Все, что будет нами

Клэр бежала. Руку тянуло и дергало болью — она старалась не смотреть туда, где хлестала кровь, понимала, что долго не продержится, а длинный красный след работает не хуже стрелки с подсветкой: «Привет, я тут». Затихший «Пифей» пробудился: Райли заставила всех своих «рабов», всех, пойманных в ловушку какого-то мерзкого эксперимента, преследовать ее. Сотрудники базы плохо соображали и двигались медленно, словно восставшие из могил мертвецы, зато их больше двух сотен, а Клэр одна, истекает кровью, от боли темно в глазах. Клэр заставляла себя бежать — только чтобы не проваливаться в пульсирующую горячую боль и не видеть обрывки мяса, кусок кости и вплавившиеся в кожу обрывки транстаровской униформы. Стоило задержаться — настойчивое дерганье поднималось вверх до плеча, грозило захватить все тело. От кровопотери уже мутило, и все, что оставалось, — переставлять ноги, ползти вдоль стен. Клэр оступилась на лестнице и прокатилась вниз ступеней пять. Культя ударилась о камень с мясным хлюпом. Клэр взвыла и тонко заплакала, скорее от злости. Виджай отстрелил ей правую кисть и убил черную мерзость — чем бы эта штука ни была, но пистолет, маленький «Деймос» остался с ней. Сумеет нажать спусковой крючок и левой. Транстаровская автоматика удобна в использовании. Черт бы ее побрал. «Пифей» растянулся на несколько миль: там лаборатории, здесь жилые помещения. Их сцеплял настоящий поезд, который тратил мизерное количество энергии за счет пониженной гравитации, зато вызывал у всех приступы ностальгии по обычному метро. Водителя у красно-золотого, транстаровских цветов, вагончика не было: управлял простым маршрутом робот. Клэр бежала к поезду; от него можно было добраться по Кратеру до спасательных капсул. Хорошо быть кастелляншей и уборщицей — знаешь все закоулки; но вагон ездил по четкому расписанию, если не успеешь — поймают. Перед ней воздвиглась крупная широкоплечая фигура Дага Таннера из охраны. Позади сиплое дыхание выдало еще кого-то, оказалось Лорен Ладд, тоже секьюрити. Прямо как настоящая облава на «крыс», или же Виджай принял дар своей хозяйки, и теперь «синие костюмы» службы безопасности подчинялись ему. Таннер навел на Клэр дробовик. — Возвращайся, — сказал он голосом Райли Ю. — Так проще, — подтвердила Лорен Ладд. Клэр скосила взгляд: поезд, сейчас прибудет. Три секунды до открытия. Из полутьмы коридора появился Алистер Трамолтин, этот тип, который всех приглашал играть в дурацкую настольную игру, — всех, кроме никому не заметной Уиттен. Райли пригрозила уволить Трамолтина за неподобающее использование корпоративной почты. Похоже, выговор снят. — Бежать некуда, — Клэр почудилось, что Алистер добавит что-нибудь о дайсах и шансах успешного броска, но говорил он тоном все той же мадам директор. Клэр кивнула, хватаясь за обрубок руки. Ей не требовалось притворяться: слезы текли по лицу без усилий, стон был настоящим. — Сейчас. Пожалуйста. Не убивайте. Не надо стрелять. Я… иду. Черт. Двери поезда мелодично дзенькнули. Выстрелила Клэр в упор: прямо в живот Таннера, сгруппировавшись, откатилась отдачей в вагон. Внутри горела подсветка, которая ослепила марионеток Райли. Вслед разорвался выстрел. Алистер прыгнул в вагон — его стиснуло раздвигающимися дверями, а потом лунный поезд выплюнул любителя дайсов прямо на лунный монорельс. Клэр выдохнула, когда лунный поезд тронулся и повалилась на кожаную скамейку. Ее рука по-прежнему истекала кровью, голова кружилась, она могла потерять сознание прямо здесь, на радость директору Ю, но вагон двигался — и в правильном направлении, в сторону капсул. Движение было плавным и дало ей время позаботиться о руке. Кровь по-прежнему текла толчками, беготня и судорожно бьющееся в груди сердце не улучшили состояния. Клэр оглянулась по сторонам. Заметила под одним из сидений