ARC Corp

Последнее, на что рассчитывала Блейк, пока они планировали, как будет происходить захват аномалии Шни, — это то, что дверь в их офис откроется и войдет охотник. У него были черные волосы с прожилками седины, щетина на подбородке и красные глаза, которые просканировали комнату и заставили Руби в панике пискнуть и спрятаться за диван. Жон одновременно застонал и зарычал, создав совершенно новый звук, в котором сочетались гнев, отчаяние и полное отчаяние. – Естественно, он послал тебя делать всю грязную работу. – Арк, – Охотник кивнул, отвечая на его приветствие. – Я только что видел Руби? – Н-нет, – Руби отозвалась из-за дивана. – Я видел тебя, Руби. – Кто такая Вуби, о которой вы говорите? – её акцент был довольно ужасен, и ее слова звучали невнятно. – Я не знаю никакой Вуби. Я Руби Эджворт Шестая. Вы ошиблись, сэр. – Тогда, возможно, стоит поинтересоваться у Тайянга, почему его дочь втянута в войну банд... Руби вздрогнула. – Дядя Кроу, нет! – Дядя Кроу, да, – ответил он, окинув взглядом Жона и Блейк. – Но сейчас это не самое главное. Озпин выразил беспокойство относительно маленькой войны, которую вы начали в городе. Он попросил меня приехать и разобраться, что происходит, и возможно, положить этому конец. – Ты не вправе этого сделать, – откликнулся Жон. – Но не волнуйся, ситуация под контролем. Так что иди и скажи ему, что после сегодняшнего дня проблема будет решена. – Вот как? – Кроу вошел в офис, осматривая аномалии на полке. Он знал. Он точно знал. Идя к Жону, он прошёл мимо Руби и Блейк окинув их взглядом и остановился у его стола. Жон встретил его взгляд. – Тогда ты не будешь возражать, если я задержусь здесь, понаблюдав за ходом событий своими глазами. Озпин обеспокоен и попросил меня проследить, чтобы с этим разобрались. – Я уверен, что аномалия не имеет отношения к твоему визиту. – Значит, аномалия всё-таки есть? – Как будто Озпин не в курсе. – Возможно, мы кое-что слышали, – признал Кроу. – Этот предмет, способный давать точные ответы на любой заданный вопрос, — Блейк задалась вопросом, какая банда снабдила их этой информацией. Кроу присел на угол стола Жона. – Интересная вещь, согласен? Представь, сколько бы пользы можно было извлечь из этого. Предсказывать стихийные бедствия, находить опасных преступников, предупреждать население о нападениях Гримм заранее. – Или узнавать пин-коды людей, – добавил Жон. – Ограбить все банки на Ремнанте. Отыскать женщин, путешествующих ночью в одиночку. Разработать план геноцида фавнов. На каждый положительный сценарий есть десять неудачных. – Конечно, но, если аномалия окажется в правильных руках. – И, полагаю, ты считаешь, что Озпин – те правильные руки. – Он желает людям добра. – Ты звучишь, как истинный фанатик. – О, и это говоришь мне ты, Арк. Блейк и Руби наблюдали за ходом разговора, не зная, что сказать и стоит ли вообще что-то говорить. Жон, несомненно, был предвзят в отношении ARC Corp и аномалий, но сейчас всё звучало так, будто Кроу пытается оправдать идею передачи новой аномалии в пользование Озпину, и эта идея ей не очень нравилась. Многие из аномалий, с которыми они сталкивались, были крайне опасными. Даже если новая аномалия не представляла такой угрозы, последствия полного знания могли быть чрезвычайно серьезными. В конце концов, абсолютная власть развращает, и защитой от нее обычно служила идея, что люди восстанут, чтобы остановить тирана. Но можно ли восстать против того, кто может предсказать и разгадать любой твой замысел? Обладая абсолютным знанием, Озпин мог бы стать почти богом. Такая власть не должна оказаться в чьих-либо руках. – Озпин предлагает непосредственную помощь в решении проблемы с бандами, – продолжил Кроу. – Ваша задача - не допустить, чтобы аномалии были обнаружены людьми. Такими, как Руби, – добавил он с ноткой угрозы, а затем снова обратился к Жону. – Ты должен быть рад нашей помощи. Мы найдем аномалию и поможем тебе скрыть её. Никто не узнает. – Ситуация под контролем, и аномалия будет содержаться здесь. – Оставлена гнить? Какая потеря. Неужели тебя даже не волнует, сколько жизней это может спасти? Неужели ты настолько бессердечен? – Дядя Кроу! – крикнула Руби. – Подумай об этом, Руби. Если бы у нас была такая штука, мы могли бы спасти Саммер. Руби вздрогнула, отшатнувшись, её лицо побледнело, и глаза раскрылись. – Но... Но... – Это чертовски