Luminous/Проливающая свет

— Клэр? Никакого ответа, сон девушки был слишком крепким. Постоянный недосып дал о себе знать в самый неподходящий момент. Близился рассвет, лучи солнца играючи переливались на локонах брюнетки, мирно посапывающей на подушке. — Клэр! Девушка резко пробудилась, не понимая что происходит и где она находится, а затем перевела взгляд на подругу, которая еле стояла на ногах. — Что ты.... Боже, ты вся трясёшься! Клэр подскочила с кровати и силой усадила подругу перед ней. — Что случилось? Как ты себя чувствуешь? Кто-то был в библиотеке? Святые демоны, скажи мне хоть что-нибудь! — Я... я кажется... Девушку и правда трясло. Слишком сильно. Впервые настолько сильно. Преодолеть путь от лавки ведьмы до прохода в портале было чем-то на грани безумия. Холодный пот струился по её телу, ноги еле удерживали, с каждой минутой обрушивая на неё осознание. Она толком не помнила, как добралась до самого замка. Страх не успеть вовремя слился воедино с мыслями, устроившими настоящий ураган в её голове. Крик, попытавшийся вырваться из груди, никак не мог найти выход. Это заставляло задыхаться, снова и снова. Пальцы рук дрожали в страшном треморе и Клэр на секунду испугалась, что не сможет помочь на этот раз. Но потом та собралась, встряхивая головой и отгоняя тревожные мысли: — Смотри на меня. Смотри! Ей удалось установить зрительный контакт только с помощью криков, которые заставляли стены сознания её подруги рушиться и пропускать её внутрь. Несколько недель подряд Клэр пыталась вспомнить и структурировать у себя в голове любую информацию, связанную с паническими атаками и способами их прекращения. Она знала, что с каждым разом приступы будут только усиливаться и не могла бездействовать. — На каждый твой вдох считай в голове до восьми. Закрой глаза. Я рядом, ты слышишь меня? Я рядом. Она знала, что ей нужно подготовить подругу к тому, что в следующий раз её может не оказаться рядом. Поэтому, как бы не скребли на её сердце кошки, но она не смела касаться её. Она должна была справиться сама. Должна была попытаться. Самая лучшая теория — это практика. — Считай. Сожми кулаки так сильно, как ты только можешь. Представь, что вокруг ничего нет. Только тишина и ты. И твоё дыхание. Сосредоточься на нём. «Вики» Это имя продолжало бить по сознанию. Пульс участился. Клэр поняла, что он взлетел до максимума. Секунда на принятие решения. Мгновение на осознание ситуации. Если позвать Алека, это могло напугать её ещё больше. Нет. — Посмотри на меня!! — Клэр схватила подругу за обе щеки тёплыми ладонями и начала трясти, оставив идею «она справится сама» далеко на задворках, сейчас был явно не подходящий для экспериментов момент, — Ты отключаешься! Твоё сердце на пределе! Клэр продолжала выкрикивать каждое слово, пытаясь таким образом достучаться до подруги. Голубые глаза, наполненные слезами, заглянули ей прямо в душу моля о помощи. Это был безмолвный крик, просивший только одного. — Я знаю. Дыши. Вместе со мной. Давай же!! Раз… Клэр кричала ей прямо в лицо, её уже не волновало то, что их могут услышать. Она теряла её. И даже не понимала почему. — Пять! Продолжай дышать! — Глаза девушки перестали метаться из стороны в сторону и пульс, кажется, опустился на несколько единиц. Но этого все равно было мало. Она закрыла глаза, послушав Клэр. Взывала к своему разуму, чтобы тот держался. Ведь ей было за что. Она сдвинулась с мёртвой точки. Все эти воспоминания, которые она видела за последние несколько месяцев, пока ещё не могли сложиться в единый пазл, но она точно знала, что выбрала верный путь. Досчитав ровно до восьми, она вдохнула так сильно, как только могла, и задержала дыхание. Кажется, прямо в ту секунду на голове Клэр появилось несколько седых волос. Громкий выдох и тремор начал сходить на нет. Кажется, их выдох был синхронным. — Клэр... — Всё ещё борясь с нехваткой воздуха начала девушка, но ждать она