моток ржавой проволоки — вероятно, кто-то из техников выронил. «Будет больно». Она подняла моток и стала накладывать жгут: выше ранения, там, где кончался защитный костюм. В мертвой лунной атмосфере без кислорода сосуды превратятся в кристаллы, в лед. Это остановит кровопотерю. Клэр придется пожертвовать не кистью, но рукой почти от предплечья, зато это улучшит шансы выжить. Во рту пересохло. Проволока легла на запястье. Клэр потянула ее, пытаясь закрепить плотнее, и захныкала от нового, почти невыносимого приступа боли; в живых еще тканях побежали колючие мурашки судороги. «Могло быть хуже». Точно. Нога, например. Без правой руки люди живут, а то и на протез расщедрится «Касма», если Клэр привезет информацию о том, что сотворила с собой сумасшедшая сука Ю. Клэр растянулась на кожаном сидении, пытаясь успокоиться. Проволока грызла ее руку. «Я выживу. Я, черт вас побери, буду жить». — Внимание: остановка — Кратер, лаборатории. Будьте осторожны при выходе в зону лунной гравитации, — приятный голос какой-то актрисы выдернул из полудремы. Клэр заставила себя встать: нужно выбираться здесь, вагон ходит по одной траектории. Ноги подгибались. Клэр вытолкала себя из поезда и едва не плюхнулась на темно-серый пол платформы. Она прибыла к лабораториям — здесь когда-то были склады, потом что-то переделали и сделали исследовательскую территорию. Сами помещения оставались наспех переоборудованными складами, но вот уровень секретности зашкаливал; здесь же неподалеку содержали добровольцев, но в сами лаборатории не было доступа даже Клэр. Иногда она задумывалась: что «ТранСтар» там делает, но чаще: кто все-таки моет там полы и выносит мусор? Уж не сами ученые, верно? Лунная гравитация помогала двигаться без труда. Шлем активировался автоматически, правда, воздух у Клэр заканчивался еще когда сидела в убежище. Тут недалеко — просто небольшой путь по Кратеру, среди лунного пейзажа, камней и ползающих туда-сюда механических «голиафов», огромные роботы-минифабрики по переработке реголита могли точно так же сожрать человека, но достаточно просто не лезть к ним. Они не обращали на Клэр никакого внимания. «Всего несколько сотен метров». Капсулы располагались в отдельном отсеке. Он был ближе к жилому сектору, пришлось выбрать обходной путь. Здесь просто Кратер, никаких людей и никакого вуду Райли Ю. В лаборатории и камеры добровольцев заглядывать не обязательно, там могут быть зараженные. Безопаснее, рассудила Клэр, пройти по лунной поверхности, хотя это и круговой путь. Она шагнула в безвоздушное пространство. Окровавленную кисть свело спазмом, но чувствительность нарушилась еще в вагоне благодаря проволоке. Клэр только скрежетнула зубами. В капсулах всегда есть аптечки. А еще пища и напитки. Рот ощущался суше поверхности Луны. «Пара километров, сущая ерунда. Одна шестая гравитации», — Клэр выдохнула в свой фасеточный шлем. Костюм сообщил: уровень кислорода: оранжевый. Стоит поэкономить и не дышать слишком часто. Все равно. Пара километров, ничего сложного. Обители «Пифея» просто ленились шевелить задницами, вот им и сделали удобный вагончик. Клэр бы засмеялась, но это потратило бы слишком много драгоценного кислорода. Она сделала десять шагов, двадцать. Рука застыла в одной точке боли — гибнущие нервы не сдавались, по-прежнему хотелось орать. Кислород, напоминала себе Клэр. Не трать зря. Джейми скоро потребуется новое лечение химической терапией; «Касма» хорошо заплатит за сверхсекретные данные о черных тварях — о, это будет круче любых чертежей нейромодов, к которым так и не нашли «секретный ингредиент», насколько знала Клэр. Близко, совсем близко. Лучше не думать о боли. Голиаф дернулся и устремился в сторону Клэр. Она заметила огромного робота-переработчика краем глаза: на вид тот напоминал гипертрофированную железную