Падпараджа

Свет ушел из моей жизни.

Девочки пытались меня поддержать. Лили, стирая слезы с покрасневших щек, объясняла, что я не виновата. Запинаясь, она твердила о лучшем мире и о том, что Джэмисон не хотел бы, чтобы я убивалась. Дейдра молча держала меня за руку. Она порывалась несколько раз сказать что-то про отсутствие вины с моей стороны, но так и не заканчивала предложения. Я молчала. Ясно как день — они говорили, что я не виновата, потому что знали — это не так. Виновата. Но мне было все равно, я и без них понимала, по чьей указке Джэмисон зашел в то подземелье и кто управлял пошаговым боем. Мне хотелось побыть одной, чтобы утонуть в воспоминаниях, слезах и жалости к себе, потянуться к инвентарю, следуя желанию коснуться в последний раз волос Джэмисона, и испуганно отпрянуть, так и не открыв панель. Одна мысль о том, что тело Джэмисона будет холодным и бледным, вызывала панику. Меня сводил с ума тот факт, что его тело, как букеты цветов, останется… свежим. К горлу подступила тошнота. — Диаспро, поговори с нами, — взмолилась Лили. Она повисла на моей шее и, кажется, снова заплакала. По крайней мере мое плечо что-то намочило. Я попыталась ответить, но слова так и не сорвались с губ. Я лишь бессильно открыла рот и захлопала губами, как рыба. И снова погрузилась в себя. Пожалуйста, оставьте меня в покое. Я просто… Просто хочу побыть одной. Я же могу побыть одной? Дейдра попросила Лили помолчать. Она что-то сказала про то, что мне нужно время. Да, нужно. Хотя слабо верится, что время закроет дыру в сердце — я почти физически чувствовала холод и боль в груди. Я возвращалась к одним и тем же мыслям: Джэмисон находился рядом со мной всегда, а я только сейчас поняла, насколько он был важен. Я больше не увижу его улыбку, не услышу смех и хрипловатое пение. Время ничего не исправит, а я не смогу жить без него. Ухо поймало отрывок фразы — мы прибыли в Алфею. Уж не знаю, зачем девочки привезли меня сюда, но моей целью была Блум. Я молча пошла в сторону ее блока. Соседки крикнули мне в спину в попытке привлечь внимание, и я правда хотела бы ответить что-нибудь, хотя бы из банальной вежливости, но сил не было. Я шла, едва понимая, что знакомые стены, коридоры, вазы на полу — это Алфея. Я никогда не ходила тут с Джэмисоном, но отчего-то Алфея стала чужой, как будто бы она лишилась чего-то важного, неотъемлемого. Ценного. Теперь Алфея казалась до безобразия глупой и бессмысленной. Я всерьез волновалась из-за экзаменов? Из-за пропущенных занятий? Из-за Палладиума? Я фыркала на отработки на кухне, думая, что меня, принцессу, посмели напрячь пачкать руки? Да я бы завалила все экзамены и зачеты, разругалась бы в пух и прах со всеми людьми в Магиксе и до конца жизни мыла бы эти несчастные столы, лишь бы Джэмисон остался жив. До меня слишком поздно дошло, что Алфея — пустая трата времени. Я нашла Блум в ее блоке — фея сидела на диване с журнальчиком в руках, рядом с ней щебетали Флора и Муза. Свидетели мне были не нужны, поэтому я попросила разговор наедине, на что Блум удивленно вскинула брови. Она попыталась бросить какую-то колкость, но, видимо, поняла по моему лицу, что мне не до этого. Разом сменив некоторую развязность на серьезность, Блум все же пригласила в личную комнату. И та выглядела гораздо более живой, чем моя — на кровати были разбросаны модные шмотки, на столе валялись разноцветные карандаши и весьма симпатичные наброски, а на стенах висел ряд забавных фотографий, в том числе и со Скаем. — Ты хотела что-то конкретное? — спросила она. А во мне ни капельки страха, хотя совсем недавно я боялась посмотреть Блум, вернее Марте, в лицо. А ведь в ее власти вытащить меня из уже родного мира магии одним ударом. Но… имеет ли это теперь значение? — Да. — И что же? Весь ее вид выдавал подозрение. Оно и понятно. Но как же… Дракон, как же собраться и произнести желаемое вслух? Это как признаться, что случившиеся — моя новая реальность. — Ты умеешь оживлять мертвых? Блум вытаращилась и переспросила — повторно заданный вопрос не помог. Ее долгое молчание раздражало — казалось, с каждой секундой во мне всё сильнее разгорался гнев. Да или нет! Все очень легко! — Я заплачу сколько потребуется, — сквозь зубы процедила я. — Кто? Пауза. Чтобы произнести его имя, пришлось зажмуриться и поймать ладонью слезу. — Джэмисон. Вышло хрипло. Почему Джэмисон? Почему он… — Так можешь или нет?! — вскрикнула я, теряя терпение. Слёзы потекли по щекам. — Я… Я… Мне жаль, — выдавила Блум. — Я не умею оживлять мёртвых. — Ты же избранная Великий Драконом! Неужели нет ни