подлый удар по собственной племяннице! – огрызнулась Блейк. Она подошла к Руби, её глаза сверкали гневом. Руби, возможно, была иногда раздражающей, но она всегда была хорошей девочкой и идеальной защитой от Тимоти. Блейк не собиралась отказываться от неё. – К тому же, охотница может погибнуть в любой момент. Все, что аномалия скажет, что каждый раз есть вероятность ее смерти. Будущее не предопределено. Охотник хмыкнул, и она задумалась, не убедил ли он и себя в этой своей же теории. Он взглянул на Руби, затем смутился и отвернулся. – Ладно, может быть, этот вариант и не сработает, но мы могли бы использовать ее для поиска выживших после нападения Гримм. Мы могли бы использовать её для диагностирования заболеваний у людей быстрее, чем любой врач. – Но будет ли Озпин использовать её таким образом? – спросил Жон. – Озпин будет использовать его для важных дел. Обычные люди, страдающие от болезней, не в счет. – Он бы использовал её против Гримм! – настоял Кроу. – Он использовал бы её для сбора новых аномалий! – Жон хрипло рассмеялся в наступившей тишине, вызванной его обвинением. – Что, не веришь? Ты думаешь, он ограничится одной? Если ты согласен, что одна аномалия полезна, значит, можешь предположить, что и все они полезны. Почему бы не собрать их все и не поставить на вооружение? Почему бы не иметь под рукой сотню, по одной на любую ситуацию, какую только можно себе представить. Он сможет найти полезные с помощью этой аномалии и добраться до них раньше, чем это сделают Шни или ARC Corp. В этом был зерно правды. Блейк не могла отрицать логику в его словах. – Ты даже не видишь проблемы в этом, – продолжил Жон. – Ты не можешь этого понять, потому что полностью веришь ему, так же как люди доверяли первоначальным директорам ARC Corp, когда те тоже использовали аномалии в своих целях. Они играли на бирже, лечили болезни, принуждали к миру с помощью угроз опасных аномалий и даже использовали их как источники энергии для своих мегаполисов. Это была «чистая», «возобновляемая» и «бесконечная» энергия. До тех пор, пока некоторые не начали возражать против того, что происходило с аномалиями. – Если они не живые, мыслящие существа, то это не имеет значения? – ответил Кроу. – Это опасная грань, которую легко переступить. Представь себе, насколько сложно будет сдерживаться, когда ты обнаружишь аномалию с потрясающей, полезной силой, которая ещё и обладает разумом, – Жон провел рукой по воздуху, словно рисуя сценарий. – В начале это всего лишь одна аномалия. Ты скажешь себе: «Эта сила слишком ценная, чтобы ей не воспользоваться. Мы будем использовать её разумно». Потом их станет две, три, пятьдесят, сотня. И в итоге произойдет то же, что с ARC Corp, только с лица планеты будут стерты Вейл, Атлас, Мистраль и Вакуо, и, возможно, вместо Луны рассыплется сама планета! Глаза Блейк расширились. – Луна... – Это разбитая луна, Блейк! – сердито ответил Жон. Он смотрел на Кроу, и продолжил. – Луны не разлетаются на куски самопроизвольно. И поверь, убедить людей, что это нормально, было не легко. Я хочу сказать, что мы уже испытали план «использования аномалий», и он полностью провалился. Абсолютно. Озпин может считать себя более умным, опытным и мудрым, чем все те, кто занимался этим веками, и ты можешь соглашаться с ним, но я считаю, что это высокомерие. Я не намерен указывать тебе, как выполнять свою работу, и ты не должен указывать мне, как выполнять мою. Кроу скрестил руки на груди. – Я все равно буду следить, чтобы вы выполняли свою работу. – И чтобы украсть аномалию, если у тебя появится такая возможность. Кроу не ответил. – Не забывай, что именно меня Озпин предпочитает преследовать, считая меня более мягкосердечным, чем остальных членов моей семьи. И он прав в этом, – признал Жон. – Это действительно так. Но это также означает, что тебе лучше не вязаться с остальными. Если Сафрон и Терра узнают, что ты украл у меня аномалию, можешь не сомневаться, они придут, чтобы вернуть её. А отец уже двадцать лет ищет возможность поквитаться с Озпином. – Он - директор Бикона. Если бы вы напали, вас бы наверняка протащили по горячим углям. Обвинили бы в терроризме. – Разве ты не знаешь, Кроу? Мы слишком важны, чтобы нас в чем-то обвиняли. В худшем случае нас будут допрашивать. Но это уже не будет иметь большого значения, если Саф выйдет из себя и уничтожит Бикон, – он