончилось тем, что Жон показал свою лицензию охотника, после чего сотрудники службы безопасности дружно посмеялись над этим. Формально ни он, ни она не были ни охотниками, ни охотницами, но ARC Corp находилась на границе закона и имела соглашение с Атласом, как и с Советом Вейла, так что им были предоставлены схожие привилегии. Вдвоем они прошли через зал регистрации и вышли в зону ожидания, где люди держали таблички с именами членов своих семей.              Блейк показала пальцем в сторону. – Ммм. Нас кто-то должен был встречать?              – Коралл? – спросил Жон. – Ты, наверное, шутишь. Тебе понадобится промышленный кран, чтобы оттащить её от интересного объекта исследования, – Жон посмотрел туда, куда она показывала. – Почему ты...? О. Ради бога.              Там стоял человек в чистой бело-серой форме с табличкой, на которой большими красными буквами было написано «АРК». Это была не военная форма Атласа, а что-то более знакомое Блейк. У мужчины не было белых волос, что, вероятно, спасло ему жизнь, но эмблема в виде снежинки на лацкане ясно указывала на его принадлежность.              – Вот тебе и не привлекать внимания, – проворчала Блейк.              – Это Атлас, – пробормотал Жон. – У Шни везде свои глаза и уши. Что ж, не будем усугублять ситуацию, – он подошел к мужчине, тот поклонился и сопроводил их к белому лимузину, припаркованному на улице.              – Добрый день, господин Арк. Мисс Белладонна. Моя госпожа приветствует вас в Атласе и считает, что было бы любезно организовать для вас сопровождение. Она посчитала, что было бы невежливо заставлять столь почетного гостя ждать такси.              – Уиллоу Шни здесь!? – удивлённо спросила Блейк. Жон бросил на нее раздраженный взгляд.              Мужчина улыбнулся.              – Боюсь, что нет. Миледи хотела бы быть здесь, чтобы лично поприветствовать вас, но, увы, у нее есть дела и поважнее, – в голосе мужчины прозвучало явное оскорбление, отчего Блейк нахмурилась: она и Жон попали впросак. Неудивительно, что он выглядел раздраженным.              – Разрушать жизни - очень тяжелая работа, я уверен, – ответил Жон, не уступая.              Он подошел к лимузину, и другой мужчина - идентичный во всех отношениях; близнецы или аномалия? - открыл перед ними дверь. Он присел и забрался внутрь, Блейк последовала за ним. Салон был, естественно, пышным и роскошным, с ведерком, наполненным льдом, шампанским и двумя хрустальными бокалами. Жон к ним не притронулся, и Блейк последовала его примеру. Аномалии устроились на водительском и пассажирском сиденьях, после чего один из них опустил маленькое окно между ними.              – Я бы не осмелился обсуждать поездки миледи, – произнес мужчина, сидевший на пассажирском сиденье, – но, как говорится, бизнес процветает. Вы направляетесь в мастерскую мисс Коралл Арк. Мы отвезем вас туда.              Итак, им было известно не только то, что они приедут, в какой аэропорт и в какое время, но и место назначения - а также, косвенно или нет, местонахождение сестры Жона и её Офиса. Блейк не могла сказать, что ей нравится мысль об этом, и она не могла представить, от кого, кроме пилота, могла исходить утечка информации. Никто в Менаджери не стал бы продавать информацию Шни, и только она и Жон знали, кого они навещают.              – Леди Виллоу просит вас не заниматься семейными делами, пока вы здесь. Она протягивает вам руку дружбы, как и положено членам семьи... – продолжила аномалия.              – Мы не семья, – резко ответил Жон.              – Дальние родственники, – мужчина усмехнулся. – Арк и Шни - двоюродные братья, – он проигнорировал не слишком спокойное рычание Жона. – А родственники время от времени ссорятся, но на самом деле между нами не так уж много различий.              Лицо мужчины повернулось, его шея повернулась на сто восемьдесят градусов без какого-либо движения тела. Вместо того чтобы сломать шею, он выглядел совершенно спокойным, даже когда желудок Блейк недовольно заурчал. Жон не шелохнулся, но закрыл глаза и испустил долгий, вздрагивающий вздох.              – Наверное, для таких, как ты, все люди должны казаться одинаковыми.              – Все так, как вы говорите, – ответила аномалия. – Но не все. Вы, например, выглядите совсем иначе. Уникальным.              – Передай Уиллоу, что мы соблюдаем правила, – огрызнулся Жон. Ему это не понравилось. – Если только она тоже будет им следовать. Я здесь для того, чтобы просить совета у моего коллеги-директора, а не для того, чтобы «работать» в Атласе или против семьи Шни.              – Вы, ARC Corp, – ответила аномалия, поворачивая голову назад. – Всегда так формальны. Вы - одни из самых забавных представителей своего вида, хотя бы из-за своей глупости.              Блейк невольно вздрогнула на заднем сиденье.              /-/              Офис «Тайн» был больше Офиса «Сдерживания». Это была первая мысль Блейк, когда лимузин отъехал. В Вейле она привыкла к их небольшой квартире, из которой Жон управлял своим Офисом и жил, с кухней, ванной и спальней, примыкавшими к ней. В отличие от нее, Офис «Тайн» напоминал небольшой полицейский участок: одноэтажный, широкий и квадратный, с большими застекленными окнами с надписью «ARC Corp» и даже с небольшой парковкой, где шесть машин стояли в отсеках у задней двери.              Внутри входной двери находилась приемная, в которой за столом сидела женщина в строгом костюме и возилась со своим свитком. Увидев их, она подняла голову, глаза её расширились, после чего она быстро захлопнула устройство, встав с профессиональной, хотя и панической, улыбкой.              – Добрый день и добро пожаловать в ARC Corp. Чем могу помочь?              – Я ищу директора.              – Боюсь, что директор...              – Я директор Жон Арк из Офиса «Сдерживания», – Жон не дал ей договорить, отчего женщина сглотнула. – Вы свяжетесь с Коралл и скажете ей, чтобы она нашла время для меня. Это не просьба.              – Конечно. Одну минуту, пожалуйста, – нервно ответила женщина.              Жон отошел от стола, пока женщина возилась с переговорным устройством; он махнул Блейк рукой, и они заняли ближайшие места в небольшой зоне ожидания. – Ты более профессиональна, чем она, – хмыкнул он. Блейк не знала, воспринимать ли это как комплимент или как оскорбление. – Секретарша. Серьезно. И это просто потому, что Коралл не выносит, когда её отрывают от игрушек даже на то время, которое нужно, чтобы с кем-то поговорить, – продолжил Жон.              Вскоре дверь открылась, и оттуда вышла женщина, которую Блейк сразу приметила как Коралл Арк. Она была немного ниже Жона и, соответственно, немного ниже самой Блейк, с равнодушным лицом и синими очками, прикрепленными тонкой цепочкой к воротнику расстегнутой синей рубашки. Из-за спешки, с которой она двигалась, белый лабораторный халат развевался за её спиной, а в сочетании с поджатыми губами и резкими бровями создавалось впечатление, что она всегда куда-то спешит и недовольна тем, что приходится останавливаться и разговаривать с кем-то. Нетерпеливая, грубая, не считающаяся с чужим мнением. Именно такое впечатление сложилось у Блейк об этой женщине. Поэтому для неё стало неожиданностью, когда женщина подошла к Жону, хлопнула его ладонями по щекам и впилась губами в его губы.              У Блейк отвисла челюсть.              Это не был романтический поцелуй. Скорее, это было неловкое и сердитое прижатие сжатых губ друг к другу, без движения и попыток углубить поцелуй. Впрочем, это не вызвало у нее меньшего душевного волнения, чем поцелуй Жона с сестрой. Жон отпрянул, зажмурив глаза и отвернув лицо. – Коралл. Тебе обязательно делать это каждый раз, когда мы видимся?              – Да, – спокойно ответила женщина. Она сняла очки и рукавом протерла запотевшие стекла, затем надела их. Выражение её лица оставалось спокойным, даже после того, как она поцеловала его. Лицо самой Блейк стало ярко-красным. – Это твоя протеже, так? Фавн. Хм. Не то чтобы я возражала. Вполне симпатичный экземпляр. Ты с ней спишь?              – Нет!              – НЕТ!              Коралл хмыкнула, услышав ответ Жона, и проигнорировала жалобный возглас Блейк.       – Упущенная возможность. Научно доказано, что физическая разрядка улучшает настроение и снимает стресс. Тебе стоит подумать об этом.              – Мне не нужно, чтобы моя сестра говорила со мной о какой бы то ни было разрядке, – простонал Жон. Он провел рукой по лицу и губам. – И перестань меня целовать. Это странно. И незаконно.              – Я не испытываю к тебе никаких романтических чувств.              – Это и есть часть того, что делает это странным, – он вздохнул и добавил, – Это Блейк. Блейк, это Коралл. Не волнуйся, она не будет пытаться с тобой целоваться.              – Вряд ли, если только это не требуется для того, чтобы ты продолжала работать на должном уровне, – Коралл не протянула руку, и Блейк тоже не протянула свою. – До меня дошли слухи о тебе. Сафрон немногословна, но её новая сотрудница ещё не поняла, что она не подчиняется любому директору, который звонит и дергает за ниточки. Я слышала, что ты пробилась в организацию силой.              – Я думаю, что «силой» – это громко сказано... – ответила Блейк.              – Я не Сафрон. Мне все равно, правда это или нет. В любом случае, жаловаться уже поздно, – она отвернулась, мгновенно забыв о Блейк. – Ты здесь по поводу недавней вспышки превращений человека в аномалию, так?              – Это так очевидно?              – Конечно, когда буквально в каждом Офисе стучат или звонят, требуя ответов, брат. Ты не первый, кто предположил, что я лучше всех в этом разберусь.              – Значит, все-таки?              – Разумеется, – Корал повернулась и вошла в дверь, Жон последовал за ней.              Поскольку никто не запрещал ей этого делать, Блейк тоже пошла следом. Комната за дверью выглядела как нечто среднее между стоматологическим кабинетом и операционной, с единственным креслом посередине и множеством острых инструментов вокруг него. К облегчению Блейк, в кресле сидел не человек, а статуя женщины. Верхняя половина – бюст. Несколько человек в лабораторных халатах суетились вокруг нее, тыкали инструментами и болтали между собой.              Было странно видеть столько людей в одном месте в ARC Corp. Поскольку она была единственным реальным сотрудником Офиса» Сдерживания», а в Офисе «Кулака» работали только Терра и Пирра, она предполагала, что Офис «Тайн» будет такого же размера, однако она видела окна, ведущие в другие комнаты, в которых работали ещё люди в лабораторных халатах.              – Мне ещё не довелось пообщаться ни с одним из таких образцов, – отметила Коралл, – так что я работаю в основном со слов очевидцев. К счастью, мне уже удалось установить несколько схожих моментов. Но это не дает веских доказательств. У меня есть взаимосвязанные свидетельства, на которых основана моя гипотеза, но доказать или опровергнуть её предстоит агентам и командам на местах. Как это будет происходить, покажет время.              – Все, что угодно, было бы полезно, – ответил Жон. – Что у тебя есть на данный момент?              – Пункт номер один: обнаружено, что трансформации происходят только с теми, у кого нет ауры, – Коралл сделала паузу и постучала пальцем по стопке документов на очень грязном столе.              Блейк проследила за тем, как она выдвинула стул, смахнула в сторону многочисленные предметы - аномалии? - в сторону и села, а затем закинула ноги на стол. – На сегодняшний день случаи встречаются либо у детей, либо у людей среднего возраста, причем у последних чаще, чем у первых. Пока не было зафиксировано ни одного случая среди охотников или охотниц или студентов академий.              – Это весьма смелое предположение, – подметила Блейк.              – Верно - и это подводит нас к пункту номер два и моей основной гипотезе. Трансформация происходит у тех, кто пережил событие, оказавшее сильное психическое воздействие и причинившее страдания. Присланная вами информация о ребенке в Менаджери дает ясное представление о том, какие страдания она испытала, но в случае с Вейлом речь шла о человеке, у которого из-под носа ушла работа всей его жизни и карьера. Аналогичный случай произошел и в «Аргусе»: самопровозглашенный гений Артур Уоттс оказался неправ и был осмеян.              – Ещё один случай произошел в Вакуо, где один из советников был уличен в коррупции и получении взяток от группы, стремящейся свергнуть демократию и вернуть монархию. Его место и дело всей его жизни рухнули, из-за чего он превратился в гигантского скорпиона из песчаника и бесчинствовал по всему Вакуо, пока не был уничтожен совместными усилиями Академии Шейд, ARC Corp и, как ни странно, монархистами, которые сами его наняли. Во всех этих случаях, а также в других исторических примерах, в их жизни до превращения происходило какое-то событие, которое, если не сказать больше, приводило их в действие. Некий спусковой крючок или причинная трещина в их психике.              