больше не могла. Казалось, что с каждой секундой она теряла драгоценное время, и если прямо сейчас не сказала бы, то снова бы всё забыла, — меня зовут не Гвен. Клэр распахнула глаза настолько сильно, что те вот-вот готовы были вынырнуть из орбит. — Я думаю... Я... Моё имя Вики. ... Его шаги были слышны ещё с первого этажа. Удивительно, как вообще можно было так громко топать. — А ты ничего, — влетая в мой кабинет, низким голосом произнёс брат, — не забыл мне рассказать? Я поднял подбородок к потолку, изображая задумчивость, наигранно мыча, и спустя томительных (для него) десять секунд, ответил: — Нет, не думаю. — Да что ты. Алек плюхнулся в кресло напротив моего стола и щелчком пальцев наколдовал себе рокс в руках. — Смотрю у тебя появилось много свободного времени. Гуляешь по барам, веселишься с подружками, приходишь ко мне поболтать. — Люци, — он гневно сжал зубы, — не строй из себя самого умного. — Я не строю. Я и есть. Довольная ухмылка на моём лице выводила брата из себя. Что не могло мне не нравиться. — Ты выпустил её в Дит. Блять! За каким-то хером ещё и ночью! Без сопровождения. Без охраны. Как вообще она могла пройти через портал? Там же... Прочитав ответ в мелькнувших чертях в моих глазах, он откинулся на спинку кресла, потянувшись пальцами к глазам и потирая их. — Мать твою... Ты дал ей амулет? — Я дал ей амулет. — Ты. Дал ей амулет? — Блять, я так и сказал. Тебя по голове ебанули что ли? — Мими тебе голову оторвёт нахуй. И мне заодно. Он начал задумчиво потирать подбородок, не находя больше слов и откровенно нервничая. — За что? За то, что я единственный из вас всех хоть что-то делаю, для того чтобы найти ублюдка? За то, что пока вы распиваете литры алкоголя в грёбаных барах, я единственный, кто без устали поднимает на ноги всех и вся, выискивая хоть что-то? За то, что я... — Используешь невинную душу как приманку, пытаясь выйти на мразь, которая её же чуть, блять, и не убила!! Алек не дал мне закончить, подскочив с кресла и подлетая к столу, вбивая кулаки в него. Дерево хрустнуло, но удар сдержало. — Кончай концерт. Пока я не заставил тебя. — Рявкнул я. Наши глаза впились друг в друга. Слишком много было недосказанности. Из-за этого почти каждый наш разговор заканчивался именно этим: криком и агрессией. — Брейк. Вальяжной походкой в кабинет вошла Мими. На её лице не дрогнул ни один мускул, что означало только одно — она не слышала разговора. Остановившись около самого большого стеллажа с книгами, она, демонстративно вильнув бёдрами, достала с верхней полки нужную ей книгу и, как ни в чём не бывало, села на огромный бархатный диван. Мы с Алеком переглянулись. «Нихуя не понимаю» — написано было на его лице. Готов поставить что угодно, что и на моём тоже. — Почему замолчали? — Непривычно спокойно спросила демоница, — Продолжайте. Или я вам помешала? Алек не станет скандалить при ней. А я не стану бить собственного брата на глазах у подруги. По крайней мере не сейчас. — Доброе утро, Мими. — Натянутая улыбка получилась чрезмерно наполненной сарказмом. — Оно доброе? По твоему настроению я бы так не сказала, Люцифер. — Она отзеркалила мою интонацию, нарочно выделяя и медленно произнося моё имя. — Ты просто как всегда вовремя пришла. — Я медленно сел обратно в кресло, поправляя рукава рубашки, — Есть новости? Она демонстративно захлопнула книгу и отложила её в сторону. Скрестив руки на груди, одарила нас с Алеком таким взглядом, что, казалось, ещё мгновение, и кабинет воспламенится. — Вообще-то, да. Алек удивлённо вскинул брови, явно не ожидая именно такого ответа от девушки. Он ещё раз злобно фыркнул в мою сторону и опустился назад в кресло, готовый выслушать что бы она ни намеревалась сказать. — Ваш отец устраивает бал. Я постарался сохранить максимально непринуждённое лицо, будто меня это ни коем образом не касалось. А оно касалось, блять, ещё как касалось. И мне не надо было слышать от