откинулся назад с явной угрозой. – Не каждый день вся семья Арк собирается вместе для завершения миссии. На самом деле, такого почти никогда не происходило. Он взглянул на Кроу. – Но «почти никогда» не означает «никогда». Так что запомни мои слова. /-/ Роману удалось найти банду, в руках которой оказалась аномалия, но, добравшись до места назначения, Блейк почувствовала себя гораздо менее счастливой. Вокруг были видны полицейские кордоны, тела, укрытые черными покрывалами, и машины с пробитыми стеклами. Здесь явно только что разразилась настоящая бойня, и, несомненно, именно это привело Романа к этому месту. В конечном итоге, было гораздо проще следовать за ходом войны, чем выяснять, кто из бандитов теперь владеет аномалией. – Почему полиция не арестовывает их? – спросила Руби, стоя дальше по улице. – Это здание, очевидно, захватили. Все знают, что это плохие парни. – Все не так просто, мелкая, – ответил Кроу. – Они - жертвы преступления. Их не так просто арестовать. Для обыска все равно нужен ордер, а его выдача занимает много времени. – Нам он не нужен, – перебил Жон. Кроу посмотрел на него с недовольством. – Но все равно нет смысла рисковать. Если они решат, что аномалия в опасности, они увезут её. Нам не стоит начинать еще одну перестрелку. Это были её слова. Блейк глубоко вздохнула и взяла в левую руку металлический кейс. Он ничем не отличался от того, в котором недавно лежали деньги, но его ценность была совершенно иной. И он был намного опаснее. Жон достал ключ, открыл кейс и ввел четырехзначный код на цифровом замке. Внутри был маленький, портативный портфель. Блейк еле сдержала дрожь, смотря на него. – Что это...? – спросил Кроу. Жон отмахнулся от руки Кроу. – Не трогай его. – Эй, я же на вашей стороне. – Ты на стороне Озпина, и я уверен, что ты наверняка задумаешь какую-то глупость. Нам не нужно, чтобы охотник твоего калибра начал убивать из-за потери морали и здравого смысла. – Но со мной нормально? Да? – угрюмо спросила Блейк. – Я верю, что тебе не взбредет в голову продолжать пользоваться этим, – ответил ей Жон, отводя её немного в сторону от Кроу. – Понадобится гораздо больше времени, чем десять или пятнадцать минут, чтобы почувствовать эффект, но по крайней мере, ты будешь знать о возможных побочных эффектах, – он кивнул в сторону Кроу. – Он убедится в том, что мы все это придумали, чтобы контролировать ситуацию, и что, возможно, он сможет справится с аномалией, потому что у него сильнее воля или что-то в этом роде. Блейк посмотрела на охотника. – Ты серьезно думаешь, что такое может произойти? – Вероятность больше, чем ноль. Озпин не стал бы этим заниматься, если бы не видел в этом выгоду, и сколько стоит жизнь отдельного человека, когда ты бессмертен? Он даже не человек, как бы хорошо он себя не вел. Может быть, он не станет подвергать опасности Кроу, но это не значит, что он не рискнет сделать это с кем-то другим. На сколько это было истиной, а на сколько результатом паранойи Жона и его антипатии к Озпину, Блейк не могла точно сказать. Именно в этом и заключалась проблема. Она не могла утверждать, но, учитывая все, что она видела в ARC Corp, если ты не можешь гарантировать то или иное, то лучше быть осторожным. Осторожность не помешает. Или все же помешает, особенно если она сама себя сотрет. Но это будет куда меньшей потерей, чем утрата одного из лучших охотников в Вейле. – Я ненавижу все это... – прошептала она. – Именно поэтому я доверяю тебе. Ты знаешь, я бы сам мог это сделать, но... – Ты без ауры. Я понимаю, – Блейк вздохнула. – Это уже стало моим самым ненавистным из твоих оправданий, когда ты посылаешь меня в опасные места. – Но это правда. – Знаю. Я сказала «самым ненавистным», а не «непринимаемым». Сколько у меня времени? – Честно говоря, я бы сказал, что ты можешь пользоваться этим полдня и не потеряешь себя, но это всего лишь предположение, основанное на жертве в Биконе. Войди внутрь, найди офис и аномалию, и если ты не найдешь ее через пятнадцать минут, то выйди, и мы придумаем другой план. Лучше не рисковать, и я сильно сомневаюсь, что за четверть часа ты что-то забудешь. – Ты уверен, что нельзя просто послать Кроу без «Чистого листа»? Он ведь охотник. Дай ему ордер, и пусть сделает свою работу. – Он бы доставил её Озпину. В этом она была уверена. Кроу как бы говорил им, что это будет потрясающая вещь