крокодилью пасть без туловища, подсветка мигала красным, логотип «ТранСтар» на корпусе поблескивал, как тавро на племенном быке. — Директива: уничтожить, — прогудел «голиаф». Клэр обернулась к нему. Желтый «крокодил» раззявил челюсти. Из утробы тянуло расплавленным железом и нагретым камнем. Сигнальные огни напоминали налитые кровью глаза. Железные «зубы» клацнули по спине Клэр, она закричала, пытаясь оттолкнуть десятитонную махину, едва не оступилась, но удержала равновесие. «Зубы» клацнули впустую. Клэр оттолкнулась от них, чтобы снова бежать. «Лаборатория». У нее все еще была с собой карта допуска в бараки добровольцев. Может, удастся пробраться в лабораторию, оттуда — до капсул. Все лучше, чем дезинтеграция. — Директива: уничтожить, — повторил голиаф, двигался он медленно и мерно, следовал за Клэр. Дважды или трижды щелкнула голодная масть. Механизм снова дохнул теплой и неожиданно благоуханной пастью: этот каменный запах ассоциировался с грозой и свежим воздухом. До бараков оставалось пять шагов и лестница. «Я не успею», — осознала Клэр. Голиаф готовился к атаке. Клэр подняла здоровой рукой большой камень, швырнула в пасть. Камень мгновенно исчез, но это дало ей драгоценные несколько секунд: «голиаф» сообщил о «некорректной загрузке», а потом голосовой модуль замкнуло. — Не убегай, — сказала механическим вокомодулем Райли Ю. — Я тебя вижу. Я — весь «Пифей». Здесь нет ничего, кроме меня. — Пошла нахер, сука! Она выстрелила в подсветку голиафа — это было лишним, незначительное повреждение не замедлило бы огромную машину. Клэр запнулась о третью ступеньку и едва не соскользнула внутрь. Привычно схватилась правой рукой, замерзшая культя шлепнулась о металл. От боли подкатила к горлу рвота, но Клэр вцепилась в перила здоровыми пальцами и втянула себя вверх, на четвереньках подползла к дверному проему. Здесь безопасно. Здесь никого нет, повторила она себе. Здесь «голиаф» не достанет. Крокодилья пасть беспомощно щелкала внизу, и Клэр не удержалась: показала механизму средний палец. Бараки добровольцев. Лаборатория — закрытая для всех, кроме ученых. Ничего, это тоже выход. Она выберется. Заключенных-добровольцев держали в наскоро переоборудованных из складов для реголита и полезных ископаемых контейнерах. Железные коробки немного укрепили, добавили гравитационные усилители, поставили системы очистки воздуха и подобие канализации, основанное на дезинтеграции. Плюс, конечно же, решетки. «Канализация» работала не всегда, зато прутья и электронные замки не подводили. Внутри пахло потом, нечистотами, немытыми телами нескольких десятков или сотен людей, принюхавшись, Клэр различила сладковато-тошнотворную примесь гнили; вместо освещения горело несколько стандартных зеленых указателей. Свет зажигался по голосовой команде персонала с соответствующим доступом — Райли экономила ресурсы, а у Клэр такого разрешения не было. Впрочем, скудного света хватало, чтобы сориентироваться. Клэр миновала стандартный «коридор» с ящиками и каким-то хламом, точно такой же, в каком они с Виджаем встретили первую «жертву» директора Ю. Полумрак блестел бликами на решетках. Кто-то кинулся на прутья. — Ты здесь. Я тебя вижу. Я тебя достану. Голос Райли Ю был повсюду. Клэр сползла на пол, мгла наступала на нее бликами на бетонном полу, спертым воздухом, грохотом железа. — Оставь меня в покое. Ты. Чокнутая сука. Злость помогла подняться на ноги. Рука по-прежнему болела — и, подозревала Клэр, — будет только хуже, когда оттают нервные окончания и культя напомнит о себе. Кровь зато остановилась, по крайней мере, пока действовал космический холод Кратера плюс проволока. Конечность уже не спасти, придется удалять, чтобы избежать гангрены; но это вопрос нескольких дней. Если Клэр выживет, ампутация станет наградой. Она нервно засмеялась в такт грохоту