Падпараджа

Я вышла из автобуса, неловко одергивая короткую юбку. Завидев меня, Джэмисон удивленно вскинул брови, и я вспыхнула как самая настоящая спичка. — Да, знаю, я выгляжу ужасно! — воскликнула я, когда подошла к нему ближе. — Но Стелла сказала, что так одеваются все девушки на Земле. Она же и наколдовала мне обтягивающую белую майку с тонкими бретельками и джинсовую юбку, которая едва-едва прикрывала бедра. Если раньше я переживала из-за маленького размера груди, то сейчас мне хотелось прикрыться хоть чем-нибудь. Единственное, что мне понравилось из одежды землянок, так это кроссовки на небольшой платформе и яркие браслеты из ниток. Джэмисон собрался что-то сказать, но я перебила: — Ничего не говори. Это ужасно. — Вам идёт, — прокашлявшись, сказал он. — У вас хорошая фигура. — Так ходят продажные девки! — взвыла я. — Это невыносимо! Я чувствую себя голой! Вот посмотри, ты же одет нормально: джинсы, футболка, куртка. Почему женщины Земли такие… такие… Ррр! Свободная футболка шла ему ничуть не меньше чёрной тканевой куртки с широкими руками и крупными карманами. Джинсы были свободные и закрывали половину кроссовок. Он выглядел как нормальный человек! Джэмисон снял куртку и набросил мне на плечи. — Так вам будет спокойнее? Я нервно дернулась. Нет. Я скинула куртку с плеч и завязала на поясе. Майка хотя бы прикрывала грудь. А на любой лестнице мое нижнее белье станет достоянием общественности. — Спасибо, — буркнула я, и мы поспешили к порталу. Земля встретила ночным небом и яркими улицами. Джэмисон достал мобильник и, указав на карту, сказал: — Один из них должен быть в заведении неподалеку. — Дай посмотреть. — Я заглянула в его телефон. — Думан, значит. Это не очень хорошо. Он не главный. — Но он может помочь встретиться с остальными. — Тоже верно. Заведением оказался ночной клуб «Шипы кровавой розы». Охранник не сразу согласился нас впустить — пришлось воспользоваться магией и подделать с ее помощью паспорта. Внутри было душно и шумно. Темноту разрезал свет софитов, а громкая музыка пронзала каждый сантиметр воздуха. — Это что? — недовольно пробубнила я под нос. Джэмисон не смог бы меня услышать, но видимо по моему лицу все было понятно и так. Он приобнял меня за плечи и, аккуратно сдвинув с прохода, сказал на ухо: — В клуб приходят танцевать. Но разве это танцы? Люди передо мной извиваются как ужи на сковородке. Вместо изящных выверенных движений — резкие выпады. Вместо положенного этикетом расстояния — потные тела, которые то и дело касались друг друга. — Вы только не смотрите направо, — со смешком сказал Джэмисон. Я, естественно, посмотрела и почувствовала, как к щекам прилила кровь. Девушка, ничуть не стесняясь, целовала парня, пока тот скользил рукой под ее платьем. Джэмисон не выдержал и засмеялся. — Не будьте занудой. Здесь это нормально. — Нормально?.. Это вовсе не нормально! — Это не просто нормально, это приятно, поверьте на слово. Я вздрогнула. Джэмисон все ещё приобнимал меня за плечи, но мне вдруг захотелось оттолкнуть его и убежать подальше от этого места. Воображение услужливо нарисовало похожий клуб, такие же яркие лампы посреди темного зала и оглушающую музыку; Джэмисона, танцующего так же развязно как местные парни, и белобрысую девку, желающую обтереться об него всеми своими прелестями. А ему — мне ли не знать о его похождениях? — только в радость! Бабник паршивый! — Что с вами, принцесса? — тихо спросил он. Вроде осторожно, по привычке волнуясь, но на мгновение мне