Дракулафил

      Это было похоже на ад, и так прошел весь день.       Шериф Маккормик приехал через семь минут после звонка и вылез из патрульного джипа, представляя собой типичного аризонского полицейского — песочного цвета форма со сверкающей золотой бляшкой шерифа, такого же цвета шляпа, насыщенный загар с пигментными пятнами, простые наручные часы, чёрные накремленные ботинки и зубочистка в зубах. Он был подтянутым, сильным альфой до сорока лет с полностью безэмоциональным лицом, будто ничего в жизни его особо не волновало. За ним след в след шёл помощник шерифа — молодой парень с сединой на висках и таким вытянутым носом, что он походил на кого-то из семейства хорьковых. Его тёмные глазки бегали так быстро, будто он хотел считать всё происходящее вокруг и ничего не упустить.       Они зашли в дом, осмотрелись, попутно выслушивая историю, которую рассказывал Даррен. Отец по большей части молчал, мистер Добсон говорил только за себя, а хорёк-помощник всё время строчил себе что-то в блокнот размером не больше ладони, переспрашивал и поглядывал на шерифа, лицо которого оставалось таким же бесстрастным. Даррен лишь слегка коснулся всей этой истории с центром кормления, сосредоточив внимание на самом главном — Энди не вышел на работу и будто бы уехал прямо перед торжественным вручением диплома, перед выпускным. Этого и разворошенного дома оказалось достаточно для того, чтобы открыть дело, а машину объявить в розыск. Помощник шерифа хмыкнул и сказал, что с последним будет меньше всего проблем, ведь Шевроле Импала, особенно та самая, очень приметная, и люди найдут её даже быстрее, чем человека. Одного взгляда начальника хватило, чтобы он заткнулся.       Отец ахнул и наверняка хотел возмутиться, когда шериф спросил, где сам Даррен был во время исчезновения своего омеги, но альфа ответил спокойно, ведь в подобном вопросе не было ничего удивительного. В первую очередь подозревают партнёра. Он ещё наверняка позвонит в церковь и проверит, в самом деле ли альфа был там, а ещё спросит, была ли у того возможность незаметно уйти. Даррен знал, как расследуются подобные дела, поэтому и позвал тогда Добсона, ведь отец — вовлечённый свидетель, нужен был кто-то со стороны, кто подтвердил бы, что они с отцом не копались в вещах Энди. Альфа знал, что лучше всего помогать следствию, вести себя нормально, тогда в полиции быстрее поймут, что он не причастен и будут искать настоящего преступника. Только это помогало ему оставаться спокойным. Это и первичный шок, первая стадия — отрицание. Хотя он сам вызвал полицию, а дом Чондэ заполнили криминалисты, в душе он всё ещё ждал, что красивая чёрная машина вот-вот появится в начале улицы, а за рулём будет улыбающийся омега-вампир, который ужаснется и наверняка упадет в обморок, когда увидит сколько людей ходит внутри его дома в обуви.       Но его всё не было, а Даррен продолжал сидеть на газоне перед приоткрытым окном в гостиной — к счастью в доме оказалось слишком жарко, и разобраться со встроенным кондиционером они не смогли. Урывками альфа слышал, как люди внутри переговариваются, шуршат пакетами для улик и щёлкают вспышками фотокамер. Он сам видел разворошенную гостиную лишь краем глаза, но уже знал, что самое интересное было там, если не считать освобожденную от вещей комнату Энди. Сразу стало понятно, что криминалисты что-то нашли, когда глава их группы появился на террасе и позвал шерифа, который говорил с кем-то по телефону. Помощник тут же побежал следом. Папа, который отвёл мистера Добсона обратно в дом, выпучил глаза и тоже заторопился, переходя через дорогу. Даррен приложил палец к губам и даже глаза прикрыл, прислушиваясь к едва различимому диалогу в доме. Отец устроился поблизости на траве и положил раскрытую ладонь на спину сына, поддерживая, говоря, что он рядом, и альфа зажмурился, задрожал против воли, ведь это проявление любви почти вынудило расклеиться, но он взял себя в руки.       "Сейчас для этого не время. Я должен быть полезен", — мысленно убеждал себя Даррен, но ему пришлось сглотнуть, прежде чем тихо сказать папе новую информацию.       — Они нашли кровь.       — О боже, Даррен, — прошептал отец и зажал ладонями рот.       — Её немного, капиллярное кровотечение. Если она и принадлежит Энди, то пострадал он не сильно. Для вампира — это не опаснее занозы.       — Неужели подобное действительно происходит? Бедный Энди, он так долго был один... — причитал отец, его светлые глаза налились слезами, и альфа мог бы впасть в уныние вместе с ним, но внезапная мысль пронзила, словно молния, и он вскочил на ноги.       — Шериф! — позвал он, замерев перед ступенями террасы, ведь прекрасно знал, что в дом теперь нельзя никому, кто не при исполнении. Первым вышел пронырливый помощник, видно, жесть как желавший выслужиться, а потом и его начальник. — У Энди есть кот, дымчатый мейн-кун. Зовут Бу. Вы его видели?       — Ребята, — крикнул он через плечо, — кота не находили? Серый, здоровый такой, похож на рысь.       Из дома донёсся нестройный хор голосов, выражающий всеобщее отрицание. Даррен кивнул, потому что спросил чисто для галочки, ведь будь Бу дома — он уже перекошмарил бы всех и каждого. Так куда же он делся? Даррен видел его только краем глаза, когда он напугал папу. Они вместе обошли дом, крича "Бу!" во все стороны, но кот не отзывался. Если бы альфа не заметил его сидящим на раскидистом ясене, который залезал ветвями с другого участка, то они так и ходили бы кругами. На отца он смотрел подозрительно, сузив глазки, а альфе что-то замяукал, когда тот подошёл ближе.       — Что ты туда забрался? Слезай.       Даррен протянул к нему руки, и кот вроде бы шагнул навстречу по горизонтальной ветке, но у ствола остановился. До рук альфы оставалось сантиметров двадцать.       — Что такое Бу? Давай, иди сюда.       Альфа поманил его, сложив руки, но кот остался на месте и будто бы нахмурился, даже кисточки на ушах смотрелись грозно.       — Не идёт, рысяка. Придётся снимать.       Он мысленно попрощался с белой футболкой, встал на короткий сук в полуметре над землёй и, прижавшись грудью к коре, выпрямился, оказываясь нос к носу с шерстяным засранцем. Альфа бережно придерживал его за живот, когда Бу осторожно перебрался к нему на плечо, вовсе не капризничая, как казалось сначала. Выполнив роль лифта, Даррен попытался снять его с плеча, но вдруг кот недовольно заворчал, вцепившись когтями в плечо.       — Бу, ну что такое? Пускай, — сказал альфа и снова потянул того с плеча, но когти вонзились только глубже. — Ай, Бу!       — Подожди-подожди, кажется, ты делаешь ему больно. Вот так, — подсказал папа и совместными усилиями они смогли уложить кота с плеча на руки. — О! Что это у него на лапе?       А на лапе Бу оказалась кровь. Криминалист крайне длинной ватной палочкой поводил между острыми длинными когтями, опасливо поглядывая на рысяку, пытаясь определить малейшие перемены его настроения, но страх к своей персоне более чем устраивал кота, так что он сидел на руках альфы смирно. Даррен даже устал его держать, ведь совершенно не представлял насколько он тяжёлый, потому что Энди всё время таскал его так легко. Но он ведь вампир, он сильный... Тогда что же случилось? Как омегу-вампира можно было забрать, если он слышит чужое сердцебиение, чувствует колебания воздуха и буквально взлетает по стволу дерева на второй этаж? Даррен помотал головой. Что-то было не так в этой истории, что-то не сходилось, но он не мог понять в чём дело.       По версии следствия, Бу неслабо оцарапал преступника, но это ещё предстояло подтвердить официально, хотя Даррену и так всё было понятно — кот никогда бы так сильно не навредил Энди. Тем более, он сам пострадал. То, что альфа поначалу принял за капризульки, оказалось сильным ушибом, по словам улыбчивого ветеринара в начале улицы, которого Бу как следует цапнул, стоило тому надавить на больное место. По видимому, кто-то пнул его, пытаясь спастись от живой шерстяной сигнализации. Подъехавшие на подмогу копы опрашивали бету, как и всех в близи дома Энди, но тот был на работе в клинике до шести и не видел машину омеги-вампира, как следящий за соседями Добсон.       И часа не прошло, как вокруг дома Чондэ собрались зеваки: любопытные бегуны со светоотражателями на одежде, омеги в домашних халатах и их альфы в рубашках и костюмах, которые на самом деле любят сплетни не меньше чем их благоверные, а так же парочка журналистов, что изо всех сил старались прорваться через жёлтую полицейскую ленту.       