Опять ты?

Глава 1. Стук колес, покачивание из стороны в сторону с характерным звуком "чучух- чучух". Где- то там, за плечами, в Анадыре остался парень- недомуж, депрессия (хотя она всегда с ней, ещё с класса 8-го), придурковатый друг, который и не друг вовсе и бриллиантовая серёжка, причем только одна, вторая лежит у нее в сумке. Алла мчит от проблем в серый- красочный город, рассчитывая на новые знакомства. Абсолютно плевать, что на экскурсию по дешёвке она уже вряд-ли успеет вовремя, потому что поезд задержали. Поездка обусловлена не посмотреть культурное достояние и народные ценности, курс уж точно не на Санкт-Петербург, она едет в Питер. Девушка приехала с целями развеять тоску и серую бытовуху, в конце концов, ей уже 30, а она не была нигде кроме этого пресловутого Анадыря. В Питере прохладно и облачно, но это не важно, здешний люд давно привык к перепадам настроения у погоды. Алла бежит к своей группе, замечая экскурсовода. Удается услышать обрывок монолога, сказанной им фразы: "...если обратить внимание на право, можно увидеть Ростральные колонны, они зажигаются у нас по праздникам. Собственно, экскурсия уже подходит к концу." —Ох, как опоздала. Алла еще из далека заметила из всей толпы одного парня. Его, на самом деле, очень сложно не заметить- рост под два метра всегда сложно не заметить. Повернув голову на право, она замечает этого молодого человека совсем рядышком, слушающим внимательно экскурсовода. Такой длинный, худощавого телосложения, но что-то в нем, определенно, есть. —А вы один? —Да.—не задумываясь, на автомате своим басом ответил парень. Алле всего-навсего нужно было именно это уверенное и ёмкое "да", чтобы смело взять паренька под руку. —Может какие-то вопросы есть?—в диалог вступает экскурсовод. —Нет, вопросов никаких,—уже нагло, стоя и держа чужую руку, ответила девушка. На нее удивлённо обращены глаза молодого человека, чья рука и была взята в плен. —Тогда можно фотографироваться у здания биржи и свободное время.—последняя фраза, кстати, тоже достаточно молодого экскурсовода в очках, жалко низкого. Закончив речь, он уходит, давая то самое "свободное время". Алла поворачивается и ловит взгляд незнакомца, который безмолвно допытывал ответы на некоторые вопросы. —Ну, вы же один? —Один. А вы кто? —Алла. Немного подержав паузу парень ответил: —Владимир,—протягивая руку, на что ему с улыбкой смущения подаётся дамская рука тыльной стороной к верху, как бы намекая на джентльменский жест в ответ.—Ох уж этот Питер, конечно.—с нагловатой ухмылкой он, всё таки, тянется губами к ладони. В этот момент, когда голова некого Владимира была опущена для поцелуя в руку, Алла, привстав на носочки, что-то очень неразборчиво прошептала ему на ухо. —Что?—раздаётся мелодия звонка телефона и ответить ему внятно ничего так и не успевают. Девушка берет трубку и начинает разговор, судя по голосу, с очень эмоциональным мужчиной. Но молодой человек замечает пренебрежение, надменность и даже грубость в тоне девушки. Он не воспитан подслушивать чужие разговоры, поэтому отходит. Ему доноситься едко сказанная наиболее громкая фраза, которая интонационно заканчивает диалог: "Просто дую." Про себя парень хихикнул над выражением и в его голове родилась, возможно, не гениальная и хорошая идея, но каждый имеет право на жизнь. Не успела девушка даже опустить руку с телефоном, раздается еще один звонок. Они еще переговариваются о чем-то непонятном Владимиру. Как бы он сильно не хотел подслушивать, не получается, даже на расстоянии в несколько метров, поэтому улавливает в отрывках диалога что-то про Питер, мужчин и Петра Первого. Как только телефонный разговор заканчивается парень спешит поделиться своей мыслей на счет "дую". —Алла,—зовёт низкий голос, как будто неподходящий его обладателю, уж слишком этот обладатель выглядит молодо, даже немного прослеживаются юношеские черты лица, если приглядеться, но Алла не приглядывается, хотя надо бы в тридцать лет уже начать. Она идёт к нему лёгкой походочкой в развалку, как будто теряя равновесие, падая в сторону Владимира, с призывом ловить ее и держать крепче, на что тот ухмыляется, но ловит. Немного туповатого флирта о том, как неожиданно Алла падает и они договариваются встретиться вечером. —А вот это, Аллочка, питерские крыши,—с самодовольной ухмылкой, идя по кровле здания, произнёс он. Как на ладони разворачивается ведиколепие Санкт-Петербурга в красках, уходящего за горизонт, солнца. Небо к вечеру прояснилось. —Ух ты... Может тридцать лет не так уж и плохо? —Конечно,—в голосе прослеживались смешинки,—Ну что? Ты готова отправиться в приключения? —Я ради этого приехала. —Так вот оно,—парень резко что-то начал выискивать на корточках под карнизами бортов, отделяющих их от свободного полёта. То самое "что-то" нашлось в ближайшие секунды,—Наверно, оно,—в руках был свёрнутый в кулёк кусок бумаги болотного цвета, но, определенно, с чем-то внутри. Глаза Аллы загорелись, не стоило труда соотнести факты и понять что же это. —А что делать? —Пойдем, всему научу,—открывая дверь и пропуская даму вперёд, отозвался молодой человек. —Всему научите...- как завороженная, вторила ему Алла,—Вау, чердак!—замечая куда ведет ее путник, удивилась девушка. Через какое- то время дверь чердака открывается, наружу выходит пара. Смутно и туманно в головах у обоих. Парень ложиться, начиная делать странные, только ему объяснимые, круговые движения. —Ал, по-моему не то поднял... Я вообще- ну- не в первый раз тут. Такого никогда не было...—обернувшись на собеседницу, он увидел что не он один себя ведет необычно,—Ты лицо скукоживаешь? —Мне просто кажется, что моё лицо это маленькая точка. Я его хотела расправить, чтоб... А что? Это плохо? Это выглядит пл...—не совсем внятно периодами ответила Алла. Ее прервали. Тяжёлая дверь, ведущая на крышу, резко открывается. —Так. Молодые люди, остаёмся на своих местах!—приказывает, так резко ворвавшийся, новый мужской голос. От неожиданности Владимир вздрагивает, порывается встать.—На своих местах! Сел, длинный! Сел!—мужчина поворачивает голову, смотря на коллегу, обращается к нему,—Бери их. Явно же наркоманы. Девушка, отойдите от края! Документы при себе? Пройдёмте в участок.