показалось, что в вопросе проскользнула издёвка. Я молча поправила волосы и мельком глянула на вырез майки. К счастью, все прикрыто. Но как же здесь душно… — Давай поскорее найдем Думана. Я хочу домой. — Тогда пойдёмте к бармену. Через него проходит большая часть посетителей. Бармен стоял у стойки с алкоголем. За его спиной тянулись ряды разноцветных бутылок. Когда мы встали напротив, он оставил начищенный до кристального блеска стакан и молча качнул головой. — Думан здесь часто бывает? Он окинул нас быстрым взглядом и продолжил натирать стакан. — Думан? Не знаю такого. — Высокий парень с ярко-розовым ирокезом. — Панк, — добавила я. Я не совсем понимала значение этого слова, но все панки выглядели одинаково… Странно. — Боюсь, не могу вам помочь. По мерзкой улыбочке я поняла, чего он хочет, и достала из инвентаря простенькое украшение. Надо было поменять искры на местную валюту, но я посчитала это пустой тратой времени. — Что? Это шутка? — Это золотой браслет с сапфирами, разве не видно? — Подделка? С губ едва не сорвалась угроза — говорить о том, что принцесса Айсиса носит поддельные украшения чистое оскорбление. — Мало? Мужчина с подозрением посмотрел на меня и Джэмисона, но все же утянул украшение в карман. — Думан заходит сюда каждый четверг около восьми вечера. Танцует, пьет и развлекается как все. — Сегодня четверг. Где его можно найти? Бармен замялся. — Наверное, сегодня он решил уйти пораньше. Мужчина мельком глянул нам за спины — мы резко развернулись и встретились взглядами с Думаном, который стоял у противоположного края зала аккурат напротив нас. Он нисколько не изменился с момента написания портрета в кабинете Фарагонды. Маг наклонил голову в бок и вдруг пустился бежать. — Лови его, Джэмисон! Мы сорвались за ним. Люди ругались и шипели нам в след, но мне было все равно. Я видела только ярко-розовый ирокез, который мелькал в свете софитов. Думан пробежал к другому концу зала и юркнул в темный коридор. У стен стояли редкие парочки, где-то рядом раздавался мужской пьяный смех. Мы свернули в комнату. Пробежали мимо столов с картами и фишками и снова оказались в коридоре — на этот раз более безлюдном, но таком же темном. Сбившиеся дыхание дало о себе знать. В боку закололо, и я замедлилась. Думан толкнул одну из дверей и выпрыгнул на улицу. Джэмисон выбежал следом. Я остановилась, хватаясь за левый бок. Говорил мне Джэмисон бегать по утрам, а я ленилась. Вот мне и аукнулся непрокаченный навык. Надеюсь, Джэмисон успеет догнать Думана прежде, чем тот скроется. Антимагическая перчатка должна удержать его. Я глубоко вздохнула и выдохнула. Сердце билось под самым горлом. А с висков стекали капельки пота — здесь нечем дышать. И, кажется, ещё немного и я потеряю сознание. Смахнула пот со лба. С улицы повеяло прохладой. — Красавица, а что тут случилось? Малыш Думан вам задолжал? Я повернулась к говорившему — им был некий Купер. По характеристикам ничем не примечательный человек, но, возможно, я его задела, пока бежала. — Мы хотели просто поговорить. Но, видимо, у него проблемы и без нас. — О да… — парень мягко рассмеялся. — Думан любит играть с огнем. Ему стоило бы почаще слушать умных людей. — Ты знаком с ним? Знаешь, где еще его можно найти? — Могу предположить, — уклончиво ответил он. — Отойдем? — Зачем? — Не хочу обсуждать личные дела у всех на виду. В коридоре с нами меньше десяти человек, к тому же здесь не так шумно как в зале. Просьба отойти явно подозрительна, но этот Купер ниже меня по уровню