шанса? Хотя бы попробуй! Блум покачала головой из стороны в сторону. Я впервые видела ее столь ошеломленной, вот только от этого мне не проще! Уж лучше бы она повела себя как раньше — а именно согласилась на безумную авантюру. — Но я не Великий Дракон. Я просто фея. Я тихо рыкнула, отворачиваясь. Джон говорил, что у Блум была лекарская ветка, но она выбрала другую. Хотя какая разница? Лекари лечат живых. Да и я же знала, что специализацию нельзя поменять… На что я вообще надеялась? — Мне жаль, что я не могу сделать то же, что ты сделала для меня. Но Скай умереть не успел. Самое обидное, что я даже не взяла эссенцию с собой. Решила, что лучше мастер Цитрин быстрее разберется с заказом. Да, эссенция не помогла бы — чтобы лечение было действенным, необходимо сначала вывести или нейтрализовать яд. Но вдруг… Вдруг случилось бы чудо? — Мне позвать кого-нибудь? Я покачала головой и покинула блок Блум. Перед глазами все расплывалось от слез. Я написала Кристал еще на Солярии: у Линфеи нет чудо-средства. У Блум, как выяснилось, тоже. Что же тогда делать? Неужели хоронить?.. — Диаспро, с вами все в порядке? Я врезалась в мужскую грудь. Подняла голову — Палладиум. — Вы не знаете, как оживлять мертвых? — выдала я. Под конец вымученно улыбнулась. Нашла у кого спрашивать. — Пойдемте, — вместо ответа сказал Палладиум. — Поговорим за чашкой чая. Не знаю, почему я послушалась. Возможно, потому что преподаватель был неожиданно мягок. Вспомнился дневник Лили. Что ж, видимо, Палладиум любил водить девиц к себе в лабораторию. Вот будет жалко, если выяснится, что помимо Лили у него целый список особых студенток. В лаборатории пахло мятой, благодаря чему возле дебаффа «Усталости» появился бафф «Мятное успокоение». Впрочем, успокоения я не почувствовала. Скорее уж ноги и руки очередной раз свело от боли из-за превышения грузоподъёмности. Сейчас бы лечь, накрыться тяжёлым одеялом и спрятаться от всех. А потом проснуться и понять, что он ещё жив. — Вам чай с малиной или с лимоном? — С малиной, — обречённо ответила я. Зима. Вечер. Библиотека. Я с малиновым чаем в руках, Джэмисон с книгой про язык цветов. Дракон, за что? Почему все напоминает о нем? — Пейте, он теплый. Эльф уселся напротив. Чай он готовил далеко не так вкусно, как Христа. Она толкла ягоды с сахаром и заливала кипятком. А тут… Тут, видимо, только листья. — В первую очередь мне хотелось бы выразить соболезнования, — сказал Палладиум. — Откуда вы узнали? — Ко мне обратилась Лили. Она очень обеспокоена вашим состоянием. Лили… Значит, он называет ее так… Да и она сразу побежала к нему за советом — какая поразительная близость!.. Впрочем, это не мое дело. — Я понимаю, как вам тяжело. — Ничего вы не понимаете! — огрызнулась я. И мне неожиданно… полегчало. Палладиум не разозлился. Он, к моему удивлению, опустил голову, прикрыв лицо руками. — Вы правы, я не понимаю, насколько больно именно вам, но я тоже терял любимых. Я знаю, что это тяжело. — Тяжело — это не подходящее слово, — вырвалось у меня. — Не подходящее, — согласился Палладиум. — Но другого я не подберу. Кивнула и подумала, что Палладиум по людским меркам старый. Наверняка он успел многое повидать на своем веку, но отчего-то мне все равно. Я хочу жалеть себя и только себя. — Так вы умеете воскрешать мёртвых? Может, задавать этот вопрос каждому? Вдруг кто-то да сумеет — достанет из кармана волшебный артефакт, чудо-зелье или волшебную палочку? Здесь же все поголовно фе-е-еи да служители добра. — Никто не способен возвращать мертвых. Увы. Чай окончательно потерял вкус. — Мои слова покажутся вам жестокими, но я хотел бы дать непрошенный совет. Я выжидающе посмотрела на Палладиума. — Погорюйте какое-то время и погрузитесь в учёбу. Вскинула брови. Что?.. — Поверьте, если вы окунетесь в какое-то дело и не позволите себе утонуть в горе, вам станет легче. Да, со временем, но станет. — Я планирую отчислиться из Алфеи и уехать домой сегодня же, — выдавила я. — Даже так… — пробормотал Палладиум. — Запретить я, конечно, не могу, но, пожалуйста, возьмите хотя бы академический перерыв. Преподаватели отнесутся с пониманием, а если вдруг будут какие-то проблемы, я готов помочь. Я не ответила. Задумалась: не то чтобы я считала Палладиума своим врагом, но его попытки выдавить из меня хоть какие-то знания раздражали. Его внимание выводило из себя. Мне казалось, что он делал это специально — чтобы задеть, разозлить, заставить делать то, что мне неинтересно. Я воспринимала его поступки как вызов вплоть до разговора после контрольной. А сейчас поняла: злиться на него