Блейк кивнула, хотя и не была уверена в точности сказанного. Она прекрасно понимала, что именно послужило причиной для Анабель, но не была уверена в остальных. – Почему вы думаете, что это характерно для тех, у кого нет ауры? – спросила она.              – Проще говоря, те, кто сражается с Гримм, постоянно подвергаются травмам и ситуациям, которые должны вызывать то же самое. Смерть близких и товарищей по команде - обычное дело, как и вид останков людей, уничтоженных Гримм. Мне кажется странным, что целые поколения охотников и охотниц, несмотря на то, что работают в идеальных для этого условиях, не имеют иммунитета к этому триггеру. Возможно, они просто более стойкие, поскольку привыкли к потерям и боли, но лично я считаю, что это хорошо известный закон аномального отвержения.              – Известный закон? – недоуменно переспросила Блейк.              – По сути, аномалии не воздействуют на другие аномалии. – быстро пояснил Жон. – Например, как «Чистый лист» не сделал «Кроцеа Морс» невидимым.              – Но это не имеет смысла. Я - аномалия, и я использовала камеру на глобусе.              – Так, во-первых, кто тебе это сказал? – спросил Жон. Его глаза сузились. – А во-вторых, что ты сделала!? – Блейк вздрогнула. Точно, она сделала это после несчастного случая. Она неловко рассмеялась и всё объяснила, после чего Жон закрыл лицо рукой. – Ничего страшного. Вреда от этого нет. Ответ на этот вопрос заключается в том, что аномалия — это шар, а не люди, живущие на нем. Ты повлияла и исправила их, их цивилизацию и погоду, но ты не повернула земной шар на тридцать секунд назад. Да и не могла.              – Что касается вопроса о фавнах... – вмешалась Коралл, – Ты не ошиблась, когда говорила, что ты аномалия, но есть разница между тем, чтобы быть аномалией и быть потомком аномалии. Твоя кровь смешивалась с кровью человечества на протяжении многих поколений. Поверь, мы проверяли, – её улыбка не была доброй. – Экстенсивно.              – То же самое можно сказать и о том, как «Чистый лист» может сделать тебя невидимкой, даже если у тебя есть аура – «Свет души», – пояснил Жон. – Она сделала твое тело невидимым, но если бы ты использовала свою ауру, она бы проявилась, несмотря на попытки первого стереть её из истории, – он повернулся к Коралл, – Значит, ты считаешь, что Свет Души защищает охотников и охотниц от того аномального эффекта, который захватывает людей? Это хорошо. У нас были бы большие проблемы, если бы охотники начали трансформироваться.              – Это гипотеза, – подметила Коралл. – Я могу ошибаться. Мне нужен живой объект, с которым можно поиграть и изучить его. Изнутри и снаружи. Увы, даже я не готова намеренно доводить кого-то до поломки во имя науки. Вместо этого я попросила Уиллоу присматривать за всеми её клиентами, которые опускаются до такого уровня.              – Коралл...              – Шни - зло; не доверяй им. Я уже слышала это раньше, Жон, и от тех, кто старше и опытнее тебя. Оставь их в покое. Я и сама являюсь злом в глазах некоторых наших братьев и сестер. Я не уничтожаю аномалии, а с удовольствием их исследую и использую. Уверена, отец ожидает, что я тоже пойду по пути Шни.              – Ты не пойдешь, – уверенно произнес Жон. – Я доверяю тебе.              – И поэтому ты мой любимый брат, – ответила Коралл. – Я даже может быть вмешаюсь, чтобы спасти твою жизнь, если она будет в опасности. Может быть. Блейк нахмурилась. – Кстати говоря, я полагаю, что тебе нужно одобрение трех директоров для твоей маленькой подчиненной, так?              Чтобы официально принять её на работу. Блейк и не подозревала, что это часть плана Жона, хотя по тому, как он покраснел и провел рукой по волосам, можно было предположить, что Корал попала в точку. Коварно с его стороны. Он улыбнулся и спросил: – Ты не против?              – Нисколько. Давай я быстро проверю её. Никаких игл, – добавила Корал, закатив глаза, когда Жон попытался запротестовать. – Я хочу сказать, брат, что мы с ней поговорим наедине, и я проведу «опрос». Ты же знаешь, Сафрон и отец будут жаловаться, что я несерьезно отнеслась к этому, если мы не пройдем через все процедуры. Они попытаются сказать, что мое одобрение не считается.              – Это похоже на них, – Жон вздохнул. – Ты не против, Блейк?              – Если она не будет пытаться ставить на мне эксперименты, то конечно.              – Я не приспособлена для боя, а ты, если я не ошибаюсь, в какой-то степени обучена, – Коралл могла сказать все это, только взглянув на нее. Впечатляет. – Если бы я попыталась, меня бы повалили на землю, – она махнула рукой в сторону Жона. – Кыш. Кыш. Твоя фаворитка будет в целости и сохранности, когда я с ней закончу, – она бросила ему документы. – Иди и прочитай вот это. Я не позволю им покинуть территорию объекта, так что тебе лучше все запомнить.              Жон поймал документы и, бросив страдальческий взгляд на Блейк, вышел из комнаты. Коралл встала, закрыла жалюзи и вернулась на свое место, на этот раз усевшись как следует, опустив ноги на пол. Она встретила взгляд Блейк, внезапно её взгляд стал строгим и почти неестественно жестким.              – Ты даже не представляешь, какой тонкий баланс ты можешь нарушить, – прошипела Коралл. – Как и о последствиях этого.              Блейк резко отшатнулась назад. – Я не...              – Заткнись! Закрой свой глупый рот и слушай, пока ты не погубила всех нас.              /-/              Если кто-то спросит Руби, то она ни в чем не виновата.              Ладно, она позволила Янг убедить её последовать за Кроу, когда ей, вероятно, следовало рассказать об этом Жону и позволить ему разобраться с ситуацией. Ладно, она пошла и объявила себя членом ARC Corp и вызвала панику, которая превратила бар в гладиаторскую арену. Ладно, она достала Кресент Роуз - универсальную снайперскую винтовку и косу, которая, оглядываясь назад, вероятно, выглядела не очень дружелюбным и нелетальным оружием - и велела всем успокоиться. И да, она, возможно, испугалась и сделала несколько предупредительных выстрелов в воздух, пытаясь навести порядок.              Но, в общем-то, её вины в этом не было. Ведь так? Большинство людей, услышав звук стрельбы, естественно, успокаивались. Большинство людей, увидев маленьких, похожих на детей девочек с огромными сельскохозяйственными орудиями, предназначенными для рубки пшеницы, подумали: – Это совершенно нормальное и спокойное явление, так?              Ладно. Может быть, в этом была и её доля вины, но в основном это все же вина Кроу. И Янг. И Цвая, и папы, и Озпина, и всех остальных, на кого она могла бы свалить всю вину. Будь ты проклят, Тыквенный Пит, изверг.              – Руби... – произнес Кроу тем отеческим голосом, который свидетельствовал о том, что он не сердится, а просто сильно разочарован и слегка кипит, как кастрюля с водой, готовая вот-вот забурлить. Руби отреагировала, как ей казалось, спокойно, направив на него свое оружие.              – Вы арестованы.              – Нет, – возразил Кроу. – Я не арестован.              – Вы имеете право хранить молчание.              – Я ожидал от Янг такой «резни» в баре.              – Эй! – крикнула Янг.              – Что скажет твой отец?              – Ничего, – ответила Руби, – Потому что мы не скажем отцу.              Кроу положил руки на бедра. – О, мы не скажем, да? Скажи-ка, почему?              – Потому что если мы расскажем папе, то нам придется рассказать ему, что ты здесь делал, а потом нам придется рассказать ему, что ты работал на Озпина, и что такое Озпин, – Руби увидела, как губы Кроу дернулись вниз, и поняла, что она на правильном пути. – А потом я могла бы упомянуть, что Озпин все время пытается затащить меня в Бикон, хотя я отказалась, и папу бы это очень насторожило. Он мог бы даже потребовать объяснить, почему дядя не защищает меня от этой жути...              – Ладно, хорошо, – простонал Кроу. – Мы не скажем Тайянгу.              – Хех.              – Мне кажется, что я немного в неведении, – раздраженно заметила Янг. – Во-первых, что это за чертовщина там была? Это были фавны?              – Да, – одновременно ответили Руби и Кроу.              – Риторический вопрос, придурки. Я знаю, что это были не фавны! – глаза Янг на мгновение вспыхнули красным; она была не слишком впечатлена их слабыми попытками обмануть ее. – А во-вторых, что это за история с Озпином, который приставал к моей младшей сестре, а наш дядя ничего с этим не сделал, а?              – Ты вырываешь слова из контекста, – Кроу вскинул руки вверх и посмотрел на разрушенный бар. Аномалии в нем разбежались либо когда она только объявила, на кого она работает, либо когда она открыла огонь. Одно из двух. Сейчас здесь были только перевернутые столы, разбитые окна и бутылки, а по полу разливалась вонь дешевой выпивки. – Озпин - директор Бикона, а Руби - охотница, или должна быть охотницей. Логично, что его заинтересует такая опытная девушка, как она.              Янг скрестила руки. – Руби сделала свой выбор. Если она не хочет быть охотницей, значит, она не хочет быть охотницей. Вопрос закрыт, – Янг и ее сестра не всегда сходились во взглядах, но они яростно защищали друг друга. Руби благодарно улыбнулась ей.              – Озпин просто хочет её переубедить. Разве это так плохо? Он же не пристает.              – Да, плохо, – ответила Янг. – Так же как парень, который не принимает отказа, когда приглашает тебя на свидание, не считается козлом, если он продолжает ходить за тобой по пятам и просить дать ему шанс. Попробуй ещё что-нибудь. И ты так и не объяснил, что, черт возьми, здесь происходило. Кто были эти люди и почему они начали убегать, когда Руби сказала, где она работает? Они были преступниками? Руби работает на частных детективов, верно?              – Они не преступники, – ответил Кроу.              – Они преступники, – возразила Руби. Он бросил на нее злобный взгляд, но Руби отмахнулась от него. – Что? Они преступники. Совет Вейла и власти арестовали бы их, если бы у них была такая возможность, и это наша работа.              – Они не должны быть преступниками, – пробормотал Кроу.              – Может быть, и нет, - признала Руби, – но не ты принимаешь законы, и не я. Кстати, о... – она замолчала, услышав звук далеких сирен. – Может быть, нам не стоит находиться здесь, когда приедет полиция?              Янг фыркнула. – Я думала, ты на стороне закона.              – Да, но если меня здесь поймают, то отец узнает об этом, и тогда вызовут Жона... – Руби сцепила пальцы. – Юридически у меня не будет проблем, но могут быть проблемы с папой и Жоном.              Они точно будут, особенно если Тайянг узнает, поэтому они втроем быстро покинули пустой зал и трусцой побежали по улице в сторону открытой площади. Было уже поздно, и, хотя в Вейле никогда не бывает безлюдно ночью, здесь было всего несколько человек, спешащих по своим делам.              Руби волочила ноги, стараясь не упасть под пристальным взглядом Янг; в ней было что-то среднее между растерянностью и любопытством, и именно последнее, как она знала, доставит ей больше всего неприятностей с Жоном. Когда-то она, как и Блейк, считала, что Жон не умеет врать, но, оказавшись в ситуации, когда от неё требовалось придумать историю, объясняющую то, что видела Янг, она поняла, что это не совсем его вина. Некоторые вещи просто трудно объяснить. Может быть, Янг просто забудет.              – Хорошо, – пробурчала Янг. – Выкладывай.              Или нет.              – Биологические эксперименты, – сказала Руби.              – Аномалии, – возразил Кроу.              – ДЯДЯ КРОУ!              – Что? – он скрестил руки, поднял одну бровь и пристально посмотрел на нее. – Это не моя работа – держать такие вещи в секрете, и меня не волнует, что эта кучка психопатов считает лучшим, – он посмотрел на Янг и сразу перешел к делу. – На Ремнанте есть вещи, о которых люди не знают, вещи, которые не имеют смысла или искажают реальность.              Янг растерянно заморгала. – Криптиды?              – В общем-то, да. Большинство из них ненастоящие, но некоторые настоящие - и они живут, или пытаются жить, нормальной жизнью на Ремнанте. Организация, в которой работает Руби, — это кучка палачей, которые убивают их везде, где только могут.              – Неправда! – закричала Руби. – Янг, мы как охотники и охотницы, только не за Гримм, а за опасными, сумасшедшими аномалиями. И мы не убиваем - мы сдерживаем. Это совсем другое.              – Руби наивна и едва коснулась сути...              – Кроу предвзят, глуп и...              – Хватит! – крикнула Янг. Ее глаза снова вспыхнули красным, и Руби вздрогнула. – Вы оба ведете себя как дети. Как вы смеете заставлять меня быть самой взрослой здесь! Да еще в пятницу вечером! Ты, - она ткнула пальцем в Кроу, - отвечай медленно. Криптиды существуют. Приведи мне пример.              – Те люди, которых ты видела в баре, у которых были измененные части тела. Они просто пытаются жить своей жизнью.              – Хорошо. А ты, – настала очередь для Руби «получить палец». – Приведи мне пример того, чем они опасны.              – Ты помнишь тот случай с токсичными учебниками, от которых неделю или две назад погибло много людей? – Руби знала, что она помнит, и Янг кивнула. Позади нее Кроу вздрогнул. – Они были сделаны аномалией, подобной тем людям, которые были там, и которая решила, что общий IQ людей в Вейле настолько низок, что он должен начать геноцид всех, кто не может ответить на вопросы в его учебниках, контролирующих сознание.              – Что за...              – Это лишь один пример тухлого яйца, – возразил Кроу.              – Был ещё тот парень, ставший невидимым в Биконе, который воровал нижнее белье и который в любой момент мог перейти к использованию своей аномалии для кражи не только этого. Например, девственности или даже жизни.              У Янг отпала челюсть. Кроу снова поморщился. – Два тухлых яйца. Нельзя сваливать все аномалии в одну коробку.              – Нельзя делать вид, что их можно игнорировать, и что не должна существовать организация, занимающаяся их контролем, – заявила Руби. – Вот что такое ARC Corp, – она надула грудь. – Вот кто я.              – Я не могу в это поверить, – простонала Янг. – Мой дядя и моя сестра спорят о вещах, которых не должно существовать, а я застряла в самом эпицентре. Что, черт возьми, происходит с миром? Почему люди ничего не знают об этом?              – ARC Corp держит все в секрете.              – Убивая свидетелей.              – Неправда! – запротестовала Руби. – Дядя Кроу - просто обиженный старик.              – Что тут нового? – пошутила Янг. – Все равно, дерьмо. Вот это да. И я полагаю, что под страхом смерти я не могу никому об этом рассказать?              – Мы с Озпином защитим тебя, – пообещал Кроу.              – Янг не нуждается в защите, потому что ARC Corp не устраняет свидетелей. Мы просто просим их молчать, потому что альтернатива — это сплошная паника. Я имею в виду, посмотри на меня, я свидетель и я в полном порядке. К тому же, кто тебе поверит? – Руби хихикнула при этих словах, и Янг криво улыбнулась в ответ.              – Да. Это звучит вполне справедливо. Меня бы назвали конспирологом, – её взгляд стал более острым, а улыбка сникла. – Впрочем вы расскажете мне больше. Я не буду жить в неведении, когда такое происходит, и тем более, когда в этом замешана моя младшая сестра.              Ох. Ох, черт. О ужас.              Жон точно убьет её.              Ну, нет, не убьет. Он будет вздыхать и думать о том, что не стоило доверять ей офис, а потом будет улыбаться и говорить, что все в порядке, в то время как в глубине души он перестанет верить и уважать её.              «Это ещё хуже», – подумала Руби. Лучше умереть!              – Ну что? – спросила Янг, постукивая ногой. – Я хочу получить ответы. Может быть, тебе стоит отвести меня обратно в этот твой «Офис», чтобы я увидела их?              Офис? Бардак. Пустые обертки от еды, которые она еще не убрала. Тимоти. Руби побледнела. Черт возьми, Тимоти. У Янг... ну, она не страдала арахнофобией, но однажды она плакала, когда большой паук длиной около дюйма приземлился ей на волосы. Руби не была уверена, как отреагирует её сестра, если то же самое сделает паук длиной в полтора метра. – Эм... Я... эээ... – глаза Руби метнулись вправо-влево, и она заметила выход. – О, смотри, отвлекающий маневр!              – Это не... – Янг все равно оглянулась и осеклась при виде маленькой девочки, не старше одиннадцати лет, поднимающейся по ступенькам подземного метро. Ее зеленое летнее платье было изорвано, пыльное, местами порвано, а лицо измазано грязью. Девочка выглядела так, будто её ограбили, избили, а потом протащили по земле метров сто. Губа была в крови, один глаз опух, но она продолжала улыбаться, несмотря на то, что выглядела так, будто на нее напали или издевались. Янг сглотнула. – Да ладно. Ладно, это хороший отвлекающий маневр. Дядя Кроу, ты можешь вызвать полицию или скорую помощь?              