и не имеет магии. К тому же неизвестно чем Думан успел ему насолить. Может, дело и правда деликатное. — Хорошо. Веди. Далеко Купер не повел — открыл первую попавшуюся дверь и пригласил зайти первой. Обычная комната — я бы даже сказала помещение для слуг, почти треть которого занимал дешёвый диван. Странно только, что свет похож на тот, что в зале: полоска мелких красных лампочек шла по периметру комнаты и едва ли освещала комнату. Правда, даже такой дрянной свет не спрятал разводы на стенах. — Что насчёт Думана? — Не так быстро, — усмехнувшись, сказал Купер. Он подошёл ближе — я уловила запах алкоголя — и провел тыльной стороной ладони по моему плечу. — Эй, убери свои грязные руки! — я попыталась оттолкнуть от себя парня, но он грубо схватил меня за запястья. — Я хочу, чтобы ты передала Думану, что если он не заплатит, ему кранты. А ты, милочка, будешь авансом. Чтобы он понял, что с нами шутки плохи и он не сможет бегать вечно. — И что ты со мной сделаешь? — прорычала я. От злости перед глазами появилась пелена. У него сравнительно низкое HP и полное отсутствие защиты от магии, одно заклинание — и ему уже не поздоровится. — Что с твоими глазами? — растерянно спросил он. — Почему они светятся жёлтым?.. — Что ты со мной сделаешь? — повторила я. Купер отпустил меня и медленно попятился к выходу. Но далеко отойти не смог — в комнату зашел Джэмисон. Ему хватило одной секунды — он схватил Купера за шею и преувеличенно спокойно спросил: — Он навредил вам, госпожа? Но Джэмисон не был спокойным. Он зол — я чувствовала это каждой клеточкой своего тела, и только здравый смысл и осознание собственной силы не давал ему навредить Куперу. Но он хотел бы, и это… Приятно? Я потерла запястье — Джэмисон, как всегда, понял без слов. Он перехватил Купера за руки и выгнул их за спину так резко, что тот замычал от боли. — Он угрожал мне. Сказал, Думан ему задолжал и я буду частью оплаты. Я занесла руку над стонущим мужчиной и наколдовала сферу светлой магии. Его глаза округлились от страха. Рот изогнулся в попытке что-то сказать, но он едва смог прошептать парочку слов о боге. Забавно. Такой человек вспомнил бога. — Ты уверен, что хочешь угрожать таким, как я? — Что ты такое?.. — Ты действительно хочешь знать? — Нет!.. Это… Это была ошибка! — зашептал он. — Я больше никогда так не поступлю! Отпустите меня! Прошу! — Коне-е-ечно. Мы тебе и не собираемся вредить, — протянула я, бросая насмешливый взгляд Джэмисону. — Так что насчёт Думана? — Я не знаю, где он! Правда не знаю! Если бы знал, то выбил бы долг сам! Он задрожал. Джэмисон скривился и резко дернул Купер за руки. — Прекрати дёргаться, трус. Разумеется, Купер задрожал ещё сильнее. — Я ничего не знаю! Пожалуйста, отпустите! У меня дома маленькая сестрёнка, она без меня не протянет и недели! Я бесслышно засмеялась. Сестрёнка? Я должна в это поверить? Сфера в моей ладони задрожала и увеличилась в размере. Купер противно взвизгнул, отчего у меня стрельнуло в левом ухе. — Избавь нас от этих мерзких звуков! — рявкнула я, развеивая магию. — Джэмисон, отпусти его. — Уверены? — Купер же не дурак и не станет нам мешать, правда? И, конечно, он никому не расскажет о том, что видел. Тот испуганно захлопал глазами, на что Джэмисон презрительно фыркнул. Стоило хватке ослабнуть, как Купер упал на пол, неуклюже подскочил и выбежал из комнаты. Хотелось на последок напугать его ещё больше, рассказав о магии Думана, но я передумала. Пускай гоняется за ним дальше. Вдруг Думану надоест