такая же глупость и пустая трата времени, сил и эмоций, как и все вокруг. И этим разговором Палладиум только доказывал, насколько поверхностно я относилась к себе и окружающим. — Взвесьте все как следует. Ваша жизнь продолжается, и вам, как фее, необходимо овладеть даром ради собственной безопасности. Тем более после травмирующих событий велика вероятность столкнуться с неконтролируемыми выбросами маны. Впоследствии вы можете полностью потерять способность колдовать. Это очень опасно. — Зачем вам помогать мне? Я всего лишь одна из студенток. — Вы не всего лишь студентка, вы моя студентка, — поправил Палладиум. — Порой я бываю строг, но это не значит, что мне все равно. Как любой преподаватель в Алфее, я хочу, чтобы мои студенты были в порядке во всех отношениях. Как благородно… Сколько студенток ежегодно проходит через стены школы? Неужели помогут каждой? С другой стороны, причин помогать лично мне вроде бы нет. — У меня погиб не только друг, но и мама, — сказала я, не зная, зачем делюсь личным с Палладиумом. — В нашей семье наследование шло по ее линии, поэтому я в любом случае приму на себя обязанности по управлению Айсисом. До моего совершеннолетия осталось всего ничего. Думаю, Палладиум сам догадается, что учеба в Алфее просто невозможна при таком раскладе. — Вы сейчас хотите закрыться и все бросить, но поверьте, потом вы пожалеете, что так поступили. Что касается ваших обязанностей, все решаемо: не думаю, что директриса откажет в некоторых послаблениях. Если не получится, отчислитесь позже. — При всем уважении, профессор, но со своей магией я как-нибудь разберусь, а этикет, танцы, зелья и прочие общие дисциплины мне не нужны. Да и сколько времени я трачу в Алфее? Дома занятия были индивидуальными, с подобранной лично для меня программой. А здесь? — Вы не правы, Диаспро. Обучение среди сверстников — важный аспект взросления. К тому же все предметы нужны для общего развития и расширения кругозора. Но это сейчас не так важно. Сейчас важно, чтобы вы оплакали своих родных и нашли способ вернуться к привычной жизни. Из упрямства мотнула головой. Не хочу. Просто не хочу. Отчасти я понимала, что зерно истины в его словах было, но внутри все сопротивлялось. Палладиум вздохнул. — Лили сказала, ваш друг скончался от отравления ядом животного. Усмехнулась. А она, оказывается, болтливая. Но сравнить Сердолика с животным?.. Впрочем, учитывая, что я так ничего им не объяснила, могло быть хуже. — Да, так и есть. — Зелья могут вас не интересовать, но именно зельями лечат отравления. Вздрогнула. Тело словно прошибла молния, и в глазах потемнело от злости. То есть Палладиум приплел свои драконовы зелья к смерти Джэмисона?! — Единственное, что его спасло бы, это слезы дриады, — прошипела я не своим голосом. — Как я должна была хотя бы предположить, что они понадобятся? — Я ни в коем случае не виню вас, Диаспро. Слезы дриады — это в принципе очень редкий компонент, который не достану даже я. И хотя я не понимаю, с чего вы решили, что помогли бы именно слезы, я хочу сказать о другом: на третьем курсе мы будем изучать более сложные зелья. И все они сделают вашу жизнь безопаснее. Укрепляющие настойки, зелья, замедляющие жизненные процессы, которые не позволят распространиться яду по телу, зелья, одна капля которых позволяет определить яд в еде или в напитке. Зельеварение — сложная наука, но вы на своем примере убедились, как она важна. Я вскочила — чашка повалилась на бок, и остатки чая расплылись по столу. Палладиум убрал их одним мимолётным заклинанием. — Мне не нужна ваша помощь, ясно? Оставьте свою любезность для Лили. Я развернулась и заковыляла к двери. Хотелось выбежать из лаборатории, хорошенько хлопнув дверью, но проклятая Система не давала перейти даже на обыкновенный шаг! — Диаспро, постойте. Я понимаю, что вы не готовы меня услышать. Но я и не жду этого. Вы поймете мои слова со временем, и я буду рад, если хотя бы немного облегчу вам принятие смерти близкого человека. К Дракону. И его, и Фарагонду, и Алфею, и Блум — всех. Я еле доползла до своего блока и остановилась у двери, чтобы перевести дух. Ноги горели от усталости. В тишине раздался чей-то крик. Я прислонила ухо к двери: похоже, девочки ругались. Стоило мне открыть дверь, как голос Лакки раздался громче: — На его месте могли быть вы, неужели вы не понимаете?! Лили заметила меня первой. Она попыталась прервать Лакки, но та раздражённо потребовала не перебивать и продолжила: — Я с самого начала предупреждала и ее, и вас! Это не случайность, а следствие глупых поступков! И мне жалко лишь