Горький привкус бессмертия

Техасский округ, 1861 год Солнечный свет проникал через узкую щель в деревянных сводах сарая, подсвечивая пылинки, летающие в пространстве. В спертом воздухе пахло сухим сеном и пылью. Тишину ветхого амбара нарушал шелест одежды, сопровождаемый томными вздохами и влажными звуками поцелуев. В укромном уголке, скрытые от чужих глаз, расположились на мягкой соломе двое молодых людей. Черные кудри молоденькой леди (хотя сейчас она бы едва отличалась от обычной служанки) были растрепаны, обрамляя лицо и полуголое тело. Округлые девичьи щеки пылали от внутреннего жара, глаза были прикрыты, а ресницы трепетали от волн удовольствия, проходящих по телу девушки. Красные губы искривились от очередного стона. Ее коричневый корсет был ослаблен и приспущен, открывая вид на белоснежную хлопковую сорочку и округлые груди, сжимаемые молодым парнем, что аккуратно и нежно выводил губами неведомые узоры спускаясь по шее все ниже и ниже. Вторая его рука уже была под ворохом юбок, с каждой секундой поднималась выше по разгоряченному бедру девушки. - Джас, - вырвался очередной стон из груди девушки. Она сжала светлые волосы парня, пытаясь прижать его голову еще ближе. Внутри у девушки все горело от наслаждения и нетерпения. Ей хотелось большего, но ее любовник предпочитал не торопиться. Решив взять все в свои руки, она закусила губу и решительно потянула края его рубашки вверх, сосредоточенно хмуря тонкие черные бровки. Раздался тихий смех. - Не торопись, Элла, - Джаспер оторвался от исследования тела девушки и нежно посмотрел на нее, наблюдая, как румянец со щек перекидывается на шею. Синие глаза смотрели на него доверчиво и преданно, затуманенные дымкой. Девушка поерзала от нетерпения, шелестя соломой. - Но я хочу большего, - капризно всхлипнула она, не желая ждать ни минуты. Она итак все утро выглядывала его, а потом еще терпела несколько часов, под строгим взглядом гувернантки, прежде чем смогла ускользнуть через выход для слуг. - Вам следует быть более терпеливой, м'эм, - протянул он, наклоняясь, чтобы втянуть в глубокий поцелуй. В противовес своим словам, его движения стали более резкими и решительными. Расправившись с ворохом юбок, он, наконец-то скинул так мешавшую рубаху и дал несколько мгновений Элле, чтобы та как следует разглядела его фигуру. Элла стыдливо протянула руку вперед, бросая взгляд из-под опущенных ресниц, обводя выступающие мышцы на теле Джаспера. Он был строен, подтянут, красив и молод. И что самое важное - она его любила. Любила вот уже на протяжении нескольких лет. И даже пропасть между их социальным положением не помешала ей проводить время в этом пыльном сарае, куда бы девушка по своей воле никогда не зашла. А тем более, она бы никому не позволила касаться себя в тех местах, где ее касался Джаспер. Шорох у дверей заставил Эллу резко подобраться, прикрывая юбками нагое тело. Она испуганно посмотрела по сторонам и на Джаспера, в поисках защиты. Нахмурившись, Джаспер привстал, оглядывая помещение, однако ничего, кроме гор сена, не обнаружил. - Возможно, мышь пробежала. Элла вскрикнула. - Я не люблю мышей! - Бедная мышка испугалась больше тебя, - улыбнулся парень, наклонившись и поцеловав в веснушчатый нос девушку, пытаясь отвлечь и успокоить. Он пустил в ход руки, заставляя уже через несколько минут расслабленно стонать Эллу, забыв обо всем на свете. Сейчас, лежа на колючем сене, в объятиях Джаспера, Элла была самой счастливой на свете. Никогда за ее семнадцать долгих лет, ей не было так хорошо. В голове просто не укладывалась мысль, что может быть иначе. Она и Джаспер навеки вместе. Никто и ничто не сможет им помешать.