Все они галдели и бесстыдно, без тени смущения, показывали пальцем в сторону дома и его с папой. Даррен принял решение не говорить с журналистами, ведь огласку они и так обеспечат, а вот вырвать какие-то слова из контекста, перефразировать и подкинуть идею того, что альфа является подозреваемым, — это за милую душу. Ему хватает и полиции. Попытка забрать Бу с собой, когда совсем стемнело, закончилась длинными царапинами на предплечье и тем, что кот скрылся в черноте наступающей ночи. А вот полицейские в гражданской машине ехали позади, но недостаточно далеко для того, чтобы их невозможно было заметить в зеркале заднего вида, отчего папа ругался всю дорогу до дома. Даррен старался его игнорировать, хотя и сам раздражался, ведь они тратят время вместо того, чтобы искать Энди.       Он отказался от ужина, а отец не стал его уговаривать, ведь понимал, что альфе кусок в горло не лезет. Из-за нервозности он чувствовал тяжесть на корне языка и следующую из этого тошноту. Даррен вообще хотел как можно быстрее "переключить" этот день, чтобы проснуться утром от радостного звонка полиции, а лучше — самого Энди, поэтому он виртуозно и без зазрения совести выкрал снотворное из папиной аптечки, выкрутил звук телефона на максимум и завалился спать, хотя едва перевалило за одиннадцать.       Утром он проснулся разбитым и встревоженным одновременно. Давление превратило его голову в спелый арбуз, который вот-вот готов треснуть и заляпать мякотью все стенки, а сердце билось гулко и аритмично как у старика. Он и выглядел не лучше — от стресса прорисовались все морщины, а под глазами появились опухшие мешки. Энди тотчас бы поставил ему синие охлаждающие патчи на полчаса, а потом нанёс бы густой пахучий крем под глаза, но у альфы не было ни сил, ни желания ухаживать за лицом, так что он снова пропустил умывание, душ и чистку зубов, глядя в телефон, пока спускался вниз по лестнице. Смартфон молчал всю ночь, и утром ничего не поменялось, а Даррен молчал вместе с ним. Он сидел за обеденным столом и пялился в скатерть. Отца он почти не слышал. Белая клетка, красная клетка, белая, красная, снова белая, снова...       — Ну, съешь хоть омлет, хоть один тост, что-нибудь, — ныл папа на ухо, подсовывая под руку тарелку с дымящимся завтраком, а потом опустился до манипуляций. — Энди будет недоволен, что ты ничего не ешь.       — Пусть скажет мне это сам, — едва размыкая губы, ответил альфа, ведь тошнота не прошла, а только усилилась, и снова набрал номер Энди — слышались лишь гудки. Хотелось трясти себя за плечи от бессилия. — Почему он не отвечает?       — Он не может, милый.       — Почему? Почему можно не отвечать и не перезванивать столько времени?       — Я не знаю, — виновато пожал плечами папа, склоняя голову, будто черепаха, которая хочет спрятаться в панцирь. — Разве полиция не должна искать его телефон, раз тот включён?       — На это нужно время, — сказал Даррен, сжимая виски пальцами, — и ордер. Сейчас девять утра, судья только пришёл на работу. Прибавь время на кофе, туалет и осознание смысла ордера. Как только его одобрят, полицейский техэксперт запингует телефон Энди, это будет быстро, однако местоположение будет неточным, так что добавь ещё плюс-минус час-полтора на дорогу и столько же на поиски, но это не важно, ведь нам всё равно ничего не скажут, потому что я под подозрением. И не начинай заново, пожалуйста, я больше тебя этим недоволен. Мы можем только ждать.       — Ладно, но пока мы ждём... Ты же помнишь, что у нас сегодня есть дела?       — Ты это не серьёзно, — ответил альфа и сделал целых два глотка кофе через не могу.       — Серьёзно конечно.       — Я не поеду.       — Эй, это дело и Энди тоже. Когда он вернётся к выпускному, то в чем же пойдет, если ты не забрал его костюм?       Даррен выдохнул и откинулся на спинку стула, запрокинув голову, вспоминая события месячной давности, казавшиеся сейчас как никогда далёкими. Это была идея Энди, он убедил своего парня, что это необходимо — костюмы на заказ. Он сам не собирался учиться в юридическом, но альфа — другое дело, и ему нужен хороший костюм, чтобы ходить в суд и выглядеть презентабельно.       — Ты не представляешь, насколько заметно отличается костюм с вешалки от того, который шили специально для тебя, — уверенно, со знанием дела, говорил Энди.       