силуэтов в темноте, что по-прежнему кидались на прутья, словно пойманные в джунглях и заточенные в тесном зверинце звери. Клэр подумала о вагонах: поезд мог привести целую армию «зомби», так что стоило поторопиться, по крайне мере, добровольцы сидели в клетках. Бывший склад тянулся, сколько хватало глаз, но это всего лишь обман зрения из-за темноты. Клэр приходила сюда при свете: всего несколько сотен ярдов. Требовалось пройти по коридору мимо клеток с запертыми в них людьми. Добровольцев держали за толстыми железными прутьями. Бояться нечего. Спустя десять или пятнадцать шагов, Клэр поблагодарила темноту: звуки в сумраке и невнятное шипение скручивали кишки, но можно отвлечься на мучительно дергающую руку — и тогда страхи отступают. И все же силуэты притягивали взгляд, некоторые казались неправильными: чересчур растянутые или сжатые тела, несколько как будто без рук или ног, они ползали по полу и стремились дотянуться. О прутья ударилось очередное тело, боковым зрением Клэр выхватила — флуоресцирующие глаза, открытый рот с вытекающей из него черной кровью или рвотой. Она заставила себя идти быстрее. Шатало еще сильнее. Проволока грызла мякоть. — Ты не уйдешь далеко, — Клэр едва не закричала, прежде чем осознать: это не голос Райли, а настоящий. Хриплый, сипящий, словно у говорящего повреждены голосовые связки. Кажется, мужской. Клэр остановилась и оглянулась. Человек сидел в углу клетки, окруженный чем-то вроде лилового пузыря. Вокруг него шевелились единой сращенной тенью фигуры других заключенных. — Я знаю, что тут случилось. Они меня напихали тифоньей материей выше ушей. Я умирал от нее, а теперь наоборот. — Они… что? Крэр вгляделась в изуродованное лицо мужчины: вместо одного глаза пустое бельмо, зато второй сияет, как фонарик. Когда он открывал рот, за губами мелькала неприятная темнота — то ли выбиты, то ли почернели до корней зубы. — Кто ты? — спросила Клэр. — Потом. Тебе надо в лабораторию. Доступ по магнитной карте. Тут где-то был один из этих… — человек скривился. — Ученых. У него осталась карта. — Где этот ученый? — Не знаю. Здесь. Я его чувствую, но… «Доброволец» осекся. — Он больше не человек. Берегись. Впереди мелькнула фигура — темнее тьмы, одновременно как будто искрящая. Оно двигалось так быстро, что Клэр не успела испугаться, закричать тоже: существо уже протягивало к ней бесконечно длинные жгуты и таращилось шестью белыми круглыми лампочками псевдоглаз. Лица и рта у твари не было. Оно напоминало того «паука» в кабинете Райли, только ростом с женщину или невысокого мужчину и двигалось на двух ногах. Клэр понимала, что не успеет ничего поделать. Тварь пронзительно заверещала. Она зажмурилась, пытаясь представить, насколько страшной будет смерть от чего-то столь чужеродного. — Стреляйте же, ну! Я его ударил псишоком, но… — Голос добровольца вырвал из секундного оцепенения. Клэр выстрелила в упор, прямо в гроздь соцветий-глаз. Черная фигура снова пронзительно завизжала, но втянула щупальца и как будто осела на пол, растекаясь искристой бесформенной массой. — Фантом. Хорошо, что обычный, с эфирным или термальным черта с два мы бы справились, — удовлетворенно проговорил «доброволец». — Это Сьюзен Карр. Сколько она мне вколола дряни… в общем, она заслужила. Не переживайте. В останках должна быть карточка. Клэр кивнула, села на корточки. Ей пришлось положить пистолет на пол и под сдавленное рычание остальных добровольцев, собственное тяжелое дыхание и сопение помощника запустить пальцы в поблескивающее черное месиво. Оно кололось, как прошитая дешевым люрексом ткань. Карточка-ключ действительно оказалась внутри. — Отлично. Теперь вы сможете меня выпустить, — сообщил «доброволец». — А что… ваши соседи? — Я успею. Клэр подошла к двери. По другую сторону решетки мелкими шагами перемещался лысый человек, вблизи