***

Спустя несколько часов, когда лучи солнца уже не так припекали крышу, нагревая сарай, разморенные, они лежали в объятиях друг друга, перешептываясь и обмениваясь поцелуями. - Ты самая красивая на свете, Элла. - Как будто ты видел девушек за пределами нашего города, - игриво хмыкнула она. - Мне достаточно видеть только тебя, - улыбнулся Джаспер, заправляя выбившийся угольно-черный локон за ухо. Он аккуратно поднес маленькую ручку к губам, целуя каждый тонкий пальчик. Джаспер говорил от чистого сердца, Элла занимала все его мысли. Даже закрывая глаза, чтобы заснуть, ему непременно во снах являлась она. Особое помешательство, которое так нравилось Джасперу. Она была совершенна: мила, добра, воспитана. А самое главное - она отвечала на чувства Джаспера взаимностью, делая его самым счастливым на свете. И сейчас, вопреки всем мыслимым и немыслимым законам, она лежала в его объятиях, подарив себя ему. - Я люблю тебя, Элла, - пробормотал Джаспер, утопая в синих глазах все больше и больше. При этих словах девушка засияла, как бриллианты, что подарил ей отец на день рождения. - Я тебя тоже люблю, Джас, - она нежно провела пальчиками по его скуле, наблюдая, как он прильнул ближе, поддаваясь ласке. Потянувшись, Элла зевнула. - Мне пора, иначе отец что-то заподозрит, - она с сожалением посмотрела на молодого человека. - Когда-нибудь я увезу тебя так далеко, чтобы никто не мог до тебя добраться. - За океан? - рассмеялась Элла. - Еще дальше. И сделаю тебя своей женой, чтобы ты принадлежала только мне. И в подтверждение моих слов, у меня кое-что для тебя есть. Глаза Эллы загорелись, когда Джаспер достал из кармана брюк круглый медальон на цепочке. Она с восторгом наблюдала за драгоценностью. - Это моей матери, - пояснил он, - она передала мне его, чтобы я смог вручить медальон девушке, которая украдет мое сердце. Элла неверяще смотрела в карие глаза напротив. Ей ведь не послышалось только что? Это он ее назвал своей избранницей? Она молча подняла темные волосы, позволяя надеть украшение на себя и с восторгом поглядывая на грани медальона. - На веки вечные, - он серьезно смотрел в глаза девушки, по-джентельменски целуя руку. - На веки вечные, - эхом вторила она, завороженно наблюдая. Когда наряд был восстановлен, а волосы приведены в порядок, Элла кокетливо присела в глубоком реверансе, давая возможность Джасперу как следует насладиться ее точеной фигуркой, затянутой в тугой корсет, отчего ее талия становилась совершенно тонкой, а грудь приподнималась. И, оставив легкий поцелуй, под восхищенный взгляд парня, упорхнула первая из сарая, предварительно высунувшись и подозрительно посмотрев по сторонам. На широком дворе никого не было. Куры, что еще пару часов назад радостно клевали зерно, сейчас запрыгивали на свои жердочки, готовясь к ночи. Слуги занимались своими делами, сновая из комнаты в комнату, мелькая в окнах особняка. Элле стоило поторопиться, чтобы успеть еще переодеться к ужину. Отец не будет рад, если она в который раз за несколько дней, опоздает. Кажется, он уже начал что-то подозревать, так как сегодня за завтраком очень уж интересовался ее распорядком дня. Элла поторопилась к черному входу для слуг, но перед этим бросила прощальный взгляд на сарай, в котором провела незабываемые часы. Она видела как приоткрылась дверь и черная тень, в которой легко угадывался Джаспер, скользнула в вечерние сумерки, мгновенно исчезая. Пройти по коридорам, оставшись незамеченной, было сложно. Спрятавшись за колоннами, Элла пропустила вперед несколько служанок, спешащих в обеденный зал, чтобы накрыть стол к ужину. Вот впереди уже видна белая деревянная дверь, ведущая к комнатам, и Элла облегченно выдыхает, толкая ее. Но план проникнуть незамеченной в свои комнаты не удался. Стоило только ей закрыть за собой дверь, как раздался мужской голос, заставивший девушку испуганно подскочить на месте. - Эллайн Абигейл Скотт. И где вы были, юная леди? - низкий голос испугал ее до дрожи в коленках. Элла почувствовала, как от страха бешено застучало сердце. Над ней возвышался мужчина средних лет, одетый в дорогой костюм. Его синие глаза придирчиво оглядывали Эллу с ног до головы. - Ну зачем же так пугать, отец? - собравшись, она как можно лучезарнее и беззаботнее улыбнулась. - Я была с Луизой и ее сестрами. Мы занимались вышиванием, - выдала заготовленную речь Элла, зная, что подруга подтвердит ее слова. - Луиза, значит, - вопросительно приподнял он темную бровь, заставляя Эллу нервно сжать край платья. Он сделал шаг вперед и достал что-то из волос девушки. Уильям поднес поближе тонкий одинокий прутик соломинки, рассматривая его на свету. Глаза Эллы в страхе расширились и она с ужасом перевела взгляд на лицо отца. Однако, вопреки всему, он лишь усмехнулся, выбрасывая соломинку в камин. - Что ж, Эллайн, приведи себя в порядок, и спускайся к ужину. Когда дверь за ним закрылась, девушка наконец-то облегченно выдохнула.