Джэмисона, который не имел права ей отказать! «Имел, — с тоской подумала я. — Он верил в меня и хотел быть рядом. Но он был влюблен. Что, если его ослепили чувства ко мне?» Почему ты, Джэмисон? Почему… Лакки обернулась, но нисколько не изменилась в лице. Под нестройное требование девочек извиниться я прошла к своей комнате. Не нужны мне извинения — Лакки права. В комнате было душно. Я забрала со стола недоделанные артефакты, шкатулку с украшениями и шнурок-артефакт для букетов. Была ещё одна вещь, которую нужно забрать. Я подошла к шкафу и потянулась к ручке. Дрожащая ладонь соскользнула с резного металла, и я с тихим рыком схватилась крепче и открыла дверцу наотмашь. Куртка висела там же, где я ее оставила. И почему Джэмисон не забрал ее после Солярии? Я протянула руку, вжала ослабшие пальцы в скрипучую кожу и медленно сняла куртку с вешалки. Прикрыв глаза, уткнулась носом в ворот. Пахнет. Им. Слез уже нет — надеюсь, я выплакала все, что могла — но сердце все еще истекало кровью. Я набросила куртку на плечи — она тяжелая, больше на несколько размеров, чем нужно, и на мгновение, всего на короткое мгновение, мне показалось, что меня обнял Джэмисон. И почему мы так редко обнимались? Как же мне будет не хватать его объятий… Закинув всё в инвентарь, я вышла в гостиную. Посмотрела на часы — даже своим черепашьим шагом успею до вечера в город, а там заплачу за портал домой. Отвезу его в горы. — Диаспро, — неуверенно позвала Лили. — Ты куда? Ползти как червяк так унизительно… — То есть ты подвергла всех опасности, а сейчас молчишь? — фыркнула Лакки. — Понимаете, о чем я вам говорила? Ей все равно! Остановилась. Да сколько можно это терпеть? Для чего? — Я сделаю всё, что обещала Дейдре и Лили. А ты займись собой и своими комплексами. Лакки опасно прищурилась. — Причем здесь мои комплексы? — Ты знаешь причем. Злись на меня сколько влезет, но избавь от своего яда. И без тебя тошно. — Лакки, ты перегибаешь, — отрезала Дейдра. — Прояви хоть каплю сочувствия. Фея зари показательно хмыкнула. — Диаспро, — осторожно повторила Лили… В который раз? — Посиди с нами. Да меня уже раздражали все! Что, Диаспро? Что вы все от меня хотите? Оставьте в покое! — Не закрывайся от нас, — мягко добавила она. Да почему все повторяют одно и тоже? Кто вам сказал, что я вообще была открытой?! — Не вини себя, — добила Дейдра. Внутри снова полыхнула злость. Это так глупо — убеждать меня в невиновности. Они в это не верят, не верю и я. Между нами игра без смысла и цели, всего лишь попытка изобразить дружбу и поддержку, потому что так надо. Неужели они не думали о том же, что и Лакки? Неужели они не испугались того, что могли оказаться на месте Джэмисона? Не-ве-рю! — Да она прекрасно всё понимала! Зачем вы ее утешаете?! — Лакки! — одновременно воскликнули девушки. И Дейдра прикрикнула: — Не можешь помолчать, уйди в свою комнату! — Не нужно меня затыкать! Я потерла виски. Да когда ты уже успокоишься?! — Что тебе от меня надо? — От тебя? Ничего. Я хочу, чтобы девочки поняли: для тебя тот «артефакт» был ценнее жизни лучшего друга. По телу пронеслась волна мурашек. Злость. Во мне столько злости, что я едва могла дышать. Я сделала пару тяжелых шагов в ее сторону и прошипела: — Что ты сказала? Лакки наклонилась ко мне. Мы застыли лицом к лицу, и воздух между нами накалился до предела. Я чувствовала ее горячее дыхание на своем лице — одно заклинание с моей стороны, и ей будет больно. Почти так же, как мне. — Я сказала, что ты совершенно не ценишь людей вокруг себя. Ты привыкла, что все тебе обязаны, но ты не дома. Здесь ты обычная студентка, а не принцесска. Прищурилась. А ведь пока Лакки не показала свою настоящую внешность, я не ощущала в ней магию минералов. Но теперь, если немножко надавить на маску и вызвать к знакомой энергии, которая пускай и скрыта, но все еще где-то там… Лакки отшатнулась, закрывая ладонью щеку. Всего на миг ее кожа вспыхнула кристальной пылью, но этого хватило, чтобы она испугалась. — Раз я такая плохая, то и причин искать способ тебе помочь у меня нет, хотя видит Дракон я хотела. И да, я ценю близких мне людей, и если бы у меня был выбор, я бы обменяла жизнь Джэмисона на всех вас! Лили сдавленно вскрикнула и сжалась, Дейдра молча отвела взгляд, а Лакки засветилась от радости. Какая-то часть меня тут же пожалела о сказанном, но в груди разлилось мрачное удовлетворение — от меня наконец-таки отстанут. — Вот так правда и вылезает наружу. — Подавись своей правдой. Развернувшись, я покинула блок. Благо теперь меня никто не останавливал. Меня ждал Айсис.