он оказался еще уродливее — невероятно искаженным, словно ему жгли лицо паяльником, потом залечивали шрамы и повторяли все вновь десятки, сотни раз. Клэр удалось не отвернуться. Она провела карточкой по электронному замку. Красная подсветка сменилась зеленой. Доброволец выскочил наружу, лязгнул железом — за ним рухнули на решетки медлительные тела. — Благодарю вас, мэм. Андриус Алекна. Приятно познакомиться. — Клэр Уиттен. Возьмите карточку. Мелькнула мысль: стоит ли доверять добровольцу? Транстаровцы закупали из тюрем самых отъявленных: убийц, маньяков, каннибалов. Вполне вероятно, лысый спас ее, чтобы убить и самому выбраться. Андриус кивнул и сжал ключ. Клэр отскочила назад за пистолетом. Так надежнее. — Не бойтесь, мэм. Клэр, — неожиданно мягко сказал тот. — Я не преступник. Вернее, преступник, поскольку выступал против законов о запрете абортов в Польше. Мою старшую дочь изнасиловал ее одноклассник. Она покончила с собой. — О. Извините. — Да, а власти предъявили мне бунт против существующего строя, бросили за решетку. Договор с «ТранСтар» я подписал потому что в противном случае казнили бы. У меня еще двое детей остались в Кракове. Я хочу их увидеть, вот и все. «ТранСтар» дает надежду отчаявшимся, что ни говори. Андриус засмеялся своим хриплым хохотом. — Идемте, Клэр. — Вы говорили о тифоньей материи. Что вы знаете? Что это была за тварь? Какого черта творится на базе? Тот уже обогнал, сильно хромал — Клэр заметила, что у Алекны не хватает половины левой ступни, — но остановился и обернулся. — Тифоны, пришельцы из космоса. «ТранСтар» убивает людей, чтобы экспериментировать с ними. Впрочем, не всегда именно убивает, — он провел грязными пальцами по своему изуродованному лицу, коснулся люминесцентного бельма. — Меня начинили материей до ушей еще до того, как Карр целиком превратилась в фантома… не знаю, почему это случилось с ней, а не со мной. Почему остальные, — он кивнул в сторону бесформенного конгломерата бывших сокамерников, — стали такими. Похоже, тифонам надоели эксперименты. Или что-то в таком роде. — Стойте. Они дошли до железной двери с надписью: «Лаборатория». Клэр привалилась к ней и очень коротко рассказала о том, что случилось в кабинете директора. Спину холодило железом даже сквозь непроницаемый костюм. Алекна вновь засмеялся. — Райли Ю. Мадам директор. О, я ее хорошо знаю. Она провела на мне дюжину экспериментов и лично убила пару десятков человек. Похоже, мисс Ю решила сама стать тифоном. Алекна пожал плечами. Обезображенное лицо сохраняло нейтральное выражение, похоже, он не испытывал даже злости по отношению к тем, кто убедил его подписать контракт и превратил в чудовище. Ничего, подумала Клэр, самое главное, выбраться отсюда. Вы пригодитесь, мистер Алекна. В том числе, добраться до верхушки «ТранСтар» и лично директора Ю. До всей этой безумной семейки. — Наверное, у нее получилось. Я ощущаю здесь много тварей, в сотню раз больше, чем обычно. Я тоже немного… из них. Хотя и не могу контролировать. Это неважно. Я просто хочу домой. — «Касма», — сказала Клэр. — «Василиск» вам поможет. Она улыбнулась. Она привезет не просто секреты «ТранСтар», а их живое воплощение. Дерьмовый день определенно становился немного лучше. — Открывайте хренову лабораторию, Андриус. Я хорошо знаю план: работала кастеляншей. Мы выберемся с «Пифея» на спасательной капсуле. Алекна оскалился. Зубы были желтые, неровные, вместо нескольких зияли дыры, так себе голливудская улыбка. Зато карточка-ключ сработала, открывая доступ к лаборатории. — Я пойду первым. В голове снова пронеслось о насильниках, убийцах и педофилах, которых «перевоспитывала» «ТранСтар». Клэр шумно выдохнула, не уверенная, что должна доверять Алекне. — Идите. Слушайте, но вы же без оружия… — Мэм. Клэр, — Андриус снова беззаботно улыбнулся своими