Мими подтверждение этому, но она всё равно сказала: — Твоя невеста прибудет на него и Сатана попросил меня заняться организацией интерьера и, видимо, тебя. Я закатил глаза так высоко, что стало больно. Мне это было нужно. — О, чудесная тема для разговора. — Подхватил Алек, — Уже выбрал костюм, в котором будешь отплясывать танец со своей будущей женой? Из слов Алека сочился яд, самый настоящий. Он настолько пропитал им атмосферу вокруг себя и меня, что горло начало неприятно сжимать. — Нет, брат, я выбрал немного иной способ проведения вечера. — Сощуривая глаза, плюнул ему в ответ я. — И какой же? Мими просто сидела на диване, всё ещё испепеляя нас взглядом, её скрещенные на груди руки и фирменный взгляд «пиздец вам», говорили о том, что демоница выжидает моего ответа и явно отмеряет в голове момент, когда набросится на каждого из нас с ножами, что прячутся на её бедрах под изумительным платьем. — Я подумал, почему бы тебе не забрать её себе. Алек вспыхнул. Нет, буквально вспыхнул. Если б не абсурдность ситуации и моё веселое настроение я бы расстроился из-за сожжённого кресла. Но оно того стоило. Больше не было возможности прятать улыбку на лице, и я расплылся в ней как Чеширский кот. Мими подскочила с места и в пару шагов оказалась рядом с Алеком, колдуя защитный купол вокруг него и своей руки. Это позволило ей дотронуться до его плеча, в попытке успокоить, а ему не сжечь многовековую литературу, хранящуюся в моём втором по значимости «убежище». — Это не смешная шутка. — Голос Мими был холоден и безэмоционален. Никто из них не верил мне, принимая всё это за мой ядовитый юмор. — Я и не шучу. Алек набрал в лёгкие побольше воздуха, кивнул Мими, показывая, что он достаточно остыл и вернул взгляд ко мне. — Я не вижу иного выхода. Ты не можешь меня за это осуждать, Алек. Я не могу жениться на... А на ком меня там, кстати, женят? Да хуй с ней, если честно, кто бы она ни была. Я не хочу даже знать кто она. И ты это прекрасно понимаешь. Он понимал. Это открыто читалось в его глазах. На лице Мими застыла гримаса задумчивости. — И если для того, чтобы от меня наконец отвалили, мне надо сосватать её собственному брату, который, прошу заметить, одинок и хорош собой, и оставить престол, то я сделаю это. — Алеку не понравился мой тон, — Что, неприятно вести разговоры на эту тему? А вы представьте какого мне. Он не спрашивал меня, не интересовался, он, блять... Он попытался послать ко мне Одри, думая, что она сможет меня переубедить. В чём-то она смогла. Иначе я не сидел бы сейчас здесь. Но точно не в свадьбе. — А ты думаешь я смогу? — Стараясь не повышать голос, спросил Алек. Получилось так себе. — Так, а нахуя ты вообще припёрся ко мне тогда со всей этой... Что вы от меня хотите? Нет, правда, что вам обоим от меня надо? — Мне надо, чтобы ты включил наконец голову и перестал совершать ебанутые поступки. Я был немного благодарен Алеку за то, что он не сказал прямо о том, с чем он собственно изначально и пришёл. Мими бы и вправду не смогла сдержаться в этом случае. А я и так должен был ей извинения. — Я поступаю так, как считаю нужным. — Пересчитай. — Алек рывком поднялся с кресла и уже направился к выходу, но Мими перехватила его за запястье, заставив задержаться. Он мгновенно остыл, стоило ему заглянуть в её серые глаза. — Сядь. Приказной тон демоницы мне понравился. Уверен, Алеку тоже. Я еле сдержал смешок и язвительную улыбку. — На диван. — Сквозь смех, указал на мягкие подушки я. Надеюсь, хотя бы его он не сожжёт. Брат ещё мгновение всматривался в её лицо, пытаясь уловить настрой, затем выдохнул, прикрыв глаза, и вернулся обратно. — Что за сделка? — Настала очередь Мими задавать вопросы. Я чуть не поперхнулся воздухом, а брови Алека взлетели так высоко, что, кажется, и вовсе отделились от головы. — Что, прости? Демоница демонстративно закатила глаза, присела на подлокотник дивана, где сидел Алек, и закинула