***

Обмануть Систему было легко — несмотря на превышенную грузоподъемность, я спокойно передвигалась верхом на лошади. Айсис тлел под стальным солнцем. Пожухлая трава растянулась сухой гладью, обнажив камни и почву. И только редкие колючие сухоцветы оставались напоминанием: всего несколько месяцев назад здесь все цвело. Помню, мы тогда так же ехали на лошадях: я, Джэмисон и Маркус. Мы вели неспешную беседу, вспоминали дом и радовались тому, что до родных стен осталось не так много. Я остановила лошадь. Вот за этим камнем росли незабудки. Будь Джэмисон здесь, он собрал бы еще один букет? Горько улыбнулась кончиками губ — он не повторялся. — Ваше Высочество, вы хотите передохнуть? Я даже не посмотрела на Маркуса — слишком стыдно. Для Джэмисона он был наставником, почти старшим братом. Уверена, Маркус тоже к нему привязался. Я спрыгнула с лошади, больно ударившись ногой — грузоподъёмность все еще горела красным, и любое движение давалось с трудом. Позади остановился Маркус. Он также спрыгнул и подвёл лошадь ближе. Я достала сердце из инвентаря. Кусок грязи размером с яблоко. Кто бы мог подумать, что от него зависела целая планета? Камень в моих руках был столь жалким, что напоминал подделку, но стоило перенестись на Айсис и достать его из инвентаря, как в нем забурлила магия. И вот сейчас, посреди лугов, в лучах холодного солнца, грязь покрылась трещинами, сквозь которые проступил золотой свет.