И альфа поддался, а папа пообещал оплатить костюм в подарок на выпускной. Омега выбрал для него практичную тёмно-серую классику с бледно-зеленым как нефрит платком и галстуком, а для себя заметный тёмно-синий костюм с серебряными нитями, черным платком и галстуком. Он так и не показался Даррену во время последней примерки, со смехом обещая ослепить своей красотой во время выпускного, но альфу осмотрел придирчиво, делая замечания опешившему от подобного портному-французу, а папа тихо хихикал, сидя в мягком чёрном кресле перед примерочными. За день до выпускного они должны были поехать в ателье вместе и забрать готовые костюмы. Теперь он должен ехать туда с отцом. Мир перевернулся с ног на голову. И это не последняя проблема.       — Костюм Энди... — начал Даррен, но отец прервал его, крепко сжав плечо.       — Я заплачу за костюм Энди, не переживай по этому поводу.       — Он уже внёс предоплату. Он тебе всё вернёт, — убедительно сказал альфа, а папа лишь кивнул в ответ.       — Я уверен, что вернёт. И вернётся сам. Даррен, мало ли что могло случиться, куда он мог вот так всё бросить и уехать... Люди иногда принимают странные решения, совершают необъяснимые поначалу поступки, но мы сделали, что могли. Полиция его ищет. Я уже кинул клич в волонтерский чат нашего города, а к вечеру его лицо будет в телефоне каждого волонтёра Аризоны. Его найдут.       — А если это вампирские дела? Если центр кормления замешан?       — Полиция должна с ним разобраться.       — А если они не смогут?       — Будем говорить с прессой, поднимем на уши весь интернет, будем бороться за него. Даррен, мы сделаем всё, — пообещал отец, сжав его руку в своих маленьких ладонях. — А пока мы ничего больше не можем сделать, будем исходить из того, что он скоро вернётся. Поможем, сделаем за него какие-то дела: выкупим костюм, будем кормить Бу, раз забрать его не получается, и всё остальное, что потребуется.       — Спасибо, — просипел альфа и сглотнув, повторил, — спасибо, папа.       — Возьми кофе с собой и иди переодеваться. Ты до сих пор в пижаме. А когда вернёшься, кружка должна быть пустая. Думаю, после ателье и перед работой я успею завезти тебя к Бу, а потом домой...       — Я ещё хотел проведать мистера Добсона. Пройдусь домой пешком.       — Хорошо. Ты же знаешь...?       — Я знаю, что мне нельзя заходить в дом Энди, — перебил альфа, вставая из-за стола с белой керамической кружкой в руке, — я же не идиот, не переживай, пап. Криминалисты разрешили оставить снаружи на террасе миски с водой, запакованный корм, даже одну мышку-игрушку, но не думаю, что Бу будет в настроении играть. Вряд-ли он когда-нибудь так надолго расставался с Энди.       Он поднялся по лестнице медленно, не подавая вида, но уже гораздо быстрее свернул мимо своей комнаты в ванную, где согнулся над унитазом и те два глотка кофе полились обратно. Кружку он опрокинул туда же. Умываясь, альфа старался не смотреть в зеркало над раковиной.       Папа понимал, что сыну не до разговоров, поэтому включил радиостанцию с новостями и погодой. Ведущий предупреждал о жаре и советовал оставаться дома в полуденные часы, ничего больше из его слов Даррен не запомнил. Хотя он не дремал в дороге как обычно, но мысли его были рассеяны как крошки по поверхности стола после завтрака, и не было руки, что сгребет их в кучу.       Он даже не сразу заметил, что машина уже остановилась возле ателье "Ришар". Заведением владели два брата близнеца — портной и бизнесмен. Лет двадцать назад они, наверное, были более чем похожи, но разные взгляды на жизнь оставили на их лицах неизгладимые отпечатки. У бизнесмена глубокие морщины прорезали лоб, и круглые щеки вместе с плотным телосложением только добавляли ему солидности, а портной, напротив — был худой как щепка, манерный, словно омега, с глубокими глазами, которые обрамляли тонкие лучистые морщинки. Оба брата были бетами, и оба носили усы, но абсолютно разные, что в итоге сделало их ещё менее похожими друг на друга.       Красивый мелодичный колокольчик возвестил о прибытии клиентов, и портной, словно экзотичная бабочка, выпорхнул из-за двери с золотой табличкой "только для персонала". Он красиво подкрутил каштановые усы как у Пуаро и опустил сверкающие часы на цепочке в карман морковно-красного жилета поверх белой рубашки. Казалось, он был рад, увидев их сначала, но быстро поменял свой настрой, пропустив приветствие:       — А где мсье Чондэ?       — Он не смог приехать, — ответил отец, пока альфа рассматривал светлую дорожку в тёмном паркете, которую протоптали многочисленные посетители от входной двери в примерочные и к большому зеркалу, соседствующему с окном — самым большим источником естественного света в ателье, где только высокие торшеры разгоняли тьму в углах.       — Как же так? — вдруг возмутился бета, экспрессивно взмахнув руками, так что даже альфа заинтересованно поднял взгляд. — Невозможно! Он должен быть здесь!       — А в чём собственно дело? — спросил отец и опешил от безапелляционного ответа портного.       — Я не могу отдать вам костюмы.       — Почему? — наконец вмешался альфа, но портной стоял на своем.       — Потому что он должен быть здесь. Он должен сказать вам.       — Что сказать?       — Почему его нет? — вопросом на вопрос ответил бета, вытягиваясь в струнку, выпячивая грудь, будто дракой собирался отстаивать своё право на знание.       Надо же, а Даррен подумал, что со всеми этими замечаниями к чужой работе Энди Ришару совсем не понравился, но, глядя правде в глаза, разве такое возможно? Омега-вампир ведь просто лапочка, и бета тоже пал жертвой его обаяния. Есть даже такой психологический эффект, когда тебе больше нравится человек, с которым сначала не получилось найти общий язык, чем тот, с которым изначально всё хорошо складывалось. Отец смотрел на сына широко открытыми глазами, не представляя, что лучше сказать бойкому портному, а ведь он лишь первый в списке всех тех людей, которые будут спрашивать об этом. Надо начинать учиться отвечать, потому что это только начало.       — Он... — выдавил из себя альфа и рвано вздохнул прежде чем продолжить, — он исчез. Пропал без вести. Не отвечает на звонки, и мы не можем найти его. Вчера привлекли полицию...       "Неужели это правда происходит? Неужели я в самом деле не смогу просто набрать номер и услышать его?" — спросил себя Даррен и понял, что в горле встал ком, а ещё он примерно в шаге от того, чтобы расплакаться перед практически незнакомым человеком.       — Мы просто хотели забрать костюмы, — наконец вмешался папа, выступив вперёд. — Мы верим, что он скоро вернётся, что его найдут, так что всё должно быть готово к выпускному. Я оплачу оба счёта, — объявил папа и достал бумажник, собираясь вытащить кредитку, но портной сжал его предплечье. Ничуть не смущаясь захлестнувших эмоций, француз влажными глазами посмотрел на Даррена.       — О, мон шер, жаль, что именно я должен сказать это... мсье Чондэ хотел сделать вам сюрприз. Неожиданный презент к выпускному балу. Он приезжал пять дней назад и уже всё оплатил. Ещё он выбрал для вас две рубашки — голубую и персиковую, вам они будут очень к лицу.       Даррен нервно кивнул, больше было похоже, что его голова просто дернулась, а потом быстро покинул ателье. Он на ходу набрал номер Энди и до самого конца слушал гудки, пока беспощадное солнце пекло ему макушку. Вытерев уголки глаз, он сел в машину и зажмурился так сильно, до боли, будто хотел вытеснить эту реальность из головы, хотел проснуться и рассказать Энди о кошмаре, который ему почудился, но через пару минут открылась задняя дверь, и зашуршали чехлы с одеждой. Папа пристегнулся, завёл машину, громко выдохнув перед тем, как трогаться, и спросил:       — Ты всё ещё хочешь к... Или отвезти тебя домой?       — Нет, поехали. Я хочу быть там.       Даррен ясно видел ещё до того, как они подъехали к дому, что кот — единственный, кто понимает его. Бу выскочил из-за огромного кактуса и серой тенью рванул к машине, приветствуя громким мяуканьем. Альфа взял его на руки, пока кот заглядывал внутрь уезжающей папиной Мазды, пытаясь найти Энди. Он смотрел на Даррена недовольно, но сидел на руках смирно, цепляясь коготками за ткань зелёной футболки на груди и передавая жар всего того обилия меха, который бывает только когда на улице +30. Утонув в глазах друг друга, они ощутили внутреннее родство, общность интересов, ведь альфа был уверен, что Энди обязательно приедет за котом, тогда как Бу, в свою очередь, был уверен, что омега-вампир обязательно приедет за Дарреном. Для них двоих весь мир вертелся вокруг одного человека, поэтому этот дуэт был скреплен на небесах.       Бу оказался более рациональным и не стал отказываться от еды, которую альфа насыпал в его миску под качелей на террасе. Входная дверь была обклеена жёлтой полицейской лентой, как и дверь гаража, поэтому он сел спиной к ним на короткие ступени террасы, пока кот хрустел кормом, и помахал дрожащей молочно-белой шторе в доме мистера Добсона. Он сжимал зубы и старался не смотреть в сторону синего Шевроле седана, припарковавшегося в трёх домах от него за огромным сагуаро с закрытыми от жары красными цветами. Даррен не дремал в машине как обычно, но и не был полностью сосредоточен, поэтому заметил слежку только когда отец заезжал на улицу Энди, хотя мог поклясться, что седан проводил их от дома до ателье, а потом уже сюда.       