кривыми зубами и пустотами вместо них, — Я же сказал, во мне столько инопланетной дряни, что оружие мне не нужно. Более того, я смогу сражаться даже с тифонами, и они это знают. Наверное, поэтому фантом-Карр не подходила слишком близко. Опасалась пси-шока. — Пси… чего? Клэр едва не плюнула на чистый кафельный пол. На входе в лабораторию их продезинфицировали едкой опыляющей взвесью. Капли попали на обрубок ладони, заставляя ее гортанно вскрикнуть и зажмуриться, не только от боли, еще и от контраста темноты и яркого света — в лабораториях, похоже, на электричестве не экономили. Алекна поглаживал лысую голову, когда Клэр присоединилась к нему. — Доктор Ю и другие использовали здесь психоскоп. У нас его нет, но ничего страшного. Опасны только телепаты. Надеюсь, нам не попадется. — Что… вы о чем? — Тифоны, Клэр. Они есть разные. Кто-то жрет твои мозги, кто-то тело, кто-то превращается в разные предметы. О, поглядите. За непроницаемым плексигласом бегало из угла в угол несколько знакомых уже тварей, похожих на пауков. В фосфорно-белой люминесценции лаборатории Клэр разглядела, что никакие они не пауки, просто перекрученные жгуты и какие-то неправильные щупальца. Ничего более чужеродного представить не могла, все сравнения — с пауками, сороконожками, крабами, — были лишь слабым подобием. — Мимики, — прокомментировал Андриус. — Они едят материю и пси. Если мимик съест человека, их станет четыре вместо одного. — Спасибо за информацию, — ответила Клэр. За капсулой с черными тварями она заметила кое-что более интересное: аптечку. В ней наверняка и коагулянты — они как нельзя кстати, потому что ладонь по-прежнему истекает кровью, и стимуляторы, и… — Я возьму это. — Осторожней, — предупредил Алекна. Клэр обернулась. В капсуле напротив стены с аптечкой сидела огромная черная медуза — вернее, парила под потолком, бесформенная туша казалась тяжелой, не меньше пятисот фунтов весом, и одновременно легче воздуха. Мелкие отростки слабо колыхались . У туши был единственный светящийся глаз. — Это телепат. Клэр, оно опасно. Я его вырубить попытаюсь, а вы берите лекарства и бегите, — сказал Андриус. — Хорошо. Клэр не спорила — ей нужна эта штука, универсальный клей-коагулянт, панацея от всех ран, уколы для восстановления плазмы. Всего пара минут — и она не будет валиться в обморок от потери крови. «ТранСтар» гребаные ублюдки, но лекарства делают отличные, и никакая медуза-переросток не остановит Клэр на пути к избавлению от боли. Человеческие инстинкты примитивны: секс, агония, еда. В данном случае — лишь второе. Клэр была готова рискнуть; она кинулась к висящему на стене стенду с зеленой подсветкой и подписью «ЭКСТРЕННАЯ ПОМОЩЬ», здоровая левая рука рванула красный рычаг, скользкий на ощупь и податливо дернувшийся под ее рукой. «УБЕЙ УБЕЙ ВСЕХ УБЕЙ ВСЕХ МЫ ТО ЧТО ЕСТЬ ИДИ К НАМ УБЕЙ» От боли в затылке и лбу Клэр захлебнулась слюной и рвотой. Аптечка повалилась на пол, она погребла ее под собственным телом. «УБЕЙУБЕЙУБЕЙМЫЯМЫ» Невероятным образом, затылком и спиной, Клэр ощущала: медуза прижалась к плексигласовому покрытию, подрагивая своими щупальцами, как возбужденный мужчина, трогающий свой член, белый глаз светился. Спутник Клэр шагнул ближе к «телепату», издал противный звук «кха», будто выхаркивая на пол мокроту. Телепат подался назад. Клэр сжала аптечку. «Что это…» — Клэр, быстрее! Пси-шок действует недолго! — Алекна схватил ее за предплечье и поволок. Клэр была женщиной среднего телосложения — никогда не толстой, но и не тощей, поэтому удивилась, откуда в хлипком добровольце столько сил. А он все тащил ее, перебирая босыми ногами, и тут Клэр подумала, что на Лунную поверхность Кратера ему нельзя, космический холод превратит живую плоть в каменную крошку и лед, как это случилось с ее рукой. В перемороженное мясо и кристаллики