против Гримм под охраной Бикона, и она вполне могла представить, что он улетит с ней, не отдав ее, и тогда они уже никогда не смогут ее достать. Или, что еще хуже, ей придется использовать «Чистый лист», чтобы попытаться пробраться в Бикон. Проще одурачить бандитов, чем школу с охотниками. – Пятнадцать минут... – повторила она, протягивая руку к портфелю. – Пятнадцать минут. Не стоит рисковать, Блейк. Её пальцы приблизились к «Чистому листу», но не коснулись его. Даже нервный тычок мог активировать её, и это стоило бы ей драгоценных секунд. Она глубоко вдохнула, схватила его за ручку и помчалась к зданию так быстро, как позволяли ноги. Аномалия не вызывала никаких физических ощущений, но она понимала, что она невидима, потому что никто не реагировал на то, что она пересекла полицейскую ленту, не обратили внимания на то, что она пронеслась через тела и распахнула двойные двери пивоварни, внутри которой укрылись бандиты. Внутренний коридор представлял собой сплошные развалины: гильзы, капли крови, потрескавшиеся полы и разрушенные стены. Коридор охраняли четверо мужчин, оружия она не заметила, но оно, несомненно, у них было. Они не отреагировали ни на открывающуюся и закрывающуюся дверь, ни на то, что она пронеслась мимо, пропустив производственный цех пивоварни, и направилась к лестнице. Её дорогие кожаные туфли цокали на каждой ступеньке, но никто не обращал на нее внимания. Кто-то спускался со второго этажа, но она просто обошла его, оказавшись так близко, что услышала хрустящий звук сигареты, которую он затягивался. Затем она переступила порог, продолжая подниматься вверх, и столкнулась лицом к лицу как минимум с восьмерыми вооруженными мужчинами. Пушки были направлены на лестницу. На нее. Сжимаясь от напряжения, она боролась с инстинктивным страхом и желанием активировать ауру. Они не начали стрелять, и некоторые из них выглядели скучающими, беседуя между собой или перебирая свои магазины. По крайней мере, двое из них получили незначительные ранения, которые уже были перевязаны. Судя по всему, бой продолжался всю ночь и, вероятно, продолжится и этой ночью, если она не заберёт у них аномалию. Осторожно маневрируя между баррикадами, стараясь ничего не задеть, она прошла мимо стволов автоматов. В какой-то момент ей пришлось пройти между двумя мужчинами, стоявшими настолько близко, что она почти задела их бедра. Сейчас она в полной мере убедилась в том, что человек, владеющий «Чистым листом», при желании мог бы причинить много страданий. Сексуальное домогательство могло быть неприятным, особенно если оно переросло в насилие, но с такой же легкостью кто-то мог устроить серию убийств по всему городу. Никто его не остановил бы. И семья Шни продала эту аномалию, подумала она. Они же сумасшедшие. Неужели им и в голову не пришло, что этот человек может воспользоваться ею против них в будущем? Ведь родная сестра Винтер тоже обучается в Биконе. О таком лучше не думать, особенно сейчас, когда подобные глупые мысли могли бы вызвать потерю её собственной личности. Блейк протиснулась за баррикаду и осмотрела первую комнату слева. Было бы удобно, если бы в ней находилась аномалия, но ее не было, как и в первой комнате справа, и ни в одной из десяти последующих. Когда прошло около десяти минут, она начала паниковать. Другого этажа не было, и она была уверена, что босс должен быть здесь, но возможно, он сбежал после нападения. К её счастью, осмотрев последний кабинет в конце коридора слева, она заметила мужчину, сидящего за столом, на котором стояла открытая и почти пустая бутылка виски, часть которой пролилась, образовав лужу между бутылкой и его губами. Мужчина выглядел сильно опьяневшим, его лицо лежало на столе. В одной руке он держал шприц, рядом с бутылкой на столе были дорожки кокаина, и зажигалка. Помимо всего этого, на столе лежала фиолетовая сфера, покоившаяся на белой горке. Наконец-то! Облегчение, которое она испытала, было неимоверным, Блейк не стала медлить и бросилась к шару. Нельзя было терять времени, ведь «Чистый лист» пожирал ее, взяв шар она повернулась к двери и замерла, заметив, что мужчина сел и уставился прямо на нее. – Всё кончено? – прохрипел он голосом, звучащим на грани между пьянством и наркотическим кайфом. – Ты пришла сюда, разрушила мою жизнь, забрала у меня всё! – продолжил он. – И после всего этого ты просто уйдёшь? Он