Он не станет "дурить". Не будет как в тупом фильме идти к этой машине, показывая, что заметил слежку; не станет кричать на того копа, демонстрируя агрессию, которая в другое время могла быть направлена на кого угодно, включая Энди; не будет пытаться запутать его, оторваться от преследования или вести себя странно. Самый быстрый и действенный способ отвязаться от полиции — вести себя нормально, тогда им придется заняться настоящим расследованием. Которое вовсе не понадобится, ведь Энди вернётся к выпускному. Не может же он пропустить такое событие? Хотя смог исчезнуть и не выйти на работу...       "Нет, стоп", — помотал головой Даррен, — "отец прав. Мы не знаем, что случилось".       Он развивал эту мысль всю дорогу. Допустим, всё гораздо проще. Никакая злая вампирская корпорация не похищала Энди, он уехал по своей воле, ведь мистер Добсон видел, как омега заезжал домой за вещами. Что может заставить человека уехать так срочно? Чья-то внезапная смерть, например, кого-то из родственников. Да, близкий круг его семьи давно распался, но у всех есть какие-то дяди и кузены, которых не видишь годами. Хотя ради таких людей не срываешься с места, забыв всех предупредить, даже если это очень срочно. Блять, это и было странно, и не сходилось — у него было время на то, чтобы собраться, но нет времени ответить на звонок? Даррен выдохнул. Он казался себе таким рациональным, но в глубине души понимал, что просто успокаивает себя, пытаясь построить простую ладную историю со счастливым концом из кривых расколотых кирпичей, ведь искать Энди где-то в дороге к какому-то дальнему родственнику гораздо проще чем в закрытой вампирской системе. Он уже думал, что сам может быть связан с делом, но нет. Альфа был параноиком в том, что касалось сокрытия укусов, — он переодевался в школе только в кабинке туалета, носил вещи нужной длины, только плотные светлые ткани, которые не просвечивались, и, естественно, никому ни одного слова не сказал об этом их с Энди времяпрепровождении. Для доведения дела до суда нужны улики и свидетели, а единственное, в чём можно было их уличить, — покупка витаминов группы В, но Энди то покупал их в интернете, то мотался в ту стрёмную аптеку в Финиксе, где никто не спрашивал рецепт. В лучшем случае, косвенная улика.       Бу ткнулся головой ему в локоть, вынуждая вынырнуть из глубин своих мыслей на поверхность реального мира. Альфа чесал кота за ухом, под подбородком, и тот замурчал, жмуря нефритовые глаза, подставляясь под ласку. Даррен совсем забыл попросить криминалистов вынести для него перчатку, чтобы вычёсывать лишнюю шерсть, и оставить пачку салфеток-напальчников, которыми Энди вытирал коту глазки и полировал зубки.       — Прошел всего день, а я уже едва справляюсь с заботой о тебе, — сказал альфа, пытаясь пальцами прочесать густую шерсть. — Твой папа будет очень недоволен.       Бу открыл глаза и перестал мурчать, будто говоря, вот именно. На этом их сеанс общения закончился, ведь это омега мог таскать кота везде за собой и быть уверен, что он останется рядом, а глупый альфа ему уже надоел, потому что был лишь чуть менее безразличен Бу чем другие люди. Кот вывернулся из чужих рук, в умеренном темпе потрусил через террасу и снова исчез за большим кактусом в своей засаде на вампира. Даррен отряхнул ладони от шерсти, добавил ещё корма и воды в соответствующие миски и уже через пару минут стоял на разваливающихся ступенях дома мистера Добсона, но стучать не пришлось — дверь сама распахнулась, и омега-ветеран махнул рукой, призывая скорее зайти в дом. У него уже был готов холодный чай с мятой и лимоном, а также два стакана на треногом столике возле кресла качалки, так что большой лупе и книге Дрюона пришлось потесниться.       — Ну что, есть какие-то новости? — спросил он скрипучим голосом и хмыкнул, когда альфа покачал головой. — С утра снова приезжал шериф со своим помощником. Пошуршали в доме с часик, наклеили обратно ленту и уехали. Вслед за тобой ещё какая-то машина приехала, там, за кактусом Куперов, не из нашего района.       — Да, я знаю, это... следят за мной.       