крови. «Не бойтесь за меня, Клэр». «Что?» «Да, слышу ваши мысли, сейчас пройдет». — Твою мать, — проговорила она, когда Андриус остановился, часто дыша и дрожа, будто мокрая собака. Аптечка все еще была с ней. — Сейчас. Погоди. Поодаль, подсвеченные незатухающим синеватым светом, мерцали камеры с тифонами — чужеродными тварями, мимиками, телепатами, какими-то еще, Клэр не знала их имен, знать не хотела, даже ради «Касмы», — «мне просто надо выбраться отсюда, у меня сын, Джейми, он болен». — Я понимаю, Клэр. Алекна сел рядом. Достал откуда-то огромное красное яблоко, потер об одежду — роба добровольца очень слабо защищала, в отличие от полного транстаровского костюма, зато ткань шуршала, — и укусил его. — Вы лечитесь, лечитесь. Клэр кивнула. Коагулянт и лекарства от «ТранСтар» помогут. Все будет хорошо. Она сплюнула на пол, во рту противно кислил желудочный сок. — Мы почти выбрались из лаборатории, — сообщил Андриус. Он доел яблоко без огрызка, оставил лишь маленький коричневый черенок. — Дальше же проще, ага? — Там Луна. Кратер. Андриус, вы не… — Я создам щит. Я не совсем человек, вы же помните, Клэр? Точно. Она помнила. — Тогда идем. Алекна не солгал: вслед за ней действительно выбрался наружу через запасной выход (подсветка так и гласила) в том сомнительном костюме, а потом ступил на лунный грунт, словно это был песок какого-нибудь пляжа на Земле. Отсек со спасательными капсулами почти прижимался к крылу лабораторий. Клэр моргнула на спутника через фасеточный шлем и сделала жест обгрызанной, но уже не кровоточащей рукой: вперед. Над Луной, в темноте космоса и первой точке Лагранжа, висел «Талос-1» — словно угроза всему живому, в первую очередь, беглецам. Клэр предпочла не рассматривать тоскливый пейзаж, черноту с похожими на дыры звездами и сам «Талос», напоминающий того телепата из лаборатории. Кислород у нее кончался. Она выдохнула последний раз перед самым входом в ангар с капсулами. — Привет, — с порога сказал Виджай Бхатия, и Клэр подумала, что не сумеет даже вернуться: воздух сполз на красную отметку, больше некуда бежать. Клэр зачем-то закрыла собой Андриуса, тот затравленно уставился на главу службы охраны. Бхатия стоял в узком проеме на лестнице: дальше была железная площадка и несколько стоящих рядом капсул, всегда готовых к вылету. Он навел на беглецов свой дробовик, спасибо хоть взгляд оставался осмысленным и говорил он собственным голосом, не вкрадчивым тоном директора Ю. — Виджай. Клэр вытянула руку с пистолетом-«Деймосом» вперед. Виджай быстрее и опытней, понимала она. Он уничтожит их до того, как успеют что-либо сделать. — Слушай. Пойдем с нами. Эта чокнутая сука… ты видел, что она сделала с командой? Ты знаешь, что она скармливала людей сраным тварям из космоса? Виджай глубоко вдохнул. Его некрасивое, с грубыми чертами, лицо сделалось еще мрачнее, чем обычно. — Мистер Ю поручил мне поймать «крысу». Директор Ю сказала уничтожить тебя. Он покосился на Алекну. — Убивать беглых преступников входит в мои должностные обязанности. Виджай скривился, как от приступа гнойного аппендицита. Дробовик издал щелкающий звук. Клэр закричала. Ее стиснула и отбросила к стене ангара рука невидимого великана. Этот же гигант укрыл своей пятерней с непробиваемой шкурой. Пуля ударилась в невидимую перегородку, взорвалась шутихой и погасла. Огненный сполох ослепил на две-три секунды, а затем великан убрал руку. Крупное тело Виджая скатилось по ступенькам — оно было искореженным, изуродованным, смуглое лицо индийца-кшатрии, потомственного воина, побелело до оттенка лунного реголита, глаза превратились в две круглые дырки, рот и нос слились в одну бескровную темную рану. Казалось, Бхатия орет тем, во что превратилось его лицо — даже ушами. Дробовик некоторое время балансировал между третьей и четвертой железной