Связь между сердцем и физическим ядром планеты успешно установлена

Сердце Эраклиона Магическое ядро планеты, украденное много лет назад. Верните его на Эраклион, иначе оно потухнет навсегда. Целостность 40/100 Я сглотнула. Сердце ощутимо потеплело. Грязь высохла и начала соскальзывать, обнажая поверхность идеального кристалла. Его грани переливались от желтого к нежно-розовому — в цвет падпараджи. Редкие всполохи перетекали с одной грани на другую, точно молнии. И с каждой секундой они вспыхивали все ярче и ярче. Сердце Эраклиона Целостность 45/100 Сердце Эраклиона Целостность 50/100 Показатель рос на глазах, словно я вернула на место последний недостающий пазл огромной картины.

Вы желаете установить предмет «Сердце Эраклиона» как источник своей маны?

Да/Нет

Я закусила губу. Не об этом ли предупреждала Луна? «Нет». Не хочу рисковать. Сердце Эраклиона Целостность 70/100 Я подняла сердце на уровень глаз — оно как маленький огонек в моих руках. Теплое, манящее. Но оно не пьянило так, как на Солярии… Я уселась на траву и достала из инвентаря дневник Сердолика. Примерно в середине он упомянул, что сердце живое. — Садись рядом, — сказала я Маркусу, но он отказался. Итак. Сердолик писал: «Я слышу его голос по ночам. Сердце просит вернуть его домой, но я не могу дать нашим врагам столь сильное оружие». — Звало ли ты меня? — тихо спросила я у кристалла. Как удобно обвинить сердце в том, что я отправилась в подземелье не думая… Как жаль, что я слишком самокритичная для подобных оправданий. — Ты гадаешь, что я делаю, верно? — спросила я у Маркуса. Мужчина пожал плечами. — Я лишь страж. Стражи не задают вопросов. «Джэмисон тоже их не задавал», — с тоской подумала я. Сердце Эраклиона Целостность 80/100 Поможет ли это Айсису или… Нет, должно помочь. Иначе никак. Сердце Эраклиона Целостность 90/100 Я прикрыла глаза. Почти. Сердце Эраклиона Целостность 100/100

Сердце Эраклиона полностью восстановлено

Питание магических узлов планеты стабилизируется в течение одного месяца. Будьте осторожны: восстановление магических узлов приведет к пробуждению магии среди коренного населения, появлению большего количества кристаллов в шахтах. Также возможны изменения во флоре и фауне: возрождение погибших видов, увеличение популяции и разрастание различных растений. Уже использующиеся накопители магии будут работать в ускоренном режиме.

Я закрыла ладонью рот. Конечно, я знала, что нашей планете не хватает сердца. Но сейчас, держа в руках столь важную вещь, я едва не расплакалась от счастья. За свои неполные восемнадцать лет я не встретила ни одной феи минералов. Мастера с трудом находили новых учеников. Шахты истощались, а качество камней падало — в кристаллах появлялись грязные или мутные вкрапления и трещины. Находить точки перезарядки становилось сложнее. Уже установленные камни заряжались медленнее. Поля не давали прежнего урожая, дичи и рыбы с каждым годом оставалось все меньше и меньше. Но теперь всё вернётся на круги своя? Жаль, Джэмисон об этом не узнал. Думаю, он был бы рад. — Принцесса, нам нужно спешить. Лекарь уже ждёт вас. — Зачем? — Вы странно ходите. Я покосилась на Маркуса — даже интересно, что найдёт лекарь. Полоска HP ведь полная. Но во дворец и правда нужно — сердцу пора вернуться на своё место.