Даррен столкнулся с пытливыми, помутневшими от старости глазами омеги, и легко выдержал его взгляд, а тот кивнул, будто альфа прошёл его проверку, но ничего не сказал.       — Я бы в жизни ему не навредил. Я люблю его.       — Знаю, — пожал плечами мистер Добсон и закачался в кресле, — чего только не сделаешь ради любви. Я прожил долгую жизнь, прошёл войну... Там я видел, как люди зверствовали и убивали незнакомцев, потому что им так приказали. Больших причин и не нужно. Но я привык доверять чутью, и оно говорит, что ты здесь не причём. Я тебе верю. Это я и сказал копам вчера, и буду повторять снова, если спросят.       — Спасибо.       — Пока в сущности не за что. Какой у тебя план?       Альфа выдохнул и пожал плечами, зажав сложенные руки между коленями.       — Я поехал сегодня забрать наши костюмы на выпускной. Оказалось, что он их оплатил, и ещё выбрал мне пару рубашек.       — Да уж, я знаю, хвастался мне, что накопил денег. Я посоветовал ему не тратить столько на альфу, с которым встречается в школе, но он отмахнулся, сказал, что это часть плана.       — Какого плана? — удивился Даррен, подняв брови.       — Этого не знаю, он не сказал, — покачал головой мистер Добсон и кивнул на чай. — Наливай и пей давай.       — Я... — начал альфа, наполняя один стакан, — я не хочу, спасибо.       — Тебя рвало? — с места в карьер спросил он и тут же пояснил. — Выглядишь погано: бледный, замученный и кислятиной от тебя пахнет.       Даррен поспешно прикрыл рот ладонью и опустил глаза.       — Извините.       — И за что же это? Наливай и не спорь. Чай холодный, там мята, поможет и от тошноты, и от запаха, а сахарок немного мозг расшевелит. Я понимаю, что тебе не лезет, но это от тревоги, и ты наверняка ещё со вчера ничего не ел. Пора начинать. Или ты просто свалишься, какой тогда от тебя будет толк?       Под присмотром мистера Добсона альфа наполнил свой стакан и мелкими глотками осушил наполовину, скользя пальцами по мгновенно образовавшемуся конденсату на прозрачном стекле. Внутри и правда что-то расслабилось, будто он был куклой чревовещателя, которую артист тянул за ниточку под языком, а теперь вдруг отпустил. Он выдохнул и допил остальное. Приятный холод поселился в желудке, отгоняя жару, которая липкими пальцами цеплялась за кожу. Даррен скорбно сгорбился в кресле, прижатый виной за то, что почувствовал себя лучше.       — Полиция будет ждать его завтра утром на вручении диплома и вечером на выпускном. Я тоже буду там, — зачем-то сообщил он и резко поднялся. — Вообще-то мне уже пора. Есть ещё одно дело.       — Ну ладно, звони, если будут новости. И заходи завтра, — предложил он, придерживая слегка покосившуюся дверь, чтобы не закрывалась, и тоже выглянул на улицу, когда заметил, что Даррен просто стоит на ступенях и смотрит куда-то в сторону вниз. — А, вот он, уже устроился.       В тени колючего куста возле воздуховода лежал Бу, открыв пасть и прикрыв глазки из-за жары. Его длинная шерсть трепетала от потока холодного воздуха, и он явно наслаждался этой волной, лишь глаз приоткрыв, чтобы посмотреть на источник шума, а потом продолжил их игнорировать.       — Я не знаю, как забрать его. Мы с папой пытались вчера посадить его в машину — ни в какую.       — Так, а зачем его забирать? Он лежит тут возле кондиционера, когда жарко, и забирается ко мне в дом через гараж, если Энди долго нет. У меня там дверь всегда открыта. Такой себе домушник-джентльмен, не гадит, не мешает, только везде оставляет шерсть, — ответил мистер Добсон, глядя на дремлющего кота, и добавил. — Он не уедет, будет ждать Энди.       Имя омеги повисло в воздухе, вибрируя в наставшей тишине, словно оборвавшаяся струна. Альфа не слышал ни пения птиц, ни шума ветра, треплющего деревья, только звук тихого дыхания омеги-вампира и шелест его волос под своими пальцами. Как он мечтал снова вдохнуть полной грудью терпкий и свежий запах зелёного чая, но в ноздри забивался только сухой зной жаркого дня.       — Разве он оставил бы Бу, если бы не думал, что скоро вернётся?       — Он знал, что мы не бросим на произвол судьбы бедного кота, — легко парировал омега-ветеран, но тут же осекся, когда Даррен не смог спрятать разочарование на лице. — Прости. Лучше не спрашивай старого пессимиста.       — Я буду приезжать кормить его каждый день, — пообещал альфа. — Пускайте его к себе, пожалуйста, особенно днём, когда жарко. Потом я что-нибудь придумаю.