мог видеть её?! Блейк не успела открыть рот, осознав, что он смотрит не на нее, а на саму аномалию. Точно, человек, использовавший до этого «Чистый лист», держал меч Жона, и он не исчез. Он не мог стереть аномалию. Ему, по всей видимости, казалось, что шар медленно уплывает от него. Даже в этой ситуации он мог в любой момент выстрелить в неё. – Ну? – он практически плюнул в неё. – Нечего сказать? Никаких оправданий? – он откинул голову и безумно захохотал. Смех поднялся, достигнул своей вершины и треснул словно стекло. – Уходи! – крикнул он. – Уходи. Ты всё испортила. Исчезни из моей жизни. Я хочу... я хочу, чтобы тебя никогда не существовало, ты... ты... – он упал на кресло, влетев лицом в море кокаина и громко захрапев, раздувая в воздухе белую пыль. Блейк почувствовала, как напряжение покинуло её тело, она осторожно отступила назад, а затем вышла в коридор, двигаясь так, чтобы не привлечь внимание стоящих у баррикад людей к аномалии. Она не могла пробежать мимо них, они точно заметят левитировавший шар и мгновенно поймут, что кто-то с помощью Проявления пытается выкрасть аномалию. Она не могла позволить себе драться с восемью мужчинами. Зайдя обратно в кабинет, она открыла окно и вылезла наружу. Высота была приличной, но для охотницы её уровня это не было проблемой. Опустив сперва одну ногу, затем другую, она на секунду задержалась на подоконнике, чтобы прийти в себя, а затем бесстрашно бросилась вниз, ощущая, как сила тяжести тянет ее к земле. Обычно она использовала Гэмбол Шрауд, чтобы смягчить такие падения, но сейчас ее руки были заняты, и она упала на тротуар, сильно стукнувшись о него. Аура вспыхнула, предотвращая серьезные повреждения, но боль все равно была ощутима. Хорошо, что «Чистый лист» поглотил её крик, и никто не услышал его. Обойдя здание, Блейк нашла Жона и бросила ему «восьмерку», после чего швырнула на пол «чистый лист», мигом став видимой. Кроу и Руби отпрянули назад, удивленно взглянув на нее. – Получилось! – он выглядел скорее облегченным, чем радостным. – Отличная работа, Блейк. Я на мгновение испугался. Ты что-то почувствовала...? – Откуда мне знать? Я знаю, что я Блейк. Я помню тебя, себя, своих родителей и своё прошлое, но если бы что-то ускользнуло, я бы не смогла это вспомнить, верно? – её слова прозвучали резче, чем она хотела, но она не могла скрыть свою тревогу. Опустившись на колени, она осторожно подняла кейс и, не прикасаясь к «Чистому листу», закрыла его. – Я больше никогда не буду этим пользоваться. – Не вижу причин для этого, – сказал Кроу. – Это было легко. Слишком просто. Мне даже не пришлось ничего делать. – Легко не означает без риска, – ответил Жон, спрятав сферу в черный пакет и засунув его в куртку. – Если она не боролась за свою жизнь, это не значит, что её жизнь не была на кону. Мы должны покинуть это место. Теперь это проблема полиции, аномалия под нашим контролем. /-/ Блейк почувствовала облегчение, когда убрала «Чистый лист» обратно в сейф. Никакой заметной разницы или какого-либо другого воздействия она не заметила, и она знала, что первоначальный владелец использовал его в течение недели или даже дольше, прежде чем аномалия проявила свою силу. Но Блейк все равно опасалась – и задавалась вопросом, – что же она все же потеряла? Возможно, какой-то аспект её жизни исчез, и она даже не заметила этого? Или, возможно, что-то изменилось? Мысли вихрем пронеслись в голове пока она шла к столу Жона, за которым он размышлял о «восьмерке». Кроу с видимым интересом наблюдал за ними с дивана. Она знала, что все сказанное сегодня обязательно дойдет до Озпина. Он даже не скрывал этого. – Мы должны использовать «её», – сказал он. – Это может приносить много пользы. – Точно так же подумали мафиози, когда «купили» её, – заметил Жон. – Посмотри, как много пользы это принесло им. – Мы не преступники. – Это не имеет значения. Аномалии не должны использоваться. Мы уже однажды пытались это сделать, и Озпин может рассказать тебе, чем все закончилось. Не то чтобы ты стал меня слушать. Не знаю, зачем я вообще пытаюсь, – Жон вытянул руку надел перчатки и осторожно взял стеклянный шар рассматривая его со всех сторон. – Знание может быть опасным в чужих руках. – Озпин... – Даже не пытайся продолжить. Его руки залиты кровью. Кроу с тихим рычанием откинул голову назад, напоминая Блейк о его силе. Жон не должен