бегать и он точно так же покажет, что бывает, когда обычный человек угрожает магам. Я устало потерла шею. В груди все еще недовольно клокотала злость. Она тисками сжимала сердце, заставляя его нервно трепыхаться. — Ты поймал Думана? — Нет. Он превратился в кота и пролез в узкую дыру в соседнем здании. — Метаморф значит… — прошипела я. — Это плохо. Мы не поймаем его. Уверена, он сообщит о нас другим членам Черного круга. Вряд ли они сбегут, но слушать однозначно не станут. Дракон бы пожрал этих землян! Джэмисон сделал шаг ко мне. Снова слишком близко. Пожалуй сегодняшний день — рекордный по нарушению моего личного пространства. И это так бесит, что внутри все сжимается и сводит. Особенно прямо сейчас. — Что? — спросила я, вскинув голову. Джэмисон молча поправил соскользнувшую с плеча лямку. — Ох… — выдохнула я. — Спасибо, я не заметила. Его пальцы были обжигающе горячими. И они все еще касались моего плеча. Едва ощутимое скольжение кончиков пальцев вызвало волну мурашек. Джэмисон опустил голову, пряча глаза. В неоново-красном свете его щеки казались алыми от смущения. И от этого же света все вокруг казалось расплавленной лавой. Его пальцы скользнули по моей руке и упали как плеть. — Пойдёмте. Думан не вернётся. Значит, нет смысла здесь задерживаться. — Пойдем. Но никто из нас не сдвинулся с места. Я не знаю чего ждала. В этой комнате было также жарко, как в танцевальном зале, хотя здесь нас только двое. Глаза уже начали ныть из-за света сотни маленьких лампочек под самым потолком. Ещё пара капель пота спустилась по виску. Противная майка сдавила грудь. Здесь невероятно тихо — я слышала лишь отголоски музыки, наше дыхание и биение своего сердца. Коса Джэмисона лежала на плече. Казалось она переливалась всполохами огня. Я провела по ней рукой и сглотнула. Его волосы жёсткие, но отчего-то мне хочется сжать его косу и потянуть к себе. Хах, странная я. Всего с минуту назад думала о том, что Джэмисон, как и другие, нарушает мое личное пространство и меня это раздражает. А сейчас… Мне хочется притянуть его к себе поближе и… — Ваше Высочество? — тихо спросил Джэмисон. Я поспешно убрала руку и отвернулась в сторону. — Прости, я не знаю, что на меня нашло. Просто… В горле пересохло. Просто… Что со мной? Сердце стучало так громко, что стук отдавался в ушах. В животе, будто скрутился узел — и я не могла понять приятное ли это ощущение или нет. Но оно однозначно навязчивое, как жужжание комара. Комара, которого так хотелось раздавить. Джэмисон коснулся моих волос. Я перехватила его руку и сжала. Посмотрела на него. Сглотнула. А у него чертовски красивое лицо. Особенно губы. Отпустила. — Продолжай, — сказала я, не узнавая свой голос. Он провел по моим волосам. Нежно. Почти невесомо, не отрывая взгляд. — Боишься? — с насмешкой спросила я. Джэмисон сузил глаза. Его рука соскользнула с волос на шею. Он провел большим пальцем по щеке и остановился у губ. Сделал еще шаг — вот теперь он действительно слишком близко. Так близко, что я чувствую покалывания по всему телу. — Да почему же ты такой горячий, — прошептала я. Он оскалился. Готова поклясться чем угодно, хоть самим Драконом, в его глазах мелькнул огонек. Джэмисон наклонился, я рвано вздохнула и закрыла глаза. Почувствовала усмешку. И сквозь шум в ушах услышала тихое: — Госпожа, неужели вы боитесь? Сердце сжалось. Не боюсь. Но это чувство такое же сильное как страх. Джэмисон поцеловал в краешек губ. Провел кончиком языка по губам, будто издеваясь, и только когда