ногу на ногу, всем своим видом показывая, что мы её утомляем. — Мне повторить? Что за сделка? Теперь этот приказной тон настораживал меня, это совсем не было похоже на Мими. Её повышенная эмоциональность будто испарилась и уступила место полному отчуждению и холодности, властный голос звучал из её уст как что-то неродное. Я перевёл взгляд на брата, тот поймал его. Мы поняли друг друга без слов — дочь Мамона была зла как никогда. Допив залпом содержимое стакана, я громко выдохнул. Не было смысла отнекиваться, когда к тебе приходили с таким настроем твои друзья. Я непременно выясню откуда ей вообще удалось узнать о сделке. Позже. — Я разрешил ей передвигаться по замку когда ей вздумается и куда ей вздумается. Разрешил читать любые книги в библиотеке и, как уже верно было подмечено моим любимым братом, ходить в город. В глазах Мими зажёгся огонёк злости. Кулаки Алека сжались с такой силой, что, казалось, сейчас взорвутся. — Одри не узнает об этом и не посмеет как-либо этому воспрепятствовать. А наша маленькая мышка, в свою очередь, постарается сделать так, чтобы о её похождениях бабуля и не узнала. Думаю, мне не надо объяснять каждому из вас насколько часто эта...особь нарушала правила. Если её так тянет засунуть свой любопытный нос везде куда не нужно — я не буду больше этому мешать. Алек уже был готов сорваться на очередной крик, но я прервал его, подняв руку вверх. — Прежде, чем ты скажешь что-то, хорошо подумай. Я не намерен постоянно терпеть ваши выходки. Я всё ещё Дьявол, не забывайте об этом. Вы оба. Мими выпустила острые когти из пальцев и показательно провела по спинке дорогой обивки дивана, показывая своё безразличие к моим словам. — У неё есть браслет. И, очевидно, какой-то иммунитет на смерть. — Я не шутил, мне действительно начинало казаться, что девка бессмертная, — Она приведёт ублюдка прямо к нам в лапы. Использовать её как приманку — одно из лучших решений, принятых мной за последнее время. Сразу после решения послать тебя Алек, нахуй, очевидно. Теперь настала его очередь закатывать глаза. День, о котором я напомнил этим высказыванием, прошёлся ножом по ним также ярко, как и по мне. ... — Хочешь сказать, в этом я виноват?! Руки Алека были по локоть в крови, на теле не было живого места, лицо перекосило от опухших глаз и повреждений. Но он и не собирался идти приводить себя в порядок, стоя напротив входа в замок. Братьям пришлось на время телепортироваться на безопасную территорию. Мёртвыми они были бы бесполезны. — Ты проебался! Я доверил тебе самое дорогое в моей жизни и ты проебался! Да! Я хочу сказать, что ты в этом виноват. Люцифер, лежавший на лестнице, вынимал из тела очередную титановую пулю, каждая из которых с каждой секундой подбиралась все ближе к жизненно важным органам и наровила убить. — Где Реймонд? Где Зак? Где, блять, все, когда они так нужны? — Сорвался на крик он. Его страшно бесило, что этот диалог приходилось вести им вдвоем с братом, находясь на грани смерти и не в силах даже телепортироваться обратно, чтобы сделать хоть что-нибудь. — Они с Левиафаном. Все силы брошены на поиски. — На поиски чего? — Злость Дьявола сошла на истеричный смех. Он уже не верил в то, что им удастся что-либо найти в том месиве. Алек остолбенел, не веря тому, что он услышал. Не веря тому, что его брат... сдавался? Несмотря на зудящую в каждой конечности боль, он в два шага оказался перед братом и схватил его за окровавленную рубашку. Глаза Люцифера вспыхнули от этого жеста и он силой скинул руки Алека с себя. — Не смей даже думать о том, что я буду выслушивать твои оправдания. — Прорычал Люцифер ему в лицо. — Ты точно также виноват в том, что случилось. Тёмная туча нависла над братьями, нервы которых держались из последних сил. — Люци... Люцифер. Из портала, возникшего в пяти метрах от них, вышла Остелия. Она одарила каждого мужчину болезненным взглядом, в её глазах читались паника и