был так легко заводить себе врагов. Поэтому Блейк решила сменить тему, чтобы предотвратить драку. Возможно, стоит найти компромисс. – Нам нужно выяснить, на что она способна, Жон. Может быть, провести небольшое исследование. Как ты на это смотришь, Кроу? Охотник взглянул на неё, вздохнул и согласился. – Пока что, сойдёт. Мы всегда сможем решить, как использовать её позже. Если Жон захочет, мы ничего не решим. Блейк была менее предвзятой, но такой же настороженной как и Жон. Она видела слишком много опасных аномалий, и ей не нравилась идея полагаться на эту. Если не принимать во внимание точность ответа, побочных эффектов или зависимости, эту штуку могли украсть из Бикона, и это означало бы катастрофу. Если бы эта аномалия стала классом «Реальность», Королевства начали бы войну, чтобы попытаться присвоить её себе, как это сделали здешние банды. – Проведём несколько экспериментов, – разрешил Жон. Он прокашлялся. – Где сейчас находится Винтер Шни? Блейк облокотилась на его плечо, и он освободил для нее место. Руби уже была рядом, заглядывая ему через другое плечо и не давая Кроу подойти, из-за чего ему пришлось нависнуть над головой Руби. Облака внутри небольшого шара начали двигаться. В обычных «восьмёрках» это были вода и красители, создающие эффект тумана, но тут они выглядели как настоящие облака с маленькими молниями. Дощечка - обычно кубик с напечатанными на нем словами - всплыла на поверхность, и стала похожа на мраморную дощечку с выжженными на ней словами, словно самой молнией. НЕ ЗДЕСЬ Руби подавилась смехом, а Кроу даже не пытался скрыть свой смех. – У нее есть характер. – Технически она ответила на вопрос, – произнесла Блейк. Она была менее веселой и более склонной к анализу, что, как она подозревала, переняла от Жона – Думаешь, она разумна и прикрывает её? – Нет, – Жон снова встряхнул сферу. – Как зовут моего отца? НИКОЛАС АРК – Хорошо. Я кажется понял. Как зовут отца Блейк? ГИРА БЕЛЛАДОННА – Всё правильно, – кивнула она. Жон фыркнул. – Как зовут отца Кроу? Облака разбушевалось. БРЭНВЕН – Нет, – ответил Кроу, сузив глаза. – Давай сюда, – он взял сферу, наклонился и встряхнул её, повторив вопрос. – Как зовут моего отца? – он посмотрел на ответ, сердито рыкнул и снова потряс шар. – Теперь всё правильно, – произнёс он, закрывая сферу. – Моего отца звали не Брэнвен. Мы с Рейвен взяли фамилию у женщины из племени, которая вырастила нас после того, как наш ублюдок-отец бросил нас. – Аномалия ошиблась? – спросила Руби. – Хм, странно. – Но она сразу ответила правильно, когда Кроу спросил, – подметил Жон. – Я думал, что твоя фамилия... – Жон замолк. – Подожди. Это не может быть, – он поднял бровь. – Когда у Руби день рождения? В ДЕНЬ ЕЁ РОЖДЕНИЯ Жон передал сферу Блейк. – Спроси то же самое. Блейк взяла сферу. – Когда у Руби день рождения? – она подождала ответа. – Ответ тот же. – Передай Кроу. Охотник взял ее и понял, что от него хотят. Он опередил их. – Когда у Руби день рождения? – он молчал. – На этот раз она дала правильную дату. – Пока не говори ничего. Отдай сюда, – он взял сферу и снова повторил вопрос. Тот же ответ. – Она всё ещё не даёт мне точного ответа, похоже, она не впитывает твои воспоминания. Руби, когда у тебя день рождения? – 31 октября. Жон кивнул, повернулся к аномалии и встряхнул её. – Когда у Руби день рождения? 31 ОКТЯБРЯ – Ха, – Жон поставил сферу на стол. – Ха-ха, – он откинулся назад, отталкивая Блейк и Руби. Медленно, не контролируя себя, он разразился хохотом. – Ха-ха-ха-ха! – внезапно он ударил кулаком по столу, из-за чего ноутбук подскочил, и сфера полетела на пол. Руби успела её поймать. – Чёртова Шни! – прорычал он. – Все потери, риск быть раскрытым – и всё ради шутки! – Что ты имеешь в виду? – спросил Кроу. – Она не дает ответы на все вопросы, как утверждала Винтер, – ответила Блейк. Ответ пришел к ней как раз в тот момент, когда Жон дал ей «восьмерку» и попросил спросить о дне рождения Руби. Это было настолько очевидно. – Она говорит тебе только то, что ты уже знаешь. Жон облокотился локтем на стол и поддержал лицо рукой. Он сжимал брови и массировал их. Его беспокоили не столько сама аномалия, сколько количество проблем, вызванных ею и ПКШ, а также то, насколько бесполезной она была на самом деле. Это мог быть «компьютер», получающий знания от каждого, кто к нему прикасался, и хранящий их, но тогда