Кроу вышел из шокового состояния и поспешно потянулся за своим свитком. – Да. Я сейчас займусь этим.              Янг хорошо ладила с детьми. Это объяснялось тем, что после смерти матери она практически вырастила Руби. Не то чтобы она обычно была зрелой, или заботливой, или терпеливой, но она могла переключить и включить выключатель, и она была лучшей няней Патча по уважительной причине. Родителям нравились её профессионализм и жизнерадостность, а мальчишки, с которыми она нянчилась, были в нее влюблены. У Янг хорошо получалось ухаживать и за девочками, так что она медленным шагом и с улыбкой подошла к потрёпанной и грязной девушке.              – Привет, – начала Янг, обращаясь к девочке на небольшом расстоянии, чтобы не испугать её. Руби шла позади, готовая помочь, но зная, что лучше всего это сделает Янг, промолчала. – Ты гуляешь так поздно. Твои родители где-то рядом?              Девочка могла бы заплакать, замереть или убежать - эти реакции казались вполне разумными. Вместо этого она посмотрела на Янг, и её глаза расширились. – Ты красивая!              – Очень мило с твоей стороны, – Янг опустилась на колени, глаза ее закрылись, а улыбка стала еще шире. Девочка рысью подбежала к ней, очарованная легким товариществом и дружелюбием Янг. – А твои родители знают, что ты так поздно гуляешь?              – Нет, – весело ответила девочка.              – А где они?              – Я оставила маму дома. Она не захотела играть; она никогда не хочет играть, – девочка вздохнула, в её вздохе чувствовалось презрение и досада, детская досада. – Мама такая скучная! – голубые глаза девочки снова уставились на Янг. – Ты не выглядишь скучной. Ты выглядишь веселой. Хочешь поиграть со мной?              Что-то защекотало в глубине сознания Руби.              Янг никак не отреагировала на это. – Мы можем играть сколько угодно, но сейчас мы отвезем тебя в теплое место и накормим. Потом мы узнаем, где твоя мама. Хорошо?              – Ура. Наконец-то. Никто больше не хочет с нами играть.              – С нами?              – Мои друзья, – пояснила девочка. И указала, на лестницу, ведущую в подземный переход. – Мы должны были играть друг с другом, и они все ждут, когда проснутся. Можно мы сейчас поиграем? Я хочу поиграть с тобой.              – Э-э… – Янг оглянулась на Кроу, который разговаривал с полицейскими о пропавшей девочке. Он показал ей большой палец вверх, и Янг снова повернулась к ребенку. – Хорошо, конечно. Во что ты хочешь поиграть? В шпионов?              – Я хочу поиграть в смерть! – рука девочки дернулась, отчего Руби вздрогнула. Наружу вырвалась серебристая вспышка. – Ты можешь начать первой!              Нож скользнул по горлу Янг, прежде чем сестра успела среагировать - но не раньше, чем она успела поднять свою ауру. Аура заискрилась, а Янг поперхнулась от удара, ставшего тупым и несмертельным. Янг отшатнулась назад, упала на задницу от шока и отскочила на несколько метров от по-детски надутой девочки с окровавленным ножом в руке. Эта кровь не принадлежала Янг, что заставляло задуматься о том, чья она.              – Так нельзя! – обвинила девочка, сердито указывая на Янг и топая ножкой. – Ты должна истекать кровью и умирать, а не жить. Ты делаешь это неправильно, – девочка повернула нож лезвием к себе и сказала: – Вот. Смотри на меня.              Янг закричала. Руби тоже, как она полагала, и Кроу, возможно, тоже. Но все это потерялось в зрительном кошмаре - маленькая девочка, еще не подросток, вогнала нож под подбородок и в горло, а затем обеими руками стала наносить удары слева направо. У нее не хватало сил, чтобы сделать это быстро и безболезненно, поэтому она дергалась и работала обеими руками, цепляясь за мышцы и дико рубя плоть. Губы девушки оставались растянутыми в улыбке, глаза не отрывались от Янг, и даже когда ее голова откинулась назад, а колени ударились о землю, и кровь потекла по платью, подобно реке, она открыла рот и пробормотала слова сквозь красную кашу из крови и пузырьков.              – В-видишь? В-вот та-ак-к, – она протянула Янг окровавленный нож. – Твоя о-очередь.