страх. Из раны на её животе сочилась кровь. По щеке тянулся длинный порез, перекрывавший кровью половину лица. Она упала на колени, прикрывая от боли глаза. — Зак нашёл Мими. Она тяжело ранена, но жива. — И?! — Хором выкрикнули братья, не в силах ждать продолжения. Демоница коротко мотнула головой. По её щекам потекли обжигающие слёзы, остановить поток которых было невозможно. — ГДЕ ОНА?! От крика Дьявола послышался шелест крыльев, взмывших в небо воронов. Ости кивком указала на портал и обессилено уронила голову на грудь. Алек подхватил Люцифера за талию, перекинув его руку через своё плечо, и потащил к порталу. Уже через секунду они стояли на бескрайнем поле, покрытом телами и разрухой. В воздухе ярко ощущалась боль и...смерть. Люцифер упал на колени перед Мими, осматривая её тело и убирая слипшиеся от крови волосы с её лица. Слёзы собирались в уголках его глаз. Казалось, он перестал дышать. В руках у Мими покоился кулон, принадлежавший совсем не ей. Его серебряная цепочка превратилась в сплошной жгут бордового метала, в то время как на руках девушки, сжимавшей его, не было ни единой алой капли. Вокруг собрались самые близкие. Те, кто был ещё в сознании. Но никто не решался подойти к Люциферу. Алек слышал, как сердце брата дало трещину и рассыпалось на миллионы кусков, без возможности на восстановление. Эта боль пронзила каждого из них, навсегда оставляя отпечаток в душе. Дьявол ударил кулаками по земле, пропитанной кровью, и из его груди вырвался невероятной силы крик. Оглушительный звук прошёлся вибрацией на километры вокруг них и заставил землю расколоться в нескольких местах. Вся боль, которая вырывалась прямо сейчас из груди Дьявола, была несравнима ни с чем. Алек осел на колени, смотря в одну точку и не веря в происходящее. В глазах застыла пелена, руки тряслись от осознания. Когда последний звук покинул грудь Люцифера, по его щеке скатилась одинокая слеза. Ему не нужно было поворачиваться к друзьям, чтобы они увидели то, насколько он разбит. Ему не нужно было объяснять свои догадки и выводы. Окровавленная цепочка, не снимаемая до этого момента раньше никогда, говорила сама за себя. В ней больше не чувствовалось магии, принадлежавшей её хозяйке. Больше не чувствовалось ничего, что могло бы давать надежду. В тот день Дьявол лишился всего. И винил он в этом каждого, кто стоял за его спиной и кто позволил этому случиться. В том числе и себя. ... — Мы, блять, сдвинемся с этой мёртвой точки уже, а? Сколько бы раз Алек ни пытался добиться от брата прощения, сколько бы раз ни пытался с ним поговорить, все эти годы тот был непреклонен. Однако, обстоятельства изменились, это чувствовал каждый из них, но у Люцифера всё ещё щемило в груди от злости на всех вокруг, за то, что они допустили это изначально. Никакие извинения не были способны вернуть ему спокойствие, улыбку на лице и умиротворение. Никакие извинения и оправдания не были способны вернуть её. — Я опущу, пока что, момент, где я вонзаю тебе в горло кинжал за то, что ты творишь с бедной девочкой и спрошу ещё кое-что. — Вмешалась Мими. Люцифер положил локти на стол перед собой и демонстративно опустил в них подбородок. — Что взамен? — Всё ещё беспристрастно спросила демоница. Алек выгнул бровь, показывая, что тоже хотел бы услышать ответ на этот вопрос. Дьявол намеренно тянул время перед тем, как сказать что-нибудь. Паника и интерес читались в глазах демоницы и его брата. — Ничего особенного. — Люцифер встал и направился к выходу, прихватив со спинки своего кресла чёрный пиджак, — Просто по вечерам, иногда, она будет создавать мне компанию за моим любимым занятием. За чтивом. Вальяжной походкой он направился к дверям, пока глаза Алека вылезали из глазниц, а челюсть приоткрывалась в удивлении. Мими очнулась первая. Взмахом руки с помощью магии она захлопнула дверь прямо перед носом Люцифера, чем заставила его развернуться, поджимая от злости