он должен был узнать день рождения Руби после того, как Кроу использовал его. Но он не знал, а значит, мог знать только то, что знал его нынешний владелец. – Так она бесполезна, – заключил Кроу. – Да, – согласилась Блейк. – Она бесполезна, если только не для того, чтобы освежить память. Может быть, это был бы полезный инструмент для допросов, но она не собиралась делиться этой идеей с Кроу и Озпином, чтобы они не начали изучать её возможности. Её можно было бы использовать, чтобы задать вопрос заключенному, который отказывается говорить, и сказать ему задать вопрос шару. Однако это сработает только один раз. После этого человек откажется отвечать, и для этого он обязательно должен держать сферу в руках. Кроме того, сфера не смогла бы назвать день рождения Руби до тех пор, пока Кроу не прикоснулся к ней. – Что за глупость! – Кроу оттолкнулся от стола и направился к двери. – Я расскажу Озпину, но сомневаюсь, что его это заинтересует. А с тобой Руби мы поговорим позже о том, что ты здесь делаешь. Саммер доверяла Озпину. – И что из этого вышло? – тихо спросила Руби. – Мама умерла. Кроу нахмурился, открыл дверь, вышел и закрыл её за собой. Руби все ещё держала сферу в руках, глядя на неё, как будто ожидая, что она даст какие-то ответы. Но вскоре она вздохнула и положила сферу на стол. Всё, что она хотела бы узнать, уже было известно ей. – Стоит ли её вообще запирать? – спросила она. – Положи её рядом с глобусом, – ответил Жон. – По крайней мере, это аномалия, которую мы можем контролировать, а не уничтожать. Назовём её «Шар Очевидности», – добавил он. – Это будет важным уроком для будущих поколений ARC Corp о том, что нельзя полагаться на то, что каждая аномалия всесильна. По крайней мере, из нее получится интересное пресс-папье. /-/ Нажав на кнопку, два человека спрятались за камнем в темноте, закрыв уши, поскольку в туннеле раздался слабый шипящий звук, за которым последовал глухой стук, треск и затем звук разлетающихся камней, которые рикошетом отскакивали от стен, пола и потолка. Его всегда удивляло, что взрывы были не такими громкими, как это показывают в кино. – Все чисто? – Я вижу свет, – Одна из фигур в маске встала и обошла их укрытие, прокладывая себе путь среди мелких обломков. – Мы точно что-то пробили. В скале появилась маленькая щель, через которую пробивался слабый солнечный свет. Это первый свет за последние несколько недель изнурительной работы, и он оказался приятной переменой по сравнению с трущобами в заброшенной шахте тоннеля. Проход был не настолько велик, чтобы пройти по нему, но вполне подходящим, чтобы пролезть на животе. Он чувствовал, что это не удовлетворит их начальство. – Наконец-то. Уф. У нас есть еще бомбы? – спросила другая фигура в маске. – Нет. Придется расширять кирками. – Это займет целую вечность. – Да, но ты можешь пожаловаться в профсоюз, если хочешь. – А у нас есть профсоюз? – Профсоюз террористов Белого Клыка? – с иронией ответил он. – Я бы поддержал его, только чтобы увидеть лицо Адама. Правда он бы потом меня убил. – Значит, нет, – Первый потянулся и подошел, опустившись на колени, чтобы рассмотреть щель. Открывшийся вид оказался далек от ожидаемого. Он предполагал увидеть разрушенный город с развалинами зданий, обломками домов и пустыми улицами. Однако вместо этого он встретил город, который, на первый взгляд, выглядел непоколебимо. Здесь росла трава, величественно возвышались здания, и даже какие-то фигуры двигались. – Черт возьми! – не сдержался он. – Мы что, ошиблись туннелем? – Что не так? – обеспокоенно спросил его спутник. – Мы сделали круг и заминировали путь в Вейл. – Это невозможно. Мы двигались по рельсам. Этот туннель был запечатан. – Да, но я вижу полностью живой и целый город. На улицах ходят дети, – отступив назад, он указал жестом на дыру. – Сам посмотри, – второй фавн встал на колени и вглянул в щель, после чего отпрянул с таким же ужасом, как и первый. – Видишь? Мы, по-видимому, где-то ошиблись. В Вейл входит и выходит множество туннелей. Мы сделали круг. – Мы не могли! Я пользовался компасом! – тот, кто находился возле щели внезапно потянулся за обломком и начал пробираться сквозь них. Двое остальных запаниковали. – Эй! Эй! Что ты делаешь? – Я осмотрюсь, – промолвил он. Какого черта? Он наблюдал за тем, как его друг пролезает в дыру, наполовину уверенный в том, что ему следует