я сама подалась вперёд, поцеловал. В голове зашумело. Его губы удивительно мягкие. И никогда я не целовалась вот так — переплетая язык, лаская губы. Он на пару мгновений остановился, ухватил верхнюю губы и отпустил. Я поняла, что не дышала все это время. — Закрой дверь, — прошептала я. Без него рядом стало разом холодно. Невыносимо холодно. Замок щелкнул оглушительно громко, и я поняла — пропала. Путей для отступления нет, и самое страшное — я отступать не хочу. Хотя должна. Я утянула его за косу и поцеловала. Обняла за плечи и прижалась всем телом. Мой. Мой Джэмисон. Внутри копилось напряжение. Мурашки, жар, дрожь — тело вздрагивало от малейшего прикосновения. Джэмисон поддел лямку майки и стянул с плеча. Я поспешно изогнулась — лямки повисли под грудью. Джэмисон провел языком от плеча к шее и легонько укусил. Я застонала. Джэмисон потянул майку. Вшитые чашки поползли вниз, задевая затвердевшие соски. — У землянок странная одежда, да? — неловко спросила я. Щеки обожгло. Я захлопала ресницами, чтобы смахнуть выступившую влагу. Джэмисон стянул майку еще ниже, обнажая грудь. Она такая маленькая… особенно по сравнению с его крупными, мозолистыми ладонями. Он сжал грудь, и я зашипела. — Больно? Я покачала головой из стороны в сторону. Это настолько приятно, что приходится терпеть. Иначе… Я же не могу быть громкой? Нет. Нет. Не могу. Как бы ни было приятно. Джэмисон развернул меня лицом к стене — я не успела и пискнуть. Ощущать его тепло и вес по-странному возбуждающе. Теплая крепкая рука на талии — единственное, что её давало мне упасть из-за дрожащих коленок. Куртка сползла к ногам. Джэмисон задрал и без того неприличную юбку, и перед глазами все поплыло. Шершавые джинсы касались бедер, и я все ждала, когда услышу пряжку ремня. Когда он… Но не услышала. Джэмисон провел рукой от груди к животу. Опустился ниже. Он… Я вспыхнула от смущения. Задышала чаще. Между ног так влажно — и от каждого движения его пальцев меня словно било разрядом. На мгновение вспомнились другие девушки — неужели он делал это с каждой?.. Неужели я всего лишь очередная в бесконечно длинном списке? Противоположные чувства — желание и обида — вырвались в тихую просьбу: — Джэмисон… — Нравится? — развязно протянул он. Я в ответ стыдливо закрыла рот ладонью. Но глухой стон выдал меня с головой. Внутри росло напряжение. В голову лезли совершенно непристойные мысли — хотелось, чтобы он делал это не руками. Но вырывающиеся стоны едва ли могли собраться в слова. — Ты так красива, — прошептал он, убирая прядь волос мне за ухо. — Ты… говоришь… это… каждой? — Нет. Только тебе. Сердце сжалось — предательски обрадовалось, и, мне показалось, оно вот-вот выпрыгнет из груди и разорвется. — Я ловлю каждый твой взгляд, Диаспро. — Его дыхание обожгло шею. — Каждый день. Каждый, Диаспро. Я зажмурилась. Его шепот возбуждал ещё больше. Напряжение достигло пика. Вырвался глухой крик, и внутри все сжалось и задрожало. Волны наслаждения прокатились от кончиков ног до макушки, а тело резко ослабело. — Я не знал, что вы можете быть настолько громкой. Пожалуй, теперь мне будет ещё сложнее не думать о вас. Сердце ухнуло вниз — я действительно слишком громкая. И в любой другой ситуации, мне было бы стыдно. Но сейчас я хочу быть такой. Он развернул меня к себе и обвел жадным взглядом. — Хочу запомнить вас такой, принцесса. Моей. Я едва дышала. Тело горело, плавилось. Кончики пальцев пылали. Хотелось ещё. Хотелось повторить прямо сейчас, и одновременно было больно