губы. — Мы. Не. Договорили. Мими, как и Алек, понимала, что на таких простых условиях Дьявол в жизни бы не заключил сделку. Что-то здесь было не так. Ей не было страшно перечить принцу Ада. Ей было страшно за хрупкую девушку, на плечи которой свалилось так много всего. Она всё ещё пыталась разобраться в причине этих чувств, но не приблизилась и ни на шаг к разгадке. — Мими, — Люцифер устало опустил голову вниз и схватился пальцами за переносицу, ему пришлось собрать все остатки своего спокойствия, чтобы продолжить не на повышенных тонах, — мне надо решить кучу проблем, в том числе, касающихся тебя, а сейчас к этому и без того бесконечному списку добавилась ещё одна, с которой ты пришла в мой кабинет. Я правда не хочу тебя расстраивать, но мы договорили. Той же магией Дьявол распахнул двери и вышел из кабинета. Алек, всё ещё погруженный в некое подобие транса, сидел неподвижно. Мими это не нравилось. Она быстро подошла к нему, каблуками оттачивая каждый шаг, и рывком повернула к себе. — Алек, клянусь вашим отцом, я сейчас ударю тебя так сильно, что ты... Демон перехватил её руку, уже готовую замахнуться на него, за запястье и заставил посмотреть ему в глаза. — Мими. Его глаза. Демоница на мгновение прищурилась в немом вопросе, а затем резко распахнула свои и без того большие глазища, понимая к чему он вёл. — Они не горели. — Ответила она. Алек коротко кивнул. Мими медленно опустилась на подлокотник кресла, неотрывно смотря в одну точку. Повисла тишина. Никто не решался прервать её, в страхе спугнуть свои же собственные мысли. Дьявол, впервые за последние десять лет, вышел из кабинета спокойным и без горящих от гнева глаз. Он и сам этого не заметил, но даже его энергия сменилась. Он предложил девушке, которая и так является его собственностью, сделку. Сделку, не подразумевающую под собой никаких особых условий. Он дал ей свободу. Точнее, её иллюзию. Но взамен не попросил ровным счётом ничего. Или же попросил? Что было его мотивацией? Дьявол всегда был умнее всех, для него не существовало сделки без выгоды. Что за игру он вёл? И посвящен ли он сам в свои же правила? — Эти мысли без остановки крутились в головах Мими и Алека. В этой разрывающей душу тишине было слышно, как шестерёнки внутри головы сына Сатаны двигались с бешеной скоростью. Пазл не сходился. Что-то здесь было не так. — Мы видели её вчера в Дите. — Первым прервал молчание он, заставив демоницу чуть дёрнуться от неожиданности. Она осознала услышанное и повела бровью, Алек понял её без слов, — Мы с Ости. Теперь и вторая брови Мими полетела вверх. Подумать только, удивление стало одной из самых популярных эмоций у всех них в последнее время. — Нам надо проследить за ней. Мими была благодарна за то, что Алек не предложил, к примеру, пытать её. Хотя даже идея слежки казалась ей лишней. Если Дьявол отпустил её, то был уверен в ней. Он был в её голове и ничего не нашёл. Но это ничего вызывало ещё больше вопросов. — Ты думаешь... — Мими сглотнула, потянув время и обдумывая как именно выразиться, — Ты думаешь она что-то знает? — Я думаю она что-то делает. Алеку не пришлось объяснять демонице, что он имел в виду. Что-то происходило вокруг них в этом замке и сложно было хотя бы не попытаться связать это с появлением новой служанки в стенах их дома. Она тянулась ко всему, что запрещено, чудом выживала, но продолжала испытывать судьбу. Она не боялась Дьявола, не боялась его угроз, не побоялась даже пойти на сделку с ним. Она бегала по адскому городу, при этом не волнуясь, что найдёт там ещё больше неприятностей. Они ведь всё ещё не поймали ублюдка, который явно хотел убить её. Но её это совсем не волновало. Что это была за девушка такая... — Алек... — в уголках глаз Мими собрались слёзы, одной только ей известно почему, — её глаза. — Иронично отзеркалила она его же фразу. Сердце Александра пропустило сразу два удара, а мурашки на спине заставили