оттащить этого идиота назад, пока он не попал в беду. Но поздно было размышлять, и вскоре тот проскользнул сквозь узкое отверстие, оказавшись на другой стороне. – Это не Вейл, – произнес он вслух. – Здания совершенно другие, и Башни связи нет. Мы попали в нужное место, парни. – Не похоже. Гора Гленн должна была быть заброшена. – Тогда я спрошу. Сняв маску, его спутник пожал плечами, спрятал её за спину и подошел к группе, похоже, маленьких детей. Они находились неподалеку, однако двое в туннеле не могли ясно видеть и слышать, что творится. – Привет. Не подскажете, где мы находимся? Мы ищем Гору Гленн... Дети взглянули вверх. Что-то в них было не так. Их одежда была нормальной и не выглядела испорченной, но их лица были растянуты в маниакальных улыбках. Они в чем-то были увлечены, но издалека было трудно разглядеть, что именно. А вот его друг, подошедший к ним, видимо, смог. – О, Господи! – воскликнул он. – Что за...? Какого черта...? – отшатнувшись назад, он пытался отвести взгляд. – Поиграйте с нами, сэр! – взмолилась одна из девочек, едва выглядевшая на одиннадцать лет. – Поиграйте с нами! Мама больше не хочет играть! Когда дети подбежали к фавну, его спутнику, наконец, смог разглядеть, возле чего они стояли. Это было тело. Тело женщины. Изуродованное до неузнаваемости, лишь длинные волосы и одежда помогли определить пол. Сейчас, глядя на детей, он видел кровь на их одежде и острые кусочки стекла, зажатые в их кровоточащих руках. Девочка с хихиканьем кинулась к нему. – Поиграйте! – Что? Нет! – Член Белого Клыка схватил её за плечи и отпрыгнул, избегая осколка стекла. Но ему было тяжело справиться с шестью детьми, бросившимися на него. Он с силой оттолкнул одного, который отлетел в сторону, но третий избежал его удара и вонзил острый осколок стекла в его бедро. – Ааах! – Играйте! Играйте! Играйте! – Он новенький! Он новенький! – Ч-что за херня здесь творится?! Член «Белого Клыка» отчаянно сопротивлялся, отмахиваясь руками и ногами, но все было напрасно. Ему удалось сбросить с себя еще двоих, он даже нанес удар коленом в лицо одному из мальчиков, но острые осколки стекла пронзили его ногу, колено, голень, перерезав сухожилия. Он упал, вскрикнув, и быстро оказался окружен детьми. Один из мальчиков сел ему на грудь. Ему было лет десять, его желтые волосы были взъерошены, глаза сверкали зеленью, и у него была огромная улыбка. Его нос был сломан, кровь бежала по белым зубам. – Плачь, сэр! – пискнул он. – Мы хотим услышать, как вы плачете. Никто больше не плачет. Все привыкли к этому. – Пирс! – закричал тот, кто стоял за щелью, пытаясь пролезть через нее и помочь своему товарищу. Сердце его замерло от беспокойства, видя, что его друг затих. – Я иду, Пирс! – крикнул он. – Держись там! – Смотрите! Вон там! – хихикнула девушка. – Там дыра. Я хочу исследовать! – Ты будешь исследовать свои собственные зубы, когда я доберусь до тебя, – проворчал он, пролезая через дыру и вставая на ноги. Пирс лежал неподвижно, его ноги дрожали, когда двое детей наносили удары в живот. Кровь текла, взлетая в воздух, а дети похоже наслаждались издаваемыми ими звуками. – Пирс! Я убью вас, маленькие монстры! Вдруг над городом прокатился рев тяжелой сирены, оглушительный и пронзительный, то нарастающий, то угасающий. Это напомнило ему предупреждение о приближающемся наводнении, которые он слышал однажды дома - дома, который сейчас казался очень далеким. Дети подняли головы, несколько из них недовольно застонали, как будто их родители сказали им, что время для игр закончилось. – Это фейерверк, – произнесла девочка, уставившись в небо. – Время для фейерверка. Фавн поднял глаза и увидел, как над стенами города поднимаются клубы дыма от ракет. Они взрывались, рассекая воздух, и внутри них кассетные боеприпасы превращались в море жидкого огня, обрушивающегося на город. Сидя рядом с искалеченным телом Пирса, маленький мальчик вдруг поднял руки вверх. – Ти-хи-хи! Время гореть! Гореть! В следующий момент над ними с грохотом разразился напалм, сжигающий все на своем пути. Пламя не утихало, тела людей превращались сначала в обугленные скелеты, затем в тлеющие угли, здания рушились, а дым затягивал весь город в мертвенную обитель. На краю этой апокалиптической сцены, у туннелей, огонь перекинулся на только что пробитую в стене дыру. Камень с треском обвалился и покатился вниз.