от одной только мысли, что Джэмисон снова коснется разгоряченной кожи. Он упёрся в мой лбом своим. Его дыхание обжигало, но я ловила каждый вздох. — Ты… Ты не хочешь?.. Дракон подери тебя, горец! И твои губы, которые почти касаются моих! — Хочу, — прошептал он. Обнял за талию и прижал к себе близко-близко. — Очень давно. И вы не представляете как тяжело видеть вас каждый день и не иметь возможность даже коснуться. — Но?.. — Но вы принцесса. — Я не поняла, чего в его голосе больше: грусти или восхищения. — Не хочу лишиться головы. — Думаешь, за уже сделанное не лишишься? — По крайней мере вы останетесь не тронутой и сможете выйти замуж. Не тронутой? В каком-то до безобразия формальном смысле — да. Но по правде говоря — это не так. Глупо отрицать очевидное, но если Джэмисон хочет — пускай, я сделаю по-другому. Я опустилась на колени. Дрожащими руками коснулась пряжки ремня. Сглотнула. Несмело посмотрела на Джэмисона, и сердце предательски забилось сильнее. Он не оттолкнул, но и не спешил поощрять. Я расстегнула джинсы — Джэмисон отвернулся. Стоило провести по белью - почувствовать, как он хочет — и раздалась брань на горском. — Дьявол? — переспросила я. — Почему дьявол? — А кто если не он, меня искушает? — выдавил он. Поддела резинку трусов. Знал бы ты, Джэмисон, что здесь нет дьявола. Здесь только мы с тобой, и никого больше. — Я. В руке медленно заскользил член. Выступившая смазка заблестела на пальцах и оплела их тоненькой паутинкой. — Ты рыжий даже там. Тут слишком темно, чтобы действительно разглядеть цвет волос, но мне понравилось, как Джэмисон смущённо прикрыл рукой лицо. — Посмотри на меня. Я облизала медленно палец — во рту стало солоно. Джэмисон закусил губу и погладил меня по щеке. — Иногда мне кажется, что… Я не дослушала — горячая плоть запульсировала во рту, и это было приятно. Но ещё приятнее было услышать его сдавленный стон на родном языке. Джэмисон нежно погладил меня по волосам. Чуть надавил — я впилась ноготками ему в бедро. Не могу взять глубже. Он погладил ещё раз — понял. Я ускорилась. Дыхание перехватило, и я продолжила рукой. Упёрлась лбом ему в ногу, прикрыла глаза. Член под пальцами напоминал обжигающее горячий камень. Я чувствовала, как внутри толчками скапливается напряжение — ещё немного. Джэмисон застонал громче и кончил. На мгновение все замерло. Он провел рукой по лицу, шумно сглотнул. Взгляд глаза в глаза — мне до безумия нравятся те чувства, что я вижу. Он понимает. Он испытывает то же самое. Я применила очищающее заклинание и медленно застегнула его джинсы. Провела по животу, влажной от пота футболке и пригладила распушившуюся косу. Джэмисон потянулся меня поцеловать, но я с усмешкой увернулась. Сделала несколько быстрых шагов назад. И играючи поправила майку, одернула юбку и повязала на бедра куртку. Он растерялся. Тоже одернул одежду и старательно попытался сделать вид, что ничего не было. Не вышло. — Как только мы перейдем порог этой комнаты, забудь все, что здесь было, до тех пор пока я не напомню. — Пока, а не если? — уточнил Джэмисон. Я растянула улыбку. Я не знаю, что будет завтра. Не знаю, как сложится моя жизнь, но не думаю, что то, что сегодня произошло, неправильно. И отпускать Джэмисона я не хочу. — В таком случае позвольте кое-что сделать перед тем как мы уйдем. — Попробуй. Он коснулся моего подбородка, заставил посмотреть в глаза. Аккуратно коснулся губами моей щеки, губ и почти невесомо поцеловал в лоб. — Я буду ждать, — тихо сказал он. «Я тоже».