испытать давно забытое чувство. — Нет... Лишь коротко ответил тот, и они оба, подскочив, понеслись на выход. Настало время прибегнуть к помощи ещё одного из их друзей. ... — Ты уверена? — До конца? Нет. — Я бы не стал пока рассказывать ему в любом случае. — Он никогда нас не простит, если узнает, что мы молчали. Сатана глубоко вздохнул, смотря на доказательства смерти Виктории Элисон Уокер, и понимая, что его жена была права. Лилит смотрела на своего мужа, как всегда пытаясь разгадать его дальнейшие действия. За столько лет в браке они научились понимать друг друга без слов. Сатана прислушивался к каждому слову своей невероятно умной жены, в глазах которой, несмотря на все обстоятельства, царил полный покой. Он аккуратно притянул её к себе и усадил на колени. В сравнении с ним она была такой хрупкой и нежной, но одному ему было известно, насколько эта женщина могла быть властной и сильной. Он полюбил её за многие вещи: за то, что она всегда умела разгадывать самые сложные загадки, всегда блистала умом, но никогда не выставляла это на всеобщее обозрение. Эта женщина могла уничтожить одним лишь взглядом, а затем робко улыбнуться и отвести от себя любые подозрения. Он любил её каждый день своей жизни и ни на секунду не забывал о том, какое сокровище досталось ему в этом безжалостном мире. Лилит была не просто женой. Она была напарником. Разделяла с ним любые трудности и была готова стоять за него насмерть. Ему не нужно было прятать её от всего мира и бояться, что она, словно хрустальная ваза, однажды рассыпется на части. Она — воплощение силы и жестокости, но проявляющейся только в моменты, когда того требовала жизнь. Она — самый настоящий падший ангел, хранящий в душе свет, согревающий всех вокруг. Он не раз задумывался, что бы он делал, если бы потерял её. И каждый из ответов был страшнее смерти. Женщина. Ахиллесова пята любого мужчины, познавшего любовь. Лилит уважали. Лилит любили. Она никогда не была тенью своего мужа, пусть тот и являлся самым свирепым существом во всём Мироздании. Она была серым кардиналом, не привыкшим к хвастовству и эгоизму. Ни один высший демон из Легиона Сатаны не был даже близко настолько важной фигурой на этой бесконечной шахматной доске, как его жена. — Будешь отменять бал? Сатана задумался. Пока она поглаживала его за ухом, он был готов замурлыкать как кот. — Нет. Лилит наградила его довольной улыбкой и мягко, коротко поцеловала в губы. — Тогда нам нужно организовать всё в лучшем виде. Её хитрая улыбка таила в себе множество разных смыслов. И каждый из них был понятен её мужу. — А когда-то у нас бывало не в лучшем виде? Лилит усмехнулась и игриво прищурилась, проводя указательным пальцем по обнажённому торсу. Тело Сатаны было будто не старше сорока лет, кубики пресса выступали на его животе, а мышцы груди, что вздымались от каждого вдоха и выдоха, приковывали взгляд любой женщины. — Ну, в последний раз ты чуть было не спалил весь наш торжественный зал. Сатана широко улыбнулся. Их покои были единственным местом, где они могли позволить себе полное умиротворение, искренние улыбки и совершенно непринужденные разговоры. Никто, кроме его семьи, не видел его мягким и таким внимательным. Таким искренне улыбающимся и счастливым. Держать статус нужно было всегда. Всегда, кроме редких минут спокойствия рядом со своей женщиной, наедине. — Я всегда знал, что наш сын любит зажигательные вечеринки. — Он заправил выбившуюся прядь светлых волос ей за ухо, — Признайся, ты ведь гордилась им в тот момент. В глазах Лилит пробежал огонёк, что не осталось незамеченным её мужем. — Ты гордишься им до сих пор! — Он рассмеялся, запрокидывая голову назад. Лилит улыбнулась, а затем опустила голову, явно задумавшись. — Эй, ты чего? — Пальцем поднял её подбородок он и заметил грусть в глазах. Она была там всё это время, прячась за улыбкой, полной любви. — Он возненавидит нас. — Мы не можем иначе.