ступенькой, затем грохнулся поверх тела. Клэр сглотнула, заставляя себя отвести взгляд от деформированного Бхатии. «Он не заслужил», — мелькнула мысль. Он, конечно, работал на «ТранСтар», как и все здесь и оказался твердолобым болваном, но не заслужил такого. «Ладно, пожалеешь потом. Можешь даже поплакать», — ехидный голос в голове Клэр звучал механизированной интонацией Василиска, а может, Лили Моррис, которую никогда в жизни не слышала, только читала письма. — Андриус? Спутник исчез. Клэр понимала: он, скорее всего, что-то сделал с ней и с Виджаем, как недавно с тварью, похожей на медузу. Это он превратил главу службы безопасности в серую падаль с дырками вместо глаз и носа? «Я не совсем человек». «Они держали в клетках убийц и маньяков». «Алекна сказал, что его упекли за «политические протесты»… а я ему поверила, да?» — Андриус? Клэр выпрямилась. «Бросок гиганта» обошелся с ней мягко, пара синяков на ребрах, даже дышать не больно. После отстреленной ладони — ерунда. Она оглядывалась, в сумраке ангара с капсулами пытаясь высмотреть белую робу добровольца. — Черт. Увидев лежащий на полу силуэт, Клэр подошла ближе и отшатнулась. — Черт, — повторила она. Выстрел не послышался. Бхатия действительно опередил Андриуса: тот лежал в луже слишком красной для «не совсем человека» крови, из наполовину отстреленного черепа вываливалось бороздчатое месиво мозга. Здоровый глаз превратился в дыру с маслянистым блеском изнанки черепа. Светящееся бельмо смотрело на нее, почти неотличимо от тифона-телепата. Словно Алекна с вытекшими на цемент мозгами все еще понимал, осознавал или же… Из открытого рта выплеснулся черный сгусток. Он полыхал оранжевой подсветкой, листьями огня; тело добровольца дернулось, быстро серея и теряя краски. Сгусток ударил Клэр по лицу и устремился в рот. Она заорала, выстрелила из все еще судорожно сжатого «Деймоса». Пуля попала в порядковый номер на груди Алекны. Темнота мазнула по губам, Клэр вдохнула ее — словно тлеющий табачный пепел, закашлялась и согнулась, пытаясь отплеваться. В переносице и во рту горело. Желудок попытался было выдать обратно остатки еды, но уже ничего не осталось, даже пустого сока. Плевок угодил в осколки черепа, блестящие с изнанки красным и похожие на глиняные черепки. Что-то горело и царапалось в горле и носе Клэр, она сжала шею, пытаясь вырвать это наружу. Она закричала, проклиная Райли Ю, «ТранСтар» и всех тварей, которых они приручили. «Пепел» прожигал в ней дыры, вместо глаз и носа, они все станут одинаковы: Виджай, Андриус и она, в крематории нет отличий. Она кашляла и тщетно отплевывалась, царапала сквозь скафандр шею, когда поняла: жжение прекратилось. Можно дышать. Все в порядке. Сделав два глубоких судорожных вздоха, Клэр засмеялась. Она дышала еще и еще, спертый воздух ангара, где экономили не только на электричестве, но и на искусственной гравитации со снабжением кислородом, на вкус был сладким, как взбитые сливки. Клэр подошла к Андриусу: мертв. Светящееся бельмо погасло. Следующим стал Бхатия, с его трупа забрала упаковку вяленого мяса и банку тоника. Немного, но хватит: выдержать до Земли. Подумав, Клэр взяла еще и кольцо с пальца Виджая Бхатии: дома у главы службы безопасности остались жена и сын, и они захотят узнать правду — о «ТранСтар», прежде всего. Клэр поднялась по ступеням, не оглядываясь. Пессимистичная часть ее ожидала, что сука Ю так просто не отпустит из своих владений, и все же приятный голос попросил подготовиться, принять удобное положение и спокойно ожидать процедуры эвакуации. Клэр закрыла глаза, и вскоре задремала под шум двигателей летательного аппарата. Ей снился дом и пикник, давно не стриженная зелень заднего двора и невысокий заборчик. Темнело розовыми, по-летнему неспешными сумерками; а они с сыном жарили зефир. Во сне Клэр улыбалась.