***

      Синий седан медленно двигался за ним по улице, уже будто и не пытаясь скрываться, но Даррен игнорировал его, шагая вверх в густом, как парное молоко, воздухе на чистом энтузиазме. Прилив сил, вызванный холодным чаем, закончился на первом километре пути. Странно, но чувствуя сухость в горле и во рту, гудящую пустоту желудка, едва различимые спазмы голода, он практически наслаждался лёгкостью, которую дарили эти "лишения". Ничего сейчас не ощущалось дискомфортнее, чем комфорт, поэтому он даже был рад жаре, рад тому, что быстро теряет влагу, а волосы выгорают на солнце с каждой секундой. Он дошёл до того, что тихо посмеялся над возможностью остановить следящий за ним седан и попросить подвезти, ведь им явно надо в одно и то же место.       Пейзаж, очертания домов и улицы немного размывались, но альфа и не фокусировался на них, глядя только себе под ноги. Ступни горели в чёрных кроссовках, лодыжки двигались будто со скрипом, и не шагнувший за порог двадцатилетия Даррен вдруг стал такой развалиной. А что будет дальше? Энди останется прекрасным айдолом, тогда как альфа будет стареть и становиться обузой. Он подумал о внезапном родстве между собой и Беллом из "Новолуния", который смотрел на себя старика в зеркало и видел рядом такого же молодого и красивого Эдварда. Хотя, ещё неизвестно как вирус изменил тело выздоровевших в длительной перспективе, да и нет смысла об этом сейчас думать. Даррен только надеялся, что омега-вампир, в отличие от него самого, сейчас сидит в помещении с кондиционером.       Он весь покрылся мурашками и пошатнулся от разницы температур, когда перешагнул порог салона "Азалия". В воздухе витал запах свежих цветов, смешиваясь в не такую уж приятную сборную солянку. Белые стены, светлый пол и потолок тысячекратно отражали солнце, а стеклянная прозрачная витрина и холодильная камера помогали растениям буквально купаться в свете. Омега-флорист с ярко-голубыми волосами встал из-за стойки с улыбкой на лице, заслоняя спиной полку с лентами и упаковкой.       — Добрый день! Что вас интересует? — спросил он, но не дал ответить, сразу же заговорив снова. — Сегодня был такой хороший привоз, так что есть всё и даже больше!       — Я пришёл забрать интернет-заказ.       — Оу, конечно. Скажите, пожалуйста, последние четыре цифры.       — Тридцать пять, сорок два.       Омега кивнул и, поклацав что-то на компьютере, отправился в прозрачный холодильник, прошел мимо цветов и букетов к сложенным в пирамиду одинаковым белым коробкам. Он осторожно перекладывал их, не переворачивая, склоняясь вниз почти вплотную, чтобы разглядеть мелкие цифры. Найдя нужный заказ, он воссиял и, заправив голубые волосы за уши, вынес тот к стойке, чтобы пикнуть штрихкод. Даррен теперь в душе смеялся над собой, когда вспоминал, как отстаивал перед Энди своё право на полную оплату этого неотъемлемого атрибута выпускного. По сравнению с костюмом — это просто копейки. Он уже тогда знал, что одарит альфу иначе, поэтому так легко уступил? Столько вопросов вдруг накопилось к Энди, а задать их теперь было некому.       — Счастливого выпускного! — от всего сердца пожелал омега, протягивая коробочку, которую только что перевязал фиолетовой лентой, а у Даррена снова ком встал в горле, поэтому он очень невежливо молча взял свой заказ и был таков.       Когда альфа вышел из цветочного салона, синий седан уже стоял прямо перед ним, а дверь со стороны пассажира подпирал знакомый хорёк-помощник в песочного цвета форме. Его маленькие глазки быстро осмотрели Даррена, казалось, что вытянутый нос вот-вот задергается от нетерпения, но голос он держал под контролем, когда сказал, проигнорировав приветствие:       — Прошу, садитесь в машину, мистер Смит.       — Я арестован?       — Пока нет. Шериф хочет вас видеть, у него есть пара вопросов. Советую просто сесть в машину.       — Мне нужно попасть домой перед этим.       — Боюсь, это невозможно.       — У вас в участке есть холодильник?       — Холодильник? — удивлённо переспросил помощник, выпучив свои маленькие глазки, и даже не сразу ответил. — Ну да, есть.       — Тогда положите это туда, — попросил Даррен, впихнув в чужие руки квадратную белую коробочку, и без лишних подсказок открыл заднюю дверь, ныряя в прохладный салон, словно пловец в глубокую бушующую реку. Он уже знал, что это надолго.       — А что там? — поинтересовался бета, пристёгиваясь на водительском сидении.       — Наши бутоньерки.